Бедекер — это немецкая фамилия

Прашкевич столь многогранный литератор, что раскладывать его творчество по жанрам, приемам или сюжетам — дело неблагодарное. У него в одной вещи может столько всего быть намешано, от поэзии до палеонтологии, от фарса до хоррора, что замучаешься сортировать. А еще одно неблагодарное дело — рассказывать об авторском сборнике. Формат рецензии небольшой, легко обойтись краткими аннотациями каждой вещи, тогда как идеал — это как раз бедекер по книге, т.е. путеводитель с картинками. И тут недостаточно простой последовательности, нужна система. Вот, например, сочинения Геннадия Мартовича хорошо раскладываются по времени действия: неопределенное будущее, конкретное прошлое и условное «наше время». Здесь важно, что каждому соответствуют свои стилистические особенности. Скажем, будущее эпично и несколько театрально (в традиции ефремовского «Часа быка»), а прошлое, напротив, приземлено и колоритно в языке и деталях. А в настоящем есть и то, и другое. Если речь об экзотическом зарубежье — в ход идут киношные штампы, если родные просторы — местные чудики вступают в дело, да радует узнаваемая фактурность. Все это суть стилизация, а значит игра. Одни писатели от ума пишут, другие от почвы, а Прашкевич играет и тем, и другим. Ни слова в простоте, все с подковыркой и ветвящимися реминисценциями. Можно его текст разом прочесть, а можно долго рассматривать, вертеть так и этак.

«Золотой миллиард» — это, конечно, будущее. Пост- или предапокалиптическое. В эсхатологическом видении собственного завтра мы то ли вернулись к старообрядчеству, то ли сравнялись с лучшими западными образцами. Про «миллиард» уже писал Бенедиктов в «Войне за Асгард». Правда, там ненужные человеческие массы загонялись за стену, с последующим удалением из реальности, а у Прашкевича за стеной сливки человечества отсиживаются. Ну так, экологическая катастрофа, изгаженные просторы никому на фиг не нужны. Дело не в технологии геноцида и не в проблемах природопользования. Герой этой истории участвует сразу во всех архетипических, по Борхесу, сюжетах — об осажденном городе, о возвращении, о поиске и самоубийстве Бога. Можно иронизировать над доморощенной гомеровщиной, но величие замысла выше любой критики.

И контрастно (композиция сборника вообще на контрасте выстроена) перебивается трагизм «Миллиарда» комической бытовухой следующей повести «Дыша духами и туманами», (Если автор за пару страниц не приведет ни одной поэтической цитаты, то все настроение испорчено.) Герой ставит плов на плиту и выскакивает в тапочках перетолковать с клиенткой. Разговор переходит в оперативное мероприятие, квартира тем временем сгорает. А герой, как был, в тапочках, отправляется в низовья Оби. В одной из рецензий говорилось, что это «почти автобиографическая байка со множеством персонажей из литературной тусовки». Об этом судить не могу, но пародийные аллюзии на «пророка» Мегре с его «Анастасией» прочитываются. Как и многими обыгранный сюжет сталинских евгенических проектов. Впрочем, все это лишь повод для создания затейливой прозы, смешной, жутковатой и абсурдной, которая то юродствует, то поет и пляшет, то пугает, рассказывает анекдоты, напускает тумана. Все это ради простой мысли, осеняющей героя в финале.

А потом из сибирской тайги автор отправляет нас в южноамериканские джунгли. О, эти джунгли! С них-то и началось мое знакомство с Прашкевичем. В седьмом классе учился, «Уральский следопыт» в библиотеке брал, где была то Африка в «Разворованном чуде», то сельва, то шпион в юрских лесах... Вот и в «Земле на вылет» — любимая автором экзотика, которая хранит отголоски «Пикника» и «Отеля» Стругацких вместе со старым анекдотом о русских крокодилах на Ниле.

Но уже в следующей повести «Подкидыш ада» автору удалось собрать все свои темы, потому что здесь сошлись индейские джунгли, северные скалы, контрабандист-инопланетянин с выпученными сайклами, и одноногий немец-пират с русским разбойником, которые вместо того, чтобы резать друг друга, умиляются полярной ночи и тем доказывают человеческую разумность. «Вот дураки, если не поймут». Такими словами заканчивается это удостоенное премии Ефремова сочинение. После них остается только поблагодарить автора за науку и читать собственно «Малый бедекер по НФ» — эссе, потрясающе интересное для ностальгирующего любителя жанра и, конечно, еще не законченное. Название его удивительно удачно подходит для всего сборника. А Бедекер, кто не знает, — фамилия немецкого издателя, придумавшего путеводители.