Все отзывы на произведения Гая Гэвриела Кея (Guy Gavriel Kay)

Verveine, 06 июля 2011 г. в 15:58

В Империи Китай жизнь построена на ритуалах — на любой случай имеются правила, которые следует соблюдать под страхом наказания, земного или небесного. После смерти генерала Шень Гао его средний сын Шень Тай, исполняя официальный траур по отцу, на два года отправляется в горную долину Куала Нор, расположенную на границе между империями Китай и Тагур. Двадцать лет назад Шень Гао командовал в этой долине войсками Китая и выиграл великую битву — выиграл ценой двадцати тысяч жизней. В армии противников Китая потери были такими же внушительными, и по этой причине долина Куала Нор в прямом смысле слова усеяна костями погибших воинов. Ночью их неупокоенные души плачут и стонут, вызывая ужас среди живых.

Как известно Таю, его отец до самой смерти не переставал думать о том, что произошло в Куала Нор, и о тех, кому никто не осмелился воздать последние почести.

Поначалу солдаты из гарнизонов китайской крепости Железные врата и тагурской крепости Нефритовые врата отнеслись к человеку, который приехал в Куала Нор хоронить старые кости, как к сумасшедшему, но мешать ему не стали. Когда выяснилось, что от своей миссии он отказываться не собирается, ему принялись помогать — отремонтировали ветхую рыбацкую хижину, принесли еду и вино, раздобыли тёплую одежду и двух коз (одну привели китайцы, а другую — тагурцы). Постепенно стремление хоть как-то посодействовать благочестивому делу приобрело характер соревнования, в котором каждая сторона желала показать не только Шень Таю, но и своему противнику (а в прошлом — смертельному врагу), что память о погибших солдатах для неё вовсе не пустой звук. Ночью, однако, Шень Тай всегда оставался в одиночестве.

Два года тяжелого труда — ночи среди разгневанных воющих привидений, дни с лопатой в натруженных руках. Земля Куала Нор тверда, и одному человеку не хватит жизни, чтобы похоронить сорок тысяч усопших. Однако Шень Тай продолжает, не делая никаких различий между китайскими и тагурскими останками; иногда по ночам он понимает, что ставший знакомым голос какого-нибудь призрака больше не звучит — значит, этот несчастный и был тем, чьи кости упокоились накануне.

Шень Тай ни на секунду не задумывается о том, как выглядит его поведение в глазах окружающих; он выполняет свой долг перед отцом, которого победа, одержанная в Куала Нор, свела в могилу раньше времени. Между тем, в гарнизонах Железных и Нефритовых врат к нему испытывают неподдельное уважение, и постепенно по Китаю и Тагуру разлетается весть о человеке, которому неведом страх.

И вот однажды командир тагурского гарнизона приносит Шень Таю удивительную весть: оказывается, принцесса Белый Нефрит, одна из жен тагурского императора, узнала о поступке своего соплеменника (несколько лет назад её отдали Тагуру, чтобы подтвердить установившийся между двумя империями мир) и решила его вознаградить.

В Поднебесной, если человеку хотят оказать великую честь, ему дарят сардианского коня-дракона — божественное создание, которому нет равных по силе и красоте. Если его хотят возвысить над окружающими, вызвав среди них смертельную зависть, то дарят не одного коня, а четыре или пять. Соответственно, чем больше лошадей — тем сильнее зависть.

Принцесса Белый Нефрит, с милостивого позволения своего супруга, тагурского императора, подарила Шень Таю двести пятьдесят сардианских лошадей.

---

Итак, перед нами история об одном подвиге и о последствиях вознаграждения за подвиг. Главный герой «Поднебесной», Шень Тай, вовсе не хочет быть героем. Несмотря на свой относительно молодой возраст, он много повидал и даже побывал за пределами империи Китай, где против собственной воли стал участником неких мистических событий, о которых ему не хочется даже вспоминать. Строго говоря, от жизни Шень Тай хочет одного — покоя, и, как ни странно, именно покой он находит в Куала Нор, среди призраков.

Однако немыслимая награда, полученная от принцессы Белый Нефрит, всё меняет. За коня-дракона могут обмануть, предать, соблазнить, убить. Обладая табуном сардианских коней, нельзя жить незаметно и скромно, потому что даже у императора Китая, да проживёт он тысячу лет, нет такого богатства. Теперь Шень Тай вынужден постоянно принимать решения, которые его пугают и заставляют всё сильней запутываться в плотной паутине интриг, опутавшей Китайскую империю.

В центре паутины — Синань, великая столица, и император Тайцзу, а также Прекрасная подруга императора — Вэнь Цзянь, о чьей красоте сочиняют стихи и вот-вот начнут слагать легенды. Ради неё, ходят слухи, император каждый день пьет эликсир вечной молодости (возможно, великолепная гробница, построенная заранее, ему не понадобится), а могущественный генерал Ан Ли, перед которым трепещет весь двор, позволяет ей любые дурачества, включая шутовскую церемонию собственного «усыновления».

А кузен Вэнь Цзянь, премьер-министр Вэнь Чжоу, забрал из квартала удовольствий куртизанку Весенний дождь, которую Шень Тай всё ещё любит.

А старший брат Шень Тая, Лю, добился значительных успехов и высоко поднялся по карьерной лестнице, без малейших угрызений совести распорядившись судьбой близкого человека...

«Поднебесная» напомнила мне огромный китайский веер, покрытый изящными, обманчиво-простыми узорами, который постепенно раскрывается и лишь в самый последний момент предстает перед зрителем-читателем во всём великолепии. Начинаясь в уединенной долине Куала Нор, история постепенно охватывает весь Китай и выходит далеко за его пределы; мы видим бескрайние степи кочевников Богу, далёкий север, где живут шаманы, прекрасную Сардию, откуда родом одна из героинь. Жизни персонажей переплетаются, и незначительные, казалось бы, события влекут за собой грандиозные последствия, заставляющие читателя пересмотреть отношение к тому, что происходило ранее, и даже перечитать соответствующие места в романе. Автор с необыкновенной тщательностью подошел к изготовлению своего удивительного «веера», и можно с полным правом сказать, что в нём нет ни единой лишней детали.

Однако подобная «конструкция» может некоторых читателей и оттолкнуть. Если вы следите в тексте лишь за сюжетом и описания вам не нужны (и вы не видите в них ничего, кроме описаний), то «Поднебесная» наверняка покажется вам скучной и сложной. Г.Г.Кей явно не ставил перед собой задачу увлечь сюжетом, и потому многие вещи в романе делаются не по правилам — точнее, не по тем правилам, которые обычно приняты в жанровой литературе. Дело в том, что «Поднебесная» — это не жанровый роман, смысл этого текста, если позволите, не в развлечении, а в увлечении. Увлечении событиями, которые, пусть и в изменённом виде, повторяют реальную историю Китая. По большому счёту, роман Г.Г.Кея находится буквально в двух шагах от того, чтобы стать не фантастическим, а историческим — об эпохе династии Тан — с легкой примесью мистики.

Поражает удивительная проработка характеров, затронувшая даже тех героев, которые не дожили до финала (некоторые так и вовсе не прожили и пяти страниц). Г.Г.Кей словно исследует межличностные отношения — брат и сестра, старший брат и младший брат, отец и сын — на разных примерах. Что сделал ради памяти своего отца Шень Тай — и как поступили со своими отцами сыновья Тайцзу и Ан Ли. Братья Тай и Лю; братья-кочевники Мешаг и Тардук. Брат и сестра — Тай и Ли-Мей, Лю и Ли-Мей, Вэнь Чжоу и Вэнь Цзянь (хотя они кузены, но всё равно...). И, конечно, любовь — однако следует учесть, что любовные линии в романе развиваются неожиданно, непредсказуемо, и временами странно ощущать, что герои поступают в соответствии с временем, в котором живут. Наши современники поступали бы иначе. Безусловно, столь тонко и красиво переданный дух эпохи лишь добавляет роману привлекательности.

Говоря о «духе эпохи», нельзя не упомянуть о персонаже, который в определенной степени является его выразителем — поэт Сыма Цзиань, «бессмертный изгнанник», прототипом которого можно считать Ли Бо. Сцена, когда поэт читает стихи в павильоне удовольствий «Белый феникс», поданная с позиции одной из куртизанок — блестящий пример того, как следует показывать разницу менталитетов.

Финал романа в той части, которая касается событий, охватывающих весь Китай, не станет сюрпризом для того, кто знаком с историей эпохи Тан и с судьбой прототипов Вэнь Цзянь и её кузена. Однако, даже зная заранее, что ждёт некоторых персонажей, всё равно читаешь с замиранием сердца, потому что текст просто не отпускает, не позволяет отвлечься. Ближе к финалу, когда явственно зазвучал голос своеобразного нового персонажа — назовём его Историком, — я вдруг подумала о том, что «Поднебесная», фактически, представляет собой повествование о людях, которые в исторических хрониках сохранились лишь в виде мимолётных упоминаний — если можно так сказать, в виде сносок. Эти люди — не герои, и далеко не всегда победители, но без них история развивалась бы иначе.

Цитата:

«Seasons tumble and pass, so do human lives and ruling dynasties. Men and women live and are remembered—or falsely remembered—for so many different reasons that the recording of these would take seasons of its own.

Every single tale carries within it many others, noted in passing, hinted at, entirely overlooked. Every life has moments when it branches, importantly (even if only for one person), and every one of those branches will have offered a different story.

Even mountains alter given enough time, why should not empires? How should poets and their words not become dust? Does not the true wonder emerge when something actually survives?»

Результат пяти лет труда, впечатляющей работы по сбору материала, грандиозный, незабываемый роман.

Читайте, не пожалеете.

Anahitta, 13 июля 2016 г. в 11:53

Действие романа разворачивается в мире Джада, в той самой условной Европе под двумя лунами, которая уже была местом действия других книг автора. По внутренней хронологии мира этот роман самый поздний − эпоха, аналогичная европейскому Ренессансу. Хотя этот роман абсолютно самостоятелен, в нем есть отсылки к «Львам Аль-Рассана» и очень много ностальгических перекличек с «Сарантийской мозаикой». С последним романом «Детей» роднит место действия − Тракезия, Батиара, Саурадия и, конечно же, Сарантий. После событий «Мозаики» прошли столетия. За 25 лет до событий романа Сарантий был захвачен османским калифом, переименован в Ашариас и утрачен для мира верующих в Джада.

Прототипы городов и стран легко узнаваемы. Собственно, автор и сам этого не скрывает, в послесловии прямо называя Венецию, хорватский Дубровник, Прагу и Оттоманскую империю.

Главная идея книги, рефреном проходящее через все повествование, − все мы дети Земли и Неба, и мы не знаем, как повернется наша судьба и какими путями нам суждено пройти. В нашем мире об этом говорят примерно так: «Неисповедимы пути Господни». Это история о том, как одно мгновение может изменить человека и направить его судьбу по другому руслу, чудом спасти жизнь или спровоцировать нелепую смерть. Всех персонажей романа рано или поздно ждет переломный момент, когда определяющим становится либо какое-то событие, либо просто внутреннее решение.

Центрального главного героя здесь нет, присутствуют несколько примерно равноправных для сюжета персонажей, не считая множества второстепенных. Кульминационные события, вовлекающие сразу нескольких персонажей, показаны поочередно с нескольких ракурсов, с точек зрения разных героев. Первый такой эпизод − нападение пиратов на торговый корабль. Ситуация висит на волоске, от одного неверного движения или неосторожного слова зависят жизни десятков людей, события развиваются стремительно, принятие решений занимает мгновения. И автор показывает развитие событий, раскладывая их буквально на кадры, поочередно глазами нескольких персонажей, описывая их мысли, их чувства, их движения, и при этом эпизод не утрачивает динамики и напряжения.

О том, насколько хорошо Кею удаются образы персонажей, как главных, так и второстепенных, даже упоминать не надо. Все они разные, очень яркие и глубокие, каждый со своей правдой и со своей судьбой, каждый за время повествования разительно меняется. Как это свойственно писателю, он и здесь не оставил оборванных незаконченных сюжетных линий, в последних главах обрисованы дальнейшие судьбы всех оставшихся в живых персонажей вплоть до описания их надгробий.

То ли плюсом, то ли минусом романа можно счесть некоторую отстраненность повествования, как будто наблюдаешь за героями сверху, за всеми битвами и страстями, и эти повторяющиеся философские мотивы о том, что людям не дано знать, что их ждет, и что в тяжелые времена всегда умирают невинные.

После окончания романа остается впечатление гармонии и умиротворения.

iskender-leon, 07 декабря 2013 г. в 11:57

Книги в жанре исторического и псевдоисторического фэнтези — это удивительно удачная находка. Не знаю, правда, за кем первенство в этой области, но примеры саги Джорджа Мартина, другой саги, пана Сапковского о Рейневане, хроник пропавшего легиона Тертлдава и собственно Сарантийской мозаики, показывают насколько успешными, удачными и интересными могут быть такие истории. Полотно с эскизом уже есть. Несколько мазков здесь, пару штрихов там — и новый, удивительно достоверный мир в распоряжении автора. Но его ещё нужно оживить, наполнив его людьми и в этом сполна проявляется дар Кея. Его герои, отстоящие от нас примерно на полторы тысячи лет, кажутся такими реальными, такими близкими и понятными, что читатель вживается в мир Джада легко и сразу, а история увлекает с первых страниц.

Придворная знать интригует, развлекается и утопает в роскоши, чернь беснуется, требуя зрелищ, император отягощён заботами и тяготами венценосца, куртизанка лениво покачивает ножкой, а мозаичник Криспин трудится в поте лица своего, пока ещё не зная, насколько близка к осуществлению его мечта о создании мозаики, которая стала бы истинным чудом и даже откровением. И вроде бы всё как всегда, повозка истории катится по проторенной дороге. Заговор? Смерть владыки? Падение одних и возвышение других? Мир Джада всё это видел не раз, но... никто не заметил, что колёса той самой повозки на этот раз не просто сделали ещё один оборот. Подскочив, наехавши на колдобину и едва не опрокинувшись, она достигла вершины холма и резко покатилась вниз. Пошёл к своему концу период античности, впереди у этого мира — средние века. Никто из ныне живущих этого мира, даже мудрейшие, не понял этого, ведь это произошло только-только и скорее всего не поймут никогда, ведь как пишет сам автор: «Невозможно отрицать ту истину, что главные события века происходят, лишь краем задевая течение жизни большинства людей». Эпоха которую можно и нужно ругать, сменяется тем не менее тем временем, которое не зря называют тёмными веками. Криспин ушёл и вместе с ним ушла тяга к прекрасному, новому и непознанному. Пройдёт немало веков, прежде чем этот мир дождётся своих Микеланджело и Леонардо, своего Возрождения. Мир, но не Сарантий, ведь у границ империи уже собирается, формируется та грозная сила, которой предназначено выполнить приговор истории. И об этом тоже интересно читать.

Немало людей роняют замечания: писал бы автор себе исторические романы, зачем делать из них фэнтези? Я не согласен. Пусть фантастическая составляющая в таких книгах служит лишь контрастом, вводимым в вену, неоновой подсветкой, общим антуражем, деталью, да чем угодно — это не важно. Важен лишь общий результат, а он, согласитесь, получился великолепен.

Anahitta, 07 июня 2019 г. в 07:34

Роман составляет пару с «Детьми Земли и Неба», такую же условную дилогию, как «Поднебесная». События в «Brightness» разворачиваются в том же регионе, только чуть западнее, в Батиаре, которая соотносится с нашим Аппенинским полуостровом, и примерно на четверть века раньше. На начало романа Сарантий осажден ашаритами, но еще не пал. Обе книги самостоятельны, но имеют немало пересечений из-за близости времени и места действия. Многие люди упоминаются в обеих книгах. На последних страницах «Brightness» появляется Леонора Валери, а Гвиданио Черра присутствует в «Детях» за кулисами повествования и политики Серессы, хотя и не упоминается. Целительница Елена – полноправный персонаж дилогии, в «Brightness» описана ее молодость. Из отсылок к «Сарантийской мозаике» − те же мозаики, созданные Криспином и в самом деле на века.

На этот роман Кея вдохновила история итальянского Возрождения, разбросанные по полуострову города-государства, вражда могущественных семей Монтефельтро и Малатеста, а также тот факт, что крупные военачальники были правителями небольших городов. Отсюда возникли центральные фигуры «Brightness» − предводители наемных армий Фолко Чино и Теобальдо Монтикола, которые правят своими городками, а на лето нанимаются повоевать за более могущественные города-государства.

Как правильно сказала Робин Хобб, это книга о людях. Одного главного героя по сути нет, есть несколько очень ярких личностей, которые становятся воплощением своей эпохи.

Основной рассказчик, единственный, кто ведет повествование от первого лица, хотя и не все события освещены с его точки зрения, − Гвиданио Черра, уроженец Серессы, сын портного, которому посчастливилось учиться в знаменитой школе, куда помимо детей аристократов принимали и смышленых простолюдинов. Благодаря уму Гвиданио удается сделать карьеру, да и просто выжить при столкновении с сильными мира сего. Уже не молодой человек, но еще не старый, однажды вечером он вспоминает юность, яркость минувших дней, когда трава была зеленее, солнце светило ярче, а судьба свела его с одной блестящей женщиной и двумя выдающимися мужчинами. На его глазах творилась история, и он сам, скромный простолюдин, принимал в этом участие. Этими людьми были:

Адрия Риполи, дочь герцога и племянница Фолко, не пожелавшая избрать обычный для женщин ее круга образ жизни и замужество. Перед тем, как стать Дочерью Джада, она решила пожить полной жизнью и взялась за опасное дело по поручению дяди.

Фолко и Монтикола – два столпа книги. Выдающиеся военачальники, которые соперничают не только на поле битвы, их связывает старая семейная вражда. Именно связывает, а не разделяет.

Помимо них есть еще семья Сарди, могущественных банкиров, купивших для своего родственника пост Верховного Патриарха в Родиасе. На начало романа сам Патриарх и его двоюродный брат Антенами – молодые оболтусы, заботящиеся только о собственных удовольствиях. Они изменятся, станут совершенно другими. Эти перемены в людях под действием событий и других людей – еще одна тема книги.

Если бы Кей знал сказку о витязе на распутье («Направо пойдешь – коня потеряешь. Налево пойдешь…»), то непременно бы ее упомянул. Ибо речь в книге часто заходит о том, как случайное решение или выбор, сделанный в роковой момент, может изменить как судьбу человека, так и ход истории.

Книга – типичный роман Кея, которого мы любим, не новаторский эксперимент вроде «Изабели». Персонажи, сами по себе очень яркие, вызывают дежавю – похожие на них уже были в его книгах. Идеи – всё те же, очень много лирических отступлений и рассуждений, сюжет – не движуха, а скорее такое большое эпическое полотно со множеством деталей, которое автор внимательно рассматривает. Но до чего же это всё красиво! Герои даже умирают красиво. Поклонникам писателя читать обязательно.

Anahitta, 25 октября 2013 г. в 09:53

Мир, освещенный двумя лунами, так похожий на наш, − мир Кея. Кому-то манера писателя с его длинными описаниями и рассуждениями может показаться скучной, но автор создает мир настолько достоверный, что его как будто можно потрогать и увидеть во всех подробностях. Читатель будто пребывает в мире книги. К тому же, несмотря на описания и неторопливость некоторых моментов, хватает в дилогии и остросюжетных поворотов, и динамики, особенно во второй книге.

Названия книг дилогии (а по сути, романа в двух частях) символичны. Дорога в Сарантий − иносказательное выражение, означающее путь, который изменит жизнь, к лучшему или к худшему. Многие персонажи отправляются в Сарантий, великолепный Константинополь мира под двумя лунами, чтобы начать новую жизнь. Повелитель императоров − о силах, которым подвластны все смертные, в том числе могущественные правители: случайности, неучтенные обстоятельства, непредвиденные поступки людей, оказавшихся в нужное время в нужном месте, само течение Времени.

О персонажах нельзя сказать, что они просто хорошо прописаны − они живые и настоящие. Кей заставляет им отчаянно сопереживать, особенно когда по ходу действия нарастает предчувствие грядущей беды. Кей любит делать персонажами своих книг людей искусства и врачей. Здесь есть и те, и другие. Главный герой (условно главный, скорее, центральный) − художник-мозаичник, вокруг него группируются остальные персонажи, связываясь узами дружбы, ненависти и любви. Искусство, его вечность и мимолетность − один из мотивов «Сарантийской мозаики». Шедевр художника, который проживет века; искусство врачевателя и повара; шедевральный маневр гонщика на колесницах, существующий только одно мгновение и отложившийся только в ненадежной памяти зрителей.

Другой мотив − мозаика в переносном значении. Мозаика отдельных судеб складывается в единый узор. Поскольку среди действующих лиц есть царственные особы и придворные, в романах много интриг, любые действия персонажей влияют на расстановку сил, меняют судьбы отдельных людей и целых стран.

Поражает мастерство автора, он связывает и переплетает все сюжетные линии в единый узор. К финалу все «ружья» оказались в действии, все намеки получили развитие, мозаика сложилась и никто из персонажей не повис в неопределенности. Понравилась задумка с говорящими механическими птичками. В первой книге Кей очень изящно обманывает ожидания читателя: подаренная Криспину птичка не станет его болтливой спутницей до конца книги. Только судьба Касии, бывшей рабыни, немного разочаровала. В первой книге постоянно подчеркивалось, что она «умная», но ни ее ум, ни отношение к главному герою не сыграли особой роли. Складывается впечатление, что автор просто «пристроил» Касию, не придумав для нее ничего более интересного. Вообще, отношения на равных между аристократами и простыми людьми в сословном обществе немного удивляют, но, учитывая происхождение императора и его супруги, лишенных предрассудков, это можно считать естественным.

Книги Кея великолепны, они для неторопливого чтения и для тех, кого не пугают длинные описания. Из прочитанных на данный момент книг Кея лучшей я все же считаю «Львов Аль-Рассана». А вот «Гобелены Фьонавара» у меня «не пошли» совершенно, начинать знакомство с писателем с них не советую, подлинный стиль Гая Гэвриела Кея начал складываться в последующих книгах.

chimera, 20 ноября 2008 г. в 20:08

И лепятся судьбы из кусочков стекла...

Прежде всего хотелось бы сказать, «Сарантийская мозаика» — это, все же, не два романа, а, по сути, один, но с двумя главами. События переносят нас в средневековую Европу, где мы становимся свидетелями дворцовых интриг, одними из действующих лиц которых становятся обычные (до этого) люди. Львиная доля событий пройдут в городе Сарантий, где его гости — а многие из них иностранцы — должны принять правила игры этого города или погибнуть . По тому, какое значение имеет это географическое место в книге, «Мозаику» можно отнести и к, так называемому, городскому фэнтези.

Первая книга очень степенна и обстоятельна. Зачастую приходит ощущение, что не происходит никаких событий, а само повествование начинает навевать тоску. Очень уж автор увлекается описаниями и совсем уж затянутыми рассуждениями. При этом нельзя не упомянуть о том, что мир, описанный в книге, живет и играет всеми красками, чаще всего синими и зелеными... Эти цвета символизируют две противоборствующие факции, которые не ограничиваются только гонками на колесницах, но и стараются принимать активное участие во всей жизни города, вплоть до императорского квартала.

Вторая книга закручивает водоворот событий до неимоверной скорости. Теперь оторваться от книги становится просто невозможно. Хитросплетения интриг начинают запутываться с новой силой, чтобы в конце представить читателю возможность насладиться прелестями развязки. Она поражает своей драматургией. Начинаешь со страшной силой сопереживать героям. Многие решения Кея относительно развития той или иной сюжетной линии подчас бывают действительно непредсказуемыми. В основном это относится к Каю Криспину — мозаичнику из города Варена.

Благодаря своей последней четверти «Сарантийская мозаика» встала для меня в один ряд с лучшими шедеврами мировой Литературы. Несомненно, ее можно рекомендовать каждому. Книга достаточна разнопланова, чтобы заинтересовать самых разных читателей. В ней осуждаются как вопросы религии и философии, так и обычные социальные и повседневные вещи. Все это приправлено неким шармом приключенческой литературы. Отличный повод продолжить знакомство с этим автором.

Nog, 17 декабря 2007 г. в 16:28

Историческим аналогом книги послужила Византия времен правления Юстиниана I. До поры до времени глобальные события соответствуют истории — войны, восстания, интриги... Да и в большей части персонажей вполне угадываются прототипы — от императора Валерия и его жены Аликсаны, бывшей танцовщицы, до Пертения Евбульского, секретаря и историка, весьма и весьма похожего на Прокопия Кесарийского.

Впрочем, главный герой книги — мозаичник из Батиары (Италии) Кай Криспин, отправляющийся в легендарный Сарантий, столицу империи, под именем своего друга и учителя, по приглашению императора для создания мозаики в новом святилище Джада. В целом, книга довольно сильно похожа на «Львов». Правда, доля фантастического элемента растет (одушевленные механические птицы алхимика Зотика, древний лесной бог Людан в облике зубра, странные огоньки на улицах Сарантия), и он уже начинает оказывать некоторое влияние на развитие сюжета, но пока на его побочные ответвления.

Нельзя не отметить редкую скрупулезность автора в описании деталей. Главный герой — мозаичник? Кей подробнейшим образом изучает теорию тогдашнего мозаичного искусства, и действия и размышления Криспина становятся абсолютно достоверными. Но не бойтесь, в лекцию текст вовсе не превращается. Действие переносится на ипподром? Кей не менее тщательно исследует все, что относится к проведению гонок на колесницах, и т.д.

Традиционно удачно получились герои. Даже Валерий Второй у него прежде всего человек, а потом уже император; Валерий и Аликсана — прежде всего любящие супруги, а лишь затем император и императрица. Но, конечно, видеть их такими мы можем только в отсутствие прочих. Многие герои (повторяюсь, но куда уж деваться) заслуживали бы отдельных книг, посвященных им. Валерий. Аликсана. Леонт — верховный стратиг. Стилиана Далейна — дочь аристократа, убитого Валерием, и жена Леонта. Зотик — алхимик, научившийся даровать души своим механическим созданиям. Гизелла — царица антов, единственная наследница своего великого отца, которую не хотят видеть своей правительницей непокорные подданные.

О Гизелле хотелось бы сказать чуть больше. За ней без труда угадывается Амаласунта, дочь правителя готов Теодориха, обратившаяся за помощью к Юстиниану, после чего началась длительная война Византии с готами. Обычно в литературе мы видим ее образ с точки зрения готов, для которых она стала предательницей. Здесь же есть уникальная возможность взглянуть с другой стороны, за что Кею отдельное спасибо.

Еще стоит отметить историю Пронобия Тилитика — язвительнейшую насмешку автора над церковью и ее «святыми».

Stan8, 22 марта 2011 г. в 00:08

Совершенно изумительное произведение искусства — этот мир Джада! И жемчужиной в нем «Львы аль-Рассана» — роман о гибели цивилизации, о предсмертном величии и нашествии варваров.

И еще это роман о надежде, поскольку варвары тоже умеют меняться, как изменился Альвар, как изменились короли Севера, из религиозных фанатиков превратившись в просвещенных знатоков поэзии и нежных любовников.

Но всегда каким-то образом прекрасное будет окружено мракобесием и ненавистью, невинные будут оклеветаны и замучены, а жестокость и алчность восторжествуют.

Что в мире Джада, что в нашем...

Спасибо Кею за его талант, за его предчувствие конца, за его киндатскую печаль...

GerD, 24 сентября 2007 г. в 14:26

Познакомился с чудесной книжкой — «Последний свет Солнца» Гая Гавриэла Кея.

Начну с того, что для меня несвойственно покупать книгу после прочтения статьи в «Мире Фантастики» — отношение моё к этому журналу не то, чтобы плохое, но в ту пору я их оценкам не доверял — слишком уж успешность авторов совпадала с оценкой в журнале. Однако, хвалить Кея у них никакого резона нет — тиражи у писателя более чем скромные, рекламной шумихи вокруг него никто не поднимает — это же не Лукьяненко и даже не Пехов! Вообще, Кей в России малоизвестный автор — из моих знакомых его никто не читал!

А между тем, Гай Гэвриэл лучший (если не единственный) канадский писатель, работающих в жанре фэнтези — причём, проза Кея в чём-то схожа с «Песнью...» — тот же реализм, те же спорные характеры, тот же минимум магии... Вот только Кей в отличие от Мартина не пытается «играть в престолы», плести интриги и выстраивать гигантскую эпопею — ему хватает одной небольшой книги, чтобы сказать всё, что хотел.

Сюжет незамысловат: перед нами этакая фэнтезийная Англия-Франция после падения Римской Империи (в книги, конечно, названия другие, но сходство на лицо). Гордые морские разбойники эрлинги совершают побеги на земли своих мирных соседей сингаэлей и англсинов. Но неожиданно всё меняется — разрозненные ранее сингаэли собираются вместе против общего врага, а мирные англсины начинают тренировки армии. Время стремительно меняется, и храбрые, но безрассудные, эрлинги не успевают осознать все происходящие перемены — погибает Сигур Вольгансон, величайший предводитель морских разбойников, а его меч, священная реликвия, остаётся у врага. Желая отомстить, покрыть себя славой и вернуть сокровище, внуки Сигура возвращаются туда, где когда-то пролилась кровь их предка. Но новое время слагает новые саги, новые герои выходят на битвы, и даже драконы, украшающие корабли владетелей моря, признают это и склоняют свои гордые головы перед судьбой. Мир меняется стремительно и бесповоротно. Только понявшему это отныне суждено побеждать...

Собственно, книга посвящена тому моменту в истории, когда храбрость и сила уступали место уму и дипломатии — и людям, рызным людям — и тем, кто своими руками строили новый мир и тем, кто уходили, не в силах принять изменяющуюся реальность. Королева фей отпускает пленные души — куда там простым людям хвататься за расползающееся на глазах прошлое!

Вообще, о магии в мире Кея хочется сказать особо: я впервые вижу книгу, где волшебные существа были бы не просто так (как у Перумова или того же Толкиена), а всецело работали на общую идею произведения — феи здесь не «другая раса», а олицетворение прошлого — не зря в конце книги есть сцена, когда люди вырубают их леса...

Если говорить о самом тексте, то нельзя сказать, что Кей пишет уж как-то прям необыкновенно — но, достаточно мило. Про героев я говорить, пожалуй, не буду — не хочу портить вам удовольствие от знакомства с этими замечательными персонажами.

Если подводить нынешний итог, то можно сказать, что Кей — это итог развития канадского фэнтези, как Перумов — русского, а Мартин — американского. Тот же реализм, то же отсутствие чёткого деления на «хороших» и «плохих»... А ко всему этому он очень хороший писатель, которого я бы порекомендовал всем любителям хорошей литературы. А «Последний свет Солнца» — одна из лучших его книг. А «одна из лучших» для Кея значит «недостижимо хорошая» для большинства как отечественных так и зарубежных литераторов.

P.S.: О названии. Почему собственно «Последний свет Солнца»? Люди верят в то, что Бог Солнца Джад каждый день поднимается к ним на востоке, а на западе уходит в царство мрака, чтобы биться там за людей всю ночь. И последние лучи Джада как раз освещают земли сингаэлей, эрлингов и англсинов. И как сказал один из героев: «Здесь, где света и так мало его надо беречь — иначе он погаснет». Здесь, в мрачных землях запада всё труднее бороться с тьмой что на небе и с тьмой что в душе — а потому без света и добра, которые люди должны поддерживать сами, всё пойдёт прахом.

P.P.S.: А вот кому действительно хочется пожелать убить себя «ап стену» и «выпить йаду» так это переводчику и редактору! В русском издании куча ляпов, очепяток и глупостей перевода — перечислять их не буду, скажу только, что «однорукого» постоянно путают с «одноглазым», а тафтология (да-да, банальная тафтология!) процветает! Чем занимался редакторский отдел совершенно не понятно.

Deliann, 30 мая 2013 г. в 19:42

Почитав отзывы на данный роман, я подумал, что, в общем-то, большая часть сюжета уже раскрыта, тем не менее, идея насчет упокоения призраков показалась мне интересной, она так и сквозила мистикой. Представьте же мое удивление, а затем и воодушевление, когда оказалось, что это лишь первая глава, что впереди еще почти 580 страниц неизведанных, манящих приключений в непередаваемой восточной атмосфере. Кстати, по поводу атмосферы: «восток — дело тонкое» и судя по тому, как Гай Гэвриел Кей выписал свой роман, можно смело утверждать, что он настоящий мастер тончайшего искусства. Много же я потерял, что не познакомился с ним раньше. Именно атмосфера — основа романа, его главная составляющая, ради которой книгу обязательно стоит читать. Действие разворачивается неторопливо, смешиваясь с отвлеченным повествованием, описаниями природы и быта, и все это выполненно очень ярким и красивым языком. Роман больше всего напоминает сказку или легенду, и очень цепляет за душу.

Сюжет рассказывает нам о империи Катай (Китай), после длительной кровопролитной войны с Тагуранской империей (возможно, Тибет). Сейчас в Катае наступила эпоха спокойствия и процветания, с ближайшими соседями (уже упомянутая Тагуранская империя и Богу (вероятно, Монголия)) заключен мир и налажены, пусть и не очень прочные, но отношения. И первый герой, с которым мы знакомимся — Шень Тай, второй сын генерала Шень Гао, генерала, который так и не смог простить себе одно из самых кровопролитных сражений в войне (а возможно, что самое). Благодаря этому сражению война завершилась, но в ней погибло 40.000 человек и духи умерших так и не упокоились с миром, т.к. некому было хоронить их тела. Именно Шень Тай после смерти отца является на место битвы и на протяжении двух лет, не разгибая спины, старается оказать последнюю милость душам усопших воинов. А по истечении этого срока, он, неожиданно для себя получает в дар от державы тагуров 250 сардийских коней. Дар слишком великий для одного человека — даже за 5 таких коней их владельца легко могли убить. Ну что ж, «мир может подносить дары или отраву в драгоценной чаше. И иногда не знаешь, что ты получил»...

Книга читается медленно, к этому надо быть готовым. Чтоб насладиться всем происходящим, лучше отложить все заботы и просто читать. Помните, как в детстве, слушая сказки, мы целиком погружались в эти истории, переживая за главного героя, надеясь, что все будет хорошо и боясь плохих концовок (лично я о плохих концовках узнал благодаря братьям Гримм). В Поднебесной все точно также. Я искренне рекомендую эту книгу тем, кто еще не разучился верить в чудеса и всем прочим, кто хочет познакомиться с прекрасной, восхитительной историей.

tosha240, 13 мая 2013 г. в 18:54

С чем бы я сравнила чтение данной книги? Пожалуй, с путешествием по широкой и спокойной реке. Темп повествования идёт очень неспешно. Перед читателем один за другим медленно открываются величественные пейзажи: глубокое холодное озеро среди неприступных гор, небольшой форт с маленьким гарнизоном на границе империи, путешествие по имперскому тракту, бескрайние степи, оживлённый и шумный купеческий город Чэньяо, наконец, блистательная столица Синань. А вместе с ними приходят император, принцы, принцессы, аристократы, наложницы, мандарины, девушки из весёлых кварталов, солдаты, слуги, кочевники. Общество, опутанное самыми разнообразными правилами поведения, за несоблюдение которых безжалостно наказывают палками, и первобытные верования кочевников, искусные дворцовые интриги и благородство, честность Шэнь Тая.

Любителям экшена и стремительно развивающегося сюжета с этой книгой придётся туго. Есть серьёзный риск не осилить её из-за многочисленных описаний и воспоминай героев. С одной стороны, очень много красивых сцен, в мельчайших подробностях описывающих окружающую природу или быт, с другой – между важными для сюжета действиями героев может пройти от 10 до 40 страниц описаний их мыслей, чувств, воспоминаний, окружающей обстановки.

Несмотря на то, что книга заявлена как «фэнтези на основе азиатской мифологии», как такового фэнтези здесь практически нет. Из всего восточного многообразия божеств и духов в книге упоминается разве что лиса-оборотень. Не стоит здесь ждать и головокружительных сражений в стиле «Крадущийся тигр, затаившийся дракон».

«Поднебесная» Гая Гэвриела Кея ориентирована в первую очередь на неторопливого, вдумчивого читателя, который будет смаковать каждую страницу разворачивающейся перед ним трагической истории великой империи Катай эпохи девятой династии.

От себя ставлю книге десять из десяти баллов и с нетерпением жду перевода на русский язык второй книги цикла: «Река звёзд» (River of Stars). Единственное, что меня несколько расстроило, в тексте часто попадаются опечатки. Глаз постоянно за них цеплялся. Всё-таки хотелось бы, чтобы книги писателей такого уровня лучше корректировали.

Nog, 17 декабря 2007 г. в 16:29

Вторая часть дилогии «Сарантийская мозаика». Сюжетно она продолжает первую, так что на этом пункте останавливаться не буду, а скажу лучше об отличиях. Прежде всего, Криспин, пожалуй, перестал быть единственным главным героем. Рустем, Аликсана, Ширин также вполне могут быть названы так... Да и не только они. Хотя первым из главных остается все же Криспин.

Далее, глобальные события резко расходятся с земной историей, что не может не радовать, так как добавляет непредсказуемости. А отличия идут практически во всем, начиная с дворцовых интриг и их последствий. Здесь Кей воспользовался своим же приемом из «Львов Аль-Рассана»: за полгода произошли события, разнесенные по трем векам земной истории — Юстиниан правил в VI веке, ислам возник в VII, иконоборчество впервые стало государственной идеологией Византии в VIII веке. Но кто сказал, что история этого мира должна развиваться так же, как земная?

Особую интригу представляют собой отношения Криспина с персонажами-женщинами. Есть пять женщин, с которыми его связывают те или иные отношения. Аликсана. Гизелла. Касия. Стилиана. Ширин. Совершенно разные, как внешне, так и внутренне, из разных общественных слоев. Каждая по-своему прекрасна. Равно как и каждая может чем-то не нравиться. Что любопытно, все пять линий развиваются вполне логично (насколько это слово применимо в отношениях мужчин и женщин), но предсказать, чем закончится каждая из них, вряд ли получится. Во всяком случае, до наступления каких-либо необратимых событий. С другой стороны, когда знаешь, чем все закончится, и снова следишь за этими линиями, то понимаешь, что все вряд ли могло сложиться иначе.

Немалое место уделено и человеческой психологии. Здесь нет пространных авторских рассуждений; передаются они событиями и образами. Но какие же любопытные встречаются образцы! Психология человека, спасшего своего противника по соревнованиям от смертельной угрозы, и тут же наносящего ему удар, чтобы его ослабить перед скачками. Психология человека, сознающего, что впереди его ждет смерть, и идущего туда, чтобы лишь взглянуть на врагов. Психология человека, знающего, что дело всей его жизни будет неминуемо уничтожено, но продолжающего работу, причем на глазах у тех, кто будет ее уничтожать. Психология правителей — она, видимо, автору особенно интересна; здесь как минимум два ярких ее образца — Валерий и Ширван, царь бассанидов.

Фантастический элемент так, по сути, и остался декорацией. Был один ключевой момент, когда он мог бы сыграть важную сюжетную роль — визит Аликсаны и Криспина на тюремный остров — но не сыграл. Или сыграл — можно судить по-разному — но не ту, какую мог бы.

Еще один момент, который хотелось бы отметить — важность (за неимением лучшего слова выберу это) происходящих событий для разных людей. Погиб один человек, принеся тем самым горе одним и радость другим. Горя это принесло больше — на первый взгляд. Но целая страна из-за этого спаслась от разорения — это, наверное, важнее, чем личное горе нескольких десятков человек? Но неясно, какие еще события повлекла за собой эта смерть. А где-то важнейшим событием является рождение ребенка или смерть кормильца... И довольно символично, что событию, произошедшему в то же время и действительно изменившему весь известный мир, выделено лишь две странички в середине книги.

И по-настоящему Кею удался эпилог. Даже при перечитывании просто сердце сжимается и мурашки по коже... А уж какое впечатление он на меня произвел в первый раз, мне уж точно не передать.

Verveine, 04 октября 2007 г. в 00:45

Об исторической основе «Сарантия» уже много написали до меня, повторяться не буду. Этот роман в двух томах произвел на меня очень сильное впечатление, но вовсе не своей фэнтезийной составляющей, а тем, как описаны характеры героев: все они, и главные и второстепенные, стремятся исполнить одну и ту же мечту о бессмертии. Однако время беспощадно, оно отнимает у людей самое дорогое. Мозаики ветшают и разрушаются, но иногда их разрушают, потому что художник изобразил не то, что надо. Искусство кулинара пропадет втуне, если у него не останется ученика. Триумфатор арены рано или поздно будет забыт, а на его место придет другой любимец Судьбы...

Быть может, единственно верный способ обрести бессмертие — тот, о котором мечтала Аликсана?..

Лучший роман Кея, на мой взгляд. 1000 баллов.

P.S. Рискну посоветовать тем, кому понравился «Сарантий», почитать роман Милана Кундеры «Бессмертие».

Anahitta, 10 октября 2012 г. в 16:37

Изумительный роман. Одна из тех редких вещей, в которых удовольствие доставляет сам язык, невероятно красивый и поэтичный, попытка уловить ускользающую красоту.

По глубине эмоций и описанию оттенков переживаний произведения такого уровня можно пересчитать по пальцам.

Очень яркие персонажи. Пожалуй, даже слишком много среди них исключительных личностей. Все как на подбор — и правители, и министры — умные, хитрые и сильные. Если король — то лев, если врач — то гений, если наложница — то изумительной красоты.

Не хватило карты мира, приходилось представлять Пиренейский полуостров, тем более что аналогии с реальной историей и географией легко узнаваемы.

stogsena, 01 мая 2008 г. в 12:20

«Сарантийская мозаика» — первая книга (трудно не согласиться, что мы имеем дело с двумя частями единого произведения), прочитанная мной благодаря замечательной кнопке «рекомендации» fantlab.ru, за что всем причастным отдельное спасибо. Прогноз совпал «до копейки«! Не раз и не два в разговорах с коллегами-конкурентами, создателями разного рода электронной аппаратуры, приходилось слышать: «Одно дело — все рассчитать теоретически, и совсем другое — увидеть, как твое создание дышит — улет, словами не передать...» И, поверьте, никто в этот момент не думает о бессмертии. Это как влюбленные — не думают о детях, как мать, увидевшая новорожденного — не планирует, как он будет ухаживать за ней в старости.

Лубочный мир? Да — а как же еще — ведь автор должен сделать мозаику яркой! Он же делает не исторический роман, а философскую почти-сказку/притчу, если хотите... Пока читал — не оставляло впечатление, что что-то такое же яркое, лубочно-сказочное, я видел совсем недавно.

Огромный стадион. Залитые Солнцем мощеные улицы. «Разноцветные» сражения. Удивительные женщины. Храм с удивительной мозаикой. Не в Константинополе Юстиниана.

Догадались? Богоматерь Оранта, XI век! Нет моря? А как же эти крутые берега, да и зубры, совсем неподалеку? Не знаю, где черпал для «Сарантия» вдохновение любящий это делать на местах «исторической славы» Кей, но он вполне мог бы это делать в майском Киеве, да и эпиграф подходящий. Правда, роман должен бы был появиться чуть позже. Такой вот временно-пространственный парадокс...

И все же он о бессмертии. Не политики. Творений. Сюжетов. Искусства и веры. Любви и детей. Солнца и пары лун. Читать от первого до последнего слова.

kerigma, 25 января 2022 г. в 21:06

Далее следует непопулярный отзыв о популярной книге))

Я, оказываются, читаю уже второй роман Кея (начисто забыла, что «Поднебесная» тоже его), и по мере чтения все же пыталась понять, что не так. Вроде и мир неплохой, и герои, и написано очень красиво, а никак не идет, хотя все вокруг хвалят и восторгаются. Только постфактум до меня дошло: слишком уж все ключевые герои, как на подбор, ПРЕКРАСНЫ и ВЕЛИЧЕСТВЕННЫ. И не делают дела, а совершают великие деяния, о которых потом поют в песнях. И ладно бы один, так нет, все основные персонажи на сцене.

Вот Аммар, это вообще Марти Стью. Он «поэт, воин, дипломат» (в чем суть его дипломатических достижений, правда, не уточняется), прекрасен собой, от него сходят с ума все женщины вокруг и самая красивая статистка тут же норовит ему отдаться. Он гениально дерется, обладает высокой нравственностью (убил халифа, которого сам же посадил на трон путем убийства предыдущего за чрезмерную жестокость к подданным), а также великий полководец.

Вот Родриго Бельмонте, он все то же самое, кроме поэта, бретер, лихой вояка. Разумеется, хоть они и неприятели по сюжету, но тут же начали дружить.

Вот главная героиня. Она вроде ничем особо не выдается, но именно в нее почему-то (в книге не особо понятно, почему) влюбляется Аммар, да и второй главный герой тоже делает ей авансы, и в какой-то момент она оказывается в ситуации выбора между ними. Выбирает одного, и они радостно под конец уезжают с ним в закат, а потом живут долго и счастливо.

Я бы оценила этот сюжетный ход, если б мне было на 25 лет меньше))

Дальше герои поменьше, но тоже все прекрасные. Вот гениальный врач, отец героини, который, будучи слепым, успешно работает нейрохирургом в полевых условиях. Ну ок. Вот визирь халифа, забыла, как зовут. С тонко чувствующим халифом, которого падение его города печалит исключительно по причине крушения достижений искусства, его связывает многолетняя нежная дружба (гусары, молчать). Такая нежная, что халиф запрещает ему пожертвовать собой, чтобы спасти город и страну (ну правда?), а он все-таки жертвует и почти спасает.

Вот король Рамиро Великий со своими грандиозными замыслами, такой мудрый и понимающий, что, наверное, он закончил много курсов по эмоциональному интеллекту и вовлекающему лидерству.

Все эти прекрасные люди, каждый шаг которых одухотворен и безупречен, не воюют друг с другом, а танцуют изящный танец. На их войне, конечно, есть кровь и треш, но это все их не касается, это не они делают, а специально подобранные злобные статисты, которые тут же несут наказание, но отлично оттеняют.

Я затруднялась раньше сформулировать, почему я так люблю Занда дан Глокту, а теперь могу. Он насквозь неидеален, и при этом крут и вызывает восхищение. Герои Кея насквозь идеальны, и вызывают одну скуку.

Если оставить их и перейти к сюжету, то это выхолощенная фантазия на тему крестовых походов. Условные «северяне» с христианскими фамилиями против условных «арабов» — халифов. Между ними киндаты, такой народ без государства, которых никто не любит — это, понятно, евреи. Что, на тему крестовых походов недостаточно написано? Да на этой почве уже Вальтер Скотт оттоптался. Или исторический материал слишком сложный, чтобы с ним разбираться? У меня нет на это ответа. Из романа не понятны причины разногласий «северян» и «южан», кроме религиозных, а те — просто стыд.

Одни поклоняются солнцу, другие — луне, а третьи — звездам. Я забыла, кто чему. На этом все детализация заканчивается. Не особо автор заморачивался с проработкой религий, которые лежат у него в базисе всех конфликтов. С тем же успехом герои могли бы поклоняются, скажем, разным сторонам света или, например, праву, леву и середине, и из-за этого вести кровавые войны.

Все это попросту скучно. Мне уже не хочется прекрасных героев, умных, добрых и красивых, которые соревнуются исключительно в своей офигенности. Хочется увидеть настоящих людей, выползающих наверх после победы, дрожа от усталости и отвращения к этому всему, помятых и каждую минуту себя преодолевающих. Таких, какие в реальности ведут подобные игры и в них побеждают; если на коне, то полный шкаф скелетов, и нет ни в ком идеала, а только разные личности.

Kartusha, 24 января 2015 г. в 20:17

«Звёздная река» более сосредоточена на отображении исторической эпохи, чем предыдущие книги Кея. Самый минимальный элемент фэнтези – эпизодическое появление призраков и лисицы- дайцзы придают лишь едва уловимый аромат знакомого творчества писателя.

Благодаря многочисленным деталям и свойственным автору ярким персонажам, можно легко и глубоко погрузиться в созданный мир.

Фатальность и необратимость событий, накал эмоций и интерпретация исторических событий не могут оставить равнодушным к книге. Плюс в том, что история показывается без прикрас – реальной, безпафосной, со всей несправедливостью и жёсткой действительностью.

Мастерство Кея по нагнетанию обстановки неоспоримо – теперь практически каждый значимый эпизод или событие настолько остры и непредсказуемы, что держат в напряжении до самой развязки.

Как и другие произведения автора, «Звездная река» наполнена символизмом и предзнаменованиями. Наверное, даже излишне. Вместе с тем, произведение зациклено не только на любовных взаимоотношениях героев, но и погружает в философские размышления по поводу самой сути истории – про то, как историю пишут, что есть события и факторы, на которые повлиять не можешь и что ход истории могут изменить незначительная деталь или ежеминутная прихоть.

Персонажам, конечно же, свойственен максимализм. Даже самому незначительному прохожему. «Плохих» героев практически нет — в этом тоже накал страстей, ведь сопереживаешь всем противоборствующим сторонам. Автор детально прорисовывает характеры, делая их сочными, контрастными и неоднозначными.

Мне кажется, что в итоге, «Звёздная река» является самой печальной книгой Кея. Не столь искромётной, но плавно текущей к судьбоносным поворотам, по внезапным перекатам и глубоководным местам. Наверное, эта книга больше для того, чтобы подумать, но и насладиться атмосферой кеевского мира и изящными интригами.

Solnechnaja, 05 августа 2014 г. в 01:10

Вне всякого сомнения, бесподобная книга! На протяжении всего первого тома, «Дороги в Сарантий», меня не покидало ощущение, что хоть он и насыщен событиями, но это всего лишь расстановка фигур на шахматной доске правителей и аристократов, тем более что он оборвался буквально на полуслове. Первая половина «Повелителя императоров» тоже была пропитана предвкушением, что вот-вот начнется нечто невероятное. И Гай Гэвриэл Кей нисколько не обманул моих ожиданий!

Во второй части «Сарантийской мозаики» разворачивается такая картина мира, для которой иным авторам не хватило бы и десяти томов. При этом читатель не тонет в избытке деталей и пространных описаниях, на всем протяжении увесистого романа непременно что-то происходит. Каждый разговор, поступок персонажей может привести к кардинальному повороту сюжета. Казалось бы, главный герой, Кай Криспин, мозаичник, должен концентрировать на себе внимание читателя, но нет – он все время присутствует где-то на периферии событий, и иногда (чаще всего невольно) способствует возвышению или падению тех или иных персонажей. Все остальные гораздо более деятельны. Чего стоит только бассанидский лекарь Рустем, который появляется только в «Повелителе императоров», но при этом играет огромную роль в происходящем. Юный мозаичник Пардос и повар Кирос, казалось бы, персонажи насквозь второстепенные, но автор настолько тонко подводит их к выполнению одной лишь миссии, что нельзя даже заподозрить здесь надуманности или рояля в кустах. А Скортий, лучший возница в гонках колесниц, вообще вне конкуренции!

Впрочем, и сами гонки описаны великолепно. Кею удалось разбудить мой пыл болельщика, и я с непередаваемым восторгом читала о состязаниях. И тут же фигуры на доске пришли в движение и осталось только ахать и охать при очередном головокружительном повороте событий. Если в романе и остались какие-то сюжетные неувязки, то они совершенно не бросались в глаза и не мешали воспринимать книгу во всем ее масштабе.

Пожалуй, мое мнение получилось несколько предвзятым, ведь восхвалять «Повелителя императоров» я могу до бесконечности. Но еще хотелось бы сказать о финале, в котором главный герой Криспин наконец выходит на первый план. Завершение истории получилось настолько трогательным и, в то же время, обнадеживающим, что просто словами описать невозможно!

Эта книга вряд ли может оставить равнодушным любителей фэнтези. У нее есть лишь один недостаток – отсутствие продолжения, потому что мир, описанный автором, покидать совсем не хочется. С другой стороны, два пусть и увесистых томика – как глоток свежего воздуха в череде огромных эпопей, тянущихся десятилетиями. История пришла к логическому завершению, и можно не томиться в ожидании продолжений, а спокойно посмаковать послевкусие этого потрясающего романа!

primorec, 06 июня 2013 г. в 02:16

Это очень опасная вещь — пухлый фэнтезийный том, особенно для того, кто недавно переболел лихорадкой под названием «Песнь льда и пламени». Тем более, что излечение было таким тяжелым — через большие дозы «Хроник убийц Короля» и пространственные саги Хобб. Сами видите: ремиссия была достигнута в результате жестких методов, и было бы жаль, если бы наступил рецидив, и вновь захотелось читать ночи напролет бесконечные, как Колесо Времени, истории.

Поэтому начинала читать с большим предубеждением. Тем более, что начало ничего хорошего не обещало: медленное, как и во многих современных книгах, раскручивание сюжета, где только знакомство с героями может занять несколько сотен страниц.

Но, прорвавшись через первые главы, стала замечать, что мир Ладони постепенно затягивает в себя, действие захватывает воображение, а герои вызывают сочувствие.

Мы оказываемся в мире полуострова Ладонь, где восемь провинций поделены между двумя завоевателями-чародеями, которые соперничают за последнюю, девятую провинцию. Кровавая война отгремела почти 20 лет назад, подросло новое поколение, которому предки оставили в наследство горечь поражения, униженное положение покоренных и мечту, почти неосуществимую, об освобождении. Завоевателям по-прежнему неуютно на покоренных землях, поэтому-то есть постоянно работа у палачей. Заговоры — обычное дело, до тех пор, пока один из них не дает ход целой цепи событий и позволяет выполнить кучке заговорщиков из забытой всеми провинции Тигана долговременный план.

Примечательно, что в этом романе практически нет никаких эпических сражений, за исключением всего лишь двух не самых главных эпизодов. Нет кровавых и подчеркнуто жестоких описаний, хотя будут тайные и явные убийства. Не будет яркой боевой магии, хотя и присутствует изрядное количество чародеев. Это всего лишь, пусть яркий и запоминающийся, фон, как и холодные горы, темные леса или ласковое море. Фон для неспешно раскручивающегося клубка интриг, нити которых то и дело перепутывает случай, что заставляет с неослабным интересом следить за действием.

Так что с действием все в порядке. В общий, по большей части, динамичный и ровный, сюжет умело вплетены индивидуальные истории героев, которых не мало и не много — как раз достаточно, чтобы не скучать, но и не терять нить повествования. И эти истории придают особой человечности и достоверности повествованию, особенно горькая история любви Дианоры и тирана Брандина.

Хотя, по моему вкусу, страданий и душевных мук было все же чересчур для жестких в своих решениях и действиях заговорщиков. Но такова современная мода, ничего тут не попишешь.

Есть еще одно замечание. Очень сильно раздражали неожиданные «эпические» вставки в текст, как то «он всегда помнил потом об этой минуте», «она всю жизнь вспоминала это мгновение» или «а в это время герой такой-то шел навстречу своей судьбе». На общем фоне закрученных интриг это казалось довольно странным. Но зато концовка просто замечательна...

Так что прочитала я этот роман с удовольствием и большим интересом, найдя его более похожим на «Пепел и Сталь», чем на саги Мартина или Хобб. А поскольку это было мое первое произведение Гая Кея, то знакомство наше явно будет продолжено.

Shean, 02 мая 2015 г. в 16:48

Гобелены Фьонавара — ОЧЕНЬ традиционное фэнтези.

То есть, строго говоря, его надо читать либо уж очень неискушенному читателю (и, я уверена, как подростковое чтение — это отличный вариант), либо идти путем сравнений.

Ну, как бы, вот например существует некоторая всем известная песня. «Кукушка», Виктор Цой. И ее каверы: Земфира, Анита Цой, Полина Гагарина. Если вы вообще любите эту песню, вы, разумеется, послушаете новый кавер. Не потому, что вы ожидаете каких-то новых аккордов или гармоний, новых слов — вам интересна версия.

Традиционный фэнтези сюжет сегодня — это каверы «Кукушки» в исполнении Шнура, Prodigy, Дмитрия Хворостовского, Риханны, полностью диджитальной яой-команды и Валаамского мужского хора.

Интересно? Конечно.

Вот и Фьонавар, то же самое.

Так-так, и сколько у нас народу, вошедших в шкаф, выйдет из шкафа назад? И, раз уж они не сибсы, кто-нибудь из них с кем-нибудь поженится? А какие тут эльфы? А кто за орков? И как именно уклондайкают Главного гада? А сколько тут мифологий? Целых три? Хм... и что, Тень снова останется жив после Дерева? А Пак, значит, сын Кернунноса? Он же Талиесин? Интересно. А на ком после всего-всего женится Возрожденный Дракон — на Мин, Илэйн или Авиенде?... Кто-кто лежит в Келед Зараме?

Ну, я смеюсь, конечно, но это же был совершенно откровенный пасьянс — накидать традиционных карт, и раскладывать по сторонам света — на кого что ляжет.

Всех инноваций — вонючий черный лебедь. Очень клевый, впечатляющий, интересный черный лебедь, о котором толком так ничего и не узналось, что за зверюшка, кто ее так...

Ну и, простите великодушно, но Атрайю на розовом суперпони — это было уже чуть-чуть слишком.

ааа иии, 26 мая 2013 г. в 13:36

  Ориентальная фэнтези? Есть почти побочная линия спиритуалистичного характера, но чудеса не слишком ориентальные, вполне уместные в «Белой Розе» Г.Кука. Кеевский Катай за Китай Тан, сойдет, но... Благодарность переводчика сотруднице Института Востоковедения выглядит почти неуместно: литературность перевода подверглась суровой критике, раздражающих мелочей, вроде брюк для верховой езды, извести в землебитной Стене, фермеров, ложи в театре и феникса в пламени, хватает.

  Ориентальность под сомнением и потому, что текст скуп и сух. Страна не показана. Степь, дворцы, погранцы, сады, проезжая дорога. Население — придворные интригуют, поэты сочиняют, куртизанки играют, военные стоят на посту, одно шелководческое хозяйство, всё. Язык, образы и описания лаконичны и имеют мало общего с арсеналом аутентичных поэтов и новеллистов. Вот Цэнь Шэнь (715—770). «Стучат копья воинов, ударяясь одно о другое в ночных рядах. На конях снег, над ними пар от пота, их шерсть смерзается в лед, а в шатрах застывает в тушечницах вода». То же Кей, 2010 г.: «Теперь, когда они садились на коней с первыми лучами солнца, Тай видел клубочки пара от своего дыхания». Психология, мотивы, портреты... возьмите любую книжку про аналогичные обстоятельства, например, «Дракон и жемчужина» Джинни Лин. И попробуйте, рискните объяснить, чем «Поднебесная» на все три свои номинации круче. Благо, есть с чем сравнить (см. Приложение).

  Достойна упоминания структура. Вне финала, канатом стягивающего их в хэппи-энд, линии сюжета практически не зависимы и не последовательны. Действие линейное, логичное, хронологически верное, однако дискретное. Можно читать с конца, с середины, местами, кусками — ничего не потеряете.

  «Поднебесная» как детское постельное белье, по которому нашлепаны рисунки: вот мужик в широкой шляпе копает могилы, вот везут драгоценной наложнице фрукты юга, калека побирается, женщина с двумя мечами атакует императорскую стражу, шлюха подливает вина великому поэту, лебеди летят над озером, не понимающие в лошадях восторгаются статями сардийца, девочка спотыкается на ветру, едет золотая карета... В какую сторону глянешь, такая история и сложится. Война, поэзия, любовь, благодарность духов и людей, предопределенность и кузнецы собственного счастья — а вокруг пустая белизна и складки.

  В целом, нормально. Профессиональная коммерческая проза. Безыдейная, не «Дорога в Сарантий», однако, предпочитающим псевдоисторические, неспешное, размеренное повествование, катастрофы без ужаса, легкий мистицизм, ненастоящий Восток, «Тигану» и «Львов аль-Рассана», должно пойти нормально.

Приложение. Что еще почитать такого и вместо.

Про поэтов, армию, культуру и крах династии Тан, а так же и про то, что произошло на постоялом дворе, прекрасно написал Мастер Чэнь в «Любимой мартышке дома Тан». Ближе к истории... Цинь Чунь «Записки о горе Лишань», биографии Ду Фу, Ван Вея, Ли Бо.

Про принцессу и варваров: Нортон «Серебряная снежинка».

Степь, китайцы, не китайцы и волки: Цзян Жун «Волчий тотем», Ясуси Иноуэ «Лоулань».

Женская доля в конфуцианской земле: Шань Са «Императрица», Су Тун «Последний император», «Неофициальное описание Чжао — летящей ласточки».

SGRAY, 04 января 2012 г. в 11:30

Как-то мне захотелось накупить хороших фантастических и фэнтези книг. Залез на сайт, нашел вкладку серии «Шедевры Фантастики» и стал изучать рецензии. Составил список, и стал постепенно собирать, что мне приглянулось. В список попал и Кей. Спустя некоторое время я смог достать Сарантийскую мозаику и Львов Аль-Рассана/Тигана. Спустя еще какое то время я стал читать Мозаику. Книгу я проглотил, был очарован, и действительно, она замечательна, перечитаю еще обязательно. Т.к. автор себя положительно зарекомендовал, я стал с упорством искать остальные книги, на что ушло много времени, и вот, наконец-то все книги автора у меня на полке, короче ура... Некоторое время назад я решил продолжить чтение автора, и, начитавшись отзывов, засел за его первую книгу.

Это была присказка, а теперь и сказка.

Сразу скажу, мое мнение больше подойдет, неверующим, циничным людям. Будут спойлеры, если не готовы-не смотрите.

«Нет повести печальнее на свете, Чем повесть о Ромео и Джульетте.» (с) Неправ был дядька Шекспир, не те имена он написал, а вот Гай Гэвриел Кей открыл нам на правду глаза, оказывается речь идет о короле Артуре и его жене. Ну да ладно.

Книга, скажу честно, читается тяжко. Т.к. такое впечатление, что автор не знал, в каком ключе писать ее, или это красивая, романтично-печальная сказка-легенда, или это фэнтези ближе к темной и «реалистичной». Герои странные ну и... эээ опять я с конца начал...

Как писали уже ниже, 5 студентов попадают в другой мир, причем, САМЫЙ ГЛАВНЫЙ И ПЕРВЫЙ. Често, что меня покоробило в книге, это то, зачем понадобились люди за нашего мира. Т.к. о нашем мире говорится всего 3-4 раза, упоминается институт, поездка на машине, поход к Стоунхенджу, воспоминание о боевых подвигах отца одного из героев, все. Герои попадают в иной мир, сразу говорят на том же языке, ездят на лошадях, махают мечами-топорами, и никак не оговаривается, почему это происходит, никто из героев ничему не удивляется особо. Да, восторгаются, но они как то спокойно воспринимают, что есть куча каких-то там богов, есть Ткач (замена нашего Бога), и нет самого Бога, что мы знаем, не сказано, правда, верующие они или нет. Потом, попав в другой мир, они ни разу не пытаются воспользоваться опытом своего мира, придумать катапульту, например, чтобы сбить «самолеты» противника. Ну и это ладно. Как я сказал, мне совершенно не ясно, зачем ввели в историю наших соплеменников, чтобы, в последствие, ввести легенду о короле Артуре? Зачем??? Можно было бы взять людей с другого континента, измерения, а вместо имен, Артур, Дженевра, Ланселот, поставить любые... У Толкина в «ВК» свой, обособленный мир, со своей историей, своими легендами и все выглядит естественным, тут же, из-за ввода наших современников и «наших легенд» это впечатление ломается. Да, такое впечатление , что в мире 2-3 государства, на одном материке, а других и нет, так же как и в том же «ВК».

Ну и почему это самый первый мир то? Другой мир ушел далеко в прогрессе, а тут, да, есть боги, есть эльфы-альвы, есть 2-3!!! мага. Почему первый мир застрял в феодализме и средневековье? Почему там такой застой?

Пара слов о героях. 5 героев взяты из одного института, все знают друг друга, и все, как на подбор, будут ключевыми звеньями в войне за все миры. Почему в том институте такое сосредоточение героев? Как то не верится. В другом мире с ними происходят сами или с ними устраивают метамарфозы, не спрашивая, хотят они эого или нет, да они и не возражают, удивляет эа покорность.

Их всех приглашают на увеселительную прогулку, на недельку, после которой, одного

Сами герои очень странные, их пытались сделать живыми, дать им чувства и переживания, свои горести. Их позвали, и они бравой толпой ломанулись на этот праздник, но 1 раздумал и отбился от экскурсии и чуть не погорел. Складывается впечатление, что герои попадают не в иной, чуждый мир сказок, а за границу, причем ближнюю, типа Финляндии. Ну приехали, ну поглазели. В это время у каждого в голове варится своя каша, ползают свои тараканы. Один развлекух ищет, другой пытается всеми способами забыться от постигшего его год назад горя. Одну просто, не спрашивая, хочет — не хочет, изменяют под свои прихоти, т.к. это им надо, а вторая героиня проявит себя после, под конец первого тома, а далее, после встречи с Легендарным Рыцарем, станет мне совершенно непонятным персонажем. Далее, в книге почти все пойдут на убой, в прямом смысле этого слова, как на закланье, непонятно ради чего, ради ЧУЖОГО мира и чужих людей, о которых и знать не знал, потому то в ночи, что-то щелкнуло в голове, причем, именно ночью, это и происходит в книге. Взял и пошел на самоубийство, причем довольно мучительное. И при этом почти все

Книгу переводили женщины, и это чувствуется. В первой меня вообще коробила фраза «АХ», от всех кого не попадя, во второй это случилось 2-3 раза, в третьей 1 раз, слава богам. Читать вообще тяжко, с моим циничным взглядом на вещи, т.к. в книге, как будто все на постройке пирамиды, каждый тащит свой камень тоски/горечи/грусти/печали и т.д. Если кто-то радуется, что бывает редко, или страдает, обязательно плачет, наверно это так принято. Если идет рассказ о легенде, то она САМАЯ трагичная. Если любовь, то САМАЯ печальная/романтичная/грустная/трагичная... в общем ясно. Книга вообще, построена на контрастах, тут нет серого, обязательно или самое светлое или самое темное. 5 героев нашего мира, сразу начинают нести бремя ответственности за все трагедии этого мира, они чувствуют ту же печаль, боль и НЕСТИ ВИНУ за все это, да и за то, что там произошло 1000 лет назад. Такое впечатление, что они попали в этот мир из Рая, где небыло Второй Мировой, Хиросимы, инквизиции и т.д.? Может прав был Сталин, когда говорил «Смерть одного человека — трагедия. Смерть миллионов — статистика.» В моменты, где автор начинает рассказывать о поступках положительных героев, то там идут потоки этих самых розовых, извините , а вот если о отрицательных, то спокойный, расчетливый прагматизм, к героям начинаешь испытывать уважение, они становятся объемными, в них веришь и недоумеваешь, как же они могли проиграть. Я не пытаюсь язвить, в книге так и есть. Причем, некоторые моменты нам повторяют и повторяют, и повторяют по многу раз. В конце, вообще, на 2 страницы рассказ, что произошло во всей книге, это чтобы не забыли.    

В книге идет речь о Злодее, с большой «З», который, если победит, то уничтожит все миры. Ну не знаю, в запасе у него не так много типов зяб, и в нашем бы мире его уничтожили бы ракетами в считанные минуты. Да и тут, ну да

Говорить о критике можно еще долго, да не охота.

Не все в книге слащаво-приторно. Есть и замечательные моменты, вот ради них и стоит книгу читать. И чем дальше, тем их больше. Причем, последний том я прочитал в поезде за 1 день, и даже, с удовольствием

Вот некоторые из них.

Рассказ о дереве Жизни

Поход Дьярмуда за розами (вообще, как уже писали, один из самых замечательных персонажей, за которого радеешь)

Эпилог праздника для Джэн

Отношения жрицы Джаэль и Пола

Поездка на Остров

Про кочевников и их быт, хорошо и интересно написано

Про поход к гномам, даже волновался

Тайна куда плывут все альвы. Привет Серым гаваням Толкина, может и у него тоже самое...

Повелитель волков неплохо выписан, а так же история лебедей

Драка Первого Рыцаря с лесной зябой

Драка одного из самых лучших героев книги с «Урук-Хаем»

Битвы (2 штуки) читаются с удовольствием, есть и кровь, и жертвы, и мужество и отвага.

Книга о выборе между добром и злом, для всех и для каждого героя в отдельности, о нахождении мира в себе и себя в мире, для некоторых героев. И, причем, неожиданно, некоторые так и не смогли найти этого мира. И на мой взгляд, хоть книга о выборе, у героев самого выбора и не было, только между большим и меньшим злом, т.к. свою плату пришлось платить все равно, за любой поступок.

В общем, несмотря на слабое начало, нескладности, неувязки, приторность и т.д. и т.п. под конец , книга оставила довольно приятное впечатление, и я рад, что ее, наконец то закончил. Читать, ради интереса, как начался отличный писатель стоит.

AlisterOrm, 16 сентября 2011 г. в 01:07

Гай Гэвриел Кей, автор так называемого «интеллектуального фэнтези», ступил на очень интересную, но в тоже время сложную для творчества почву — эпоху Реконкисты. Осознавая всю сложность и противоречивость этой эпохи, сложные отношения людей на Перинейском полуострове, он создал фэнтези в этом антураже, поместив действие в совсем другой мир.

Мир практически не отличается от нашей реальности — ни эльфом, ни орков, ни даже могучих чародеев с посохами. Есть только истязаемый войнами полуостров, на одном полюсе которого находятся солнцепоклонники-джадиты (аналог христиан), а на другом — звездорождённые ашариты (мусульмане). Есть и третья конфессиональная группа — киндаты (иудеи), которые оказываются между молотом и наковальней в этой войне. Перед нами — последний этап войны — распад единого халифата Аль-Рассана, усиление трёх джадитских государств, и начало противостояния.

На этом фоне разыгрываются сложные человеческие драмы и разбиваются судьбы. Два человека, которые стали друг для друга ближе чем братья, вынуждены были сойтись в смертельной схватке, лекари вынуждены брать в руки оружие, а дети рано учатся убивать. Такова реальность этого мира, и Кей ничуть не щадит читателя, описывая зверства обоих сторон. Да, это реализм, но и он пропитан некой романтикой, поэзией, которая придаёт роману лёгкость. Аммар ибн Хайран, воин и поэт, недаром сделан центровой фигурой — он квинтессэнция эпохи.

О чём роман? О геноциде, о религиозных воинах, которые ничего не приносят людям, кроме горя и страданий — отчасти. Это история о людях, живущих в это жестокое время, и вынужденных приспосабливаться под него.

Но всё равно в конце нас охватывает грусть по поводу гибели Аль-Рассана — мы ведь осознаём, что скрывается под его образом. Поэтому любуйтесь архитектурными ансамблями Толедо и Гранады, читайте поэтов тех нелёгких лет, и вспоминайте древний, погибший Аль-Андалус, ибо строки Аммара в конце книги посвящены именно к нему:

Спроси Фезану, что стало с Фибасом

А где Ардена, и Лонза где?

Где Рагоза, обитель учёности,

И остались ли там мудрецы?

Где Картады стройные башни

В красной долине власти?

Где Серии прозрачный шёлк?

Где Тудеска, Элвира, Алхаис,

Где Силвенес сокрылся во тьме?

Где дворов многочисленных арки,

Совершенство садов Аль-Фонтаны?

Фонтаны рыдают с горя,

Как любовник при виде рассвета,

Что его разлучает с любимой.

Они в печаль погрузились

По львам, ушедшим навеки,

По возлюбленному Аль-Рассану,

Который исчез навеки.

Okapi, 11 марта 2009 г. в 15:11

Прочитала «Сарантийскую мозаику» по персональной рекомендации Фантлаба. Большое спасибо сайту — если бы я не встретилась с этой книгой, я бы многое потеряла. Правда, правда! Я не шучу...

Тем, кому понравилась «Песнь льда и пламени» Мартина, настоятельно рекомендую ознакомиться с творчеством Гая Кея, и начать ознакомление именно с «Сарантийской мозаики». Я не хочу сказать, что Кей похож на Мартина. Нет. Скорее их произведения близки по духу и по силе реалистичности описываемого ими мира. Сарантий Кея прописан так ярко и детально, что иногда возникают сомнения — может я все же бывал в этом городе?!

Мир Кея — это Византийская империя времен Юстиниана Великого с измененными именами и названиями, а также со временным сдвигом в конце второй части. Аликсана — это царица Феодора, Пертений — Прокопий Кесарийский, Леонт — Велизарий, скрещенный с Львом Исавром, Гизела — Амаласунта. Перечисляю эти имена для тех, кто, может, не знаком с историей Византии, но хотел бы сравнить героев с реальными прототипами. Мозаики, описанные в конце второй части можно увидить в базилике св. Мартина в Вероне и в церкви Равенны или в интернете.

Но, несмотря на прекрасную проработку исторических деталей, на этом исторические параллели заканчиваются. Мир Сарантия в корне отличается от известной нам Византии. Отличается яркими, выпуклыми характерами ГГ, поэтическим, но не «сладким» романтизмом, стремлением к благородству и, наверное всем тем, чем настоящая качественная литература отличается от реальной жизни. Мне кажется, что в «СМ» Г.Кей в полной мере раскрыл свой, уже бесспорный талант мастера слова и сюжета. Возможно, кому-то будет не хватать динамики и магии, но их достаточно в других произведениях, а умением двумя- тремя штрихами создать яркий и неповторимый образ может похвастаться далеко не каждый писатель.

armitura, 27 июля 2008 г. в 18:53

«Сарантийская мозаика» — это, по сути, вольная интерпретация жизни Византийской империи и строительства Софиевского собора. Римские имена героев, скачки, бани — все это мы знаем из учебников истории и поначалу такие «дикости», как две Луны в мире Сарантии/Византии воспринимаются с некоторым недоумением. Кей, по-моему, так и не придумал, где должна проходить граница между популяризированной историей и авторским миром. От этого узнавания/неузнавания мира лично мне было несколько неуютно.

Теперь, собственно, о сюжете. Тут тоже налицо некоторая развдоенность — с одной стороны определенная динамика есть, нельзя сказать, что ничего не происходит, читать скучно и т. д. Ведь Кай Криспиан идет в Сарантий, спасает смертницу, встречается с языческим богом (ИМХО, тема Джада-Геладикоса-Зубира раскрыта слабенько, можно было сделать куда интересней). Интересно, но это не более, чем обманка. В Сарантии начинается совсем другой роман. Нехитрый квест летит ко всем чертям, мы получаем мир дворцовых интриг и заговоров, психологических игр и коварных соблазнительниц. А потом... Потом снова резкий разворот — и в концовке Кей уже пишет философско-лирическое фэнтези. Читать такую мешанину, может, и весело, только устаешь.

НО!

Книга то на самом деле богатая и интересная. Заложенного в ней потенциала в три раза больше, чем автор сумел раскрыть, но, может, все еще ждет меня дальше, во второй книге цикла?

primorec, 29 мая 2017 г. в 05:41

Прошло почти 900 лет с того времени, как мастера выложили свои золотые мозаики на куполе святого собора Джада в Сарантии. Много изменилось за века: от великого творения не осталось и следа, а вместо золота солнце сияет теперь серебро звезд. Нет больше Сарантия,и на просторах бывшей великой империи молятся теперь Ашару, все более тесня поклонников Джада.

Сам же мир Джада, когда то единый, разобщен на постоянно враждующие между собой малые и большие государства. Его раздирают войны, болезни, голод, религиозные распри и борьба за власть. Кажется, еще немного и оставшихся джадидов сметет волна веры в нового бога, агрессивного и беспощадного. И не помогут тогда ни деньги торговых республик, ни мечи и безрассудная храбрость пиратских поселков, ни чванливая гордость западных правителей.

Вот в такие сложные времена живут наши новые герои. Люди простые, не обладающие ни властью, ни влиянием: девушка, отвергнутая своей семьей из-за нежелательной любовной связи, безвестный художник, мечтающий о признании своего таланта, бедная сирота, жаждущая мести за свою семью и мальчик-воин, семьи вовсе не знавший, купец, постоянно рискующий жизнью ради прибыли. И множество других самых обычных людей- крестьян, солдат, торговцев, чьи жизни не оставляют по отдельности особого следа, а имена не упоминают учебники истории. Но все же вместе и по отдельности они кое-что могут и кое-что значат: нити, которые делают общий гобелен жизни прочнее.

Вот об этом этот неторопливый, очень поэтичный и немного печальный рассказ: о том, как жить во времена, которые достались , и при этом остаться человеком. Люди вообще редко бывают довольны своими временами, но с любой позиции нашим героям достались не лучшие: чума, голод и непрекращающаяся война. Жестокие времена, когда смерть подстерегает даже самого честного, храброго, благочестивого и милосердного. По правде говоря, к таким она приходит много быстрее, чем к жестоким, трусливым и жадным.

И, нашим героям, все время приходится решать, какими им быть. Какими им диктует жестокий век и простое чувство самосохранения, или какими им хотелось бы себя видеть в своих глазах и в глазах Бога, как бы его не называли. И вот оказывается, что их маленький личный выбор все же способен кое- что поменять. Сначала в их судьбе и судьбах связанных с ними людей: кто-то умрет от этого выбора, а кто-то останется жив, одни ниточки оборвутся, а другие продолжаться, порождая новые нити. А бывает и так, что маленькое решение становится вызывающим лавину событий камешком, разворачивая историю в новом направлении.

Хотелось бы отметить одну деталь, которая резко отличает роман от большинства фэнтезийных произведений. В нем, как и было в выбранные времена, очень много крови и боли, схваток и убийств. Смерть здесь следует за каждым, вне зависимости от пола, возраста, религии или богатства. Мы к этому уже привыкли. Но... здесь нет никакого смакования, а лишь сожаление и раскаяние: людей, какими бы они ни были, какие бы ни были традиции и требования окружения, убивать нельзя. Это противно природе и внутренним человеческим и божеским законам. И герои — один за другим- отказываются от такого пути, выбирая иной путь, пусть лично для себя, но делая свой вклад в Возрождение и утверждение новой гуманистической морали.

Приятный роман, похожий на картины мастеров Возрождения: чудесные пейзажи, приглушенные краски, тайны, спрятанные в деталях, присутствие бога, скрытое в цветах и линиях, отсылки к знаменитой «Сарантийской мозаике»- лик бога в придорожной церкви, печально взирающий на деяния людей, хруст стекла, напоминающий о тех, кто был, трудился, страдал и любил, вплетая свои жизни в общий гобелен . Неспешное течение, богатый язык и ... завершенность. Каждая(!!!) линия будет завершена, все, до последней детали прояснено. Точки будут поставлены во всем, даже в судьбах проходных героев. Никакой неизвестности, никаких продолжений.

Читатель- не участник событий, а лишь сторонний наблюдатель, человек, разглядывающий картину, подмечающий детали, восхищающийся мастерством художника: выбранным цветом/словом, линией/предложением, полутоном/скрытым смыслом. Такой подход может показаться странным, но все становится понятно, если вспомнить, что речь по-прежнему идет о плетении гобелена Истории и Жизни.

Нойкед, 23 ноября 2016 г. в 16:04

  Прочитав во время оно, да ещё и с удовольствием, «Песнь Арбонны» и пролистав в оригинале «Сарантийскую мозаику», немыслимо обрадовался переизданию, да ещё и в омнибусе, «Гобеленов». С трепетом открыл её в начале Августа и с тех пор на протяжении уже нескольких месяцев честно пытаюсь найти в этом неповоротливо — затянутом повествовании со своеобразным переводом миллионы тех восторгов, которые описываются на задней части обложки...

Готов принести тысячи извинений тем, кому «Гобелены Фьонавара» понравились по настоящему, но мне, к сожалению, ничего особо положительного про это произведение сказать нечего. Достаточно заурядный мир, скомпилированный из Артурианского цикла смешанного слегка с кельтской мифологией, с основой в виде классического, почти толкиеновского, противостояния добра и зла. Пускай и «попаданцы» (Господи! тогда и слова то такого, наверное, ещё не было) не совсем типичные, и есть своеобразная ( пускай и, преимущественно вторичная) мифология, но в целом трилогия оставляет весьма неоднозначное впечатление. Начиная от картонных аборигенов, поступки которых достаточно часто просто лишены какой то логики и заканчивая приторно — тяжёлым пафосом, который пропитывает каждую вторую страницу. Если это такой авторский приём, то готов признаться в том, что не воспринял его.

Если бы не было периодических полу — эротических сцен, то могло бы сложиться впечатление, что в руки попалась рукопись некоего подражателя Морриса начала 20 века.

Вместо эпической фэнтези, получился, на мой взгляд эпик, если и не фэйл, то что то похожее. Т.к. книжка, очевидно, пользуется популярностью, с удовольствием обменяю свой экземпляр на что то более примитивное и близкое мне по духу.

Solnechnaja, 06 января 2016 г. в 17:58

Одно из многочисленных и неоспоримых достоинств Гая Гэвриела Кея как писателя – это его умение с потрясающей детализацией создавать и реконструировать миры. И то, и другое одновременно. Потому что романы его – историческое фэнтези, в котором вымышленные государства носят явные черты своих реальных прототипов, но всё же совершенно самобытны и исключительны. Так было в великолепной дилогии «Сарантийская мозаика» , где автор искусно разворачивал перед восторженным читателем панораму древней Византии, и то же Кей делает здесь, в «Поднебесной». Но на сей раз мы отправляемся далеко на восток, в величественную Империю Катай...

В происходящее на страницах романа невозможно не верить. Нельзя не вжиться в красочный, идеально проработанный мир, не сродниться с героями повествования и не смотреть на события их глазами. Под пером Кея не самый (по сегодняшним меркам) монументальный роман оживает дивной музыкой струнных инструментов, звоном клинков, перестуком копыт и шелестом шелковых одежд. Будь то церемонии, предписанные государственным служащим дворцовым этикетом, или стенания призраков на берегу печально известного Куала Нора, или же дикие степи варваров-богю с жестокими нравами и многочисленными суевериями – каждый пейзаж, каждый образ объёмен и надолго сохраняется в памяти. Декорации хороши и сами по себе, но Кей использует весь этот исторический (без преувеличения, потому как «Поднебесная» воспринимается не как легенда или предание, а как историческое полотно) фон для многомерного, разветвлённого сюжета, в котором линии различных персонажей причудливо переплетаются и расходятся вновь.

Начавшись обманчиво просто, неподалёку от границ Империи, круговерть событий вскоре с невиданной силой обрушивается на главного героя романа. Шэнь Тай, второй сын недавно почившего прославленного генерала, подарившего отпрыскам мудрость и обострённое чувство справедливости, отправляется к берегам отдалённого озера, видевшего тысячи смертей в многочисленных битвах катайских армий против соседей-тагуров. Дабы почтить память родителя, последнее сражение которого у Куала Нора навсегда изменило отношение генерала к войне и смерти, Тай на протяжении двух лет хоронит кости солдат – и своих, и чужих. Кто мог знать, что незначительная, на первый взгляд, фигура в партии власть имущих; человек, не имеющий звания служащего и прервавший военную карьеру едва ли не в самом начале, из разменной монеты превратится в того, кто решает судьбы других людей, не всегда даже осознавая это? Этим «Поднебесная» выгодно отличается от «Сарантийской мозаики», где герой смущал своей пассивностью и нежеланием касаться игр сильных мира сего, даже будучи в самом их центре. Тай немного похож на Криспина, он так же ищет покоя, но, следуя своим принципам, он не раз и не два переворачивает всё с ног на голову. Будучи пешкой (а как иначе в мире дворцовых интриг, убийств и переворотов), он хорош тем, что не сходит со своего пути и преподносит немало сюрпризов.

Другие герои не менее колоритны. Поэт Сыма Цянь, Изгнанный Бессмертный, с повадками пропойцы и настороженным взглядом тигриных глаз; офицер тагурской армии Бицан, готовый презреть предрассудки и многолетнюю вражду ради уважаемого им человека; каньлиньские воины-наёмники, боевому искусству и преданности которых нет равных… Их можно перечислять очень долго, и о каждом найдётся что рассказать. Есть и женские персонажи, оказывающие не меньшее влияние на течение событий. Все они прекрасны и удивительны (что характерно для творчества автора) – куртизанка Весенняя Капель, наёмница Вэй Сун и сама Драгоценная Наложница Императора Вэнь Цзянь. И, конечно же, Ли-Мэй, сестра Тая, не в меру любознательная и отважная, затерявшаяся в далёких северных степях вместе со своим загадочным спутником. Вот ещё одна линия, на первый взгляд – избитая донельзя: он и она, спасающиеся от погони в дикой глуши. Но даже тут проза Кея проникает в самое сердце и держит в напряжении, заставляя переживать и сочувствовать, страдать вместе с героями и радоваться их победам или спасению.

«Поднебесная» – восхитительный роман, который можно назвать жемчужиной жанра. Фантастических элементов в нём совсем немного, они лишь придают тексту загадочный, сказочный оттенок. Кею найдётся чем увлечь любителя приключений и интриг, загадок и дилеммы между собственным счастьем и долгом.

P.S. Издание из серии «Сны разума» действительно оставлено без малейшей редактуры. Обидно, на самом деле, за такой прекрасный роман. Не будь «Поднебесная» настолько хороша, вполне можно было бы растерять всё своё восхищение, постоянно спотыкаясь на нестыковках и опечатках.

Изенгрим, 30 января 2015 г. в 18:43

Идеальный случай, когда чрезмерное количество пафоса способно загубить книгу с оригинальным фентезийным сюжетом. Некий полуостров захвачен с двух сторон двумя колдунами: один — король в своей стране, другой — подданный императора, но действует от своего лица. Во время завоевания погибает сын первого и колдун проклинает титульную провинцию, лишая ее даже имени. И вот двадцать лет спустя действует группа сопротивленцев, наметившая целью убить обоих колдунов сразу. Все они самые простые люди — обычные наследные принцы, могущественные колдуны в изгнании и талантливые музыканты — объединены своей любовью к родине, чистым сердцем, высокими порывами и неспособностью делать что-либо спроста, без подвыперта. Пафос из всех их действий и слов прет прям-таки девятым валом, зачастую забивая происходящее; они не смотрят на другого — они чувствуют нечто неимоверно важное, волна прошлого и будущего накрывает их с головой, они не разговаривают — они осознают важность исторического момента, способного изменить всю их жизнь, и жизнь всего народа, они не занимаются любовью — они познают друг друга, и тысячи солнц взрываются в небе и т.д. и т.п. Выдержать этот поток авторского словоблудия довольно сложно и первое, что падает его жертвой — это интерес к роману. Читаешь на каком-то автопилоте, когда уже нестерпимо хочется, чтоб эти прекраснодушные революционэры, все как на подбор честные, принципиальные мужественные люди, от зависти к которым главгерой «Овода» убил бы себя о стену, наконец-то свергли этих своих тиранов и зажили долго и счастливо и не мучили бы больше читателя. В книге много оригинальных находок (хотя некоторые, кажется, стырены прямиком из индийского кино) — сюжетные повороты, персонажи, страны, обычаи — но книгу это не спасает, и под конец только радуешься, что автор не растянул идею на трилогию, а ограничился одним томом.

prouste, 27 октября 2013 г. в 08:15

Я всерьез опасался, что избранный Кеем китайский средневековый материал ввиду его чуждости аудитории читателей Запада может привести к слишком упрощенной книге. Рад сообщить, что ошибался. Кею удалось совместить свои культуртрегерские традиции с очевидным увелекательным сюжетом, найти необходимый баланс между развлечением и внятной исторической фактурой. Роман получился изящным, гармоничным, но не легковесным. Автор очевидно много чего читал перед написанием романа, но ему удалось не превратить работу в цитатник из вкусных афоризмов китайцев и сборник стихотворений — а такого рода соблазн маячит перед всяким неофитом, обратишвимся к китайской культуре — больно вкусна эта культура. Собственно, легкость и ажурность конструкции, прекрасно выписанные сцены психологического противостояние персонажей, шахматные партии накануне катастрофы выше всяких похвал, уровень «Саррантийской мозаиики», думается, превзойден. Все сцены с участием фаворитки, а также две блистательные симметричные сцены встреч героя с Рошанем, а затем сразу после с фавориткой — украшение романа. В таланте Кея много от сценариста и ударные драматические сцены в его романе определенно лучше собственно самих персонажей, в которых яркая фактура не вполне наполнена соответствующей психологической начинкой. И главный герой, и его сестра и бывшая , но преданная куртизанка, и его телохранительница досаточно картонны, персонажи второго плана ( включая Ань Лушаня), поинтересней).

Мне не понравилась любовная линия вовсе и пустоватостью и резким креном в конце и непрописанностью нюансов взаиимоотношений внутри треугольника с участием первого министра ( вся история с покушением вообще недостаточно мотивирована). Как и в случае с мозаикой Саррантия убежден, что мистическая линия пришита автором совершенно зря, не влияет на развитие сюжета и качество текста. Главы с участием сестры ощутимо слабее и малоинтересны. Собирательный образ поэта уж очень совпадает со стандартным представлением о пьющем скитающемся мастере. Описание боевой сцены с участием героя, который воткнул меч и стал летать, вызывает неловкость, поскольку китайское кино с подобными выкрутасами носит уж очень условный характер.

По итогам книга не свободна от недостатков, но очень славная, увлекательная и не пустая. Вполне себе завершенная, несмотря на продолжение. Особо отметить стоит художественный такт Кея, который на страшном материале резни Ань Лушаня не устроил смакования резни и насилия в духе незабвенного Мартина, и совершенно определенно указав на характер происходящего, избежал натурализма и перебора по части изобразительных средств.

Silent Knight, 29 сентября 2013 г. в 13:21

Лебединая песня НАСТОЯЩЕГО высокого фэнтези. Не «приключений а-ля Говард в декорациях а-ля Толкин», как написали на лурке, а возвышенно-романтической, сказочной литературы, где Добро всегда побеждает Зло, где воины — храбрые и беззаветно преданные своему долгу, короли — благородные и милосердные, маги — могущественные и мудрые, а принцессы — прекрасные и обаятельно-женственные. Литературы о том, чего так не хватает в нашем блёклом, сером, пошлом мире.

После «Гобеленов» ничего такого в мировом «толкиенистском» фэнтези уже не будет. Штампованные «приключаловки» в мирах класса «сеттинг фэнтезийно-ролевой типовый № 1, эльфогномий» — сколько душе угодно. Литературы, как книги Толкина, Андерсона, Бигля, Дансени — не будет; девяностые и двухтысячные — эпоха расцвета тёмного фэнтези (Кук, Сапковский, Крес, Пекара, Камша, Мартин, Бэккер, Аберкромби и многие другие) — качественного, интересого, достойного своих корней, но — не такого. Мне кажется, это понимал и сам Кей — поэтому уже в следующем своём произведении, «Тигане», и сменил стиль на более реалистичное псевдоисторическое фэнтези, в котором и создал позднее свои шедевры вроде «Сарантийской мозаики» и «Песни для Арбонны».

«Гобелены Фьонавара» — дебют гениального писателя, да такой, что всякие Джорданы и в зрелом возрасте написать не могут. Романтика, философия, сюжетный драйв — в этой книге есть всё. Рекомендация — высокая, а для неопытных любителей фэнтези, особенно подростков — вообще must read, эта кнга покажется им шедевром уровня «Властелина колец». Они и поставят трилогии про Фьонавар высший балл, я же, как читатель умудрённый, прочитавший эти книги последними из Кея аж в 19 лет, ставлю только 9 :)

devi that crys, 24 сентября 2013 г. в 15:49

Роман Гая Гэвриела Кея в моем случае оставил после себя не самое приятное послевкусие.

Роман, выстроенный с замечательной логикой, не грешащий саспенсом, хорошими отсылками по сюжетному действию и написанный в принципе не заумным, ярким и увлекательным языком... хочется никогда больше не поднимать с полки после прочтения.

Чувствуется сколько времени потратил автор на изучение книг по истории и культуре Китая, что это было огромным трудом и он с любовью вписал полученные знания в роман, но... Есть впечатление, что выбранные им книги были с полки с пометкой «Научно-популярная литература», да и половину не понравившихся ему черт китайской культуры автор просто решил «забыть», не понимая, что, например, идеально четко выстроенные административный и военный аппарат не могли бы существовать без абсолютного патриархата в семьях, чье существование подрывает персонаж сестры главного героя сам по себе.

И ВСЕ ПИШУТ СТИХИ! Серьезно? даже самая замшелая гейша в замшелом городке. Вот вам яркий пример культуры Китая в научно-популярной литературе.

И зачем была нужда исправлять по одной букве во всех именах и названиях? Чтобы уж совсем недалекие читатели могли догадаться, что речь идет о мятеже VIII века. А зачем? были бы оригинальные имена и персонажи — больше бы была заслуга автора, а так вышло какое-то вольное пересказывание истории Китая.

В принципе к женским персонажам претензия одна, но масштабная — они все либо куртизанки, либо их нет (сестра и наемница не в счет, ибо их реалистичность хромает на все ноги, которые только бывают у персонажей женского пола).

С остальными тоже все как-то не особо ладно — абсолютно опереточный злодей, схвативший девушку ГГ, чудаковатый друг-мудрец, сам ГГ как-то невнятно реагирующий на все подряд (отдам конец, не отдам коней).

Шикарна была идея с призраками у перевала, с тем, что ГГ хоронил и своих и чужих, с тем, что призраки охраняли его в ответ за это, но она была как-то уж больно быстро слита и забыта, хотя была абсолютно шикарна в качестве потенциала, ибо все потустороннее, что выписывал автор удалось на славу, особенно обряды и магия богю.

Финал, увы, уж совсем размазан. Хэппи Энд с принципом «всем сестрам по серьгам» был не совсем уместен.

Обратно к плюсам — очень понравились как персонажи брат ГГ и наследник императора, почти всю книгу бывшие чьим-то воспоминанием или неясным образом, а к концу оказавшиеся мудрее всех, включая ГГ.

Автор очень грамотно вводит новых персонажей, давая им минутку «экранного времени» от первого лица, что раскрашивает их совсем другими красками.

Итог: чудесная четкая схема, выполненная опытным мастером-романистом, сработавшая бы на все 100, если бы не наполнение.

Nesya, 04 сентября 2013 г. в 12:44

М-да. Как обычно, море восторженных отзывов просто поражает. Хотя я читала эту книгу по рекомендации, и даже дочитала — но под конец пролистывая целые страницы. Действия фактически нет, мозаичник идет в столицу делать мозаику. При этом он встречается с героями, и каждая сцена расписывается с разных сторон! То есть сначала мы видим от имени мозаичника, что случилось. Потом начинается повествование от имени другого героя (героини), за энное время до того, как случилось событие плюс само событие уже глазами второго героя. Потом то же самое от третьего героя. Потом первый герой начинает вспоминать. Потом второй. Потом третий. Потом первый обдумывает и анализирует. Потом второй обдумывает и анализирует. Потом третий. Потом читатель начинает ощущать себя учеником школы для умственно отсталых, которому в девятый раз талдычат одно и то же. Единственная интересная линия — линия птиц — почти не развивается и очень быстро заканчивается.

То есть сократить бы всё это раз в пять — было бы самое то.

Ну и плюс герои. Главный герой не вызывает никаких эмоций — ну вот как-то всё равно, дойдёт — не дойдёт, раскроют его или нет, сделает мозаику или нет. Ну идет себе мужик и идет.

Героиня... ну как некоторые авторы-женщины любят пытать своих героев-мужчин, так почему-то авторам-мужчинам доставляет удовольствие описывать насилуемых и принуждаемых женщин. Вот я не представляю себе, чтобы свободную девушку продали в рабство, имели как хотели — и через год у неё от психики еще что-нибудь осталось бы. Да еще и чтобы ей самой мужчину захотелось! Ну не раньше, чем через несколько лет, ИМХО.

Впрочем, действует она после ухода от хозяина очень мало, в чём основная проблема книги: масса героев, от имени которых написаны незначительные, не важные для основного повествования фрагменты. Поварёнок расписывает блюда и то, как главный повар его похвалил на семи страницах и потом исчезает из произведения. Ещё кто-то идет на стадион, находит там брошку, занимает еще пять страниц — и исчезает. И таких вот образов, не несущих сюжетной нагрузки, а лишь загромождающих текст — полкниги.

Кроме того, масса таких, например, моментов: герой стоит на корабле и решает, что делать дальше. А потом вдруг нам рассказывают, как он на этот корабль добирался. То есть если бы он сразу добирался, возможно, было бы интересно. А так мы уже знаем, что на корабль он попал, и все его переживания сводятся «на нет», убивая интригу напрочь.

Вердикт: рваное и занудное чтиво, неплохо написанное (особенно моменты восприятия мира мозаичником), если бы подсократить, и с несколькими неплохими предпосылками, которые растворяются в море лишней информации.

Jedaevich, 12 июля 2013 г. в 12:58

В некоторых характеристиках книгу ошибочно отсылают именно к фэнтези, по той простой причине, что автор — признанный специалист жанра. Между тем, «Поднебесная» — в классическом понимании прекрасный, настоящий образец жанра «исторический роман», со всеми сопутствующими плюсами, без единого недостатка.

Можно с уверенностью сказать следующее — книга — отличный вариант для любого человека из Западного мира, желающего начать знакомство с внутренним устройством подлунной империи. Потому что всё то, чем славится Китай — его история, его воины и неземной красоты женщины; боевые искусства; культура, мистика и мифология; каллиграфия, поэзия и музыка; философия и мудрость — всё вплетено в ткань рассказываемой истории, обогащает, украшает, умножает её. Талант одновременно историка и рассказчика создаёт красочный витраж — понятный в своей простоте и глубокий по своей сути.

За историей главного героя, Шань Тая, стоит история его семьи, а за семьей — история государства в эпоху важных перемен. Волей провидения судьба всего одного человека, всего лишь сына своего отца, начинает значительно влиять на окружающий мир, представляющий собой настоящий котёл из тонкостей человеческих отношений, ожиданий, событий, закулисных хитросплетений. Наблюдающий за происходящим в котле читатель в полной мере получает всё, что хотел или мог бы; ирония: в самом прямом смысле смешаются люди и кони.

Надо сказать, что чтение очень хорошо визуализируется. С одной стороны, это заслуга автора — описаний здесь множество, и они абсолютно не «бытописательски» — выполняют свою роль именно для того, чтобы почувствовать окружающие ароматы — запахи духов наложниц, дуновение шевелящего траву ветра, запах ночной степи, тишину городских переулков, эмоциональное напряжение сторон в конфликте. С другой стороны, любой, кто смотрел китайские фильмы, на страницах книги тоже находит знакомые интонации — и это снова возвращает к умению автора передавать атмосферу. Также присутствуют внутренняя мудрость, за которую мы любим китайские истории и легенды, и обязательно — морально-этическая сторона.

Хочется выразить согласие с вот этим мнением Наталии Осояну:

«Финал романа в той части, которая касается событий, охватывающих весь Китай, не станет сюрпризом для того, кто знаком с историей эпохи Тан и с судьбой прототипов Вэнь Цзянь и её кузена. Однако, даже зная заранее, что ждёт некоторых персонажей, всё равно читаешь с замиранием сердца, потому что текст просто не отпускает, не позволяет отвлечься. Ближе к финалу, когда явственно зазвучал голос своеобразного нового персонажа — назовём его Историком, — я вдруг подумала о том, что «Поднебесная», фактически, представляет собой повествование о людях, которые в исторических хрониках сохранились лишь в виде мимолётных упоминаний — если можно так сказать, в виде сносок. Эти люди — не герои, и далеко не всегда победители, но без них история развивалась бы иначе».

Последняя, 4 часть книги проникновенна, душевна и человечна, временами вызывает щемящее чувство в груди.

В итоге: лучшая художественная книга, прочитанная в 2013г. на настоящий момент. + очередной значительный элемент в паззле серии «Сны Разума».

P.S. Певучий ручей повествования в некоторые моменты разбивается о пороги очепяток и корректорских недоглядок — коих достаточно много, чтобы это показалось простой невнимательностью. На впечатление от книги это не влияет — но и не заметить тоже совесть не позволяет. Пришлось отослать в АСТ. Может быть, для переиздания поправят.

Miya_Mu, 11 ноября 2012 г. в 14:16

Я люблю фэнтэзи и прочла много хорошего в этом жанре, но ничего, настолько сильного эмоционально, не встречала. Сильного не в смысле захватывающего, — таких книг, что раскрыл и пропал, много, — но в значении литературного мастерства, в значении поэтизации, почти шекспировского очарования чувств.

Любовь, предательство, героизм, скорбь и упорство, как в любой высокой драме, где эти эмоции сплетаются и достигают высокого накала, образуют такую насыщенную эмоциональную взвесь, что на одной любви к фэнтэзи Тигану оценить невозможно. Правда, для фэнтэзи вообще характерны напряженность действия и эмоционального фона одновременно, но именно в Тигане этот эмоциональный фон написан так сильно, что захватывает больше, чем само действие.

Однако меня покорило не только и не столько это, как такой незаметный, второстепенный, я бы сказала, подтекст, который формально выражен в борьбе за возвращение памяти о Тигане, а литературно я бы назвала посвящением памяти поэтической античности.

Возможно те, кто не слишком хорошо помнит историю мифов, не заметил этого, так что объясню подробней. Весь текст наполнен аллитерациями имен. Тригия созвучна с Фригией — в античной классике фригийская свирель упоминается также часто, как тригийская здесь, это устойчивое словосочетание сразу меня насторожило и подготовило прочесть миф о Дионисе-Адонисе, миф о растерзанном и умирающем боге в его тиганской интерпретации. Анемоны, расцветающие из крови умершего бога и вепрь на знаменах захватчика вообще-то не оставляют никаких сомнений (Адонис был растерзан именно вепрем), но эти поэтические рифмы в тексте появляются позже.

Леса, поросшие кедрами и кипарисами, сравнение загнанного бога с оленем (еще одна коннотация с греческими мифами), опьяненные соком священных ягод вакханки, оливы, кедры и виноградные лозы, сам Плач по Адаону, — да меня просто вштырило, простите мой французский. Увлечение Элладой вообще свойственно подросткам из благородных семейств, но под натиском перемен с возрастом это увлечение бледнеет и остается тенью в сознании; Тигана же возвращает эти подростковые еще влюбленности и подростковую же силу восприятия.

Дальше начинается вообще сплошное узнавание. Ладонь, на которой происходит действие и за которую идет борьба, изображаемая раскрытой рукой с поджатыми третьим и четвертым пальцами это, без сомнений, Пелопонес, у меня совершенно случайно была раскрыта карта Древнего Мира на мониторе в то время, когда я читала Тигану, посмотрите сами http://upload.wikimedia.org/wikipedia/com...

Имена богов вообще невозможно игнорировать – Адаон созвучен с Адонисом и Адонаем, Эннана с Иннаной, одним из тайных имен Иштар, Мориан – с Морриган, уже кельтская мифология – ареал расширяется, aллюзия не сосредоточена только и исключительно на Древней Греции, поэтический рефрен Тиганы посвящает ее всему ушедшему миру, всей его поэтической красоте; сама идея потерянной памяти, за которую идет борьба – воззвание к сохранению старых имен и рассказов о прекрасных городах.

Никто из нас не живет в том мире, в котором родился. Чем чудеснее город, в котором мы рождаемся и вырастаем, тем больнее видеть его изменения и забвение того, чем он был, а это рок нашего времени. С забвением классического образования забываются и старые имена, одно тянет другое, память выхолащивается, как под влиянием колдовства. Тигана очень, очень глубокий текст, несмотря на всю фэнтэзийную легкость.

В дополнение нельзя не сказать о замечательной поэтичности текста. Хорошие книги, особенно фэнтэзи, часто создают эффект кино – читаешь и видишь, закрываешь книгу и продолжаешь видеть. Но эффект поэзии – редкое явление; смена сезонов и смена красок каждого сезона, запах моря и дыма, оттенки света, — все вместе создает такое живописное, импрессионистское полотно, которое выделяет Тигану среди других хороших и замечательных книг в нечто особенное.

Хороший писатель Гай Кей, буду дальше его читать.

VAI, 27 марта 2011 г. в 13:57

Мозаика…

И не только потому, что главным героем книги является мастер-мозаичник!

Это мозаика мира, яркого и светлого, неспокойного и величественного. За этим миром двух лун прослеживается история земных империй, но эти империи лишь послужили источником, описанный мир совсем не такой, хотя и вполне убедительно реальный. В этом мире есть боги – единый Джад и языческие силы Леса, причем эти языческие силы оказываются реально существующими, ужасными и опасными (в общем, это — единственный собственно фантастический элемент книги).

Это мозаика повествования, удивительный стиль, показывающий основное действие с разных точек зрения. Практически любой второстепенный герой удостаивается подробного рассказа, он на пару страниц или пару абзацев становится центром мира, со своей историей и своими мыслями, мы бросаем взгляд на события с его точки зрения – и вновь идем дальше вместе с главным героем. Вдруг рассказ делает неожиданный экскурс в прошлое, а то и в будущее – и у описания появляются совершенно новые оттенки.

Это мозаика стилей, перед нами то исторический роман, то увлекательный квест, то мир придворных интриг, то теологические размышления, то рассуждения об искусстве… И все эти стили незаметно переходят один в другой, прорастают один сквозь другой, делая повествование непредсказуемым и чертовски увлекательным! Мало что главный герой слывет непредсказуемым человеком – автору он во многом уступает! Практически нигде события не принимают ожидаемый оборот.

Это мозаика интриг, искусство правителей, которым вместо кусочков смальты служат люди.

Это мозаика профессий – все, включенные в водоворот событий люди – профессионалы: солдат и алхимик, архитектор и повар, возничий и главнокомандующий. Это чувствуется, определяется множеством мелочей, впечатляет и внушает доверие.

Это мозаика женских характеров – волею судеб герою встречаются на пути женщины умные и сильные, но насколько же они разнятся между собой!

И это не бесполезный набросок – здесь вы прочтете о любви и о дружбе, о преданности и чести, о вере и о страхе, о доброте и о жестокости и все это пропустите через свою душу и свой разум – смею надеяться, что все это оставит в вас свой след…

Читайте – это того стоит!

Координаты чудес, 31 августа 2021 г. в 17:09

«Эволюция Кея»

Прежде всего скажу, что читаю канадского писателя Гая Гэвриела Кея без малого уже 20 лет, прочитал всего его книги без исключения, а, значит, с выходом каждой новинки имею возможность сравнивать, по крайней мере, с ним самим, с его более ранними работами. Конечно, из памяти стёрлись детали первых романов, да и вообще память, как правило, оставляет исключительно положительные воспоминания о тех книгах, которые нам когда-то давно понравились, запали в душу, но общее впечатление и основные моменты каждой из этих историй никуда не делись даже спустя годы и десятилетия.

Не для кого, наверное, не секрет, но всё-таки не будет лишним ещё раз упомянуть о том, как обычно Кей делает свои вещи, и что это вообще за литература. Оставляя в стороне дебютную трилогию «Гобелены Фьонавара», навеянную работой Кея над толкиеновским наследием, и соответственно сиквел оной из разряда «young adult» (подростковое чтиво) «Изабель», подход к написанию книг у канадца был и остаётся примерно одним и тем же: он берёт конкретную историческую эпоху, реальное место действия, реальных исторических персонажей, переделывает их под свои нужды, даёт великим людям новые имена, городам и странам – новые названия, добавляет в историю толику магии или мистики и получает на выходе альтернативную историю с жанровой принадлежностью «фэнтези». Другими словами – делает псевдоисторические романы. И, надо сказать, получалось это у него до определённого времени весьма успешно, иначе бы он не выиграл свои литературные премии, не заслужил бы звание одного из ведущих «фэнтезийных» авторов современности, и не издавался бы во многих странах мира.

Далее следует разделить псевдоисторическое творчество Кея на внецикловые отдельные произведения («Тигана», «Песнь для Арбоны», ка(и)тайская дилогия, состоящая из «Поднебесной» и «Звёздной реки») и, собственно, цикл про мир двух лун, он же мир Джада, где географической основой выступает европейская цивилизация (от Испании до Византии), время действия растянуто от расцвета Константинополя до начала эпохи Возрождения в зависимости от того или иного романа, а события повествуют о джадитах (условные христиане), ашаритах (мусульмане), киндатах (евреи) и известных противоречиях между ними. Новинка «Блеск минувших дней» – как раз последний на сегодняшний день представитель данного цикла, структурный кирпичик между «Сарантийской мозаикой» и предыдущим романом писателя «Дети земли и небо» (там даже некоторые герои мельком появляются), хотя сразу стоит оговориться: непосредственной связи между книгами нет, и читать можно в любом порядке весь цикл либо каждую книгу в отдельности, как самостоятельную историю, не обращая внимания на другие.

Что можно сказать по поводу цикла и обозреваемой книги в частности? Начинал Кей свой авторский путь очень здорово. «Львы Аль-Рассана», по которому хотели снимать фильм в Голливуде, но почему-то не довели проект до ума (режиссёром был заявлен небезызвестный Эдвард Цвик), и дилогия «Сарантийская мозаика» по праву считаются многими читателями как одни из лучших вещей в библиографии канадского фантаста. Однако уже в «Последнем свете Солнца» стала прослеживаться некоторая стагнация идей и образов, которая только усилилась в рамках ка(и)тайской дилогии, пусть она и не относится к рассматриваемому циклу. Поклонники было обрадовались, когда пришла новость о том, что Кей возвращается к Миру Джада, но, к сожалению, как выяснилось на поверку, в «Детях земли и неба» перед нами предстал типичный поздний Кей со всеми своими минусами и маячащим где-то не за горами творческим тупиком. Нормально, сойдёт, но не более того – была тогда примерно такая оценка. И вот перед нами новый роман автора – «Блеск минувших дней», который по хронологии расположился примерно за 19 лет до событий «Детей» (за точку отчёта здесь можно взять избрание герцога Риччи) и, по сути, является приквелом (предисловием) предшественника. На дворе примерно середина 15 века (если проводить параллели с настоящей историей), место действия – Батиара (Италия), цивилизованный мир разделён на города-государства, которые воюют друг с другом и соперничают во многих других невоенных вопросах, в центре сюжета – противостояние двух полководцев, правителей маленьких городов и старых заклятых врагов, основанное, как сам это подтвердил в «Благодарностях» к книге Г.Г., на кровной вражде двух семейств Монтефелтро и Малатеста, а другие менее значительные фигуры втянуты в данное противоборство, словно спутники гравитацией планет. Через воспоминания одного из таких на первый взгляд второстепенных персонажей и рассказывается читателю эта история.

Начало книги выдалось довольно бодрым и обнадёживающим. Где-то незримо между строк замаячила тень «Сарантийской мозаики», чему в немалой степени способствовал и сам Кей, разбрасывая по тексту явные и неявные отсылки к своей признанной работе (к примеру, упоминая старую мозаику в Варене, как дело рук неизвестного мастера, – хотя мы то знаем, кто именно её делал). Дежа вю только усилилось скачками в Бискио – ни дать ни взять гонки колесниц из «Повелителя императоров» (вторая часть дилогии «СМ»). Та же форма описания (одно событие глазами нескольких героев: непосредственно принимающих в нём участие и наблюдающих со стороны), те же художественные приёмы. Сразу отмечу, что лично для меня скачки в Бискио и их продолжение в таверне – это лучшее, что есть в «Блеске», потому что чем дальше, тем становилось больше претензий к тексту, и в итоге накопилось их столько, что высокие рейтинги новинки показались необоснованно завышенными.

Во-первых, «Блеск минувших дней» подвело содержание. При всём уважении к каждому периоду человеческой истории, по своему масштабу и значению междоусобные разборки итальянских феодалов (назовём их так) – это ни разу не расцвет Константинополя и даже не Реконкиста (основа «Львов Аль-Рассана»). Когда-то Юрий Башлачёв пел: «Если нам не отлили колокол, значит здесь время колокольчиков». Примерно то же самое, происходит с поздним творчеством Кея. Такое ощущение, что он сознательно обходит тему падения Сарантия (Константинополя), затрагивая его лишь вскользь, издалека, при этом на протяжении 500 страниц своей книги смакуя и растягивая, по сути, ничем не примечательное событие на территории Батиары (Апеннинского полуострова, будущей Италии). Возможно, он изначально понимал, что не потянет более масштабную и обстоятельную историю? В таких случаях обычно говорят: автор обмельчал. Некоторое расстройство вызывает и сам текст, его смысловая нагрузка. Да, Кей никогда особенно не закапывался вглубь, не делал подробных описаний, не пытался исследовать эпоху, о которой пишет, а порхал, будто бабочка, где-то наверху, по эмоциям своих героев и их взаимоотношениям. Однако раньше его книги были всё же более основательными. Поздний Кей, и «Блеск» в частности – это поверхностное чтиво. Из текста совершенно не видно, что автор проводил какую-то подготовительную работу к написанию произведения, читал все эти научные труды, о которых упомянул в «Благодарностях». С таким же успехом можно было бы написать роман человеку хоть немного знакомому с историей по статье из Википедии (да и то, прочитав подобную статью на Вики, невольно понимаешь, что реальная история гораздо сложнее и интереснее того альтернативного варианта, который предложил нам канадец). Отчего-то сразу вспоминается приезд Кея в Россию много лет назад и его уклончивые ответы в интервью, что возможно он когда-нибудь напишет книгу на основе истории Руси. Кто-то из пользователей тогда прокомментировал это известие на одном известном тематическом ресурсе примерно следующим образом: «Спасибо, Г.Г., но лучше не надо. Почему? Да потому что получится развесистая клюква». Теперь то уж точно понимаешь, что тот комментатор был во многом прав (знатоки китайской истории, разгромившие Кея за его интерпретацию известных событий древней эпохи восточного региона, однозначно бы согласились). С другой стороны прочитав новинку целиком, понимаешь, что тебя, как читателя, по сути, надули, ибо концы сюжета не вяжутся с концами, в действиях героев, которых автор с каким-то маниакальным упорством называет «умными» на каждой десятой странице, дабы читатели ненароком не усомнились в этом непреложном факте, прослеживается самая что ни на есть настоящая глупость, и, в конце концов, в воздухе повисает вопрос, а что собственно произошло такого, чтобы посвящать этому роман и соответственно, чтобы его потом читать?

Зачем? Зачем? Зачем? По здравом размышлении, таких «зачем» становится очень много, чтобы закрывать на них глаза и называть роман хорошо структурно-выстроенным литературным произведением. Да и ответ будет на них только один: потому что так нужно было автору. Потому что надо было что-то и как-то написать.

Именно с определением «как-то» и связана вторая глобальная претензия к «Блеску». Действительно, Кей никогда не стремился к «экшену», крутым сюжетным поворотам, зубодробительным сценам по типу эпического или чёрного фэнтези. Наоборот – его стиль всегда склонялся к романтизму. Тот случай, когда автор с особенным усердием копается в словестных формах, диалогах, чувствах, смакует с различных точек зрения те или иные события, отдавая приоритет отношениям, пространно размышляя о роли любви в жизни людей и о судьбе вообще. И что уж там говорить, Кей был всегда пафосным автором. Имитируя высокий стиль (завсегда «умные» герои поступают и ведут себя так, как будто бы все поголовно являются членами дворянского рода или академиками, какие бы поступки при этом не совершали), Г.Г. зачастую вызывал раздражение своим приторным «глубокомыслием» из серии «жизни мужчин и женщин устроены не так, чтобы дать нам то, чего мы желаем» (к слову, зачем регулярно лепить, где попало претенциозное словосочетание «мужчины и женщины» мне до сих пор не совсем понятно, учитывая, что можно найти множество других альтернативных форм, если ты имеешь нормальный словарный запас, – да хотя бы «жители Батиары», перечисление конкретных героев по именам или попросту «люди»). Но в лучших его вещах это окупалось разнообразными плюсами, которые мог предложить канадский писатель на суд читателя. В случае же с «Блеском» действия нет, действительно глубокого смысла нет, интересных героев, за которых можно было бы переживать, тоже нет (спасибо хоть не опорочил через вымышленных персонажей их исторические прототипы, как это было, например, в прошлой книге «Дети земли и неба», где причисленная к лику святых Елена Драгош с лёгкой руки канадца вдруг превратилась в мстительную бабку, плетущую интриги похлеще иных злодеев, хотя с «Блеском» тоже не до конца ещё понятно – по данному вопросу нужно подробнее ознакомиться с исторической основой, прообразами представителей кланов Монтефелтро и Малатеста, которых Кей, конечно же, преподнёс по-своему), даже элементов фэнтези, и тех по тексту практически не осталось (с сожалением констатирую, что вместо оригинальных языческих существ и магии, которыми автор хоть изредка, но к месту и по делу пользовался раньше, теперь он скатился до банальных призраков и восхождению душ на небеса), а вот пафоса, словоблудия и неоднозначных стилистических приёмов только прибавилось (зачем интонационно обрывать множество предложений троеточиями и продолжать мысль с междометием «ну»? – так обычно делают из-за нехватки словарного запаса школьники, отвечая урок у доски). Наглядного примера достаточно будет и одного, дабы понять, во что порой превращается проза Кея в новинке: «В следующем году наступит следующий год» (страница 468 издания АСТ 2021 года). Как говорится, «Здрасьте, приехали!», не убавить, не прибавить. Конечно, можно грешить на российскую адаптацию, ругать постоянного переводчика Кея – Назиру Ибргагимову, только сути это не изменит. Ещё одно разочарование – это следование Г.Г. модным ныне трендам и навязываемым масс-медиа тенденциям. То, что Кей – конъюнктурщик было известно и раньше (лично мне хватило одной переписки с ним в Твиттере в 2014-м после известных событий на Украине, чтобы понять: либерально настроенный писатель не меньше подвержен пропаганде своих СМИ, чем некоторые так называемые русские «ватники» по эту сторону океана – проповедям Киселёва; а ведь можно ещё вспомнить его феерическую статью про Сталина, которая кроме как к той самой развесистой клюкве, ни к чему более серьёзному причислена быть не может, если подходить к теме более взвешенно и глубже, чем заметка из Википедии), но чтобы так… Не буду утверждать на все 100%, но, по моему, в раннем творчестве рассматриваемого фантаста не было таких явных реверансов в сторону гомосексуалистов. Теперь же дошло до того, что скоро вместо пресловутых «мужчин и женщин» мы получим в книгах Кея только мужчин или только женщин, а вероятно и средний род – что уж там мелочиться. Показательным примером здесь является концовка 15 главы романа, где парочка защитников Сарантия с нетрадиционной сексуальной ориентацией милуются на крепостных стенах Города городов перед лицом приближающейся гибели. «Произошедшее между ними даже отдалённо не напоминало то, чего он мог ожидать. Это было благословение Бога до последнего момента». «Здрасьте, приехали!», часть вторая. Хочется спросить у самого Кея, а он Библию вообще когда-нибудь читал? И знает ли, что там сказано про подобные союзы и как они в целом трактовались в средние века? Или легче просто свалить всё на жанр фэнтези, а там и взятки гладки? Риторический вопрос, но направленность прослеживается не радостная.

В заключении своего отзыва хочу вернуться к его началу. Человеческая память несовершенна, поэтому нам может казаться, что раньше и деревья были выше, и трава зеленее. Однако применительно к творчеству Гая Гэвриела Кея точно могу сказать одно: если его ранние работы при всех своих стилистически неоднозначных моментах оставляли общее положительное впечатление (последние страницы всегда вселяли какой-то трепет и сожаление по поводу того, что книга закончена, дочитана до конца), и было какое-то нетерпеливое ожидание новых историй, то крайние вещи в библиографии канадца не вызывают по большей части ничего, кроме сожаления и ностальгии по ушедшим временам двадцатилетней давности. Может быть, я просто перерос данного автора. Но может быть также и другое: «эволюция Кея» (что уж тут греха таить – в заголовке присутствует невесёлый сарказм) пошла по ложному пути, и мы сейчас наблюдаем привычную для творческого человека картину – снижение качества, самоповторы, кризис идей, писательство, как исключительно способ зарабатывания денег, следование общим западным трендам (готов на всё, лишь бы книги хорошо продавались), и так далее по длинному списку. Жаль если так, но похоже, что новую «Сарантийскую мозаику» или новую «Тигану» мы уже не увидим.

6/10 – только по старой памяти преданного читателя.

Настоящий отзыв продублирован автором также на livelib.ru

Кечуа, 20 ноября 2015 г. в 18:29

Нет, «Сарантийская мозаика» — совсем не ПЛИО, что бы не писали фантлабовцы. В полуфэнтезийной империи для читателя существует только один город; лишь две силы предъявляет права на трон. Нет запутанных интриг и кровавых битв. Но, согласитесь, идя в театр на «Гамлета», вы не ждётё от трупы детальной реконструкции датского двора времён средневековья. А роман Кея ближе к спектаклю.

Мартин пишет грязно, хоть и талантливо. У Кея много витиеватых ругательств, откровенных сцен; льётся кровь полюбившихся персонажей. Но его книги адресованы мечтателям, а не циникам. На страницах живёт чудо, как огни полумира, озаряющии по ночам то там, то здесь улицы Сарантия. Хотя «сказки», такой, как у Толкиена, тоже нет. Чудо в другом. Орлы не спасут Гэндальфа у Кея. :-( Но Сэм обязательно вернётся к Фродо. :-)

Есть в книгах писателя много такого, чего трудно описать, сравнивая с другими авторами. Одна из таких вещей — лёгкая нотка грусти, ощутимая всё сильнее и сильнее по мере приближения конца книги. В «Львах Аль-Рассана» она была вызвана осознанием близкого уничтожения Цивилизации под натиском варваров. Здесь — другое. Одна великая держава пала за пять веков до описываемых событий, другой только предстоит узнать огонь и сталь. Мозаика под сводом собора, что выкладывает Кай Криспин, мозаика слов Гая Гавриэла Кея — полотна судеб. Люди приходят и уходят, унося помыслы, желания. Мгновения жизни. Об этом и пишет с такой неуловимой печалью в строках Кей. Об утрате мгновения, хрупкого, как золотая роза в покоях императрицы. Как гениальное выступление возничего на ипподроме. Мозаика на сводах великого собора. Или жизнь императора, желающего вписать своё имя в книгу истории, выйти за пределы того самого мига между рождением и смертью. Но... Тщетно? Выбирать читателю.

Конечно, в Мозаике — не только желание отодвинуть конец, сохранив память, но и жизнь, кипящая прямо сейчас. Тройки летят по ипподрому, и публика взрывается овациями. Яд в устах придворных, встречающих мозаичиника с востока. Неужели он будет значимой фигурой в этой игре высоких особ?

Впрочем, не стоит ждать слишком уж много действия от книги. Она скорее придётся по вкусу любителям почитать о сложных, запутанных отношениях между героями, попытаться «раскрыть» многогранные образы с разных сторон. Кто они — Валерий, Алексана, Стилиана Далейн? Что движет этими людьми? Жаль, что в конце, развязывая узлы сюжетных линий, Кей дал читателю «взглянуть изнутри» на многих персонажей. Не осталось загадки. :(

Отдельно хочется сказать об Аликсане, жене Валерия, бывшей танцовщицей когда-то. Властная, сильная.. нет, не то. Я просто не знаю, как её описать. Это относится и к другим персонажам в равной степени. Очень многое раскрыл Кей в своих героях не через буквальное описание характеров, а самим действием. После эпизода на острове я поверил в её реальность. Множество нюансов дали цельную, очень объёмную картину человека.

Стилиана, девушка, спасённая Криспином, Ширин — очень умные, гордые, красивые женщины. И Кей шёл на риск, избегая персонажей-антиподов, играя на одних лишь оттенках. В итоге я действительно увидел разных людей. Но всё же Аликсана — бриллиант в этой сокровищнице образов. В неё можно даже влюбиться. На эпизоде, упомянутом выше у меня защипало в глазах впервые за книгу. Всё слилось воедино: гордость, боль, желание мести, понимание, что прошлое не вернуть. Нельзя описать так просто, что чувствуешь, читая те строки...

Но, пожалуй, кое в чём Кей всё же промахнулся. Как уже говорили, раздражают эпические вставки, неуместные и чуждые. Все подряд персонажи — ораторы высочайшего класса, мастера уклончивых ответов и сложных логических рассуждений. Таков — совершенно случайно выбранный из всех остальных трибун сарантийской армии, и деревенский лекарь, оказавшийся неподалёку от истикающего кровью Царя Царей, и, видимо, добрая часть сарантийских актрисс. :-) Этот рояль играет фальшиво, конечно.

А ещё Кей слишком уж явно демонстрирует своё почитании Цивилизации, комфорта, красоты рукотворного. Часто это рождает пресыщенность, отторжение... Кажется, что герои книги могут быть такими, какие они есть, испытывать такие чувства лишь внутри высоких стен, когда рядом есть термы, где умелые рабыни смоют грязь и умастят благовониями. Что-то не так в этом: баланс между внешним и внутренним нарушается.

Ну и если вы всё ещё не бросили читать мой отзыв, подумав про себя: «Должно быть, очень скучная книжка», я напоследок хочу отчасти с этим согласиться. :-))) Кое-где и вправду написано затянуто. Что ж, это можно понять: трудно держать читателя в напряжении тысячу страниц кряду, не вооружившись головокружительными погонями (хотя одна-таки есть), эпичными баталиями, (кетчупом, пластмассой в цвет золота и алюминием).

Думаю, разменяйся Кей на вышеперечисленное, мозаика вышла бы лубочной, а светлая грусть покинула мир Джада, словно магия — Вестерос. ;-)

AlisterOrm, 09 июля 2014 г. в 02:19

...Песни трубадуров в средние века повествовали о мире, где рыцари всегда смелы и отважны, дамы прекрасны и преданны, добро побеждает зло, и справедливость торжествует. Так не бывает? Возможно. Но для того и создавались эти песни — слушая их, люди понимали, что, несмотря на всю тьму их предапокалиптического мира, Бог не забыл их, оставив в обречённом мире капли добра, тепла и света, ради которых стоит жить и спасать свою душу...

Чем отличается Кей, скажем, от Мартина? В отличие от Дж. Р. Р.№2, Кею удалось сохранить в своих произведениях глубокую романтичность, и проходящую рефреном печаль по идеальному. Герои ПЛИО живут в жестоком мире, и играют по его правилам. Герои Кея — стремятся к чему-то, недосягаемому и несбыточному, чего не будет никогда. И грустят по нему. Эта скрытая печаль в чём-то роднит романы канадца с лучшими творениями русских писателей. Плюс — несомненно, психологизм. Тут нельзя отказать автору — он умеет удивлять. Населяющие его книги люди — самые обычные, земные, со своими грехами и пороками, подлые и благородные... Друг может ударить в спину, думая, что совершает это за правое дело, а заклятые враги становятся спиной к спине, когда речь идёт об общей цели... Нельзя предсказать, как повернётся сюжет, как поступит тот или иной персонаж — душа каждого остаётся глубокими потёмками...

В какой-то степени, этот роман — действительно песнь. О том, что справедливость победила. Что хорошим людям не дали погибнуть во имя славы плохих, простите за банальность. Счастливый конец, приторный? Ну и ладно. Я не хочу грустного конца для Бартрана и Блэза, для Арианы и Лиссет. Всё должно заканчиваться хорошо — пусть так будет хотя в книгах...

Ну, сюжет, традиционно, идёт достаточно неспешно, но при этом он весьма лихо закручен. Множество персонажей играют в сложную игру человеческих и государственных отношений, следуя по пути судьбы и своих богов. Однако побеждает — любовь. Неважно, к чему. К женщине, к ребёнку, к родине. Победившие думают о любви, побеждённые — о власти. Побеждает любовь — даже в сердцах многих подлецов и легкомысленников. Таково знамя «Песни для Арбонны». Наверное, впервые писателю удалось показать подобную мораль, практически не погрешив реализмом. За это ему — честь и хвала.

Отдельное спасибо — за всё тоже самое ощущение грусти по несбыточным идеалам. В конце концов — зачем же ещё жить на этом свете?...

primorec, 16 апреля 2014 г. в 03:40

Бывает, что первое произведение автора промелькнет яркой звездой, а потом не будет ничего выдающегося: все задумки, все желание удивить необычным и оригинальным уйдет на одну единственную ослепительную вспышку. Но, дальнейшее будет уже и не так важно: какими бы занудными и тусклыми не были последующие творения в памяти останется именно это. А бывает и по-другому. Ничем не примечательное начало — только раскачка перед откровениями и открытиями, обещание будущего успеха. И есть уж совсем печальный вариант: первенец становится провальной презентацией всего творчества. И дальше уже, как не старайся, читателя не привлечешь: что не обещай, будет он пугливо оглядываться назад на ту первую неудачу.

Если бы я прочитала этот роман первым, то с Кеем для меня это бы и случилось. Но первыми были «Тигана» и «Сарантийская мозаика», которые сгладили общее разочарование, едва не перешедшее в полное отторжение.

Во- первых, оригинальным мир назвать достаточно сложно. Назови ли кочевников-коневодов рохиримами или дальри, лесных бессмертных обитателей эльфами или альвами, Темного Властелина Сауроном, Мелкором или Ракотом, суть от этого не поменяется и оригинальности не прибавится. Это все это суть толкиеновское Средиземье, только названное Фьеноваром. С тем же набором ландшафтов и обитателей. Скажите, источник один — кельтско-скандинавская мифология. Пусть так, но от этого не легче, когда память в самых драматичных местах книги то и дело подсовывает целые фразы и устоявшиеся зрительные образы из зачитанного до дыр романа Профессора. Это, как хотел поесть чего-нибудь экзотического в ресторане новой страны, а тебе неожиданно принесли обычных пельменей, но только под другим названием.

Это, пожалуй, самое большое разочарование. Если ты гном, то должен сидеть в горе и искать золото и драгоценные камни, быть мастером-кузнецом и носить топор. Если эльф, будь добр стрелять метко из лука, любить деревья и звездный свет, быть прекрасным снаружи и внутри. А если ты Темный Властелин, то уготовано тебе судьбой томиться в заточении и выскакивать из очередной Роковой горы, как чертик из табакерки. А, если тебе не повезло, и ты — Герой, то хлебнешь по полной всяких неприятностей.

Кстати, о героях. Даже в сказках для детей объясняют некоторые моменты. Как то, знание неизвестных языков, обычаев и традиций. Ну, там заклинание произнесли или рыбку-переводчика проглотил. С чего бы это обычные студенты, которые до этого в руках ничего тяжелее сотового телефона не держали, беседовали, как нормальные подростки, и ездили на авто, вдруг начали разговаривать высоким слогом, скакать на лошадях, как родились в седле, или виртуозно владеть всеми видами холодного оружия и рукопашного боя? Ну, хоть намек, хоть слово, как происходит подобное чудо.

Но добило меня не это. А «эпик» в виде «Так появился в мире..», «И потом он вспоминал об этом всю жизнь..» или «И в этот миг родилась легенда о...» и прочее. Они изрядно портят жизнь и в последующих книгах Кея, но в этой их просто неимоверное количество. Причем, возникают они посреди вполне внятного повествования с динамичным сюжетом, на корню убивая только набравшее обороты действие.

Просуммировав все, скажу: хорошо, что этот роман стал не первой моей книгой Кея. А то на этом бы знакомство с хорошим автором и закончилось бы. Но, может, для вас все будет иначе. Тогда: да прибудет с Вами Сила. Тьфу. Свет!

lendi, 24 ноября 2013 г. в 21:04

Хочу отписаться сразу по двум книгам, т.е. по всему циклу.

Я бы отнесла этот цикл не к фэнтези, а к псевдоистоии некого альтернативного мира. Мира, который крайне далек от нас, но так похож на древний Рим или Грецию. Магии тут нет, ну или почти нет. Она проходит по центру, но очень тонкой линией и никаким образом не влияет на смысл, даже если эту линию вытереть, общая картина не изменится.

Основа повествования — мозаика. Мозаика не только как вид изобразительного искусства, но и как способ написания текста. В каждом кусочке Сарантийской мозаики недоговоренность, но если сложить их вместе, можно увидеть мир Джада в полной красе.

Первая книга мне показалась ровной. События перетекали из одного в другое, герои жили, изредка умирали, но это как-то все было спокойно. Путешествующий мозаичник, потерявший все и пытающийся что-то найти, дорога, дворцовые интриги. честно скажу, меня не впечатлило. Хотя в книге есть ряд динамичных сцен, боев и гонок на колесницах.

Вторая книга, «Повелитель императоров», вообще, вначале мне показалась каким-то любовным романом. Первая четверть, сплошной лямур-тужур. Но стоило так подумать, как мне размякшей от всей этой любви, сразу дали по лбу. Стремительной спиралью разворачивались события, выбивая с шахматного поля романа одну фигуру за другой. В результате, все закончилось оттуда, откуда началось, но было интересно Интереснее, чем первая часть. Хотя очень-очень печально и обидно за некоторых героев.

Расстроило еще и то, что прописано очень много характерных героев второго плана, которые так и повисли в воздухе, ни туда, ни сюда их так и не пристроили и никакой роли они не сыграли. Вернее сыграли, но не для читателя, а для становления характера главного-героя. У меня даже создалось впечатление, что продолжение будет, но, видимо, я ошиблась.

И да, по общей стилистике роман отдалено напоминает Песнь льда и пламени, но в крайне облегченном, этаком дамском, мягком варианте.

WiNchiK, 15 апреля 2009 г. в 10:22

Порой читаешь какую-нибудь книгу о том, как в жизни людей происходит что-то необычное, из ряда вон выходящее и поражаешься насколько неестественно быстро и охотно они перестраиваются под условия новой игры, нового мира – как будто всегда только там и жили. В такие моменты, как правило, хочется воскликнуть: «Не верю! Не верю!».

Итак, происходят странные события, связанные с прошлым, с историей более чем двухтысячной давности — жертвоприношение, исчезновение девушки, по небу летают совы-оборотни, а волки с вселившимся в них духами нападают среди бела дня. Однако при всем при этом персонажи практически никак не реагируют, продолжают попивать себе «Кока-колу», искать ответы на возникшие вопросы сугубо в «Гугле», ни при каких обстоятельствах не расставаться с мобильным, а еще отпускать дурацкие шуточки насчет мелодии для телефона. Короче, от всего этого хочется еще громче кричать «Не верю!» и пускать скупую слезу от досады и раздражения.

Неплохая идея рассказать историю Любви, раз за разом переживающей столетия, любовного треугольника, вечного соперничества двух мужчин – варвара и римлянина за право обладания Единственной женщиной, начавшуюся 2100 лет назад в итоге потонула в бесконечных банальностях нашего теперешнего жития-бытия, которыми автор просто «задушил» историю. Получился рассказ о туристических достопримечательностях прованса, том, что о них говорит великий «Гугл», с подробностями того, какую футболку одел подросток Нед и как на подружке Кейт смотрится его одежда.

В финале, как и во всей книге, нет никаких сверкающих вспышек от магических заклинаний как нет и никаких кровавых поножовщин. Все начнется и закончится одними бесконечными/бестолковыми семейными разговорами с вкраплением каких-то плоских детский шуточек, якобы многозначительными паузами и размышлениями, а после и вовсе последует санта-барбаровский выпад в духе: «Люк Скайвокер, я – твой отец!».

К сожалению, не могу разделить всеобщего восторга от этой книги.

dimon1979, 08 августа 2017 г. в 16:04

Книги канадского автора Гая Гэвриела Кея всегда отличались сразу несколькими достоинствами, за которые его и полюбили читатели. Во-первых, это практически полное погружение в эпоху, детальное описание малейших подробностей жизни в самых разных государствах в разные эпохи. Во-вторых, это созданные фантазией автора персонажи, которые выглядят абсолютно реальными и живыми. И особенно здорово получаются у писателя фигуры реальных исторических деятелей, которые предстают перед читателем во всей красе, со своими пороками и страстями, властные и честолюбивые, жестокие и справедливые, но всегда яркие и запоминающиеся.

Не станет исключением и последний из переведенных на русский язык романов «Дети Земли и Неба». Эта история будет проходить в том же мире, что и многие другие произведения Кея. Мир Джада, которому пока еще молятся в Европе, находится на грани выживания. Наступление османов не прекращается, каждый год попытки захватить крепость, которая прикрывает доступ к центральной части Европы, становятся все ожесточеннее. Что за этим последует и какие последствия это будет иметь для мира Джада? За 25 лет до этого был захвачен Сарантий и превращен в новую столицу Османской империи. Вера в Джада, пока еще не запрещена, но многие не могут тянуть финансовое бремя, которое наложено на молящихся другому богу.

Это история о песчинках, маленьких и незаметных, которые в итоге смогли остановить камнепад. Автор рассказывает одну и ту же историю с позиции нескольких участников. У каждого своя правда и не всегда черное остается черным. Никому неизвестный художник, купец, девушка потерявшая семью, молодой солдат никогда не знавший семьи, небольшая группа смелых и безрассудных воинов, всем им предстоит стать песчинками изменившими на какое-то время сложившийся миропорядок.

Европейская политика всегда строилась на принципе — Разделяй и властвуй. Любыми способами, не брезгуя подкупом, шантажом, убийством, добиваться своей цели. Если враг сильнее, необходимо склонить голову и платить дань, но никогда не теряя надежды отомстить и уничтожить неприятеля. В этом романе автор наглядно покажет какими методами добивалась экономическая и военная независимость существовавших в то время государств. Вообще, именно интриги и заговоры станут главным орудием этого произведения. Битвы на полях сражений, конечно, важны. Но не менее, а иногда и более важные схватки происходят во дворцах королей, герцогов и императоров. Когда человек достигает высочайшего положения у него не остается друзей, родственников, близких. Власть меняет не только правителя, но и его окружение.

Стоит отметить, что практически все книги Кея можно читать отдельно и независимо друг от друга. Никакой проблемы не будет, если сначала будет прочитан этот роман, а только потом «Сарантийская мозаика». Вообще, если их между собой сравнивать, то можно найти много общего. Практически все книги писателя отличает некий философский посыл читателю. Не стоит думать, что конкретно от тебя ничего не зависит и ты ни на что не можешь повлиять. Это ошибочное мнение, любому человеку дается шанс и даже незначительные вещи могут стать чем-то глобальным, имеющим серьезные последствия.

Автор сделал великолепный подарок своим поклонникам. К сожалению, по какой-то причине слишком мало отзывов и оценок у этого произведения, которое вполне вероятно может стать главным событием в жанре в 2017 году, по крайней мере, для меня лично. Отдельно хотелось бы поблагодарить всех причастных к изданию этой книги на русском языке, это большое достижение по скорости и качеству выпуска, всё-таки роман издан за рубежом в 2016 году. Такие вещи необходимо ценить и обязательно покупать книги, чтобы тенденция не менялась.

Green_Bear, 10 августа 2015 г. в 17:30

Звездная река простирается в ночном небе над тысячелетним Катаем, одинаково далекая для всех обитателей империи. Холодные огоньки внимательно следят за целеустремленным пареньком, в одиночку отбившим нападение разбойников на отряд супрефекта. За юной девушкой, способной на равных соперничать с мужчинами хоть в поэзии, хоть в стрельбе из лука. За императором, ищущим вдохновение в невиданном саду, за чиновниками из соперничающих фракций. За разгорающимся в землях варваров пожаром всепоглощающей войны... Звезды спокойны — они столетиями созерцают, как сменяются династии. Что им до людей — мотыльков-однодневок, чьи мечты, если верить катайским легендам, лежат по другую сторону звездной реки?

Вновь мы видим, как талантливый писатель обращается к жанру фэнтези, чтобы уйти от жестких требований к достоверности исторических реалий. Более того, Кей и сам указывает на источник вдохновения для «Звездной реки». Итак, Китай в эпоху династии Сун, момент разделения на Северную и Южную династии, время очередных перемен. Нужно ли знать предысторию и фактический материал? Отнюдь. Все необходимое для понимания автор сообщает по мере развития сюжета, постепенно раскрывая предпосылки кризиса. Однако те, кто уже прочел роман Косырева «Любимая мартышка дома Тан», знают подробнее о прошлом империи, о расцвете и повлекшем столь тяжелые последствия мятеже Аль Лушаня.

Зерна раздора могут принести горький урожай даже спустя столетия. Все династии были основаны солдатами, а потому после ужасающего краха Двенадцатой, когда на смену роскоши и благополучию пришел хаос и смерть, Катай-Китай намертво впитал страх перед армией. Перед собственной армией, амбициями военачальников и властью в их руках. Теперь всем заправляют чиновники, а военная стезя — удел слабых, трусливых и бесталанных. Конечно, численностью тоже можно одерживать победы, но рано или поздно настанет момент истины. И степь — вечная мать безжалостных кочевников — родит поистине бесстрашное племя, которое не побоится перекроить карту Поднебесной. Раздор множится и внутри империи, борьбой между фракциями, бессмысленным истощением страны ради украшения императорского сада и благоденствия его многочисленной родни.

Если отмести придворные интриги министров, поэтов и мыслителей, то останутся простые, но вечные истории. История о выпущенной на невиданное расстояние стреле, которая за волосок до цели вдруг оказалась перед нелегким выбором. История о редкостной жемчужине, которой хотели бы — но боялись — обладать многие, а потому она осталась одинокой. История о ростке, которому пришлось заменить погибшее древо, но не в прекрасные, а в тяжелые годы. У Кея традиционно почти нет злодеев, есть лишь разные люди, которые движимы верой, любовью, страхом, жадность, честолюбием и долгом — который каждый понимает по-своему. Ради этого долга Жэнь Дайянь отказал Богине-лисице, дайцзи. Ради этого долга Хан Дэцзинь играл сановниками, как пешками, выращивал из сына верного помощника и замену, чтобы обеспечить благоденствие империи. Долг и любовь — двумя неразрывными и несоединимыми спутниками проходят сквозь весь роман. Долг и любовь.

Итог: складки исторических событий и трагических судеб людей на шелке фэнтезийного Китая.

ааа иии, 04 января 2015 г. в 19:03

Мудрость катайской бюрократии сделала всё, чтобы свои вояки ей не угрожали. Поэтому отбить у шаньюя «14 северных префектур» и не смогли, за двести лет. Жень Дайянь, ставший из секретарского сына разбойником, а из разбойника толковым полководцем, одержим реваншем с детства — но для элиты важнее построить новый парк императору.

В крутой и печальной судьбе этого варианта реального Юэ Фея — опора «Звездной реки». Вокруг любовь, евнухи, поэзия, лучный бой, тату, степь, пионы, дворцы, примечательные камни, каллиграфия, конвои, выбор между долгом и жизнью, исторические закономерности и случайности... В сравнении с «Поднебесной» связней, шире, глубже. Уйма верных деталей. Интересны люди (выделю учителя, ставшего заклинателем, жен Кай Чженя и наемного убийцу), интриги сложны. Составить список писавших о киданях и Южных Сун лучше канадца не получилось.

Считать ли «Реку» продолжением «Поднебесной»?

Вроде, всё, что было, позабыто, книги независимы, между Катаями XII династии и «Поднебесной» дистанция огромного размера. Однако, История и ее интерпретации — это вторая опора «Звездной реки», а читая, то и дело встречаешь осколки прошлого, мелочи, вроде отчета управляющего и т.п. Аналогичные связи внутри сарантийского цикла, похоже, Кею такое изображение хода времени чем-то важно.

Плохо, что нудно. Сухое, как валенок летом, повествование — дефект перевода? Есть призраки и лиса, но основной массив стерилен в смысле фэнтези: Дрюон, Балашов, «Тигана» и иже с ними. С военным делом не очень. Полиграфия: шрифт слепой и мелкий.

Рекомендации: листать и листать перед приобретением.

Михаэль, 05 декабря 2013 г. в 13:15

то выйдет довольно длинный и путаный отзыв, но я должен его написать! :)

не секрет, что литература, хоть и медленно, но стареет, и многое из того, что казалось прежде захватывающим по изложению и глубоким по мысли, читателям следующих поколений кажется излишне витиеватым, медлительным и говорящим не о том.

подверглись старению классические исторические романы.

у меня есть ностальгическая любовь к Вальтеру Скотту, но сейчас уже трудно полностью проникнуться его книгами, с их многостраничным описательством, размазыванием сюжета и какой-то нервической целомудренностью. при этом Скотт несомненно велик и могуч, но...

«а как бы прочитать что-то такое, в духе классических исторических романов, но написанное для современного читателя современным писателем» — некоторое время томился я.

и судьба волею Джада принесла мне в руки книгу «Львы Аль-Рассана».

перед нами прекрасный рыцарский роман, фэнтези являющийся чисто формально.

когда одного героя зовут Родриго Бельмонте, а другого Язир ибн Кариф, Аль-Рассан имеет очертания полуострова, а за проливом по бескрайними пустыням кочуют всадники с закутанными лицами, Испанию времен Реконкисты и Северную Африку узнать нетрудно. то же и с остальными реалиями мира, который очень близок к исторической Европе, а из фэнтезийных элементов используется только дар ясновидения.

в вере ашаритов легко узнать ислам, джадиты — несомненные католики, только еще более жестокие и нетерпимые, католики без Христа и Нагорной Проповеди, киндаты — почти не замаскированные иудеи.

такой подход с одной стороны позволяет автору опираться на множество источников и не подвешивать своих героев в пустоте незаполненного мира, а с другой — компоновать события и сам мир так, как ему вздумается, не нарушая никакой исторической правды.

у книги хорошо выстроенный, но при этом не слишком закрученный или неожиданный сюжет.

слабеющие после убийства последнего халифа раздробленные ашаритские города-государства Аль-Рассана доживают свои дни, тогда как на севере собираются с силами их заклятые враги-джадиты, а южные союзники — свирепые и фанатично верующие мувардийцы при ближайшем рассмотрении оказываются не меньшей угрозой.

Аль-Рассан, над которым уже навис меч, чудесный край городов, в которых благоухают цветы и бьют на площадях фонтаны, край где поэзия играет в политике ту же роль, что и рассуждения о выгодах от торговли, а представители трех религий научились жить в относительном мире, описан автором с такой любовью, что закрывать книгу не хочется, а хочется вернуться в начало, когда Аль-Рассан еще не истекал кровью, когда все еще можно было повернуть, исправить, спасти...

в центре история Джеаны, женщины-лекаря из народа киндатов.

в качестве врача она присоединяется к отряду наемников, которым командует Родриго Бельмонте, прославленный воин-джадит, сейчас отправленный в ссылку, и поступивший на службу к мудрому и гуманному ашаритскому правителю. вместе с ними защиты там ищет убийца последнего халифа, поэт, солдат и политик Аммар...

в книге будут и кровавые схватки, и коварные интриги, и осады городов и поединки героев, и любовь.

но этого хватает и в книгах того ряда, которых на десяток — дюжина.

главное — потрясающее мастерство Кея.

с его героями мы побываем в роскошных дворцах, где через зал для пиршеств течет рукотворная река, и в хижинах с земляным полом.

ощутим веселье карнавала и увидим бессмысленную резню в ужасе бегущих людей.

вдохнем аромат садов и дым костров, в которых сжигают пленных.

из пустыни налетит безжалостный ветер, который бросит в лицо песок и соль...

герои описаны Кеем с любовью, которую сейчас редко встретишь.

ему равно дороги и честный солдат Родриго и жестокий вождь пустынных кочевников Язир, и коварный Альмалик-младший, и солдат-новобранец Альвар, и ашарит-перебежчик Хусари...

все наделены им живыми характерами, не вписывающимися в жанровые лекала, за каждым есть своя правда.

тем страшнее будет, когда сильные мира сего запустят маховик войны все они сойдутся на поле боя.

это романтичная книга, в которой герои говорят «высоким штилем», понятия рыцарской чести, верности клятве, веры в бога и любви к родной земле действительно важны, а не просто являются прикрытием для всеобщей подлости.

внимание автора не заостряется на неприглядных сторонах средневекового быта, и хотя в наличии эротические сцены, поставленный в центр повествования любовный треугольник подан столь целомудренно и красиво, насколько это вообще возможно.

но не стоит думать, что перед нами некий вариант дамского романа, полного «прекрасных дам» и «благородных рыцарей».

у книги есть и последняя треть, когда Аль-Рассан охватывает тотальная война, столь отличающаяся от чинных и уже ставших привычными локальных войн недалекого прошлого.

отсутствие школярского цинизма, которым грешат некоторые «подражатели Мартина» не означает, что под конец земля Аль-Рассана не напьется кровью.

этот переход от разговоров о тонкости политики и поэзии во дворце из слоновой кости к крестам, на которых горят пленные и опустошенным войной городам оставляет сильнейшее впечатление.

primorec, 11 июня 2013 г. в 02:04

Может, оно так и есть, как пишут фантасты, и великие события имеют особенность прокатываться волнами через пространство и время, раскалывая реальность и порождая многочисленные отражения, которые обретают собственную жизнь и историю.

А это событие было поистине Великим. Крушение Вечного Рима, павшего под натиском орд варваров. Огромная Империя раскалывалась и миллионы потерянных и испуганных людей пытались выжить на отдельных обломках. И какой надеждой и опорой для них должна была стать Византия — восходящее солнце востока! Чего же удивляться тому, что волны таких глобальных событий разошлись кругом, породив множество фантастических миров, в том числе и этот — Мир Сарантия.

Древний мир для нас всегда притягателен, тем более, созданный с такой любовью. Нет, это не ностальгическая или слащавая картина. Это жесткое и реалистичное полотно: в мире Сарантия много крови и грязи, насилия и дикости, религиозных войн и фанатиков, болезней и бессмысленных смертей, рабства и ненависти. Но еще это — мир постижения духовных ценностей, мир безвестных мастеров, которые создают потрясающие душу памятники и картины, первых ученых, ищущих во тьме предрассудков искру знания.

Главный герой — один из таких мастеров, мозаичник Кай Криспин, отправляющийся в Великий Город чтобы создать самую значительную в своей карьере картину. И этот роман — рассказ о его дороге. В прямом смысле этого слова — через страны, пережившие падение цивилизации и возврат к дикости, мимо людей, утерявших духовную опору среди войн, страданий и смерти. И в переносном смысле — рассказ о дороге из тьмы отчаяния к свету новой жизни, к обретению ее смысла, веры и надежды.

И это путешествие — физическое и духовное — только часть масштабного плотна, огромной мозаики, кусочками которой становятся целые страны, могущественные правители, религиозные направления, людские массы. Разноцветные кусочки складываются то так, то этак. Нити долговременных замыслов, интриг, заговоров то четко проявляются, то вновь ускользают до времени, пока не появится еще один кусочек этой мозаики под названием Сарантий.

Среди этих кусочков — не только история Кая Криспина, но и десятков других людей. Одни из них трагичные, другие — почти возвышенные, третьи — поучительные. И из них я бы выделила две. Одна — добавляющая в эту мозаику волшебного и мистического блеска, история алхимика Зотика и его механических птиц. А другая — вносящая в жесткое и, порой, пафосное повествование нотку ехидного юмора — история бывшего безалаберного курьера Пронобия Тилитика, ставшего непостижимым образом «святым» мучеником и объектом поклонения. Вот уж, поистине, неисповедимы пути твои...

Замечательная книга, более историческая, чем фэнтезийная. Но «фирменные» «эпические» вставки Кея в текст все равно сильно раздражают.

duke, 26 марта 2009 г. в 20:26

Давненько я не читал такого красивого городского фэнтези. Язык превосходен, сюжет интересен (хоть и простоват на мой вкус), персонажи удались. Детально книгу разбирать не хочется, сравнивать с другими произведениями Кея тоже, поэтому ограничусь только самыми общими впечатлениями. А впечатления самые положительные.

Главная изюминка романа, имхо, — атмосфера, созданная (помимо таланта писателя, естественно) чудесным переплетением прошлого и настоящего. Взаимопроникновение времён получилось очень реалистичным. С одной стороны, современная цивилизация с её мобильными телефонами, автомобилями, компьютерным жаргоном, с другой – обычаи кельтов и римлян, истории сражений и завоеваний, доблести и хм… подлости. Конечно, город, в котором происходят события «Изабели», выбран писателем весьма удачно. Здесь, в Экс-ан-Провансе, древностью, похоже, дышит каждый камень (не поленился и «погуглил», не забыв заодно просмотреть рисунки Сезанна, который, как оказалось, в этом городе прожил всю жизнь). Буквально во всём сквозит дух прошлого (простите за банальность). Прошлого, которое никуда не ушло, а просто ожидает своего часа. А дождавшись, вступает в свои права и полностью меняет жизнь героев, для кого-то на время, для кого-то навсегда.

Главные достоинства книги лежат скорее в чувственной сфере, нежели интеллектуальной. Поэтому те, кто «купятся» (в хорошем смысле) на атмосферу, будут в восторге (я из их числа). А шикарный финал будет приятным добавочным бонусом в этой великолепной истории.

Deusuum, 27 мая 2022 г. в 11:49

Легко писать рецензию на плохую или не понравившуюся книгу — можно поупражняться в остроумии и сарказме, поиздеваться над автором и его поклонниками, разобрать на атомы несуразности и нелепости. И совсем другое дело — приступать к обзору романа, который тебе не просто понравился, а понравился на все десять баллов.

Я — давний поклонник фэнтези, читаю его много-много лет, но лишь сейчас, когда на голове уже стали появляться седые волоски, руки у меня дошли до Гая Гэвриела Кея. И это постыдно для энтузиаста жанра — настолько велик талант канадского автора и столь часто упоминается его имя во всевозможных рекомендациях и советах друзей. Теперь я жалею, что не познакомился с ним много лет назад. Но на день рождения получил сразу две книги — оригинал и прекрасно оформленное свежее издание на русском (мои друзья знакомы с моей тщеславной привычкой «проверять» переводы прочитываемых англоязычных книг). Я наконец открыл «Тигану»... и растворился в ней.

Прежде всего — язык Г.Г. Кея несравненно хорош, а в жанровой литературе лишь считанные единицы могут сравниться с ним. Он изящен, поэтичен, ярок и подробен в каждой детали полотна своего творчества. Каждый персонаж наделён своим голосом, образом, манерой поведения, характером — давно передо мной не представали книжные герои так быстро и непринуждённо. Почти каждому удаётся заглянуть в душу, проникнуться им, понять... но не всегда простить, как, например, в случае с Брандином, потерявшим любимого сына отцом, который во имя своего горя и из чувства мести пошёл на чудовищное преступление... Это не персонажи, которых дёргают за ниточки, это живые люди, которые ошибаются, забывают, вспоминают и помнят.

Весь сюжет, вся атмосфера «Тиганы» проникнуты духом старой Италии, которую автор выбрал в качестве вдохновения для своего полуострова Ладонь — культура, политика, образы Италии дышат со страниц романа, поэтому его герои столь безудержны в своих эмоциях, страстях, трагедиях, музыкальности, любви к вину, наконец. Кей раскрывает свой мир исключительно через повествование, не опускаясь до глоссариев, приложений или, того хуже, сносок, и Ладонь предстаёт перед нами как на ладони (прошу прощения за столь неизящный каламбур) — как и у персонажей, у каждой провинции появляется свой цвет, свои культура и прошлое. Буквально несколькими мазками своей писательской кисти Кей даёт нам краткое представление о нациях-завоевателях Ладони — Играта и Барбадиорской империи — это совершенно необязательно, но даёт читателю понять, что мир существует далеко за гранью описываемого «сеттинга», и писатель подумал и о нём.

Я не прочитал «Тигану», я прожил её с первых страниц до неизбежной неожиданности финала. Блестящий роман, любовь с первой книги автора.

ужик, 12 января 2022 г. в 01:59

Гаврила жил в эпоху Возрожденья, Гаврила девушек-убийц спасал...

Помните в «12 стульях» был очень востребованный издателями поэт Ляпис-Трубецкой, который писал замечательные поэмы о Гавриле? Гаврила у нас был и пекарем, и охотником, и почтальоном... Только Ляпис-Трубецкой у нас с матчастью не дружил... Ну, с кем не бывает...

Когда я взяла в руки «Блеск минувших дней», у меня было такое чувство, будто книга о Гавриле...

Начинает автор рассказ о политическом убийстве. Убивают князя некоего псевдоитальянского города-государства со звучной кличкой Зверь. Но постойте, говорит автор, вот наша убийца. И она — племянница другого князя и дочь третьего князя ( а чего мелочиться-то?!). И красавица. И умница. И вот она отказалась быть просто женщиной, женой, матерью... Она стала НАЕМНОЙ УБИЙЦЕЙ! Но — жалостливой... И совестливой... И красивой. И смелой. И отважной. И аристократкой. И....

«Гаврила — девушка-убийца, Гаврила князя убивал...».

Помогает Адрии Риполи в ее нелегком квесте убить руководителя соседней страны по заказу политических противников (читай — за бабло и передел собственности), но убить так, чтобы читатель зарыдал и безоговорочно проникся ее человеколюбием, случайный прохожий — Гвиданио Черра. Жил себе Черра при дворе Зверя, служил ему, брал из его рук деньги, провожал в его покои мальчиков-девочек для изнасилования Зверем — и ничего внутри не екало. Ко двору он попал по протекции коменданта крепости, с которым подружился, проникся его добротой и начитанностью... И тут такой: «ой, я знаю эту девушку. Да она убийца! Но я никому не скажу... Ну, коменданта сейчас зверски казнят. А у него маленькие детки. И маленького сына князя Зверя тоже убьют... Но я буду стоять, смотреть и скорбеть... Это ж надо, какой хороший комендант был! Как ко мне хорошо относился! Даже взял всю вину на себя и меня выгородил от разбирательства в участии в убийстве Зверя...».

У меня вопрос, наш суперособенный герой Гвиданио — моральный урод или золотая рыбка? Ну, стоит вылупил глазки и губами шлепает... Ты, блин, просто по приколу устроил гражданскую войну в целом государстве и послал на плаху нечужих тебе людей. Ну, просто потому что тебе захотелось... Ты хоть что-то чувствуешь, кроме самолюбования своей святостью и «я не такой, я на 5 копеек дороже»?

«Гаврила сильно был ученый, Гавриле нимб в макушку жал...».

Адрию, к слову, надо бы подлечить. Вот смотрите, еще у нас есть чудесная женщина-лекарь Елена. Она такая... Комсомолка, отличница, спортсменка...!!! И да, а автор уже говорил, что Елена любит другую женщину...?

«Гаврила знахарем родился, Гаврила Адрию лечил...».

И вот прочитала я четверть книги, а о чем книга-то? К чему эти политические убийства, не от мира сего герои, государства, интриги? А знаете, за «не такими» героями я как-то так и не разобралась есть ли тут вообще сюжет.

В общем, еще я читала у автора «Львов Аль-Рассана», написанных аж на 26 лет раньше, чем «Блеск минувших дней». На мой взгляд, автор не только не развивается, он еще больше деградирует. Потому что такие странные явления, как средневековый карнавал среди мусульманского города с секс-марафонами не отягощенных скромностью барышень с незнакомцами, простителен в начале карьеры. Ну занесло автора, бывает. А когда спустя 26 лет автор берет некую историческую эпоху, но не удосуживается даже в общих чертах почитать а как оно там было... Ну. за 26 лет ни разу не захотелось чуть углубиться...?

Ну да, это ж жанр — фэнтези. На него все спишем.

«В истории Гаврила — дока, Гаврила фэнтези писал...».