Роберт Уильямс Вуд (Robert Williams Wood)

Роберт Уильямс Вуд — выдающийся американский физик-экспериментатор.

«Моя дорогая, добрая бабушка Вуд!

Мать не может писать сегодня — и поэтому она хочет, чтобы я сам провозгласил своё прибытие сегодня утром: оно произошло на две недели раньше, чем этого ожидали мои друзья. Я, таким образом, получил удовольствие — удивить их всех. Путешествие моё не было долгим — всего тридцать шесть часов, но оно показалось мне нелёгким. Однако, прибыв, я совсем не почувствовал себя усталым, наоборот, я здоров и в прекрасном настроении '...'

Мать просит передать Вам поклон и подписаться

Вашим преданным внуком

Робертом Уильямсом Вудом Мл.»

Это послание написано Робертом... в день своего появления на свет — 2 мая 1868 года. Фактура и оттенки бумаги, а также выцветшие чернила соответствуют проставленной дате.

Разумеется, это мистификация — одна из тех, которые переполняли до краёв биографию Вуда.

Его мистификации не были злыми. Кроме того, они помогли ему превратиться в лабораторного чародея, «Моцарта физики». Биографы называли Роберта «американским мальчиком, который стал самым оригинальным экспериментатором, но так и не вырос».

За всю свою жизнь Вуд опубликовал более 250* экспериментальных работ — как правило, с фактами и методикой, ранее не известными науке. Позже его наградили титулами «отец современной оптики», «виртуоз эксперимента».

Опыт — яркий и неожиданный, как вспышка из рук фокусника, — был козырем Вуда.

А экспериментировать и фокусничать он начал чуть ли не с рождения. Маленькому Робби было скучно среди обычных детских игрушек. Их заменил гигантский завод воздуходувных машин в Ямайка-Плэйн, под Бостоном. Владелец завода дружил с отцом Вуда, и Робби с десяти лет получил право не только ходить по всем цехам с могучей и хитроумной техникой, но и делать там всё, что захочется. С этого времени рукам ребёнка-непоседы стали доступны гидравлические прессы, литейные формы, всевозможные станки. Представляете себе, «игрушечки«!

В раннем детстве Вуд любил устраивать поджоги и взрывы. К восьми годам за ним закрепилась пугающая репутация Прометея. Опасное увлечение Роберта позднее использовала нью-йоркская полиция, обращаясь к нему за срочной экспертизой взрывчатых веществ, применённых преступниками.

Из школы Робби исключили за модернизацию езды по перилам винтовой лестницы. Как ни странно, школьные педагоги считали Вуда тупицей. Неровным было и его обучение в Гарвардском университете, куда он попал не по собственному выбору, а по совету отца. Там он увлёкся опытами со взрывами и успешно соединил вещества, которые химики считали несовместимыми. Занятно, что спустя полвека московские школьники, дойдя своим умом до похожих рецептов, применяли их, дабы сорвать урок. И только позже эта химическая комбинация (которую я по понятным причинам приводить не буду) всерьёз заинтересовала военных.

Чисто научное любопытство заставило Вуда-второкурсника попробовать гашиш. Он испытал ряд видений: «некоторые — ужасные, другие — полные славы и величия или полные сознания бесконечного пространства и вечности». Свои ощущения Роберт передал в отчёт для профессора Джемса, который включил самонаблюдение студента в книгу «Принципы психологии». Этот «наркоманский рассказ» Вуда считается его первой научной публикацией!**

Отнюдь не образцовый студент, Вуд надолго связал свою жизнь с ВУЗами. На рубеже столетий он работал в Висконсинском университете, а затем ещё 37 лет был профессором университета Дж. Гопкинса в Балтиморе.

Став в итоге физиком-экспериментатором, профессор Вуд тем не менее частенько прибегал к старой подруге — химии. Особенно когда того требовала жизнь. Однажды он заподозрил, что хозяйка пансиона добавляет объедки в свежие блюда для постояльцев, и всыпал в еду немного хлористого лития — безопасного для человеческого организма, а по виду и вкусу похожего на соль. На другой день спектральный анализ новой еды выдал красную линию, характерную для этого вещества. Подозрения Вуда подтвердились. В другой раз Вуд оригинальным образом разогнал толпу бездельников, мешавших ему перебраться через обширную — от тротуара до тротуара — лужу. Проталкиваясь через толпу, Вуд громко закашлял и на виду у всех плюнул в лужу, незаметно бросив при этом в воду небольшой шарик чистого натрия. В одно мгновение всю поверхность лужи охватило пламя. Эффект сопровождался взрывным грохотом и искрами. От Вуда шарахнулись, как от сатаны, — так его тут же окрестила толпа.

Химию изобретательный Роберт использовал и на зимних прогулках со своей невестой, приехавшей с Золотого Запада и впервые увидевшей свет. Вуд добавлял капли серной кислоты в бутылку с холодной водой — она разогревалась почти до кипения и вполне годилась для обогрева замёрзших рук. Для объяснений же в любви к своей будущей жене он предпочёл использовать фонограф, изобретённый незадолго до этого великим Эдисоном. Валик с записью своего голоса Вуд упаковал в жестянку из-под муки и отослал её по почте.

Впрочем, когда дело не касалось романтики, озорник Роберт предпочитал другой способ передачи голоса на расстояние. Гораздо раньше, чем подобные устройства появились в продаже, Вуд смастерил из твёрдого картона конический рупор — мегафон длиной чуть меньше трёх метров и диаметром раструба в 60 сантиметров. Выставив его из окна квартиры приятеля, он насмешливыми репликами приводил в изумление одиночных прохожих и полисменов, находящихся за два квартала от него. Те на пустынных улицах слышали в сумерках как бы голос с неба.

В 1896 г. журналист Виллард, приятель Вуда, взял его компаньоном в поездку по России. От журналиста ожидали очерков о Нижегородской всероссийской выставке и о постройке Транссибирской магистрали. В Россию Вуд поехал, нагруженный, как вол,... контрабандой для Льва Толстого. Оказалось, что Виллард, ранее посетивший графа, обещал привезти тому при случае около дюжины берлинских изданий его же собственных произведений, запрещённых в России. Вуду пришлось приторочить объёмистую порцию «тамиздата» шпагатом к своему телу.

С началом Первой мировой Вуд на время посерьёзнел и направил все свои мысли в помощь фронту. Через посла Жюссерана он послал во Францию предложение пустить на одном из участков западного фронта пары слезоточивого газа бромбензила. Как он утверждал, всё, что останется сделать после этого, — наступать и взять в плен плачущих немцев. Французы не послушались и испытали на себе через полгода первую немецкую атаку отравляющим хлором.

Для американской армии Вуд сконструировал сигнальный телескоп, устройство для быстрой подкачки военных аэростатов горячим воздухом, изобрёл «паутинную гранату» для противовоздушной обороны. Ему даже удалось вовлечь британское командование в дрессировку тюленей, с тем чтобы использовать их для обнаружения подводных лодок. Тюлени гонялись за субмаринами плохо, всё время отвлекаясь на косяки селёдки. Но эксперименты дали неожиданный результат. Было доказано, что тюлени прекрасно слышат, плавая с полной скоростью под водой. Это помогло усовершенствовать гидрофоны, приборы для подслушки шума винтов подлодок. За свои военные придумки сугубо штатский специалист Вуд получил чин майора.

В конце концов он добился отправки на действующий фронт добровольцем, став, по собственному выражению, «овцой в волчьей шкуре». Воюя сперва в составе американского корпуса полевой медицинской службы, а затем превратившись во французского артиллерийского офицера, майор Вуд вернулся в Штаты...

Вуда порой раздражало, что широкая публика знает его не по научным работам, а по физическим фокусам да «небольшим изобретеньицам» вроде электропрогрева замёрзших труб водопровода (за что его университет сразу же получил государственную премию в 200 000 долларов).

К сожалению, его вклад в науку не всегда легко объяснить широкой публике. Он был основоположником инфракрасной и ультрафиолетовой фотографии, существенно расширил возможности астрофизики благодаря своим спектрографам, заменил дифракционными решётками стеклянные призмы в телескопе, обнаружил и описал оптический резонанс, поляризацию двухатомных молекул, подтвердил эффект комбинационного рассеяния света...

Людям, далёким от физики, покажется любопытным, что экспериментатор блестяще раскрыл загадку «пурпурного золота» из гробницы Тутанхамона с помощью... лака для ногтей своей супруги. Ультрафиолетовый метод Вуда весь прошлый век помогал контрразведчикам обнаруживать тайнопись на бумаге, одежде и теле. Модная ныне фотосъёмка с обзором в 360 градусов («рыбий глаз») также берёт начало в практических работах учёного. Он же заложил основы цветной фотографии и создал первый научный «мультик»...

Фонтанируя идеями, Вуд до конца жизни был полон детского тщеславия и вполне искренне наслаждался восторгом аудитории. Скажем, изобретённую им дифракционную фотографию он охотно демонстрировал всем желающим, для чего таскал с собой большой чемодан с химической посудой, шлангами и газовой горелкой. Изобретательскому мышлению Вуда, по его собственному признанию, весьма способствовали занятия живописью и чувство юмора, не изменявшее ему никогда.

Общаясь на равных со всеми великими физиками ушедшего века, исколесив земной шар вдоль и поперёк, со страстью разоблачая медиумов, учась на старости лет метать бумеранг, играть на рояле Скрябина, продолжая «фокусничать» с кафедр и экспериментировать, Роберт Уильямс Вуд, прожив долгую и счастливую жизнь, скончался летом 1955 г. в своём доме в Амитивилле, штат Нью-Йорк.

В 1930 г. Роберта Вуда избрали почётным членом Академии наук СССР. Это было одно из немногих исключений, сделанное для западных «буржуазных» учёных. Более того, в 1936 г., когда страна уже вступила в кровавую полосу ежовщины, у нас был издан фундаментальный труд Вуда по оптике с предисловием советского физика, академика Д.С. Рождественского. Предисловие было выдержано в превосходных тонах.

Фантастическое в творчестве:

Вуд был дружен с автором юридических триллеров Артуром Трэном. В 1914 г. он обратился к Трэну с идеей научно-фантастического романа, который они и написали совместно буквально за несколько недель. Вуд разработал сюжет, написал научные и псевдонаучные происшествия, а Трэн создал «скелет» романа и увязал всё в одно произведение. Книгу приняли и напечатали в 1915 г., а называлась она «The Man Who Rocked the Earth». На русский язык роман не переводился.

Вскоре после этого Вуд и Трэн написали продолжение, которое называлось «The Moon Maker» (опубликован в 1917 г.). Вуд со свойственными ему страстью и азартом изготовил серию фотографий, якобы сделанных на поверхности Луны, которыми планировалось иллюстрировать роман, но редактор «Cosmopolitan», где впервые вышла книга, отказался от них, мотивируя это тем, что «фотографии такого качества сделают журнал «Cosmopolitan» похожим на «Popular Mechanics».

Так знаменитый учёный вошёл и в когорту писателей-фантастов. «The Moon Maker» не раз издавался на русском языке под названием «Вторая Луна».