Все отзывы на произведения Евгения Замятина

strannik102, 09 февраля 2024 г. в 03:49

На первый-второй рассчитайсь!

Книга из числа тех, которые вовсе не обязательно перечитывать. Во всяком случае для меня ситуация складывалась именно так. И если при относительно недавнем прослушивании радиоспектакля, поставленного по этому роману, я выставил высокую оценку (8 по пятибалльной), то здесь выше троечки рука не поднимается. И скорее всего вот эта разница в целый балл выставлена была вовсе не книге, а именно спектаклю, т. е. режиссёрам и постановщикам, а также актёрам, музыкантам и всему прочему театральному люду, в постановке участвующему. Потому что сама книга для меня была чрезвычайно скучной (читай — неинтересной) и отчасти абсурдистской — взяли крайность и довели её до крайности. В результате получилась голая схема. Чистый Интеграл!

Причём не совсем понятно, за что именно топит сам автор. За свободу, равенство, братство? Однако едва ли не первое, что показал нам Замятин, описывая картину бунта, это совокупление всех со всеми. Это, что ли, является высшим воплощением идеалов свободы? Просто первобытный животный коммунизм.

И получается, что сверхорганизованное государство — зер шлехт, но и полная свобода — не слишком-то зер гут…

Конечно, тотальная государственность не самое приятное дело, но пока что человечество никакой другой жизнеспособной и устойчивой формы существования, кроме государства, не придумало. И можно ломать копья над формулировками понятия «государство» (а заодно и «право», ибо одно без другого не может существовать), однако сама суть понятия не изменится — государство всегда механизм для регулирования общественных и межгосударственно-международных отношений. И потому закон, власть, полиция, армия, тюрьмы и всё прочее будут живы, пока живо государство. Ограничение и при необходимости принуждение — и никуда от этого не денешься.

Прочитано/перечитано специально для клуба любителей чтения г. Валдай КЛюЧ.

David Blain, 05 января 2024 г. в 19:52

Очень короткая, но невероятно емкая зарисовка из жизни революционного Петрограда.

Пьяный Дракон с винтовкой убивает какого-то «очкарика», за то что тот «чужой» и «вредный для рабочего класса». А потом спасает замерзающего воробья, потому что тот «свой», и «никому зла в жизни не сделал».

Вот насколько же глубоко и крепко в людях сидит деление на «свой»\«чужой», «друг»\«враг», «полезный»\«вредный» !!

ПС: Пол Тиббитс, сбросивший бомбу на Хиросиму, позже говорил «Одни уверены что я — герой, другие — что я злодей, сбросивший бомбу на невинных людей. Я — обычный солдат, честно исполнявший приказ начальства. И бомбу я сбросил не на людей, а на врагов моей Родины! И если бы начальство сказало «Нью-Йорк взбунтовался и перешел на сторону врагов», я бы без малейших колебаний сбросил атомку на Нью-Йорк»

vfvfhm, 20 декабря 2023 г. в 22:42

Новейшая русская литература охватывает для Замятниа 1890-1917 годы. Поэзию революционного периода он еще не знает и оставляет за скобками (а ведь она войдет в золотой фонд русской классики 20 века!). Тем не менее доклад представляет собой не только исторический интерес, но и сохраняет актуальность.

Все дело в методе исследователя. Как старый большевик Замятин походит к вопросу диалектически.

В конце позапрошлого века на вершине русской литературы царил реализм — Чехов, Бунин, Горький — который описывал внешнюю сторону реальности и дошел в своих изобразительных и идейных исканиях до своего возможного предела. На смену ему пришел символизм, адепты которого «имели мужество» оторваться от реальности и унестись в горние выси богоискательства и мистики. Но и они затерялись в этих самых высях. Тогда — как синтез двух предыдущих течений появился «новый реализм», который понимал не только просторы и ширь реальности, но и ее глубину и качества. Как инструментарий изобразительных средств он использовал наработки как реалистов, так и символистов.

Но ведь таким же диалектическим методом, что и у Замятина, мы можем описать последние десятилетия истории современной русской литературы.

В СССР правил бал советский реализм (уж насколько он был социалистическим, вопрос дискуссионный), дойдя до пределов своих изобразительных и идейных исканий он рухнул вместе с породившим его государством.

На смену ему пришел постмодернизм, адепты которого «имели трусость» сбежать в свои виртуальные миры, отринув страшную реальность «святых девяностых». Дойдя до пределов собственной эстетики под занавес века в «Голубом сале» Сорокина и «Дженерейшен Пи» Пелевина, постмодерн ,как живое явление также кончился. Вместе — опять-таки — с породившей его эпохой.

И вновь наступило время синтеза. Возник новый «новый реализм», синтезировавший этику и эстетику советской прозы и постмодерна, как бы дико это не выглядело на первый взгляд. А вот поди ж ты!)) (Особенно это видно по книгам Германа Садулаева, Михаила Елизарова и Сергея Самсонова).

Так что исторический и методический посыл Замятина крайне интересен и востребован. А еще это важный социальный урок. Когда был прочтен доклад? В сентябре 1918 года. Тяжелейший военный и политический период новорожденной Советской республики. А вот людям было интересно не только ежедневные сводки с фронтов выслушивать, но и о высоком думать время оставалось. А ведь Евгений Замятин был крайне серьезный товарищ. И в столь страшную годину испытаний точно не стал бы ни свое время, ни своих слушателей на ерунду тратить. Не считал он русскую культуру ерундой. И нам заповедовал.

keellorenz, 12 августа 2023 г. в 08:27

Роман Замятина «Мы» стоит, наверное, рассмотреть в двух ипостасях: как культурное явление и как явление идеологическое. Общепринято ещё со времен Оруэлла, открывшего роман для читателя, считать его эталонной модернистской антиутопией, изобретательно показывающей, до какого маразма может дойти общество победившего ленинизма в далёком будущем: работа и отдых по часам, секс по талонам (каждый , независимо от пола, может переспать с каждым по своему выбору) , еда у всех одинаковая, люди единогласно славят великого «гаранта конституции» и строят звездолёт для распространения идей коммунизма в космосе… Главного героя — винтика в системе , который и строит звездолёт, вербуют подпольщики с помощью подсадной утки, которая заманивает его в медовую ловушку — целый тайный мир любви и древних артефактов, показывает природу за стенами великого города (оказывается там дикий лес с чуть ли не кроманьенцами, уцелевшими после глобальной мировой войны) и подбивает на диверсию против режима… На этой высокой ноте Замятину бы и закончить, но как бы не так. Автор зачем-то комкает своё произведение, как лист бумаги… Герой осознаёт, что его используют, завербовав с помощью ещё не изжитого чувства — любви и просто сдаёт революционерку местному КГБ (сотрудник КГБ внезапно сам оказывается участником заговора!), после чего наблюдает в сумятице революции (неудачной) последствия воцарившегося хаоса и подвергается в итоге «на всякий случай» операции удаления центра фантазии в мозгу. Пытка любимой перед казнью теперь для него просто шоу, ни слезинки не проронил . Во славу государства. Тем более, что в тексте прямо указано, что у девушки был ещё один мужчина на стороне, как и у главного героя была забеременевшая от него партнерша. Именно это и стало последней каплей, после чего ревнивый герой настучал в КГБ. Возникает вопрос — а антиутопия ли это вообще? В каком конкретно месте автор высказывает свою позицию, на чьей он собственно стороне? Где же , как у Оруэлла в «1984», трактат Гольдштейна? Где авторское послесловие,как в аналогичной   «гитлеровской» антиутопии «Стальная Мечта» Спинреда? Попробуйте издать , например, «Стальную мечту» без послесловия — визит товарища майора гарантирован!    Сам-то Замятин-участник революционных событий был на стороне Ленина и сделал все, чтобы построить именно такое государство, которое описано в романе. Да и простой голодающий гражданин-потенциальный читатель времён военного коммунизма (да и житель глубинки начала 21 века) вряд ли отказался пожить в мире с сексом по талончикам с практически любой женщиной, квартирой, бесплатной едой, медициной, отдыхом. Для людей ТОГО времени мир романа как раз и был утопией. То, что автор страдает раздвоением личности я не принимаю как довод, больше похоже, что смысл текста : создать лубок для революционеров будущего, чтобы показать, как коварная и многоликая женская сущность первой даёт слабинку и сбивает русского космиста с праведного пути, мешает ему с жаром фанатика Циолковского изнасиловать-интегрировать Вселенную в вечный коммунистический концлагерь , развращает сигаретами, вином, чувственным эротизмом и сексом по любви, даже перспективой незапланированного алгоритмами государства отцовства… Все женщины вокруг буквально сбивают работника космической промышленности с истинного пути безропотного служения обществу людей-гвоздей, что кстати наводит на размышления об ориентации главного героя, который в итоге выбрал любовь к футуристическому местному Благодетелю-«Ленину» . Сбежал от ответственности и радостей личной свободы, поменял секс с женщинами на секс с государством и его руководителями… То одной видишь ли секса с ним захочется на закате лет без талончика, то другой ребёнка, то третьей любви с эротикой. Запутавшись в женщинах герой сбегает ото всех одновременно .Спекуляция на теме поруганной любви отвратительна, ведь получается , что с точки зрения логики романа герой прав, когда сдаёт подпольщицу КГБ. Он готов мириться с падением государства, но не с предательством девушки и внезапно перебегает в обратную сторону. Кстати по сюжету выходит, что герой согласился на операцию по удалению фантазии до её массового внедрения и добровольно — ведь ее назначили всем ДО начала революции и теракта на космическом корабле, а провал революции означает принудиловку в этом плане для всего общества. Бегство от предательства любимой через убийство — ей и лоботомию — себе? Мои аплодисменты…Случайный туалетный философ (беседа ведётся буквально в кабинке, где герой пережидает крах революции) в финальном диалоге в стиле Олафа Стэплдона размышляет о Вселенной и резюмирует : по сравнению с целями «русского космизма»вся эта суета с любовью и дамами просто пустое. Впереди выход аж в математическую вселенную «конечного ансамбля» Макса Тегмарка, за пределы нашего физического космоса. Моральная позиция героя энтузиазма не вызывает — он только недавно фактически попытался убить любимую женщину, и тут же переключился на тайны вселенной. Никакой рефлексии, никаких угрызений совести…Не знаю, как там Оруэлл с его восхищенными отзывами, но как по мне, то это произведение либо спекуляция на чувствах ради большей лояльности советских товарищей к государству, либо гневливая истерика мужика-обиженки по поводу мадам, использовавшей его ради высших целей свержения антинародного режима (или и то и то одновременно). Ставлю 1 балл и отправляю на пыльную полку , к остальным бесам-ленинистам. Единственное достоинство текста — его необычный язык и общая порывистая и искренняя, наэлектризованная сексом и фрейдистским символизмом (космический корабль как фаллос, разумеется) стилистика, заставляющий вспомнить самые авангардные течения в поэзии того времени. За него 1 балл и добавляю — многим нашим современным фантастам до такого уровня мастерства и лаптем не докинуть, но опять же это не перевешивает вышеуказанные недостатки. С научной точки зрения роман хорош, придраться практически не к чему, писал все же инженер. Для историков жанра стоит обратить внимание на описание вполне себе правдоподобного космического корабля с реактивным двигателем (это 1920й год, на минуточку).… Читать рекомендую, это самый виртуозный и литературный роман русской фантастики за пару столетий , но читать эту фрейдистскую притчу о сексе с государством нужно обязательно в параллели с «1984» Оруэлла, используя последний как прививку-антидот.

Lucie Morton, 11 августа 2023 г. в 23:04

Автор так старательно возводил Зелёную Стену между содержимым этого опуса и всяким быдлом вроде меня... Что же, несмотря на многочисленные ружья Бондарчука, не менее многочисленные рояли в кустах, абсолютную некомпетентность Замятина в (анти-)христианстве и множество других нюансов, у него это прекрасно получилось — и это самое главное.

DaHarms, 04 августа 2023 г. в 23:00

Замятин потрясающий стилист. Текст романа написан ёмким, ритмичным, тщательно выверенным в тоже время очень образным языком. Книга буквально пропитана духом футуризма и конструктивизма. Сам мир антиутопии тут вторичен. Прикол книги не в этом.

Читать надо обязательно.

flying_kitten, 05 июля 2023 г. в 17:44

Одна из первых, если не первая, антиутопия в классическом смысле. Авангардный, конструктивистский, если так можно выразиться, роман. Упрощённый, лаконичный язык. С момента написания прошло уже более ста лет, однако эту книгу продолжают читать, цитировать, критиковать и возводить в абсолют.

Замятин, сам инженер, человек привыкший оперировать точными величинами и определениями, рисует точное, упорядоченное «математическое» общество. В неначавшейся ещё на момент написания книги войне физиков и лириков лирики понесли сокрушительное поражение и ушли в подполье. Остались люди-единицы, люди-функции. Государство — чётко функционирующий механизм, чьи детали идеально пригнаны друг к другу. Всё регламентировано и идеально настроено. Светлый, во всех смыслах, мир будущего — из стекла и бетона.

Настолько ли эти утопия «анти»? Для кого как. Коммунистическая доктрина старалась отринуть частное, интегрировав его в общественное. Уничтожить «я» ради «мы». В романе Замятина показано именно это. Мы.

Doraner22, 04 июня 2023 г. в 22:37

Мы.

Евгений Замятин.

«Вы только вдумайтесь. Тем двум в раю – был предоставлен выбор: или счастье без свободы – или свобода без счастья, третьего не дано. Они, олухи, выбрали свободу – и что же: понятно – потом века тосковали об оковах.»

К прочтению данного романа я шел долго.

Немного исторической справки: «МЫ», это антиутопия, которая написана в 1920 году раньше знаковых «1984», «О дивный новый мир» и «451 Градус по Фаренгейту» и оказала влияние, как минимум, на первые две книги из списка. Исторические источники сообщают, что во время революции и Гражданской войны автор был близок к левым эсерам и это отразилось на произведении — например, «четвёртая революция», за которую борются повстанцы, отчётливо перекликается с концепцией «третьей революции» анархистов и левых эсеров.

В Советской России роман не был опубликован: литературные критики восприняли его как злую карикатуру на социалистическое и коммунистическое общество будущего. К тому же, роман содержал аллюзии на некоторые события Гражданской войны («война города против деревни»). В конце 1920-х годов на Замятина обрушилась кампания травли со стороны литературных властей. «Литературная газета» писала: «Е. Замятин должен понять ту простую мысль, что страна строящегося социализма может обойтись без такого писателя». После этого Замятин лишился возможности печататься и уехал из СССР. Впервые роман был полностью опубликован на английском языке в 1924 году. На русском, в эмиграции, в 1952 году, а уже позднее, в 1988 году и в СССР.

«— Плохо ваше дело! По-видимому, у вас образовалась душа. Душа? Это странное, древнее, давно забытое слово. Мы говорили иногда «душа в душу», «равнодушно», «душегуб», но душа — — Это… очень опасно, — пролепетал я. — Неизлечимо...»

Мир представлен после 200 летней войны. Существует огромный город, математически выверенный до идеалов — этакий КУБ посреди леса. Город обнесен стеной. Дома, в которых вместо стен стеклянные панели — всё у всех на виду. Людей называют «нумерами» и вместо имен у них номера. Всё по строго заданным нормам, даже детей могут заводить только те, кто соответствует определенным «отцовским и материнским нормам». Секс по талонам: пишется заявление на определённого «нумера» и если тот согласен, то у вас есть книжка с розовыми талонами на час совместного уединения. Сам секс это единственное, что происходит за шторами, всё остальное открыто взору всех и вся. Данным «Единым Государством» управляет Великий Благодетель, которого все постоянно переизбирают, аналог выборов тут тоже есть. За порядком надзирают Хранители.

«Если они не поймут, что мы несем им математически-безошибочное счастье, наш долг заставить их быть счастливыми.»

Сюжет крутится вокруг Нумера Д-503, инженера и математика, строящего «Интеграл», космический корабль, который понесет идею Режима в неизведанные миры. Проводит свои «сексуальные часы» с миниатюрной девушкой О-90, у которой, кстати, есть еще один сексуальный партнер R-13, поэт, работающий на Государство. Все они дружат, и мы видим что-то похожее на шведскую семью. Сюжет подается как дневник Д-503, куда он записывает свои мысли и что с ним было с целью ознакомить дикарей новых миров с идеей режима и образа жизни «нумеров». Такая жизнь, в принципе, устраивает Д-503, пока в его жизни не появляется женщина I-330. Д-503 влюбляется в I-303. Это событие меняет в нём многое, он начинает хотеть чем-то обладать, а I-330, впоследствии, оказавшаяся вербовщицей, использует его с целью кражи «Интеграла» во имя еще одной революции, ведь революция не может быть последней, как не может быть последнего числа. Финал у романа горек: надежда на иное будущее есть, но не для всех.

«Минута неловкого асимметричного молчания.»

Читать книгу тяжело, ввиду подачи как дневника, так и ввиду того, что она изобилует некими формулами в описании эмоций персонажей, с которыми соприкасается главный герой. Это минус, ибо сюжет был интересен, но прочтение получилось вымученным. Д-503 ведомый новыми чувствами, остается ведомым до конца и этим пользуется I-330, которая многим жертвует ради дела, в том числе другими людьми и собой. О-90, вот данную девушку действительно жаль, она была влюблена в Д-503 искренним чувством, вовремя начала восстание, даже попросила Д-503 сделать ей ребенка — плод как раз настоящей любви. Под «материнские нормативы» она не подходила, так как была на 10 см ниже.

«Тем двум в раю — был предоставлен выбор: или счастье без свободы — или свобода без счастья, третьего не дано. Они, олухи, выбрали свободу — и что же: понятно — потом века тосковали об оковах. Об оковах — понимаете, — вот о чем мировая скорбь.»

Чувства книга вызвала смешанные. С одной стороны, я, быть может и не захотел жить при таком режиме, но Д-503 все устраивало, он любил математику и занимался ею и дел ему до каких-либо революций не было. И вообще, как это все оценить? Свободны ли граждане Единого Государства или нет? Возможно, свобода для каждого там разная. В том же «1984» человек был несвободен на 98 процентов, а тут нате вам, книжка с розовыми талонами; с другой стороны, для «пропов» многие ограничения отсутствовали. Д-503 же, всему радовался и был при деле под неустанным контролем в работе над строительством «Интеграла». Или все сводится именно к тому, чтобы показать к чему может прийти человек в будущем? К контролю по часам всех граждан государства? Как мне кажется, именно это тут и присутствует, но это не критика только социалистического строя — к такому может прийти любой режим. Часто посещает мысль что главного героя просто используют и симпатия к I-330 безответна: в книге есть момент, где герой уже напрямую об этом спрашивает. Но она, отвернувшись в окно, молчит, возможно, в этом молчании можно найти многое, так же и в самом конце каждый может прийти к своим выводам о ней.

Именно с этого романа начался рассвет жанра антиутопии, уже за это можно сказать Замятину спасибо. Сюжет мне понравился, как написано — нет.

Если оценивать, то 3 из 5 или 6 из 10. Книгу советую к прочтению.

Old_Gonsalez, 27 мая 2023 г. в 09:34

Однозначно, мой любимый рассказ у Замятина. История о пожарном Жеребякине, который на фронте не боялся, на работе не страшился, а встретив красавицу-милиционерку Катю решил произвести впечатление на романтическую особу, сыграв льва в местном театре. Финал рассказа отличный — смешной и грустный одновременно, и, почему-то хочется верить, что после героического падения убитого льва, Катя примет ухаживания бравого пожарного Жеребякина. 10 из 10!

Яна_Даниэль, 19 мая 2023 г. в 17:15

Повесть не показалась удачной или стоящей прочтения. Я, зная, что эта повесть была написана под впечатлением от работы Замятина в Англии, надеялась, что автор покажет через характеры «английскость», «британскость», однако, если в этой повести заменить главных героев на российских обывателей и немного поменять антураж, в общем-то ничего не изменится. Если отвлечься от моих ожиданий и взглянуть на историю в общем, то история небезынтересная, но и не обязательная.

Поэтому за саму историю — «7», но за повесть в целом с учетом моих чаяний — «6».

Яна_Даниэль, 13 мая 2023 г. в 06:58

Жуткий рассказ.. Вот она, цена революции и недовольства существующим режимом — выживание и естественный отбор. Да, выживут физически и морально сильнейшие, но на каждую силу найдётся противосила, и в итоге всё превратится в хаос, анархию и физическое уничтожение.

Рассказ актуален и сто лет спустя: достаточно вспомнить деятельность некоторых иноагентов в нашей стране. Тем, кто поддерживает таких, нужно прочитать данный рассказ.

Яна_Даниэль, 12 мая 2023 г. в 18:58

Ох, сложно писать рецензию на эту повесть. Это тот случай, когда текст читается на одном дыхании и подмечаешь каждое слово, выражение, описание, потому что язык повествования сочный, рельефный, невероятно живой. И из-за этого все герои выглядят утрировано и гротескно, но вместе с тем живо и реалистично. Будто сам присутствуешь во всех описанных ситуациях, переживаешь, злишься, или даже приходишь в ярость от некоторых поступков и помыслов. Так писать надо уметь. И талант Замятина стал для меня открытием, колоссальным открытием. Как глубоко, ярко, выпукло он преподносит героев и характеры.

Но вместе с тем эта повесть и мир, изображенный в ней, бросает в дрожь: ни одного положительного героя... конечно, многие второстепенные герои где-то проявят добродушие и участие, а где-то злобу и мягкотелость, но главный герой — чудовище, иначе не скажешь. Ни одного обнадеживающего поступка за всю повесть, не считая его мыслей и совести, которая вроде как пытается его образумить, но Анфим Барыба, сильный человек, эту самую совесть заталкивает поглубже, чтобы жить не мешала.

Повесть закончилась. Что я должна вынести из повести? В повести нет решений, есть поставленная проблема — мелкие люди, застрявшие в своих заботах, которые не хотят из этого болота выбираться; становление героя не через труд и мастерство, а через халяву и легкие деньги. В конце мы видим устроенную оболочку (положение, деньги, карьера), но человека внутри нет. «Будто и не человек шел, а старая воскресшая курганная баба, нелепая русская каменная баба». И наказанием для него является душевная боль и страдание.

osipdark, 14 марта 2023 г. в 13:22

Думаю, многие на этом портале и не только знают творчество Евгения Замятина исключительно по роману «Мы». Так или иначе я точно принадлежал к этому сословию читателей. Но все изменил рассказ «Мученики науки», прекрасно превращенный в мелодичный голос Стаховского.

Я писал ранее, что аудиокнига в каком-то смысле «читинг» в мире чтения. И сильно влияет на восприятие текста. Возможно, если бы я именно читал это произведение Замятина, то мне бы не приглянулись «Мученики науки». Я бы тоже замечал в комментарии о тяжелом слоге и весьма однобоких интерпретациях, мол, автор тут только критикует новый строй или воспевает материнский героизм. Но мне кажется, что писатель создал более многогранный текст. И стиль здесь такой странный и необычный не ради самого себя.

Начнем с советского строя. Разумеется, Замятин как писатель-эмигрант вряд ли бы стал воспевать новую Россию. Но исполняет ли он оды России старой? Давайте посмотрим, как показан в «Мучениках...» муж главной героини Варвары Сергеевны:

«...в генералы Столпакова действительно произвели, но через неделю после производства немецкий снаряд снес у Столпакова голову, вследствие чего Столпаков не мог уже пускать табачных колец, а стало быть, и жить»

«В законе наследственности есть некая обратная пропорциональность: у гениальных родителей дети — человеческая вобла, и наоборот. Если у генерала Столпакова были только табачные кольца и ничего больше, то естественно, что у Ростислава оказался настоящий талант. Это был талант к изливающимся в трубы бассейнам, к поездам, вышедшим навстречу друг другу со станций А и Б, и к прочим математическим катастрофам»

Про, с одной стороны, комичность Варвары Сергеевны, и, с другой стороны, ее мягко говоря не особо приятный нрав, тоже можно найти соответствующие места в рассказе:

«Атлетические, монументальное сложение Варвары Сергеевны было причиной того, что третья ее ошибка произошла почти для нее незаметно, когда она в столпаковском лесу нагнулась сорвать гриб. Нагнувшись, она ахнула, а через четверть часа в корзинке для грибов лежала эта ее ошибка — пола мужеского, в метрике записан под именем Ростислава»

«С тех пор — был только он, единственный, и его собственность. Согласно учению Макса Штирнера и Варвары Столпаковой — его собственностью был весь мир: за него люди где-то там сражались, на него работал столпаковский завод, ради него была монументально построена грудь Варвары Сергеевны — этот мощный волнолом, выдвинутый вперед в бушующее житейское море, для защиты Ростислава»

«Совершенно неожиданно из газеты обнаружилось, что одновременно произошли великие события в истории дома Романовых, дома Столпаковых и дома Бордюгов: дом Романовых рухнул, госпожа Столпакова стала гражданкой Столпаковой, а Яков Бордюг — заговорил. Никто до тех пор не слыхал, чтобы он говорил с кем-нибудь, кроме своих лошадей, но когда Варвара Сергеевна прочла вслух потрясающие заголовки и остановилась — Яков Бордюг произнес вдруг речь:

— Ето выходить… Ето, стало быть, я теперь вроде… ето самое? Вот так здра-авствуй!

Возможно, что это была — в очень сжатой форме — декларация прав человека и гражданина. Как мог ответить на декларацию Александр III? Конечно, только так:

— Молчи, дурак, тебя не спрашивают! Иди, запрягай лошадей — живо!»

Давайте на этом пока остановимся. Это просто пара-тройка цитат из начала «Мучеников...». Из них уже можно почерпнуть, что особого пиетета у автора (или, во всяком случае, у нас через те текстуальные условия, которые создал Замятин) к мужу «мученицы» и ей самой нет. Ну а как испытывать эмпатию к персонажам, один из которых только кольца пускать умеет, а другой (другая) не считает за людей свое, скажем так, обслуживающее окружение, а именно кучера-слугу Якова Бордюга? Конечно, нельзя не учитывать во всем этом повествовании невероятный поток сарказма, иронии, черного юмора и прочих разновидностей юмористического на границе с драматическим. И то, что некий «рассказчик», от лица (лиц?) которого ведется «исторический анализ» наших геров (Варвары Сергеевны, Якова Бордюга, Ростислава — сына Варвары от Столпакова), скорее всего из победившего советского будущего (в этом плане, в рамках повествовательной перспективы, можно даже приписать «Мучеников...» к фантастическому жанру). Но слова говорят сами за себя, как ни крути.

Поговорим и о самих словах, форме и стилистике. Да, языковые тактики Замятина вводят в определенный ступор. Слишком насыщенные метафоры, какие-то даже напыщенные. Но. во-первых, этот язык просто восхитительно сконструирован и реализует поставленную автором задачу. Во всяком случае, мне эта задача кажется вполне явной: представить, изобрести и спрогнозировать языковые практики в советском будущем. У поколений, которые будут воспитаны на громких строках Маяковского, например. И футуризм в этом экземпляре прозы Евгения Замятина более чем нагляден. Будущее футуризма, пост-футуризм, ставший частью обыденного языка. Дальше я приведу несколько цитат этого насыщенного стиля и попробую подвести заключение отзыву.

«...у отца ее был известный всему уезду свеклосахарный завод. Даже и это, в сущности, было на так еще непоправимо: Варваре Сергеевне стоило только отдать свое сердце любому из честных тружеников завода — и ее биография очистилась бы, как углем очищается сахар рафинад»

«Тогда для хранения ценностей еще не были изобретены сейфы антисейсмической конструкции, как-то: самоварные трубы, ночные туфли, выдолбленные внутри поленья»

«Бедная Морщинкерова голова, размахивая оттопыренными крыльями-ушами, неслась через астрономические пространства нулей, пока окончательно не закружилась»

«Упоминание о боге, хотя бы и не с прописной буквы, — в сущности, неуместно: сама жизнь в те годы вела к твердому научно-материалистическому мировоззрению. И Варвара Сергеевна усвоила, что талант составляется из ста двадцати частей белка и четырехсот частей углеводов, она поняла, что пока, до времени, до подвигов более героических, она может служить науке, только снабжая будущего профессора хлебом, жирами и сахаром»

«Был май, было время, когда все поет: буржуи, кузнечики, пионеры, небо, сирень, члены Исполкома, стрекозы, телеграфные провода, домохозяйки, земли»

«Но рыжие танки сапог не двигались, новый синий картуз прикрывал глаза, пахло кентавром, потом»

и т. д.

По сути дела, весь рассказ представляет собой советскую литературную традицию, которую прославили Ильф и Петров — бытность людей старых в обществе новых. Притом в трагикомическом ракурсе. «Мученики науки» — эпизод, рассказывающей о судьбе профессора-лишенца, который смог свою «лишенность» преодолеть при помощи матери. Ее подвига. Но подвига ли? Варвара Сергеевна весь мир воспринимает, как Штирнер, в самой пошлой его интерпретации. Все или почти все люди — это винтики для работы машины под названием «счастливая жизнь Варвары». Ведь даже соучастие в жизни сына — удовлетворение что самого настоящего, что философски понятого в рамках индивидуалистического анархизма Макса Штирнера эгоизма героини. Конечно, условия, где она вынуждена быть — не самые благоприятные, что неоднократно показано Замятиным («Общественное признание этот талант впервые получил в те дни, когда судьба, демонстрируя тщету капитализма, всех сделала одновременно миллионерами и нищими»). И все же, и все же для меня концовка рассказа пропитана справедливостью. Социальной справедливостью.

И под конец вот, что еще добавлю. Заглавие рассказа все-таки не «Мученица науки». Именно «Мученики...». Можно понимать это как то, что Варвара Сергеевна стоит на ряду с гигантами прошлого и их сподвижниками. Возможно. Но что я скажу далее явно понравилось бы Дмитрию Быкову (говорю это тоже не без иронии). Все персонажи рассказа — мученики науки. Мученики одного большого эксперимента, в котором производится небывалая доселе попытка изменить социальную ткань реальности. Советский эксперимент, марксистская наука и множество миллионов ее вынужденных мучеников. Вот какую картину нарисовал Замятин. Автор не только лишь одних «Мы».

П.С. В любом случае эксперимент большевиков более человечен, чем то экспериментирование, которое производила героиня для своего частного блага.

zslooo, 26 января 2023 г. в 09:21

«Мы» — это роман Евгения Замятина, написанный в 1920 году, который представляет собой антиутопию общества будущего. В этой книге Замятин описывает ужасное общество, в котором индивидуум подчиняется обществу и живёт в едином государстве и едином городе, называемом «Мы».

Одним из недостатков романа является стиль написания Замятина, который многим читателям может показаться непонятным и сложным. Язык автора часто запутан и неожиданно меняется, что может затруднить понимание сюжета.

Кроме того, Замятин не предоставляет достаточно деталей о том, как это общество стало таким, как оно есть, и не даёт достаточно информации о том, как оно функционирует. Это заставляет читателя чувствовать себя запутанным и не понимать что происходит в романе. Несмотря на то, что Замятин делает критику тоталитарных идеологий и подчинения индивидуума обществу, сюжет и персонажи остаются недостаточно развернутыми и недостаточно реалистичными.

В целом, «Мы» может быть интересной книгой для тех, кто интересуется антиутопической литературой, но её сложный стиль и недостаточно развернутый сюжет могут отталкивать читателей.

whynot, 21 декабря 2022 г. в 23:17

Ну что же, официально признаю это лучшим произведением художественной литературы, прочитанным мною в этом 2022 году. Настоящая классика, для которой осознать все слои, и даже жанровую принадлежность определить — та ещё задача.

То, что роман по сути является первой явной антиутопией — это понятно и само по себе уже делает его великим. С каждым десятилетием и сто лет спустя заложенные идеи всё больше удивляют своей вневременностью. Но, кроме этого, в глаза постоянно бросается и языковое великолепие, делающее процесс чтения непростым и увлекательным занятием.

Роман обладает интересной структурой применения стилистики, эволюцией стиля:

— начало романа, когда главный герой — часть многомилионного «мы», — т. н. «геометрически-проволочный» стиль (определение филолога М. Л. Гаспарова): выверенные, точные фразы, обилие научных терминов в самых неожиданных конструкциях, намеренное упрощение и осмысление любого вопроса, которое нами принято считать неоднозначным, непоколебимая уверенность в декларируемых мыслях;

— с самого начала вкрапления, а с середины, когда герой осознал своё «я», доминирование — метафорический, восходящий к творчеству символистов (я вообще постоянно вспоминал поэтов Серебряного века), полный иносказания язык, рисующий и описания, и события образами, часто довольно размытыми, но при этом всегда очень яркими красками. И эти метафоры, эта образность — чуть ли не в каждом предложении. В определённые моменты ты читаешь книгу как стихотворение, которое надо раскодировать, осмыслить, разложить на слои с помощью собственного художественного восприятия;

— самый финал романа — герой снова вливается в «мы» — возвращение к «геометрическому» языку, в котором теперь нет места тому символистскому, что было всегда частью, душой героя, над которой победу одержал холодный разум.

Другая жанровая особенность романа — его дневниковая форма и множество фрагментов, посвящённых написанию текста, — приводит к мысли о том, что в обнаружении в Д-503 души, помимо очевидной причины влюблённости, немалую роль также сыграло именно взятое им на себя обязательство писать дневник для прославления своего дела — строительства Интеграла. Ведь это есть попытка стать писателем, что ведёт к поиску творческой индивидуальности, будь то осознанно или непреднамеренно.

strannik102, 04 сентября 2022 г. в 06:48

Гордиев узел всеобщей уравниловки и обезличивания

Радиоспектакль по самому известному и самому знаменитому антиутопическому роману, ставшему предтечей всему современному антиутопическому. И хотя объём радиоспектакля наверняка вынудил постановщиков сделать изрядные купюры из текста романа, зато позволил сконцентрировать внимание слушателя именно на самых важных и самых основополагающих моментах и сюжета, и смысла. Смыслов.

Хотя на самом деле смыслы в радиопостановке никто не втюхивает в уши и, соответственно, в умы слушателей — все смыслы и все отношения читателя/слушателя возникают и формулируются им самим. Как реакция на произносимые и скандируемые в радиопостановке лозунги и призывы, содержания диалогов героев и всю прочую энергетику.

А звукорежиссёр постарался во всю свою звукорежиссёрскую мощь, наполнив тело спектакля музыкой соответствующего звучания, голосами и выкриками тысячных толп… вру, слово «толпа» здесь не подходит, ибо обычно все нумера ходят здесь стройными колоннами по четыре и в ногу (друмм-линкс, цвай-драй — не напоминает?), до невыносимости бодрым голосом местного радиодиктора, вещающего торжествующими нотками о полном единении нумеров и полном торжестве идеологии.

И конечно же книга/радиоспектакль вызывает именно то отражение в умах и сердцах читателя/слушателя, на которое и рассчитывали и автор романа, и режиссёр радиопостановки. Потому что возведённая в квадрат, в куб, в любую другую степень и потому доведённая до абсурда идея становится уже не двигателем социального прогресса, а его тормозом. Стоп-краном. Камнем преткновения. Гордиевым узлом...

Unre, 08 июля 2022 г. в 20:16

Произведение написано относительно давно, более 100 лет назад. Но, удивительно, насколько все обстоятельства, действия и последствия применимы и к современной России.

История становления одного чиновника, вот так можно сейчас назвать данную повесть. Или рождения, кому как нравится.

ГГ — двоечник, бездарь, вор и обманщик. Единственное отличие — нет влиятельных и богатых родителей. Но как говорится, нужные связи решают все. И вот мы наблюдаем славный путь его «карьерного роста».

Фирменный замятинский стиль из коротких предложений и разбивки на небольшие главы позволяет прочитать все на одном дыхании.

SnickS, 27 июня 2022 г. в 17:23

Про слог книги: тяжеловато пишет Д503, но он и не писатель. Так что ставлю + за атмосферность слога.

Идея идеально логичного мира мне очень понравилась! Не в том смысле, что надо такой построить, а именно как антиутопия. Всё же создать такой мир без полной аннигиляции человеческой «души» не выйдет. (Впрочем кто сказал, что «душу» нельзя аннигилировать?!)

Могу выделить весьма любопытные отсылки к «древнему богу». Это правда очень занятно -что-то в этом есть...

В общем и целом, книга пугает и втягивает: и это то, какой должна быть антиутопия.

ОвеСсСалом, 31 мая 2022 г. в 21:31

Сразу скажу, что Замятин мне вообще показался ужасным писателем (за небольшими исключениями в виде отдельных малых произведений). Но этот роман чрезвычайно нудный, скучный и ... беспомощный. Западу нужна была антисоветчина — он её получил. Не то чтобы прямо заказ, но автор явно попал в «струю». Едва осилил эту писанину, и — что удивительно — даже чрезвычайная увлеченность автора сексуальностью ничуть не оживляет этот опус. Язык просто ужасен. Впрочем, возможно, в переводах это не так заметно. Не такая уж редкость — скажем, мало удобоваримый слог Лавкрафта, как известно, в переводах тоже стал производить на читателей куда как более благоприятное впечатление. Да и мир «Мы» не так уж в принципе плох. Действительно, человечество там достигло того, чего, весьма вероятно, вообще никогда не достигнет. Равенства, например. И этим гражданам того мира реально следовало бы дорожить. Впрочем, такой нудятины и тягомотины еще поискать.

WoroH, 06 мая 2022 г. в 22:28

Антология деревенского зла

Что-то персонажей с положительными качествами в этой книге я не нашел. Сам главный герой неуч, вор, алкоголик, хулиган, тунеядец.. Всё по списку. В большей степени и друзья аналогичные. Есть персонажи, которых жалко от того, что они такие глупые. Наверное глупость и невежество, обесценивание своей жизни тоже пороки.

Эта история «из грязи в князи» по головам, не гнушаясь предательства и клеветы. И какая в результате этих действий не была бы кокарда на голове и яркие пуговицы, родителю всё равно будет стыдно за своего дитя.

WoroH, 06 мая 2022 г. в 22:26

Брызжуще розово

Да, я согласен, что слог автора очень-очень особенный. Явно не всем зайдет. Но мне он был очень интересен. Такого ещё не встречал. Такие словесные обороты, множественные тире, троеточия, двоеточия в одном предложении, умышленное выкидывание лишних слов для более точного и компактного смысла. И при этом лично мне читалось очень легко и быстро. В отличие от Олди, где виртуозность сама в себя запутывается.

Атмосфера советских мультфильмов с аудиториумами и дикторами в микрофон про достижения физики, с желто-черными тенями лиц.

И так ёмко формировались образы персонажей: «прозрачные крылья-уши, шлепающий шаг S, упруго-хлесткая с треугольниками бровей и острой полоской зубов I, брызжуще негрские губы R, коричнево-розовые жабры Ю, розово детская складочка запястья О».. При этом у главного героя Д, кроме слабости, какой-то ведомости, раздумчивой пассивности, других качеств незаметно.

Любовная линия выражена на протяжении всего романа и является скорее основной в сюжете, на фоне антуража тоталитарной антиутопии. Есть что-то трагическое, безысходное. Не может сильная женщина любить слабого мужчину, он ей просто не интересен, его можно только абьюзить. Как бы он её не боготворил. Сильная женщина принесет разрушение гармонии, сподвигнет на подвиг, использует и выгонит из рая счастливого слабого мужчину. И был бы он чуточку сильнее.. Было бы и Счастье со Свободой и Мир с фантазией.

its_muffin_time, 08 апреля 2022 г. в 22:24

Герой книги «Мы» живет в тоталитарном мире будущего, в Стеклянном городе Единого государства. Люди живут в стеклянных коробках, которые называют домами. Носят одинаковую форму. Живут, работают, учатся и общаются по часам. У них нет имен – каждому присвоен свой номер.

«Каждое утро, с шестиколесной точностью, в один и тот же час и в одну и ту же минуту, — Мы, миллионы, встаем как один. В один и тот же час, единомиллионно, начинаем работу – единомиллионно кончаем. И, Сливаясь в единое, миллионорукое тело, в одну и ту же, назначенную Скрижалью, секунду, — мы подноси ложки ко рту…»

Для героя книги D-503 нет ничего красивее и лучше того, как слаженно работают машины и станки – ведь это несвободное движение. Когда я читала роман, у меня в голове была только одна мысль: я читаю записки какого-то робота. Замятин написал книгу таким языком и ставил акценты специально на таких местах, что ничего другого и не приходило в голову. Хоть автор и высмеивает такую власть, но у меня иногда волосы вставали дыбом от того, как мыслит герой. Удивляться тут нечему, в голову D-503 и другим вбивалось с рождения, из года в год, что так правильно, что так должно быть и другого они не знают. Но все меняется, когда главный герой знакомится с девушкой J-330. И происходит сбой в программе. Чем ближе к концу, тем больше меняется герой.

Читать книгу было тяжело не только из-за языка – герой мыслит чаще всего метафорично и математически, из-за этого текст воспринимается ужасно – но еще и из-за обилия знаков препинания и обрывочных фраз. В целом, книга понравилась, хотя я не до конца прониклась историей.

DES, 22 марта 2022 г. в 17:21

Роман-антиутопия. Государство полностью контролирует жизнь своих граждан. Они живут по строгому расписанию. Вместо имён только порядковый номер. Стены в домах стеклянные. Но, не смотря на такой суровый надзор, созревает революция.

Повествование ведётся через дневник инженера. Сюжет неплохой, но книжка очень нудная. Математические термины используются повсеместно. Читается тяжело и без особого интереса. Ставлю шестёрку только из-за крутой концовки.

Осилил за пять дней. 144-288 стр, 5ч57мин.

Диктор Клюквин Александр прочитал замечательно (8).

mputnik, 20 января 2022 г. в 20:15

Чистой воды «инь»-ский мир. Однобокий, ущербный, нереально бессмысленный и необъяснимо неправдоподобный. Такие особи, наверное, когда-то где-то и обитали — до великого и ужасного очистительного огня Бунта — раз уж автор так настойчиво их живописует. Хотя поверить в это — неимоверно сложно.

Ежели это и есть та самая «дворянская кровь», то — хвала Всевышнему, что она вся в оном очистительном огне и сгорела. Ибо в наше непростое время быть настолько слабым «индивидуально» — это прямое предательство Рода. Кто обещал в пути кормить? Не было такого уговора. Не было и на будет никогда. Все три базовых цели компонента жизнеспособного Социума — выживание, общение, удовольствие — каждый должен достигать сам, без посторонней помощи. И уже там — за порогом возможного — можно тешить надежду на Милосердие Божие.

А высокая относительно оценка, уважаемый потенциальный читатель, она в качестве — да — приглашения и рекомендации. Полюбопытствуй реальностью — без «ян»-ских войн за место в иерархии, за территорию и минимизацию невозвратных ресурсов. Это же Фантастика чистой воды! Нечто абсолютно нереальное и невозможное. Какие-то сопли в сАхаре, да ещё и в кладбищенских декорациях. Это даже не упадничество. Это — деградация

Злобный Мышалет, 27 декабря 2021 г. в 14:53

Приятная юмористическая проза о храбром Пете Жеребякине. Что не сделаешь ради любви? И в льва переоденешься для нужд представления.

Когда актер напился в стельку, и не смог сыграть в спектакле, то бравому Пете и предложили его заменить. Петя и не мечтал прославиться, но у него была любовь к милой девушке- милиционерке. И эта девушка была без ума от артистов.

Финал заставит вас смеяться. Я, по крайней мере, смеялась. Добрая история, нынче так не пишут.

WoroH, 09 августа 2021 г. в 21:25

Трудно вначале, так как запутанно. Трудно в конце, так как тяжело психически. В рассказе для чего-то объединились две истории. Не совсем понял для чего. История последних людей на звезде, объединенных целью выжить, найти последние глотки воздуха. И вторая душещипательная история любви, жертвенности, гордости и моральных принципов. В отличие от других произведений Замятина за счёт чередования и отсылок написано скомкано, не сразу переключаешься. Но последние строки приводят всё на свои места. Жестокое было время гражданской войны, брат бил брата. Как считали тогда наши предки «Цель оправдывает средства». Нужно строить мир коммунизма, рубить головы с плеч всем сопротивляющимся. И сопротивление же было по своему оправданным (коммунисты поставили у власти городка необразованного, жестокого человека просто потому, что он был беден). Но плохо, что не разбирались, а подавляли сам факт сопротивления. Иногда нужно думать головой.

WoroH, 09 августа 2021 г. в 21:25

Любовь к книгам

Печальная история с экскурсом в Питер начала 20 го века. Обыски, раскулачивание. Патрули у своих домов, своих кораблей. Обособленно все жили, тягостно, свое бы сохранить. Вот и на этом фоне уносил себе в копилочку Мамай бумажку другую от жены на свое любимое, ценное в жизни, на книги. Чем всё закончилось в этом рассказе.

WoroH, 09 августа 2021 г. в 21:24

Жужжаще комарово

Описание в замятинском стиле жития людей глубинки веков в средней полосе нашей необъятной. Как праздновали, как веселились, зарабатывали, ели-пили, печалились, любили. Как рвется душа, когда не по-твоему.

WoroH, 09 августа 2021 г. в 21:19

Холодно

Атмосферная вещь, все эти Питерские подворотни, коммуналки на фоне лютой зимы. Нужно как-то греться, иначе не будет любви, не до неё.

WoroH, 09 августа 2021 г. в 21:17

Все относительно

Революционный Питер в огне и стуже. Пламенное дыхание новой власти может согреть угодных, но не способных к сопротивлению, а может уничтожить конкурентов. И без этого огня не выжить в этой метели.

WoroH, 09 августа 2021 г. в 21:17

Лондон живёт по расписанию

И летят Цеппелины, и бомбят Лондон, а лондонцам всё до одного места, кто-то плетет интриги, кто-то ходит на свидание, кто-то зарабатывает деньги, ходит в церковь, изменяет, предается порывам, сплетничает. Из образов запоминаются губы жеребёнка, картонный силуэт, мраморное лицо с морщинами-трещинами истинного мрамора, малиновая вселенная. Какая-то феерия беззаботия на фоне начинающейся войны.

WoroH, 09 августа 2021 г. в 21:16

Незамысловатая история избранных англичан начала 20 века. Да, есть и любовная линия, измены, месть, но не это главное. Всё же как ярко описывает Замятин своих персонажей. Они отпечатываются в мозгу своими фишками. Золотые коронки, блеск пенсне, кости сквозь корсет, голова боксера, которая служит украшением плеч. Читаешь и получаешь удовольствие от самих образов.

По сюжету возникают мысли о роли церкви и государства, фанатизме, принуждении, вмешательстве в чужую жизнь. Как спокойно спал викарий, удовлетворённый, зная, что возможно из-за его действий лишились жизни два человека.

И да, звучит эта повесть как приквел к «Мы».

Carex, 07 августа 2021 г. в 21:23

Хочу предупредить, рассказ очень сложно воспринимается на слух в виде аудиокниги. Я начал слушать, дочитывать пришлось глазами. Основная причина — несколько параллельных линий сюжета, которые плохо отделены в тексте. Кроме того даны подряд события разные по времени. Сделано это мастерски и намеренно. Добавьте к этому совершенно необычный ломаный стиль изложения и очень много авторского. Красоту текста можно оценить только глазами.

Невероятно экспрессивный текст, наполненный экзистенциальной болью. Очень необычно. Для любителей острого вкуса в литературе.

Hobel, 09 апреля 2021 г. в 19:20

Первая, основная, осевая антиутопия нашего времени, написанная до Брэдбери, Хаксли, Оруэлла и всех остальных более-менее известных. После прочтения всерьёз задумался о содержании термина «антиутопия». 1. Антиутопия – жанр художественной литературы, описывающий государственный или мировой уклад, в котором при изначальном стремлении к идеальному существованию для всех обитателей складываются негативные тенденции развития. 2. Антиутопия – изображение общественного строя или сообщества, представляющегося автору или критику нежелательным, отталкивающим или пугающим.

Вот так просто и крайне субъективно. («Незнайка в Солнечном городе» — тоже антиутопия для сторонников капитализма, при том весьма опасная, ибо бьёт по детям). И на фоне того, что этот мир на всех парах движется сразу ко всем описанным антиутопиям, возникает вопрос, а не считает ли кто-то на этой планете абсолютно всерьёз, что антиутопии являются единственно возможным и желаемым вариантом будущего? Кто тащит нас по мелкой тёрке за уши в неоднородно светлое антиутопическое будущее? Что хуже: мир без войны или мир без любви? А что лучше? Видимо, начиная с XX века, вечно идти по грани между утопией и антиутопией и не видеть этой грани — наша судьба. Грань постоянно смещается и есть серьёзные подозрения, что смещается она отнюдь не сама по себе.

Конечно, в самой идее гарантированного и спокойного существования для всех есть своя притягательная сила. «Мы» — это звучит не только гордо, но и надёжно-успокаивающе. Действительно, сколько можно бесконечно и совершенно впустую лить кровь, пот и слёзы на пути к правильно подсветлённому будущему? Вот только вопрос: кто будет устанавливать критерии, по которым будут судить тех, кто решил побузить? В этой книге бунтарей и несогласных с чем-либо превращают в горсть пепла именем Благодетеля. (И в этом чувствуется зародыш новояза для Оруэлла). А нельзя ли проще? Нельзя ли просто выселить бунтаря за пределы хрустального рая? Очевидно, нет. Подобная гуманность в животному, сидящему в человеке, неизбежно приведёт к победе зверя над человеком. И двухсотлетняя война, по итогам которой возникло единое государство, кажется хорошим оправданием замятинского рая.

Не требуется натяжек, чтобы считать роман гимном цифровизации. Оцифрованное сознание нумеров, тотальный учёт и божественная безошибочность существования — разве не об этом мечтают сегодняшние певцы цифры? «Математически безошибочное счастье» походя было отброшено ими (действительно, что за глупость?), а вот возможность жизни под стеклом, по часам, хождение в единообразной пронумерованной форме — это было с удовольствием принято как образ желаемого будущего, как modus operandi. За прошедшие 100 лет идея нумеризации мелкой жизни возмужала и окрепла, но коррупция для избранных, их неподотчётность и безнаказанное хищничество стоят твёрдо и цифре не подвластны. Мир сегодня чётко разделен на тех, для кого цифры, и тех, у кого цифры. В этом Замятин оказался оптимистом. Для руководящего подавляющего меньшинства, для хозяев «цифры» как идеи «Мы» — утопия. Для всех остальных — анти. «Интеграл» строить некому и главное — незачем. Идей, направляющих и цементирующих общество, больше нет и не будет. Будем «мы» — и будут «они». Обидно. Но надежда есть: без прожигания башки лазером для построения всеобщего и окончательного счастья, похоже, действительно не обойтись, а значит, шанс на откат к несчастью всегда останется.

URRRiy, 01 августа 2020 г. в 01:31

Вещь антирелигиозного свойства, учитывая время написания, ее появление нисколько не удивительно. Написано грамотно, житейские похождения нелепого ангела из чиха Господня и с аметистовым перстнем в простой русской деревне показаны весело и злобно. Причем никакого ощущения «прогиба» автора под «тенденцию» нет, скорее адекватное отражение действительности. Что творится в России, куда Творец и его ангелы смотрят — непонятно. Вот Евгений Замятин и предложил свой «вариант», типа начхал Создатель на русских людей.

Как развлекательная миниатюра рассказ вполне годен и в настоящее время.

lex_art, 14 июля 2020 г. в 17:33

Что главное в антиутопии, так это выдать читателю много деталей. Если их нет, то рано или поздно начинаешь видеть в книжном мире свой собственный. Нельзя просто однократно заявить, что тут все плохо. Через сто страниц забудешь. Постепенно придет непонимание, почему там это считают адом, а тут ты из этого не вылазишь и в принципе неплохо себя чувствуешь. А дальше вообще интересно. Если у окружающих тебя в этом мире людей есть привычка сорить в общественных местах и плевать под ноги, то не исключено, что антиутопия, в которой при помощи большой палки добились банальной чистоты в быту, внезапно окажется получше окружающей действительности, если в реальности с мусором беда творится. Короче, с антиутопиями все непросто. Что общего у Хаксли и Замятина? Наверное то, что у обоих получилась абсурдная и сказочная антиутопия, в которую не верится. Не получается у меня мыслить вымышленный мир, как антиутопию, если он населен сытыми и умытыми гражданами. Оруэл — совершенно другое дело.

Вывод: антиутопия — скоропортящийся товар. То, что казалось жутью в 1920 году век спустя воспринимается вообще без никаких эмоций. Все стройно ходят строем. И что тут такого? Как может вызвать дискомфорт то, чем все занимаются уже веками? Или то, за что значительная часть современников готова голосовать обеими руками? Что в одну эпоху страх и ужас, то в другую — полезная социальная адаптация. Для мира, в котором окончательно изжили понятие свободы, главный герой чрезмерно на нем зациклен. Какую-то несвободу автор определенно точно имел в виду, но все дело в том, что заниматься преувеличениями тоже нужно с умом. Отсутствие свободы в своих хотелках в пределе вовсе не равно тоталитарному обществу.

Отдельно хочу заметить об авторской манере писать. Язык автора просто ужасен. Последним, что было прочитано мною в таком плохом качестве, был последний том «Дюны» Херберта. Но там была переводная книга и дискомфорт вызывала именно работа переводчика, а не автора.

Ни одному произведению с фантлаба еще не ставил такой низкой оценки. Не рекомендую.

Frd981, 08 июля 2020 г. в 01:02

«Мы» — это «первоисточник», из которого многие черпали свое вдохновение. Воздействие мощной прозы Замятина легко прослеживается и в «Дивном мире…» О.Хаксли, и в «1984» Дж.Оруэлла, и в «451° по Фаренгейту» Брэдбери, и в «трилогии Каммерера» братьев Стругацких…

Судьба романа удивительна. Написанный в 1920 году, он долгое время существовал только в рукописи, которую Замятин читал на литературных вечерах Ленинграда и Москвы. Первые книжные издания были переводами на английский (1924) и французский (1929). (Последнее, кстати, было сделано по инициативе Ильи Эренбурга). Наконец, в 1952 году в нью-йоркском «Издательстве им. Чехова» появляется полный русский текст «Мы», а еще спустя 36 лет книга печатается в России.

***

26-й век. Позади Двухсотлетняя война, в которой выжило только 20% человечества. Впереди эра Всеобщего счастья в городах за зелеными стеклянными стенами.

Еще Аристотель пришел к мысли, что счастье может быть величиной отрицательной –отсутствием страданий. А человек страдает, в первую очередь, от возможности выбора.

В Едином Государстве проблему решили раз и навсегда — всюду царит числовая гармония. Одинаковые номера каждое утро по звонку встают с кроватей, по звонку идут есть, совершая над каждым куском пятьдесят жевательных движений. По звонку выходят на прогулку, маршируя стройными шеренгами по четыре в ряд под звуки маршей Музыкального завода. Если хочешь с кем-то встречаться – выпиши на него розовый талон и не забудь получить разрешение на шторы, т.к. все стены квартир стеклянные.

Самое страшное наказание – отлучение от массы. Три номера, получившие безграничную свободу, не выдержали такой тяжести бытия и покончили жизнь самоубийством.

Мы – едины. И взаимозаменяемы. Что значит смерть нескольких человек, которых забыли вывести из-под двигателей Интеграла, по сравнению со счастьем всех разумных существ во вселенной. Ведь Интеграл – это корабль, который понесет свет гармонии стеклянного города другим цивилизациям.

***

Идеи романа оказались настолько заразительными, что человечество рьяно бросилось воплощать антиутопию Замятина в жизнь. Хождение строем по праздникам; выборы без выбора; охота на инакомыслящих; очереди в учреждениях Хранителей из желающих донести на соседей, близких, самих себя; аудиториумы для промывки мозгов…

А за ампутацию «фантазий» в 1949 году даже присудили Нобелевскую премию. Было проведено около 70 тысяч операций по лоботомии, прежде чем поняли, что внедрение в мозг – не лучший метод лечения депрессий и психических заболеваний.

Более того, любое отступление от написанного неизбежно вело к краху. Почему развалился СССР? Из-за возможности сравнения. В утопии Замятина оно исключено как факт. Полупрозрачная Стеклянная зеленая стена надежно отделяет города от остального мира.

Но за стеной, оказывается, остались отщепенцы, которые не хотят приобщаться ко всеобщей гармонии. Они обросли шерстью, стали похожи на обезьян, но выжили в неприветливом послевоенном мире, лелея мечту разрушить ненавистные города, вновь ввергнув мир в пучину хаоса…

***

Великий роман идей. Роман, написанный на прекрасном образном языке.

Под конец, записи главного героя – Д503, превращаются в такой мощный словесный поток, что затягивают любого, соприкоснувшегося с ним.

*

«Вот теперь я вижу на камне знакомые, огромные буквы: «Мефи» — и почему-то это так нужно, это простая, прочная нить, связывающая все. Я вижу грубое изображение — может быть, тоже на этом камне: крылатый юноша, прозрачное тело, и там, где должно быть сердце, — ослепительный, малиновотлеющий уголь. И опять: я понимаю этот уголь... или не то: чувствую его — так же, как, не слыша, чувствую каждое слово (она говорит сверху, с камня) — и чувствую, что все дышат вместе — и всем вместе куда-то лететь, как тогда птицы над Стеной...

Сзади, из густо дышащей чащи тел — громкий голос:

— Но это же безумие!

И кажется, я — да, думаю, что это был именно я, — вскочил на камень, и оттуда солнце, головы, на синем — зеленая зубчатая пила, и я кричу:

— Да, да, именно! И надо всем сойти с ума, необходимо всем сойти с ума — как можно скорее! Это необходимо — я знаю.

Рядом — I; ее улыбка, две темных черты — от краев рта вверх, углом; и во мне угол, и это мгновенно, легко, чуть больно, прекрасно...»

*

Разве можно устоять перед этим?

И уже нет никаких сомнений, что отщепенцы будут разгромлены и уничтожены. Что принципы числовой гармонии и великого Тейлора восторжествуют. Что Интеграл донесет идею всеобщего счастья до всех разумных уголков обозримой вселенной…

И слова: «Слава Благодетелю!» сами собой срываются с губ.

***

Вперед, к идеям Единого Государства, товарищи! История повторяется.

dimslav, 06 июня 2020 г. в 18:28

По моему читательскому мнению, все литературные произведения можно разделить на две части. Первая – те, которые морально стареют, подобно вину, которое со временем превращается в уксус. Вторая – те, которые со временем становятся всё более актуальными. Условно говоря, первых – 99 процентов, вторых – 1 процент. Так вот, роман «Мы» Замятина относится именно ко второй категории.

Замятину роман опубликовать на родине не удалось. Власти усмотрели в произведении скрытую критику существующего строя. В конце концов роман «Мы» был издан в Нью-Йорке на английском языке в 1925 году, а затем на чешском (1927) и французском (1929) языках. На русском языке полный текст романа «Мы» впервые был опубликован в 1952 году в американском издательстве имени Чехова (Нью-Йорк), в России – лишь в 1988 году.

В романе показаны события далекого будущего – примерно 32 века. Роман представляет собой 40 дневниковых записей главного героя – математика и инженера, одного из главных создателей космического корабля «ИНТЕГРАЛ». Из его записей мы узнаём, что в ХХ веке в мире началась Великая Двухсотлетняя Война. В итоге «выжило только 0,2 населения земного шара. Но зато – очищенное от тысячелетней грязи – каким сияющим стало лицо земли. И зато эти ноль целых и две десятых – вкусили блаженство в чертогах Единого Государства». Главным начальником Единого Государства (ЕГ) выступает герой по имени Благодетель. Главными институтами ЕГ являются Бюро Хранителей (полиция и спецслужбы) и Медицинское Бюро (которое следит за физическим здоровьем граждан и их умственно-психологическим состоянием).

Единое Государство современному человеку может показаться диктатурой, перед которой блекнут все революционные эксперименты. Однако, с точки зрения руководителей и обычных граждан Единого Государства, это высокоорганизованное общество со строгой дисциплиной и порядком. Здесь все живут подобно муравьям в муравейнике или пчёлам в улье. Как муравей не может жить вне муравейника, так и гражданин Единого Государства не может быть вне коллектива. Главным догматом каждого гражданина Единого Государства является:

«Я» – от дьявола, «Мы» – от Бога».

Отсюда и название романа – «Мы». ЕГ – образчик модели тоталитарного государства, в котором небольшая верхушка управляет послушным стадом, а каждый член этого стада чувствует себя счастливым, испытывая благодарность к своим начальникам. Единое Государство, с точки зрения его начальников, хотя и тоталитарно, но не жестоко. Более того, оно гуманно. Ибо главной свой целью ставит счастье всех граждан. Успешно удовлетворяются две базовые потребности гражданина – в еде и сексе. Все продукты питания производятся из нефти, а о хлебе граждане ЕГ читали только в древних книгах. Потребности сексуального характера удовлетворяются путем контролируемых государством контактов представителей разного пола, при этом контакты не должны приводить к образованию такого архаичного института, как семья, и к случайному появлению на свет детей. Отдельный мужчина не должен принадлежать отдельной женщине и наоборот. Они должны принадлежать социуму «мы». Равно как и дети, рождающиеся по разрешению властей, должны принадлежать Единому Государству. Удовлетворение базовых потребностей должно быть с избытком, а если с избытком, то и соответствующие желания исчезают или становятся малозначимыми. А разве это не есть счастье? Одна из героинь заключает: «Ведь желания – мучительны, не так ли? И ясно: счастье – когда нет уже никаких желаний, нет ни одного…»

У некоторых граждан, правда, кроме базовых потребностей, появляются ещё какие-то странные потребности и желания, отнюдь не физиологические. Чтобы не было лишних потребностей и желаний, надо человека «подредактировать», убрать у него лишнее, что мешает жить. Например, совесть, чувства, фантазия. В ЕГ есть Медицинское Бюро, которое помогает гражданам избавляться от рудиментов диких предков. Так, в ЕГ проводится Великая Операция по извлечению из мозга человека центра фантазии.

Главный герой романа, будучи математиком, прекрасно понимает, как надо максимизировать счастье. Он определяет счастье как дробь, в числителе которой блаженство, а в знаменателе – зависть. Чтобы максимизировать количество счастья в ЕГ, надо минимизировать зависть. А самый простой способ минимизации – сделать всех абсолютно одинаковыми, равными. Во всех смыслах – материальном, социальном и даже физиологическом. Медицинское Бюро работает над тем, чтобы все были одинаковы, используя для этого генетику, регулируя процесс деторождения.

Единое Государство функционирует безупречно. У древних людей, как они считали, тоже были свои государства. Но разве можно было говорить о них как государствах, если там периодически возникали кризисы, беспорядки, гражданские войны, революции? Это была пародия на государства! А ЕГ работает как безупречный механизм. Другим названием Единого Государства является «Машина». Работа Машины обеспечивается с помощью Часовой Скрижали – четкого графика жизни каждого члена ЕГ и всего муравейника в целом. Главный герой не устаёт удивляться дикости древних людей: они жили, как им заблагорассудится; государственная регламентация жизни была крайне примитивной.

Правда, признаёт главный герой, даже у совершенной Машины бывают мелкие сбои: «К счастью – только изредка. К счастью – это только мелкие аварии деталей: их легко ремонтировать, не останавливая вечного, великого хода всей Машины. И для того, чтобы выкинуть вон погнувшийся болт – у нас есть искусная, тяжкая рука Благодетеля, у нас есть опытный глаз Хранителей…» «Искусная, тяжкая рука Благодетеля» иногда нажимает кнопку Машины Благодетеля – специального технического средства казни. От казнённого остается лишь лужица дистиллированной воды. Утилизируют тех, кто сильно отличается от стандартов ЕГ.

Пока полной унификации членов ЕГ науке ещё добиться не удалось. Но сильных отклонений от «среднего арифметического» не допускается. В записях главного героя читаем: «Мы – счастливейшее среднее арифметическое...» Везде единообразие – все носят одну юнифу (униформу), все гладко бреют голову (что иногда затрудняет понять, кто это – мужчина или женщина). Условия жизни у всех членов муравейника также одинаковы. Так, все квартиры абсолютно одинаковы со своими стеклянными стенами и аскетическим набором мебели. Все члены муравейника ЕГ лишены своих имён, вместо этого им присваиваются числовые значения. Главный герой (который ведёт записи) имеет обозначение Д-503. Его основные подруги имеют коды: О-90 и I-330. В романе человек называется нумером. Гласная или согласная буква в начале нумера указывает на принадлежность к женскому или мужскому полу.

В Едином Государстве на невероятно высоком уровне находится развитие техники. Так, заканчивается создание космического корабля «ИНТЕГРАЛ», который должен отправиться в путешествие к самым дальним планетам. Для перемещения по территории ЕГ граждане пользуются летательными аппаратами («аэро»). У нумеров есть радиотелефоны. В школах детей учат роботы. Музыку пишут машины. Пища является продуктом перегонки нефти (каждому муравью выдается одинаковая норма в виде нескольких кубиков такой «пищи»). Техника позволяет контролировать людей. В частности, за гражданами ведётся наблюдение через скрытые микрофоны («мембраны»). Медицинское Бюро имеет в своём арсенале новейшие технологии диагностики и коррекции ментального состояния нумеров. Заметим, что все эти технические атрибуты «цивилизации» отсутствовали или были экзотикой в то время, когда Замятин писал роман. Тейлоризм, как признаёт главный герой, одна из немногих наук, которую Единое Государство заимствовало у диких предков. Но, кажется, древние люди не очень хорошо ценили эту науку: «...как они могли писать целые библиотеки о каком-нибудь там Канте – и едва замечать Тэйлора – этого пророка, сумевшего заглянуть на десять веков вперед». Но тут же главный герой говорит снисходительно, что Тейлор не использовал свою систему на полную мощность: «Да, этот Тэйлор был, несомненно, гениальнейшим из древних. Правда, он не додумался до того, чтобы распространить свой метод на всю жизнь, на каждый шаг, на круглые сутки – он не сумел проинтегрировать своей системы от часу до 24-х».

Главный герой воспевает математику и цифру в Едином Государстве: «Таблица умножения мудрее, абсолютнее древнего Бога: она никогда – понимаете: никогда – не ошибается. И нет счастливее цифр, живущих по стройным вечным законам таблицы умножения. Ни колебаний, ни заблуждений. Истина – одна, и истинный путь – один; и эта истина – дважды два, и этот истинный путь – четыре. И разве не абсурдом было бы, если бы эти счастливо, идеально перемноженные двойки – стали думать о какой-то свободе, т. е. ясно – об ошибке?» И то, что граждан Единого Государства уже давно лишили имён, заменив их числами, кажется главному герою правильным. Главный герой привык всё, что попадает в поле его зрения, подгонять под известные ему формулы, «оцифровывать». Когда он впервые встретился с подругой I-330, он поймал себя на мысли, что не может её «оцифровать»: «Но не знаю – в глазах или бровях – какой-то странный раздражающий икс, и я никак не могу его поймать, дать ему цифровое выражение». В полной мере способность цифрового восприятия окружающего мира возвращается к нему лишь после того, как он прошёл Великую Операцию, которая изъяла из него рудименты души. Д-503 опять становится полноценным членом муравейника, биороботом.

Власти Советской России запретили публикацию романа «Мы», усмотрев в нем карикатуру на большевистский режим. Кто-то в образе Благодетеля видел Ленина; через десяток лет многим стало казаться, что Благодетель – Сталин. Владимир Маяковский сразу уловил, что карикатурный образ Государственного Поэта R-13 – это он.

А вот Джордж Оруэлл в своей рецензии на роман «Мы» (1946) отмечал, что Замятин «вовсе и не думал избрать советский режим главной мишенью своей сатиры». Некоторые читатели и критики полагали, что в большей степени роман отражает реалии тогдашней Англии. Ведь Замятин немало времени провел в Туманном Альбионе, близко познакомился с жизнью английских рабочих (он приезжал в Англию на судоверфи как инженер от России, по заказу которой там строили суда). В 1917 году Евгений Замятин написал повесть «Островитяне» – об англичанах. В ней уже проглядывают некоторые контуры будущего романа «Мы». Герой повести викарий Дьюли сочиняет книгу «Завет принудительного спасения», ставшую прообразом Часовой Скрижали из романа «Мы». В повести англичане увидели себя и запретили её к изданию.

Через несколько лет, после того как первое издание романа вышло в США в 1925 году, Замятин заметил: «Американцы, несколько лет тому назад много писавшие о нью-йоркском издании моего романа, небезосновательно увидели в нем критику фордизма».

Одним словом, роман оказался универсальным. Каждое государство уже тогда, сто лет, назад могло усмотреть в романе что-то знакомое и неприятное для себя. А сам Евгений Замятин сказал о романе «Мы»: «Близорукие рецензенты увидели в этой вещи не больше, чем политический памфлет. Это, конечно, неверно: этот роман – сигнал об опасности, угрожающей человеку, человечеству от гипертрофированной власти машин и власти государства – все равно какого» (интервью французскому историку Жоржу Леферту в апреле 1932 года).

Ещё раз повторю: роман «Мы» относится к тому разряду художественных произведений, которые с годами приобретают всё большую актуальность. Многие современники Замятина относили этот роман к жанру карикатуры или гротеска, полагая, что бесконечно далёкое будущее у писателя служило лишь прикрытием отвратительного настоящего (советского, английского, американского или какого-либо ещё). Однако сейчас мне уж кажется, что роман более универсален, его можно назвать аллегорией, притчей, иносказанием. О чём? О деградации человека и человечества. Вот только вопрос: оценят ли это произведение следующие поколения? Или они, подобно главному герою романа Д-503, будут снисходительно и высокомерно полагать, что роман «Мы» – плод диких людей древних времён?

NIKItoS1989, 24 декабря 2019 г. в 19:04

Роман о будущем, которое они видели ровно 100 лет назад. Роман о нас, точнее о них. Они — это Мы. Но мы — не они. Хотя иногда мы рисуем знак равно из солидарности, все помнят недавнее «МыЯ Иван Голунов» и это «Мы» сработало в какой-то мере, ведь Иван на свободе. Но те «Мы» и наши «Мы» точно не равны.

Те «Мы» — это идеальное общество победившего коммунизма, который 70 лет наша страна пыталась построить. Только в том, идеализированном виде, который вырисовывался в воображении человека начала этой эпохи, конца 10х, начала 20х годов, 20го же века. Но рисовалась эта картинка будущего с оглядкой на недавнее буржуазное прошлое, на царскую Россию, с  её романтизмом, индивидуализмом, которому будто бы и нет места не в ближайшем будущем — советском, ни тем более в столь далеком интернациональном будущем, даже можно сказать планетарном. Вспомним время написания книги — ведь тогда, на заре СССР — был приняты декреты о личной жизни, упрощающие отношения между мужчиной и женщиной и во многом упраздняющие старые нормы. Были настоящие гейпарады и парады нудистов в Москве и Петрограде — да-да, наверно чьи-то левацкие скрепы сейчас дадут трещину,  ну или не сейчас, а через пару минут, после того, как вы убедитесь, что это действительно было.

Это было время трансформации общества в целом и каждого человека в частности, автор все это видел и делал свои выводы и прогнозы, именно их он и вложил в свою работу. «Мы» не воплотились в реальности, марксизм-ленининзм оброс национальными традициями, патриархальностью и прочими славянскими прелестями, а идея осталась лишь в книге. Но каков был масштаб!

Как автор мило обозвал чекистов — «хранителями», сопоставив их с библейскими ангелами, да и весь действующий режим — был эдаким богоподобным, нерушимым и непогрешимым. Ведь советский коммунизм можно назвать квазирелигией и все эти образы правда могли показаться возможными в тысячелетней перспективе.

Ну а в центре, как любят у нас в русской литературе — маленький человек. Только теперь, живущий не в съемной квартире на последние гроши, а вполне себе благоустроенный средний пролетарий в стеклянной коробочке со шторами. Гипертрофированный «человек-техника» и «человек-знак» по классификации Е.А. Климова. Строитель Великого Интеграла, эдакой всесоюзной, точнее уже интернациональной, даже планетарной стройки, которая определит будущее цивилизации! А эти имена — это же буквы и коды, скорее идентификаторы, артикулы или серийники, но не имена вовсе. Видимо в эру зарождающегося материализма тех лет — именно так выглядело будущее, с отказом от личного, с некой унификацией и стандартизацией людей по типам и сортаментам, взамен классов, которые большевики так уверенно победили!

Ну а выборы Благодетеля... сопоставление с древними выборами в которых заранее не был результат, это прям дикая и страшная аллюзия на нашу современность, мог ли знать что-то автор? Пожалуй не мог, но предположения сделал очень верные, мы своего «благодетеля» тоже выбираем уже несколько раз и неизвестно сколько еще будем выбирать...

Ну и экологическая тема — задолго до Гипериона или Аватара и многих других работ — он уже тогда противопоставил природу и прогресс. При том, что «зеленых» в их сегодняшнем смысле еще не существовало, тогда «зелеными» называли третью сторону в гражданской войне, очень разношерстные формирования, от националистов до анархистов, которые противостояли и белым и красным, порой объединяясь против одних с другими, но все же оставаясь отдельной силой. Видимо Замятин и тут имел пророческий взгляд, предвосхищая экологическое движение, ведь он как человек, живший  на рубеже веков — видел как стремительно меняется мир и человек покоряет все новые и новые горизонты. Как растут фабрики, строятся железные дороги, появляется авиация, развиваются автомобили, вытесняя гужевые повозки...

Вообще, ближе в 1920-му белые  еще имели шансы справиться с красными, но автор почему-то решил, что они проиграют и сделал прогноз на мир 3000 года, в котором интернационал победил и пролетарии всех стран создали некое планетарное надгосударственное образование. Была ли это эдакая ода Советам, а может все-таки предостережение? Мы никогда этого не узнаем, но нам остался весьма достойный и любопытный текст, положивших начало так называемым «великим антиутопиям».

Я человек будущего, потому, меня часто что-то не устраивает в старых книгах, в старой фантастике особенно, а это книга — в том числе и фантастика. Сколько бы не прочёл разнообразной классики, а продолжаю оставаться превратен, прекрасно об этом знаю, но ничего не могу с собой поделать... Поэтому поставить 10-кe ну никак. Не хочу быть неискренним, но на 9-ку — это вполне тянет. Очередной мастрид в моей копилке, а стоило ли вообще? По-моему стоило, вам всем тоже могу советовать, но относитесь как к классике — тогда будет легче это воспринимать. Это не фантастика 50-60-х — это 20й год и все тогда было еще по-другому...

URRRiy, 13 ноября 2019 г. в 18:14

Потрясающая вещь, особенно с учётом времени написания — первая половина двадцатого века. Ее называют одной из первых антиутопий, но на мой взгляд, это очень вероятное и пророческое развитие общества. Контроль над мыслями как апофеоз государственной машины, любовь по талонам — как его «первая стадия». Отказ от семьи — как обязательное условие нового мира, промывка мозгов — опять же, как первая стадия. Каждый член общества служит Главному. Все сомнения — это следствие душевной болезни.

Кроме актуальности, отмечу безусловный талант автора как в описании мира, так и человеческих взаимоотношений, отличная приключенческая составляющая, Великий План как идея и интрига и драматический стиль, как признак достоверности романа.

В общем, классика, у которой нет необходимости в рекомендациях.

god54, 05 апреля 2019 г. в 19:57

Прочитал впервые. Ранее как-то не доходили руки, вернее были другие направления чтения в фантастики. Теперь дошли. Произведение неординарное, что конечно же подкупает и выделяет среди серой массы текстов. Что убивает? Это тот же текст, неординарный, написанный словно на одном дыхании, визжащий, слюнявый, раболепствующий, восхваляющий, полусумасшедший... К концу читать его просто невыносимо, он раздражает, реально злит. Не люблю эту любовь, когда мужчина ползает на коленях перед женщиной, позор... Нет слов. Что привлекло? Пророчество нашего общества сегодня, оно выросло из того общества, которое окружало автора тогда, он не писал утопию, он просто описал своё время, а мы просто не можем из него вырваться. 80 лет строили коммунизм, не построили, теперь 25 лет строим капитализм, вы будете смеяться опять не получается. Мы просто ходим по кругу, кругу безвыходности... Только за неординарность оставлю в числе коллекционных.

god54, 01 апреля 2019 г. в 17:58

Сразу оговорюсь, что рассказ на любителя экспериментальной прозы. При этом следует отметить великолепное умение автора обращаться со словом. Как он лихо лепит предложения, абзацы... Правда образы не получаются, лично для меня слова так и остаются словами, ибо нелогично, не увязано, сюжетно разобщено, кто, куда, зачем и, как главное, зачем? Конечно, я люблю всё разложить по полочкам, увязать, начало, конец... Не получится... Я всё же сторонник классики во всём, в том числе и в литературе.

Bluegrass, 03 марта 2019 г. в 00:05

Очень страшный и грустный рассказ, если вникать, чем на самом деле пожертвовала Варвара. Стиль тяжеловат, но это свойственно Замятину.

Кузьмичч, 01 февраля 2019 г. в 19:46

Несмотря на частое сравнение романа с «Дивным новым миром» и «1984», я долго не решался его прочесть. Понятно, что «Мы» сравнивался с вышеупомянутыми исключительно по жанровому признаку, тем не менее его тоже относят к классике антиутопии.

Стиль повествования в виде дневника поначалу воспринимался немного тяжеловато, но к этому быстро привыкаешь. Мир, описанный автором слишком утрирован и это отнюдь не вызывает интереса при прочтении. Да, есть много умных (иногда слишком заумных) мыслей, на которые стоит обратить внимание, но на фоне общей мрачности и безысходности на них трудно сосредоточиться.

К сожалению, для себя я не нашёл ничего выдающегося ни в сюжете, ни в главном герое, ни в описанном мире, ни в психологии действующих лиц и откровенно недоумеваю: за что роман возвели в классику литературы.

Итог: тщетность борьбы с системой — главный посыл романа.

Nataly_Li, 06 ноября 2018 г. в 18:07

Антиутопий, причём известных, именитых, в литературе много. Все эти Оруэллы, Бредбери и прочие авторы западного мира, сидя в своих уютных демократиях, активно выдумывали ужасы тоталитарного мира будущего. Но, вот честно, моё мнение, никому его не пытаюсь навязать — получалось это у них слабенько, шаблонно как-то. Сытый голодному не товарищ. Точно так же и человек, живущий в стране развивающегося капитализма и демократии, с трудом представляет себе атмосферу и ощущения человека, живущего внутри антиутопии. Не будущего, а самого что ни на есть настоящего.

Вот так и с Замятиным и его «Мы». В отличие от всяких там фаренгейтов и больших братьев читаешь эту книгу и кожей чувствуешь эту атмосферу безысходности, и при этом блаженного невежества и незнания винтиков, которые крутятся в системе. Только человек, переживший это на своей шкуре, может сполна передать атмосферу правильно, без излишней театральной мрачности, надуманной жестокости и прочих коммерческих, по сути, ходов. Всё просто, чётко, безысходно.

Прекрасный роман. Единственный, который я прочитала из университетской программы, потому что написано реально здорово.

Asaris, 03 ноября 2018 г. в 17:00

Роман Замятина «Мы» не настолько меметичен, как «1984» Оруэлла. Тот можно просто таки разбирать на термины и крылатые фразы. И они будут максимально самодостаточны даже в отдельности от самого произведения. Не сказать, что у Замятина нет подобных находок. Но они крепко срослись с романом, представляя с ним единое целое. Отделить их можно только «с мясом» и выглядеть при этом они будут то ли недостаточно внятно, то ли вторично. Несмотря на то, что Замятин — первопроходец.

Однако у романа Замятина есть своя особенность — сознание персонажей, начиная с главного персонажа. Если персонажи «1984» в общем — привычные нам люди в условиях крайнего тоталитаризма, то персонажи «Мы»... Вполне можно поверить, что это уже не люди, а «нумеры», сохранившие человеческое лишь в рудиментарном виде.

Впрочем, в подобном стиле ( с изрядной долей сюрреализма ) Замятин писал о всех и всём, будь то российская глубинка с её обитателями ( «Уездное» ), или же Великобритания ( «Островитяне» ). В «Мы» характерный авторский стиль идеально, на мой взгляд, вписался в тему далекой антиутопии.

Oreon, 06 сентября 2018 г. в 21:27

Перечитал все отзывы, почти со всем в целом согласен, причём, как ни странно, — и с восторженными и с не очень, кажется что и добавить почти нечего, практически всё уже упомянуто и оговорено. Уже одно такое внимание публики говорит, что произведение стоящее и его стоит прочитать. Тогда почему такая оценка? Потому что всё познаётся в сравнении. Да, нельзя не заметить, что тот же Оруэлл, в своём «1984» много взял у Замятина, фактически его роман более глубокая и качественная, более современная проработка того же мира, той же идеи. Не прочитай я раньше «1984», я, вероятно, оценил бы «Мы» выше, но когда их сравнивать рядом, то реальность такова, что Замятин будет не дотягивать, несмотря на первенство и все остальные заслуги. На очереди ещё Хаксли.

Тем не менее мир Замятина, несмотря на возраст, выглядит достаточно современным, единственно чего не хватает это телевидения, без него как-то совсем не привычно. Язык очень своеобразен и непривычен, попытка математического подхода к литературе весьма меня впечатлила, я даже лучше осознал суть операций интеграла и дифференциала, хотя многим эта черта не понравилась, мне кажется автору отлично удалось внедрить математику в литературу! Ещё что сразу бросается в глаза, это удивительные сравнения автора, необычные метафоры, которыми пестрит весь текст. Например туман: «сквозь стекла потолка, стен, всюду, везде, насквозь — туман. Сумасшедшие облака, все тяжелее — и легче, и ближе, и уже нет границ между землею и небом, все летит, тает, падает, не за что ухватиться. Нет больше Домов: стеклянные стены распустились в тумане, как кристаллики соли в воде. Если посмотреть с тротуара — темные фигуры людей в домах — как взвешенные частицы в бредовом, молочном растворе — повисли низко, и выше, и еще выше — в десятом этаже. И все дымится — может быть, какой-то неслышно бушующий пожар.»

Странно, что автор столько времени посвящает «розовым талончикам», это не просто один из штришков его дикого мира, это один из краеугольных камней всего произведения, настолько, что начинает казаться, что как в детской поговорке, «у кого чего болит — тот о том и говорит». Это как у Войновича в «Москва 2042» вторичный продукт, так здесь сношения. Неужели в этом мире всеобщего принудительного счастья больше нечем объединить или поразить людей, нет никакой общей культурной темы, интересов и лишь секс их может сблизить. Причем сразу и без каких либо «поговорить о погоде». Ни о достижениях, ни о том как счастливо жить в самом счастливом из миров, как сегодня особенно хорошо гуляется строем, ни о Благодетеле, ни хотя бы о Интеграле, только работа и посношаться, на большее автора не хватило.

Ещё можно порассуждать, как можно прийти к такому миру. Я думаю такого можно достичь лишь отсутствием института семьи, нельзя главного героя хулить, что он невыразительный и жалкий — там все такие и они не видели ничего другого. Не было примера отца, не давала наставлений мама, нет отличия в разном воспитании — всех учил один и тот же робот. И когда в нашем мире держава, система начинает потихоньку запускать щупальца в семью (свыше того, что ребёнок должен быть сыт и ухожен) — становится действительно страшно, что это может быть первыми звоночками в построении подобного общества.

Ну и, чтоб не повторять лишний раз уже написанное в других отзывах, немного поцитирую, что мне особенно выразительно «падало» на слух:

— ...подчинить неведомые существа, обитающие на иных планетах — быть может, еще в диком состоянии свободы. Если они не поймут, что мы несем им математически безошибочное счастье, наш долг заставить их быть счастливыми. Но прежде оружия мы испытываем слово.

— Почему танец красив? Ответ: потому что это несвободное движение, потому что весь глубокий смысл танца именно в абсолютной, эстетической подчиненности, идеальной несвободе. И если верно, что наши предки отдавались танцу в самые вдохновенные моменты своей жизни (религиозные мистерии, военные парады), то это значит только одно: инстинкт несвободы издревле органически присущ человеку...

— «ниже Материнской Нормы»

— если бы это писал один из моих волосатых предков лет тысячу назад, он, вероятно, назвал бы ее этим смешным словом «моя»

— не омраченные безумием мыслей лица...

— Свобода и преступление так же неразрывно связаны между собой, как... ну, как движение аэро и его скорость: скорость аэро=0, и он не движется; свобода человека=0, и он не совершает преступлений. Это ясно. Единственное средство избавить человека от преступлений — это избавить его от свободы. И вот едва мы от этого избавились, как вдруг какие-то жалкие недоумки...

— Много невероятного мне приходилось читать и слышать о тех временах, когда люди жили еще в свободном, т. е. неорганизованном, диком состоянии. Но самым невероятным мне всегда казалось именно это: как тогдашняя — пусть даже зачаточная — государственная власть могла допустить, что люди жили без всякого подобия нашей Скрижали, без обязательных прогулок, без точного урегулирования сроков еды, вставали и ложились спать когда им взбредет в голову; некоторые историки говорят даже, будто в те времена на улицах всю ночь горели огни, всю ночь по улицам ходили и ездили.

— Но первое: я не способен на шутки — во всякую шутку неявной функцией входит ложь; и второе: Единая Государственная Наука утверждает, что жизнь древних была именно такова, а Единая Государственная Наука ошибаться не может. Да и откуда тогда было бы взяться государственной логике, когда люди жили в состоянии свободы, т. е. зверей, обезьян, стада. Чего можно требовать от них, если даже и в наше время откуда-то со дна, из мохнатых глубин, — еще изредка слышно дикое, обезьянье эхо.

— Знание, абсолютно уверенное в том, что оно безошибочно, — это вера.

— Тем двум в раю — был предоставлен выбор: или счастье без свободы — или свобода без счастья, третьего не дано. Они, олухи, выбрали свободу — и что же: понятно — потом века тосковали об оковах. Об оковах — понимаете, — вот о чем мировая скорбь. Века! И только мы снова догадались, как вернуть счастье... Древний Бог и мы — рядом, за одним столом. Да! Мы помогли Богу окончательно одолеть диавола — это ведь он толкнул людей нарушить запрет и вкусить пагубной свободы, он — змий ехидный. А мы сапожищем на головку ему — тррах! И готово: опять рай. И мы снова простодушны, невинны, как Адам и Ева. Никакой этой путаницы о добре, зле: все — очень просто, райски, детски просто. Благодетель, Машина, Куб, Газовый Колокол, Хранители — все это добро, все это — величественно, прекрасно, благородно, возвышенно, кристально-чисто. Потому что это охраняет нашу несвободу — то есть наше счастье. Это древние стали бы тут судить, рядить, ломать голову — этика, неэтика...

— При первом ходе (выстреле) под дулом двигателя оказался с десяток зазевавшихся нумеров из нашего эллинга — от них ровно ничего не осталось, кроме каких-то крошек и сажи. С гордостью записываю здесь, что ритм нашей работы не споткнулся от этого ни на секунду, никто не вздрогнул; и мы, и наши станки — продолжали свое прямолинейное и круговое движение все с той же точностью, как будто бы ничего не случилось. Десять нумеров — это едва ли одна стомиллионная часть массы Единого Государства, при практических расчетах — это бесконечно малая третьего порядка. Арифметически-безграмотную жалость знали только древние: нам она смешна.

— Понимаете, прихожу сегодня в класс (— она работает на Детско-воспитательном Заводе) — и на стене карикатура. Да, да, уверяю вас! Они изобразили меня в каком-то рыбьем виде. Быть может, я и на самом деле... — Да в конце концов — это и не важно. Но, понимаете: самый поступок. Я, конечно, вызвала Хранителей. Я очень люблю детей, и я считаю, что самая трудная и высокая любовь — это жестокость — вы понимаете?

— Но ведь чувствуют себя, сознают свою индивидуальность — только засоренный глаз, нарывающий палец, больной зуб: здоровый глаз, палец, зуб — их будто и нет. Разве не ясно, что личное сознание — это только болезнь.

Mishel5014, 03 июля 2018 г. в 14:36

Это — один из первых образцов жанра антиутопии, во многом схематичный и несовершенный. Но, я думаю, такие талантливые романы, как «1984» и «Дивный новый мир» основываются в том числе и на на идеях этого романа. Главное при чтении — помнить о том, что это — предупреждение. А никак не руководство к построению идеального мира. Замятину несомненно нужно отдать должное как одному из основоположников жанра антиутопии.

Alerica84, 03 июля 2018 г. в 12:13

Недавно прочитала книгу Замятина «Мы». Если честно, то я не могу сказать, что мне она понравилась.

Из романа Замятина растут ноги многих известных произведений («451 градус по Фарингейту»), но здесь все пока ещё очень сыро.

Сюжет романа крутиться вокруг строителя Интеграла Д-503 живущего в злом-презлом тоталитарном государстве, который встречает I-330 и начинает делать все что она хочет. Но давайте по порядку.

I-330 — революционерка и хищница.

В начале книги проводит вербовку потанцеально полезных граждан для привлечения к революционной деятельности (читай попользоваться ими и выбросить). Видимо давно приметила первого строителя Интеграла Д-503, но ждала пока основные работы завершатся. Её отношения с Д-503 у меня язык не повернется назвать любовью, я бы охарактеризовала их как «К ноге Тузик! К ноге, кому говорят». Ближе к концу книги, Д при встрече с I падает на колени, ползет вперед и обнимает её ноги. Как-то на нормальные человеческие отношения не очень похоже, неправда ли?

Если честно, то Д и на человека не очень похож. Скажем, так до «обращения на путь истинный» он был «двумерным изображением», а после стал зверем. Человеком он НИКОГДА НЕ БЫЛ! Взять хотя бы сцену где его друг выносит ранненую I. Вместо того, чтобы сказать спасибо Д бьёт R и отбирает I.

Вообщем сказать, что-то положительное об I трудно, ей плевать на всех лишь бы её любимая революция не угасала. Она НИЧЕМ не лучше Единого Государства.

Д-503. Как я сказала раньше до изменения он был деталью машины Единого Государства, а после животным (но только в присутствии I). Когда его ненаглядная гуляла по своим делам, Д превращался в марионетку у которой обрезали все веревочки (лучше всего это показано в конце, после «прощания» I с Д. После этого Д сидит в своей комнате и ждёт неизвестно чего). Больше о нем и сказать нечего.

О-90. Единственный образ в книги которому можно симпатизировать. Описывается Д как ребенок (с кладовка на руке, как у ребёнка, маленький рост). Любит Д-503. Поняв, что теряет своего любимого умаляет дать ей ребенка. Д соглашается (да неужели! Не уж то у тебя нашлось время на О. Я поражена твоей заботой! А нет, не поражена. Ты же сделал это с горя: твоя I вручила тебе розовый талон и велела опустить шторы, чтобы все подумали что она у тебя. А тут вдруг О на пороге).

О — это образ глупенькой, но очень доброй и любящей женщины, матери. Д-503 так и не понял, кого он потерял.

Мир.

Для начала ответьте мне на вопрос: почему для «имен» нумеров используется два алфавита (I, R и О, Д, Ю) ?

Мир описание очень слабо. Есть результаты, но нет предпосылок, почему он стал таким. Плохо.

Замятин вводит в сюжет Библейские мотивы. Ок. Алкоголь в качестве яблочка с дерева добра и зла + I в роли змеюки-искусителя. Браво маэстро!

В общем если вы не читали эту книгу, то лучше не тратьте на нее время. Право, она того не стоит.

Спасибо, что прочитали мой отзыв.

moonwalker72, 07 апреля 2018 г. в 15:59

То, что эту книгу использовали в политических целях — для меня немного значит. Её идея хотя и кажется сейчас скорее театральной, ненастоящей, тем не менее прописана хорошо и (что еще важнее) во многих смыслах и значениях. Включая «нелинейность», нерациональность живого человека. Конечно, есть и библейский мотив, потому что искушение отказаться от монотонного безличного бытия Единого Государства, покинуть рай, ему как и в Книге Бытия предлагает женщина. Но всё портит архаичный язык. Замятин нааверняка использовал его умышленно, дабы подчеркнуть схематичность и театральность всего сюжета. Но что тогда остается? Метафоричность? Оно могло бы быть так, но сюжет сам по себе исчерпывающий — для меня он скорее говорит о дилемме доверия: личное доверие создает иллюзию свободы, но эта иллюзия долго не живет.