Если главному герою шестнадцать, а книга из разряда «young adult», то уже не сходя с этого места можно начать предсказывать: у героя будут проблемы в школе, дома и с девушкой. Герой будет мучиться от осознания собственной никчемности и тотальной непонятости. Герой будет совершать подвиги, размазывая по лицу брызги карамельно-липкой крови.
В общем, для того, чтобы книга нашла отклик у аудитории, надо:
— гипертрофировать типичные страхи подростка;
— наделить главного героя необычной внешностью и талантами;
— «непонятость» как можно раньше обменять на «избранность»;
— дать в руки аналог волшебной палочки;
залить все потоками крови и романтики (можно перемешивать сколько угодно).
Тогда у мира просто не шансов не быть спасенным. В процессе и девушка, и мир в любящей семье, и популярность в школе приложатся.
Сама по себе эта формула ни хороша, ни плоха; точнее, она плоха своей ограниченностью. Большая часть вопроса при таком подходе заключается в качестве исполнения.
И тут «Подмене» действительно есть что предложить. Не так много, как хотелось бы, но все же...
Итак, Мэки Дойл — шестнадцатилетний парнишка из маленького уютного американского городка с Тайной. Он не может прикоснуться к лабораторному столу из нержавеющей стали, его стригут медными ножницами, а все ножи в доме — керамические. Но Мэки каждый день старается ничем не выдать себя и не выделиться из толпы: он часто вспоминает историю настройщика музыкальных инструментов Келлана Кори, которого в тридцатые годы линчевала разъяренная толпа.
Но на самом деле не выделяться у него получается так себе: он просто часть общего заговора молчания в Джентри. И, когда у его одноклассницы Тэйт умирает сестра, та обращается к нему с прямым вопросом и требует помощи. Потому что уверена — умерла не сестра, а подменыш, который появился в кроватке вместо нее. Такой же подменыш фэйри, как и сам Мэки. Только Мэки ухитрился выжить и вырасти.
Один из главных плюсов в том, что автор очень серьезно отнеслась к холодному железу и другим элементам фольклора о фэйри. Мэки похож на диабетика, который то и дело в силу молодости и безрассудного отношения к болезни забывает о предосторожностях, но сразу же получает закономерный ответ организма. Это добавляет правдоподобия образу.
Еще автор оригинально обыграла мотив заботы о подменыше: если в сказках все пинки и щипки фэйри отражаются на теле украденного человеческого детеныша, и потому с ним поневоле обращаются хорошо, то здесь трактовка более возвышенная, но — тоже имеющая право быть.
Мэки — достаточно умный паренек, который очень долго не хочет быть героем. Обстоятельства вынуждают его к отчанным поступкам, на которые он бы никогда не решился, будь все благополучно. И автор дает ему очень убедительную мотивацию к действию; желание выглядеть героем перед Тэйт идет где-то в последней части списка.
Вообще, активной движущей силой сюжета является как раз Тэйт, похожая на девочку, выросшую в неблагополучном районе. А роль беспомощной «девы в беде» досталась ее четырехлетней сестричке, и хвала автору за это. В вечном сюжете «барышня и хулиган» Тэйт — хулиган, а Мэки скорее барышня, и такая перемена ролей смотрится довольно мило — и нельзя сказать, чтобы неправдоподобно.
Двор Хаоса и Двор Мистерий, куда наносит визиты Мэки, выглядят в духе «Кошмара перед Рождеством», «Коралины» и «Трупа невесты»; там тоже много эффектно выглядящей, но не слишком страшной жути: мертвецов, кутающихся в кружева, острозубых улыбок и плавающих в лужах тел. Только Кромсатель мог бы стать по-настоящему мерзким, этакий маньяк-социопат из мира фэйри. Увы, финальный поединок с ним вышел настолько нелепым, что хочется перечитать абзац, чтобы убедиться — да, автор и вправду решилась на такой произвол. Фальшивкой выглядит и выступление Мэки на сцене с лучшей местной рок-группой; вроде бы фэйри и должны тяготеть к музыке, но все равно это смотрелось как выполнение обязательного элемента программы перед взыскательной аудиторией.
Несмотря на эти недостатки, «Подмена» — милое девичье фентези, которое я не хочу критиковать уж очень остро.
