Идиоты в космосе (и как их едят) и другие приключения в стране космических отцов

Страшные отцы и дети в космосе: сиквелы «Чужого» и «Стражей Галактики»

Для родного портала.

Два новых фантастических блокбастера – «Стражи Галактики 2» и «Чужой: Завет» – посвящены непростой теме отцов и детей: в первом фильме тема развита скорее комически, во втором – довольно трагически, пишет журналист Николай Караев.

Для чего он здесь бродит так поздно — чужой?!.

Те, кто следит за потоком популярного кино, знают, что в этом потоке можно различить отдельные волны. То вдруг сразу несколько режиссеров принимаются учить зрителей любить чужаков и бороться с ксенофобией. То всплывет тема психологических травм детства – и героев, которые всю жизнь не могут с этими травмами расстаться...

«Если нет отца, он все-таки есть»

Два новых фантастических блокбастера – «Стражи Галактики 2» и «Чужой: Завет» – посвящены непростой теме отцов и детей. Именно отцов, а не, допустим, матерей. Проблема с отцом – по-английски она звучит куда глаже, daddy issues или father complex, – встает в этих не очень похожих фильмах в полный рост. В первом – скорее комически, во втором – довольно трагически.

Немудрено: «Стражи Галактики» – все-таки комикс, в котором всё должно быть легко и прозрачно, иначе дети не поймут-с. Поэтому народ на планете-утопии, нанимающий команду стражей в самом начале, мы назовем «суверены», и все они будут как на подбор золотые, прекрасные и страшно высокомерные. Девушку-богомола мы назовем Мантис, то есть Богомол. А отца главного героя Питера Квилла (Крис Прэтт) мы назовем Эго, чтобы сразу стало ясно: этот Эго – сущий эгоист и даже эгоманьяк, галактический Нарцисс, зацикленный только на самом себе.

Эго (постаревший, но не утерявший харизмы Курт Расселл) ко всему прочему еще и Бог. Ну или кто-то вроде Бога. Целую вечность он летал по Галактике и, так сказать, плодоносил, заводя наследников от самых разных существ. В том числе побывал он и на Земле, где наградил ребенком мать Питера Квилла. И вот пора настала: отец разыскал сына, чтобы вручить ему солидное, божественное такое наследство. Опасное наследство, вообще говоря...

Самое интересное, что в этом кино от daddy issues страдают практически все. Питер Квилл переживает, что никогда отца-инопланетянина не знал и рос космическим безотцовщиной. Некогда похитивший его – по велению Эго, между прочим, – синекожий бандит Йонду Удонта (Майкл Рукер) чуть не плачет из-за того, что его вытурили из рядов контрабандистов-Опустошителей, и не столько из-за этих рядов, сколько потому, что его больше не желает знать Стакар Огорд (очередное возвращение обрюзгшего Сильвестра Сталлоне) – а он ведь Удонте вроде отца!

Стражи Галактики (и сочувствующие).

Разумный енот Ракета (Брэдли Купер) страдает, поскольку у него и не было отца – ученые, которые в ходе генетических экспериментов вывели енота с человеческими мозгами, за отца ведь считаться не могут. Наконец, вечный бой сестер Гаморы и Небьюлы (Зои Салдана и Карен Гиллан) сводится к проблеме с тем же отцом – в смысле, с фигурой отца, на сей раз абсолютно чудовищной и злодейское. Только вообразите: папаша с детства заставлял сестер драться – и менял проигравшей части тела на искусственные!

Кажется, еще немного – и из галактических кустов выпрыгнут Люк Скайуокер на пару с Дартом Вейдером, который в перерыве между вдохом и выдохом басовито объявит: «Люк, я твой отец!» – после чего жах лучевой саблей по сыновней руке...

Идиоты в космосе (и как их едят)

И вот, предположим, вы вышли со «Стражей Галактики» и хотите теперь чего-то менее комиксного и более брутального, но все-таки фантастического. Даже космического чего-то. Но пострашнее! И идете вы на новое творение Ридли Скотта «Чужой: Завет». Начиная с 1979 года это шестое кино о неуничтожимых инопланетянах, которые всячески кушают людей и вдобавок вылупляются из них же. Тут всё запутанно: «Чужой: Завет» – это, если совсем честно, сиквел приквела. То есть «Прометея», который Ридли Скотт представил нам пять лет назад – и который многие осудили за бескрайнюю идиотичность происходящего.

Судя по новому кино, Ридли Скотт решил специализироваться на фильмах про идиотов в космосе. Все герои-люди тут – дураки, и почти всех в итоге едят. Может, конечно, это и есть мораль: будь умнее, иначе придет инопланетный серенький волчок и т.д.

Начинается «Чужой: Завет» с того, что экипаж корабля «Завет» с тысячами спящих в анабиозе колонистов на борту, направляющегося на планету Оригаэ-6, просыпается: звездолет сотрясает мощный нейтринный взрыв и андроид, единственный, кто тут не спал, решил всех разбудить. В процессе починки солнечного паруса один из астронавтов как бы случайно принимает радиопередачу: некая женщина напевает земную песенку. Оказывается, сигнал послан с планеты неподалеку, которую исследователи космоса отчего-то не нашли, когда изучали этот район. Планета – земного типа, примерно как Оригаэ-6, только до этой Оригаэ пилить еще много лет (и спать, и видеть сны, быть может), а до планеты с непонятной женщиной – пара недель пути. И почти весь экипаж моментально решает изменить курс и обследовать эту планету. Она же так близко!

Удобно, когда пища — это одновременно и инкубатор для тебя же.

Естественно, надо быть идиотом, чтобы даже не задаться вопросом, откуда в необжитом секторе космоса взялась женщина, напевающая земные песни, и какого черта она рассылает по космосу свои видеозаписи, и что вообще происходит. Дальше рассказывать не буду, но идиотизма в новом «Чужом» будет, поверьте, предостаточно. И, конечно, все умрут – кроме некоторых.

Возвращаясь к теме: оказывается, что и этот фильм – тоже о проблеме отца! Только в глобальном, просто вот галактическом масштабе. Небесное тело, на которое летит «Завет», – это планета Инженеров, наших с вами, в смысле – всего человечества, отцов, если верить фильму «Прометей». В настоящее время там живет, «сирый, пидструковатый и сам-саменьки», андроид Дэвид (Майкл Фассбендер), тот самый, который был героем «Прометея». Будучи андроидом, он ощущает себя отпрыском людей, но отпрыском более мощным и долговечным. А главное, он тоже хочет стать отцом. Не биологически, но, так сказать сущностно. И вот его детишки... но вы ведь уже догадались, нет?

Чтобы отдать должное Ридли Скотту, скажем, что отцовская проблематика в «Чужом» – это новаторство, безусловно красящее франшизу, в которой в остальном всё точно так же, как в 1979 году: чужие кушают людей, причем делают это довольно однообразно. Фильм вышел страшный, как смертный грех. Правда, страшнее всех тут герой, который сам никого не ест – но зато и другим не мешает.