Перечень всех рекомендованных произведений можно посмотреть в сводном списке рекомендаций рубрики.
Название рубрики целиком отражает её содержание: мы рассказываем о признанных шедеврах и эталонах фантастической литературы, которым под силу выдержать испытание временем, и которые заслуживают прочтения в первую очередь. Эти произведения известны и популярны, поэтому рекомендации будут полезней начинающему или расширяющему свой кругозор читателю. Также они помогут познакомиться с новыми для себя направлениями в фантастике. Но мы стараемся делать статьи интересными и для тех, кто знаком с объектом рекомендации, ведь всегда есть что рассказать о прекрасной книге. В рекомендациях могут присутствовать книги для взрослой аудитории.
Каждая статья рубрики "Книга на все времена" посвящена одной теме: рекомендуется одно произведение крупной формы и несколько средней/малой. Темы чередуются и соответствуют основным направлениям фантастической литературы. Каждое произведение отобрано коллегиально по специальной методике, отбор осуществляет коллектив администраторов и несколько приглашенных экспертов из посетителей сайта.
Говард Филлипс Лавкрафт "Хребты безумия", 1936 г.
Аннотация:
«Хребты безумия» написаны в документальной манере повествования, постепенно привыкая к которой, становишься свидетелем особой реальности описываемых событий. Полярная экспедиция сталкивается с запредельным ужасом древних веков. Лучшее кошмарно-прекрасно-завораживающее описание в творчестве Лавкрафта запечатлено именно в этом произведении. Это описание заброшенного ледяного города «древних», уводящего в недра земли.
Рейтинг Фантлаба
(оценка/количество оценивших)
Коротко о романе:
Будучи грандиозной попыткой рационального объяснения сверхъестественного и объединения мистической мифологии с научной фантастикой, «Хребты безумия» являются важнейшей вехой творчества Лавкрафта и одним из ключевых произведений «Мифов Ктулху». В этом романе раскрывается и обретает полную силу космическая природа ужаса, страх неизведанной глубины окружающей нас вселенной, ничтожность человеческого существа в масштабе её пространства и времени. Причем, с естественной (научной) точки зрения. Лавкрафт сознательно дополняет, а не противоречит современным ему знаниям о вселенной, широко применяет лексику научного стиля, стилизует фрагменты романа под энциклопедические описания, прибегает к топографическим, геологическим и палеонтологическим деталям, открыто высказывает то, что большинство "богов" Мифов имеют внеземную природу (и в некотором роде ставит в этом вопросе окончательную точку).
Роман не является прямым продолжением «Повести о приключениях Артура Гордона Пима» Эдгара Алана По, хотя имеет некоторые общие детали, и определенно был ей вдохновлён.
История написания и публикации:
Судьба романа в печати была очень печальной. Лавкрафт утверждал, что он "пригоден для основного деления на [две] серии прямо посередине", наводя на мысль, что, по крайней мере, подсознательно, представлял себе его издание в виде сериала из двух частей в "кормившем" его журнале «Weird Tales» (за отсутствием доступных и достойных альтернатив, отношения Лавкрафта с издательствами были сложными по взаимности). «Хребты безумия» писались с февраля по март 1931 года, а уже в начале лета редактор журнала Фэрнсуорт Райт ответил отказом в публикации, некоторые знакомые, ознакомившись, тоже дали автору не слишком обнадёживающие отзывы. Лавкрафт принял всё это плохо и отложил роман "в стол". История получила продолжение в 1935 году, когда роман был представлен литагентом Лавкрафта редактору «Astounding Stories». И лишь в 1936 году, спустя пять лет после написания, роман впервые (и единственный раз прижизнено) был опубликован: выходя частями в февральских, мартовских и апрельских выпусках «Astounding Stories». Лавкрафт получил гонорар размером $315 — самый крупный счёт за одно произведение в его карьере. Радость от публикации была недолгой: Лавкрафт хвалил иллюстрации Говарда Брауна и, очевидно, был доволен, что попал на обложку журнала (в отличии от публикаций «Weird Tales»), однако спустя месяцы он всё-таки прочитал сам текст. Лишь тогда он обнаружил насилие, которое редакция «Astounding» учинила над романом, особенно над последней его частью. Текст был изрезан на мелкие абзацы (журнал печатал узкими полосами), с изменениями в орфографии, пунктуации, ближе к концу были изъяты некоторые крупные фрагменты (около 1000 слов), причем в них не было никакого практического смысла, более того, восприятие произведения было разрушено. Лавкрафт впал в ярость и отзывался о редакторе в самых нелестных выражениях. Купив по три экземпляра каждого выпуска, он принялся старательно править текст, то вписывая недостающие части и соединяя абзацы вместе карандашом, то устраняя лишнюю пунктуацию путем соскабливания ее перочинным ножом. Процедура длилась четыре дня. Лавкрафт собирался отправить эти три экземпляра знакомым, которые не видели машинописного варианта, когда тот распространялся, и иначе смогли бы прочесть только ухудшенный журнальный вариант. Именно правленый Лавкрафтом машинописный журнальный вариант и составил основу для первого издания в (тоже первом) авторском сборнике «The Outsider and Others» 1939 года, но текст всё ещё содержал около полутора тысяч ошибок и не избавился от купюр полностью. Текст был восстановлен на основе сохранившихся машинописных текстов (за исключением мест, где Лавкрафт сделал очевидные поправки научного характера) в издании 1985 года. Сборник «The Outsider and Others» был составлен посмертно, другом и последователем Лавкрафта, Августом Дерлетом (впоследствии, и его творческим душеприказчиком) созданным специально для этого издательством «Arkham House». Впоследствии, издательство опубликовало почти всё творчество Лавкрафта, а также других видных авторов ужасов, и обрело культовый статус среди почитателей тёмного жанра.
Реакция читателей и критики:
Благодаря тому, что «Astounding Stories» публиковало письма читателей, восприятие журнальной публикации сохранилось. В большинстве своём молодая, аудитория журнала восприняла «Хребты безумия» плохо. Отрицательность реакции, возможно, преувеличивается современными критиками, однако, разумеется, нашлось достаточное число которые не смогли понять смысла повести или сочли, что она не подходит для «Astounding». Особо яростная критика обрушилась на Лавкрафта от поклонников научной фантастики, которых возмутила недостаточная научность произведения и не воспринявших тех особенностей стиля, которые позже станут фундаментом жанра «лавкрафтианских ужасов». Впрочем, были и те, кто парировали на шквал критики в адрес автора, в частности, примечателен положительный отзыв от некого У.Б. Хоскинса:
цитатаЛавкрафт — один из всего трех или четырех авторов, которых можно квалифицировать как авторов, а не просто как научных фантастов... ...Лавкрафт делает в своих вещах почти то же, что Чайковский делает в своей музыке — его кульминационные моменты очевидны, и все же Вы все равно получаете от них удовольствие. По крайней мере, для меня его описания настолько убедительны, что я задаюсь вопросом: высекает ли этот человек свои истории из свежего, цельного гранита или он просто освобождает ударами своего резца некий древний узор, скрытый под мусором? В его словах слышится мрачный отзвук истины. Вы понимаете, о чем я? Мне нравится Лавкрафт.
Вторая публикация романа (сам Лавкрафт после знакомства с журнальной публикацией и вовсе не считал роман опубликованным), в авторском сборнике «The Outsider and Others» был принят куда теплее. 553-страничный сборник привлек внимание издательского мира и получил немало хороших отзывов. Возможно, самый неожиданный был написан Томасом Олливом Мэбботом, тогда ведущим мировым специалистом по Эдгару По, для журнала «American Literature» (март 1940 г.) — первая рецензия или упоминание Лавкрафта в академической прессе:
цитатаНесмотря на возможную широту трактовки отзыва, Томас Мэббот определенно предвидел, что автор не будет забыт. Критическое восприятие романа, и всего творчества Лавкрафта, менялось с годами, поднимая его наследие всё выше и выше по мере того, как влияние его творчества на литературу ужасов усиливалось, а его работы популяризировались среди всё более широкой аудитории.Время покажет, высоко ли его место в нашей литературной истории; но у него бесспорно есть свое место.
Адаптации:
- Психоделическая рок-группа H. P. Lovecraft написала и записала песню под названием «At the Mountains of Madness», которая была основана на романе. Песня появляется во втором альбоме группы «H. P. Lovecraft II», а его живое выступление, записанное в музыкальном центре Филмор, включено в их альбом «Live» 11 мая 1968 года.
- В 2005 году была записана на DVD аудиовизуальная адаптация нескольких произведений Говарда Лавкрафта, «Mountains of Madness», — совместная работа немецкого музыканта Александра Хаке с британским трио The Tiger Lillies и Danielle de Picciotto. The Tiger Lillies исполняли музыку в то время как Хаке зачитывал фрагменты произведений, Danielle de Picciotto занималась видеорядом (режиссировала и иллюстрировала запись). Хаке также записал и исполнял звуковые эффекты. Длительность выступления составила чуть менее часа.
В 2013 году выступление было адаптировано в мюзикл для Королевского драматического театра в Стокгольме, Швеция, под названием «Necronomicon». Музыка была переделана в электронную и использовалась в качестве основы для сюжетной линии. Сюжет музыки — сложное сочетание из произведений цикла «Мифы Ктулху», включая «Хребты безумия». - В 2006 году историческое общество Г. Ф. Лавкрафта поставила 75-ти минутный радиоспектакль, стилизованный под период 30-х годов (времени, когда книга была написана и впервые опубликована). Были подобраны актёры на все роли, написана оригинальная музыка и звуковые эффекты, издание на компакт-диске дополнили графическим материалом: фотографиями из экспедиции и газетными вырезками. Авторы вдохновлялись «Тенью» и «Войной миров» Орсона Уэллса, взяв за образец радиоспектаклей того времени.
- Другая радиопьеса была записана Atlanta Radio Theatre Company, впервые поставленная вживую в 1992 году на сцене World Horror Convention, представляет собой 36-минутное интервью о экспедиции.
- В 2010 году издательством SelfMadeHero в рамках серии Eye Classics была опубликован графический роман «At the Mountains of Madness», созданная Иэном Кулбардом. В 2011 году он был награжден Британской премией фэнтези.
- В 2011 году Cerasus Media выпустила копьютерную игру (квест с поиском предметов) под названием Mystery Stories: Mountes of Madness с заменой одного из оригинальных персонажей, студента Денфорта на нового женского персонажа по имени Линн Морган. Игру адаптировали для смартфонов.
- В 2014 году музыкальной группой The Great Old Ones роман был адаптирован в блэк-метал альбом под названием «Tekeli-li».
- Большой почитатель Лавкрафта, режиссер Гильермо дель Торо и сценарист Мэтью Роббинс написали сценарий, основанный на романе в 2006 году, но им не удалось убедить кинокомпанию Warner Bros. финансировать проект. Дель Торо писал: «Студия очень нервничает из-за стоимости, отсутствия лавстори или хэппи-энда, но ни то, ни другое невозможно сделать во вселенной Лавкрафта». В июле 2010 года Джеймс Кэмерон взялся продюсировать экранизацию, режиссёром фильма был заявлен Гильермо дель Торо, а звездой Том Круз, однако киностудия Universal Pictures отказала в финансировании из-за настойчивости дель Торо в том, что фильм будет выпущен с рейтингом R (лица, не достигшие 17-летнего возраста допускаются на фильм только в сопровождении одного из родителей/законного представителя), а не PG-13 (просмотр не желателен детям до 13 лет) и проект в итоге вновь не состоялся. В 2013 году дель Торо заявил в интервью, что ещё попробует снять «Хребты безумия».
Влияние, подражания и продолжения:
- «Хребты безумия» оказали заметное влияние на фильм «Чужой» 1979 года, о чём в 2009 году говорил и сам автор сценария Дэн О’Бэннон, добавив также, что «одна из вещей, которые он доказал, заключается в том, что вы не можете эффективно адаптировать Лавкрафта без особо сильного визуального стиля... Что вам нужен кинематографический эквивалент прозы Лавкрафта».
- Определённое сходство сюжетов «Хребтов безумия» с повестью Джона Кэмпбелла «Кто ты?», опубликованной в том же журнале на два года позже, наталкивает на мысль о творческом парировании одного автору другому — Кэмпбелл, взяв очень похожий сюжет, написал напряженный и довольно динамичный триллер. Учитывая, что он стал редактором «Astounding Stories» спустя всего год после публикации в нём «Хребтов безумия», сложно представить себе, что он не был знаком с романом Лавкрафта. Впрочем, мнение исследователей их творчества разошлись во мнениях относительно этой темы. Роман Лавкрафта определенно повлиял на фильм «Нечто» 1982 года, экранизацию «Кто ты?», о чём писал режиссер фильма Джон Карпентер. И в какой-то мере на большинство фильмов с подобным сюжетом.
- «Prisoner of Ice» — приключенческая видеоигра 1995 года от Infogrames, в которой рассказывается история после экспедиции.
- «Очень холодная война» — это свободное продолжение «Хребтов безумия», написанное Чарльзом Строссом в 1997 году, где тайны Древних используют США и СССР во время Холодной войны.
- В 1999 году Chaosium Games выпустила кампанию под названием «Beyond the Mountains of Madness» для своей настольной ролевой игры «Call of Cthulhu». В книге описывается экспедиция Старкуэзера-Мура, которая возвращается на лед, чтобы узнать правду о Мискатоникской экспедиции. Книга включает в себя многие аспекты оригинального романа Лавкрафта.
- В 2005 году издательство «Elder Signs Press» опубликовало роман «Hive» Тима Каррэна, свободное продолжение романа. В 2010 году вышел второй роман «The Spawning», образовав цикл. История рассказанная Тимом Каррэном происходит в наше время: Плато Ленг обрушилось под льдом и снегом из-за геологических изменений, Шогготы не существуют, а Старцы все еще под антарктическим льдом. Сюжет посвящен группе американских исследователей, которые раскопали могилу и цитадель Старцев. Параллельный сюжет также посвящен экспедиции с использованием экспериментальной подводной лодки для прорыва озера Восток, который назван местом нахождения подводного города Старцев.
- В 2009 году Atlas Games опубликовали детскую иллюстрированную книгу «Антарктический экспресс» Кеннета Хайта (автор) и Кристины Родригес (иллюстратор). Это пародия на «Полярный экспресс», рассказывающая историю молодого Денфорта, который попадает на таинственный самолет с профессором Дайером. Они отправляются в Антарктиду в город Старцев и убегают, когда их преследуют Шогготы.
Переводы:
В советские годы книга на русский не переводилась, первая отечественная публикация состоялась в 90-ые годы, вместе с остальным творчеством Лавкрафта. Существует два широко распространённых в печати перевода: первый, за авторством Валерии Бернацкой (1995 г.) и современный, Людмилы Бриловой (2010 г.). Оба имеют свои достоинства и недостатки.
Награды:
Роман не имеет литературных наград.
Отзывы посетителей сайта:
Zangezi:
Первая половина XX века закрашивала последние белые пятна на карте Земли. Пока последние колумбы и магелланы штурмовали последнюю terra incognita — белый континент, Лавкрафт открывал собственную Антарктиду — священную страну древнейшей расы Старцев, прибывших сюда из глубин космоса. Миллиард лет назад они необратимо изменили историю Земли: как тем, что запустили процессы, приведшие к появлению и развитию жизни, так и тем, что привели на неприметную планетку космический ужас: чудовищных врагов и богов, столь древних, что Вселенная юна по сравнению с ними. В этой повести мы мельком слышим имена некоторых из них: Йог-Сотота, Ктулху, Цатоггуа. Также мы узнаём, что именно в Антарктиде за горами «выше Гималаев» лежит кошмарное плато Ленг, чьи омерзительные обитатели, однако, пуще всего боятся других гор на западе, осененных умопомрачительным ужасом, скрывающимся за наименованием Кадат. Поиски Кадата, как известно, станут основой другого рассказа Лавкрафта.
Как следует относиться к «Хребтам Безумия» в частности и лавкрафтианскому ужасу вообще? Меня умиляют частые отзывы: мол, не страшно. Наверное, это чертовски приятно для самолюбия сказать признанному классику хоррора: а мне не страшно! И «не писатель ты, а говно», если воспользоваться словами Д. Хармса. Увы, это лишь свидетельствует о совершенном непонимании сути творчества Лавкрафта, которое прискорбно не исправляется даже внимательным чтением. А суть эта в том, что ужас Лавкрафта абсолютно интеллектуален. Он призван воздействовать не эмоционально, давить не впечатлениями, подогревать не страсти. Мы привыкли, что именно чувства обычно противопоставляют разуму, однако иррациональность лавкрафтианского ужаса крайне далека от эмоциональной сферы. Её источник — крайние пределы самого разума, ее цель — разум и только разум, ее метод — порождать не впечатления, а размышления. Конечно, поскольку Лавкрафт все же пишет художественную прозу, он пользуется ее приемами, вполне умело нагнетает атмосферу, но главный эффект достигается именно сухой, документальной, безжалостной логикой размышлений.
В качестве примера приведу описанную в повести расу Старцев. Что они из себя представляют, дано совершенно рационально, просто, в телеграфном стиле. Ну, жили очень давно, ну, владели невероятной мощью, но ведь так же, как люди, строили, познавали, торговали. Ужас в другом — они существуют уже БОЛЬШЕ МИЛЛИАРДА лет! (насколько больше — неизвестно, ведь они откуда-то прилетели на Землю). По сравнению с ними люди, которым от силы 2,5 миллиона лет, а цивилизационно и того меньше — сущие младенцы. К тому же Старцы, в отличие от людей, практически вечны индивидуально. КАК должен мыслить организм возрастом миллиард лет? КАКИЕ у него могут быть приоритеты, ценности, мечтания? Очевидно одно — совершенно другие, чем мы можем себе представить. Абсолютно, тотально, непостижимо иные. Нам нельзя их оценивать ни как добро, ни как даже зло, потому что и этим категориям, скорее всего, не прожить миллиард лет, радикально не изменившись. Любое зло принадлежит нашему, человеческому миру, УЗНАВАЕМО как зло, может быть как-то преодолено, но только не запредельный ужас Лавкрафта. Таким образом, его традиционные эпитеты «чудовищный, кошмарный, ужасный» отсылают не к визуальному восприятию чего-то зловещего и ужасного на вид, а именно к рациональному страху перед тем, что превосходит любые возможности и пределы разума, что бы он сам о своей бесконечности ни думал.
Очевидно, такой ужас требует от читателя активного шевеления мозгами. Позыв: «Сделайте мне страшно!», который произносят обычно, удобно усаживаясь перед телевизором, здесь не канает. Лавкрафт, словно летописец, фиксирует лишь фактический материал; читатель-историк должен сам с помощью рацио усмотреть в нем соответствующие схемы. Увидеть — и ужаснуться. Потому что эти схемы всегда будут превосходить всякое рацио, подавлять, уничтожать его. Разве это не страшно — оказаться в мире, где дают сбой не чувства (они и так ненадежны), а разум — основа того, что является человеком? Не случайно любимейшим «ужасным» эпитетом Лавкрафта явлется слово «бесформенный» (бесформенны шогготы, Цатоггуа, Азатот и проч). Казалось бы, как может напугать что-то, что не имеет формы, а, следовательно, непредставимо визуально? Но если вспомнить, что со времен Аристотеля форма является той рациональной категорией, которая дает всему существовать так, как оно существует, то есть вносит в мир порядок, логику, понимание, то легко осознать, что бесформенное — это то же самое иррациональное, запредельное разуму, неподвластное прежде всего ему. Надеюсь, сказанного достаточно, чтобы правильно оценить как название «Хребтов Безумия», так и их трансцендентальный ужас...
оценка 10
Kniga:
Есть старая идея – вся история мира движется циклично, повторы без конца и начала, есть идея и поновее – вся история стремится к какому-то замечательному концу: возвращению Иисуса, приходу Мошеха, ну или просто – к коммунизму. И есть еще одна идея – в конце просто вылезет Ктулху и наконец-то «зохаваит всех», прелесть этого мифа в том, что у него один создатель, который вообще во все это не верил.
Лавкрафт заложил основы собственной мифологии и основы специфического поджанра, так называемого «сверхъестественного ужаса». И Лавкрафт конечно не писал хороры, не писал «ужасы» в их современном значении. Ужас для него – это весьма специфический гносеологический феномен, только с его помощью человек способен хоть немного почувствовать всю офигенную величину, чуждость мироздания и ничтожество человека, ужас – как единственный способ принять то, что человек копошится и считает себя круче всех, а любое мельчайшее подергивание космических феноменов может его изничтожить и даже не заметить. «Лавкрафтовские ужасы» весьма специфический жанр, они не пугают, потому что пугать то и не собираются, ужас тут – это причудливый способ понять, что человек просто случайность, может просто игрушка и закуска. На мой взгляд, лучшим и самым подробным произведением из этой «мифологии ужаса» и будут «Хребты безумия».
В этих «Хребтах» Лавкрафт наконец-то добился просто поразительного стиля. Вообще-то его стиль не самого первого сорта – слишком тяжеловесный, слишком много повторов и неуклюжестей. Но он очень тонко подбирает вышедшие из употребления, просто старомодные слова, архаичные обороты (они уже были такими в его время, а сейчас смотрятся еще интересней, к сожалению, это не так заметно в переводах) и как-то ухитряется гармонично объединить это с самым актуальным научным сленгом – этим он добивается странного эффекта: «мистичность» и научная точность. Особым боком это поворачивается когда Лавкрафт изображает, например, Старцев – совершенно дурацкие, просто по самое «немогу» фантастические создания описаны серьезно, скрупулезно, с толком, языком биолога описывающего новооткрытый вид. Или когда суховатые упоминания всех этих геологических эпох и форм жизни в них сменяются непонятными, «мистическими» переживаниями участников экспедиции – как изящно Лавкрафт сталкивает уже познанное и тщательно распределенное по полочкам с тем, что вообще фиг поймешь!
Лавкрафт, конечно, мастер описывать архитектуру и в «Хребтах» он развернулся по полной: строения Старцев воссозданы подробно и с каким-то «ужасным восторгом», немного раздражает то, что он постоянно ссылается на то, что человек не в силах этого полностью описать из-за совершенно другой геометрии, но тут так – а кто из нас способен понять, в общем-то, несложную геометрию Лобачевского? Очень изящно использован прием так сказать «каскада информации» – Старцы ужасны свое инаковостью и величием, шогготы ещё непонятней и ужасней, а то, что стоит за ними вообще ужасно и непонятно, а уж та самая гора – та вообще пипец полный. Само по себе это выглядит так себе, но Лавкрафт ухитряется очень точно дозировать информацию и намеки, и это круто.
Очень хорошо, ни грамма не страшно.
оценка 9
Синяя мышь:
Тридцатые годы прошлого века. В Антарктиду на кораблях «Мискатоник» и «Аркхем» отправляется полярная экспедиция, рассчитывая исcледовать геологические материалы и как можно больше узнать о прошлом Земли; но то, что они найдут, заставит одного из выживших участников экспедиции снова и снова повторять предупреждение: не приближайтесь к Хребтам Безумия!
Несмотря на свою репутацию мастера ужаса, Лавкрафт не страшит, а скорее угнетает, старательно доводя до сведения читателя, что он всего лишь пылинка в океане неведомого и совершенно не знает той вселенной, в которой живет. В каждом из своих произведений он более или менее успешно воплощает эту идею. ИМХО, «Хребты Безумия» лучший образец и один из лучших рассказов. Псевдодокументальный стиль и точность в описании быта полярной экспедиции, анатомии их находок и покинутого города придает фантазиям Лавкрафта жутковатую достоверность.
К тому же -а это для Лавкрафта редкость, насколько я могу судить — собственно действие, с погоней и преследованием, начинается уже с середины рассказа, в отличии от других его произвидений, где кульминация зачастую совпадает с эпилогом. У героев, благодаря их профессии, есть достаточно убедительная мотивация их безрассудного желания узнать как можно больше, невзирая на опасность, чего мне отчаянно не хватало в «Зове Ктулху» и «Шепчущем во тьме».
Конечно, упоминания Старцев и Некрономикона выглядят довольно наивно и перестают срабатывать где-то с третьего раза, а бескончные повторения «декадентский», «упаднический» и «мерзостный» просто висят в воздухе, не подкрепляясь ничем, но атмосфера постепенного раскрытия тайны и нарастающего напряжения, на мой взгляд, искупает эти недостатки.
Такая детальная проработка вымышленной мифологии заставляет понять огромного количество творчества «по мотивам» — тщательно сработанный фундамент еще и не то выдержит!
оценка 8
Критический отзыв:
Oreon:
Второе прочтенное мной у Лавкрафта произведение. Первым был конкретно понравившийся мне рассказ «Цвет из иных миров», предварявший сборник. От первого в сборнике я перешёл сразу к последнему, так как именно из-за отсылки на него у Эдгара По перешёл к чтению Лавкрафта. Так что ожидания были самые радужные, тем более, что произведение имеет достаточно высокий рейтинг, много положительных отзывов, где даже называется шедевром занимающим свое место в мировой литературе, к тому же имеющим какое-то отношение к Ктулху, о котором я пока больше слышал, чем разбираюсь, что это такое. И началом я разочарован не был. Оно было интригующим в духе «The Thing»: научно-исследовательская экспедиция в вечной антарктической мерзлоте откапывает это «Нечто»...
Но далее начинается целый ряд вопросов, которые существенно портят впечатление. Начиная уже с того, какое это отношение имеет к Приключениям Пима, кроме нескольких упоминаний о нём? — больше никакой связи кроме крика «таке-ли» нет. Многократное упоминание картин Рериха из той же оперы, так как при постоянных о них упоминаниях подспудно ожидаешь, что его тоже как-то должны привязать к сюжету — должен же он тогда неверно был их видеть, раз рисовал, или как? Да и само название и произведения и гор — Хребты Безумия — почему рассказчик с самого начала повествования их так зовет? Ведь сначала у них была успешная экспедиция с достойными результатами, но только нашли горы, сразу нарекли их безумными. Наверно изначально им должны были дать какое-то другое название и лишь потом можно было упомянуть то «безумие», которое они якобы в себе таили.
А в чем собственно безумие, в чем тот безудержный страх и ужас, который добрую половину произведения пытается внушить автор? Ну нашли древний город и сразу он у них вызвал запредельный ужас, судя по эпитетам — должны были едва самолет не уронить. По-моему изначально находка должна пробудить интерес, тягу к открытиям, это же находка переворачивающая всю человеческую историю! Одно значение подобного открытия уже нивелирует все скелеты которые там могут храниться. Исследование египетских пирамид тоже было сопряжено с реальным риском вызвать к жизни древний мор и кое-кто даже болел и умирал, но не смотря на это, тяга к открытиям гнала туда все новых и новых исследователей, расхитителей и толпы туристов. А тут находка такого колоссального масштаба — руины цивилизации более древней чем динозавры, цивилизации инопланетной, цивилизации имеющей непосредственное отношение к появлению человека на планете, но не вздумайте туда ходить и ничего исследовать, ибо там так страшно...
А что страшно то? Часть экспедиции погибла в результате экстремально сильного урагана и каких-то диких зверей (изначально же наверно должны были предположить зверей, пусть даже неизвестных науке, нет?). Да это страшно и печально, скорбим, но неужели это первый такой ужасный случай на планете или хотя бы в истории покорения Антарктиды? Или увидели руины, которых оценили в миллионы лет и испугались, глупо. Зачем было так стращать. Думаю если бы автор столько раз не повторял слова страх, ужас и безумие — роман бы только выиграл; пусть бы герои скорбели о трагедии постигшей товарищей, пусть увлеклись исследованием руин, и лишь потом их обуял бы ужас, и то на время, от погони монстра — это было бы намного реалистичней и интересней.
Ну и последний гвоздь — множество несуразностей и нестыковок, в которых просто не веришь, на грани абсурда. Сами летающие бочонки удивительно прочной конструкции и кожи, способные пережить в некоем анабиозе миллионы лет или перемещаться на своих крыльях даже в космосе, не то что быстро бегать на своих щупальцах, кроме того они искусно вырезают из камня барельефы, плохо пахнут и имеют кроме лёгких жабры, чтоб жить не только над водой, но и под ней — достойны пополнить мою коллекцию удивительнейших вымышленных фантастами существ. До них там у меня было только 2 экземпляра: летающие ульи на колёсиках — колёсники Саймака и ходячая пищевая база — куставр того же автора. Теперь туда же заношу лафкрафтианских страшно-ужасных крылатых летающих в космосе бочонков с жабрами=Старцев.
Города старцев миллионы лет тому покрывали всю планету на суше и под водой, их монументальная архитектура в данном примере смогла простоять миллионы лет и даже барельефы на стенах устояли, но больше нигде не осталось ни единого следочка. Наши герои легко читают их чудом уцелевшие барельефы и просто хаотично перемещаясь по их циклопических руинах в течении всего нескольких часов успевают раскрыть и систематизировать всю их историю заодно с историей планеты, разобраться в географии и картографировании и легко обнаружить сразу несколько ходов к месту исхода некогда могущественной цивилизации. А почему старцы под землю полезли, почему не улетели на другую планету, как некогда прилетели на Землю? А было ли какое-либо развитие их цивилизации с момента их появления на земле? и т.д. и.т.п.
Развалины города старцев, коим миллионы лет, вызывают неимоверный страх, их запах вселяет ужас; творение старцев — шогготы внушают уже запредельный ужас (причем их пока даже ни стрелять ни травить не пробовали, а может они от солнца дохнут?), а где-то там дальше виднеется тень другой горы, и в этой тени притаился еще более адский мрак и архивозможный ужас. Я в шоке, неужели там еще более древние руины???
Скажу так, ожидал большего и остался разочарованным.
оценка 7
Средняя и малая форма
1. Алексей Константинович Толстой "Упырь"
Аннотация:
Эта история началась на балу. Руневский познакомился со странным человеком, одиноко стоящим у камина и утверждающим, что в зале присутствуют упыри. Также он наговорил еще много удивительного, но Руневский не поверил этому.
События, которые происходили позже, оказались весьма странными, их сложно было объяснить с помощью разума. И тогда Руневский стал задумываться, а не был ли прав тот человек на балу?..
2. Эрнст Т. А. Гофман "Песочный Человек"
Аннотация:
Сказочный Песочный человек, которым мать пугает малыша, не желающего засыпать, вдруг приходит к нему в дом... У него есть человеческое имя, он удивительный мастер, но бедному мальчику он внушает ужас и отвращение. И надо же было так случиться, что уже взрослый юноша полюбил неизвестную девушку, но на самом деле влюбляется в искусно сделанную куклу, одним из создателей которой является тот самый Песочный человек.
Если вы что-то хотите добавить к материалам статьи, предложить или посоветовать, то пишите в комментариях или непосредственно автору статьи.
цитировать
) и даже кое-что перевел. Но не впечатлило
свернуть ветку
