Предваряя эту небольшую заметку, хочется, во-первых, спросить, кто вообще сейчас пишет слово предваряя? Во вторых, предупредить, что этот текст содержит спойлеры в большом количестве – поскольку его цель дать обратную связь скорее автору, нежели читателю – в чем, собственно, одна из важных задач критики. А в третьих, нужен третий пункт, потому что мы индоевропейцы и тройка сакральное число.
Первая книга нового цикла Екатерины Соболь «Анима. Золотой стриж» оставила меня в недоумении.
Сама концепция мира вполне рабочая: есть народы Тени и золотые народы. И те, и другие способны на превращения в птиц, полеты и прочие чудеса. Магия золотых проистекает из любви, доброты, желания мира и благости. Из чувства самой жизни. Анимы. Make love not war. Всякое злое действие, мысль, намерение уменьшают аниму. Ее можно отдать всю и лишиться магии или вообще жизни. Можно накопить и тогда магия вернётся. Но накопить сложно, особенно когда все вокруг попало под власть Тени. Тень — это решительность, злость, ярость, упорство, гнев, смерть, рациональность и прочие негативные вибрации. Народ Тени — Ястребы, которые захватили все окрестные земли и подчинили их себе. Во владениях Тени умирает все живое (буквально, подчиняя какую-то землю Тени, Ястребы вытягивают из нее жизнь и растения дохнут на корню), взрослые из числа покоренных народов работают на истощенных полях, детей забирают в игровые поселения, где они сражаются друг с другом, чтобы обрести свободу (а на деле победители становятся солдатами армии Ястребов).
Хорошие мы, добрые, не способные сопротивляться, ибо как может воевать золотой маг, чья сила происходит из любви?
Плохие они, чья сила подпитывается злобой и энергией смерти и войны. Плохие побеждают, но в последний миг хорошие переворачивают игровую доску. Есть пророчество, есть последняя непоренная до сих пор золотая земля, скрытая за непроницаемой для Ястребой стеной накопленной анимы, есть мальчик, который изменит все — тот самый золотой стриж, всемогущий маг из числа покоренных народов.
Все ок.
История развивается линейно, от стартовой точки в игровом поселении и рассказывает о путешествии двух персонажей, которые терпеть не могут друг друга – игрока-неудачника Нила, который оказывается тем самым долгожданным золотым стрижом, и его антагониста – Кадета, юного Ястреба, которого отправляют вместе с Нилом. Нил должен соблюсти условия сделки, которую он сам предложил Ястребам, чтобы обрести свободу – пройти в золотую землю и передать ее во власть Ястребов.
Конечно, это повесть, а не роман, для романа здесь мало событий, мало действующих лиц и сюжетных линий, но само понятие романа в сегменте подросткового фэнтези – дело сейчас произвольное. Своя рука хозяин, что хочу, то пишу и так далее.
На протяжении всей истории мы следим за экспедицией двух лузеров (я люблю лузеров, наоборот, интересно), которые пытаются выполнить противоположные задания, и трансформацией их отношений – от ненависти к пониманию, уважению и дружбе. Играя в этот свой тяни-толкай, они, наши несовершенные герои совершают ошибки – Нил не успевает спасти последнюю золотую землю и она переходит во власть Ястребов, Кадет же – выполняя свое задание, эту землю подчиняет, но не убивает Нила, а тайно от своих сохраняет ему жизнь.
Герои неизбежно меняются.
Кадет обнаруживает в себе аниму, любовь и надежду, частицу золота, казалось бы, убитую за годы истязаний и обучения у Ястребов, Нил же наоборот, осознает, что в нем тоже есть Тень – или анимус, вторая сторона личности, которая отвечает за гнев, агрессию, силу, и что именно она не давала ему сломаться все это время. Мир усложняется. Герои усложняются. Ну хорошо же, да?
Самая большая удача автора — образ Кадета, юного Ястреба (как мы потом узнаем, завербованного в детстве из числа золотых народов). Образ его убедительней, сильнее и глубже, чем образ золотого мальчика Нила, который полон анимой до краев и потому делает удивительные вещи, не осознавая невероятности своего дара.
В конце перевес оказывается настолько явным (особенно, когда автор вытаскивает заготовленную в самого начала историю про то, что у Кадета, оказывается, все это время было свое предназначение), что именно Кадет становится главным героем этой истории.
Это изрядно радует. Правда, в конце возникает впечатление, что автор испугался такого поворота событий и намеренно увел Кадета в тень (этот каламбур не планировался), выдвигая Нила на первый план с его гениальным решением переназначить место силы и заново отвоевать потерянную золотую землю. Нил делает местом силы озеро, а то, по правилам сообщающихся сосудов, распространяет свою силу дальше по рекам, что в итоге приводит к сокрушительному поражению империи Ястребов, которая теряет почти все завоеванные земли.
Растения начинают зеленеть, птицы возвращаются в гнезда, земля оживает и начинает давать жить – в общем, ляпота и благорастворение воздухов.
Все развивается в логике сказочного фэнтези – с той степенью условности, за которую мы фэнтези и любим.
И бог с ними, с нестыковками – зачем Нилу понадобилась помочь богини Земли, и самая эта богиня, которая выполняет в первой книге откровенно рояльную роль?
Как Ястребы контролировали, кормили и управляли подчиненными народам, если земля, подпадая под власть их Тени, резко снижала плодородность и превращалась в пустыню? И как вообще могло функционировать их общество, если контакт живого организма с Тенью приводил к его гибели? Все-таки Ястребы не были белыми ходоками, они были людьми из плоти и крови.
Возникает противоречие, потому что автор рассказывает нам историю, пользуясь разными типами логики организации повествования — и эти типы друг другу противоречат.
Логика первая, игровая. Захват земель происходит по правилам, отдаленно напоминающим режим доминирования или захвата флага в командных шутерах: противники стремятся установить контроль над ключевыми точками территорий. Владение этими опорными точками перекрашивает всю область в цвет побеждающей команды. В книге такую задачу выполняет место силы – Ястребы устанавливают над ним контроль, и вся земля буквально закрашивается Тенью. В той же логике существуют и игровые поселения, где дети покоренных народов каждый день должны биться друг с другом, теряя аниму-надежду и выращивая в себе зерно Тени, которое позволит им стать победителями и обрести свободу. В этой логике нет места детализации и психологизму – Ястребы – это холодные рациональные механизмы, существа, лишь внешне напоминающие людей, со своей, нечеловеческой логикой, железной организацией, и своим языком, где категория «хорошо» буквально означает «плохо».
Золотые же народы – добросердечные, славные, веселые и добрые люди, полные радости и любви, творящие чудеса жизни и не умеющие противостоять этой железной поступи зла.
Все было бы прекрасно, но автор использует другой тип повествования, он усложняет его. Герои становятся нелинейными, объемными, живыми людьми, автор углубляет психологизм повествования, не замечая, что тем самым разрушает очарование сказки, которое сам же и создал до этого.
Ястребы оказываются живыми люди с вывернутой по отношению к золотым народам логикой – некоторые черты в них если не нравятся, то хотя бы заставляют уважать них: упорство в достижении своих целей, расчет, рациональность, логика.
История обретает объем, но скорлупа сказки, в которой она зародилась, распадается на глазах.
Книга была бы неплохим стартом для нового цикла, завязкой, зачином нового мира, в котором потом автор будет пускать корни и осваивать свою вселенную — а это легко искупает все огрехи в глазах благосклонного читателя. В конце концов, оригинальных вселенных, со своим сеттингом и своими правилами мироустройства не так много. Собственно, как стартовая площадка она по-прежнему очень удачна.
Однако автор сам ощипывает своего золотого стрижа и я, признаюсь, не понимаю зачем.
Потому что Екатерина включает третью передачу в своей истории и этого она уже не выдерживает. Автор вносит в условное мифологическое пространство привязку к нашему миру – Нил находит страницу из учебника истории, утонувшую в озере и волшебным образом перенесшуюся в прошлое. Оказывается, что озеро, на берегах которого происходят события – это Ильмень. Герои с помощью магии расшифровывают текст, написанный на языке, отстоящем от них больше чем на тысячу лет вперед. Читают начало параграфа. И узнают о призвании Рюрика на царство в 862 году.
Легко определяют, сидя на берегу Ильменя, что у них на дворе как раз 862 год от Рождества Христова (при том, что христианство никак не фигурирует вообще до этого в тексте). Кстати, при расшифровке они четко определяют, что цифры арабские (!), а буквы отдаленно похожи на греческие. Да что там говорить, один из второстепенных героев (который и расшифровал рукопись), сообщает, что его учитель разработал другую систему письменности для золотых народов – глаголицу.
Как только появляется злосчастная страница из учебника истории (подозреваю, что выпущенного издательством «Просвещение»), история движется галопом агонизирующей лошади.
Кадет сообщает, что варяги на выморочном языке Ястребов означает «ястребы», а рус – безумец (очень своеобразная версия) и что теперь на Ниле, лишившемся всей золотой магии (и тем самым спасшем земли золотых народов), лежит ответственность за тех, кого он приручил. В общем, теперь тебе княжить и володеть.
А на горизонте сгущаются тучи, потому что империя Ястребов (которую мы теперь должны ассоциировать с гнилым западом? С германскими племенами? Со скандинавами? С балто-славянским единством?) так просто такого не оставит. И глава Ястребов Магус (имя, кстати, латинские корни имеет), будет страшно мстить.
В общем, вставайте люди русские, вставайте люди добрые.
И надежды, что в продолжении автор как-то вырулит из этих славянских озимых, честно сказать, у меня нет. Есть только один вопрос – зачем надо было губить хорошую идею и делать из чудного сказочного фэнтези странную псевдоисторическую конструкцию?