Данная рубрика — это не лента всех-всех-всех рецензий, опубликованных на Фантлабе. Мы отбираем только лучшие из рецензий для публикации здесь. Если вы хотите писать в данную рубрику, обратитесь к модераторам.
Помните, что Ваш критический текст должен соответствовать минимальным требованиям данной рубрики:
рецензия должна быть на профильное (фантастическое) произведение,
объём не менее 2000 символов без пробелов,
в тексте должен быть анализ, а не только пересказ сюжета и личное мнение нравится/не нравится (это должна быть рецензия, а не отзыв),
рецензия должна быть грамотно написана хорошим русским языком,
при оформлении рецензии обязательно должна быть обложка издания и ссылка на нашу базу (можно по клику на обложке)
Классическая рецензия включает следующие важные пункты:
1) Краткие библиографические сведения о книге;
2) Смысл названия книги;
3) Краткая информация о содержании и о сюжете;
4) Критическая оценка произведения по филологическим параметрам, таким как: особенности сюжета и композиции; индивидуальный язык и стиль писателя, др.;
5) Основной посыл рецензии (оценка книги по внефилологическим, общественно значимым параметрам, к примеру — актуальность, достоверность, историчность и т. д.; увязывание частных проблем с общекультурными);
6) Определение места рецензируемого произведения в общем литературном ряду (в ближайшей жанровой подгруппе, и т. д.).
Три кита, на которых стоит рецензия: о чем, как, для кого. Она информирует, она оценивает, она вводит отдельный текст в контекст общества в целом.
Модераторы рубрики оставляют за собой право отказать в появлении в рубрике той или иной рецензии с объяснением причин отказа.
23 апреля — прекрасный день чтобы рассказать о сборнике "23 рассказа", принадлежащем перу Дмитрия Витера, который помешан, ну ладно, придает сакральный смысл числам вообще и «23» в частности, число это встречается в тексте часто, я такую мистику уважаю.
Дмитрий Витер – один из создателей клуба «Крик», посвященного фантастике ужасов. И я ожидал, что сборник целиком или по большей части из нее и состоит. На самом деле классического хоррора в сборника нет вообще, и слава богу. Традиционные штампы жанра построены на беспомощности жертвы перед лицом страшного неуязвимого (почти) зла и как правило лишены адекватной драматургии. Напугать современного читателя таким «кошмаром» практически невозможно.
На деле же сборник демонстрирует очень широкий диапазон тем и методов от нуара до социальной и философской фантастики. И многие рассказы реально страшны, но в «хорошем» смысле этого слова — как бывает страшна наша жизнь.
Отдельно радуют краткие авторские аннотации перед каждым рассказом. Обычно писатель лишен удовольствия даже намекнуть, что было у него в голове, когда он писал свой текст, все помнят шутку про газетный киоск. У Дмитрия такая возможность появилась.
Чувствуется, как нежно и трепетно Дмитрий любит кроме математики (это, очевидно, первая страсть, которая навсегда) еще и кинематограф. Один из рассказов прямо посвящен «белой простыне», в остальных же эта любовь проступает намеками, но не заметить столь сильное чувство трудно.
Пройдемся по всему сборнику.
23 ПРОЦЕНТА
Хотя формально это постапокалиптическая история, на деле же рассказ посвящен магии чисел и служит вступительным аккордом к путешествию числа «23». Именно поэтому нет никаких объяснений тому, что произошло с миром. Конец света здесь как МакГаффин у Хичкока – просто есть, просто важен, а «что там было – я уже не помню», как говорил персонаж фильма «Ронин».
374
Наука как религия. Эта тема, кстати, прозвучит во многих рассказах сборника. На мой-то взгляд это абсолютные противоположности – вот уж где все должно подвергаться сомнению, доказываться, а не приниматься на веру. С другой стороны, если весь мир сошел с ума, почему бы не помолиться формулам? Мне близко «магическое отношение к числам», я сам поклоняюсь ряду Фиббоначи.
А Я ЛЮБЛЮ КАБАРЕ
Нуар, написанный гораздо жестче, чем я ожидал. Искусство и месть, «Жизнь — это кабаре, мой друг…». Попадание в жанровую стилистику очень точное, музыка, сильные мира сего, не видящие берегов, униженные и оскорбленные, за которых заступается нуаровский герой. Рассказ Дмитрия в очередной раз подтверждает, что фантастика прекрасно вписывается в эти каноны.
БОРЬБА С ВОЗРАЖЕНИЯМИ
Этот рассказ мне очень близок, потому он показывает безумие нашего мира. Можно не искать логики и здравого смысла практически в любых популярных в обществе идеях, потому что за ними стоит только одно – кто-то добивается власти.
В ЛЕВОМ УХЕ БОГА
Возможен ли контакт с чуждой цивилизацией, если контактеры не меняются, не теряют часть себя в обмен на что-то с другой стороны? И можно ли разорвать этот контакт, вернув все на круги своя? Дмитрий отвечает: «нет».
ВСЕМ СОБАКАМ МИРА
Любовь может оказаться чем-то, принципиально другим, чем то, что мы представляем по романтическим комедиям и сериалам.
ЗАКОН ПАРНЫХ СЛУЧАЕВ
Терроризм, конспирация, «верить нельзя никому, мне – можно». И учите теорию, молодой человек!
ИЛИ-ИЛИ
Игры разума, истина тасуется, как и положено колоде, разыгрываемой в зале суда.
ИСТИННЫЙ СЕВЕР
То ли сатира на религиозный фанатизм, то ли восхищение истинной верой. То ли, как и положено в хорошей литературе, и то, и другое и можно без хлеба. Ну и с нами остаются бескрайние просторы Крайнего Севера.
КАМЕННАЯ ФОРМА ГЛАГОЛА
Вполне уместная для писателя ода словарному запасу, роли языка в нашей жизни, нет языка, нет мышления, собственно и жизни нет – без мышления мы превращаемся в функции.
КИСИНЯРА
Рассказ об обществе потребления. Остановись автор чуть ранее, и была бы мрачная антиутопия об одиночестве человека среди высокотехнологичного изобилия. Но Дмитрий сделал еще один шаг, превратив рассказ в довольно-таки добрую (для такого материала) историю о воспитании.
КОНСЬЕРЖ ПЯТИЭТАЖКИ
Попытка изобразить современного домового, «жителя» не старо-русской, сказочной, а современной, фантастической мифологии. Трудно решить, стоит ли бояться главного героя, для которого не существует личных границ, или же полюбить его, поблагодарить, что хотя бы этому существу есть дело до нас.
МИРОХИРУРГИЯ
Да-да, буквы «К» в этом слове нет. Сжатая до размера миниатюры, давно обсуждаемая история о том, что Создатель нашего мира, и те, кому он теперь принадлежит, — очень и очень разные существа. И горе нам, если Дмитрий прав.
НОЧНОЙ ПЛОВЕЦ
Ну наконец-то Дмитрий побаловал нас тем, чего мы могли ждать от создателя клуба «Крик» — нормальным каноническим хоррором! Да, мир за порогом страшен, там водятся чудовища!
ПОВОРОТ НАЛЕВО
Этот рассказ страшен по-другому, он о том, как ужас поселяется в нас вместе с болью, и если физические травмы можно излечить, то с душевными шрамами все гораздо сложнее. Единственное – не верю я в таких психиаторов, мне хочется верить, что они гораздо профессиональнее, но для страшного рассказа такой уместнее.
СИДЕЛКА ТЕОДОРА БАКЛИ
Интересно в этом рассказе то, что в нем нет положительных персонажей. Но каковы герои, такова между ними и любовь.
СИНЕЕ КОНФЕТТИ ПРИБОЯ
Очень грустная история о спасении, об отказе смириться с потерей. А вот стоит ли так отчаянно бороться, или лучше смириться и отпустить – на это не существует однозначного ответа. Мне кажется. Что шанс есть только у тех, за кого кто-то борется.
СМЕЛОСТЬ РЫЖЕГО ЦВЕТА
Жизнь как спектакль, где нам выпадают разные роли, а в этом рассказе роли беспрестанно меняются. Убийство в закрытой комнате как основа основ и детектива и триллера.
ТАЙНА ЖОРЖА МАБУЗЕ
Ода кинематографу и любви. Великому Немому, который и есть воплощение любви более высокой, чем случается с нами в жизни.
ТЕМНЫЙ ЭКРАН
Тот нередкий случай, когда попытки напугать компьютеризированным будущем не успевают угнаться за реальностью – соцсети и виртуальная реальность развиваются быстрее, чем наши самые светлые и самые темные фантазии. А что нам остается? Получать удовольствие от этого мира.
ФРАНКЕНЫ ДОЛЖНЫ ЗНАТЬ
Этот рассказ так сильно напоминает не по антуражу, а по структуре, «Смелость рыжего цвета», что по прошествии времени (а я по ряду причин написал этот отзыв не сразу по прочтении сборника) они немного слились у меня в сознании в один. А суть та же – история с малым количеством действующих лиц, в которой роли меняются, все не те, кем кажутся. Но это не значит, что рассказы похожи, как родные братья, они очень разные по духу и настроению.
ЧЕМОДАН, ПОЛНЫЙ ТЕМНОТЫ
Это рассказ о безумной увлеченности какой-то идеей. А сошел ли с ума главный герой, или он – единственный разумный человек в безумном мире – решать читателю. И да, это рассказ о тьме внутри нас. Может быть, даже буквально.
ШЕСТЬ ВАРИАНТОВ
Чем-то рассказ напомнил мне фильм «Куб», странный, умозрительный и космический. Можем мы ли мы в реальности выбирать свои роли в этом мире, или только единственное решение может «выстрелить»? Дмитрий пишет, что по этому рассказу поставлен спектакль? Я пытался представить при чтении, как это могло выглядеть. Получалось интересно.
Итак, 23 рассказа. Очень разные по теме, по духу, по манере написания. Они могут быть очень страшными, но канонического хоррора там очень мало, и это хорошая новость. Сборник несомненно удался, и я рад, что Дмитрию удалось его издать. Это хорошая фантастика.
Я всегда с опаской относился к любым переосмыслениям классических историй, считая их не более чем паразитированием на удачных идеях, которые были озвучены ранее.
Частично мое предубеждение к современным переделкам было подорвано, когда я прочел роман Джеральда Брома "Похититель детей", представляющий собой новую версию похождений Питера Пэна — вечно юного мальчика, придуманного писателем Джеймсом Барри еще в начале 20-го века.
Книга оказалась на удивление хороша, поэтому я без особых колебаний решил ознакомиться с другим, похожим по духу, творением Брома, получившим название "Крампус. Повелитель Йоля".
В центре внимания данного произведения находится вражда между двумя довольно-таки известными "персонажами" — добрым весельчаком Санта-Клаусом, одаривающим хороших детей, и злобным демоном Крампусом, наказывающим непослушных.
Поскольку конфликт двух титанов разворачивается на Земле, в него оказываются втянуты и простые смертные, среди которых главный герой романа — молодой парень Джесс Уокер, чья жизнь была полна всевозможных проблем и до вмешательства в дела богоподобных существ.
Чем обернется столкновение Санты и Крампуса и как в ходе него изменится судьба неудачливого музыканта Джесса вы узнаете из книги, а я же постараюсь внятно изложить ее сильные и слабые стороны.
По-традиции, первое за что хочется похвалить автора — это прекрасно выписанные характеры основных персонажей. В них веришь без каких-либо оговорок, а потому переживаешь за них всем сердцем. А переживать будет когда, ведь текст так и пестрит разнообразными напряженными эпизодами, в нужный момент взрывающимися ураганным экшеном (Джеральд всегда очень сочно описывает приключения своих героев и "Повелитель Йоля" в этом плане не стал исключением).
Также нельзя обойти вниманием и превосходные иллюстрации Брома, благодаря которым можно увидеть главных действующих лиц романа во всей их красе. Впрочем, для тех, кто знаком с другими произведениями автора это не будет большим открытием, ведь они уже и так в курсе, что он — еще и отличный художник.
Единственное, что слегка расстроило меня в книге — это размах происходящих в ней событий. Он показался мне слишком уж мелким для противостояния столь колоритных сказочных существ. Кроме того, для меня осталось загадкой почему Джеральд никак не использовал в конфликте эльфов, составляющих свиту Санта-Клауса. Я бы с удовольствием "посмотрел" на их битву с бельсникелями, всюду сопровождающими Крампуса. Но, как говорится, не судьба. Также как и увидеть в деле женщину с "лицом, у которого не было возраста" по имени Перхта. Бром даже не поленился нарисовать ее портрет в полный рост, а вот дать раскрыться ее характеру попросту забыл.
Однако все это — только мелкие придирки, которые вряд ли испортят вам впечатление от яркой и увлекательной истории каковой является "Повелитель Йоля". Настоятельно советую с ней познакомиться, ведь подобные удачные литературные блокбастеры, созданные на стыке фэнтези и хоррора — товар редкий и оттого весьма ценный.
Случилось неслыханное! Среди стаи флуктуаций, атакующих ларгитасский космический корабль, приборы зафиксировали волновой спектр антиса. Антиса! Надежи и опора рода человеческого, защитника странствующих сквозь звездную бездну, героя космоса, нового витка людской эволюции!
Что это было? Ошибка? Сбой аппаратуры? Неизвестная флуктуация? Антис-психопат? Террорист? Дитя, воспитанное флуктуациями? Гибрид? Каких только бредовых идей не выдвигали ученые Ларгитаса.
В любом случае феномен заинтересовал не только самых передовых в Ойкумене техноложцев. Но и брайманов, ведь именно к этой расе, если верить приборам, принадлежал неведомый Отщепенец. И помпилианцев, вечно лезущих не в свои дела и мечтающих о собственном антисе. И, конечно же, совет антисов, стремящихся разобраться в деталях шокирующего, невиданного доселе события.
И не просто заинтересовал. Похоже, Ойкумена оказалась на пороге одного из страшнейших кризисов в своей истории. Кризиса, способного стать первым шагом к глобальной, разрушительной войне.
Ойкумена снова с нами! После пяти лет с момента «Волчонка», и трех, прошедших от выхода «Побега на рывок», мы изрядно соскучились.
Возвращение оказалось волнительным. Ведь в нашей любимой Ойкумене настают сложные времена. А всему виной оскал судьбы — случайная встреча на печально известном Шадруване, послужившая спусковым крючком эпохальных событий. Случай, позволивший Олди приоткрыть нам доселе неведомые или малоосвещенные грани Ойкумены. Познакомить с серьезными теориями, касающихся основополагающих моментов жизни этого мира. И как обычно поговорить с читателем о важных вещах.
К примеру, о реальности (-тях). Теме, уже давно волнующей серьезных фантастов. Ей в новой трилогии уделено максимум авторского внимания. Является ли то, что дано нам в ощущениях, единственным и неповторимым ее видом? Или есть нюансы?
На примере Ойкумены: что такое на самом деле знаменитая шелуха, иначе Вторичный эффект Вейса? И возможно ли, что галлюцинаторная реальность не такая уж и галлюцинаторная. Что если это лишь вторая сторона монеты? Непременное свойство пространства, возникшее вследствие воздействия разума или забав природы? Что если тут помимо исторической, существует и полноправная мифологическая реальность? Как будут воспринимать обе реальности волновые и физические существа? А как будут себя чувствовать в случае исчезновения одной из них?
Изрядно времени в новой трилогии посвящено антисам — «передовому отряду человечества». Мы узнаем об этих завораживающих существах массу нового. О нюансах инициации, и связанных с этими проблемах. Их страхах, комплексах, психологии. Внутренней иерархии, общении, отношении к своим и чужим. Становлении и взрослении. Рождении. И смерти. А как вам теория доктора Йохансона о антисах и менталах? О «героях космоса, защитниках трасс» авторы поведают нам, пожалуй, больше чем за предыдущие тома цикла вместе взятых.
Как и о расе брамайн, до сей поры одной из самых малознакомых читателю рас Ойкумены. Казалось бы – индийцы себе и индийцы. Брахма, варны, грязь, перенаселение, священные коровы. Благодаря гуру (хотя мы с вами так называть его не имеем никакого права) Вьясе Горакша-натху, духовному лидеру нации брамайн, мы вплотную столкнемся с еще одним непременным атрибутом Индии – йогой. Но не просто йогой, а ее продвинутым вариантом (хотя кто знает, на что способны современные йоги из нашей с вами Индии). Йогины (те, кто всерьез и надолго практикуют это искусство) брамайнов, это по большому счету, секретное оружие расы — их ответ менталам. Тот же Вьяса и еще несколько умудренных йогинов, способны на весьма нетривиальные вещи. Потрясающая работа с собственным (и чужим) телом, власть над энергией, аккумуляторами, видеосигналами и прочими элементами иллюзии (по терминологии Вьясы) внушает уважение.
Порадовал также орден натхов. Йогины, стремящиеся к физическому бессмертию в своем сегодняшнем теле. Жаждущие стать антисами, не родившись ними. Колланты? Нет, извините, не наш путь. Коллективный выход в большое тело, это конечно, здорово, но мы желает повторить то же самое в одиночку.
За плотное знакомство с нюансами брамайнского накопления (и траты) энергии через страдания и ограничения отдельное спасибо. Как и за антисов, воспринимаемых многими брамайнами как аватары их божеств. Как там тебе, Баламут, не икается?
В общем, еще одна раса Ойкумены заблистает после этой трилогии новыми красками.
То же и с менталами, о которых после «Городу и миру», казалось бы, сложновато рассказать что-то новое. Однако Олди справились. Ведь Гюнтер Сандерсон («крестник» Регины ванн Фрассен), в отличие от Химеры, застрявшей под Саркофагом, не телепат, а эмпат – человек, взаимодействующий не с мыслями, а чужими эмоциями. Отдельный подвид менталов, со своими, весьма любопытными особенностями работы с мозгом. В «Городе» мы уже виделись с людьми, обладающими подобными талантами (та же Линда), но лишь в «Блудном сыне» мы их познаем досконально. Методы эмпатов, их силу и слабость, работа с трудными подростками, и прочими патологиями. Воздействие на эмоции и чувственные образы с поистине хирургической точностью и завидным терпением.
Через Гюнтера – главного героя трилогии мы познакомимся с еще одной стережневой темой трилогии – проблемой отцов и детей. Налаживание общения, поиск точек соприкосновения, попытки воспитания и социализации. Влияние родителя на ребенка, и чада на своего предка. А чем больше дитятко, тем больше проблемы.
Также мы, наконец, узнаем о судьбе Регины ванн Фрассен и ее близких. Казалось бы, что такого в той Регине? Всего лишь один персонаж из многих. Однако именно за оборванную линию ванн Фрассен на Олдей с неудовольствием косились многие их поклонники.
Не оставят нас Олди и без большой политики. Вновь возвращается и приобретает новые грани основной конфликт Ойкумены – противостояние техноложцев и энергетов. Люди как всегда, остаются людьми, и, похоже, просто не могут жить без «своих» и «чужих». Тем более, когда в игре оказывается такой «вкусный лот», как антис. Мы увидим, как разгораются глобальные конфликты. Как играют между собой разведки разных держав и силовые ведомства одной и той же. Как действует на умы «пересичных громадян» пропаганда и религиозный вопрос. Как вступают в дело духовные и прочие лидеры. Как раскидываются и собирают улов крючки патриотизма, гордости и народного единства. Как начинаются противостояния, перерастающие в войны, уносящие миллионы жизней.
В этих противостояниях нет правых и виноватых, как собственно и в обыденной жизни. Немножко гордыни, чуток злости, мало-мало манипуляций, изрядно тупости и жажды власти. И уже гибнут люди, плавятся корабли, и судьбы Ойкумены висят на волоске.
Но самое главное, что именно в «Блудном сыне» авторы продемонстрировали интересный вариант выхода из кризиса, гнойной туманностью окутавшего Ойкумену, показывав следующий шаг развития гомо сапиенсов. Пускай это только самое начало пути, но как говорится: маленький шажок для ант… человека, зато огромный скачок для человечества.
Эрго. Пятая трилогия Ойкумены всерьез двигает вперед развитие этого мира и не забывает о раскрытии его мало освещенных доселе тайн и особенностей. Подбирает множество хвостов и размышляет о множестве важных тем. Радует старыми встречами и новыми знакомствами. Предлагает выход из кризиса, настигшего этот мир. Фуга вышла знатной.
Это мир, который пережил Апокалипсис — год Зеро — и даже этого не заметил. Это мир, в котором можно обмениваться мыслями, чувствами и воспоминаниями, как файлами. Это мир, в котором идет война с Саранчой — мутировавшими людьми, чьих целей никто не знает, а с территориями, захваченными ее войсками, потеряна связь. Это мир, в котором искусственные интеллекты и модифицированные солдаты превратили сражения в вид искусства; мир, в котором душа — не метафора, а вполне реальное явление. Францишек Элиас, наследник корпорации «Элиас Электроникс», вместе со своей семьей укрывается от войны в огромном семейном поместье, в Высоком замке, еще не подозревая, что скоро станет свидетелем невероятных ужасов, связанных с самой сущностью этой реальности. А на орбите планеты снова появляется «Heart of Darkness», межпространственный корабль, который когда-то сгинул в глубинах космоса. Теперь, попав в пространственно-временную петлю, он сам превратился в непроницаемую загадку, возвращаясь уже в шестой раз...
Путь Цезария Збежховского от публикации первого рассказа "Другого не будет" по миру Раммы до завершения романа "Всесожжение", в котором автор запечатлел кончину человеческой цивилизации, растянулся на девять лет. За это время Збежховский успел выпустить дебютный сборник, принять участие в антологиях, получить награды от редакции «Nowa Fantastyka» за участие в конкурсах рассказов. И вот его первая проба сил в крупной форме оказалась номинирована на все престижные польские премии, трижды став лауреатом. Что же Збежховский смог такого неординарного предложить читателям и критикам?
Мир Раммы — очень альтернативное, хотя и узнаваемое далекое будущее Земли. А "Всесожжение" — его кровавый и красочный Апокалипсис. В романе с первых же глав образуется причудливая мультижанровая и нестандартная смесь различных слоев, как в сюрреалистической головоломке. Военный слой обнажает жестокую истину — человеческая цивилизация находится на грани полного коллапса. Вездесущая Саранча — террористы, использующие партизанские методы — планомерно наносит удары по материальной и виртуальной инфраструктуре, по фермам и мегаполисам. Армия и службы безопасности вынуждены применять любые средства, вплоть до боевых андроидов и сверхсовременного оружия массового поражения на основе френов. Сражения идут с переменным успехом, поглощая все больше ресурсов и территорий.
Психологический слой искажает, расщепляет и размывает обзор, преломляя тот хаос, что охватил и планету, и сознание героя. И дело не в том, что Францишек Элиас является колыбельщиком, чей мозг изолирован в металлической скорлупе и снабжен специальной системой защиты. И даже не в синдроме Туретта, который ему неуверенно диагностировали врачи. Чудовищная война за будущее человечества подталкивает цивилизацию и саму реальность все ближе к пропасти. И надо быть безумцем, чтобы сохранить рассудок посреди конца света. Социальный — обличает пропасть между стратами, раскол в обществе, эпидемию отчаяния и любопытства, которая и толкнула людей в обманчиво ласковые объятия Синергии, информационной среды, позволявшей обмениваться не просто файлами, но заархивированными переживаниями и ощущениями, своего рода крошечными слепками личности. Синергии, виртуального Вавилона, который позже в одночасье принес гибель миллиардам, превратившись в инкубатор для психических троянов и, вероятно, породив Саранчу.
Научный слой разворачивает многогранную картину исследований человеческого разума, его корректировки и переноса в виртуальную реальность, обращенные в оружие изобретения, кибернетические технологии, однако с каждой следующей главой автор все сильнее погружается в манипуляции пространством-временем, управление френами, плавно переходя на самый важный смысловой слой, содержащий все ответы и ключи к безумной головоломке — философско-метафизический. Збежховский создает мир, в котором бог имел материальное воплощение в виде разделенного между телами отдельных людей плазмата, который вызывал тягу к знаниям и совершенствованиям. Но сто лет назад после трагического инцидента божество покинуло Землю и воспарило в иное измерение. Погибли миллионы одаренных душой и талантливых людей. Тот год назвали Новым Холокостом, и с тех пор мир неудержимо покатился в пропасть Рагнарёка.
Декорации и предыстория событий отчетливо напоминают "Эхопраксию" Питера Уоттса, что вполне ожидаемо, ведь Збежховский решил написать "Всесожжение" после прочтения его "Ложной слепоты". Получилась альтернативная версия высокотехнологичного апокалипсиса в момент приближения прогресса к сингулярности. В отличие от хард-НФ-шника Уоттса, Збежховский менее зубодробителен, не столь скрупулезен и алчен до научных вставок. При этом по атмосфере и поднимаемым вопросам он близок с "Иными песнями" и "Идеальным несовершенством" Яцека Дукая. Роднит их искажение реальности под действием чужеродного вторжения, сплав науки и фантазии, акцент на эволюции личности и определении самоидентичности.
История миллиардера и колыбельщика Францишека Элиаса — это постоянная, обреченная и яростная битва со всеобщим распадом. Распадом цивилизации на изолированные районы, вокруг которых бушует Саранча. Распадом его компании и семьи, когда начинают всплывать пугающие секреты, чьи нити уходят к главным кукловодам. Распадом даже собственного сознания, если перестаешь верить своей памяти после многократных перезагрузок, если сомневаешься в достоверности ощущений, в самостоятельности решений. Усиливающийся ураган хаоса сдирает с личности все наносное, испытывая на прочность стержень, ради которого стоит жить. Что поставит Францишек на зеро в обезумевшем казино вселенной? И сколько сможет продержаться, сражаясь против целого мира? И кто встретит его в конце пути?
Итог:метафизический апокалипсис с экзоскелетом из научно-технического триллера.
Вышедший в 1764 году роман "Замок Отранто" наделал много шума в английской литературе. И вскоре этот шум материализовался в новый роман — "Поборник добродетели: Готическая повесть". Он выл выпущен анонимно, как и "Замок Отранто", впервые в 1777 году в провинциальном английском городе Колчестере. В Лондон было отправлено всего несколько экземпляров, но в итоге уже в следующем году роман был переиздан уже под настоящим именем автора и с новым названием. Так и пришёл к читателям "Старый английский барон".
Его автор — Клара Рив — на тот момент была известна в основном сборником стихов и переводом романа Джона Баркли...
Собственно "Старый английский барон" — прямой отголосок "Замка Отранто". Клара Рив этого даже не скрывала, уже в предисловии к книге она вступает в полемику с Горацием Уолполом. Надо сказать, что Клара Рив отличалась аналитическим умом, поэтому она достаточно чётко выразила свои мысли в этом предисловии — это стало её творческим манифестом, а, как выяснилось позже, также и манифестом более молодой писательницы Анны Радклиф, которая по своей славе превзойдёт Рив в разы, даже в десятки раз...
Не удивительно, что Клара Рив впоследствии напишет ряд трактатов: на литературную тему — "Развитие романа: в веках, странах и стилях", по воспитанию — "Планы воспитания, с замечаниями по поводу систем других авторов". Обе эти темы находят своё отражение уже в этом раннем манифесте её творчества.
Клара Рив очень высоко оценила "Замок Отранто", но критикует его за излишнюю фантастичность. По её мнению книга намного выиграла бы, будь она более реалистичной. И даже призраки, против которых Рив не имеет ровным счётом ничего против, должны вести себя более реалистично. Поэтому любые проявления гротеска Уолпола она воспринимает в штыки. Собственно из этого противопоставления и родился замысел "Старого английского барона". Клара Рив решила переписать историю заново — сохранить основную сюжетную фабулу, но наполнить её другим антуражем и содержанием.
По мнению Клары Рив любой роман может, во-первых, развлечь читателя, а во-вторых, научить его чему-то хорошему. Этому принципу Рив и старается следовать как автор.
И хотя даже сама Рив опасалась, что сохранив форму, можно утратить дух готической истории, она всё же рискнула. Сначала читала свой роман знакомым, а затем и опубликовала. И результат был положительным. Книгу заметили, приняли. И главное — тронулся поезд нового жанра "готического романа", который был создан Горацием Уолполом, но с тех пор так и оставался в единичном представительстве...
облако тэгов
