В конце декабря произошла очередная не очень-то приятная история с «Чаконой» — в результате чего в очередной раз зарёкся туда ходить и получил дубликат уже имеющейся книги. Но тут сам виноват — последние несколько лет читаю исключительно «электронку», но и бумажные книги периодически покупаю и нечитанными ставлю на полку. Итог — подзапутался в названиях и купил то же самое. Порычав, как Бернард из одноимённого мультика и окинув взглядом свои родные книжные полки, решил вдруг устроить, как сейчас принято говорить — «челендж». Типа вызов, соревнование. В течении этого года буду читать только свои бумажные книги со своих полок — а то вона, уж забывать стал, что есть, чего нет. Тем более, что много купленного, да так и не прочтённого, а много уж давно хочу перечитать. Итак, после новогодней ночи мой верный покет-бук отправился в годовой отпуск (а вместе с ним и продолжение чтения Стивена Кинга и Мисимы, ибо в бумаге их нет у меня), а с полки мне в руки спрыгнул мой любимый Михаил Иосифович.

Михаил Веллер. Всё о жизни

Программное произведение Веллера-философа. Описание сути энерговитализма и разбор множества жизненно важных понятий с этой точки зрения. Почему мы живём плохо, хотя давным-давно известно, как сделать, чтобы было хорошо? — всё объяснено.

Прочитав эту книгу лет десять назад, полностью согласился с автором и принял это мировоззрение. Ничего не изменилось. Да, я тоже считаю, что мир устроен именно так. Я не могу придумать внятных и адекватных возражений — и не встречал таких у других людей. Не можешь возразить — соглашайся! Добро пожаловать в мир энерговитализма — не жестокий и не добрый, не справедливый и не подлый, не хороший или плохой — а просто существующий. И мы в нём живём.

До нервного тика восхитила издёвка Веллера над своими читателями. В конце первой части идёт «Список использованной литературы». А там — только цитата: «- Зачем вам подорожная, хамьё, — стеклянным голосом сказал Румата. — Вы ведь неграмотны.»

Сказать такое может только дон Румата. Ну, и Веллер вот сказал.

Тед Чан. Ад — это отсутствие бога

Удивительно, как блюстители «чувств верующих» ещё не добрались до этого рассказа — он ведь повреднее журналов Свидетелей Иеговы!

Описывая альтернативную историю человечества, где ангелы то и дело посещают мир, а регулярные адские манифестации знакомят обывателей и с другой стороной загробной жизни, Тэд Чан разбирает в первую очередь главный вопрос: как полюбить бога, ежедневно видя несправедливость бытия? Ангелы своими посещениями чудотворно излечивают несколько человек, но убивают и калечат десятки, разрушая всё вокруг. Ад же, являемый сквозь землю, показывает обычную жизнь, с одним недостатком — отсутствием там бога. Бог же выглядит (собственно, и в Библии он такой же) вечно обиженным, недовольным и мстительным субъектом и вообще занят лишь тремя вещами: испытанием верных, наказанием неверных и хаотично-случайным вознаграждением тех и других. Будь мироздание устроено так, у меня лично даже вопроса бы не возникло, стоит ли верить и любить такого бога. Но у героев рассказа возник. И вот, каждый со своим (но, по сути, одним) вопросом они вновь ищут божественного вмешательства, наконец находят и получают каждый свой ответ (также, по сути, один).

Тебе нравится, что ты видишь?

Каллиагнозия — новое изобретение в психиатрии. С тобой проводят некую процедуру и ты перестаешь воспринимать физическое уродство как ущербность. Относишься к некрасивым и очаровашкам одинаково ровно, как говорится, по заслугам, не списывая безграмотность красотки на «прелесть, какая дурочка».

Очень неплохо. Первую половину рассказа не мог отделаться от мысли, что просто необходимо ввести эту процедуру в наших госучреждениях. Вам никогда не приходилось получать отказ или некачественные услуги от врача, учителя, чиновника только потому, что вы персонально чем-то ему не приглянулись? Мне доводилось. Так же как и прямо обратное — незаслуженное внимание и чрезмерное старание в угоду вдруг почему-то понравившемуся «клиенту» (одной кадровичке я показался очень похожим на её уехавшего в другой город сына и она с радостью выполняла мои обычные рабочие просьбы о справках, выгоняя остальных в коридор). Это ненормально, так быть не должно.

Но автор погружается в проблему глубже, стараясь рассмотреть её с разных сторон. Несомненно, что «калли» существенно облегчит жизнь «замарашкам» в детских коллективах. Но не отнимет ли это у человека восприятие красоты? Противники калли говорят: «Зрелость означает видеть различия, но сознавать, что они не имеют значения». Ох, золотые слова, но только слова! Как редко это встречается в жизни. А дальше — больше. И пока кипели споры вокруг обязательного применения каллиагнозии в одном из университетов, противники, спонсируемые производителями косметики (вот кто потеряет всё при повсеместном распространении этой чудо-технологии!), разработали ещё один метод воздействия на публику. И грустно сознавать, оглядываясь вокруг, что исследования каллиагнозии и подобных ей способов «отключить» какие-либо внешние психические воздействия, если и появятся, то не получат должного освещения в угоду техник заставления купить или совершить нужное действие заказывающему. Всё подчинено деньгам, а человечность покупателю не нужна.

Стивен Кинг. Цикл оборотня

Довольно блёклое произведение. Не за что зацепиться: персонажи не прописаны, интриги нет вовсе, психология Зверя едва начата и брошена. Проходное. Порадовал лишь пассажик в последней главке с описанием произошедшего за год: «Брейди Кинкейд, убитый Зверем во время сезона воздушных змеев, по-прежнему мёртв. А Марти Кослоу, который обычно сидел в классе позади Брейди, по-прежнему инвалид.»

Знаете, они классно играют

А неплохо! Набор штампов, набивших оскомину — заблудившаяся семейная пара, скрытый городок, в который непросто попасть, а потом невозможно уехать, конечно же, странности, происходящие в этом городке... Но написано хорошо. Кому доводилось попадать на такие дороги, где и в самом деле не развернуться и ты вынужден ехать и ехать всё прямо, потихоньку начиная про себя молиться, чтобы эта жуткая колея не оборвалась в болотину, потому что вернуться задним ходом вообще нереально... И лишь бы куда вывела. Первая половина рассказа доставила именно эти эмоции.

А потом... Не знаешь, чего ждать, но это же Кинг, поэтому ничего хорошего. И толпа умерших рок-звёзд в пряничном городке — не самое худшее. Любопытно, что среди десятков музыкантов не назван Моррисон, видимо, Кинг, как и я, принадлежит к тем безумцам, которые верят, что лидер Doors до сих пор жив, так что не место ему в тусовке зомби.

Адова кошка

Не очень-то интересная и не очень-то правдоподобная история. Ага, «опытнейший киллер, всегда работающий в одиночку» взялся убить кошку — но это-то ещё ладно. А то, что ему описали, и он сам в красках всё это представил, как эта кошка убила слугу в автомобиле, и тут же он садится в свою машину и делает всё ровно так же? Журнальная писулька для развлечения в ожидании.

Долгий джонт

Неплохо, но старо. Даже название телепортации стащено у старика Бестера.

Кратчайший путь для миссис Тодд

Семья Тоддов каждое лето приезжает отдыхать на северный курорт. Офелии Тодд приходится часто ездить в соседний город за двести километров, и она постоянно ищет всё более короткую дорогу.

Великолепный рассказик! При небольшой доработке вполне мог бы занять место одной из глав бессмертного «Вина из одуванчиков»! Замечательно передана атмосфера маленького городка, людей, в нём живущих и приезжающих на отдых. А когда Офелия начала рассказывать, как ищет короткие пути и объяснять, зачем она это делает — сразу перенёс это на себя. Мне приходится раз в месяц объезжать двадцать-тридцать адресов в день, и постоянно придерживаешься уже сложившегося маршрута. А буквально на днях я его кардинально переменил в одной из частей и сэкономил на этом почти полчаса. Чувства испытал те же, что и герои рассказа. Оказывается, что не самый очевидный путь иногда бывает самым коротким. Но для миссис Тодд всё сложилось немного сложнее...

Утренняя доставка (Молочник №1)

Мини-рассказик без особых изысков. Симпатичное описание идиллического пробуждения маленького городка с едущим по улицам грузовичком молочника.

Большие колёса: забавы парней из прачечной (Молочник №2)

Продолжение истории, теперь уже не про молочника, а про двоих друзей из прачечной. Чуть получше первой части, но всё равно как-то мимо...

Откровения Беки Полсон

Мадам прострелила себе голову из маленького пистолета мужа и начала разговаривать с Иисусом. Ну, такое... Развлекательное чтиво, но выше среднего качества.

Грузовик дяди Отто

Неплохое описание жизни маленького городка на протяжении ХХ века. Момент аварии на грузовике очень хорош. Ну, а так — предтеча «Кристины», машина-убийца. Чуть больше мистики, чуть больше туманности.

Последняя перекладина

Трогательная история про отношения брата с сестрой. Как важно иногда даже не сделать, а просто сказать что-то. Что натаскать сена можно и по-другому. Тоже вполне себе в духе Брэдбери (это похвала!)

Верхом на пуле

Начавшаяся как классическая байка из склепа про призраков-зомби, заключающих непонятные сделки с живущими — история под конец приобретает совсем другой смысл. Здесь есть и о жертвенности матери ради сына, и о предательстве и душевных муках из-за него, и о проблеме матерей-одиночек. Ну, и, конечно, леденящая кровь поездка в Мустанге с мертвецом...

Дорожный ужас прёт на север

Вот хоррор в чистом виде. Что, откуда, почему — ничего нам не объяснят. Нечто гонится за известным писателем, и в конце неизбежно нагоняет. Понравилось!

Кусачие зубы

Ох, как бы хотелось иметь такой «сувенирчик» под рукой! Очень реалистично описана сцена нападения в фургоне, прямо мурашки побежали.

Завтрак в кафе «Готэм»

Опять развод. Опять ещё вчера милая, а сейчас злобная дамочка желает обобрать героя. Но в бракоразводный процесс вмешается метрдотель кафешки.

Собственно «страшное» действо начинается только на последних страницах. А до того — чувства мужа, неожиданно потерявшего любимую, ощущения бросившего курить отчаянного курильщика и так, всего понемножку.

Кончился ещё один год.

Продолжал знакомиться со Стивеном Кингом, прочёл довольно много Юкио Мисимы и Харлана Эллисона, покопался в школьных воспоминаниях о Джоне Уиндеме, познакомился наконец с Дон Кихотом и Тедом Чаном, ну, и по мелочам, по одной-две книги ещё нескольких авторов.

Эллисон разочаровал, Мисима потряс, Дон Кихот удивил, Уиндем навсегда засунут на дальнюю полку. Ещё "Повелитель мух" и "Москва-Петушки", ещё "Пять вечеров" и "Алые паруса". И Дориан Грей.

Сложно выбрать что-то особенно запомнившееся, кроме очевидного. У Мисимы ещё много не прочитано, буду продолжать. Кинг до сих пор не надоел, а ведь дошел только до середины восьмидесятых!

С наступающими праздниками! Увидимся в следующем году.

Харлан Эллисон. Контракты души

Что ж, вот и дочитан весь официально изданный у нас в стране Эллисон. Конечно, судя по фантлабовской библиографии, переведено намного больше, но это всё, как я понимаю, полуподпольные издания, не получившие благословения автора, а подобные шутки с мистером Эллисоном ох как плохи. Судя по его же эссе и предисловиям к некоторым рассказам, входящих в эти сборники.

Жаль, но первоначальное впечатление оказалось несколько преувеличенным — он не стал для меня вторым Воннегутом. Как автор статей на злобу дня, ироничных историй о собственной жизни, философских эссе обо всём на свете — он, несомненно, великолепен и ничуть не уступает тому же Воннегуту. Но вот непосредственно художественные произведения... Чего-то в них мне не хватает. Нет, есть, конечно, рассказы «на десятку» («В землях опустелых» или «Птица смерти», например) — но на удивление мало. Чаще я ставил семёрки (кто-то считает это высокой оценкой, а для меня «три с плюсом»), а то и шестёрки. Язык, слог автора, конечно же, хорош, но иногда чрезмерно заумен, непонятен. Вот когда рассказ в гротескной сатире показывает нас самих, наши человеческие проблемы — тогда это супер, тогда это просто песня. А вот когда «сурьёзным» образом повествуется в общем-то о том же — появляется какое-то нагромождение, излишняя жёсткость, мешающая восприятию. Потому мне и «не зашёл» заглавный, самый известный рассказ Эллисона — «У меня нет рта, а я хочу кричать». А вот «Парень и его пёс» понравился — больше того, мне понравился даже охаянный автором фильм, я почему-то не увидел в нём никаких противоречий с первоисточником.

Итог: с замечательным американским писателем Харланом Эллисоном ознакомился, но первоначальные ожидания оказались чрезмерными, отчего общее впечатление несколько снизилось (очень не люблю обманываться в минус — в плюс другое дело, потому и предпочитаю заранее ждать плохого: случится — что ж, так и думал, а нет — ох, как здорово-то и приятно!). Признаю все его многочисленные заслуги, но в мой личный топ-десять американских авторов (и даже топ-десять американцев ХХ века) он, увы, не попал.

Стивен Кинг. Кристина

Пожалуй, невозможно написать пятнадцатый (я не считал, но «Кристина» точно во втором десятке, и это не считая повестей и рассказов) по счёту роман ни разу не повторив самого себя. Вот и Королю не удалось.

Если отложить пока мистическую составляющую книги, то всё уже встречалось раньше — подросток-изгой, его друг-герой, до невозможности правильная подруга, в которую так и хочется самому влюбиться, сложные отношения с родителями. Но с другой стороны — что ж? — даже среди собственных друзей и знакомых мы, бывает, встречаем похожие типажи или жизненные повороты. От этого они не перестают быть уникальными. Так что история превращения Эрни Каннингейма в омерзительного старикашку Лебэя, хоть и напоминает и «Кэрри», и «Сияние», и «Дорожные работы» — всё же другая. А уж качественно прописать персонажа, так, что ты прямо видишь его перед собой — фирменный знак Кинга.

С мистикой же автор немного слажал. Нет, сама по себе идея одушевления автомобиля, хоть и не новая, но интересная. И написано пугающе. Но вовсе непонятен момент с приходом Кристины в негодность. Если уж Лебэй так был к ней привязан, так послушен, а сама Кристина многократно демонстрировала возможности регенерации, то как она «дошла до жизни такой», до того вида, в котором её впервые увидели Эрни с Деннисом? Чтобы испытать верность нового адепта? Ну, и последний дешёвый трюк «всё вернулось» подпортил впечатление.

Юкио Мисима. Моряк, которого разлюбило море

Ещё молодая и симпатичная вдова Фусако по просьбе тринадцатилетнего сына Нобору ведёт его в порт на экскурсию по сухогрузу. Корабль им показывает второй помощник Рюдзи. Между мужчиной и женщиной вдруг вспыхивают чувства...

Главный герой, конечно, подросток Нобору, хотя поначалу кажется, что основным будут именно зарождающиеся отношения его матери, владелицы процветающего магазина импортного ширпотреба с моряком Рюдзи. Мисима мастерски раскрывает известную «морскую болезнь»: второму помощнику осточертела жизнь на корабле, качка, запахи, люди — он разом, вдруг, решает остаться на суше, но уже через две недели понимает, что жить здесь и так он не сможет. И вдова, получившая в наследство от умершего мужа этот самый магазин и с головой ушедшая в него от всего происходящего вокруг, тоже вдруг, неожиданно для себя, встречает другого мужчину и разом обретает «простое женское счастье». А за всем этим подглядывает (во всех смыслах) мрачный, замкнутый Нобору. Вновь Мисима иносказательно описывает собственную жизнь — тотальное непонимание со стороны взрослых, тайное общество интеллектуалов, неприятие существующего порядка. Дома Нобору «на вражеской территории», мать, умерший отец, на глазах появляющийся отчим — самые ненавистные существа. Тем не менее, всё это происходит только в мыслях подростка, внешне почти не проявляясь. А снаружи счастливый школьник рад приходу в их дом мужчины, да ещё какого — офицера дальнего плавания!

Спустя три четверти книги поймал себя на мысли — что ж, эта идиллия так и будет продолжаться? Это же Мисима, не может быть! Да, не может, это Мисима. Но так ли ужасен всё-таки не описанный в подробностях (и спасибо за это!) конец? Ведь Рюдзи именно в момент разговора с друзьями Нобору понимает, что всё пошло не так, что «смерть и славу» он променял на женщину — и, конечно, он наверняка не пожелал бы такой развязки прямо здесь и сейчас, но внутренне уже готов. И будь он настоящим самураем, не потребовался бы и чай. Но всякий знает, что «слава горька на вкус».

Очень давно в очереди к прочтению стоит этот автор, у которого "премий больше, чем произведений". Попробуем...

Тед Чан. Вавилонская башня

В Вавилоне уже несколько веков строят башню. Четыре месяца занимает подъём на вершину, где трудятся каменщики, никогда не спускавшиеся вниз, на землю. И вот с Элама вызваны рудокопы, потому что башня наконец достигла небесного свода и нужно прокопать его, чтобы попасть в небесные чертоги, где живет сам Яхве...

Великолепно стилизованная под древний эпос вещица. Но за внешней красивостью я ничего не увидел: «Что было бы, если б Земля была плоской, а вавилонский столп не разрушен за дерзость и его достроили до неба?»

Приятно, любопытно, но мало. В большой роман типа «Гильгамеша» рассказик не вырос и кирпичиком в сборнике подобных легенд тоже не стал. А сам по себе он — симпатичная безделушка, вариант мироустройства «плоской Земли».

Понимай

Слишком уж напоминает «Цветы для Элджернона». Конечно, поднакручено, добавлены спецслужбы, «экшн», итоговый поединок двух сверхчеловеков — но как-то пустенько. Начинаю разочаровываться в американце Теде Чане.

Деление на ноль

Здесь и вовсе малопонятная история. Гениальная математичка доказывает теорию, отменяющую смысл всей математики вообще. Куча невнятных отсылок и к истории математики, и к истории героев рассказа. Вообще мимо.

История твоей жизни

Прилетели инопланетяне. Военные, конечно, взяли Контакт под своё крыло. Луиза Бэнкс, специалист по лингвистике, привлечена к работе по переводу языка гептаподов.

Сейчас, пожалуй, эта повесть неразрывно связана с фильмом. Кино знаковое, качественное, но, как часто бывает, от книги в нём остались «рожки да ножки». Как в старом анекдоте про «Ночной дозор» — жуют две козы, одна книжку, другая видеокассету, и говорят: «А книга-то лучше!»

А в повести главное не собственно контакт с инопланетной расой, а развитие мысли, что человек, изучивший чужой язык до такой степени, что начинает на нём думать, сам перенимает мировоззрение носителя. Среди землян просто не нашлось народов с симультантным восприятием, пришлось автору привлекать гептаподов. И вот земные лингвисты, по крайней мере те, кто всей душой погрузился в изучение языка инопланетян, начинают воспринимать время и саму жизнь по другому, по сути, становятся не-людьми. В памяти всплыл маленький рассказик «Белая трость калибра 7,62» — но у Чана какой-то особой враждебности гептаподов не заметно. Они просто самим своим появлением и обучением землян универсальному графическому письму передают знание и возможность видеть мир не так, и у некоторых это получается. Пойдёт ли это дальше, станет ли всё человечество видеть своё будущее, или это будет уделом некоторых одиночек, а в целом останется прежнее, линейное восприятие — автор умалчивает.

72 буквы

Снова лингвистические изыски.

История Земли пошла по другому с библейских времён. Люди способны оживлять големов, вкладывая в них "имя".

Забавно, но не более того. Придуманные герои в придуманном мире справляются с придуманными проблемами.

Эволюция человеческой науки

А вот тут поинтересней. После некой операции ещё на плоде люди развиваются в "металюдей".

Рассказ написан в виде статьи в научном журнале "обычных" людей, и там обсуждаются возможности развития безнадёжно отставших научных исследований. Понравился пассаж про индейцев, пытавшихся выплавить бронзу при имеющихся европейских железных изделий.

Я попытаюсь изложить свои впечатления от поездки в Сочи, на Гран-при России Формулы-1.

День нулевой (26 сентября, среда)

Приехали мы в Адлер ещё во вторник, но тот день был установочный — разместились в гостинице, побродили по окрестностям, сходили на море, искупались, я умудрился пройтись пешочком от гостиницы до автодрома, точнее, до Сочи-парка (всего минут сорок в одну сторону) — но, по глупости своей, не стал выяснять, что да где, решив, что всё успеем завтра.

А завтра начались минусы! Вообще-то, зная, что посещая мероприятие, где планируется принять сто тысяч человек, невозможно обойтись без затыков, мы предполагали, но... С утра решили (и как хорошо, что задумали сделать это в среду!!!) скататься на автодром, получить бэйджи, потому что билеты брали электронные и на почту пришло сообщение, что необходимо получить этот самый бэйдж, иначе не пропустят. Подъехали со стороны Сочи-Парка, так получилось — на схеме это нижняя остановка со стрелочкой к Р7, уж не помню, что это означает. Пошли. Там вход на автодром, один из трёх (а в прошлом году, говорят, всего один был), через который уже никого не пускают, только по аккредитации, но это я еще вчера видел. Мы уже знали, что идти надо в билетный центр, который на схеме голубенькая 24. Ну, и предположили, что пройдем вдоль забора фан-зоны, вдоль главного входа и доберёмся до билетиков. Фиг! От автомузея (голубенькая 14) всё перекрыто. И мы были не одни такие умные, множество народу заходило за угол, упирались в заборы и, весело матерясь, шли обратно. И это на схеме всё рядышком, а на деле от главной трибуны до нашей Т2 — почти два километра! А теперь прикиньте, сколько нам пришлось протопать по этому красному и черному пунктиру — только так, другой дороги нет! — думаю, километра четыре.

Добравшись до "Единого Билетного Центра", узрели развесёлую картину — человек двести стоит в одну-единственную дверку где-то там вдали. Каждый вновь подошедший изумлённо вопрошал: "Это за бэйджами?!" А мы радостно подтверждали. Довольно быстро выяснилось, что очередь одна и для тех, кто покупать билеты пришел и для тех, кто хочет получить искомые "кармашки", как их называли волонтёры.

День первый (27 сентября, четверг)

Для фаната — самый главный день Гран-при! Прогулка по пит-лейну, автограф-сессии, получение первой порции впечатлений, ну, и для нас — знакомство с устройством всего этого праздника. В этом году организаторы устроили две экскурсии по пит-лейну — с одиннадцати до часу и с четырёх до шести, за что им огромное спасибо! Иначе мы просто туда не попали бы. Читал и слышал массу негатива — "мы пришли, встали в очередь, в первую серию не попали, достояли до четырёх и там тоже не попали" — блин, вы же знаете, куда идёте!

Итак, час, до одиннадцати, просто стояли на одном месте. Не совсем — я совершил несколько небольших рекогносцировок, покружив вокруг, дойдя до Т1, до главного входа, позаглядывав во все попадающиеся палатки. Выяснил, что продукции с символикой команд нет, только майки, кепки и т.п. с надписями "Сочи-автодром". Расстроился, потому что уже намерен был прикупить кепочку с какой-нибудь (какая больше приглянется) командой. Это потом выяснилось, что эти палатки просто в четверг не работали, но зато помогло мне сэкономить три тысячи. Итак, к одиннадцати началась движуха. Все сбежались на свои места, и уже далеко не отходили. Две параллельные очереди (к одиннадцати хвост был уже до Т1!) утыкались в загон из заборчиков. Туда периодически запускали сколько утрамбуется, человек по сто пятьдесят-двести. Где-то в 11.45 и мы попали внутрь, в самом начале — предыдущая порция закончилась почти перед носом. Постояли ещё минут десять — и открыли внутренний забор! Со слов старожилов мы уже знали, что за трибуной будет ещё один накопитель, поэтому не особо торопились. Прошли, значит, вдоль торца главной трибуны и уткнулись в настоящий забор вдоль трассы. Уже вот она — решетка, которую видим по телевизору, вот напротив подиум, уже видны капитанские мостики, всё здание паддока и последний поворот перед финишной прямой. И последние задержавшиеся с предыдущей порции посетителей ещё бродят по асфальту. Наконец пустили и нас! Конечно, это сложно передать словами — что такое для истинного болельщика своими глазами увидеть и походить по трассе, где всего через пару дней будет кипеть борьба за чемпионский титул (тогда, в Сочи, она ещё кипела, и многие верили в победу Феттеля), потрогать асфальт (а он и в самом деле не такой, как на обычных дорогах — очень шершавый и весь в мелких дырочках), пощупать поребрики поворота, на которых, бывает, ломают подвеску особенно горячие пилоты.

А дальше нас ждали боксы! Пройдя по дорожке на пит-лейн, по которой уже завтра болиды будут залетать за свежей резиной, мимо гаража с пейс-каром и медицинским мерседесом, под подиумом, на котором вертелись и фоткались какие-то випы, мы попали в настоящее царство Формулы-1. Вот они — боксы с пока ещё недособранными машинками, вот стопки носовых обтекателей с номерами своих владельцев, вот те самые люди, которые меняют все четыре

И оказалось, что выдохлись! Эмоциональный удар после трёхчасового стояния на солнышке оказался слишком сильным. Просто без сил уселись на одну из, слава богу, многочисленных скамеечек и принялись вяло ругаться, чего нам не хочется больше. Сошлись на том, что надо отдохнуть, покушать, а там видно будет. "Едален" на такую территорию, кстати, удручающе мало. С напитками, в том числе пенными, попроще: палаточек с разливушкой (квас удивительно хорош и дешев в сравнении со всем остальным) и новомодных автоматов много. Выстояв минут двадцать в очередь и умудрившись занять столик (история повторялась и во все следующие дни, только время стояния за "жрулькой" увеличивалось, а столик свободный найти становилось всё сложнее), пообедали. Организаторы нашли, пожалуй, единственно верное решение с питанием — коробочка с лавашем, на который навалена картошка, маринованная капуста и мяснушка. Три варианта — вегетарианский, сосиски и шашлык, 300, 350 и 400 рублей соответственно. Относительно быстро, относительно вкусно, довольно питательно и безопасно в плане отравления, что, пожалуй, главнее всего.

Закончив, постановили разделиться: супруга захотела остаться здесь, в главной фан-зоне, а я всё таки рванул в сторону автограф-сессии, на медальную площадь. На нашу трибуну подняться уже не рассчитывал — в четверг вход на все трибуны был закрыт (почему — я так и не понял, в прошлом году, говорят, пускали). И вот первый проход по разноцветному мосту от главной трибуны к другой половине фан-зоны. Перед Т2 ничего особенного — огромная площадь, несколько ларёчков, детская площадка. У «Фишта» ещё один вход — самый для нас удобный. А при выходе на медальную площадь вас мгновенно глушит — слева дрифтовый стадиончик, где музыка орёт громче визжащих по асфальту покрышек, справа детская игровая площадка, где постоянно идут какие-то конкурсы и ведущий едва перекрикивает свою же музыку, ну, а прямо — сцена, где и проходят автограф-сессии и там, пока никого нет, тоже что-то орёт. Плюс несколько «едален» по периметру, вносящих свой не всегда скромный вклад в общую какофонию. Громко, но весело. И народ тут попроще — с Т3, Т4 (вообще нелепая трибуна) и зоны свободного размещения. Всех немногих откровенно пьяных товарищей я видел только здесь (а нет — в субботу у главной трибуны трое финнов, поддерживая друг друга, как в «Ночи на Земле» Джармуша, участвовали во флеш-мобе за Сироткина — но финны и вообще скандинавы отдельная публика). Вообще, с пьяными ситуация странная — пиво льётся рекой, почти все ходят и сидят с пластиковыми стаканами с жёлтой пенистой жидкостью, а пьяных нет. Любое мероприятие с таким количеством народа — обязательно увидишь кого-то в полном неадеквате, а на Формуле всё чинно-благородно. Не знаю, может, пиво какое-то не такое — я вообще не пью и потому не пробовал. Да и цена — 200 рублей за стакан, особо не пошикуешь.

Короче, дотопал я до сцены, где в четыре будет автограф-сессия. Народу очень много, просто стоят, ничего не происходит. Потоптался рядом, пошел дальше по кругу. Выставка раритетов американского автопрома, неработающий музыкальный фонтан, дрифтующие вазовские «пятёрки» и «четвёрки». Вдруг со сцены донёсся ещё чей-то голос. На экранах появилась картинка. Началось! Пошел туда. И вот тут-то «оплошала я»! Проходы в заборчиках отмечены табличками — мерседес, феррари и все-все-все. Везде народу до... много, в общем. А с краю подписано «Хаас» и стоит буквально человек сорок, там, у самой сцены. Я сначала подумал, что табличка неверная — хаасы дальше, а тут просто стоят, потом мелькнуло что-то вроде: «А нафиг мне автограф Грожана?» и я (идиот!) прошел дальше, встал в тенёк, в очередь к Алонсо (а что, кто-то к Вандорну стоял? Или в целом к МакЛарену?). Потом узнал — та очередь была действительно к Хаасам, и люди, подошедшие даже позже меня, прошли и взяли автографы Ромки и Кевина. Проворонила я своё счастье! Не понял намёка с явлением Магнуссена. Загадка, почему так вышло, почему даже в ТороРоссо и ФорсИндию (и это ведь сразу после Сингапура! — многие думали, что Перес вообще не выйдет) стояла толпа, а такую команду вдруг игнорировали.

Ну, началось! Началось всё примерно за полчаса появлением некоего «тамады». У меня и, думаю, у большинства присутствующих возник только один вопрос: «Господи, кто это?!» (и я до сих пор ленюсь залезть в интернет узнать фамилию этого чуда). Какой-то то ли местный, то ли московский «шоумень» из ресторана, откровенно кичился своим незнанием Формулы-1, вёл себя снисходительно по отношению к собравшимся, типа «вот хоть посмотрите, как профессионалы работают» и при этом был совершенно уверен, что абсолютно все его знают. Это был, конечно, огромный просчёт организаторов. Понятно, что Виталику тяжело было бы одному, но неужели не нашлось ни одного нормального человека?

Ладно — спустя пару минут, вызвав совершенно фантастическую овацию — ни Фернандо, ни Себ, ни Кими не сравнились по силе и продолжительности! — на сцену вышел настоящий ведущий автограф-сессий — первый российский пилот Формулы-1 Виталий Петров! И до появления первых нынешних гонщиков (а это как раз и были пилоты Хааса) провёл настоящую творческую встречу с болельщиками. Ему задавали вопросы «из зала», он отвечал. И про Алонсо, которого он когда-то не пропустил, и про ситуацию в чемпионате, и чем сам сейчас занимается. Фурор вызвал ответ на вопрос — что вы почувствовали в первую секунду, тогда, в Малайзии в 2011 году, когда на кочке оторвало руль — «Бл., а где руль?!» Тут же смутился, повертел головой: «Ну, у нас же не прямой эфир, простите...»

Потом пошли те, ради кого мы тут и собрались. На сцену, поделённую телами охранников надвое, за ряд столов выходили по две команды, ну, не одновременно, как получится. Виталий подходил ко всем пилотам, спрашивал заготовки из зала (объявляя, какая команда сейчас выйдет, спрашивал у фанатов, какой вопрос задать). Затем гонщики садились за столы рядом с пачками заранее выложенных фотографий и плакатиков. Вот это вообще супер — можно, конечно, дать свою принесённую фотку или вещицу, но если нет ничего — бери плакат со своим любимцем (очень качественный, надо сказать) и получай заветную роспись. Процедура пропуска посложнее, чем на пит-лейн — со сцены распорядитель на пальцах показывает, сколько человек пустить, охранники внизу сдвигают решётку и по одному пропускают разрешённое количество. Все гуськом идут на сцену, проходят вдоль столов, получают свои пару автографов — и непрерывно подгоняемые охраной, спускаются с другой стороны. В общем, шоу удалось. К Алонсо я, конечно, не попал — прошло примерно четверть тех, кто был впереди. Перес, кстати, впервые напрямую извинился перед Сироткиным за инцидент в Сингапуре именно здесь, перед русскими болельщиками! Естественно, Виталий спросил его об этом, и Серхио повёл себя очень достойно. Как говорится, я его обратно зауважал.

К сожалению, по техническим причинам нам пришлось покинуть автодром ещё до конца автограф-сессии, вместе с пилотами Феррари и Мерседеса и в тот день я нашего Сергея не увидел — а он был последним и задержался на целый час, до самой темноты, под конец уже просто спустившись со сцены к заборчику и раздавая автографы всем, кто дотянется (очевидцы потом рассказывали).

Придётся поделить этот отчёт, ну, как минимум на две части — уж больно долго это дело тянется.

Долго шел к этой книге и долго пришлось её читать — по личным причинам произошло два больших перерыва, когда вообще не прикасался к чтению. Посему и заняло это произведение столь немалый срок.

Ну, что — литературу о Дон Кихоте, коей существует в сотни раз больше, чем глав в этом романе, я не читал. Упоминания в других книгах, которых тоже не счесть, не считаются. Фильмов, на удивление, также не смотрел. Так что, можно сказать, брался за чтение с чистой, так сказать, головой.

Был удивлён — почему-то сложилось впечатление, что чтение предстоит тяжеловесное, язык архаичный, юмор древний и т.д. Нет, повторилось, как в своё время с "Моби Диком" — читается легко, абсолютно всё понятно, многое не утратило актуальности по сей день.

Собственно, что сказать? Большущая галочка в списке моей головы поставлена. Всё, что можно сказать об этой книге, сказано до меня много-много раз. Вот такой я халтурщик...