Так называется рассказ, у которого довольно сложная судьба.

Я написал его в 2009-м и считал весьма удачным. Психологически. Но опубликовать тогда этот рассказ мне не удалось — потому что он был написан в жанре 'робинзонада", по которому до меня легионы

Ну а сегодня он начал вторую жизнь в "Русском пионере", и прочитать его при желании можно здесь. Тема номера любопытная — "Безумие", а оба героя этого рассказа, оба Робинзона к моменту начала действия уже основательно не в себе.

Так или иначе, этот рассказ, может быть, не самый лучший и не самый сильный, но один из самых дорогих для меня. Хотя бы потому, что вживался я в героев мучительно. Говорят, для того, чтобы достоверно писать про психов, надо самому быть немного ку-ку. Так что я очень старался соответствовать.

Попробую изложить, что думаю о юмористической фантастике.

Мои первые рассказы про лохов и катал, написанные для покерного журнала, были юмористическими. Всего я их написал штук пять-шесть. В картёжном мире случаются столь идиотские, ни в какие ворота не лезущие ситуации, что у несведущего человека глаза на лоб полезут. Подать это в юмористическом ключе оказалось довольно легко и не лишено приятности. Особенно с учётом отсутствия цензуры. Самые забавные слова русского языка — ‘х-й’, ‘ж-па’, ‘п-зда’ и 'п-дарас' – в сочетании, к примеру, с выспренным или эпистолярным стилем создают нужный эффект. Собственно, анекдоты про поручика Ржевского на этом эффекте живут. “- Позвольте полюбопытствовать, господин поручик, какая у вас жопа. — С вашего позволения, весьма волосатая, мадемуазель”.

Переключившись на фантастику, я тоже начал с юмора. И довольно быстро выяснил, что годные для потребителей картёжного и солдатского юмора тексты фантастике противопоказаны. Что от юмора как такового потребителей жанра чаще всего воротит. Что х-й на лбу негуманоида с планеты “Скотопёзд” это не смешно, а, напротив, весьма печально. Для автора. Так же, как волосатая жопа, застрявшая в иллюминаторе звездолёта.

Надо сказать, что тотальный провал моих попыток фантастически сострить меня сильно обескуражил, но не остановил. Я с ишачиным упорством продолжал писать байки, хохмы, ржачки и гыкалки. Пока не понял достаточно элементарную, в общем-то, вещь: в юмористическом рассказе юмора должно быть как можно меньше. И он никогда не должен превалировать над основной, лишённой всякой насмешки идеей. Так чтобы если читателя спросить, о чём был юмористический рассказ, он скажет ‘о любви’, ‘о выборе’, ‘ о героизме’, но никогда не скажет, что прочитал петросянщину о двужопом семихуем трипизде. Даже если подобные персонажи в тексте присутствуют.

Другими словами, дело в пропорции. В количестве юмора на единицу текста. И соблюсти эту пропорцию невероятно трудно. Очень часто даже у весьма мастеровитых авторов с этим либо перехлёст, либо недолёт. И тогда текст или скатывается в гыкалку, или юмор становится натужным, неестественным и тексту чужеродным.

К сожалению, мне эту пропорцию выдержать удавалось далеко не всегда. Среди изрядного количества текстов, которые мне удалось написать и опубликовать, юмофанта считаные единицы. Несмотря на то, что я очень, очень люблю этот жанр. Писать, я имею в виду.

В апрельском номере “Мира фантастики” напечатан мой юмофантовский рассказ “Беда пришла”. Он более юмористичен, чем, скажем, “Человеко-глухарский” или “Сидеть рождённый”. И хотя я не думаю, что он провальный, хороших отзывов не жду. Именно по этой причине – он был изначально заявлен как юмористический, и соблюсти пропорцию мне явно не удалось.

По просьбе редакции журнала "Русский пионер" я должен был написать статью о фантастическом рассказе будущего.

Публицист из меня никакой, но я взялся её писать и пыхтел над ней изрядно, пока не понял, что о будущем писать мне не слишком с руки.

Так что в результате я стал писать о русскоязычном фантастическом рассказе настоящего. О короткой форме. И о тех, кто эту форму создаёт.

Прочитать, что из этого вышло, можно здесь.

Согласиться с написанным, не согласиться, сообщить автору, что он баран, можно где угодно.

Три года назад я задумал серию рассказов, реализующую идею коллективного разума как совокупности четырёх индивидуальных.

Число '4' я выбрал, потому что интуитивно мне оно казалось лучшим для воплощения идеи. А возможно, сыграли роль "Три мушкетёра" Дюма, который фактически воплотил идею первым, хотя и обошёлся без фантдопущения.

Всего рассказов в серии должно быть четыре, что, собственно, не удивительно.

Три из них написаны.

Боевик "Ромб" опубликован в сборнике "День десантника" и в моём авторском сборнике "Миротворец 45-го калибра". Как и положено первому блину, он вышел несколько комом.

Приключенческий "Скучать по птице" опубликован в ноябрьском номере "Мира фантастики' за 2015-й год. Текст с прекрасными иллюстрациями А. Ремизова можно прочитать здесь.

На мой взгляд, он вышел удачней "Ромба", и в сюжетной части, и в фантастической.

Третий рассказ, детективный триллер, который считаю лучшим из всех и вообще одним из своих лучших, хочу увидеть в хоррорном сборнике. Надеюсь, там он в результате и окажется.

Ну и, наконец, у меня дошли руки до завершающего серию текста. Четвёртый рассказ начат. Он с самого начала забуксовал и пишется крайне трудно, возможно, потому, что я пытаюсь объять необъятное — не только сложить замысловатый сюжет, но и подытожить серию. И он уже несколько дней пьёт из меня кровь, видимо, по этой причине я и пишу эту заметку. Может, усовестится, наконец.