Красивая часть осени неуловима и быстротечна. Это время легенд, рыжей луны, поисков и шепота бархатных листьев. А потом поднимется ветер, обнажая деревья, и все чаще будет идти дождь. А потом в последнюю ночь тоскливого октября при полнолунии наступит Хеллоуин, или Самхэйн – древний кельтский «праздник мертвых».

В эту ночь друиды собирались на вершинах холмов, чтобы зажечь гигантский костер и принести жертвы злым духам, в надежде обрести их милость. В эту ночь реальность становится тонкой, как никогда, потому что Самхэйн – властелин мертвых и князь тьмы — открывает Ворота в прошлое и будущее, чтобы выпустить в человеческий мир первобытное зло…

Действие романа Роджера Желязны «Ночь в тоскливом октябре» происходит в течении месяца перед этим событием. Ну что тут скажешь – книга великолепна, волшебна, Желязны – бог. Он воссоздал удивительную атмосферу легенды, вплетая в ткань собственной фантазии кельтские верования, мифы Лавкрафта, творчество Брема Стокера, Конан-Дойля и других писателей.

Получилась созвучная осени старая Англия, где рядом существуют Граф Дракула и Франкенштейн, и Шерлок Холмс ведет интеллектуальные беседы с оборотнем. И Джек – обычный фермер, от которого отрекся как ад, так и рай, обреченный на вечное прозябание на Земле. И все они крадутся в сумерках, вдыхая седые туманы Лондона, ощущая тревожную угрозу надвигающегося октября, и его последней ночи, чтобы сыграть в Игру, ставкой в которой является образ мира. И не думайте, что со второй страницы вам удастся раскусить всех Игроков, потому что не всегда Свет означает Добро, и Тьма не всегда прислуживает Злу. А Боги, которые ждут за Воротами, не имеют отношения ни к одной цивилизованной религии, не учат милосердию, им ведом один язык — крови. Это из Лафкрафта – Ктулху, Ньярлатотеп, Шаб-Ниггурат… Их тени ждут своего часа, и добрая сказка превращается в сумрачную древнюю легенду, навеянную печалью собственного угасания…

Никто не способен озвучить тоску так, как Желязны…

Никто не может, как он, сотворить мир так, чтобы он был настоящей истинного. И пока длится Игра, существующая реальность беззвучно откланивается и исчезает в алфавите.

И все же, несмотря на чувство осени и тоски, книга на удивление уютная и добрая. Очень тронула честность и прямодушие пса, преданность зверушек своим хозяевам. Чем-то перекликнулось со знаменитым «Мы в ответе за тех, кого приручили». Джек чем-то неуловимо напомнил Джека-из-Тени. Тонкая грань между чувством долга и свободой выбора. Простые истины тысячелетий.

Такая она – «Ночь в тоскливом октябре». Как теплый пушистый плед, в который кутаешься зябким осенним утром, предвкушая покой и приключение. Нужно только прислушаться: «Я вдыхал запахи горящих дров, глины, упавших с дерева гниющих яблок, возможно, все еще покрытых утренней изморозью в тени фруктовых садов, видел высоко летящий, перекликающийся клин, направляющийся к югу. Я слышал, как крот роет землю под моими ногами…»

И 10 баллов за отзыв facedancer, действительно, всем, кто ценит творчество Желязны за его неповторимый стиль, читать в переводе Ибрагимовой.

В королевстве кризис. Маленькая принцесса плохо спит по ночам. Cквозь темноту уснувших комнат идет она, белым призраком скользит прочь от замка, по фруктовому саду, по подземному ходу, идет, ведомая зовом тех, кто притаился в темноте. Слышит она, как губы их шепчут молитвы, взывая к Богу, но кровь их взывает к ней… Улыбается...

В королевстве кризис. Не спит Егерь, и даже Падший ангел. И Колдунья не дремлет – несет она для Маленькой принцессы яблоко. Вот, съешь это, детка, и учти, у меня в заначке есть ещё веретено. Потешилась – и хватит. Пойдем домой, детка, выспишься, как следует. В белом хрустале, на сырой земле... Но это всё — и сон, и тлен, и смерть… А лет через сто тебе обязательно повезет…

Итак, прочитала первые две книги. Это, конечно, сильно сказано, ибо вторую, которая «Падение» — еле отмучила. Правда — кто кого мучил — тоже вопрос. Начала читать третью, однако видимо на этом остановлюсь — не вынесу такого насилия над собой.

Впечатления неоднозначны. Помню такой же сумбур в ощущениях после прочтения «Донерджека» Желязны, где первая часть написана им, а дальше дописывала жена.

Определенно, первая книга «Гиперион» — это нечто! Семеро паломников, и загадочное божество, исполняющее только одно желание — интрига хороша. История священника задела за живое, а история девочки Рахили по силе эмоций напомнила «Цветы для Элджерона». Очень трогательное и человечное повествование. Легкое недоумение вызвал Шрайк — в такой психологической книге бряцающий железками робот-убийца... как-то убого... ну да ладно. Я с нетерпением ждала развязки истории. Но... автор определенно прыгнул выше головы, и вторая часть это наглядно доказала. Как сказал Силен Мартин в «Падении»: «Мистический бардак какой-то». Во-во, согласна. И дело не в идее, она в целом ничего. Но подача материала, это же ужас! Несмотря на обилие стихов, поэтика первой части утрачена напрочь. Стихи ложатся плохо, коряво, и вместо того, чтобы подсвечивать произведение изнутри, наоборот делают его плоским и схематичным. Да, по ним можно выучить биографию Джона Китса, не более. А все потому, что поэзия гораздо резче чувствует фальшь. Прозой можно обмануть читателя, стихами нет. Такое впечатление, что автор уже просто не знал, чего бы ещё запихнуть в текст, чтобы сделать его еще более навороченным. О, давай-ка я парочку стишков Китса процитирую, другие писатели так делали — было круто! О, а ИскИн пусть говорит коэнами, читатель все равно ничего не поймет, ну и славненько, я и сам не понимаю.

Все эти потуги напоминают мне работу сценаристов рейтингового сериала. Вот есть классная идея, но ее надо растянуть на много серий, чтобы срубить побольше деньжат. А значит, зрителя (в данном случае читателя) надо держать постоянно в напряжении, чтоб никуда не убежал. Остросюжетность становится самоцелью, а идея загибается полностью.

Раздражает Шрайк. Во-первых, дурацкое название, так и хотелось обозвать его Шреком. Во-вторых, какова его роль во всем этом бардаке? Добавить трэша? Согласна с одним из рецензентов tilur — газонокосилка и то опаснее. А сколько патетики — Ангел Искупления!

Отдельная и большая претензия по поводу ИскИнов. Никому не показались странными их мотивы? Бога они, понимаете ли, ищут! Если отталкиваться от точки творения, то по логике для них богом должен быть Человек со своим несовершенством и духовностью, а не какой-то искусственный разум, пусть даже он в своем совершенстве лучше всех может сложить 2+2. Имхо, какой-то неудачный копипаст «Нейромантика»...

Ну и не считая совсем уж мелких ляпов, как-то — недельный ребенок спит на животике, а у отца Дюре сначала два крестоформа, потом один, а потом снова два. Автор запутался в собственных подтяжках. Разве простительна такая невнимательность к собственному произведению?

Ну а по поводу «Эндимиона» и сказать-то нечего. Редкая плоскость и нудятина, отдающая женским романом.

В общем, «Падение Гипериона» — суть падение писателя. А жаль, ведь первая часть действительно цепляет...

Латинский стих Торенциана Мавра, ставший крылатой пословицей, в переводе с латыни гласит: «оценка читателя книгам судьбу назначает». Рей Брэдбери внес довольно сильную поправку – собственная их судьба бывает злосчастной…

Представьте странный и мрачный мир, в котором пожарники не тушат пожары, а разжигают их, где чтение книг преследуется законом. Преследуется не потому даже, что верхушке выгодно держать людей в подчинении. Страшно то, что люди в своем безразличии сами докатились до такой жизни. Как это случилось? Конечно, не за один день. Не было революции, атомной бомбы. Технологический прогресс предоставил массу возможностей для необременительного досуга – интерактивные TV-шоу, парки развлечений, гонки на машинах вытеснили литературу.

Среди этого техногенного бездушия, как оазис среди пустыни, на короткий миг возникает странная девушка, задающая странные вопросы: «Правда ли, что когда-то, давно, пожарники тушили пожары, а не разжигали их?»… «Вы счастливы?»…

Самая сильная сцена – когда главный герой читал жене и ее подружкам стихи из запрещенных книг. Но кому дело до стихов, ведь «поэзия – это слезы, самоубийства, отвратительное самочувствие и болезнь».

Ничего не напоминает? Роман был написан в 1953 году. Критики говорят – антиутопия. Другие – фантастический реализм. Лично я здесь фантастики не вижу. Ну да, в то время плеер ещё не был изобретен. Да и сейчас наши пожарники ещё не жгут. Но все же, все же…

Уже сейчас телевизор многим заменяет книгу. Фильмы становятся все тупее, зато с кучей спецэффектов. Дети проводят все свободное время в компьютерных игрушках.

Я не говорю, что любители пошелестеть страницами спасут мир. Ведь в сущности, дело не в книгах, а в той духовной работе, которую они заставляют нас делать. Литература обязывает к интеллектуальному и душевному тренингу. Но современный человек становится все более инфантильным — уже сейчас многим просто лень, неинтересно.

Брэдбери был прав. Не это ли будущее грядет?

P.S. Справедливости ради замечу, что большинство современных книг сами напрашиваются в топку, но ведь и не литература это, а так, коммерция. Но жгли-то Шекспира, Библию, Байрона, Свифта…Книги, ставшие классикой, о которых забывают, едва сдав экзамен по литературе, да и то, благодаря сокращенным версиям оригиналов…

Мы – люди – возомнили себя подобными богам. Мы достигли необычайных высот в развитии науки и техники, мы покорили Природу, установив свой вид выше всех… А Природа лишь улыбается, запуская новый виток эволюции…

Я советовала бы читать эту книгу всем мальчикам-девочкам-эмочкам, которые режут свои веночки и твердят о своем одиночестве. Что они могут об этом знать! Какая невероятно, непостижимо огромная разница между тем, чтобы чувствовать себя одиноким и БЫТЬ им.

После прочтения книги было чувство, что я могу выбежать на улицу и обнять весь мир. Но я осталась дома, и ещё долго горевала за собакой. Этот бездомный хромой пес меня просто потряс, добил. Не женщина, не таблетка, не концовка… лишь он один…

И был мир един, и в мире был Интернет – всемирная паутина. И в результате кризиса всепланетной компьютерной сети мир изменился. И стали называть его Вирту (виртуальная реальность) и Веритэ (истинная реальность).

Джон Д’Арси Доннерджек — талантливый инженер и теоретик из Веритэ полюбил девушку из Вирту. Но недолгим было их счастье, однажды ее окутало муаром и унесло в Непостижимые Поля – во владения Танатоса – Смерти, Повелителя Энтропии, одного из древних и великих богов Вирту.

Помните путешествие Орфея в Аид за Эвридикой? На самом деле это история о том, как Джон посетил Непостижимые Поля, чтобы вернуть свою Эйрадис. Необратима смерть, все об этом знают, она все равно соберет свой урожай. Но если вашей смертью ведает Танатос – надежда есть. Ибо слабость его – в красоте. Повелитель Энтропии – эстет, любитель драматических эффектов, ценитель прекрасных произведений искусства… И он вернул Эйрадис – взамен на их первенца. Небольшая плата – думалось Джону, ведь жители Вирту не могут иметь детей. Но пути Жизни и Смерти неисповедимы… И Смерти вдруг вздумается творить, а богине Созидания – убивать…

Так начинается история, ведущая в бесконечность. С первого слова полностью и безоговорочно погружаешься в другой мир – полный мрачного очарования, прекрасный и обреченный в своей красоте, пропитанный предчувствием смерти…

Учитывая начало, финал представлялся мне чем-то по меньшей мере грандиозным. И меня до сих пор не покидает ощущение, что случись писателю все же завершить начатое – мы бы узнали Истину. Но… За дело взялась его жена…

Мне не хочется говорить что-то плохое, ведь произведение благодаря ей увидело свет. И все же, все же… Талант не купишь, и по наследству не получишь. Пусть оставалась даже куча черновиков – не верю, что это – ТА САМАЯ концовка.

Для меня это произведение — незавершенное. И Истина так и осталась сокрытой. Мы так и не узнали, что Вирту все же просочилась в Веритэ. И сейчас где-то в Непостижимых Полях Роджер Желязны идет рука об руку с Танатосом – Смертью и смеется над тем, как ловко ему удалось обвести всех вокруг пальца. И Повелитель Энтропии смеется вместе с ним, «помахивая посохом, обезглавливая алгоритмы, вычленяя личности, открывая окна в другие ландшафты. А вослед ему из земли будут тянуться руки, судорожно сжимая пальцы в немой мольбе… но муаровый ореол окутает их покрывалом и они снова погрузятся в пыль…»

P.S. Безумно люблю первую часть и мучительно тоскую по второй, которая не имеет места быть…

9 поставила Мастеру за недосказанность, а Линдскольд — единицу с минусом:frown:

Не у каждого автора есть произведение, благодаря которому его можно назвать Писателем с большой буквы. Что же касается Желязны, то все его произведения настолько совершенны и гениальны, что практически невозможно назвать лучшее. Однако «Бог света» — книга сверхгениальна. Советую всем, кто не боится выпадать из привычной картины бытия, тем, кого интересует философия религий, да и вообще жизни.

Собственно о книге. В общем, о ней нельзя сказать ничего сверх того, что в ней уже написано. Каждая моя попытка поделиться своими впечатлениями о ней неизбежно сводилась к выдергиванию цитат из текста.

О чем. Все начинается с появлением Первых. Как я поняла, Первые – это последние из рода человеческого, оставшиеся в живых. Что случилось с остальными – история умалчивает, да и не имеет значения. Первые очистили планету от демонов и прочей нечисти, освободили ее для своих потомков, да и стали править ими с Неба, основав свой культ по образцу религии индуизма. Вкусив власти, Первые стали называть себя Богами, требуя поклонения и подчинения обычных людей, подавляя развитие науки в зародыше. Но не все «Боги» были согласны с этим, появились мятежники, и первым среди них был Сэм — «воплощение Будды, которого люди называют Майтрейя — Бог Света, то ли потому, что он управлял молниями, то ли потому, что он воздерживался от этого. Другие продолжают называть его Махасаматманом и говорят, что он был богом. Сам он по прежнему предпочитает отбрасывать Маха—и—атман и продолжает называть себя Сэмом. Он никогда не уверял, что он бог, однако же никогда не говорил, что он не бог.»

Так начинается эта история. Однако сюжет романа отнюдь не сводится только к борьбе религий. Каждый персонаж этой истории настолько фундаментален, что каждого можно обсуждать до бесконечности. Разобраться в сложной индуистской системе богов, да ещё в авторской стилизации непросто и подготовленному читателю. Но зато как захватывающе перечитывать книгу, и восхищаться воображением, так гениально творящим свою фантазию из реальности. Например, помню, когда я прочитала эту книгу впервые в 13 лет, имена Шивы, Кали и т.д. были мне более-менее знакомы, но я была в недоумении – почему Сэма называли именем Калкин. Решила, что это просто фантазия Мастера, и только несколько лет спустя узнала, что и это неслучайность. Калки – это десятый и последний аватар Вишну, «аватар белого коня», который ещё не наступил. Как тонко этот момент реализован у Желязны в эпизоде, когда Яма сообщает Сэму «ныне ты официально – аватара Вишну». Понимаешь, что писатель не просто повыдергивал красивые звучные имена, а проделал огромную интеллектуальную работу, создал основанный на логических хитросплетениях удивительно тонкий, изящный и в то же время мощный мир.

Смысл в романе каждый должен найти свой, потому что автор не склонен к пояснениям. Все в нем намеками, скользящими описаниями, случайными фразами. Это роман-интуиция, ощущение, а не повествование. Но общий итог настолько фундаментален, что ловишь себя на мысли – ты уже не читаешь книгу, ты живешь ею.

Что вынесла для себя я. Множество вопросов, из которых главные.

Насколько тонка грань, что становится прозрачной – между опекой и злоупотреблением властью. Каковы на самом деле мотивы богов – эти ли: «Но они все еще дети, и как дети они будут играть с нашими дарами и будут сожжены ими.» Или все же истинные их интересы безмерно далеки от интересов простых людей и, возможно, даже враждебны им, способствующие вовсе не демократическим, а как раз тоталитарным тенденциям, порождающие порабощение человека.

И как должен поступить Сэм? Подобно Прометею принести знания, научный и технологический прогресс людям? Даже если эти знания станут ценой существования человечества? Прогресс всегда воспринимался в качестве силы, несущей свет науки, свободу разума, и как следствие – демократии. Но что, если эта сила переступит пределы, и уничтожит человека, ради которого и осуществлялся прогресс?

Чтобы ответить на эти вопросы, думаю, писатель неспроста обратился именно к религии индуизма. Ведь если христианство построено на противостоянии категорий Добра и Зла, то на востоке эволюцию рассматривают как сочетание созидания и разрушения. Самый яркий пример — Тримурти включает в себя три космогонические функции — Созидание (Брахма), Сохранение (Вишну) и Разрушение (Шива). В жизненном ритме Созидания-Уничтожения, Зимы и Весны, Рождения и Смерти заложен природный и естественный ход вещей, заданный законами Вселенной. Поэтому не всегда происходит борьба Добра со Злом. Чаще всего – Хорошего с Лучшим. Наверное, это Желязны и пытался показать, об этом есть потрясающей красоты эпизод в книге…

Однако затронутые в произведении нравственные и этические проблемы настолько глобальны, что дать ответ на них сможет, наверное, лишь само человечество — всей своей историей — прошлого и будущего…

Повесть великолепна, что и говорить. Думаю, не ошибусь, если скажу, что «24 вида горы Фудзи кисти Хокусая» — это вершина творчества великого Мастера, восхождение на которую надо совершать после особой настройки на сам мир Фудзи, на восприятие автора (помните, какой Лабиринт в Амбере надо пройти, чтобы настроиться на Карты?). Можно взглянуть на гравюры Хокусая – ведь именно они стали началом и вдохновением Мастера. В произведении много отсылок к книгам японских писателей, признаюсь, я их не читала, возможно, действительно много смысла для меня осталось сокрыто, но… восхищаюсь не меньше. Как сказал автор устами Мэри: «Восхищение всегда содержит в себе недостаток понимания». И ещё он сказал в одном из интервью: «Я осознал, что могу быть счастлив, любуясь одними образами, если они созданы человеком с исключительно чутким восприятием мира, личностью, которая проникает в сущность вещей способом, в чем-то созвучным моему».

Эта вещь созвучна мне...

Все нижесказанное исключительно имхо.

Многие не видят в этом шедевре смысла, а мне увиделось здесь противостояние двух сил, не просто человека и машины, более – противостояние между силами природы и техники. Между сакральной сутью первого и прогрессирующей материализацией второго. Мэри и Кит – это всего лишь их персонификации.

Что послужило причиной этой борьбы? Человек – или точнее, то, что делает человека человеком – его чувства, эмоции, осознание своей личности. Желязны не случайно рисует это противостояние через призму японской философии. Японцы – одна из немногих наций, которая до сих пор поклоняется богам природы, стихий. Синто – национальная религия японцев, культивирует поклонение духам, которые живут в деревьях, потоках, скалах, озерах, в горах. Буддизм, который позже проник в Японию, ещё более усилил поклонение Фудзи-сан, считается, что восхождение к вершине символизирует движение к просветлению. Поэтому японцы близки к природе духовно. Хокусай в серии гравюр о Фудзи с наибольшей силой выразил идею извечного единства человека и природы. Это устами Мэри и передал нам автор: «человечность должна окрашивать наши отношения со вселенной, и это не только необходимость, но и благо, и только поэтому еще светит солнце.». Думаю, понятно, что имеется в виду не просто проявление обыденных эмоций (смех,слезы- этим все мы одинаковы), а нечто самое сокровенное, которое называют душой, высшим «Я», Атманом – т.е. проекцией Абсолюта в точку. Поскольку все живое в природе содержит в себе эту божественную проекцию, то все взаимосвязано, и погружаясь в него, человек черпает оттуда силы и энергию. Эта сторона окрашена автором в светлое. В отличие от погружения в коллективное бессознательное компьютерной сети.

Вот и вторая сторона – техника. Желязны не рисует ее явным злом, это скорее предупреждение человечеству. В погоне за глобальными истинами, высшими целями никогда не забывать о том, что делает нас людьми. Это предупреждение очень тревожное, и становится зловещим, потому что автор ассоциирует его с мифами Лавкрафта – миром первобытного зла. Когда Мэри рассказывает себе страшную сказку о затонувшем городе Р’лие, она как бы говорит нам – помните, что случилось со жрецами, которые возжелали вернуть чужих богов, установить чужие истины – они отвергли свою человечность ради этого, и природа-мать им не простила… Жуткий эпизод, но один из любимых.

Намеками, полутонами автор показал, к чему могут привести действия Кита. Он, как и древний жрец, замахнулся на нечто чуждое природе человека. Только на мгновение представьте, что история закончилась по-другому, и Кит остался существовать. Несомненно через какое-то время он и стал бы причиной того пресловутого кризиса всемирной компьютерной сети, который разделил мир на Вирту и Веритэ в «Доннерджеке». Я говорю – разделил, а не сотворил, потому что в Доннерджеке так до конца и не ясно, есть ли Вирту результатом труда человека, или этот древний мир существовал задолго до, а люди просто случайно открыли в него дверь...

Поражает язык произведения — это пронзительно тонкая лирика, так способна говорить безмолвная акварель, остановившая прекрасные мгновения этого мира, вечно текущего из прошлого в будущее.

А последний вид — Большая волна Хокусая... накрыла меня с головой...

... О, Фудзи, тучи на твоем челе...