Я уже несколько лет «всем, имеющим уши», рассказывал о том, какой великий писатель Маккарти. И тут «Азбука», наконец, издает всю «Пограничную трилогию» в «правильном» типографском оформлении, как ее задумывал автор. Это был повод перечитать книги любимого автора, ведь любовь нужно поддерживать делами, а не только рассказами о ней.

Что ж, при повторном обращении роман ничуть не теряет своей мощи воздействия на душу и ум. Даже наоборот, я меньше своего восхищенного внимания уделял внешней стороне прозы автора — стиль, образы, поэтический дух, сколько смотрел вглубь того, что собственно сообщает своим романом автор, его мировоззрение, миросозерцание.

Он, безусловно, метафизик реального. И метафизика у него негативная. Вот как он это делает.

Вскоре после начала романа два юных ковбоя отправляются в дальний путь на Юг, и по ходу дела устраиваются на ночлег:

«Джон-Грейди лежал, завернувшись в одеяло, и смотрел на узкий серпик месяца, зацепившийся за горный хребет. В сине-черном небе Плеяды устремлялись вверх, в ту самую всепоглощающую тьму, что правит миром, и тянули за собой и бриллиант Ориона, и ожерелье Кассиопеи. Плеяды двигались по фосфоресцирующему мраку, как гигантский бредень. Джон-Грейди лежал, слушая, как сопят его спутники, и созерцая дикую природу вокруг и неведомые дали в самом себе».

Вот так — всепоглощающая тьма, что правит миром. Это — зло, оно словно «темная материя» пронизывает нашу реальность и в его поле тяготения и приходится существовать и мучиться всему живому. Заметьте, еще до открытия и широкого распространения новейших идей о физике мироздания, художник со своей сверхчувственной интуицией понял, как дела на свете делаются. С такой могущественной силой, что формирует галактики и скопления галактик, спорить, конечно, бессмысленно. И никакой Бог или вера в него помочь не могут. Сатирический образ из финала романа — радиопастор, который благословляет скотину без наложения рук, а воскресить присланных ему по почте покойников не может, более чем характерен для раскрытия авторской позиции.

Возможен только свободный выбор, но и он не несет никакого облегчения уготованных «всякой плоти» страданий. Можно не соглашаться с Маккарти (я не могу), но нельзя не восхититься его мужественному и требовательному вглядыванию во мрак «неведомых далей» человеческой души.

Один из его выводов оставляет Маккарти среди моих любимых авторов ,пусть и с некоторым расхождением позиций. На протяжении всего романа он не устает показывать, что зло, страдание и жестокость очень четко разделяет людей по классовому признаку. Словно существует некоторый имущественный ценз в принятии и неприятии зла, жестокости ,страдания. От испытаний сердце богатых людей, привыкших и жаждущих неги и комфорта, только ожесточаются. Что умная сеньорита Альфонсина, что горячая юная красотка Алехандра, которая

не выдерживают испытания любовью, испытания злом-под-солнцем. А вот бедняки ,стойко перенося свои неизбывные страдания, остаются за редким исключением гуманными, отзывчивыми людьми. С радостью окажут помощь и поддержку в меру своих ничтожных социальных сил: накормят усталого путника, поделятся последним одеялом в зимних горах, угостят сигаретой замордованного арестанта. Есть исключения, но именно гуманизм повседневности бедных людей, а Джон-Грейди Коул один из них, и от его щедрости и доброты щемит сердце и согревается душа, и позволяет нашему миру продолжать свой бесконечный полет через бесконечный мрак Вселенной.

Вера в душу простого человека, подкрепленная фактами и требовательной совестью художника, оставляет Маккарти среди моих любимых писателей.

У меня был выбор, как провести этот вечер: посмотреть, наконец, «Снайдеркат» или прочитать следующую по очереди пьесу Островского. Победила классика!

И я не пожалел. Комедия в пяти действиях, по определению автора, начинается с диалога полицая-держиморды Тигрия Львовича Лютова (можно начать смеяться) и купца Епишкина: мол, сад у купца очень хорош, и деревья красивые. Будет идти мимо прохожий, зараз и повесится на суку. Поэтому надо загородить сад забором, чтобы людей не искушать.

У меня начало свербить в зобу от смеха. Дальше-больше. Центральная героиня, Настенька, сирота, живет у дяди бывшего чиновника, свихнувшегося от жадности. Ее вырастили у крестной в холе и неге, а потом выгнали из-за слишком яркой внешности, крестная собственных дочек-дурнушек не могла замуж выдать. Дядя-скопидом тоже ее куском черствого хлеба попрекает, а его забитая вынужденной нищетой жена лишь помогает племяннице побираться Христа ради. Теперь перед Настенькой стоит выбор: лечь безвременно в сырую могилу или идти на панель, торговать своим юным прекрасным телом. И все такое прочее...

И какие типы населяют сцену московского захолустья! Купец — торговец краденым, бандиты, дегенераты, полоумные перезревшие девки, битая-перебитая мужем купчиха-самодурка, разорившаяся мещанка — сплетница и кляузница. И отношения у них меж собой ну такие теплые, что только клочки по закоулочкам летят. И всех их опекает незримый суд праведный: под гражданский попадешь — в яму, уголовный — в острог.

Я только пару комедий смешнее, чем у Островского вспомнить могу: пожалуй, «Король Лир» и «Макбет» некоего Шейк-спира. У нашего-то классика гора трупов не такая высокая вырастает, вот и комедия менее смешная вышла.

То, что Островский показывает в пьесе, и есть Россиюшка, которые мы потеряли. А тридцать лет назад нашли. Но, уверен, не остановимся на этом чудесном обретении. Пойдем дальше в поисках легендарного Китеж-Глупова. Вангую, что и фашистская диктатура, и оккупация более сильными соседями не станут окончательными фазами нашего государственного строительства. Собирание желудей и шишек на лесной опушке и охота на крыс в обгорелых руинах городов — вот эту общественно-экономическую формацию, думаю, мы сумеем построить идеально. Но 99,9% населения повезет русским везением — умрут вовремя.

Впрочем, надеюсь оказаться таким же лжепророком, как баба Ванга. И что это чтение Островского навеяло лишь страшный сон, вроде того, что приснился бедной Настеньке Крутицкой.

Одно могу сказать уверенно: желаете знать в какой стране живете, не смотрите телек или левых блогеров на Ютубе. А читайте развеселые пьесы Александра Островского. Особенно позднего, битого жизнью, писавшего в пореформенной России в эпоху разгула реакции, черносотенства, первоначального накопления капитала.

П.С. Но каким же несравненным гениальным языком написан этот ужас-ужас! Какая высота драматургии, понимания жизни и человека. Поэзия высшего порядка!

Перечитал почти шесть лет спустя в замечательном переводе Н.Кудрявцева.

В сущности, к рассказу можно предъявить только одну претензию, что это часть цикла. Автор данный факт не скрывает, читатель это прекрасно видит. Но ведь цикличность — имманентное качество фантастического жанра. В остальном — стиль, композиция, фабула, идеи — новелла безупречна. И это именно Уоттс-стайл, когда автор ухитряется скомпоновать в три десятка страниц несколько сюжетов, несколько конфликтов, ярких персонажей и мощный эмоциональный посыл.

По ходу действия он может с виртуозностью фокусника изменить смысл происходящего, идейные позиции героев. Поначалу у меня была претензия к смыслу текста. Мол, Уоттс пишет чистую капиталистическую антиутопию, где бравый старый вояка оказывается последней линией обороны погибающего, но родного, мира перед лицом незримой, непонятной, но страшной опасности. Он сомневается, однако стойко бьется до конца. Он герой.

Потом, в ходе его размышлений Полковника и начала его переговоров с Латтеродт, я думал — Уоттс занялся богостроительством, желая спасти человечество, осыпая дарами с верха «башни из слоновой кости».

И опять история делает кульбит. Никаких богов и героев. Полковник — истомленный битвой боец, который защищает неправедный мир прошлого, гибнущий безвозвратно, а ведь давно должен был уступить место чему-то, что пока не названо, но истинному, справедливому и разумному. И боги не боги, только конструкторы, нащупывающие пути к спасению. Поэтому у человечества есть только надежда на счастливый исход.

Уоттс — замечательный Мастер, редкоземельный художник-интеллектуал. А суровый 2014 год выдался для него просто урожайным. Целая череда первоклассных и шедевральных текстов. Даже не знаю, какие из них вызывают у меня больший восторг, будоражат и будят мысль — о Земле или о Небе. Беру, пожалуй, все — и требую большего!

Чем больше читаю замечательные произведения мировых классиков, написанные в начале 1970-х годов, тем больше убеждаюсь, что та эпоха, приблизительно 1965-1975 гг., был общечеловеческой «точкой бифуркации», когда у нас был шанс на мирную конвергенцию различных социальных структур, некоторая либерализация социализма, смягчение и искоренение самых кричащих противоречий капитализма. Учитывая достижения научно-технического прогресса и социального опыта прошедших полутора веков при желании и сколько бы то ни было прогностичной политике власть предержащих в ведущих державах... Новый мир — противоречивый, но свободный, со сберегаемой биосферой Земли, разумным использованием ресурсов и поступательным прогрессом во всех сферах знания...

Держи карман шире... Как начали раздирать планету и расу людскую, так не только останавливаться не собираются — уже и не могут... Полная анархия, умственная деградация и суицидальное корыстобесие — вот константы наших дней и девизы на знаменах любого движа.

Поэтому так страшно читать некоторые части «Пристани святых». Великий художник и светлая голова Берроуз описывал зачин нашей кошмарной современности и ближайшего будущего. Описывал, указывал, предупреждал, гневно потрясал перстами — все бестолку оказалось!

Например, война Нормов и Паранормов, приведшая к распаду и уничтожению США, расовые бунты и в ответ на это карательные расовые чистки, лесбиянки как ударная сила полицейского произвола, засилие супергеройского бреда (Точное попадание даже в мелочах! Берроуз описывает открытие препарата, дающего краткое обретение суперспособностей. Буквально через две недели выходит новое шоу на эту тему «Проект Сила»), всевластие наркокартелей в Латинской Америке и на Юге США.

Как в воду глядел, говорят... Просто брал зачатки самых вопиющих тенденций и экстраполировал в будущее. Его скепсис относительно человека как вида оправдался — все сбылось или сбудется еще лет через пять.

У него есть ответ на весь этот беспредел энтропии. Антропологическая революция. Эволюция человека в новую сущность, и сопутствующая ей эволюция общества. Его Свободные Парни мутируют, вбирая в себя гены других биологических видов и пытаются — еще до всякого Интернета, в эпоху его возникновения — создать общемировую структуру и сообщество и готовы отстаивать ее у старого мира с оружием в руках.

При помощи «машины времени» они даже пытаются предотвратить наступающий хаос, отправившись в начало 19 века, к началу империалистической эпохи. Уже тогда поняв национально-освободительные движения, а заодно убрав все ключевые фигуры, причастные к глобальной исторической катастрофе. И терпят поражение. Битва с хаосом и распадом будет продолжена в будущем.

Сам Берроуз тоже не из железа сделан и сердце его не каменное. Видя творящиеся кругом ужасы и зная, что они приведут к еще худшим потрясениям, он периодически пытается отправиться в идиллическую эпоху своего детства, в Сент-Луис 1920-х годов (как все свое творчество поступал Брэдбери), но это ложный путь спасения, ностальгия и память слабый щит от глобальной катастрофы. Идиллия рассыпается, она поражена теми же тенденциями энтропии, и писатель вновь оказывается на продуваемом ледяными сквозняками перекрестке истории.

Могут спросить — как ты вычитал все это из книжки, где чуть ли не на каждой странице расписываются настолько развязные гомосексуальные оргии, что и сам император Гелиогабал ссохся бы от зависти?

Момент провокации и пропаганда гомопедофилии, конечно, в книге имеются, что уж грех таить. Но это только тонкая тематическая поверхность. Дело в том, что при всем своем скромном объеме — это «максималистский роман». Книга Берроуза тщится объять необъятное — время, пространство, политика, биология, гендерные вопросы, детство, сверхнасилие и экономика империализма. Все это сливается в необычные надструктуры, темы и идеи пересекаются и сталкиваются, как в гигантском художественном коллайдере, образуя и взыскуя новые смыслы. Роман своей жесткостью, провокационностью, предельной реалистичностью и правдивостью пытается разомкнуть и освободить сознание читателя в бесконечности свехчувственности и познания.

Я уже писал в отзыве на сборник «Дезинсектор», что не согласен с теорией Берроуза о полезности и продуктивности расшатывания психики и так нестабильного современного человека. Но в лабораторных условиях и на время чтения романа, что ж взгляд на окружающее с измененной «точки сборки» сознания лишним не будет. К тому же не токсично. Книга закрыта, и дальше работает сознание ее прочитавшего. Более расширенное и с хоть немного ослабленными путами. Берроуз постарался.

Его книга замечательная! Невероятная сцепка высокой поэзии, боевой агитки, пророчества, фантастических предсказаний и гипотез. И главное, что не смотря на все ужасы ,в ней описанные, она дает позитивный настрой на собственную эволюцию, собственное развитие читателя. Герои книги устремлены в будущее. Они верят в свои силы, в свою победу. Чего и всем нам пожелать не грех.

Это социально-политический роман написанный в манере гротеска и абсурда. Воннегут использует стиль детской энциклопедии, приемы бурлеска и комикса, старые жанры, и изобретает то, что станет в ходу лишь лет через сорок — посты, мемы, демотиваторы, комменты. Вся эта чехарда стилей и приемов необходима автору, чтобы ярко отобразить главные темы книги:

- Как «страна храбрецов» превратилась в токсичную радиоактивную помойку, раковую опухоль, пожирающую остальной мир.

И связанные с этой:

- Как капиталистическая система физически уничтожает планету, доводя ее до экологического коллапса, и

- Как та же система превращает людей в роботов, прежде чем заменить их настоящими роботами, а людей списать в утиль.

Ну и в довесок там много всего: расизм, угнетение женщин, бесправие бедных при демократии, бесполезность искусства в буржуазном обществе.

В общем, очень «локальные» идеи, учитывая, что по ходу дела Воннегут уничтожил, а потом возродил Вселенную.

Книга в результате получилась очень прямолинейная, злая и подрывная. Автор так и сообщает в начале — моя задача внести хаос в порядок.

Зачем? Потому что такой порядок приведет только к всеобщей гибели. Его нужно уничтожить прежде ,чем он уничтожит нас. И подобный роман-динамит может очень поспособствовать правому делу.

Роман написан у истоков и про истоки нашего сегодняшнего мира начала 2020-х. Книга по-прежнему актуальна, если верить, что лучше поздно, чем никогда.

В нашей стране у нее есть и одна специфическая злободневность. После 30 с лишком лет тотальной пропаганды, самые вменяемые взрослые граждане России верят в позитивную роль «правильного капитализма». Сейчас-де да, плоховато живем, а вот построим «правильный капитализм» и все наладится в стране.

Вот вам послание от Воннегута, много лет работавшего на крупнейшие корпорации и небольшие конторы, прожившего 50 лет при «правильном капитализме» в «свободном обществе» и всеобщем избирательном праве.

В его книге один «правильный бизнесмен» Двейн Гувер — платит хорошо сотрудникам, честен в делах, занимается меценатством, не расист — и его жена покончила с собой, сын спустил свою жизнь в унитаз, а сам он тихий псих, который превращается в буйно помешанного.

И одна «правильная корпорация», «сохраняющая высокие стандарты нравственности и гражданского долга». Она довела город, в котором расположена, до локального экологического бедствия при изготовлении особо смертоносных пластиковых авиабомб.

А если таких правильных много будет? Ой-ой...

Единственное, за что я хотел попенять Воннегуту и даже балл снизить, так это за идеализм. Якобы можно ситуацию глобального угнетения человека человеком и все из этого следующее изучать и понимать в терминах порядка и хаоса, уповать, пусть и в ироническом ключе, на Создателя, видеть божественную искру в каждом человеке, признавая его важность и уникальность...

Но тот свет души, что Воннегут увидел с помощью своего героя художника Карабекьяна, — при том порядке, что им зло и остроумно показан и раскритикован — это свет фар человека-машины, освещающий ему путь на пустом и темном шоссе для бессмысленной езды в никуда.

Но при всем своем идеализме Воннегут делает не только этой, но и другими книгами, важнейшую вещь — тормошит, будит в человеке его человечность, выводит из зоны комфорта и самоуспокоения — мол, меня-то пронесет — заставляет интенсивно думать и чувствовать в регистрах подлинного гуманизма. Ведь это так много для одного, пусть даже великого писателя.

Так что роман «Завтрак для чемпионов» — это не только одна из главных книг Курта Воннегута, но и всего 20 века.

П.С. А творчеством своим Килгор Траут больше всего похож на Филипа Дика, халтурщика-графомана, оказавшегося гением и пророком всей человеческой цивилизации.

Гимн жизни от механического таракана, работающего на пневматике — это ли не показатель бесконечных возможностей искусства и его великого гуманистического пафоса?!

А еще Чана обвиняют ,что он детерминист и пессимист! Ну где же? Я думаю смысловой центр рассказа в словах о том, что вся их — да и любая другая — Вселенная могла изойти бессмысленным пшиком. Но этого не произошло, возникло чудо жизни и этот факел должен сиять, сколько хватит сил разума.

Причем рассказчик не просто пафосно разглагольствует. Очень взволновало и вдохновило, как этот пытливый ученый с риском для жизни на самом себе поставил фундаментальный эксперимент и проник в глубочайшие тайны мироздания.

Так что рассказ гимн не простому существованию, а мужеству мысли, которое должно быть присуще каждому разумному существу. Очень важный урок мужественности и стоицизма.

Несправедливо малоизвестная книга.

Когда я впервые прочитал этот роман много лет назад, то решил, что это эскапистское произведение. Жизнь Газданова была тяжелой — эмигрант, шофер ночного такси, — вот он решил как бы уйти в мечту, написать бесконфликтное произведение про счастливых людей. Сказка на материале современной жизни.

Тогда я был молод, а на дворе стояли сытые «нулевые». Понадобились годы борьбы за существование в эпоху перманентного экономического кризиса, чтобы прочесть эту книгу свежим и зорким взглядом. Роман этот очень глубокий, живой, настоящий. И пиша его, Газданов, видимо, сознательно ставил перед собой удивительную задачу — создать драматичное, острое, погранично-экзистенциальное произведение на материале обыденной повседневности. Развивая обычную для себя тему жизни как путешествия, он всем содержанием книги показывает, что для осознания полнокровности бытия, собственной сущностности и красоты мироздания не требуются экстремумы. В принятии своего бытия, во вчуствовании в эту единственную и неповторимую реальность можно обрести гармонию, счастье, душевный мир. Он жестоко бичует и язвительно иронизирует по поводу экстремистов жизни. Тех, кто уходит в истеричный модернизм шалого искусства, дурманит себя психоактивными веществами или беспорядочным развратом. Даже казалось бы невинное обжорство может привести к полному распаду личности.

Газданов же за ясность, соразмерность и понимание.

Правда, бывают безнадежные случаи необратимых изменений в психике. И тогда жизнь превращается в мучительное путешествие на поезде через бесконечную ночь. Тут можно только посочувствовать. Помочь таким людям нельзя.

Роман и построен очень интересно. У него нет единой фабулы. Сюжет строится вокруг группы персонажей, которые взаимодействуют между собой в весьма изощренных связях. Сцены, посвященные каждому из них чередуются. При этом очень мастерски автору удается написать сильно развивающиеся характеры, так что рассказывая о разных людях в разных ситуациях, практически без нагнетания драматизма, ему удается избежать монотонности и поддерживать высокий темп повествования. Также поддерживают ритм многочисленные и интереснейшие флэшбеки, разнесенные на годы и тысячи километров.

Я не был уверен, что стоит сейчас перечитывать этот роман. Но прочитав пару страниц для проверки намерения, уже не мог оторваться до самого «горько-сладкого» финала. Это несомненная литературная удача Газданова. Жемчужина русской прозы 20 века и любопытный творческий эксперимент в форме «обыденного экзистенциализма». И даже жаль, что, кажется, о нем позже забыл и сам автор. Спустя годы, после войны своим вторым романом он называл «Ночные дороги», как будто «Истории...» и «Полета» и вовсе не существовало.

Когда читал, вспомнил прейскурант из публичного дома, в котором наблюдение за наблюдающим оценивается в два раза дороже, чем простое наблюдение...

Возможно, жизнь в Германии так повлияла на Набокова, ведь это страна Гегеля («все действительное разумно»), но вопрос о реальности Реальности чрезвычайно его волновал. Абсурдность, нелепость и случайность происходящего вокруг сбивала с толку, нужно было разобраться с помощью тех средств, коими он располагал. Например, литературным даром. В «Защите Лужина» вопрос поднят глобально, но повесть, компактный и очень личный жанр, потребовала конкретики.

И вот Соглядатай пытается понять, жив ли он? И если жив, то до какой степени? И кто такой, наконец, этот Смуров, что вечно крутится под ногами и мешает серьезным романтическим планам?

Да, в повести поднята тема двойничества (привет противному Достоевскому!), но, думаю, главное тут следование Набоковым гоголевским традициям. Со времен Павла Ивановича Чичикова такого обаятельного подлеца русская литература не знала. Мошенников и подонков было пруд пруди, но вот чтобы хитроумный пакостник взялся за дело засучив рукава... При этом и жалеешь его, и сострадаешь ему и переживаешь за него, как за близкого человека. Даже когда он начинает рассуждать о вещах, понимания которых у него нет ни на грош, о «Капитале» и марксизме, я, убежденный коммунист, смотрел на это сквозь пальцы. Потому что жалкий он, милый и почти безвредный (фашистом он точно не станет, ведь подлец, а не подонок!).

Обычно я защищаю персонажей Набокова, отстаивая их правдоподобие и жизненность, но тут у него другая задача стояла. Ему были нужны зеркала, для отражения конкретной персоны, в том числе кривые, поэтому повесть населяют либо карикатуры (Роман Богданович), либо отражающие плоскости. Ваня — просто пустоголовая самка, которая только две связных фразы и смогла произнести, ее лепший друг Мухин и вовсе ничтожество. Исключение, конечно, Смуров, над разгадкой которого бьется наш несносный наблюдатель, проявляя поистине удивительные детективные навыки.

Наверно Набоков, выходец из англоманской семьи, еще в детстве читал о приключениях Шерлока Холмса в оригинале. И сильно впечатлился. Потому что в произведениях его чувствуется вкус к детективной интриге и тонкое ее понимание. «Соглядатай» не исключение. Фабула развертывается виртуозно, и до самого финала-перевертыша читатель не догадывается, куда все это вырулит.

Но книга много глубже и шире детектива, она вообще одна из лучших повестей, написанных на русском языке, и перечитывать ее в который раз — сплошное удовольствие. И для знакомства с бессмертным классиком самое то!

Роман этот написан человеком, переживающим тяжелый жизненный и мировоззренческий кризис. Внезапно подступает старость, а кругом ликует истеричное кредитное пиршество. У тебя нет сил жить, а кругом бурлит как потом оказалось последняя разнузданная пати общества потребления. Есть от чего впасть в уныние и тоску. Эти эмоции Уэльбека зафиксировал Бегбедер в своем «Романтическом эгоисте», вышедшем в том же году, что и «Возможность острова». Тогда многим даже глубоко мыслящим людям показалось, что праздник Вечной весны изобилия и продлится вечно. Но миг только мигом и оказался.

Книга пропитана пессимизмом по поводу путей развития человечества. А чего еще можно ждать от современного ученика Шопенгауэра? Перефразируя знаменитого сегодня молодого дегенерата, «капитализм, счастье... и вот это». Желаете, чтобы удивительная история человечества закончилась подобным пшиком и ничтожеством, топите и дальше за свой любимый капитализм.

Про любовь в книге сказано много горьких и точных слов, но мне больше интересна была тема молодежи в контексте эпохи. Я ровесник молодых героев романа и все эти похождения, всю эту «философию» легкодоступного дешевого рая на своей шкуре испытал. И тяжелое похмелье от возвращение на грешную землю. Такие персонажи, как Эстер, юная любовница рассказчика Даниеля1, в середине 2010-х заправили свои розовые стринги в поношенные джинсы, натянули «желтые жилеты» и стали бороться за свободу Шотландии и Каталонии. И мобильники используют не для любовного чириканья — «целую крепко» — а зависают в протестных пабликах. Не стоило Даниелю так уж сильно им завидовать и переживать, не из-за чего было.

В целом, у Уэльбека получился глубокий философски роман в традиции Толстого. Не слабее, чем «Тошнота» Сартра и «Чума» Камю. «Возможность острова» завораживает своей сопряженностью нежности, лирики и строгой научности, а также глубоким погружением в психологию одинокого мужчины 40+.

Кстати, о науке. Пока читал роман, посмотрел свежую беседу социолога Бориса Кагарлицкого с антропологом и популяризатором науки Станиславом Дробышевским. Так вот Дробышевский не в первый раз убежденно заявил, что либо мы изменим себя с помощью генной инженерии, подстраиваясь под быстро изменяющуюся среду обитания, «либо мы тупо вымрем». Раньше он еще точнее формулировал — «либо научимся питаться пластмассой, либо вымрем». Так что размышления и утверждения Уэльбека давно уже находятся на самом крае современного научного мировоззрения. Но как художник, он еще и умеет очень живо показать апокалиптические альтернативы будущего.

Финал книги своей тематикой и настроением напомнил замечательный рассказ Паоло Бачигалупи «Народ песка и шлака», вышедший в одно время с романом. Смысл же названия и финала книги Уэльбека дуалистический. С одной стороны, это парафраз Джона Донна. Человек действительно может превратиться в остров, отделенный от материка человечества, а может создать или обрести новый социум, единство, которое не приведет к бесконечному умножению и продлению страданий или гранитному монолиту расы Грядущих.

Не смотря на то что роман Уэльбека получился очень интровертным и созерцательным, он в то же врем и очень кинематографичный. Замечательный бы из этого вышел лирический блокбастер в духе Стенли Кубрика. В одном фильме уместились бы и артистическая жизнь богемы, и бесконечные и бессмысленные вечеринки буржуа, и бдения сектантов-фанатиков, и масштабные апокалиптические картины грядущего заката человечества. А тратят миллионы на съемки всякой галиматьи...

Прочитал этот роман за два утра по дороге на работу, в электричке. Очень, знаете ли, бодрит — начать день с подобного чтива. Все умерли, просто кого-то забыли проинформировать, и они тащатся по дороге за грань жизни и смерти. Казалось бы, руки должны опускаться, но нет — упорство Отца и Сына в нежелании отдать концы и читателя заряжает большой дозой витальной энергии.

Книга действительно страшная, но этот страх мотивирующий, а не парализующий. Потому что это притча, а притча пишется для поучения. То есть для живых, а не мертвых.

Герои притчи отец и сын. А вместо Святого Духа — полиэтилен. Очень мощная деталь и метафора. После гибели природы, единственное, что осталось целым — произведение рук человеческих. Тут тебе и мотив богоборчества и вера в бесконечное могущество человека. Тонны смысла в единственной детали. Если это не Мастерство художника, то что тогда мастерство? (Кстати, никакие санки из полиэтилена сделать невозможно. Трение и мороз их в пять минут уничтожат)

Многих взбесило, что не рассказана причина всеобщей погибели. Судя по скупым описаниям, больше всего это похоже на цепочку взрывов нескольких супервулканов. Возможность подобной катастрофы наука не отрицает. Йеллоунстоун сожжет большую часть территории современных США, и наступит «вулканическая зима». Другие вулканы «поработают» над прочей поверхностью земного шара. Наступит очередное массовое вымирание.

Единственная серьезная претензия к книге, коя может возникнуть — трехкратное появление Бога-из-машины. Да, в жизни бывают такие удачи, но момент действительно скользкий. Лично у меня наибольшее доверие вызвала выброшенная на мель яхта.

Заканчивается роман отличным стихотворением в прозе, где Отчаяние уступает место Надежде и Вере. Так что и от всей книги остается светлое впечатление. От подобного чтения только сильнее жить хочется. Полезная книга.

Текст плотный и яркий, как нейтронная звезда. Квинтессенция и гимн творчества, одно из самых сильных произведений мировой литературы. Гениальное творение, которое вмещает в себя все — реализм, фантастику, ужасное, прекрасное, философию и религию. Чтобы не быть голословным — взять хоть описание картины великого художника, привезенное из Италии. Гоголь описывает не саму картину, а ее душу, внутреннее содержание. Это, насколько я понимаю, «Явлении Мессии» Александра Иванова. Я недавно был в Третьяковке и минут сорок просидел на скамеечке перед этим эпическим полотном. Ноги дальше не несли. Была Страстная пятница, но я про это совсем забыл. Картина оглушает самим своим величием, без всяких контекстов. Гоголь с потрясающей точностью описал впечатления, которые она вызывает. Я все то же чувствовал, но так описать бы не смог, не хватило бы гения))

И в повести миллион таких блистательных черт, которые превращают ее в бриллиант в короне искусства.

П.С. Сцена тройного пробуждения Чарткова от кошмара действительно жутчайшая. Стивен Кинг меня так никогда не вставлял.

Вначале о якобы сгоревшей рукописи. Большинство лаборантов похоже не поняли, что никакого Второго тома Гоголь не сжигал. Только новые редакции сохранившихся глав. Он его НЕ СМОГ НАПИСАТЬ! А потому заморил себя голодом, так как не видел смысла в дальнейшем существовании.

Но осталось его гениальное завещание — те самые сохранившиеся главы. Я их увидел как вполне законченное произведение. И объясню почему.

При чтении первых глав я смеялся и радовался. Это же наш Гоголь! Гениальное перо и гениальная суть — смех сквозь невидимые миру слезы. Такой глубокий чувственный уровень, интуитивное прозрение основ мироздания, какого не было ни до ни после, каковое и делало его уникальным гением. Были другие гении, с другим вИдением, но гоголевская гениальность и под конец жизни никуда не делась.

Тентетников, Бертищев, Петух — не менее эпичные герои, чем Манилов и Коробочка. Их духовные дети и внуки займут свое достойное место на страницах Тургенева, Гончарова ,Достоевского. Сам Чичиков ,поистрепавшийся и победневший, все столь же востер, целеустремлен, ловок и протеичен. Настоящий Остап Бендер 19 века! Ильф и Петров явно у Гоголя подглядели образ своего Великого махинатора.

А с третьей главы — беда! Искусственно, но не особо искусно сконструированный Костанжогло, неразвитый полноценно, но весьма любопытный карикатурный западник Кочкарев, картонный Василий Платонов. Очень правда хорош вышел распустеха-бонвиван Хлобуев, но ему маловато было внимание уделено. Лучше меньше страниц пустопорожними декларациями Костанжогло было бы исписано, право. Тут я приуныл — неужто С.Т. Аксаков оказался прав и самозваный проповедник сожрал великого художника?!

Но все опасения отметает последняя сохранившаяся глава. Подлинная кода Гоголя-поэта. Да, тут тоже хватает деклараций и выдуманного омерзительно-лживого откупщика(!) Муразова многовато. (Тут Гоголю даже художническое чутье изменяет. Он обвиняет своих героев в восхищении этим миллионщиком и тут же сам им восхищается). Но много и гениальной поэзии русского слова. Невероятный накал драматизма и остросюжетности. В тридцати страницах этих уже содержится весь Достоевский «великого пятикнижия».

Это и ода Чичикову. Он тут качается на крутейших социальных и психологических качелях. И все же ,в отличие от того же Бендера, уходит в литературное бессмертие несломленным. Он дал слабину, но освободившись из острога, покидает город полный планов с верной шкатулкой и купчими на мертвые души. Поедем, барин! — весело и задорно восклицает Селифан. И они отправляются на встречу новым приключениям.

Но главный итог — это, конечно, последние страницы и речь князя. Что он такое несет! «Я буду вашим карающим мечом, и я буду карать!» Пусть пострадает множество невинных, но правосудие требует! Обещает всем военно-полевой суд. (Я чёт не понял за поношение товарища Сталина и слезы над Колымскими рассказами наших литературоведов-либералов). Князь вполне трезво описывает текущую ситуацию Российской империи эпохи Николая Палкина как полное разложение самих основ государства (скорая Крымская война это подтвердит.) Ему никто не пытается возразить — возразить нечего. «И мы едва...» — последние слова книги.

И лучшей концовки для книги нельзя было и придумать! Потому что тут и становится понятной трагедия Гоголя! Не сил ему не хватило, не таланта у гения мало оказалось. Его ЦЕЛИ изначально были неправильными и неправедными. Он пытался спасти помещиков-паразитов, бессмысленно заедающих чужой век. По христианским-то заповедям спасать нужно было пытаться простой православный народ, народ-труженик, замордованный пятисотлетним рабством. Вот за это неправедное усилие Гоголь и поплатился творческим тупиком, а потом и жизнью. После него пришли другие люди. Они отвергли псевдоправославный обскурантизм Гоголя и сказали: спасать нужно живые души! Униженный и оскорбленный народ империи. Это были революционные демократы. И после долгой и жестокой борьбы у них получилось освободить народ от ига «мертвых душ». (Правда, на время. Теперь задача сделать это навсегда).

Но гениальный художник, критический реалист Гоголь навсегда остался с нами. Его горькие прозрения и глубочайшие открытия до сих пор «помогают нам открывать нас самих», как очень точно отметил Тургенев. Жестокий, но справедливый приговор «мертвым душам» навсегда останется в силе. Во всяком случае пока существует великий русский народ и его великий язык.

Так-так! Судя по приведенному на этой странице списку изданий, эта кратенькая драматическая сцена после гибели проклятого Совка не переиздавалась. Еще бы! Подобные опусы могут помешать некоторым нежным душам наслаждаться звуками хруста французской булки. Ах, Россиюшка, которую мы потеряли! Ах, святоотеческие предания, ах народ православный...

А Тургенев сжато, емко, ярко изображает общество насквозь прогнившей феодально-крепостнической системы. И барин, и бесправный раб одинаково унижены, втоптаны в грязь ежедневных социальных судорог, обижены и оскорблены. Ближе к концу возникает надежда, что где-то там, в провинции, в деревне, на природе есть некая Светлая истина, к которой можно прильнуться, как Антею напитаться от ней силы, чтобы превозмогать мерзости бытия. Но тут приезжает яркий представитель этой самой светлой дали — самодовольный хам и асоциальный тип — и несуществующий идеал выдуманной Руси рассеивается как дым. Мерзкая реальность берет вновь несчастного барина Жазикова за горло. А рабу Матвею только и остается, что произнести суровый приговор.

Интересно еще вот что! Иван Гончаров много и многословно жаловался, что Тургенев у него ворует темы и идеи. Ну так вот по всему видно, что из этой пьесы сам Гончаров своровал у Тургенева и барина, и его взаимоотношение со слугой, и самого слугу, и посетителей для своего романа «Обломов», для первой его части. Оправдывает ту давнюю склоку только то, что оба были гениями. Им можно.

Ведь каким потрясающим языком написана эта вещица. Каким великим и могучим языком. С характерами, с идиалектами, великолепной пластичностью. Несмотря на страшную суть рассказа, просто упиваешься его гениальным стилем. Тургенев — языческий бог русского языка!

Читать вообще всем, кому дорога Россия и ее тысячелетние история и культура.

Кажется в этом рассказе описывается тот же мир, что в чудесном Деус экс Хомини, только немного позже во времени. Война с наночумой проиграна, люди окончательно обожились, а защитные ИскИны, оставленные без контроля, пожирают остатки предсингулярной цивилизации. В каком-то смысле это робинзонада о последнем человеке на Земле. Но рассказ не особенно грустный, напротив внушает сдержанный оптимизм. Искра человечности, творческая суть нашей расы не исчезнет даже в последнем из нас. Медведь подтвердит))

Труднее всего писать о том, что любишь.

После долгого путешествия по югу Европы (Кокаиновые ночи, Суперканны) Баллард возвращается в Лондон. А там теракты, экономический кризис и необратимая деградация общества, основанного на частном присвоении средств производства.

Содержание романа точно указано самим Баллардом — восстание среднего класса. Для описания процесса он берет классических для себя героев — протагониста, переходящего из одного экзистенциального состояния в другое, антагониста, психопата и философа, который не боится марать руки кровью и взбалмошную красотку-идеалистку, как всегда жестоко пародирующую сильную и независимую женщину из Голливуда. Конфликтуя, вступая в союзы и любовные связи, эта безумная троица движет всю механику романа на фоне движения взбунтовавшихся масс.

От содержания к сути. Примерно зная о чем книга, я специально перед этим прочитал замечательную работу Бориса Кагарлицкого «Восстание среднего класса», изданную в том же году, что и роман Балларда. Мне было интересно узнать научную точку зрения на те же самые процессы. Узнал намного больше. Вся моя жизнь с 1999 по 2008 год была расписана там и разъяснена на пальцах. И какова цена успеха и богатства в мире тотального либерального неоконсерватизма, и причины бедности и беспомощности. Откуда идут истоки бесконечного современного кризиса и к чему все это может привести.

Расслоение и пауперизация среднего класса, его стихийный бунт и враги, которые ему противостоят. Идеология транснационального финансового капитала — нового класса рабовладельцев. Вероятность прихода к власти фашистов. И что же я увидел в романе Балларда?

Практически то же самое, только выраженное языком образов и драматургией диалогов. Вот это точно можно назвать конгениальностью. В один год издать столь похожие книги, только в разных жанрах. При том что точки зрения Балларда и Кагарлицкого тогда, да и сейчас во многом, были маргинальными. Правила, да и правит, бал «чикагская школа» тоталитарной либеральной мысли, гласящая: если реальность не стыкуется с нашей системой оголтелого хищничества и живодерского кровопийства, значит неправильна реальность, а не система, и нагибать эту реальность мы будем, пока от планеты одна головешка не останется.

Поэтому Баллард постоянно оглядывается, переспрашивает: а не детский ли лепет этот наш бунт против повышения тарифов и частного образования? Кагарлицкий отвечает ему заочно — нет, правильной дорогой идете, товарищи, либо мы победим, либо погибнем. Иного выбора нам просто не оставили.

Таким образом, Баллард написал настоящий политический роман. Современный, злой, боевой. У нас такое делал только Проханов. А изданный чуть позже «Санькя» Прилепина вызвал настоящий фурор. НУ так вот старенький Баллард мог и покруче завернуть, чем молодой нацбол! Его восставшие помасштабнее действуют, чем «Союз спасения». Вот только терпят пусть временное, но поражение. Потому что бунт против системы должен и быть системным, а не бессмысленным и локальным. А экзистенциальные вопросы можно порешать и после победы социальной революции.

Сам Баллард не мог остаться в одной плоскости проблематики. Его роман не только политический, но и философский, любовный. И все еще это завернуто в обертку детектива! Ну виртуоз, что скажешь! Не изменяя своим принципам, Баллард вновь описал будущие пять минут. В 2003 году он описал 2010-е гг. с их первыми волнами протеста против существующей мир-системы. Подчас казалось, что движение «желтых жилетов» расписано точно по его сценарию. Я сам в Лондоне не бывал, поэтому при чтении книги часто представлял себе уютные и красивые дворики в престижных жилых массивах Москвы и Подмосковья. И очень хорошо эти картинки накладывались на картину бессмысленного и беспощадного бунта среднего класса в английской столице. То ли еще будет!

Отзыв, кажется, получился несколько сумбурным, потому что труднее всего писать о том, что любишь.

Присоединяюсь к мнению Гарольда Блума и Камило Хосе Селы, Сарамаго — гений. У меня не получилось читать его, как я люблю, по порядку, но я не жалею, ведь «Двойник» — настоящий шедевр.

Как всегда Сарамаго танцует на тонкой грани между игривым постмодернизмом и сугубым реализмом. Его книга одновременно и перформанс и выкрикнутая суровая правда о человеке и мире, в котором он живет. Кто я? И почему я живу так, как живу? Вот важнейшие вопросы, поднимаемые в романе. Поэтому эту книгу лучше читать тем, кому уже хорошо за тридцать. Более молодые просто как следует не проникнутся. Они еще ищут, а эта книга помогает подбить дебит с кредитом. Ее лучше читать, если у вас период раздумий о себе, но не тягостных, а саркастически-остраненных. Еще не все потеряно, и есть возможность переменить судьбу.

Это тоже привлекает в Сарамаго. Он не грузно-серьезен, в его текстах полно юмора, скрашивающего, помогающего не закричать от ужаса. Я раз десять в голос ржал, пока читал эту довольно грустную историю.

Кстати, в оригинале роман назван не скучно — Двойник — а Человек дублированный. Видимо с намеком на Homo Sapiens — человек понимающий, Сарамаго опять шутит, говоря, что большинство ни черта не понимает, что происходит.

И тут в пору сказать пару слов об экранизации. От Вильнёва я такого не ожидал. Это же какой-то позор! История скомкана и толком не рассказана, персонажи не прописаны. Даже идея полностью извращена. Например, в романе женщины спасают ГГ, а в кино топят. Да, я все понял про пауков. Но в том-то и беда, что в фильме полно дурацких символов, художественной работы, а смысла нет. Всем рекомендую посмотреть это кино, благо что короткое, чтобы хотя бы сравнить, насколько драйвовее, жестче, парадоксальнее, интереснее, наконец, получился финал у старенького дедушки Сарамаго. И какой тупорылый сюр у здорового мужика на пике формы.

И тогда придется согласиться, Сарамаго — гений.

Сейчас, прямо скажем – на излете жизни, Лимонов не верит в непреходящую необходимость и актуальность жанра романа. Все оставшиеся у него творческие потенции Лимонов тратит на публицистику и блоговедение. По два раза в год выпускает сборники статей. Не знаю, как они будут выглядеть в начале 2040-х, но вот только что я прочитал роман, вышедший на французском в 1991 году, и эта книга не просто жива, она животрепещуща и актуальна, как только что выкрикнутый лозунг, тогда как статьи, опубликованные на излете Перестройки, читать невозможно, только разве в узкоспециальных целях. А роман Эдуарда Лимонова – это живая, кровоточащая плоть истории. Кусок дымящейся совести, по слову Пастернака.

В последнее время я совершил краткий экскурс по страницам истории крушения Первого социалистического проекта. Черные псы Макьюэна, Дикобраз Барнса и вот – Иностранец в смутное время Лимонова. Их объединяет не только тема – распад и гибель Соцлагеря, но и точка сборки. Внешний взгляд на проблему, взгляд иностранца, не включенного в гибнущее общество. Это и для Лимонова крайне важная обособленность, продекларированная на первой же странице книги.

И наш-то бьет всех этих записных западнистских интеллектуалов по всем статьям! Очень приятно. Роман Лимонова глубже, насыщеннее событиями, характерами, мыслями, он написан лучше, в конце концов! Картины Москвы конца 1989 года шокируют, ужасают, удивляют. Мысли автора по поводу судеб России, характера русского народа, его отдельных представителей, способов взаимоотношений в обществе, о русской элите поражают своей прозорливостью, профетичностью, точностью. Одна идея о том, что вся перестройка – это бунт третьего сословия против коммунистической аристократии чего стоит. Мысль, что Сахаров и Евтушенко, это представители буржуазии, борющиеся за власть и по сию пору может изумить многих особо одаренных представителей креакла. То, что мы яростно обсуждаем после 2014 года, рвя Интернет в клочья, для Лимонова было очевидно еще в 1990-м. До финального вывода о том, что сила – то и есть высшая справедливость, многие вообще никогда не дорастут. И это никакое не ницшеанство, ведь Лимонов говорит о силе исторического народа, а не индивидуума.

А какие люди населяют этот чудесный роман! Перестроечные горлапаны-главари, элитарии-перерожденцы, чеченские бандиты, работяги, шлюховатые бабы, деятели искусства, высший свет и дно общества в России на переломе эпох. Тысячи точнейшим образом зафиксированных деталей, краски, лейтмотивы, полутона. В общем, это самая суть великой русской литературы, вечной, вечно актуальной, изумительной!

Но еще удивительно и то, что, читая этот роман о побитом жизнью немолодом эмигранте, который совершил краткий вояж на гибнущую родину и навсегда вернулся на сытый и скучный Запад, ты знаешь – все для него только начинается, а не заканчивается. Его ждет окончательное возвращение на Родину, войны, своя партия, политическая борьба, всенародная известность, тюрьма, несчастные любовные романы, неудачный брак и двое чудесных детишек. (Когда Лимонов пишет: я никогда не вернусь, читателю хочется воскликнуть: Дорогой Индиана Иваныч, через одиннадцать лет вы будете сидеть в следственном изоляторе ФСБ «Лефортово» и писать книгу Моя политическая биография!) Поэтому книга эта дарит еще и надежду. Если вести себя достаточно правильно, или неправильно, то переменить судьбу никогда не поздно.

Так что после всего того, что сделал Лимонов для русской литературы, он может думать о ее жанрах все что ему угодно и писать, что нравится. А лучшие его книги останутся с его народом навсегда.

Могучий роман скромного объема!

Первая книга Барнса, которая привела меня в восторг. До этого читал его ранние романы, не особо впечатлившие. Ну, хороший писатель, мало ли таких...

А это шедевр политической мысли! Просто не верится, что в начале 1992 года можно было написать и опубликовать такую книгу. Это даже трудно комментировать, нужно просто читать. Каждая строка не в бровь, а в глаз. Либеральный фашизм, предательство партийной верхушки, Горбачев, Перестройка, психология масс Восточной Европы эпохи крушения Варшавского договора, лицемерие и хищничество Запада и тд и тп. Тут каждая страница настолько плотно насыщена идеями, психологией, историей, что просто шапкой пот утираешь, читая. Все эти темы настолько точно и правдиво стали обсуждаться только после 2008 года, а Барнс все понял сразу и сумел сформулировать четко, ясно, емко.

Они предали советскую власть потому, что она заставляла созидать, а хотелось воровать и валять дурака. Горбачев продал свой народ и братские народы за фото на обложке Тайм. на смену коммунизму всегда приходит фашизм, Ельцин фашист (почти за два года до октября 1993 года диагноз поставлен!) и тд и тп.

При этом роман строго полифонический, от себя Барнс ничего не вещает. Все проговаривают герои, которые настолько точно выписаны, настолько все эти мнения им имманентны, что это потрясает глубиной.

И — главное. В эпоху мирового крушения левой идеи Барнс открыто и громко заявляет о неизбежной победе коммунизма и о неизбежном же крахе капиталистической системы. Как такое могли напечатать в либерально-ельцинистском ИЛ в 1995 году, ума не приложу! Не удивительно, что три книжные публикации последовали только в 2010-х, когда даже до тупых вроде меня дошло, какой исторический шанс мы про... проморгали. Единственно, что утешает, финальные мысли бывшего Генсека Стойо Петканова. Это был только первый прыжок до неба, будет и другой — победный!

Всем людям левых убеждений читать и читать! Роман подводит важные итоги и вселяет надежду.

Это роман, но это и трюк — так в самом начале книги предупреждает нас автор. На самом деле это даже двойной трюк, своеобразное двойное литературное сальто-мортале. Это и автобиография вымышленного американского художника, и рассказ Воннегута о своих собственных жизни и творчестве. Я во всяком случае, стал лучше понимать его творческий путь после прочтения этой книги. Да, Воннегут не был абстрактным экспрессионистом, но он стал одной из ярчайших звезд плеяды, что воссияла в США после Второй Мировой войны, и на звездно-полосатых знаменах которой красовалась надпись ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ, ПОСТМОДЕРНИЗМ, «ЧЕРНЫЙ ЮМОР». Джозеф Хеллер, Норман Мейлер, Джон Барт. И позже вступившие — Пинчон и Бартелми. Их творчество стало, как и абстракционистов во главе с Джексоном Поллоком, самым весомым вкладом Америки в сокровищницу мировой культуры второй половины 20 века.

И Воннегут этим романом показывает, что он, как и его персонаж Рабо Карабекян, не сдался. Не стал ни филистером от культуры, ни продажным коммерческим писакой. Он помнит, кто он, и из какой почвы растут корни его творческой самости. Он все тот же хохмач, умница и трагик, понимающий и принимающий всю невероятную красоту и сложность бытия.

И еще о названии. Мне кажется метафора синей бороды — это напоминания всем, желающим слышать, что суть и сокровенное в художнике — это тайна за семью мощными замками и толстенной дверью. А единственная его кладовая, из которой он черпает силы и материал для творчества — это память о том что он любил и кого больше всего любил на этом свете — и кого потерял безвозвратно. Он не убийца, а наоборот — возродитель и даритель новой жизни, бессмертной.

Блестящий рассказ из мира Багряной империи, повествующий о том, как Джирелла Мартигор стала Черной Папессой ИХомой Третьей. Глубокое погружение в психологию религиозного фанатика, жестокий натурализм, мистика, коварные интриги в одном будоражащем воображение коктейле. Наемные убийцы и святые действуют тут на равных, а могут оказаться и одним и тем же человеком. Нравственный выбор невозможен, но такова суровая реальность теократического государства в самый разгар беспощадных религиозных войн.

Стиль и глубина проработки текста у Маршалла на высшем уровне. это настоящая литература, без всяких скидок. Маршалл своим творчество, как и немногие другие авторы, оправдывает существование фэнтези как жанра.

Большое спасибо Mister Dobriy за его отличный перевод этого рассказа и возможность прочитать отличную фэнтези-историю

Почти двадцать лет назад это был первый текст Суэнвика, который я прочитал и только после взялся за «Вакуумные цветы».

Грустная, щемящая сердце история «полной гибели всерьез» настоящего художника. Минорное прощание с бунтарскими шестидесятыми и хипповскими семидесятыми. Как-то сейчас трудно укладывается, что восемнадцатилетний Суэнвик мог вполне быть участником Вудстока, посетителем концертов Джима Моррисона.

Этот рассказ наверно навсегда останется моим любимым произведением этого замечательного писателя.

Не бросайте в меня ботинки, но кажется это лучший рассказ Джо, из переведенных на русский. Скорее даже маленькая повесть по стандартам американских издателей. Помимо уже отмеченного непрерывного экшена, тут еще и толпа персонажей с глубоким бэкграундом. На 30 с небольшим страницах перед нами разворачивается целая панорама жизни на всех континентах Земного Круга. Эдакий миниэпос. И при этом действие не провисает ни на миг.

Все-таки Аберкромби лучший, черт возьми!

П.С. Улыбнуло новое определение Байяза, Первого Мага — «лысый босс».

Вот и еще одно сбывшееся почти дословно предсказание фантаста. Экологические катастрофы вперемешку с ювенальной юстицией — повестка сегодняшнего дня. Заголовки газет. Ну, например, Фукусима и «родитель 1 и родитель 2» во Франции. Плюс мат-перемат в американских телешоу (а вот это я одобряю за реализм). Читайте Воннегута, он хорошо разбирался в человеке и его обществе.

Рассказ вошел в коллаж «Вербное воскресенье». Отличный перевод, все названо своими именами, без эфемизмов, согласно воле автора.

П.С. Позабавил Флем Сноупс, сенатор от штата Миссисипи.

Роман намного более щадящ для читателя, чем Кровавый меридиан. Можно читать и слабонервным любителям отличной прозы. Никаких выпусканий кишок или изнасилований трупов. Это в лучшем смысле пасторальный роман — сделанный по канонам чуть ли не Вергилия. Красивое описание жизни пастухов в несколько романтизированной Аркадии-Мексике. Яркая первая любовь, немного опасности, чтобы не исчезало это ощущение «мементо море», так необходимое Маккарти в искусстве.

С точки зрения стилистики — это нечто фантастичное. Как будто Фолкнер написал роман в духе Гарсиа Маркеса. То есть такого в природе быть не должно было, а вот! Великое волшебство искусства — делать реальным самое невозможное.

Великолепно!

Маст рид всем, кто, как я, познакомился с первыми киберпанковыми книгами в нежном восприимчивом возрасте! Читаешь повесть и вспоминаешь те сладостные минуты первого знакомства с мрачными технотронными антиутопиями. Это словно Агата Кристи от киберфантастики. Все преступники такие благородные и чистенькие, покорно ждут пока их схватит полиция Тьюринга и потащит в каталажку. Сыщики — увлеченные инновациями дилетанты. Ни тебе крови, ни ободранных кулаков:)

Позже придут молодчики вроде Гибсона, вытащят футуристический технотриллер из венецианской вазы и выбросят на грязные улицы стран Третьего мира:) А пока все так чинно, аристократично!

По поводу перевода. Огромное спасибо А.Новоселову за то что познакомил английских незнаек вроде меня с отличным текстом. Очень давно мечтал почитать повесть, поклонник Винджа. Оказалось не зря мечтал, книжка супер. Не хочется выискивать недостатки, это уже классика.

У этого человека нет имени, или он его почти забыл. Но та, которую он любит, та, кроме которой у него никого нет в целом мире — Лаура — умирает и нужны срочно деньги на врача. Поэтому он в который день идет в местный кинотеатр и участвует в розыгрыше лотереи «Бинго». Это единственный его шанс спасти любимую...

Сегодня у американского классика Ральфа Уолдо Эмерсона то ли юбилей — 110 лет, то ли ему все 111 стукнуло. Биографы пока так и не разъяснили этот вопрос. В любом случае, очень хороший повод что-нибудь прочитать из его наследия. До изданного МИФом к этой знаменательной дате (ха-ха!) его единственного законченного романа «Невидимка» у меня пока руки не доходят, поэтому взялся за его второй «хрестоматийный» рассказ. У этого произведения тоже юбилей, оно было издано 80 лет назад.

Очень драматичное произведение о нищете и безысходности, доводящих человека до безумия. Эмерсон традиционно для себя берет проблематику шире, чем проблема расовой дискриминации, хотя и об этом тоже тут есть ,как иначе, если герой — негр в США. Рассказ этот о жесткости «мира свободной конкуренции», об иллюзорности Американской мечты, об обожествлении денег, как единственной силы в мире, способной дать человеку защиту и право на собственное достоинство.

Многие американские авторы поднимали и изучали эти темы, но сила молодого Эллисона в том, что он, как и положено новеллисту, выбирает «лучшие слова в лучшем порядке» и это воздействует на читателя, как будто впервые и очень сильно. Мысли и чувства напрягаются, как провода под сильным током. Душа светится и очищается в огне катарсиса.

Вот доказательство. Читая в рассказе о том, как на сцене крутится барабан, как ведущий обрабатывает бедолагу негра, как ревет от алчности и гнева толпа, я вдруг понял ,что однажды в жизни видел в живую известного телевизионного деятеля 1990-х Владислава Листьева. В Сочи ,летом 1992 года ,когда отдыхал там с мамой и сестрой. Листьев в одном из концертных залов проводил розыгрыши «Поля чудес» с местными отдыхающими ,кажется, наугад выбранными из зала. Вспомнилось ,как он выступал, как зал был охвачен единым порывом близкого и желанного обретения халявы, вспомнился этот восторг, пусть и за компанию.

Страшное было время, похожее на то, что описал Ральф Эллисон. Хотели жить как в Америке — получите, распишитесь. И Листьева немного позже убили, как и несчастного героя этого замечательного, но грустного рассказа.

Удивительное дело! Фантастика — это литература об удивительном. Но самое удивительное в ней то, что она не перестает удивлять меня и почти сорок лет спустя после того, как я стал ее читать! (Кажется я заразился словесным мастерством от гоблина Кевина, приспешника 247)).

Вот «Приспешник №247». В этой повести говорится о беспощадном Повелителе Зла Лорде Турго и его жестоких и коварных приспешниках, для которых совершение все более мрачных злодеяний единственная цель в жизни. Да и рассказ ведется от лица совершенно омерзительного гоблина, который обожает торчать в грязном подвале и пожирать всякую гадость.

Мало того, совершенно в каноне «дарк фэнтези» это история о том ,как одно зло борется с еще большим Злом и одерживает над ним злобную победу.

И при этом это невероятно трогательная, добрая, сентиментальная, милая, няшная и кавайная история, способная растопить даже самое замороженное сердце!

Это не какая-то «история игрушек», а эпическое сказание о борьбе за справедливость, за права, честь и достоинство «маленького человека» в беспощадном мире подлого чистогана.

Подходи к своему ближнему с открытым сердцем, дай ему шанс и вдруг окажется, что даже такие грозные типы, как Верховная королева Клэр, Принцесса Блевота, Повербот 9 и Убиэлла могут оказаться в твоей команде. А злющие радужные пони придут на выручку в самый опасный и ответственный момент твоей жизни.

И по заведенной традиции Марк Лоуренс не читает своим читателям нотации или морали, а просто рассказывает увлекательную историю о том, как дети и их игрушки выстояли в борьбе с самой настоящей организованной преступностью и коррумпированными властями. А выводы каждый может сделать сам, но ничего кроме деятельного гуманизма и желания увеличить количество добра в мире чтение этой удивительной повести не вызывает.

К тому же тут даже можно практические советы извлечь. Гоблин Кевин предупреждает: никогда не пытайтесь оседлать утку!

П.С. Долго думал — да есть ли у этой повести хоть какие-то недостатки? Пожалуй, есть. Это стандартный сюжет о борьбе со злом в стиле мультиков «Пиксар». Но история поведана под столь необычным ракурсом и так задорно, столько она незамутненной доброй радости у меня вызвала, что оценку не буду снижать ни на йоту.

Новейшая русская литература охватывает для Замятниа 1890-1917 годы. Поэзию революционного периода он еще не знает и оставляет за скобками (а ведь она войдет в золотой фонд русской классики 20 века!). Тем не менее доклад представляет собой не только исторический интерес, но и сохраняет актуальность.

Все дело в методе исследователя. Как старый большевик Замятин походит к вопросу диалектически.

В конце позапрошлого века на вершине русской литературы царил реализм — Чехов, Бунин, Горький — который описывал внешнюю сторону реальности и дошел в своих изобразительных и идейных исканиях до своего возможного предела. На смену ему пришел символизм, адепты которого «имели мужество» оторваться от реальности и унестись в горние выси богоискательства и мистики. Но и они затерялись в этих самых высях. Тогда — как синтез двух предыдущих течений появился «новый реализм», который понимал не только просторы и ширь реальности, но и ее глубину и качества. Как инструментарий изобразительных средств он использовал наработки как реалистов, так и символистов.

Но ведь таким же диалектическим методом, что и у Замятина, мы можем описать последние десятилетия истории современной русской литературы.

В СССР правил бал советский реализм (уж насколько он был социалистическим, вопрос дискуссионный), дойдя до пределов своих изобразительных и идейных исканий он рухнул вместе с породившим его государством.

На смену ему пришел постмодернизм, адепты которого «имели трусость» сбежать в свои виртуальные миры, отринув страшную реальность «святых девяностых». Дойдя до пределов собственной эстетики под занавес века в «Голубом сале» Сорокина и «Дженерейшен Пи» Пелевина, постмодерн ,как живое явление также кончился. Вместе — опять-таки — с породившей его эпохой.

И вновь наступило время синтеза. Возник новый «новый реализм», синтезировавший этику и эстетику советской прозы и постмодерна, как бы дико это не выглядело на первый взгляд. А вот поди ж ты!)) (Особенно это видно по книгам Германа Садулаева, Михаила Елизарова и Сергея Самсонова).

Так что исторический и методический посыл Замятина крайне интересен и востребован. А еще это важный социальный урок. Когда был прочтен доклад? В сентябре 1918 года. Тяжелейший военный и политический период новорожденной Советской республики. А вот людям было интересно не только ежедневные сводки с фронтов выслушивать, но и о высоком думать время оставалось. А ведь Евгений Замятин был крайне серьезный товарищ. И в столь страшную годину испытаний точно не стал бы ни свое время, ни своих слушателей на ерунду тратить. Не считал он русскую культуру ерундой. И нам заповедовал.

Иногда Баллард бывает пугающе точен в своих предвидениях. Изучая «следующие пять минут будущего», он подчас заглядывал на несколько десятилетий вперед.

Вот и в этой новелле 1960 года он поднимает проблематику первой половины 21 века.

Грядущее (уже начавшееся?) массовое вымирание на Земле. Эволюция времени и эволюция времени во Вселенной. (Совсем недавнее открытие — замедление времени в связи с расстоянием).

Даже эти самые пресловутые «Голоса времени». Ведь мы их слышим! В рассказе их обнаружили в 1972 году. В реальной жизни немного позже. Были зафиксированы миллисекундные радиовсплески. Причем периодические. Физическое обоснование за истекшие сорок лет так и не было получено. Мало того. Два-три года назад новейшие радиотелескопы, которые на деньги Юрия Мильнера работают по программе SETI, обнаружили микросекундные всплески, то есть в тысячу раз более короткие. Расчеты показали, что их испускают объекты около десяти километров в диаметре. Астрофизик Владимир Сурдин предположил, что это вполне могут оказаться излучения противоракетной РЛС, принадлежащей цивилизации, обитающей где-то в нашей галактике. потому что именно такие размеры имеют и именно такие сигналы испускают наши собственные противоракетные РЛС на Земле.

Так что ,возможно, мы уже обнаружили сигналы «братьев по разуму», только пока не поняли этого.

Да и с формальной точки зрения новелла очень интересна. Молодой Баллард «обкатывает» героев и конфликт между ними, которые потом часто будет использовать в своих великолепных романах. Ученый-протагонист, готовый разделить общую судьбу со всем мирозданием, вступает в идеологическую борьбу с фриком-антагонистом, который обуреваем «идеей фикс» и не собирается разделять коллективную участь. А вершина треугольника — загадочная красотка-интеллектуалка.

Читая такое, я пищу от восторга, как иной меломан, заслышавший первые риффы любимой песни.

Лучшие писатели, которые пугают, восхищают и заставляют думать одновременно.

Даже при перечитывании это не сразу понял ,а только когда обкатывал послевкусие от рассказа в голове.

Ведь Ларсен, трагический герой рассказа, не абы кто. Он занимался тем, что создавал искусственный психонейронный симулятор. Нейросеть, по нынешнему курсу, только способную еще и моделировать эмоции.

И что же? И сам кукухой поехал, и тот ,кто за ним наблюдал и должен был страховать тоже с глузда слетел. Баллард буквально вопиет (и буквально в пустыне!): вы еще с собственным разумом и мозгом не разобрались, а уже лезете создавать искусственные интеллекты с неизвестным исходом таких опытов!

В общем он как встал, сочиняя первые рассказы, на обочине с плакатом «Осторожно! Впереди крутой поворот!», так пятьдесят лет там и простоял, героически не покидая пост. И наша задача сделать так, чтобы дело его жизни и таких же ответственных художников и мыслителей не пропало втуне вместе с родом людским.

Крайне любопытный рассказ. С одной стороны, он не характерен для Балларда с его страстью к исследованию внутреннего, а не внешнего пространства. А тут — другая планета, просторы космоса, пионеры-звездопроходцы.

С другой стороны, рассказ очень характерен именно для 1950-х годов. Когда после лихой забубенности тридцатых-сороковых НФ стала вылезать из коротких штанишек и примерять те самые «галактические одежды», о которых писал Станислав Лем.

Понятно, что и раньше персонажи иной раз по просторам Галактики скакали, что твои блохи, но это были картонные декорации в местном фотоателье, а не реальные просторы космоса. Теперь же Вселенная стала обретать свои реальные очертания.

Но и тут интроверт Баллард впереди паровоза бежит! Да, психическое пространство, но растянутое на миллиарды световых лет и на миллионы миллиардов лет. Еще не отгремела шумиха по поводу новомодной идеи, которую астрофизик Фред Хойл иронично обозвал «Теорией большого взрыва», а Баллард уже пишет о цикличности жизни Вселенной. Об этом раньше грезили только буддистские монахи, да Фридрих Ницше. А теперь вот еще и скромный журналист из медицинского журнала подключился.

Интересно, что этот рассказ один из немногих текстов, с которых началось знакомство с Баллардом широкого русского читателя. Впрочем, «широкий читатель» и Баллард пока еще вещи мало совместные. А напрасно!

Для тонких ценителей творчества Джеймса Грэма Балларда рассказ интересен и внешней своей стороной, и внутренним наполнением.

Не удивительно, что текст такой мощи взял первую премию на каком-то местном конкурсе. Тут тебе и поминки по Британской империи, и приговор всему колониальному укладу Западной цивилизации. С этой точки зрения рассказ — увы, увы! — по сию пору остро актуален, а в ближайшие годы, по ходу дела, актуальность его будет нарастать.

Персонажи те же — жестокие колонизаторы и повстанцы. Конфликт тот же, о каком я ежедневно читаю на каналах ТГ, освещающих ситуацию в Газе. Уровень взаимной жестокости тот же. Гекатомбы невинных сопутствующих жертв.

Как можно быть настолько талантливым и проницательным? Это внешняя сторона текста.

Публикации рассказа предпослана заметка о студенте-медике Балларде ,погруженном в изучении анатомии и физиологии. (И это ему в жизни пригодится!) Есть и фотография. Удивительная! Начинающему автору 20 лет, а взгляд у него точно такой же, какой будет на фотографиях в сорок пять лет и в семьдесят. Глубина, проницательность, меланхолия. Пронизывающий, завораживающий взгляд философа.

Этот рассказ и это фото подтверждает мою давнюю идею. Британскую империю погубило во многом неправильное воспитание будущих элитариев и управленцев. Если бы они вместо Итонского колледжа и прочих закрытых школ отправляли своих детишек на обучение в концлагерь, хоть японский, хоть какой, возможно, судьба англо-саксонского мира была бы иной. Баллард, пророк в своем отечестве, соврать не даст.

Рассказ этот грозный рык молодого тигра. Хищник вышел на свою первую охоту.

Что говорить! Вот первая опубликованная фраза Балларда:

«Душное и опухшее утро истекало в солнечном свете пОтом».

Это и называется, найти свой стиль. С первой же строки!

Сравните с первой легендарной фразой «Нейроманта» Уильяма Гибсона:

«Небо над портом напоминало телеэкран, включенный на мертвый канал».

Оказал влияние на киберпанк, чего уж))

П.С. За возможность прочитать этот дебют любимого автора бесконечная благодарность и низкий поклон С. Соболеву, издателю, и Т. Бушуевой — переводчице.

Перечитал в новом переводе Т. Покидаевой. Фантастическая, конечно, история. Как уже писал, я такие называю «черными бриллиантами». Финал «Анны Карениной», проза Бабеля и Набокова, романы Кормака Маккарти — когда кошмарные истории рассказываются в совершенной художественной форме. Это завораживает, как бездна.

История хоть и успешного, но обычного, бизнесмена, который оборачивается Христом, соблазненным дьяволом, и превратившегося в Антихриста — это те современные миф, мистерия, которые мы заслужили. «Дорогие россияне» в том числе. Хотели жить как в Америке? Получите, распишитесь. Мы видим сегодня десятки, если не сотни тысяч таких вот Гарри Уайтов, готовых ради успокоения своего внутреннего демона выжечь всю собственную экосистему дотла.

Однако, больше всего меня поразила яростная и брутальная энергетика текста. Книга рассказывает о молодом и крайне активном, даже чрезмерно, человеке. С немыслимой потенцией, здоровенного бугая. Ни за что не скажешь, что роман написан инвалидом, бывшим алкоголиком и наркоманом, которому уже лет двадцать прогулы на кладбище выписывают. Поразительное растворение автора в собственном тексте!

Ладно. Это все лирика. Пройдемся по фактам.

В процессе чтения я выяснил много интересных, хотя и во многом попутных, вещей.

Например, Монополист называет Селби на задней странице обложки «Демона» современным классиком. Но сами для себя они его считают «альтернативщиком».

Это повторение двух разных концепций восприятия Хьюберта Селби на Западе. В Европе его считают прозаиком-классиком ,который пишет невероятно правдивые книги о США. В Америке же его романы называют грязным поклепом на лучшую нацию человечества.

То есть возникает проблема с продвижением. На более современный лад: как его продавать — как Дэвида Фостера Уоллеса или Джонатана Франзена? нет четкой стратегии, вот и легли продажи. И увидим ли мы две по сию пору не переведенные книги Селби, бог весть.

Но там, где один Монополист не сдюжил, упавший флаг поднимает другой! Яндекс сделал отличного ИскИна-переводчика. И мне удалось посмотреть на Ютубе через Яндекс-браузер три замечательных документальных фильма о жизни и творчестве Селби.

Французский «Хьюберт Селби: две или три вещи (отсылка к классическому фильму Ж.-Л. Годара)» (1999). Ценен тем, что он прижизненный, рассказывает о последних годах жизни Селби, включает его собственные воспоминания, показывают его быт, работу в Университете, есть очень забавный эпизод с расспросами его соседей. Он много размышляет о своем творчестве, о современной прозе. Назвал среди самых любимых современных авторов Кормака Маккарти (а я как раз их романы одновременно читал)) В общем, неиссякаемое жизнелюбие и волевой характер Селби весьма вдохновляют любить его книги еще больше.

«Завтра будет лучше (цитата как раз из «Демона»)» (2005). Это итоговый фильм о писателе, пост мортем. Великолепный фильм! Очень умный и глубокий, на высокой эмоциональной ноте. О нем рассказывают его друзья-писатели, а также такие величины, как Лу Рид, Ули Эдель, Даррен Аронофски, Джаред Лето. Эллен Берстин выдала невероятно трогательные мемуары об общении с Селби в ходе съемок «Реквиема по Мечте». Также много аналитики его прозы, помогающей лучше понять идеи автора.

Например, почему у него всегда в произведениях главного героя или одного из зовут Гарри? Как Гарри Уайта в «Демоне». А дело в том, что когда они были юнцами, в их компании было принято все незнакомых парней и мужчин называть Гарри. То есть в мире Селби Гарри — это эверимен, обыватель. Любой из нас. Демон угрожает каждому. Люди, будьте бдительны!

Бывает так, что ближе познакомившись с личностью автора, начинаешь отвергать творчество неприятного тебе творца. Но чем больше я узнаю о Хьюберте Селби, тем духовно ближе он мне становится. Его книги — не страшные сказки, не «жесть», и не хтонь. Это проповеди, старающиеся внести больше добра, любви и света в наш мир.

Перевод Т. Покидаевой отличный. По первой странице я думал, что она его дезинфицировала, но нет, все в порядке!)) Ведь Т. Покидаева и «Американского психопата» перевела. Так что все на месте — и обсценная лексика, и брутальный физиологический натурализм. Ну, и сделано все на высшем уровне, как умеет АСТ, когда хочет.

Частично прослушал книгу в достойной озвучке Юрия Гуржего. Не Александр Клюквин и не Сергей Чонишвили, конечно, но весьма добротно и профессионально. Главное, что чтец поймал темп и тембр прозы Селби, как раньше их поймала переводчица. Ведь Селби писал свои книги, как музыкальную партитуру, поэтому музыкальность в прочтении романа очень важна. В общем, горячо рекомендую всем любителям аудиоформата ,коим и я не так давно стал. Один недостаток. Селби очень много труда вложил в графическое размещение текста книги, с переносами строк, отказом от диалога и прочим, а это никакой интонацией не передашь.

В результате, Хьюберт Селби подтвердил свой статус одного из моих любимых авторов. Он делит 6-7 места с Ричардом Йейтсом.

Интересная судьба у этой повести. Иван Сергеевич писал ее с перерывами десять лет, а в тексте всего-то чуть больше 30 страниц. Чем-то она ему была важна и дорога. Чем же?

Центральная фигура — Алексей Петрович — пробирочно чистый «лишний человек», таким он был задуман с самого начала. Однако отношение к нему автора менялось с годами, образ усложнялся. Постепенно из фразера и бездельника, он превратился в трагическую фигуру интеллектуала, бессильного бороться с гнетущими мерзостями окружающего бытия, все про все понимающий, но гибнущий понапрасну. Казалось бы, любовь к хорошей женщине может его спасти, но в результате любовь его и уничтожила.

Рядом с ним вырастает равновеликая фигура Марьи Александровны, «философки». Настоящей «эмансипе», которую отсталое общество пытается обкарнать под свой уровень или, в случае неудачи, заткнуть рот навсегда. Об ужасной участи умных и талантливых женщин в тогдашней России Тургенев не побоялся, как впрочем и всегда, сказать громко и открыто. И голос его был услышан — сила таланта! И это произведение было одним из многих факторов, которые постепенно повернули заросшую тропу отживших и устаревших устоев в нужную сторону. Конечно, это большевики впервые в мире уравняли в правах мужчин и женщин, дав нашим прабабушкам полную свободу для развития, но кто большевиков воспитал? Классическая русская литература.

Так что не устаю я кланяться в благодарности великой тени Ивана Сергеевича Тургенева. Очень большой вклад внес он в духовную и интеллектуальную эволюцию нашего народа.

Но эта давнишняя повесть, частью основанная на фактах из жизни самого Тургенева (на его романе с Татьяной Бакуниной, например), во многом и до сих пор не устарела. Это касается и «лишних людей», якобы, бессильных бороться с негативными тенденциями в общественной жизни и трудности общения мужчин и женщин, сколько бы волн феминизма с той поры ни прошло. Чтение Тургенева помогает думать и духовно обогащает.

То ли и я становлюсь стар (суперстар), то ли искусство изящной словесности и впрямь деградирует вместе с обожаемой капиталистической системой, но после десятка современных — хороших и крепких — романов-фэнтези эта давняя повесть показалось как мощный вдох чистого кислорода. Зашибает невероятно и крышу рвет напрочь!

Произведение это плотности термоядерного синтеза. На восьми десятках страниц, на простенький сюжет — пришел, увидел, победил — наверчено несколько слоев глубочайших смыслов.

Во-первых, отражение эпохи создания шедевра. Шестидесятые в США, борьба чернокожих за свои права. Отстаивание самостоятельной культуры. То, что позже Дилэни будет исследовать на примере творчества Томаса Диша: культура уличной банды не менее ценна, чем культура Ротари-клуба. Здесь это выражено метафорой Звездного племени изгоев. (И глубинные заправилы примут подобные декларации к сведению: не хотите культуры белых? Значит, у вас никакой не будет! (БЛМ? Это же курам на смех!))

Во-вторых, это настоящая историко-филологическая фантастика методом экстраполяции. Дилэни перенес реальную историю открытия Генрихом Шлиманом Трои в далекое будущее и дальний от Земли космос.

В-третьих, предупреждение об угрозе деградации общества после утраты цели его существования. (К вопросу, нужна нам идеология или нет?) Возможно на эти размышления Дилэни натолкнула реальная история племени с острова Пасхи.

К тому же это весьма оптимистическая версия совершенно невероятного Контакта. Она мне намного больше импонирует, чем скепсис Станислава Лема. Вероятно, дело тут в самих авторах. Дилэни — негр, выросший в мультикультурном Нью-Йорке, Лем — еврей, выросший в католической Польше. Вот и на Контакт у них воззрения разные.

А еще великолепная поэзия. А еще эмоционально душераздирающая история Одноглазых и капитана Лилы. И все это опять-таки завернуто в простой, но крепкий и ладный сюжет.

При этом повесть создана в эпоху бурной НТР. Поэтому и о технике автор не забывает. Всякие крутые штуки постсингулярной цивилизации завораживают и впечатляют.

К тому же это отличный мотиватор для студентов. Препод из-под палки заставил нерадивого ученика заниматься скучным исследованием. А он в результате сделал эпохальное открытие. Ибо старших надо слушаться!

А в общем-то, хочу сказать, что ваять такие шедевры в двадцать два года просто преступно! Он кем себя возомнил — американским Артюром Рембо от фантастики?! Впрочем, по результату он вполне заслуживает таких посягательств.

П.С. Низкий поклон переводчице Ольге Исаевой за ее работу. Просто сердце радуется! Может и хорошо, что я не прочитал эту Балладу двадцать или тридцать лет назад. Вот вчера прочитал и многое понял.

Год примерно назад был я в Третьяковской галерее и обратил внимание на известную картину «Неравный брак» Василия Пукирева, которую ранее, понятно, видел только на репродукциях. А картина-то немаленькая, под два метра в высоту. И все подробности, скрадываемые в размере картинки, в подлиннике явлены во всем своем великом безобразии. Старик венчается на юной девице — и все сдерживаемое похотливое самодовольство этой развалины и вся неизбывная горечь девушки, ее покорность, написанные на лице. И прочие гадости наших свадебных ритуалов — все слишком жестко и обнаженно в своей правде так и бросается в глаза.

Подобная же трагедия едва не произошла в богоспасаемом городе Мордасове. Разве что Зинаида Афанасьевна Москалева, несостоявшаяся невеста, не того сорта была девица, чтобы горестно опускать очи долу. Она боец, девушка с чертом, провозвестница таких дерзких бунтарок, как Аглая Епанчина, Лизавета Тушина и Катерина Верховцева.

Однако, пусть сюжет и взят Достоевским из водевиля. Темы выявленные и явленные в повести слишком обширны, чтобы считать ее чем-то проходным, забавным пустячком, а то и вовсе «неудачей» автора. Да 99,999% авторам в принципе не удастся достичь такого уровня мастерства, что проявил Федор Михайлович в этой безделке, писанной нехотя и второпях.

Нравоописательная часть повести поражает своей актуальностью. Это просто сконцентрированный микс той бытовухи, что окружает каждого из нас повседневно. Сплетни ,склоки, битва мелких амбиций, желание урвать кусок послаще и попроще пройти через узкое место. Человек редко живет на высоте эмпирей духа, в основном хлопочет. Вот эти-то ужасные, смешные, дикие и обыденные хлопоты Достоевский и вскрывает как механизмы жизни. Вот ,мол, полюбуйтесь на самих себя! Как живете! Ну да ,мерзковато становится. Приосанишься, сделаешь на одну гадость меньше. Уже автор не зря старался.

Но есть в повести линия более критическая, и для нас злободневная увы. Социально-политическая. Повесть предреформенная, описывает конкретное время после катастрофы Крымской войны. И причины, к ней приведшие, столь вопиющие, что явно выразились и в этой легкой шутейной повестушке.

Старый маразматик князь К. покупал себе накладные волосы и парики. И купил такую же накладную бороду своему ямщику Фелофею ,а у того самого родная борода в два раза обширнее. Князь приказал сбрить и надеть накладную. Для беззащитного Фелафея это была целая трагедия. Причем произошло это накануне поездки в Мордасов. Так что может быть действительно неслучайно кибика князя перевернулась ,а сам он чуть не убился.

Также князь вспоминает своего крепостного слугу Селифана ,который сбежал от него в Германии. А потом князь встретил его в Париже под ручку с очаровательной девицей. Селифан имел вид самый респектабельный и важно раскланялся с князем.

А сбор самых важных кумушек в городе, которые уже несколько месяцев не могут организовать благотворительную постановку. А душераздирающая история любви нищего учителя и поэта и гордой дворянки Зины Москалевой.

Все это черточки, которые складываются в неприглядную, а точнее, чудовищную картину угнетения, рабства, человеконенавистничества. Кучка паразитов после смерти Петра Великого захватили власть в стране и сосали из нее все соки, пуская доходы, тяжким трудом добытые народом, на брюлики, шмотки и поездки по заграничным курортам. И тянули Россию в выгребную яму всеобщей гибели.

Наверняка, Достоевский о таком не думал, да и царской цензуре ничего подозрительного в повести не увиделось. Но Федор Михайлович был крепкой выучки критический реалист. Поэтому нам из сегодня понятно, читая этот страшный документ, что итог похождений всех этих князей-маразматиков и генералов с аксельбантами был закономерен. Россию от них удалось спасти, но какой дорогой ценой!

Вот цена за запоздалые реформы.

Персонажи повести великолепны и многогранны. Целая плеяда ярких индивидуальностей. Остановлюсь на г-же Москалевой и ее дочери.

В первых же строках повести Достоевский представляет Марью Александровну Москалеву как провинциального Наполеона Бонапарта. И дальше виртуозно проводит эту аналогию через все перипетии происходящего — она действует решительно, напористо, ввязывается в драку, а потом смотрит по обстановке. Она блестящий тактик, и никакущий стратег. И даже поражение терпит грандиозное на своем собственном Ватерлоо. В общем, видно, что фигура Наполеона очень интересовала Достоевского задолго до создания «Преступления и наказания», и он отлично разбирался в его биографии и характере. И гениально смог воплотить это в образе провинциальной дамы.

При этом г-жа Москалева совершенно шекспировский тип, просто новое явление чудовищного Ричарда Глостера, только в юбке.

Дочь ее Зина самовольница и бунтарка, и поумнее матушки будет ,однако не это привлекает к ней пристальное внимание. Более поздние героини ФМД, инфернальницы и истерички, более относятся к сфере духа, чем к сфере обыденности. В них влюбляются, но решительно непонятно за что. Наверно за тот самый пресловутый богатый духовный мир.

Зиночка же очерчена едва ли не пером Ренуара. Это существо из плоти и крови, пылкая и провоцирующая с первого же взгляда мужчин на то, чтобы воспылать к ней страстью. И Достоевский крайне убедителен, давая ее портрет в движении. Возможно был прототип, уж слишком зримая красотка получилась. Ну, и душевная осанка прекрасна.

Как написано. Гениально, чего уж. Но тут хотелось посетовать на досадное разделение истории литературного процесса в России на гоголевскую и пушкинскую школу, довольно долго довлеющее в нашей науке. Сатира и сугубый реализм. Но вот в «пустяковом» «Дядюшкином сне» Достоевский виртуозно сочетает обе эти традиции. Повесть насыщена реминисценциями из Гоголя, есть просто потрясающая «сцена вранья», да и не одна. И как уже верно было замечено, финал повести — чисто пародийная аллюзия на финал «Евгения Онегина». (И кстати, стало понятно, откуда в Пушкинской речи Достоевского взялся «старик-генерал», за которого якобы вышла Татьяна Ларина. Ведь у Пушкина муж-генерал — ровесник Онегина. Перепутал Федор Михайлович с собственным сочинением))

В общем ,если делать подробный анализ этой «пустяшной» повести, то можно извлечь большие объемы обогащенной литературной руды, лучащейся чистой гениальностью. Только черпай, да пользуйся.

П.С. Кстати, г-же Москалевой Достоевский адресовал чистую психологическую максиму в совершенно французском духе: «Тирания есть привычка, становящаяся потребностью». Я даже проверил — может, цитата? Нет. Его идея, к которой он потом еще возвращался. Он и так — глубоко, тонко, лапидарно — умел.

Стивен Кук, обычный пролетарий, выкинут прочь из Комбината, в котором родился, рос и трудился всю жизнь. На улице ночь, а он беспомощен. Ночь же в Свободном Городе номер два принадлежит психопатам и всесильному частному полицейском синдикату. Одинокий человек без денег здесь — стопроцентная жертва, ведь город и все человечество в целом находятся на грани экономического и политического коллапса.

Я когда собирал материалы для предисловия к собранию сочинений Филиппа Хая сразу загорелся желанием прочесть именно этот его роман. Даже по краткой аннотации мне показалось ,что это будет весьма любопытно. Ия не ошибся. Во-первых, это одно из немногих его произведений, где в принципе обошлось без инопланетян (а я эту тему в НФ не очень люблю). Во-вторых, по своей традиции Хай здесь вывалил целую россыпь новых идей и пророчеств.

Тут вам и глобальная информационная сеть, связывающая все человечество, и восстание машин, и описание модной нынче «страшилки» — цифрового концлагеря, и боевая фантастика, которая очень хорошо описывает войны будущего и даже предлагает конкретные методы по стратегии и тактике (в чем каждый может убедиться, сравнив содержание романа с выпусками новостей).

Но и это не главное. В романе Хая описано будущее, в котором люди живут в царстве иллюзий. С помощью специальных химикатов и виртуальных программ граждан Свободных и Закрытых городов погружают в полностью вымышленную реальность, и тем самым они оказываются порабощенными узкими кругами олигархических клик, которые властвуют над ними безраздельно.

А в каком году вышел «Футурологический конгресс» Лема, а «Матрица» когда вышла на экраны? Тем не менее Хай считается автором чуть ли не третьего ряда, ничего особенного.

Это несправедливо даже в мелочах. Одна из сцен в финале романа до степени неразличимости похожа на кульминационную сцену «Космической одиссеи 2001 года» Кубрика, которая вышла лишь через несколько лет. Только с другой сюжетной нагрузкой. А ведь Кубрик обильно читал современную НФ готовясь и создавая свой фильм, так что, кто знает?

Здесь хотелось бы отметить несомненные плюсы романа, за которые я вообще люблю прозу этого автора.

Блестящее описание всяческих военных операций — от диверсий до полномасштабных сражений с тяжелой техникой.

Лапидарность, но не торопливость стиля. Роман короткий, но создает иллюзию большого подробного рассказа.

Умение создавать на узком пространстве текста многочисленных сложных и неоднозначных персонажей. За чьей судьбой интересно следить, которым по-настоящему сопереживаешь.

Книга получилась очень жестокой, но и актуальной. Может быть, в эпоху ИЛЛЮЗИИ о «государстве всеобщего благосостояния» Хаю казалось, что он пишет просто страшную сказку, оторванную от РЕАЛЬНОСТИ. Но по факту он создал еще одно пророчество, которое стремительно воплощается в жизнь. Над страницами этой увлекательной книги есть много о чем серьезно подумать.

Поэтому я очень благодарен Андрею Бурцеву и его команде за то, что они открывают нашим читателям этого замечательного автора. Надеюсь удастся издать его в максимальном объеме. Вернуть это имя в поле актуального чтения. Оно несомненно этого достойно.

Роман написан в моем излюбленном жанре — глубинная бомба. Поначалу читаешь — нравится. Но без фанатизма. Хорошо, глубоко, умно. «Уэльбек, как он есть», говоря словами его биографа и друга Доминика Ногеза. Но, кажется, ничего нового. А потом ближе к концу, когда книга вросла в тебя всеми своими примочками — БАМ! Взрыв на самом дне души. И такой сидишь — оба-алдевший: ой, а что же это на белом свете делается. Как всегда у него, от чтения последней страницы книги просто трясет — работа кумулятивного заряда.

Конечно поражает мультижанровость романа — тут тебе и фантастика, и детектив, и комедия нравов, и социальная сатира, и психология, и семейная драма, и утопия. Книга написана абсолютно свободным человеком. Никакая идея для него не догма, никакое имя не святыня. Может близкого друга описать в самом непрезентабельном виде (но с нежностью), может закоренелому бандиту дать имя главы Компартии Франции.

Новации в романе есть, и очень существенные. Впервые в центре истории судьба художника в современном мире. Не просто какая-то медийная фигура становится фокусом сюжета, а его творчество — от чистой техники до самой сокровенной сути идейного наполнения. И оказывается, по Уэльбеку, — что для матери природы дело художника очень важно, творение — необходимая часть эволюции. А вот сам он нет. Его место на вернисаже жизни в углу, умно молчать и не отсвечивать. Не мешать творчеству самому продуцировать новые смыслы. Но автор при этом ни в коем случае не «умер». То есть, вопреки позитивистам от постмодернизма, если он умрет, то больше ничего не будет. Лопух вырастет на могиле, и все. Именно поэтому оба художника, показанных в романе — Мартен и Уэльбек, работают до самого конца, до последнего вздоха. Не для себя — они никто — а на благо человечества.

В романе есть и еще новации — впервые Уэльбек подробно описывает отношения родитель — ребенок. В них много трагизма и печали, но это полноценная любовь двух непохожих, но родных друг для друга людей. Не отчуждение, а привязанность, пережившая даже смерть. И еще ,кажется ,впервые в творчестве Уэльбек пишет с такой пронзительностью о любви к родине. Не закрывая глаза на то ,что ему видится ее недостатками, все-таки нежность, и глубинное родство со своей страной побеждает. Начиная с мелочей — блюда, ремесла, пейзажи — и до чувства единения со своим народом, его историей и культурой. Даже прожженные циники, на которых пробы ставить негде, вроде популярного телеведущего — выведенного под собственным именем! — хранят в центре своей души нежное чувство к милой Франции. И оба художника в конце жизни возвращаются в родные края. И после смерти желают слиться со своей землей без остатка.

То есть Уэльбек продолжает «расширять пространство борьбы» в своем творчестве. Он не почивает на лаврах. Растет и вглубь и вширь. Этот роман премирован главной наградой Франции не за заслуги автора, а по существу текста.

Кстати, о любви к стране. Она не отменяет суровость приговора своего родного сына и пророка. Действие книги происходит в ближайшем будущем, но уже нашем прошлом, а заканчивается и в более отдаленные времена. Уэльбек описывает идиллическую утопию ,которая станет судьбой Франции. Деиндустриализация, деурбанизация, децентрализация. Франция становится захолустьем, туристическим анклавом, продающим богатым иностранцам образ самой себя. Для Уэльбека уже в 2010 году все было ясно ,к чему дело идет. И следующие двенадцать лет только подтверждают его диагноз. При этом одни из самых активных туристов в этом будущем — русские, все такие же напористые и щедрые на транжирство.

Кстати, о них. То есть о нас. Уэльбеком написано немного, но очень горьких слов. Мол, мы совершили великую революцию, чтобы... «черному люду» достались Макдональдс и фильмы с Томом Крузом, а «элитке» туры на французские дорогие курорты и возможность занюхивать кокандос на пару с Фредериком Бегбедером. (Приговор тем более горький, что теперь нас лишили и того, и другого, и третьего. Спрашивается, к чему были миллионы жертв «святых девяностых»?)

Как истинный мастер, Уэльбек персонифицирует русскую трагедию. Ольга Шеремеева — девочка из хорошей семьи профессора МГУ, умница ,красавица, становится безвольной марионеткой транснациональной буржуазии, а в итоге — не сложившаяся судьба, одиночество и бестолковая суета.

Мы не американцы, и приветствуем критику со стороны, учитывая, что она хоть и строгая, но справедливая. И Уэльбек ни на минуту не превозносит Францию, за счет других стран и народов. Он ее и так любит, безотносительно.

Книга великолепная, мощная, живая. Я ее одиннадцать лет назад купил ,а прочитал только вчера. Точнее четыре вечера у меня ушло на этот небольшой роман. Очень плотное письмо. Но я не жалею о потерянных годах. Роман сделан на вырост, истекшие годы только насытили его множеством дополнительных смыслов, обретенных из личного опыта и наблюдением за окружающей действительностью. Фактически, я сейчас современных европейских авторов не читаю, но Уэльбек — титан. Опять-таки, безотносительно!

П.С. Есть ,правда, автор, с которым Уэльбека можно и должно соотнести. Он умер уже давненько, но многие годы был современником Уэльбека, хотя и годится ему в отцы. Это мой любимый писатель Джеймс Грэм Баллард. Очень много точек сопряжения. Баллард разработал теорию «ближайших пяти минут будущего». Именно описывая их, писатель лучше и глубже осознает свое настоящее. Что Уэльбек с блеском и продемонстрировал в этом романе. Также обоим авторам присущ лапидарный, строгий стиль, невероятный по насыщенности смыслами и скрытой поэзией. Социальная сатира, меланхоличность, антиутопичность, глубинное исследование современной сексуальности — наверняка при более тщательном исследовании можно найти и другие точки соприкосновения. Думаю, интересная открывается область для изучения тенденций в литературе рубежа тысячелетий.

У меня тоже сложились своеобразные отношения с этим романом. Я его покупал трижды — в девяностых, в нулевых и в десятых годах. И все время с лотка. В конце прошлого века в захолустье, где я жил не было книжных магазинов. А новые издания приобретал на распродажах. Вот и сейчас прочитал его по изданию Лениздата 2012 года, тоже своего рода юбилей))

И прочитал-то случайно. В связи с выходом первой серии «Дома драконов» и в ожидании премьеры «Колец власти» хотел взяться за «Возрожденного Дракона». В прошлом году открыл для себя сагу Роберта Джордана, и стал большим ее поклонником. Вместо этого, почти под гипнозом, схватился за книгу, которая ждала встречи со мной четверть века.

И результат оправдал затраченные усилия с лихвой (впрочем, и о столь долгой разлуке не сожалею. Видимо, был не готов)).

В книге ,безусловно ,есть минусы. Идеальных романов не бывает. (Кроме, «Анны Карениной»)).

Длинноты — но эта избыточность помогает сложной системе книги быть устойчивей.

Злодейские злодеи — в отличие от протагонистов их поступки и устремления (во всяком случае — пока) никак не мотивированы.

Сильно скачет стиль и атмосфера — невероятный уровень жестокости и в то же время сказочность и былинность событий и отношений между людьми (Впрочем, оригинальные сказки братьев Гримм примерно так и написаны).

Я первые две трети романа я вообще будто не книгу читал ,а паззл собирал. Вот это, думаю, из Толкина взято (сужу только по фильмам), а вот это позже появится у Джордана и Мартина. Старина Джордж признавался, что, мол, многое у Уильямса его вдохновило. Но судя по Трону из костей дракона», Мартин черпал из него обеими загребущими руками! В Саймоне есть черты всех детей Старков, он также «ничего не знает», Мириамель — явный прототип Сансы. Есть и свои «белые ходоки», и великаны. Да много чего.

Кстати, главный герой истории — Саймон. Он меня жутко бесил всю дорогу. Потому что я в пятнадцать лет был еще худшим «малолетним дебилом»)) И многое вспоминалось при чтении. Очень реалистичное изображение подростка вышло! Молодец, автор.

Мастерство автора может еще посмотреть на примере боевых сцен. В смысле, практически на полном отсутствием оных. Первая схватка на шестисотой странице ,еще сто страниц спустя небольшое сражение, еще одно сражение и финальный поединок (зато какой!) — вот собственно и все. А в романе более девятисот страниц! И как-то у автора получается поддержать интерес без применения грубой физической силы.

Ко всему, у меня не возникло ощущения усталости от этой истории ,что часто бывает при чтении подобных талмудов. Мог бы запросто взяться за «Скалу прощания» сразу же, тем более, что история заканчивается как и положено «на самом интересном».

В общем, рекомендую всем, кому, как мне, обрыдли дарк, цинизм и постмодернизм, а прочитать что-нибудь крутое в антураже псевдосредневековья хочется. Тэду Уильямсу удалось наваять великолепное произведение, побудившее многих авторов следующих поколений продолжить это благое начинание.

П.С. В последнее время я пристрастился к комбинированному методу усвоения книг. Если есть аудиоформат, то я их частично слушаю, частично читаю. После трудового дня, проведенного за монитором — самое оно дать отдохновение глазам и с пользой провести время. Так что этот роман я наполовину прослушал в блестящем исполнении Олега Булдакова, сопровождаемом музыкальным оформлением и прочими звуковыми эффектами. Горячо рекомендую! Например, главу о путешествии Саймона по подземелью крепости я слушал в полной темноте поздним вечером. Ну и жуть меня брала! Отлично написанный отрывок и отлично исполнено. Ужастик первый сорт! А вот финальная схватка в горах, наоборот исполнена торжественностью и мифопоэтическим пафосом, что ничуть не снижает ее напряженности и драйвовости. Также несомненная удача молодого автора, только подчеркнутая умелым чтецом.

Дисклеймер: восторг!

Растекаться белкой не буду, здесь и так хватает обширных и компетентных комментариев. Основное, что зацепило.

Не зря «Азбука» стала издавать ВК в серии «Звезды современной фэнтези». По всему видно, что он ее основоположник, имеющий целый легион продолжателей.

Например, мир. Еще до Мартина Джордан придумал создавать народы и страны из смеси реально существующих, но так, чтобы не было похоже. Понятно, что зачин когда-то сделал Говард, но у него все было сильно проще и примитивнее, своя специфика. Джордан же просто фонтанирует синтетическими сложными образами. Например, Кайриен — что-то испанско-византийское из Средних веков. Или великолепные шончин, похожие разом на весь Дальний Восток — от татаро-монгол до Японии. Настоящий историко-географический ребус, который будоражит воображение.

Невероятно сложная композиция. Сюжет простой — погоня за артефактом, и при этом крайне изощренная фабула с множеством мельчайших событий, которая делает текст очень плотным. Простой читатель и не осознает, какой интеллект и объем внимания нужен ,чтобы показать настолько развернутую и подробную картину происходящего. Вода? Почитайте «Малазан» Стивена Эриксона или «Второй Апокалипсис» Скотта Бэккера и утоните в океане белиберды.

Равновелики композиция и герои, которые ее разыгрывают. Джордану удается создать сложные характеры и сложные взаимоотношения между ними. Кто-то возмущается, что Ранд слишком много рефлексирует? Я представляю ,если бы «диванному критику» сообщили, что он самый ответственный и самый ненавистный человек в мире, которому предстоит сразиться со самым страшным противником. Уверен, тому, что он выдал бы в ответ и стадо мамонтов бы позавидовала)) А Ранд ничего, всего за 1000 страниц принял неизбежное. Помимо прочих, мне очень понравилась арка Илэйн, которая всю дорогу работала против клише капризной «принцессы Несмеяны».

Тут ,кстати, скажу о знаменитом феминизме Джордана. Он, конечно, есть. Но высказывают его только сами женщины, что обусловлено самим миром ,в котором они живут, где царствует женская Сила. Но феминизм — не «повестка«! Все женщины у Джордана, кроме тех ,кому по статусу положено — занимаются прямым своим делом — киндер ,кирхе, кюхе. Ходят в красивых платьях и мечами не размахивают. И никаких сильных и независимых лесбиянок. По нынешним временам — просто пасторальный рай какой-то с мощными духовными и семейными скрепами.

Магия. Ох уж эта мне система магии и прочее унылое колдунство. Но не зря Джордан был физиком — его магия это чистая квантовая теория. Воздействие одних суперпозиций на другие суперпозиции. Описания внутренних состояний у людей при этом напоминает восточный духовные практики и медитации. Это все может работать, и поэтому читая, веришь. А не вуду-шмуду какая-то!

Также увлекательно было следить за тем, что наши «опоязовцы» называли «памятью жанра». Помимо общих концепций, Джордан по своей манере и мелочам внимание уделяет. Например, таверна «Девять колец», где Ранд тут же вспоминает, что это его любимая история про приключения из детства. А в финале Лойал читает книгу «Уплыть за закат». Умная шутка, снижающая пафос заключительно аккорда.

При этом, в таверне «Девять колец» Ранду рассказывают о Великой Игре Домов, от которой до Игры престолов рукой подать. Но больше всего меня порадовало, когда Ранду вручили два приглашения. На одном из них печать с атакующим вепрем, на другой — олень. Причем хозяина второй печати зовут Баратнес. Учитывая, как погиб некий Роберт Баратеон и какой герб был у его семьи... И такого там вагон и тележка.

Затянул. Скажу еще о том, что не то чтобы не понравилось, но показалось спорным.

Женщин много, а чувственности или сексуальности ни на грош. Женщины Джордана — товарищи, боевые подруги, служанки и хозяйки. Но не самки ни капельку. Как будто гей писал, которому женская манкость и привлекательность до лампочки. Когда Ранд думает о том, что он всегда хотел жениться на Эгвейн, создается впечатление, что он всегда хотел состоять с ней в одной комсомольской ячейке.

Есть одна сцена на бале с тремя соблазнительницами, но ведут они себя так и так описаны, что не смогли бы соблазнить и законченного сексоголика. Эта ситуация меня скорее вводит в недоумение, чем раздражает. Большая странность.

(Кстати! Я позорный первый сезон КВ от Амазон не смотрел, только пилот и обзоры. Но читая, понял, что в образ Найнив у драмоделов было идеальное попадание, и чуть ли не единственное. Актриса, хоть и темненькая, но по психофизике очень подходит под персонаж. Я когда читал сцены с Найнив, именно актрису себе представлял. Отлично накладывалось! Жаль, что все это втуне пропало в помойной телеверсии.)

И то, что я в фэнтези люблю ,как всякий бывший мальчишка. Махача остро заточенными железками. Она у Джордана крайне схематичная — и схватки, и сражения. Для автора, написавшего семь романов о Конане-варваре, это крайне странная ситуация. Ну в общем, это у него не главное.

А вот когда я дочитал до того, что Джордана в фэнтези-эпопеи вся основа — это теория Мультивселенной и многомерных пространств. Это и в НФ тогда мейнстримом не было! Еще один огромный блок в памятник Роберту Джордану — революционеру жанра!

Когда я к середине роман расчитался и был в полном упоении, думал ,что надо бы три романа подряд осилить, чтобы быстрей двигаться по многотомному циклу. Ан нет! К последней странице запал притух. Все-таки литература хоть и великая у Джордана, но специфическая! Нужен роздых, чтобы не сжечь себя Силой этого эпоса. Вот через месяц, когда одновременно будут идти Дом Дракона и Кольца Власти, наверно, будет пора обратиться к «Возрожденному Дракону«!

«Венчание».

Солдату Хенрику, сражающемуся в конце Второй мировой войны во Франции среди частей польских добровольцев, снится сон. Якобы он внезапно попал в родные края, к семье. Вот только дом почему-то превратился в грязный кабак, а честные крестьяне Мать и Отец обернулись жуликоватыми кабатчиками. И невеста Хенрика из непорочной девушки Марии превратилась в кабацкую девку Маньку, которую может лапать и тискать любой пришедший пьяница.

Начинаются семейные разбирательства и постепенно выкристаллизовывается общая цель — провести достойное венчание Хенрика и Мани, чин по чину, чтоб очистить ее честное имя и дать сбыться его мечте. Однако проще решить, чем сделать.

Это, безусловно, театр абсурда. Персонажи постоянно сами себе противоречат ,меняют линию поведения, то конфликтуют, то вступают в самые замысловатые союзы. Для удобства чтения пьесы автор начал с того, что подробно изложил ее сюжет и идею, в ней заложенную.

Якобы он писал это о «церкви человечества». Бога нет, все позволено, каждый является тираном и воспитателем каждого. Выбраться из общественного карнавала невозможно, какую маску ни нацепи ,какую идеологическую сторону ни прими, ты останешься единицей из множества. Даже проснуться нельзя, чтоб это кошмар закончился вместе со сновидением.

Ну так тоже можно. Однако чем хороши символические драмы со времен Метерлинка, это тем, что символы их можно нагружать разными смыслами.

Я в этой пьесе увидел пророчество о пришествии постмодернизма, о его быстром возвышении к славе и величию и приходе к закономерному концу.

Все равно всему. Ничто не важно. Все бессмысленно. Нигилизм — центральная идея этого мировоззрения. Отец может стать кабатчиком, а потом королем, девка Манька превратится в Принцессу, кабацкие пьяницы обернутся сановниками и придворными. Но суть неизменна. Как бы ни говорил человек — на просторечии с матерщиной или высоким штилем шекспировских героев, он остается тем же ничтожеством без цели, воли и возможностей к созиданию. Свадьба оборачивается похоронами, но и это не имеет значения, если конечной цели все равно не достичь.

Вот постмодерн во всем своем репертуаре. И что? И действительно ничего!

Поменялась эпоха, перед человечеством встали иные задачи и этот великий законодатель мод — постмодерн, заявлявший права на всеобъемлемость — развеялся, как дым. Осталось несколько культурных феноменов ,которые в основном только использовали приемы постмодерна, самоуправски захваченные им самим из других эпох, остальное — жалкий мусор, умерший раньше людей, его спродуцировавших.

Помните, как кичился Мишель Фуко — «человек стерт, как рисунок стирается волной на пляжном песке». В итоге СПИД сожрал самого Фуко, и никто не всплакнул, а Человек все также горит и борется за светлое будущее, противостоя темным силам дезинтеграции и энтропии.

Так что Гомбрович интуитивно нашел истину — постмодерн овладеет человечеством на какой-то момент как морок, а потом сойдет с него и растворится в нигде. Сам он заплатил полную цену за вглядывание в бездну нигилизма. Но это удел художника — платить по всем счетам. А нам надо только быть благодарными ему и его искусству.

Это какое-то чудо! Я наверно лет двадцать мечтал иметь сборник пьес Гомбровича на русском. И вот совершенно случайно увидел его в магазине. Издано в последний момент — декабрь 2021 года. И все-таки теперь они у нас есть!

Орды китайцев, марширующих по степям оклахомщины, сжимая в руках цитатники Мао вместо винтовок. И их комиссары в пыльных ватниках, бьющие в гонги и пускающие фейерверки.

Кажется бред, однако... Только сегодня одним глазом глянул свежий ролик одного бывшего историка и бывшего единоросса из Саратова, который вывесив карту, где КНР распространилась до Урала, бойко вещал, как Китай вот-вот ударит нам в тыл и поработит неразумных, которые вовремя не легли под Запад. Или что мы там вовремя не сделали, уж не знаю.

Так что этот рассказ очень ложится на душу многим нашим всепропальщикам и нетвойнистам. Другое дело, что тонкий и умный Баллард препарирует фрустрации и паранойю обывателя, доводя их до совершенно безумного абсурда (с покерфейсом опытного игрока), а в головах этих самых обывателей такие загонки отдаются оглушающим разум барабанным боем.

Так что за что у Балларда ни возьмись он вечно актуален и на острие главнейших проблем оказывается. Великий был человек! И ваятель бессмертной прозы.

Миниатюрный шедевр об исполинских вещах, от хулигана и провокатора, а также мастера высокого модернизма и символизма.

Мертвый великан — метафора жизни: настолько громадного явления, что каким-бы умным и тонко чувствующим индивидом ты ни был, во всей целокупности его тебе не охватить. Большинство же — просто зеваки, а то и придирчивые наблюдатели, которые обижаются — «а я ничо нипонял» — «где же чудеса и диковины жизни, где ее фантастика, которую нам в детском саду обещали?» Некоторым знатокам и так все ясно, и думы о жизни много времени не отнимают, другие — практики, которые приспособят к делу что угодно, даже великолепную полноту явленного бытия.

В любом случае, что ни делай, как ни относись к существованию как таковому во всем его величии, время и энтропия сжирают все, и только пустота бесконечного пляжа пребудет вовеки. Но повод ли это для отчаяния? Нет! Жизнь у нас все-таки есть, была. И были в ней удивительные и прекрасные минуты. Вроде творчества Балларда...

Понятно, почему Тим Миллер при экранизации оставил в качестве закадрового текста большие куски рассказа — это эталонная проза. Но стиль — только внутренне содержание, рассказ развернут и вовне. И в этом его величие, и провокативность. Каждый читатель «Утонувшего великана» является его второстепенным персонажем.

Уважаемый Тимолеонт безусловно прав! Я прочитал большую часть этого цикла в 12-14 лет и это было потрясающее впечатление на всю оставшуюся жизнь, как взрыв сверхновой ,который доходит до самых дальних уголков Вселенной.

Помню с каким волнением и нетерпением я ждал следующие номера журнала «Мы» с продолжением и окончанием «Гражданина Галактики», как меня до озноба взволновала история о недобитых нацистах на Луне, как отчаянно хотелось путешествовать по космосу с «Астронавтом Джонсом» и героем «Имею скафандр...» «Туннель в небе» — это вообще лучший друг мальчика пубертатного возраста)) Что может быть интереснее, чем оказаться на дикой планете со знакомыми пацанами и девчонками! Хайнлайн шарил!

Я тогда, подростком начала 1990-х, вообще прочитал две трети его наследия, кроме поздних романов (до которых сейчас страшно и дотрагиваться), поэтому всю его гнилую философию частнособственнического хищничества я благополучно пропустил мимо мозга, а все приключения пережил вместе с героями. Он и остался навсегда в моей памяти как неистощимый на выдумки мастер авантюрной и психологической фантастики. Низкий поклон ему за это и вечная память в сердце!

Очень страшный, правдивый и точный рассказ. В 1977 году Баллард ярко и подробно описал будущее, которое наступило в 1991 году. Походя при этом предсказал, что будущим президентом США станет Рональд Рейган. Чуток ошибся, войну, которая идет уже тридцать слишком лет развязал не он, а его вице-президент и преемник Буш-старший.

При этом в интервью тех же лет Баллард утверждал, что все будет хорошо и даже лучше год от году. Гражданин он был тихий и лояльный, но как писатель — неисправимый бунтарь и правдорубец. Если что, не подкопаешься — а это все выдумка!

К сожалению, нет. Даже форма — большой репортаж-хроника, война через прицелы телекамер, и та предсказана верно. И подъем «левого движения» в самые черные годы реакции также точно обозначен.

Разве что могут удивится — Британия, США? Ну, это только рыба гниет с головы, а мир-система разваливается «от окраины к центру». И не пройдет много времени, как «эффективные менеджеры» из лондонского Сити и с Уолл-стрит узнают, как НА САМОМ ДЕЛЕ работает единственный закон, который они над собой признают: «Умри ты сегодня, а я завтра». Сегодня наступило, завтра не за горами.

Баллард не даст соврать.

Итак, «Последний приказ из сектора 9Джи»...

Молодой перспективный дипломат Ллойд Дарэм напрочь погубил свою карьеру, закрутив неудачный роман с дочкой своего босса. И вот его жизнь на столичной планете Галактический Центр несется под откос в алкогольном дурмане. Однако, бывший босс внезапно призывает беднягу, чтобы дать ему второй шанс, отправив в дальнюю командировку с ответственным поручением. И завертелось... шпионские интриги, перестрелки на бластерах, космические крушения, восстания, перевороты, звездные разрушители, битвы межпланетных армад...

И все это на шести десятках страниц! Мисс Ли Брэккет снова доказала, что она мастер авантюрного жанра. Круто замешанного на парадоксальной лав-стори и глубоком психологизме. Крайне оригинальное чтиво!

Повесть, конечно, несет на себе отпечаток эпохи своего создания — самого разгара Холодной войны. Пока сверхдержавы делят мир на сектора, грязные мошенники и подлецы с документами официальных юрлиц обделывают свои мерзкие делишки на сквозняках и в переулках истории.

Повесть очень похожа на классические шпионские триллеры Альфреда Хичкока, вроде «Незнакомцев в поезде» или «На север через северо-запад». Видна крепкая сценарная выучка автора.

Конечно, Ли Брэккет, как и многие воспитанные в буржуазной среде, питала иллюзии, что бывает «правильный» и «неправильный» капитализм. Но нельзя быть специалистом по всем вопросам. Зато ее замечательная повесть проникнута подлинным гуманизмом и неприятием любых проявлений шовинизма и расовой нетерпимости.

Поэтому от меня искренняя благодарность Андрею Бурцеву за возможность ознакомиться со столь впечатляющим художественным текстом!

«Леди долго руки мыла,

Леди долго руки терла.

Эти руки не забыли

Окровавленного горла».

Отсылка в новелле к бессметному «Макбету» пришлась очень по душе мне, старому книгочею и фану Шекспира. Забавно, что и автор процитированных строк, Ходасевич, тоже имеет непосредственное отношение к польской нации и польской литературе (он, например, перевел «Крестоносцев» Сенкевича).

Третий короткий текст Гурского из общего цикла, и третий же — несмотря на парадоксальное название — о мести и женской жестокости и коварстве. При этом автор всегда умеет повернуть и обыграть мотивы по новому, чтобы не было скучно и самоповторно.

Может быть, история деклассированного и отверженного дворянина Вахабы, который связался не с той компанией, и не блещет сверхоригинальностью. Но я такие истории люблю, простые, но проникнутые глубоким драматизмом и сильными чувствами. Читаешь, дух захватывает!

Практически идеальная фэнтези-новелла с минимумом магии, и единственной, но яркой сценой мечемашества.

К тому же мне показались волнующими отсылки в этой новелле к творчеству и страшной судьбе Николая Васильевича Гоголя.

П.С. Я бы пока не торопился ставить Гурского ниже Сапковского и Вегнера. Короткие его вещи ничуть не уступают малой прозе названных авторов. Он пока мало опубликовал, из-за позднего старта карьеры, но мне уже очень по душе пришелся. Надеюсь, мы ознакомимся еще не с одним крупным успехом Петра Гурского.

Какое прекрасное сочетание величия и печали!.. И романтическая грусть по утраченному и страх перед собственной памятью. Помимо собственно поэтических достоинств этого стихотворения, замечательно оно еще и тем, что было создано в момент зарождения самой идеи Конана как персонажа, ставшего легендой, и всего мира, в котором он жил и действовал. Это истинный первоисточник эпического сказания, имеющего всемирное значение. Подлинная редкость в истории литературы.

Вот эта вся досужая фантастическая выдумка напомнила мне суровую действительность несколько восточнее или западнее дикой Детройтской области.

Рассказ Дика вот о чем пророчествует — когда «глубинный народ» забывает «естественное чувство ранга», вот тогда и наступает Эпоха Безумия. Чумазые оставляют пост и молитву, перестают отвешивать поясные поклоны перед господскими экипажами и жаждут немыслимого — здорового питания, здравоохранения, роста промышленного потенциала, достойного уровня жизни и тому подобных мерзостей. А ведь однажды мы уже прошли через этот кошмар с бесплатным образованием, медициной и жильем, полученным через государственное распределение. И все это обернулось кровавым ужасом — расстрельные команды работали дни и ночи, в космос отправляли обоссанных заключенных, обмотав ракеты колючей проволокой во избежание побега, и прочее, и прочее. К этой жути не должно быть возврата!

Так что рассказ Ф.К. Дика по-прежнему актуален и бьет точно в цель. Смирение, покорность и непротивление начальственным отеческим секуциям — вот спасение наше и единственная опора!

Шутки шутками, но как же омерзительны эти спесивые и пресыщенные рожи местных Бардов. Поставлю-ка я этому великому писателю «десятку»: очень меня его рассказ задел и разозлил!

Безусловно, это поэма о любви, написанная максимально «просто». Изящная, тонкая, лапидарная поэма, напоминающая хокку или дзэнский коан. Не удивительно, что Чехов так нравится японцам.

Любовь в центре повествования, могучее влечение. А все эти рассуждения о «среда заела», «нелюбимая жена с бровями», «осетрина с душком» — это все антураж. Те самые не существенные детали, вперемешку с важными, что переполняют тексты зрелого Чехова.

Но и любовь — только повод, а не причина создания шедевра. В самой сердцевине сути — это, думаю, история о том, что жизнь управляет человеком ,а не человек жизнью. Ты можешь сколько угодно напринимать важных и правильных решений, ставить себя на правильную ногу, обрастать налаженным бытом. А потом налетит ураган, например, внезапной непрошенной любви и сметет тебя с твоим бытом с лица ландшафта.

Поэтому в одном из ключевых моментов рассказа — на берегах Ореанды — следует рассуждение о потоке жизни и бесконечности. Мы квантовая суперпозиция в урагане энтропии. Повезет — получишь удовольствие в процессе полураспада.

Из рассказа можно вычитать, что Чехов хоть и считал, что в жизни ничего не меняется, не удивился бы ни 1905 году, ни 1917-ому. Очень в русле его философии. Стихия! И человек, беспомощный перед ней.

У меня в сознании был, оказывается, отпечатан образ Ии Саввиной из блестящей экранизации. Поэтому я думал, что Чехов свою Анну фон Дидериц прописал более чувственно, как Толстой Анну Каренину. Но нет. Все очень скромно и тактично, интеллигентно. Впрочем, образ миниатюрной изящной блондинки со свежей кожей лица представлен явственно.