Вампиры, оборотни, привидения, чудовища из глубин океана — и тут на сцене появляется монстр, похожий на человека. Данный вид homo sapiens — зверь в литературе не слишком частый, но вполне узнаваемый. Упоминания о нем встречаются даже в древней античности и приходят в наш век, грешащий множественными идеями по созданию искусственного человека. Вспомним исток — миф о Галатее, или золотых дев Гефеста из «Илиады» Гомера, которые до сих пор будоражат умы ученых. Пожалуй, это самые ранние упоминания существ из нашего сегодняшнего бестиария. Встречайте и жалуйте: человек созданный неестественным путем.
Обращаясь к темной стороне литературы, стоит спросить себя: какой монстр один из самых известных? И вы не ошибетесь, назвав монстра Франкенштейна. Мэри Шелли создала самого запоминающего человека за всю историю своего века. Создание, сшитое из множества кусков трупов, стало любимцем публики на долгие годы. Люди до сих пор с содроганием вспоминают манию Виктора Франкенштейна и его детище, пугающее своим жутким аморальным происхождением. Именно это существо — символ всех неправедно взращенных людишек, этакая длань величия над ними.
Обязательно вспомним Ганса Гейнца Эверса с великолепным романом «Альрауне». Его монстр в человеческом обличье пришел прямиком из легенды. Великолепный язык Эверса в этом романе создает неповторимую атмосферу мистической истории. Не менее интересен Джон Кристофер с произведением «Маленькие человечки». Правда, роман более фантастичен, а элемент хоррора подан легким налетом, но в напряжении держит своего читателя весьма умело. При особом желании Кристофера можно покритиковать, в отличие от предшествующих коллег, но свою работу он выполнил неплохо, хоть нам и не страшно, и нет желания захлопнуть книгу от подступающего страха. Советовать сложно, уж слишком мало привычного ужаса в этом произведении.
Говорить о произведении Густава Майринка лучше не в самой Праге, уж больно красочно и живо описаны черты знаменитого города — аж пробирает не на шутку. «Голем», безусловно, веха в жанре мистики. Это холодные улочки северного города, пропитанные таинственностью и зыбкими тенями, вторгающимися в наш мир с той стороны. Так выглядят и сны главного героя — странно, неопределенно, отстраненно. Фактически, роман есть трактовка очень популярной легенды о пражском големе, ставшей после выхода книги Майринка притчей во языцех. Как вы уже поняли, в центре рассказа находится мифическое существо, имеющее сходство с человеком, но вылепленное из глины. Знатоки мифологии могут вспомнить многочисленные отсылки к тому, что это создание предназначалось для бытовых работ. История не может не завораживать: красочная, сочная, написанная плавным и красивым языком, что позволяет довольно быстро глотать страницы. Но сама она медленная, неторопливая, как пустующая лодка, плывущая по легкому течению реки. Произведение очень хочется посоветовать в связке с «Альрауне», тем более что явные параллели усмотреть легко: обе истории основаны на легендах и имеют мрачновато-сказочный оттенок повествования.
Немало написано историй об искусственныз людях в средней и малой форме. Не спасся от соблазна и легендарный создатель «Психо» Роберт Блох. Его рассказ «Глиняные человечки» — это история о создании маленьких людей, впоследствии используемых для мести. Мастерское нагнетание кошмара делает историю абсолютно незабвенной. Сходными путями с изначальной историей Франкенштейна идет Грэм Мастертон, увлеченно рассказывающий бойким слогом, как собирают из кусков других тел женщину, что некогда жила. Аналогии сразу приходят на ум, только подано всё в более обыденных тонах. Более или менее классические вещи, где жутковатые создания наиболее близки человеку — за этим, читатель, пожалуй в антологию «Франкенштейн», название которой говорит само за себя.
Тема клонирования для нашего времени актуальна как никогда. Человек из пробирки или инкубатора беспокоит многих, в том числе мастистого Джеффри Томаса в рассказе «Отражения призраков». Пугающий параноидальный триллер медленно паразитирует на мозгу читателя, пытаясь предсказать наше будущее. Самое страшное в этом, что вот-вот автору поверишь! От этого становится не по себе.
Возьмёмся за не менее актуальную тему — робот, копирующий человека. Пусть мы знаем о них больше из научной фантастики, но в «темные» жанры они просочились несколько раньше. Злобно настроенную человекоподобную машину описывает в своем произведении Амброз Бирс «Хозяин Моксона». Более мистично звучит мрачно-сказочный «Автомат» Эрнста Т. А. Гофмана, где описывается машину, способная к предсказаниям. Одновременно можно вспомнить и классика Германа Мелвилла с очередным заигрыванием с морской тематикой в рассказе «Башня с колоколом». И пусть местное чудо названо манекеном, но общие черты с механическим человеком прослеживаются явно. Дивную историю рассказывает о музыкальном существе Томас Оуэн в «Крысе Кавар». Надрывная история так и берет за душу, эмоционально давя на читателя. Здесь можно вспомнить множество научно-фантастических книжек с уклоном в триллер и ужасы. В подобных темах часто встречаются клоны, роботы, киборги.
В России никогда не был слишком уж популярен «темный» жанр, но почти каждый классик считал себя обязанным хоть разок да потянуться к перу, дабы запечатлеть на бумаге нечто выходящее за рамки здравого смысла. Конкретно можно вспомнить Владимира Федоровича Одоевского, видного деятеля эпохи романтизма. Его «Сильфида» больше тяготеет к эпистолярному жанру, рассказывая о загадочном создании, выращенном в сосуде с водой.
Ну, и куда уж без кукол? Насколько эти создания похожи на нас и как часто мы встречаем их в нашем жанре? Повсеместно. Тут можно вспомнить Абрахама Меррита с романом «Гори, ведьма, гори», ставшим классикой жанра. Не стоит забывать также Элджернона Блэквуда. Его «Кукла» — абсолютно классическая история, фабула которой стала в наше время клише. Сколько подражаний вытерпел сюжет, по пальцам не сосчитать. Главное помнить, что вы держите в руках самого настоящего монстра, и вы не понимаете этого, пока он вам зловеще не подмигнет. Волшебные куклы упоминаются также в темном фэнтези Андрея Дашкова «Странствия Сенора», где они подменяли убитых людей.
Иногда человек приобретает куда более страшные и менее классические формы. Если горгулье отрезать крылья и сделать пластику лица, перед нами возникнет самый настоящий человек. И не нужно спорить, иначе одна из них сорвется с насиженных мест, предпочтя отведать человечины, как это, впрочем, произошло в рассказе «Создатель горгулий» Кларка Эштона Смита. Куда более омерзительно и неприятно описывает свое создание король сплаттерпанка Клайв Баркер. Герои рассказа «Холмы, города» сталкиваются с гигантской смесью из человеческих тел и конечностей! Проза Баркера, как всегда кровава и жестока, не щадя пробирается под черепную коробку своим фирменным безумием. Для добивающего аккорда не трудно вспомнить недавнего дебютанта Дэвида Вонга. В его романе «В финале Джон умрет» встречается абсолютное психоделическое создание из многочисленных колбас и сосисок, внешне похожее на человека. И порекомендовать этот роман: абсурдный, авангардистский, постмодерновый — нужно всем, кто не познакомился с ним в свое время. Море эмоций и узнаваемых моментов любителям жанра гарантировано. Главное — не захлопнуть книгу с воплем: «Ерунда!»
Охватить все и прочесть множество произведений за раз, конечно, невозможно. Сказать пару слов о самых интересных историях — это возможность подтолкнуть читателя к самостоятельным поискам химического рецепта для пробирки или заклинания по созданию человека своей мечты. Невозможно представить, насколько далеко еще ушла фантазия авторов. Для создания очередного чудовища куча материалов под рукой, и множество их еще не было использовано вовсе. Пора бы авторам исправить упущение, впустив в наш мир нечто...
Остановить монстра зачастую нелегко. Увидев чудовище, похожего на человека, можно невзначай потерять рассудок, особенно если он сшит нитками и очень похож на вас. Желание сделать человека искусственным путем рождается все чаще. Темы клонирования дышат в затылок, а киборги и роботы из кошмарных снов все ближе к нашему порогу. Может, ужас уже начался и поглощает нас? А возможно, это всего лишь бред воспаленного сознания, не способного уснуть после множества произведений о себе подобном...
Хоррор и провинция. Провинция и хоррор. Когда разговор заходит про ужасы, первым делом вспоминаются кошмары англо-американские, а вот с провинцией дело обстоит иначе.
И тогда возникает закономерный вопрос: чем американская провинция отличается от русской? Если вы ответили — вампирами, то неверно, если — людьми, то это ближе к истине. Итак, насколько страшно вам будет среди симпатичных фасадов домов да ухоженных лужаек? Каждый полицейский — сама деликатность, и чуть что, побежит спасать даже здорового бугая от банды подростков-грабителей. В России все не так. Наш провинциальный хоррор сразу без всяких прикрас показывает всю «прелесть» родной стороны: покосившиеся заборы, приземистые дома с черными провалами окон, расхлябанная дорога, а впереди — таинственный мигающий свет. И ваше счастье, если далекая игра света — всего лишь блеск рамы велосипедиста почтальона.
То, что русская провинция — настоящий кладезь сюжетов для сельских ужасов, никому рассказывать не надо. Думается, многие бывали в гостях у каких-нибудь Ложкиных, Вилкиных или там Кошмаровых с Темнолесьями, и ощутили на себе всю прелесть любимой страны.
Заскочил в провинцию и мастистый фантаст Олег Дивов, от которого хоррора не очень-то ожидаешь. Тем не менее, роман «Ночной смотрящий» приобрел культовый статус ужастика на Руси. История журналиста (и не только его), приехавшего погостить в деревню, оборачивается настоящим кошмаром.
Насколько правдоподобно выписана русская глубинка, можно поражаться бесконечно. И без того мрачный деревенский пейзаж первой части ещё больше омрачается появлением самого настоящего оборотня в местном селе. Когда трепыхавшаяся пелена экстаза от ловли монстра сходит, все четче прорисовывается быт провинции. На первый план выходит разруха, опустелость, пьянство сельчан, идущие рука об руку с типичной деревенской жестокостью. Незатейливое бытие местных мужичков и женщин отображает провинциальную повседневность нашего времени. Без прикрас. Мистика и ужас, наложенные на неё, — только часть грандиозного замысла: столкновения провинциальной и городской жизни. Социальный аспект в творчестве автора всегда играл немаловажную роль. Ужасы не стали исключением.
На просторах хуторов, деревень да сёл действие романа не заканчивается. Картинка сменяется, а с ней — и герои. Появляются абсолютно неожиданные личности, а единственный оборотень уходит в тень. Его место займут беспощадные и опасные кровососы. В текст романа вкрапляется черный юмор, неаппетитные сцены различного рода насилия, а градус мерзости и ощущения тревоги повышается. Деревня тоже сменяется более цивильным городком на просторах российской периферии. С начала второй части романа, а после — и третьей, трэш и чернуха все чаще наведываются к читателю с мерзкой улыбкой. Не каждому такое понравится. Роман ничего не обещает своему читателю: ни страха, ни ужаса, ни кошмара. Психологизма в нем — кот наплакал, а вот описаний, действия — полно. Начиная от охоты в первой части и заканчивая эпическим кровавым окончанием всей книги.
Тем не менее, стоит ли прочитать этот роман? Чистый русский провинциальный ужастик безо всяких прикрас, редчайшее явление в жанре. Быт, отношения, менталитет выписаны настолько детально, что хоть примеряй к действительности. Возможно, даже парочка упырей найдется на кладбище в деревеньке, когда будете гостить у бабушек и дедушек. Не забудьте также проверить местные леса на наличие оборотней или кого еще, вдруг Дивов кого упустил?
Опечаленная суровой действительностью, провинция ныне уступает городу. Городских ужастиков в наш век навалом, а вот провинциальные страсти не всегда найдешь. Роман Дивова — подтверждение тому, что мы не одиноки, и нечисть — не такая уж приятная компания. Байки Стефани Майер о вампирах и прочих гламурных упырях навсегда останутся сказками. Настоящие любители хоррора знают, что вампиры любят людей лишь по одной причине — кровь.
«Ночной смотрящий» — не столько книга о жестоких тварях, сколько роман-контраст о социальной жизни за знаменитым МКАДом. Жутковатая история, пугающая фоном, атмосферой, играет новыми красками в глазах тех, кто иногда задумывался, а что там: в этой тихой деревушке, за окном поезда или машины. Не стоит выходить на пустынной улице, где старуха потрошит крикливого петуха, мало ли бродит монстров в тот час по округе?
Первоначально публиковалось в онлайн-журнале "DARKER" (20 марта 2016); ссылка на базу: "Художник тёмной души"
Поговорить с классиками по душам возможно через их тексты. При чтении произведений Леонида Андреева не каждый почувствует себя уютно. Но разговор — крепкий, мрачноватый, затрагивающий немалое число проблем, читателю обеспечен. Стиль и язык великолепны, но не легки ни в какой степени. Произведения автора чаще всего тяжеловесны и трудночитаемы даже для искушённого читателя.
Предлагая пройтись под сводами трудов классика, можно предложить задуматься: а стоит ли окунуться в бездну неуютной авторской фантазии? Леонид Андреев, человек нелегкой судьбы, небанальных взглядов, способный утягивать своего читателя на самые тёмные глубины души. Его не проходят в школе, читают лишь в университетах. Большинство людей сами сталкиваются с творчеством мастера пера. Вперед, читатель! Поищем свет в темных осколках его творчества.
За всю свою карьеру Андреев неоднократно обращался к различным жанрам и сюжетам. В прозе автора ютятся скопом классические истории своего времени, мрачная мистика, жутковатый хоррор и всамделишные триллеры, окунающие читателя с головой в закоулки человеческой души. Охват тем, проблем, историй предоставляет широкий спектр знакомств с текстами автора. Мотивы, которые использует Андреев, давно заложены в русской культуре. Можно отыскать в его историях отзвуки страшных побасенок Николая Гоголя или высокого психологизма Федора Достоевского. Ими двумя вряд ли дело ограничится при серьезном рассмотрении авторского феномена.
Перейдем от слов к делу. В творчестве Леонида Андреева немало мрачных, «тёмных» текстов, на которые следует обратить внимание.
«Дневник Сатаны» — роман, оставшийся незавершённым из-за скоропостижной кончины автора. Это произведение о Дьяволе и его пришествии на грешную землю интересно с точки зрения идеи и авторской полемики. По сути, перед нами мистический роман с нотками философии: бесконечные, тягучие речи Фомы Магнуса с самим Сатаной так и наталкивают на размышления. Неторопливый сюжет располагает читателя к вдумчивому чтению, но кроются в этом романе и подводные камни. Образ Сатаны очень противоречив; здесь Отец Лжи выглядит более выпуклым и интересным, не тем банальным злодеем, которого мы привыкли видеть в массовой культуре. По окончании романа жаль лишь одного — сюжет обрывается на полуслове, чёткого финала нет. Фабула романа показывает нам один из вариантов того, как можно обмануть Князя Лжи, но, возможно, идея и замысел произведения глубже того, что мы видим на поверхности. В итоге читатель получает философскую мистику.
Давайте отвернемся от владыки преисподней и глянем в другую сторону. На Иисуса Христа, а точнее, человека, более известного в истории под именем Иуды Искариота. Повесть «Иуда Искариот» — любопытная трактовка знаменитого предательства. Фактически Андреев ничего не изменил, только поправил мотив Иуды, заставив по-новому взглянуть на заезженный сюжет. Повесть тяготеет к жанру притчи, но не становится от этого хуже. В связке с этим произведением обязательно нужно вспомнить рассказ «Елеазар» — еще один взгляд под новым углом, но на этот раз перед нами андреевская версия легенды о Лазаре. В отличие от предыдущей истории, в нем больше мрачности и присутствует элемент хоррора (пусть и неявный). Шокирующая библейская история цепляет подачей и нетривиальностью легенды. Автор своевольно истолковывает те или иные мотивы, и самое страшное — как у него это завораживающе получается!
К психологической драме тяготеет другая история средней формы: «Жизнь Василия Фивейского». Если кратко охарактеризовать сюжет, то это повесть о человеке, оказавшемся не на своем месте. Интересна она прежде всего своим моральным аспектом, а еще грамотным нагнетанием саспенса. В конце, когда читатель доходит до последнего листа, остаться равнодушным вряд ли удастся. Душевные переживания героев описаны очень убедительно. Для любителей жутковатых психологических драм эта повесть — самое то! Писателям ужасов тоже можно смело советовать — как можно нагнать жути без всяких монстров да маньяков.
Ужас войны, дикий и необузданный, просыпается в повести «Красный смех». Ни для кого не секрет, что война — жестокое и кровавое ремесло. В истории Андреева она получает сверхъестественный колорит, липким страхом заползая за шиворот читателя. И куда ни ступи, так и хочется бежать скорее, без оглядки, лишь бы война, персонифицированная в образе Смерти, не догнала тебя. Проблема в том, что от андреевской жути невозможно никак оторваться. Противно, тошно, хочется вдохнуть поглубже, успокоиться, но читатель завороженно переворачивает страницы в надежде найти луч света в беспредельной тьме войны. Только позже приходит мысль противопоставления — Андреев говорит об ужасах войны жестоко и беспощадно, играя на чувствах читателя. Концовка не даёт ничего положительного: ни чувства катарсиса, ни облегчения от закончившегося кошмара. Остаются лишь шрамы на душе, созданные произведением беспощадного писателя.
Не стоит забывать и о психологическом триллере «Рассказ о семи повешенных». Как и нижеупомянутый рассказ «Мысль», это лучший образец психологической мрачности в творчестве Андреева. Не отпускает ни на минуту. Человек показан очень убедительно, красочно, со всеми присущими ему чертами. Мысль проста: ожидание казни тянется как резина, становится вялотекущим, пробуждающим мысли главных героев произведения. Вся темнота человеческой души как на ладони. И самый ужас — ожидание неизбежного конца. Знать, что тебя ждет, и жить с этим — самая страшная кара на планете Земля.
Окунаясь с головой в творчество Леонида Андреева, легко заметить настроения автора: мрачные и пагубные, гнетущие и волнующие. Безнадежность, жестокость — вот чем пропитаны тексты писателя. Не все, но достаточное количество тяготеет к жанру триллера, черной иронии, нередко прорезается и самый настоящий жуткий хоррор. Именно этот факт делает прозу писателя нелегкой, «не для всех». Но в этом есть своя прелесть. Безнадега и обреченность текстов дают ему великий инструмент игры на человеческих эмоциях, возможность максимально показать мораль. И в рассказах таких моментов немало.
Посмотрим на другую сторону обрыва, где от глобальных ужасов (войны, нашествия Сатаны на землю) скрывается темнота человеческой души. И «Бездна» — тому ярчайший пример. Русский триллер, написанный в самом начале прошлого столетия, полон психологизма и темноты человеческой души. Кавалер, не способный защитить даму, человек без лица, лишенный мужества, не могущий противостоять темноте, — он куда ужаснее незнакомцев, с которыми сталкиваются персонажи. Но в чем прелесть рассказа? В морально-этической составляющей текста. У многих людей волосы встанут дыбом от мысли о человеке, неспособном пересилить собственное ничтожество. Сходными мотивами с этим рассказом звучит другой труд: психологическая драма «Мысль». Чем они похожи? Перед нами уже знакомый психологический триллер, если точнее — психологическая драма с немалым элементом триллера. С легкой руки подзаголовком рассказа хочется приписать «История сумасшедшего убийцы», ведь все именно так! Абсолютно классическая для автора вещь: гнетущее ощущение, мрачный антураж, сдобренный фирменным психологизмом, и сюжет, как всегда, цепляющий своими холодными руками мертвеца. Искать истину вместе с писателем — дело необыкновенно интересное, тем более если завернуто все в вопрос: безумен ли изначально идущий на убийство человек?
Но самым выдающимся произведением малой формы нужно назвать «Он. Рассказ неизвестного». В нем хорошо почти всё: качественный изящный язык, держащий в напряжении сюжет и дань готической литературе запада. От рассказа становится не по себе. Банальное начало плавно перетекает в неторопливое повествование, а скучная обыденность обрастает элементами хоррора. Что страшнее всего в рассказе — жуткая атмосфера. Странный дом, где пребывает герой, его вязкая повседневная среда напоминают о ценности описаний в жанре ужасов. Пугает не монстр, пугает ожидание его появления. Страшное чувство — знать, что вот-вот произойдет нечто, а никто так и не появляется. В этом качестве рассказ легко сравнить с творчеством Лавкрафта.
Не менее изящно и красиво написано «Воскресение всех мертвых». Конец Света звучит воистину впечатляюще. В нем нет ничего похожего на современных авторов хоррора, но исполнено местами интереснее и лучше; выше всяких похвал! Тонко, эпично, под евангельские мотивы — будто сам очутился среди этого форменного кошмара.
Впрочем, перечислять рассказы можно долго. Среди них стоит отметить «Стена» — безумное торжество психики над разумом, приправленное очередным ужасом. Мрачную и горькую сатиру на общество покажет «Смерть Гулливера». Сюда можно отнести «Набат» и «Что видела Галка» — по «тёмности». Да и то, вспоминая работы Андреева, ненароком что-нибудь позабудешь, а уж тревожности и безысходности в его прозе хватает с головой!
Но еще рано закругляться. Рука мастера простирается дальше — в драматургию. Пьесы писателя — еще один пласт, наполненный темными жанрами и мотивами. Говоря о них, сразу следует заметить, что большинство пьес были преданы цензуре. И есть за что! Бескомпромиссность текстов так и струилась назло всему. Пьеса «Черные маски» — мистический аттракцион главного героя, напоминающий комнату, заполненную зеркалами. Трактовать концовку можно по-разному, и это главная прелесть текста. Очевидных подсказок для понимания пьесы нет. Безнадега сквозит в тексте «Царь Голод», где один из героев не абы кто, а сама Смерть! Пессимизм, коим заряжено каждое слово, прямо вгоняет в неподдельную депрессию.
Для того, чтобы рассказать во всех подробностях и во всех красках о творчестве автора, понадобится целая книга. Уж больно привлекательно, со вкусом и нестандартно автор распоряжается своим талантом. В его книгах мало приятного, но куда больше пищи для ума, запредельного психологизма, неожиданных трактовок и настоящего неподдельного ужаса. Каждый глоток произведения в темном жанре напоминает нырок в ночную тьму, наполненную миллионами литров чистого страха и ужаса. Но такое путешествие бодрит, взбудораживает, цепляет и не отпускает еще долго.
Иногда стоит задуматься — а стоит ли читать автора с ходу и первое попавшееся произведение? Советовать такое сложно. Употреблять в умеренных количествах, небольшими дозами, иметь привычку осмысливать прочитанное произведение. А впечатлительным читателям — сто раз подумать, прежде чем взяться, иначе вдруг это безумие заразит вас?
облако тэгов
