— Новый Марк Твен. (Рецензия на биографическую книгу Максима Чертанова "Марк Твен" на сайте газеты "Санкт-Петербургские Ведомости");
— Не гайка, а медаль!(Интервью с ответственным секретарем премии им. Аркадия и Бориса Стругацких Николаем Романецким на сайте газеты "Санкт-Петербургские Ведомости");
— До "Гипериона". (Рецензия на сборник Дэна Симмонса "Молитвы разбитому камню" на сайте онлайн-журнала "Питерbook");
— Салон остался без козырей. (Отчет о седьмом Международном книжном салоне в "Ленэкспо" на сайте газеты "Санкт-Петербургские Ведомости");
— Желающие странного.(Интервью с организатором Конгресса фантастов России "Странник" писателем Николаем Ютановым на сайте газеты "Санкт-Петербургские Ведомости");
ЛЕОНИД КАГАНОВ: «ТЕКСТ КНИГИ — СКРИПТ ДЛЯ ВНУТРЕННЕЙ ВИЗУАЛИЗАЦИИ»
— Леонид, в 2010 году вы провели эксперимент: не стали выкладывать в сеть, как обычно, новый роман «Лена Сквоттер и парагон возмездия» и обратились к читателям с просьбой воздержаться от сканирования книги и распространения файлов. Результат оказался плачевным, вы сообщили, что планируете писать «в стол»... За это время ситуация как-то изменилась?
— Это не совсем верная формулировка: выкладывать на своем сайте книгу, которая готовится к выходу из типографии, ни один автор не имеет права — права-то у издателя, а издатель не позволит. Вот через год, когда тираж разошелся, тут можно cпросить у издателя разрешения выложить у себя на сайте — что я всегда и делал. Здесь я тоже сказал: ребята, через год выложу бесплатно. А хотите сейчас — купите книгу. Но прошу не сканировать: в силу некоторых обстоятельств именно сейчас решается вопрос — чем лучше разойдется конкретно этот тираж, тем выше шансы, что издательство продлит договор, и я смогу для вас писать книги дальше. Но понятно, что с интернетом в таком тоне беседовать нельзя — все равно как детям дать спички и попросить не поджигать занавески. То есть с самого начала мне было понятно, что книгу сольют на пиратские сайты, так что это с моей стороны была просто такая «закладка», на которую мы бы с вами в будущем ссылались, вот как сейчас. И действительно развились события по худшему сценарию: издательству теперь невыгодно печатать мои книги за тот гонорар, который бы оправдывал год работы. И теперь я книг не пишу. Точнее — пишу одну, но крайне медленно, в стол, наверно лет через десять допишу.
— Последний, то есть, извините, крайний ваш сборник, «Дефицит белка», вышел в 2007 году. С тех пор рассказов и повестей накопилось изрядно, даже если брать только опубликованные. Когда стоит ждать выхода нового авторского сборника — а если не стоит, то почему?
— Это опять та же проблема: издательству сегодня невыгодно издавать бумажные книги не самых топовых авторов. Факторов тут много. С одной стороны, чтение становится экзотическим времяпровождением — сейчас много кино, сериалов, игр и прочей более медийной продукции. Чтение — процесс, который эволюционно выработался не от хорошей жизни: просто не было других способов передачи информации, не картинки же рисовать. Грубо говоря, текст книги — это некий странный скрипт для внутренней визуализации. Мозг расшифровывает поток кодов (буквы, слова, предложения, ассоциации, культурные коды) и выстраивает себе в воображении картинку, где по марсианской пустыне едут космонавты в скафандре. Ты читаешь и видишь не буквы — видишь себя рядом с героями. Поэтому, кстати, читатели так огорчаются, встретив в книге иллюстрацию: не так они себе представляли! Но от читателя при этом требуется отдельное искусство и навык, который вырабатывался с детства. И повторюсь: не от хорошей жизни была придумана эта система преобразования закорючек в мысленное кино. А теперь? Теперь огромные возможности реально снять кино и показать. Поэтому если раньше все школьники и студенты ездили в метро с книгами, то теперь — с планшетами. Кому нужны скрипты из закорючек, если есть в изобилии качественный медийный продукт: фильм, сериал? Так что эволюционно книга сейчас падает на ту свалку истории, где, например, находится конный транспорт — отдушина для единичных фанатиков или аттракцион для туристов.
Ну а кроме того, у читателя есть интернет. В смысле, у каждого читателя вдруг возникли десятки друзей, знакомых, родственников, сослуживцев, одноклассников, которые ежедневно что-то пишут. Не книги конечно, но некий контент— реплики в соцсетях, сообщения, перепосты, комментарии, новости, приколы. И в целом это тоже потребляемый текст, на чтение которого человек ежедневно стал тратить то время, которое раньше тратил на книгу.
На фоне этих общественных процессов как-то уже неловко вспоминать про пиратов. Но их взнос в дело уничтожения книги самый значительный. По крайней мере, в нашей стране. Так исторически сложилось, что мои читатели — это люди, прекрасно знакомые с компьютером. Соответственно, я один из тех авторов, для которых бумажное книгоиздание свернулось в первую очередь: кому охота покупать кирпич, когда через пару дней уже можно скачать бесплатно? Но кормит-то автора только бумажное издание — все эти электронные продажи (которыми пользуется менее 10% читателей) собирают менее 10% гонорара. За такие деньги нельзя посвятить себя книге на год, при этом живя и кормя семью. Поэтому автор реализует себя в чем-то другом — от газетных статей до сценариев сериалов. К сожалению, по «закону сохранения всего» безграничная халява во Вселенной невозможна. Если читатель сегодня скачал книгу и не заплатил, то это не энергия интернета, взятая ниоткуда. Просто за это предстоит расплатиться кому-то другому: меценату, спонсору, рекламодателю, госпроекту, а если ничего этого нет (как обычно случается), то расплачиваются профессиональные авторы, которые вынуждены уходить в смежные с литературой профессии, уступая книжную полку непрофессионалам. Если бы такое было, скажем, во времена Достоевского — он бы не написал ни строчки, потому что писал всю жизнь, чтобы вылезти из долгов.
Писатель Вадим Панов родился 15 ноября 1972 года в семье военных. С 1983 года живет в Москве. В 1995 году окончил факультет Радиоэлектроники Летательных Аппаратов МАИ. В студенческие годы принимал участие в работе театра «Зеркало», апофеозом этого сотрудничества стал спектакль «Такие игры», поставленный по пьесе Панова. После окончания института всерьез занялся бизнесом, однако писать не прекращал. В фантастике дебютировал в 2001 году романом «Войны начинают неудачники», открывающим цикл «Тайный Город» — один из самых популярных сериалов в отечественной жанровой литературе. «Тайный Город» стал основой для многочисленных онлайновых, настольных и ролевых игр. Автор циклов «Анклавы» и «Герметикон», романов «Праймашина» и «Ручной привод», сборника рассказов «Таганский перекресток» и других произведений. Лауреат премий «Портал», «Бронзовый Кадуцей» и «Серебряный Кадуцей», «Два сердца», «Серебряная стрела», «Фантаст года», «Философский камень», «Чаша Бастиона», премии имени Афанасия Никитина, неоднократный обладатель дипломов журнала «Мир фантастики». В августе этого года Вадим Панов станет почетным гостем «Петербургской фантастической Ассамблеи».
<...>
— В «Герметиконе» вы используете элементы стимпанка, он же «паровой панк». Не кажется ли вам, выпускнику МАИ, человеку с отличным инженерным образованием, что повышенный интерес читателей к архаичным технологиям, ко всем этим паровым компьютерам и боевым дирижаблям, свидетельствует о деградации общества? По крайней мере, научно-технической? Или, как минимум, об определенном застое?
— При чем здесь общество?
Интерес к Толкиену свидетельствовал о наступлении в Европе и Америке дремучих времен идолопоклонничества?
Стимпанк в первую очередь эпоха и люди.
Эпоха, в нашем исчислении конец XIX — начало XX века, — это время героев и первооткрывателей, время сильных людей, бесстрашно идущих навстречу опасностям. Примитивная техника, отсутствие нормальной связи (представляете, не было мобильных телефонов и спутниковых навигаторов!), зато на картах полно белых пятен. Это время познания мира, время свершений... Истинные герои стимпанка — люди бесстрашные, рисковые и благородные. Но есть и антигерои: те, кто продавал опиум жителям целых государств и придумал первые в истории лагеря смерти. И наличие антагонистов подводит нас ко второму значимому элементу стимпанка: общество этой эпохи находится на изломе. Власть постепенно переходит от аристократов к буржуазии, идет слом старого и строительство новой системы.
Другими словами, в эпохе стимпанка есть нерв, есть отличный материал для литературных экспериментов, а уж тем более — для фантастических экспериментов.
Вот что интересует меня в стимпанке. А вовсе не «огромные человекообразные паровые роботы».
<...>
— В 2011 году вы с романом «Праймашина» поучаствовали в запуске межавторской серии по мотивам компьютерной игры «Prime World». И это при том, что у вас за плечами солидный багаж, два десятка популярнейших книг, куча литературных премий... Получается, правы те, кто утверждает, что у молодого фантаста есть сейчас два пути: или на сайт «Самиздат», или в издательский «проект»?
— Конечно не правы. Как может быть прав хор? Толпа? Стадо? Когда я начинал, все тоже говорили: или в «Самиздат» или в «формат», чтобы книга вписалась в серию (они тогда играли роль межавторских проектов), а я написал «Тайный Город», к которому издатели приделали бирку лишь с третьей попытки. Еще раньше авторы писали в «Конана-варвара» и «Секретные материалы», весь Питер, если не ошибаюсь, в едином порыве. Тоже считалось, что без этого никуда. А еще раньше говорили, что есть один выход: писать «в стол», но ведь появился Павлов... Люди сами выбирают дороги и мир вокруг — он одинаков для всех, так что если что не получается — подойди к зеркалу и увидишь причину своих проблем.
<...> По сути, главным содержанием «СтарКона» стали шоу, связанные с косплеем – костюмированным «отыгрыванием» героев «Звездных войн», «Вавилона-5», «Доктора Кто» и далее по списку. Рядовым участникам действа необязательно даже самим готовить костюмы: многочисленные фирмы и фирмочки, оживленно торговавшие на фестивале «сопутствующими товарами», предлагают богатый ассортимент услуг. Ну а для тех, кто увлекается косплеем всерьез, существует глянцевый ежеквартальник Pro Cosplay, выходящий тиражом всего 3000 экземпляров, зато уже два с половиной года.
Молодежная субкультура, сцементированная «СтарКоном», ориентирована прежде всего на потребление – по вполне очевидным причинам. В России за редкими исключениями не производят качественные фантастические сериалы, да и с качественными сериалами вообще напряженно. Зато в нашей стране активно переводят и смотрят западную НФ-классику. Коммерческий потенциал этой аудитории огромен, покупательская активность высока – было бы странно, если бы никто не воспользовался столь удачным стечением обстоятельств.
А вот книги на юбилейном «СтарКоне» явно терялись среди гаджетов и аксессуаров. Пожалуй, единственным ярким пятном, с точки зрения книжников, стала презентация альтернативно-исторического комикса «Пантеон», чуть-чуть недотягивающего до серьезного «графического романа». Филипп Соседов, автор этого многообещающего проекта, сумел вывести свое детище на западный рынок, тем самым обеспечив ему более-менее светлое будущее.
На церемонии открытия организаторы не раз подчеркивали уникальность фестиваля. Не удивлюсь, если они и впрямь не слышали о существовании «Интерпресскона», «Странника», «Блинкома», «Петербургской фантастической ассамблеи» и прочих конвентов, проводящихся в нашем городе уже не первый год, в некоторых случаях – не первое десятилетие. А если и слышали, традиционные конвенты «СтарКону» не конкуренты ни по конечным целям, ни по количеству участников, ни по привлекательности для партнеров и спонсоров. <...>
облако тэгов
