Совершеннейшее произведение в жанре рассказа, потрясает неимоверно, не оторваться. Каждое слово, метафора, гипербола — на месте. Очень поэтичный язык, как будто автор сначала написал поэму на эту тему, а потом переложил её в прозу. Всё начинается очень даже реалистично, а под финал — взрыв, в котором и мистика, и фантастика, и детектив, и абсурд...

Необычный рассказ даже для Набокова. Видимо самый первый или один из первых. Судя по этой сказке — даже нечисть (леший) испытывает тоску-ностальгию по России и по былым временам

Задумка хорошая, и временами очень хочется следить за сюжетом, неожиданностей на каждой странице хватает, а концовка даже потрясает. Но вот само воплощение хромает, язык местами корявый. Возможно тут «заслуга» переводчика... а может это надо читать будучи подростком, и тогда все неровности текста не будут заметны. Сколько их было в приключенческой литературе, кто на них в 15 лет смотрит!

Читать продолжение пока хочется, просто чтобы знать, что будет дальше.

Моё мнение об этом рассказе таково: не отец своими словами «сделал» ребёнка ведьмой, а она сама стала изучать по книгам все эти тёмные дела: колдовство и т.д. А потом уже отец по факту стал называть дочь ведьмой. И, по сути, он взывал о помощи и защищался даже тем, что избивал девочку. А, может быть, и пил из-за этой ситуации. И был прав, в итоге она его прикончила.

Первые два романа цикла «Лунные хроники» — просто блеск. С третьего романа сюжет немного начинает провисать, и в четвёртом этих «провисов» становится много. Это видно даже по количеству страниц каждого тома. Первые 2 тома имеют 400-500 страниц, третий — 600 с лишним, и четвёртый — 800! Мне кажется, что когда читатель к 4-й книге уже ждет развязки, а он её жаждет, то 800 страниц мелкого шрифта для заключительном тома — многовато! (Автор не только сводит все линии, которые наметила в начале цикла, но и отвлекается на всякие, на мой взгляд, ненужные детали. Хотя кому-то, допускаю, эти детали будут нужны).

Минусы данного издания тетралогии — очень корявые переводы (а может автор не научилась писать) и много опечаток (особенно — 4 книга).

Теперь плюсы. Мир, описанный автором, конечно интересен. Действие происходит после Четвёртой мировой войны. Звездолёты, киборги, компьютеры, мутанты, пандемия и т.п.; всего этого с избытком... Пересказывать сюжет не буду, главное не в этом.

В каждой книге цикла всегда есть множество отсылок к определённой старинной сказке, которая и выносится в заголовок. Но эти отсылки необычны и всегда переворачивают сюжеты любимых сказок с ног на голову. Я при этом испытывал хорошую такую литературную «оплеуху», от чего как читатель получал удовольствие. Вот за это я и поставил циклу «9», хотя 4-й роман оценил на «8».

Все героини, к которым я за время чтения, очень привязался, а также их парни, получили в конце от автора «по заслугам». Все линии цикла, несмотря на провисание сюжета, завершены, за что автору огромное спасибо. Есть ещё примыкающий к циклу сборник рассказов и роман-приквел, но до них я ещё не добрался.

Важное замечание: тетралогию (состоящую из романов: «Золушка», «Красная Шапочка», «Рапунцель» и «Белоснежка») нужно читать только в порядке написания. По сути это не отдельные книги цикла, а один гигантский роман про четырёх героинь. Если вы будете игнорировать это правило чтения, то рискуете не понять литературную красоту произведения и его отсылок к сказкам и быть разочарованным.

Конечно, этот рассказ не только о «загнивающем» капитализме. Когда читаешь такие строки: «И чем дольше каждый из них размышлял, тем больший его охватывал страх, поскольку каждый опасался, что какой-то из его соседей и знакомых из чувства личной неприязни пришлёт за ним автоматы...», понимаешь, что это написано и о нашей стране, о событиях до 1953 года, в котором, кстати, и создан рассказ. И тут же вспоминаешь другую страшную надпись о том, что «доносы русских друг на друга не принимать!» И, быть может, раньше 1953 года этот рассказ не мог появиться, потому что и в родной автору Польше (социалистической!) также творилось нечто описанное в этом рассказе. Сатира высочайшего класса и социализм тут тоже недвусмысленно обрисован.

Неслабый сценарий, из него можно узнать то, о чём умалчивается в рассказе «Метастаз», по мотивам которого он и написан. Например, каким образом Луис стал убийцей раковых вампиров. Но история, описанная в киносценарии, несколько отличается от сюжета рассказа. Всем, кому понравился рассказ «Метастаз», я бы предложил прочитать и киносценарий, ибо вместе эти произведения дают нужный истории объём.

Ужасный, ужасно-добрый рассказ. Катарсис в конце, как это бывает всегда по прочтении прекрасного произведения. В конце рассказа герой (нет, Герой) видит не только раковых больных, но и страдающих другими болезнями, и забирает в себя всех паразитов. Помог ли он этим людям? Выжил ли сам? Думаю, ответы на оба вопроса отрицательные, ведь в мире очень много раковых и иных вампиров... Открытый финал.

Жизнеутверждающий финал рассказа трогает именно своей недосказанностью. (Красота произведений Владимира Владимировича всегда в недосказанности, если так можно выразиться, в обрыве мысли в нужный момент. И дальше читателю ничего не остаётся, как ощутить красоту). Ведь автор ни словом не обмолвился о том, как же рождение (оно же рождество, тут двоякий смысл) бабочки повлияло на Слепцова. Но этим и интересен такой финал. Надо думать, что Рождество, которое для героя наступит завтра, не допустит самоубийства, которого он жаждет сегодня. Рождество — время чудес, оно подобно рождению огромного шелкопряда, расправляющего крылья и взлетающего. Рождество — время человеческого счастья.

Что касается всех моментов повести, связанных с Богомолом, то это прекрасное дополнение автора к его великому, не побоюсь этого слова, роману «Жизнь насекомых». Стоит разделить эту повесть на главки и поместить в разных слоях-местах данного романа, и она вольётся в него без остатка. Но, читаемая как отдельное произведение, эта повесть становится наравне с романом (для этого — все предпосылки), а значит не менее великой.

Очень неровный сборник по впечатлениям от рассказов, собственно как и второй (Меч Предназначения). Впечатления от «ЗАХВАТЫВАЮЩЕ НАСТОЛЬКО, ЧТО ХОЧЕТСЯ СМАКОВАТЬ КАЖДУЮ СТРОЧКУ И ЧИТАТЬ КОМУ-НИБУДЬ ВСЛУХ» до «НУ КОГДА ЖЕ ЭТО ЗАКОНЧИТСЯ». Там, где захватывает — и философия к месту, там, где побыстрее ждёшь развязки — всё кажется скучным и занудным. Второй сборник показался даже слабее, хотя рассказ под одноимённым названием (опять же Меч Предназначения) всё перекрывает. И тем более в нём, как я понял, завязка для последующих романов. Посмотрим, как оно повернётся в Крови Эльфов. Несмотря на всё вышесказанное, ставлю высший балл за интересно прописанный Мир.

Прекрасный рассказ. Его главное достоинство — он заставляет задуматься, а не просто развлекает. Тут я абсолютно согласен с предыдущими рецензентами. Но меня он заставил сделать несколько другой вывод. Для Ренфри меньшее зло состоит в убийстве Геральта, а большее зло, как ни странно, в любви к нему. Она боится влюбиться, но всё-таки ложится с ним в постель. А на следующий день порывается его убить, сначала с помощью своих подручных бандитов, а потом сама. Так бывает: для некоторых любовь — зло... Остальное в рассказе — детали и атмосфера, которая как всегда у Сапковского объёмна, такая, что хочется потрогать её руками.

Мне кажется, что это лучшее описание Сталина, его поступков, их причин и последствий. Но доказательств у меня, конечно, нет, это просто эмоциональное впечатление от рассказа. Где-то примерно в середине рассказа автор нам вдруг открывает, что сам Сталин считает, что ему Судьбой предназначено занимать то место, которое он занимает. У него «траурная необходимость» занимать это «страшное и величественное место». Хотя «хлопот много, крови много придётся пролить... Крестьян жалко. Пришлось бы всех объединить»... Тут вообще такая «альтернативная» история. Как бы относились к Сталину люди, не займи он свой пост, но при этом люди знают, как бы он правил... «Пусть, <говорит такой «невинный» Сталин про крестьян> живут сами по себе, пусть каждый имеет свой кусок хлеба и свой стакан вина». «Но откуда он знает, что будет с крестьянами?» «Такой человек всё предвидит». «Дай Бог ему здоровья!»...

Вообще, какие здесь глубокие авторские отступления. Одно такое про подлость и человечность надо изучать всем тем, кто идёт в политику, да и не только туда...

Мне кажется, основой для этой главы стали многочисленные произведения о противостоянии красных и белых, т.е. о Гражданской войне, например, романы М. Шолохова, Д. Фурманова, А. Серафимовича и т. д. В итоге получилась великая пародия на эти произведения, и не только на эти. А о том, что автор находится НАД схваткой, т.е. не принимает чью-либо сторону (что верно для автора), говорят следующие строки (напомню, что главный герой лежит в укрытии и наблюдает за приготовлениями белых к бою с красными): «...Зачем меньшевики, зачем большевики, зачем вообще я здесь лежу и выслеживаю это деревянное чудище? [Тут кстати вспоминается «троянский конь», вот ещё образ, который Автор включил в сферу своих высоких пародий]. Боясь шевельнуть затёкшей ногой, он смотрел в небо и думал о бренности человеческих усилий. Да и стоит ли делать какие-то усилия, думал он, если оттуда, сверху, Главный Тамада [тут мы встречаемся с пародией на Библию, во как!] следит в небесный бинокль за всеми людьми, чтобы каждый делал предписанное ему в согласии с Его великим замыслом».

А как свободно, пронзая время, летит мысль автора, я имею в виду авторские отступления. И тут, неожиданно для себя, сталкиваешься с мыслью, что это может быть пародия на Герберта Уэллса. Не исключено...

И опять хочу поправить аннотацию. Алихан не скотопромышленник. Скотопромышленник в этом рассказе не имеет имени. Алихан не один из игроков, а третейский судья, и по совместительству третий муж Даши.

Сюжет этой главы отличается от аннотации, по крайней мере в том издании, которое я читал. А читал я версию издательства «Время», т. е. собрание сочинений и последующие издания. Я думаю собрание сочинений Фазиля Искандера создавалось не без пристального внимания самого Фазиля Искандера, поэтому ошибки здесь быть не может. То, что написано в аннотации относится к предыдущей1-й главе, которая называется как и вся эпопея «Сандро из Чегема», и другое название «Дядя Сандро, княгиня и богатый армянин», тоже относится к 1-й главе. А в этой главе главный герой находит дядю Сандро уже в городе (тот уехал из Чегема). Сандро выходит на пенсию, работает тамадой и рассказывает историю о неожиданно пересохнувшем ручье, как воздаянье за грехи дяди Сандро и его товарища.

Конечно же я далеко не объективен, но при прочтении этой истории вспомнилась другая история — с Дж. Сэлинджером, который тоже ушел из литературы в расцвете творческих сил, зная, что его творения после Главного Творения будут только хуже. Ушел и этим запомнился, и помнится до сих пор. А имя какого-нибудь его друга-недруга мы и знать не знаем. Не факт, конечно, что он вообще был... И историю Сэлинджера мистер Брэдбери безусловно знал. Наверное не важно, что эти мои мудрствования не имеют под собой подоплеки в виде фактов, расходятся по годам и превращаются в фантазию... Но интересно, что инициалы у двух Авторов — книжного и реального совпадают... хотя бы по-русски — Д. С.

Да... Рассказ наводит на разные мысли. Если Мама

Это не просто рассказ. Это рассказ-игра. Один из способов игры такой. Сначала читаешь этот рассказ первый раз (а будут обязательно и второй, и третий), в конце рассказа приходишь в недоумение — что это за д е в а такая? Читаешь второй раз, понимаешь о какой-такой д е в е идет речь. При этом вспоминаешь комментарий самого мистера Брэдбери, это помогает понять, почему вообще этот рассказ написан. Но ведь Автор не объясняет нам о ч е м рассказ, и это правильно. Но во второй раз уже всё до тебя доходит. И здесь важно прочитать этот рассказ третий раз, чтоб всё встало на свои места, и, самое интересное, хочется посмотреть не оступился ли Автор где-нибудь, не ошибся ли в деталях-мелочах. Нет! Всё безупречно! И, наконец самое главное, победитель в этой игре всегда только Автор... Это потому, что додумался ты до всего только с третьего раза! Д е в у бы на твою голову!!! Но поиграть — стоит.

Самая лучшая, самая высшая мера наказания для преступника — это не смертная казнь или пожизненное заключение, а забвение. Главное, что их толкало на такого рода преступления — это всегда желание быть знаменитыми в веках. А надо сделать так, что их не было, этих преступников, просто не было в истории и всё! Они не родились, не учились, не женились, у них не было детей — их самих не было НИКОГДА! Поэтому опозоренный, оплеванный, убитый, раздавленный уходит из театра Бут... Убитый убийца — какая жалкая сцена, Автор не жалеет красок, и нам даже становится жалко этого нелюдя... это ли не самая совершенная награда за преступление?

Читая рассказ, почему-то думал, что все повернется в сторону счастливого финала, и что это на самом деле окажется ИГРОЙ. С одной стороны насмерть перепуганные родители, замуровавшиеся на чердаке, и с другой — маленькая девочка, пришедшая вечером домой после прогулки и ВОТ ТАКОЙ СТРАННОЙ ИГРЫ и, как обычно, готовая ужинать, чистить зубы и ложиться спать... Вот это был бы поворот, как мне кажется! Но... вторжение инопланетян с помощью наших детей совершается...

Из этого рассказа я вычитал хорошую прививку для детей от теле- радио- интернет- газетно-журнальной пропаганды. Как мне показалось, с ней тоже борется главный герой рассказа Дуглас. Со взрослой государственной пропагандой. Ведь дети-то рождаются, как мы все понимаем, вне любой пропаганды. Так вот — прививка:

»...И я, чтобы не слушать, начал рисовать на бумаге. Стал мурлыкать себе под нос, начал придумывать свой собственный язык. До конца дня я уже не слышал ни слова. Я отбил нападение, сумел противодействовать яду.»

Вот какая мысль пришла мне при чтении. Эту повесть, на мой взгляд, надо читать во время путешествия в поезде. Только так ощутишь всю прелесть, оценишь все детали, которые, если читать в поезде, остаются актуальными, несмотря на то, что прошло 25 лет с момента написания.

Точно также роман Кобо Абэ «Тайное свидание» о больничном государстве в полной мере поймешь и оценишь только в том случае, если во время чтения сам лежишь в больнице... Сходства с «Градом Обреченным» братьев Стругацких, отмеченные многими в отзывах как-то не нашёл, хотя данное произведение читал давно и не перечитывал.

За одну-единственную сцену в гробнице Глэдстоуна я бы поставил твердую десятку, в одной этой сцене столько неожиданных поворотов! В целом произведение неровное, в этом плане, как мне кажется, несравнимо с первой частью трилогии, от которой невозможно было оторваться. Больше, конечно, привлекает как персонаж Бартимеус, хотя та ещё язва! Китти Джонс необыкновенно хороша, а вот Натаниэль — нет, не вызывает симпатий... Вообще идёт намного медленнее, чем первая часть.

Мне кажется, вся первая часть этой Трилогии сводится к фразе Бартимеуса на предпоследней странице:

...А ещё у тебя есть совесть — опять таки редкое свойство, которое очень легко потерять. Береги ее.

Кому-кому, а джинну можно верить. Мальчишка не безнадежен. Посмотрим, что будет дальше. Приступаю ко 2-й книге. Необычно. Такого ещё не читал.

Купил книжку прекрасных сказок про Карлсона с иллюстрациями шведской художницы, постоянного соавтора Астрид Линдгрен, Илон Викланд. Начал просматривать иллюстрации и удивился — вот они наши мультипликационные Малыш, Карлсон, фрекен Бок и остальные персонажи трилогии. Почти один в один. А наши художники-мультипликаторы заявляли, что это они придумали образы. Хотя, если смотреть на даты, Викланд иллюстрировала повести о Карлсоне с самого начала, т. е. с 1955 года, а наш мультфильм появился гораздо позже. Вот что хотелось сказать. Что касается самих произведений, они прекрасны. Легким, почти детским, языком автор рассказывает, что нужно делать и что — не нужно в жизни, как стоит поступать, дружить, любить и про стоимость подлостей в этих сказках тоже исчерпывающе рассказано.

Может быть, этот рассказ о том, что мы не всегда можем разглядеть талант сына или дочери. А тем временем талант есть всегда и иногда в сто крат превосходящий талант родителей вместе взятых. Как это и произошло с Тимом из рассказа «Мир таланта». А еще стоит приглядеться к не таким, как мы, к непохожим на нас, к тем, к которым мы относимся иногда свысока, иногда с чуть скрытой брезгливостью... А вдруг за ними будущее и уже они потом будут решать как к нам относиться, решать наши судьбы...

Почему это интересно и нравится. Потому что это — свободно! Это не литература — это настольная игра! Это — не подчинено никаким законам никаких литературных жанров! Потому что это — фантастика в самом высшем, бессознательном, первоначальном смысле этого слова! Потому что это — сказка по-шварцевски с идеальным героем всех времён и народов!

Одна из немногих повестей цикла про сэра Макса, где соблюдаются каноны настоящего классического детектива. Битва за наследство, что может пощекотать нервы больше любителю детективов в духе Агаты Кристи, Эрла Стэнли Гарднера или Рэкса Стаута. Но вот... разве не мог сэр Макс узнать о делении на расы из энциклопедии сэра Манго Мелифаро, или он не все 8 томов прочитал к тому времени... Странно. Но всё равно интересно. Небольшое обновление уже знакомого мира не помешает.

Такие рассказы приятно читать родным и любимым именно вслух, проговаривая каждое слово, и самому отдыхать, и ощущать мир вокруг исключительно прекрасным. Здесь автор не показывает нам, какой он начитанный или неспокойный за окружающую действительность, не наказывает нам ЖАЛЕЙТЕ МЕНЯ, ВОСТОРГАЙТЕСЬ МНОЙ, а просто дарит тепло. Даже в такую холодную осень. И это признак хорошей литературы. Доброй.

Рассказ написан обычно — прозой, но на самом деле, если его читать вслух, звучит как песня. И даже припев есть — про семь лет, а потом про семь трав. Попробуйте спеть рассказ, такого, я думаю, вы ещё не вытворяли!

Всем хорош рассказ и очарование в нем есть, и доброта, и сказочность в духе, может быть, Андерсена и Гауфа, и, конечно, музыка, но я, пардон, так и не смог разобраться — почему рассказ называется «И муравей»? А в этом, скорее всего, главный секрет рассказа, так сказать, нотка в музыкальном произведении, которая встанет на свое место и объяснит самое главное в этой сказке, в этой жизни!

Получилась на мой взгляд гремучая и очень интересная смесь сказок «Тысячи и одной ночи», «Алисы в Зазеркалье» (да и Страну Чудес туда же отправлю) и ещё дюжины других произведений. Всегда интересно проследить, во что трансформируются в голове писателя книги, давно и недавно написанные и что из этого в итоге получается на бумаге (прошу прощения, за сумбурность, но как-то так).

Библиотека ненаписанных книг вызывает восхищение. И есть желание сравнить ее с Вавилонской библиотекой Хорхе-Луиса Борхеса. У Фрай очень трудно найти книгу, которую ты сам когда-то задумал, но так и не написал, а у Борхеса — почти невозможно найти книгу, где бы воспроизводилась твоя автобиография. Потрясающие высказывания о Книгах и Библиотеках! И насчёт истребления народа: тут, мне кажется, сэр Макс избрал малое зло — уничтожая этот народ, он избежал истребления от проклятия многочисленных других народов, где тоже есть дети и старики.

Самое удивительное в этой повести — легенда о происхождении жителей континента Арварох. Будто бы они — плод медитации мудрых птиц буривухов, а когда кто-то из вышеназванных жителей умирает, тут же на свет появляется новый птенец. Красивая легенда. И неожиданно эта легенда для сэра Макса подтверждается хотя бы в части смерти-рождения. Потрясающий ход, на мой взгляд. А в остальном — такая же добрая и смешная философская сказка, как и другие повести цикла.

Рассказ сначала напомнил братьев Стругацких с их «За миллиард лет до конца света». Тот же ученый с экспериментом, который может помешать неким силам, ведь этим силам совершенно не наплевать, что происходит на Земле и к чему это может привести в будущем. Но концовка рассказа поразила — как все может быть до банальности просто. С другой стороны произведение напомнило другой рассказ Ф. К. Дика «Успешный автор» — ситуация аналогичная, но перевернутая с ног на голову, и опять же концовка приводит в восторг, она простая, как река, стремящаяся к водопаду и вместе с тем сложная, как водопад, получившийся из реки...

Влияние Кастанеды ощущается. Есть посиделки у костра, есть прием «средства», и превращения-чудеса. Но эта и пародия на Карлоса. Средство-то в конце оказывается обычным эликсиром для зубов... В целом — рассказ легко читается в отличии от некоторых других произведений Виктора Олеговича.

Книга вернула мне радость чтения, утраченную в детском возрасте. Дальше серию книг о Гарри Поттере читал с переменным успехом, для того, чтобы посмотреть как автор свел сюжетные линии. А эта, первая, блеск! Невозможно оторваться ни на секунду, пока не перелистнешь последнюю страницу! От фантазии автора можно сойти с ума! Что же ждет героев за поворотом коридора в школьном замке...

Рассказ потрясает. Хочется плакать и всем объясняться в любви. Хочется позвонить маме, которая далеко, и наговорить ей чего-то теплого, просто потому, что она мама... Вспоминается, как в детстве плакал над такой же ситуацией, как в рассказе, когда с другом происходила ссора непонятно из-за чего, и никто не мог сделать первый шаг к примирению... Вспоминаются улочки и дворы детства и хочется по ним пробежаться наперегонки с теплым летним ветерком... Много чего вспоминается доброго!.. Вот настоящий катарсис, кто бы что ни говорил!

В. П. Катаев обходит с нами, читателями, ленинские места в Париже настолько с любовью, что по прочтении очень хочется, и я думаю никто особо не воспротивится, назвать все эти места не ленинскими, а катаевскими, и пройти там, посидеть, подышать, пожить...

Одна из самых любимых книг моего детства. Часто вспоминается мною, по возможности перечитывается. Из этой книжки с незабываемыми иллюстрациями Г. Валька я узнавал в детстве о реалиях капитализма, которые тогда казались красивой печальной сказкой. И вдруг эта «сказка» пришла в нашу жизнь и оказалась не только печальной, но и просто страшной: достаточно вспомнить «МММ» и все перепетии 90-х... Самая взрослая книжка и самая непростая из всей трилогии про Незнайку. Носов по сути описал три общественных формации:наш родной «социализм» в первой части трилогии, «коммунизм» во второй (Солнечный город с его техникой будущего) и капитализм в третьей. Но и тут грянула революция с помощью привезенной землянами невесомости (идея «мировой революции»), и можно читать трилогию сначала...

Добрая сказка, говорящая о дружбе и взаимовыручке. Интересная деталь: это была английская народная сказка, слишком замудренная и придуманная совсем не для детей (вспомним, что сказки Шарля Перро и братьев Гримм тоже писались отнюдь не для детей, чего стоит хотя бы эпизод в «Золушке», где чтобы одеть туфельку ее «сестрам» отрубали пальцы. Но эти сказки существуют в нашем сознании именно как детские, потому что их пересказали советские писатели, и в таком виде они «снова» пришли на свою родину, и ими с удовольствием воспитывают детей). Также и «Три поросенка». Михалков пересказал английскую сказку, и в Англию сказка вернулась именно как произведение, написанное для детей советским писателем, и с тех пор так там и существует. Теперь никто там уже не помнит, что это исконно английская сказка. И английские дети, плачут и смеются, верят в добро, а, самое главное, знают нашего Сергея Михалкова. Вот такой парадокс...

Среди источников, из которых Гоголь черпал вдохновение, когда писал повесть «Страшная месть», не только украинский и русский фольклор, не только богатая событиями борьба украинского народа против поляков (о чем написано в любом комментарии к произведению), но и явно... Шекспир (вот об этом влиянии я ничего не встречал в тех же комментариях) — перечитайте сцену сумасшествия Катерины, когда она потеряла мужа и сравните со сценой сумасшествия Офелии в «Гамлете», когда она потеряла отца. Практически тот же бессвязный бред и такие же непонятные песни...

Одна из самых страшных повестей (наряду со «Страшной местью») цикла «Вечера на хуторе близ Диканьки». Даже, возможно, самая страшная. Но и поучительная. И вызывающая воспоминания.

...Мне, наверное, было 10 лет, а может 11. Финал советских времен, год так 1988, 89-й. Были тогда такие летние лагеря при школах (они и сейчас есть). После обеда учительница читает нам «Вечер накануне Ивана Купала». За окном школьного кабинета горячее лето, а мне холодно. Холодно и страшно, но при этом я боялся пропустить хоть слово, затягивали эти слова и обо всем заставляли забывать, что в мире вокруг делалось... Помню, как я всей душой желал, чтобы Петрусь не убил топором шестилетнего брата своей возлюбленной. Но вот он уже поднимает топор, бьет им и... кровь, которую начинает высасывать безобразная ведьма. И я, вздрогнув, не смог удержаться и вскрикнул «Не-е-ет!!!», да так, что учительница даже хотела прекратить чтение повести.

...Оказалось, детское впечатление живуче. Перечитывая совсем недавно эту повесть, я также хотел (снова!), чтоб это убийство ни в чем не повинного ребенка не произошло! Но оно происходит, и я опять вздрагиваю, и сам не замечаю, как кричу «Не-е-ет!!!» Вот такое воздействие классической русской литературы, живого гоголевского слова.

Ему некуда было деваться, скажут мне. Он на это пошел, чтобы быть с любимой. А я отвечу, что не верю я в такую любовь, и, словно, в ответ на это неверие, Гоголь раскрывает страшную картину жизни молодых героев после их свадьбы. Петрусь понемногу сходит с ума, говоря современным языком, такой «депресняк» на него напал, что не дай Бог никому!.. И, конечно, страшный финал...

Не буду оригинальным, буду это произведение хвалить. Потому что оно достойно похвалы. Это самое потрясающее и самое выверенное произведение из всего цикла «Вечера на хуторе близ Диканьки». И самое... нестрашное (хотя мистика присутствует, и еще какая!). Повесть брызжет искрометным юмором.

В цикле «Вечера на хуторе близ Диканьки» есть более страшные произведения, например «Вечер накануне Ивана Купала», есть и пронизанные поэзией, например «Майская ночь» или «Сорочинская ярмарка», но настолько поэтичных и смешных, насколько поэтична и смешна «Ночь перед Рождеством», — больше нет! Повестям, которые в цикле предшествуют «Ночи...» не хватает какой-то отшлифовки, что ли (хотя тут со мной будут спорить: как же? это же Гоголь!!!, но я от своих выводов не откажусь). А здесь всё, повторюсь, выверено, все линии завершены, из одного вытекает другое, и всё пронизано такими подробностями... ах, эти подробности, вся соль в них, нужно еще уметь так писать!

Складывается такое ощущение, что только Гоголь мог назвать свое прозаическое произведение поэмой (правда, другое — «Мертвые души»). И «Ночь перед Рождеством» — такая поэма в прозе, каких, извините, ни один автор (будь он хоть трижды поэт!) еще не писал и вряд ли напишет...

И если чуть-чуть перефразировать слова Виссариона Белинского (сказанные, правда о «Майской ночи»), то будет очень справедливо: «Читайте «Ночь перед Рождеством» в летний вечер, и вы забудете о лете с его зноем; вам будет чудиться эта темная снежная ночь благословенного юга, полная чудес и тайн...».

Последний отзыв на повесть «Чугунный всадник» был сделан в 2010 году, и в нем было написано, что повесть устарела. Я же в свою очередь напишу, что, с учетом последних событий (несменяемость нашей власти, неумные люди в ней, коррупция, непонятная идеология государства, появляющаяся цензура — закрытие газет, телеканалов, неугодных власти, митинги и т. д.), повесть нисколько не устарела и описанный в повести Кузьма Никитич — действительно руководитель вроде Володи, только современного нам Володи... Хорошие писатели, они все чуть-чуть предсказатели, даже если не хотят этого. Ай, да Успенский!..

Потрясающий по атмосфере рассказ, хотя и оставляет по прочтении множество вопросов. Но главное остается главным: путешествие во времени — это не приятная туристическая прогулка. Именно так: после путешествия (по каким бы причинам оно не происходило) тело живет несколько минут, а потом начинает разлагаться (или растворяться) в воздухе со страшным шипением. Вот в это-то больше веришь, чем в приятные прогулочки по разным временам!

Финал насколько потрясающий, настолько и непонятный. Поражаешься тому, что финалы Матесона могут иметь такое разное истолкование. И ведь у каждого оно свое. Так по-моему никто не писал. Сколько отзывов и никто не описал финал, который я увидел. На мой взгляд:

А мне показалось, в отличии от аннотации, что герои рассказа, наоборот, не живут на третьей от Солнца планете, а летят к ней. Ведь нигде в начале рассказа не сказано про третью планету, а только в конце, где сосед спрашивает главного героя «Ты знаешь, куда мы летим?». И получается, что они летят из другой Галактики к нашей Земле. И тут можно увидеть несколько вариантов развития (а почему нет?): либо дети этих героев будут Адамом и Евой, подтверждая гипотезу об инопланетном происхождении человека (мы ведь не знаем, какой век на Земле описан в рассказе), либо к нам летят очередные инопланетные гости...

Возникает ощущение, что написав эссе про Кеведо, Борхес на самом деле писал про себя! Нужно просто вместо «Кеведо» поставить «Борхес» . Смотрите сами:

- «Ни жизнь, ни искусство Кеведо (читай: Борхеса) не пригодны для слащавых гипербол, повторение которых приносит славу»;

- «О Кеведо (читай: о Борхесе) пришлось бы только сказать, что он литератор литераторов»;

- «Чтобы наслаждаться творчеством Кеведо (читай: Борхеса), надо, на деле или потенциально, любить слово. И наоборот, не имевший склонности к литературе не может наслаждаться произведениями Кеведо (читай: Борхеса)";

- «Величие Кеведо (читай: Борхеса) в слове»;

- «Считать его философом или теологом — это заблуждение, которое могут поддержать названия его произведений, но не их содержание»;

- «Блестящий лаконизм, инверсия, почти алгебраическая строгость, противопоставления, сухость, повторы слов придают его тексту иллюзорную четкость»;

- «Многие периоды (имеются в виду периоды текста) заслуживают или желают заслуживать ранга совершенных»;

- «Для него язык был прежде всего орудием логики»;

- «Если смотреть на стихи Кеведо (читай: Борхеса) как на игру гипербол, они обычно великолепны»;

- «Амплитуда поэтического творчества Кеведо (читай: Борхеса) очень велика. Тут и задумчивые сонеты, и мрачные, жестокие образы, магические выходки теолога, итальянское изящество и нежность, латинская сжатость, угрюмая торжественность разложения и хаоса»;

- «Лучшие вещи Кеведо (читай: Борхеса) отнюдь не темны, не грешат стремлением смутить или развлечь загадками. Они — это словесные объекты, отдельно и самостоятельно существующие, как шпага или серебряное кольцо»;

- «Подобно Джойсу, Гёте, Шекспиру, Данте и в отличие от всех прочих писателей, Кеведо (читай: Борхес!) для нас не столько человек, сколько целая обширная и сложная область литературы».

Кажется, повторюсь, Борхес пишет о себе, подводит итоги своего творчества (а это обычно делают другие и после смерти автора). Может быть, Франсиско де Кеведо вымышлен им? Но нет вымышленные личности (и еще какие!) присутствуют у него в новеллах, а это определено им как эссе. Нет, Кеведо — реально существующий испанский писатель. И в этом опять парадокс, каких много в творчестве Борхеса, всё его творчество построено на парадоксах. Кажется, что Борхес создал множество великих произведений, потом умер и написал эссе о своем творчестве, прикрывшись именем Кеведо.