В пух и прах разруганный роман. Совершенно несправедливо, разумеется. Потому что это — тот Кинг, которого мы знаем и любим. С бешеным драйвом, реками крови и тоннами старого доброго ультранасилия. Лишенный стариковской сентиментальности и не боящийся оскорбить ваши самые нежные чувства избиением ни в чем не повинных людей, которым просто не повезло оказаться не в том месте не в то время.

Конечно, по сравнению с «Безнадегой», братом-близнецом которой этот роман является, тут все сильно попроще. Тут нет философских размышлений о Боге и вере в Него (подчас пугающих больше, чем любая потусторонщина), лишь противостояние людей, борющихся за жизнь, с древним безжалостным Злом. Нет (только сейчас начинаешь ценить это) и никаких натужных рассуждений о политике, никакой «повесточки», и даже расизм — лишь одна из темных сторон человеческой натуры, проявляемых в критический момент, наряду с трусостью, звериной злобой и желанием вцепиться хотя бы в чью-то реальную глотку, когда сама реальность — милая, уютная, с залитыми солнцем лужайками, белыми заборчиками и близкими людьми, которые ещё минуту назад были живы и здоровы — растворяется как дым, уступая место непостижимому ужасу. Классика. Добрый старый хоррор, последний вздох кровавых 80-х в творчестве Стивена Кинга, которое именно в 80-е и достигло своего пика, перевалило его и к концу столетия неуклонно двигалось вниз.

Вообще-то, данный роман, как и абсолютное большинство поздних произведений Кинга можно охарактеризовать ёмким словом «Покатит». Это слово можно лепить под почти каждой следующей книгой вместо отзыва и собирать минусы за отсутствие информативности. Поэтому я честно напишу «Покатит» и перейду к разбору полётов.

То, что Стивен Кинг — действительно «король ужасов», стало понятно, увы, лишь когда он почти завязал с ужасами. Пошли детективы, триллеры, драмы, фантастика или, как в данном случае, просто городская мистика — тут-то и выяснилось, что без доброй щепоти старого доброго ужаса все это получается безвкусным и жидким. Нет, какие-то элементы хоррора вот в данном произведении присутствуют — скажем, неаппетитная наружность призраков или некая НЕХ (впрочем, почти безликая в сравнении, допустим, с Тэком или Оно) подсосавшаяся к маньяку-подрывнику, но в целом все очень мягко и щадяще, как детское питание в баночках, которое с удовольствием едят и старики, потому как это единственное мясо, которое они в состоянии прожевать. Увы, прошли времена, когда в произведениях Кинга умереть мог любой (немного порадовал этим «Институт», но, в основном, только этим), и здесь, будьте уверены, погибать будут либо безликие статисты, либо нехорошие редиски, так что переживалку можете спокойно отключить и спокойно наблюдать за взрослением очередного Мальчика с Необычным Даром — видеть мёртвых (да, сэй, мы тоже смотрели «Шестое чувство», классный фильм) и судьбой его мамы-одиночки, которая, по моде нынешнего времени, а не сюжетной необходимости, сделана лесбиянкой. Ну, знаете, чтоб было, примерно как геи и рассуждения о тяжёлой судьбе чернокожих гангста в недавнем «Будет кровь». Уже по традиции

как это принято в мистических триллерах средней руки. Ну и на закуску — как бы шокирующий «вотэтоповорот», впрочем, так же почти не влияющий на сюжет.

Все это гладко и профессионально написано, не затянуто (автоматически накидываем балл). Своей семерочки роман заслуживает, но это лишь тени былого величия. Старость не радость.

БЛЯМ-БЛЯМ-БЛЯМ! Одна из жемчужин в творчестве Стивена Кинга, шедевр, наглядно дающий понять, чем он заслужил титул «короля ужасов». Как и Брэдбери (значительно на него повлиявший), Кинг плетет свой сверхъестественный ужас из нитей реальности. Только если у Брэдбери источником этого ужаса становится нечто обыденное, привычное — ветер, грудной ребенок или даже ваш собственный скелет, — то Кинг берёт за основу изначально кошмарную ситуацию — страх смерти. Очень реальный и очень осязаемый. В данном случае, как и в романе «Кладбище домашних животных» — ужас перед потерей близких. В детстве — приятно щекочущий нервы и будоражащий кровь. Как пионерские страшилки, в которых какие-нибудь Черные Руки сперва душат папу, потом маму, сестру... Содрогаешься, представляя на их месте своих близких, но ясно, что это все выдумки, ничего с папой и мамой случиться не может.

БЛЯМ-БЛЯМ-БЛЯМ! Пора взрослеть! Человек не просто смертен, но, что хуже, внезапно, смертен©

Наконец добрался до «Пропавшей дочери» Нэвилла. Кайф. Всегда бы так.

Творчество Нэвилла, видите ли, делится на два четко выраженных типа (подобное я замечал, кстати, за Бентли Литтлом): «классический» экшн-хоррор — «Судные дни», «Ритуал», «Багрянец» — и атмосферную (в идеале, к коему Нэвилл, на мой взгляд, и близко не подошел) мистику с набором излюбленных штампов как-то: главгер-неудачник, крайне медленное развитие сюжета и зашкаливающее количество однотипных кошмарных сновидений перемежающихся с реальностью, в которых какие-то тощие изуродованные фигуры блукают в темноте вокруг дрожащего протагониста, а заканчивается все крайне невнятно («Номер 16, «Дом малых теней», «Никто не уйдет живым», «Под неусыпным надзором»). Все это почти наверняка будет приправлено каким-нибудь диким учением очередных культистов. Просто представьте, что Хичкок после «Психо» таскал бы ударную сцену в душе из фильма в фильм, причем в каждом фильме она повторялась бы раз по пять. Само собой, в романах первого типа, «драйвовых», так сказать, все эти авторские штампы тоже присутствуют, но как приправа, а не основной сюжет. Наверняка вы уже догадались, что мне очень нравится «драйвовый» Нэвилл и очень не нравится Нэвилл «атмосферный», хотя здесь со мной многие не согласятся.

К счастью, «Пропавшая дочь» — это именно Нэвилл драйвовый. Я бы даже сказал, очень драйвовый.

Рассуждения о судьбах мира здесь перемежаются с бойким экшном, мистика (впрочем, поставленная под сомнение) гармонично вплетается в реальность не столь далёкого и, увы, вполне вероятного будущего. Не дай Бог, конечно, но коронавирус уже пришел, причем намного раньше, а угроза ядерной войны, да не между Индией и Пакистаном, а, что гораздо хуже, ведущими мировыми державами, стремительно перестает быть иллюзорной. Экологически-политической тематикой (которая, впрочем, проходит скорее тревжащим фоном) и невеселыми размышлениями о человеческой природе, роли индивидуума в обществе и неизбежном социальном неравенстве Нэвилл заставляет вспомнить британских классиков — Оруэлла и Уэллса. Зато уровень жестокости и грязи, через которые проходит Отец в поисках похищенной неизвестно кем маленькой дочери (вполне голливудский сюжет, решенный, однако, с неголливудским уровнем рефлексии), вполне позволяет отнести эту вещь к лайт-сплаттерпанку 80-х — 90-х — Хатсон, Кетчам, Маккаммон, etc. Так и видишь «Пропавшую дочь» в черной обложке давно почившей серии «Джокер» от издательства «Рипол».

Из минусов:

Ну и

В остальном — это один из лучших романов Нэвилла, если не лучший. И уж точно один из самых динамичных, без нескончаемых повторов и унылого брожения в темноте тощих доходяг. Правда, совсем без них, равно как и без жутких культистов, снова не обошлось — ну пунктик у мужика такой, что поделаешь, но здесь это умеренно и уместно. Так что, дорогие любители хоррора, ежели вас отпугивал заявленный в названии серии «детектив» — берите смело. Книга того стоит.

Прочитал роман вслед за повестью «У начала времен», и не могу согласиться с теми, кто утверждает, что «Эридан» проигрывает оригиналу. Не исключено, что на их восприятие повлияло то, что «У начала времен» они читали ещё в молодости, да ещё в условиях дефицита зарубежной фантастики, а может, им попался перевод А. Кляшева, трогательно влюбленного в оригинальную повесть, но не сумевшего адекватно перевести роман (собственно, он попросту дополнил советский перевод повести, и его «вставки», увы, практически нечитабельны). Желающим оценить «Эридан» порекомендую версию Н. Минакеевой, красотой и выразительностью ничем не уступающую советским переводам.

Но вернёмся собственно к роману. Действительно, подчас кажется, что некоторые добавленные детали могли быть раскрыты и более подробно, а иные

даже могут показаться отталкивающими. Странным выглядит и то, что автор не удосужился отодвинуть светлое будущее подальше во времени — ладно, оптимистичные шестидесятые, космическая программа и все такое, но в 1983 году уже мало кто надеялся, что через каких-то пятнадцать лет человечество научится путешествовать во времени. И все же простенький сюжет повести неплохо так оброс «мясом», сохранив притом трогательную простоту и наивность оригинала. Намного подробнее рассказывается о политической системе Марса, космические похитители обрели характеры, пусть и весьма одномерные (но спишем это на последствия десентиментализации), неоднозначнее стали характеры ребятишек. Наконец, Уж это-то упущение оригинальной повести Янг просто обязан был исправить!

Конечно, уже в год выхода «Эридан» смотрелся эдаким реликтом из совсем другой эпохи фантастики, но в этом и состоит его особая прелесть. Остаётся лишь сожалеть, что на русском он официально не выходил, но к счастью, любой желающий может ознакомиться с ним в отличном переводе и дать свою оценку, что лучше — маленькая повесть или ее повзрослевшая, чуть нескладная, но вполне обаятельная новая версия.

Очень и очень неплохой «динозавриный ужастик» в старых добрых традициях английского зоохоррора («Крысы» Герберта, «Слизни» Хатсона, etc. ). На самом деле, исполнение тут даже получше будет, персонажи, въедливый молодой журналист и его очаровательная подружка, хоть и не блещут глубиной характеров, все же запоминаются лучше, чем статисты на ведущих ролях в вышеупомянутых романах, да и злодейский аристократ, явно забывший, какой сейчас год, и, решивший выпустить на смердов динозавров, — очень даже неплохой злодей. А главное, динозавры — это вам не крысы или слизни. Тут их, вдобавок, несколько видов, на любой вкус. Местами они действуют как адские твари (что для хоррора — только плюс), но в целом на тот момент Джон Броснан использовал максимально передовые научные сведения, значительно опередив знаменитый роман Майкла Крайтона.

Увы, по достоинству оценить этот неплохой старомодный ужастик на русском долгое время было невозможно: переводчики не только поиздевались над названиями доисторической фауны (денонучас и трубозавр — это сильно!), но и здорово сократили текст, дабы не напрягать свои (и без того ущербные) мозги, а местами навтыкали отсебятины. Так что читать лучше в оригинале или в малотиражке, там с переводом все в порядке. Отвечаю, хе-хе.

Главная проблема для меня — в названии. Как нетрудно догадаться, героиня проведет в заточении шесть дней. И все это время... да, без воды. Это верная смерть через три-четыре дня, а наша бравая героиня еще и активность неслабую развивает, прерываясь только на то, чтобы поспать. На литературных конкурсах за такие косяки иногда снимают даже явных фаворитов читательской гонки, а редакторы в издательствах обычно вмешиваются. Что мешало автору оставить героине хотя бы полбутылочки воды, протекающую трубу, на худой конец — заставить пить мочу? Неэстетично, я понимаю, но жить-то хочется.

Вот эта, в общем-то, мелочь — как заноза: несмертельно, но не дает забыть о себе, мешая наслаждаться, в общем-то, действительно недурственным дебютом. Также слабостью я назвал бы тот факт, что яркие и пугающие воспоминания Дженни кажутся намного интереснее ее мыканий в темноте, которым посвящена солидная часть книги. А вспомнить ей о чем: такое впечатление, что над нею довлеет злой рок, и заточение в подвале — лишь закономерный итог... или еще нет? Ведь по жизни Дженни настоящий боец.

В общем, дебютный роман у Келли Оуэн получился хоть и не без «заноз», но качественный, с яркими моментами и незабываемой концовкой. И все-таки до «Падших мальчиков» из той же серии, с которыми у «Шести дней» есть немало общего, этой книге далековато.

Сдаётся мне, господа, это был сплаттерпанк. Суровый русский сплаттерпанк из жизни неверных ментов с прологом и эпилогом (без). Сюжет, в принципе, вполне тривиален — сверхъестественное зло (или, скорее, просто некая неведомая сила) карает зло бытовое, куда как более страшное — оборотни в погонах удались автору на славу. Но как же круто, мать вашу, это реализовано! Все равно как прокатиться на лихом аттракционе — точно знаешь, что тебя ждет и чем закончится, но в процессе захватывает дух и сердце выписывает в груди кульбиты. Что, уже всё?! Ю-хууу!

П. С. Что-то потянуло последнее время вполне классического Кожина в сплаттерпанк, который даётся ему шикарно. Не мы такие, жизнь такая?

То, о чём так долго говорили большевики, свершилось — антологии экстремального и лавкрафтианского хоррора неожиданно вышли в свет, причем намного раньше задуманного — под одной обложкой свежего ежегодника ССК-2020. Какой 16+?! Тут все 18! Еще никогда ужас в российском хорроре не был столь обыденным и столь масштабным. Ещё никогда Самая Страшная Книга не была столь дерзкой и столь жестокой, не достигала таких вершин космического ужаса и так безжалостно не препарировала тёмные стороны человеческой натуры.

Когда же вспоминаешь, что искусство есть отражение окружающей реальности (а ужасы, соответственно — коллективных страхов), становится всерьез не по себе — неужели ВОТ ЭТО сейчас действительно витает в воздухе?.. И в свете этого удивительно к месту выглядит Провоторовская монашка, с мольбою устремившая к Небесам глаза, истекающие кровавыми слезами. По мощи и силе воздействия этот сборник на несколько голов опережает предыдущие, и я уже не завидую всем участникам в будущем году — равняться на него будет чертовски сложно.

Очень раздражает, когда в сборник ужасов затёсывается нечто, к ужасам имеющее самое слабое отношение, ну или не имеющее вовсе. Обычно. Но не в этом случае. Потому что мы уже с ветерком прокатились на «шевроле» с «Пронзающими ночь» и во плоти (чужой) увидели кошмарного «Бога Лезвий». Что ж, отчего бы не отдохнуть у семейного очага двух милых старичков, пронесших свою любовь сквозь года, и не послушать пару баек о Смерти, которая однажды явится за всеми нами, может, на чёрной повозке, а может, на том, что не сходит с конвейеров АвтоВАЗа?

Да вот и она уже сигналит с улицы. Кому-то пришла пора уйти, а кто-то останется в одиночестве и должен будет смириться... или не должен? Игра еще не закончена!

Трогательный и неожиданно светлый рассказ «о смерти, о любви» в жанре магреализма — настоящий луч света в тёмном царстве Бога Лезвий. Который на вечеринку в этот раз не явился, но нам и без него было хорошо.

А вот заглавный рассказ сборника — уже самый что ни на есть традиционный пальп-хоррор. Настолько, что органично смотрелся бы в каком-нибудь журнале 30-х годов минувшего века. Персонажи — не обремененные лишними деталями маски, разыгрывающие спектакль ужаса и боли. Присутствуют такие классические элементы, как рассказ в рассказе и зловещий нежданчик в конце.

Думаете, это плохо? Да ни черта подобного. Всё вышеперечисленное, вся эта предсказуемость, делает рассказ уютным, как удобные старые тапки и любимое кресло у камина, где и полагается читать подобные истории, укрывшись теплым клетчатым, мать его за ногу, пледом. Что, кресло у вас из «Икеи», а камина отродясь не было? Не беда — читая этот рассказ, вы почувствуете себя в этом самом кресле у этого самого камина, а за окном, дребезжа стеклами, будет бесноваться стылый осенний ветер, и может статься, что несмотря на огонь и теплый клетчатый, мать его, плед, вы почувствуете, как по спине ползут мурашки, словно от ледяного касания острой бритвы.

«Пронзающие ночь» вернут любителей жанра в славную эпоху бескомпромиссных 80-х, когда хоррор-авторы не страдали фигнёй, щедро насыщая свои творения экшном, кровищей и старым добрым ультранасилием. Это вам не 70-е с трэшатиной про всевозможную людоедскую живность – поколение Рэйгана знало, что нет зверя страшнее, чем человек. Особенно если он молод, глуп, озлоблен и исполнен ненависти к их сытому благополучию. Даже странно, что эта истина дошла до сочинителей ужасов спустя почти двадцать лет после романа-пророчества Энтони Берджесса и более десяти — после чудовищной резни, учиненной бандой озверевших юнцов под предводительством Чарли Мэнсона.

Преступлениями юных подонков ужасали своих читателей Джек Кетчам, Шон Хатсон и Ричард Лаймон, но голос Джо Лансдейла ничуть не теряется в их хоре. Сюжет прост, как пять копеек — семейная пара пытается восстановить разбитое счастье после жестокого изнасилования жены главарем подростковой банды, который вскоре после этого повесился в тюремной камере; а оставшаяся банда жаждет свести с несчастной женщиной счеты. Все это щедро сдобренно наводящими ужас зверствами, которые творят подростки на своем пути — тем более ужасными, что нынче слишком легко найти аналогичные случаи в реальной жизни.

Но Лансдейла выделяет виртуозное литературное мастерство — его язык безупречен, а персонажи сплошь живые и яркие, даже эпизодические, даже те, кого автор обрисовывает исключительно черными мазками — стихия разрушения лишена оттенков. Для сравнения можно вспомнить «Наемного убийцу» Шона Хатсона, где тоже были молодые отморозки, творящие бессмысленные зверства (из соображений классовой борьбы) — однако все они являли собою набор картонок, повторяющих примитивнейшие лозунги и различных лишь по именам и половым признакам; подростки в романе Лансдейла — это живые люди, вернее, нелюди, каких и в самом деле можно встретить на улице или в подъезде. У них есть собственное мировоззрение — нечеловеческое, но вполне стройное, убедительное и, как ни ужасно, логичное. Теория сверхчеловека, волка среди овец, акулы среди сардин, всегда манила незрелые умы и гнилые душонки.

Знаете, что самое страшное? Эти выродки по-своему правы. В мире изнеженных снежинок, не имеющих представления о природе зла, в мире, где за любое скотство лишь погрозят пальчиком, если ты не достиг нужного паспортного возраста, подобные существа были и будут по факту настоящими сверхчеловеками, для кого закон не писан. Пока не найдется тот, кому хватит силы и духу просто дать им топором по башке.

В общем, непростой роман, если вдуматься, даром что в первую очередь создан развлечь читателя. И даже с оглядкой на некоторую сырость, на резковато обрубленные сюжетные линии иных персонажей, я ставлю ему наивысшую оценку.

К слову, Бог Лезвий — чертовски харизматичный ублюдок.

Замечательная книга Джона Дугласа читается как сборник захватывающих детективов, ну а тот факт, что все истории, описанные в ней, происходили на самом деле, делает чтение еще увлекательнее. Прежде чем раскрыть личность преступника, мы становимся свидетелем кропотливой следственной работы по воссозданию личности злодея, его характера и мотивов. А когда на его руках защелкиваются наручники, вместе с автором испытываем облегчение и восхищение перед силой человеческого разума, торжеством его над низменными инстинктами зверей в человеческом обличье.

Лично я перечитывал эту книжку раза три — а в новом издании перечитываю в четвёртый, так как перевод здесь новый и намного более качественный. Порадовало также новое предисловие, в котором рассказывается о завершении дел, нераскрытых на момент написания книги. Сколько веревочке не виться...

Едрён-батон! Первоклассный набор из отборнейшей мерзости, расчлениловки, мочиловки и всех возможных половых извращений, любовно расписанных во всех подробностях. Таковы они, рабочие будни преступного порносиндиката семейства Винчетти. Думается, если бы мафия предъявила Эдварду Ли иск о защите чести и достоинства, у ребят были бы неплохие шансы выиграть процесс. Ну или они могли бы просто пристукнуть Эда тёмной ночкой. Вероятно, они не делают этого лишь потому, что сами не лишены такого же чернушного чувства юмора. Уж больно угарными выходят у Ли все эти чудовищные мерзости, доведённые до такой крайности, что воспринимать их всерьёз уже никак не получится. Горе-режиссёр из глубинки проходит по всем кругам ада, запечатлевая на камеру всяческие гнусности и извращения, а также подвергаясь им сам — но с каждым новым его несчастьем пробирает безудержный ржач.

И всё-таки концовка могла бы быть и пожёстче. Смех смехом, а после того, что вытворяют плохие парни на страницах книги, хотелось бы, чтобы кровавая расправа над ними не оставалась за кадром. А то такое впечатление, что под конец автор сам малёха переутомился и решил: я устал, я мухожук.

Второй сборник рассказов и повестей от Джона Конноли получился не столь однородным, как первый, однако намного более мощным и разнообразным с художественной точки зрения. Если «Ночные легенды» по большому счету включали в себя достаточно простенькие, хоть и аппетитные байки в жанре чистейшего хоррора, то в «Музыке ночи» автор играет с разнообразными стилями и жанрами, причем делает это мастерски.

Так, открывающая сборник повесть «Кэкстон: библиотека с двойным дном» — это вообще не хоррор, даром, что в одном эпизоде участвует Дракула, а начинается история с самоубийства таинственной женщины, бросившейся под поезд на глазах у одинокого англичанина-книгочея. В прекрасной незнакомке ошарашенный джентльмен сразу признаёт... Анну Каренину из романа Льва Толстого. Разгадка кроется в Кэкстонской библиотеке, где после смерти авторов находят приют созданные ими персонажи классической литературы. По-хорошему старомодная, повесть эта наполнена таким мягким английским юмором, такой беззаветной любовью к литературе, что её чтение доставляет прямо-таки физическое удовольствие.

Следом идёт рассказ «Кровь агнца», повествующий о муже и жене, чья дочка, обыкновенная девочка-подросток, с некоторых пор начала творить благие чудеса. Вскоре на пороге растерянного семейства появятся трое посланников из Ватикана... Рассказ полон недомолвок и тянется неторопливо вплоть до шокирующей развязки. Отличная вещь, которой недосказанности идут только на пользу, усиливая гнетущее впечатление.

«Сон среди зимы» — коротенькая зарисовка-настроение. Совсем простенькая, но филигранно исполненная. Невероятно, но первая ассоциация возникает с известной песней Розенбаума «Вещая судьба»: «Видно, встреча та моя всё же вещая...»

«Ламия» — вероятно, самая слабая история сборника. Героиню изнасиловал случайный знакомый, которому это благополучно сошло с рук. Не будучи Дианой Шурыгиной, бедняжка погружается в черную депрессию, пока однажды не получает письмо от таинственной женщины, предлагающей решить её проблему. Название беспощадно спойлерит этот и так предсказуемый, хоть и вполне добротный ужастик.

«Полый король» — великолепная страшная сказка/тёмное фэнтези из вселенной «Книги потерянных вещей» (теперь её точно придётся прочесть). На королевство наползает жуткий туман, как в повести Кинга, полный смертоносных тварей. Король оставляет верную супругу за стенами замка, а сам с дружиной отправляется на последний бой с необъяснимой напастью — и единственный возвращается живым. Но вернулся ли он прежним? И чем закончится эта история? А закончится она весьма неожиданно. Блеск.

«Дети доктора Лайалл» — вполне традиционная история двух налётчиков, которые в разрушенном бомбёжками Лондоне намереваются обнести дом пожилой докторши. Вот только вместо наживы их ждёт традиционный для таких историй кошмар... Рассказ выделяется из сонма ему подобных великолепным языком, а также довольно необычной природой ужаса, подстерегающего незадачливых бандитов.

«Разорванный атлас» — совершенно потрясающий мини-роман, сочетающий лавкрафтианский космический ужас с интеллектуальным триллером. Зловещий атлас, переплетённый в человеческую кожу, несёт страдания и смерть всем, кому не повезёт с ним соприкоснуться. А ещё он способен изменять реальность и открывать врата в безумие. Великолепная вещь, которая при должном настрое способна вызвать мурашки даже у бывалого хоррормана.

«Остропяты» переносят нас из туманного Альбиона в США эпохи «сухого закона» и повествуют о нелегком труде ирландско-еврейских бутлегеров-гангстеров. Однажды, перевозя товар, они вынуждены пережидать метель у местного деда, который требует ящик бухла себе и одну бутылочку — для местной нечисти. Вот эту-то бутылочку один из бандитов-евреев Мордехай «Морда» Блюм и решает «зажидить». Как говорил замечательный профессор консерватории Наум Абрамович Шварц: «Я всегда говорил, что жидов таки надо убивать!» Остропяты тоже так считают. Опять таки: сюжет традиционен, исполнение — выше всяких похвал.

«К «Анатомированию неизвестного человека» Франса Миера» — ещё один рассказ на вполне традиционную тему, исполненный в блистательной форме — мнимом обзоре художественного произведения. Он украсил бы любой сборник готической прозы.

«Непокой» — печальная история о старости и любви, перекликающаяся чем-то со «Сном среди зимы», только вообще без жути. Тем не менее, история сильная и проникновенная.

«Лазарь» — своеобразный парафраз «Елеазара» Леонида Андреева. Только если Андреев пугал безысходной жутью, таящейся в пустых глазах воскресшего мертвеца, то Коннелли делает упор на глубокий трагизм судьбы не-мертвого, отторгнутого и жизнью и смертью, на разительном контрасте между ушедшим и возвратившимся. Замогильной тоской веет от этого превосходного рассказа.

«Поимка Холмса» — ещё одна замечательная история из жизни обитателей Кэкстонской библиотеки. На сей раз в центре событий оказываются всеми любимые Шерлок Холмс и доктор Ватсон, а также их создатель сэр Артур Конан Дойл, чьё опрометчивое решение сперва убить, а потом воскресить Холмса привело к появлению неожиданных проблем... Снова искрометный английский юмор и великолепный слог, заставляющие вспомнить с детства любимые книги Диккенса, Джерома и собственно Конан Дойла. Но помимо этого автор исподволь вплел в текст собственные размышления о судьбе «холмсианы». Получилось ещё интереснее «Кэкстонской библиотеки».

Завершает сборник «Я живу здесь» — по сути, объёмный обзор жанра ужасов от автора. Наверняка с некоторыми его утверждениями можно поспорить, но взгляд Коннолли на хоррор как минимум интересен.

Отдельно хочется отметить всё такой же блестящий перевод А. Шабрина, благодаря которому этот замечательный сборник мы можем оценить во всем великолепии. Джонна Конноли можно смело занести в список лучших современных авторов, работающих в жанре детектива и сверхъестественного.

Великолепный роман. При чтении наверняка не раз вспомнятся «Кладбище домашних животных» Кинга (тема потери близкого человека, попытки вернуть утрату любой ценой) и некоторые произведения Лавкрафта (хтонические ужасы подводного царства). Однако на фоне мэтров Лэнган не выглядит эпигоном — его книга абсолютно самобытна, язык богат и насыщен, события, несмотря на неспешность повествования, летят стремительно. Роман буквально дышит ощущением древней тайны, таящейся за тонким слоем привычной обыденности, зыбкости реального мира. Пожалуй, это лучшая книга серии.

Хороший, добротный сборник на тему зомби, и не просто зомби, а культовой серии Джорджа Ромеро о живых мертвецах. Это значит, что зомби будут в основном стандартные — неспешные пожиратели плоти, безо всякой чертовщины и магии вуду, а упор будет делаться на восприятии выжившими первых моментов зомби-апокалипсиса.

«Поворот мертвеца» Джо Лансдейла... Ну, кажется, что такую историю мог бы написать любой. Крутая оторва и ее брат решают устроить гонки с двумя парнями по извилистой дороге, вот только дорогу (и окрестности) заполонили внезапно ожившие мертвецы. Читается увлекательно, но следа в душе не оставит.

Крэйг Энглер, «Мертвая девушка по имени Сью» — очень симпатичная история в духе «Баек из склепа». Юному ублюдку-мажорчику всё сходило с рук благодаря влиятельному папаше. Но началась эпидемия зомби, и местный шериф решил использовать ситуацию для восстановления попранной справедливости. Аплодисменты шерифу, и рассказ пусть нехитрый, но очень приятный.

«Явиться незамедлительно» Джея Бонасинги — ну так себе рассказик о девушке с экстрасенсорными способностями на службе у ВС США против зомби. В целом ничего.

«В этой тихой земле» Майка Кэри — история ученого, который во время восстания мертвецов захотел присоединиться к покойной жене. Не столько ужасы, сколько фантастическая драма, но — хорошая фантастическая драма. Без излишнего сентиментализма, даже трогает, что в наши дни редкость. И есть все же что-то пугающее в том, как герой методично готовит себя к не-смерти.

Джон Скипп, «Последний и лучший день Джимми Джея Бакстера» — лихо написанный рассказ о том, что когда окружающие превратились в зомби, можно наконец безнаказанно выразить свое к ним отношение при помощи припасенного в гараже арсенала. А то развелось тут «негров, муслимов и прочего сброда», ну а наш герой не любит всего этого народа. И вообще он карикатурный белый расист-сексист-супремасист, уважающий христианство, но грезящий о Вальгалле и свастонах на трусиках своей боевой подруги... Ну нельзя же так в лоб! Это не живой человек, пусть даже и скверный — это ожившее пугало для леваков. Все же поставил семерочку — уж больно забавный текст.

Джордж Ромеро, батя-основоположник, и его рассказ «Джон Доу»: история про подстреленного на улице бродягу, очень мало ужасов, очень много иронии, по традиции с толикой сатиры. Ничего особенного — обидно даже.

Райан Браун, «Убийство из милосердия»: герой возвращается из Вьетнама в родной городок, где ждет его любимая девушка. Но там же его ждет и давний соперник, откосивший от армии и устроившийся в полицию, что дало ему возможность безнаказанно домогаться бедняжки и даже бить её. Этот будет похлеще зомби, внезапно заполонивших округу, но наш герой прошёл сквозь ад, и готов на многое, чтобы выжить и восстановить справедливость. История о любви, преодолевающей все преграды — звучит сопливо, на деле же весьма суровая, но с некоторым количеством роялей в кустах. Тем не менее, читал с интересом. Опять же, в духе «Баек из склепа», а это придает очарования.

«Орбитальный распад» Дэвида Веллингтона — история в стиле «найденные радиозаписи» о зомби-эпидемии на космической станции. И знаете, цепануло. Реалистичность происходящего, чувство клаустрофобии и обреченности, сам холодный и равнодушный космос, в котором никто не услышит твой крик. На Земле, правда, услышат, но там не до повисших в черной бездне космонавтов — ведь эпидемия распространяется стремительно, и помощь не придет... Несмотря на то, что текст являет собой разговорное действо, состоящее из диалогов космонавтов и переговоров с ЦУП, рассказ пробирает. Это дорогого стоит.

«Кривой зуб» Макса Браллиера — т. е. не у Макса Браллиера, конечно, кривой зуб, а у простака-дантиста, с женой которого спит главный герой — опять ветеран Вьетнама. И так его подорванную ПТСР психику раздражает этот зуб, что прям даже больше, чем соперничество из-за бабы. Привет стариковскому глазу из «Сердца-обличителя» Эдгара По. Герой с легкостью совершает убийство, выдавая его за несчастный случай, но на этом не готов успокоиться — его тянет убивать. Мертвец, впрочем, тоже не хочет лежать смирно. Отличный рассказ, просто отличный. Опять же напоминает «Байки из склепа».

«Пылающие дни» Кэрри Райан — автора янг-эдалт-зомби-постапока «Лес рук и зубов». Метки: Слэш/Яой. Рейтинг: R. Очень крутое начало — отчаяние героев, оказавшихся в окружении зомби и жгущих костры, чтобы держать их на расстоянии (а топливо неумолимо заканчивается) — сменяется страданиями юного Вертера... э-э-э... гея по красавцу-товарищу, который не отвечает ему взаимностью и вообще предпочитает девочек.

В общем, нетолерантный я, ничего, кроме раздражения рассказ не вызвал. Впрочем, проблема его не в геях — проблема в подростковых страдашках.

«На следующий день» от другого основоположника темы — Джона Руссо. Прямое продолжение «Ночи живых мертвецов». И это плохо, очень плохо! Я никогда не был высокого мнения о Джоне Руссо как писателе (как режиссер он, впрочем, гораздо хуже), но тут... Я не скажу, что любая, но просто грамотная школьница написала бы фанфик лучше. Картонные персонажи, опереточные злодеи, простецкий текст... Такие вещи пачками кропали небезызвестные минские негры-пираты под буржуйскими псевдонимами. Фу и еще раз фу.

Айзек Марион, «Девочка на столе». И не просто девочка, а та самая укушенная девочка из «Ночи живых мертвецов». Т. е. снова фанфик с другой POV. В голове умирающей девочки проносятся лихорадочные обрывки мыслей, воспоминаний о случившемся, о родителях... Неожиданно неплохой рассказ, плюс автор попытался получше раскрыть главного антагониста фильма — Гарри Купера, показав подоплеку его неприглядных поступков. Только вот в конце у девочки что-то многовато мыслей в голове для безмозглого зомби, живущего практически инстинктами. Но, в общем и целом, хороший рассказ.

Дэвид Дж. Шоу описывает «Безумный денек в Уильямсоне», и это один из лучших рассказов. Вроде все традиционно, но все равно круто — ленивый быт маленького городка нарушается появлением зомби, а затем и безжалостной военщины. Дыхание эпохи прямо-таки ощущается, крови, мяса и драйва вдоволь, все это сдобрено очень уместной иронией... Любо, братцы, любо.

«Оставайся на весь день» Шэннон Магвайр — героиня работает в зоопарке, который в день начала эпидемии подвергается нашествию зомби. Увы, зомби-зверюшек не будет (или к счастью, жалко их... но все равно было бы круто). Да и поведение одного из укушенных персонажей вызывает вопросы. Чувак, твой сосед тебя укусил! Или он на этом успокоился (что вряд ли, это не свойственно зомби), или продолжал попытки вцепиться еще раз — с фига ли ты тогда не вызвал полицию? Но в целом, рассказ понравился.

«Страницы из блокнота, найденного в лесном домике» Брайана Кина. Кстати, единственный рассказ, в котором присутствует сверхъестественная тематика (не связанная с зомби, которые имеют биологическую природу). Структура та же, что и в рассказе того же автора «Затерянный мир и мертвецы» — из огня да в полымя. Герои ограбили комикс-конвент, во время бегства наткнулись на зомби и нашли укрытие от них на заброшенной ферме, где их ждал еще больший ужас. Причем эти две угрозы никак между собой не связаны, однако рассказ все равно читается прекрасно, напоминая страшилки у костра. В общем, к чертям логику, мне понравилось.

«Холостой пробег» Чака Вендига — не холостой рассказ о дальнобойщике, который во время эпидемии зомби решает посвятить себя помощи людям. Беда в том, что начать он решает со старшого братца, который дружит с веществами, но не с головой. Атмосферно, драматично, с жуткими и красочными описаниями зомби.

«Одинокий стрелок» составителя антологии Джонатана Мэйберри повествует о еще одном ветеране Вьетнама, заживо погребенном под горой расстрелянных зомби — и не все из них получили пулю в башку, так что теперь герою предстоит борьба за выживание в весьма, хм, стесненных условиях. Круто сваренный рассказ (или даже мини-повестушка) с прямой отсылкой к «Ночи живых мертвецов» в финале.

«В прямом эфире с места происшествия» Кита Р. А. ДеКандидо. Главный герой — журналист по имени Стоша Говнозад... э-э-э... Харви Говногуб. Т. е. на самом деле он Липшиц, но по-английски это звучит именно так. Национализм в те годы еще был свойственен Америке, и проблема героя не столько в том, что его фамилия неблагозвучная, сколько в том, что она еврейская. Так что он предпочитает называться Харви Линкольном, чем очень огорчает своего папу. Так и жил бы он, избегая своего прошлого, но тут вспыхивает зомби-эпидемия, и он мчится в родной городок, в надежде спасти отца. С кем только не сравнивали журналистов в художественных произведениях! С вампирами, со стервятниками, с навозными мухами, а здесь вот — с зомби, питающимися мертвечиной. Казалось бы, банальнейшая аллегория, однако тут все немного тоньше: да, герои сопоставляются с зомби, забывшими свое прошлое и пробивающимися мертвечиной, но как и зомби, не они виноваты в том, что стали такими — они просто не способны противостоять неприглядной реальности. В общем, довольно-таки неглупый рассказ, есть над чем поразмыслить.

«Мёртвая звезда» отца и сына Нила и Брендана Шустерманов — зомби-апокалипсис удалось локализовать, и теперь герой выставляет зомбарей в цирке. У него в планах невероятное шоу с участием дрессированных зомби, а гвоздем программы должна стать известнейшая кинозвезда. Разумеется, в какой-то момент что-то пошло не так, и зомбожор вспыхнул с новой силой. Рассказ прост, предсказуем, и мораль его не нова (человечество погубит желание хлеба и зрелищ) но все равно очень хорош. Концовка тоже весьма порадовала. Словом, достойное завершение сборника.

Что я могу сказать в итоге? Если каждая из предыдущих книг серии «Мастера ужасов» была в какой-то мере событием, то здесь перед нами просто хороший, добротный сборник рассказов, который едва ли поразит ваше воображение, но несколько часов увлекательного чтения подарит без сомнений. Откровенного отторжения почти ничего не вызвало, кроме сочинений Кэрри Райан и Джона Руссо. Остальные рассказы весьма хороши и проглатываются влёт, так что в общем и целом книгу рекомендую.

Лучшей характеристикой для этого сборника будет «теперь так уже не пишут». Добротные, ладно скроенные рассказы ужасов — такие активно издавались в России в 90-е в составах различных антологий. Никаких глубин самокопания и психоанализа, чем нас любят потчевать Стивен Джонс и Эллен Дятлоу. Честный и прямой хоррор, местами очень атмосферный и качественно написанный. Благо и перевод тоже на высоте.

«Скачет раковый ковбой» — хороший динамичный хоррор о разносчике супер-рака в маленьком городке. Тщательно прописанный быт городка напоминает ранние работы Кинга. Годная повесть, сцены гибели людей эффектны и суровы.

«Демон мистера Петтингера» — незатейливый, но атмосферный рассказ о демоне под старой церковью.

«Ольховый король» — отличная старая сказка о страшном похитителе детей из леса, дань уважения балладе Гёте «Лесной царь».

«Новая дочь» — также фольклорные мотивы, жутковатая история о «подменышах» и волшебном народце.

«Ритуал костей» — сатирический хоррор о том, на чем зиждутся традиции и могущество аенглийской аристократии. Ясное дело, что такая конспирологическая тема не нова, но рассказ симпатичный, не без жестокости.

«Горнило» — история некоего человека с темным прошлым, который, работая сторожем, столкнулся с мистическим ужасом. Просто, но приятно.

«Андерберийские ведьмы» — тоже довольно традиционный хоррор-детектив об убийстве в деревне, где некогда сожгли трех женщин по обвинению в колдовстве.

«Чернильная обезьяна» — остроумнейшая страшилка про писателя в творческом кризисе, который для вдохновения купил сувенир — эту самую обезьянку. Очень милый рассказ, один из моих фаворитов.

«Песчаная зыбь» — деревенька на берегу океана поклоняется старым богам. Не ново, но добротно.

«Клоунами не становятся» — славный клоунский ужастик. Все ожидаемо, но от этого не менее приятно.

«Зелень темная, густая» — классный рассказ, где герой вспоминает, как со своей подружкой решил искупаться в озере, где обитала какая-то нежить.

«Мисс Фрум, вампирша» — остроумный, хотя и традиционный рассказ с концом-переворотом.

«Ноктюрн» — годный рассказ про музыкальный инструмент с призраком учителя музыки — маньяка-педофила.

«Уэйкфордская бездна» — решили двое джентльменов спуститься в расщелину, а там... Предсказуемо? Да. Но чистый хоррор.

«Зеркальное око. Новелла о Чарли Паркере» — повесть показалась мне довольно средним детективно-мистическим триллером, где детектива почти нет, а мистическая составляющая заурядна. Зашло меньше остальных. Замах на рубль, удар на копейку, но читается приятно.

«Брачное ложе» — старомодная история о потерянной возлюбленной, которая в самом-самом конце срывает романтический флёр концовкой.

«Человек из дубль-состава» — классный рассказ про джентльмена, у которого на шоссе под дождем сперли ключи от машины. И лучше бы он их не искал.

«Гостиница в Шиллингфорде» — рассказ про гостиницу с нехорошей историей и привидениями. Нагоняет жути.

В общем, все рассказы в чем-то достаточно предсказуемы, а с другой стороны — это хорошая предсказуемость: вы ждете ужасов — и получаете их.

Не уровень для Гелприна. Очень неплохо начало, когда отряд солдат прибывает в Нехорошее Место, где люди гибнут от дикого страха. Тут и атмосфера на уровне, и напряжение хорошо нагнетается. А потом — в лучших традициях не лучших фильмов: циничные силовики решают выяснить, что за хрень происходит и можно ли ее использовать в военных целях, для чего отряжают двух молодых людей с редким психическим отклонением — полным отсутствием страха. И вот — конечно же, совершенно случайно! — один из этих редкостных молодых людей ещё и изучает в ВУЗе курс античной мифологии, так что безошибочно определяет чудищ, едва они появляются. Зачем было это надуманное совпадение, из-за которого старик Станиславский в моей голове изошелся негодующим криком? Неужели просто нормально образованный парень и так не узнал бы этих широко известных мифических созданий? (Кстати, как их вообще занесло в нашу тайгу?) Концовка, как по мне, достаточно смазанная. В общем, далеко не лучший рассказ автора, написанный, как мне показалось, несколько второпях.

Совершенно чумовой рассказ о злоключениях незадачливой леди, проехавшей свою остановку и в итоге оказавшейся в Богом забытом упадочном районе. Эти райончики и сами-то по себе жуткая жуть и до ужаса напоминают населенные получеловеческим сбродом трущобы в рассказах Лавкрафта, а тут еще орудует некая НЕХ, превратившая это место в свои охотничьи угодья. И ладно бы только жрала! От описания страшной погони в лабиринте гаражей не оторваться, попыткам героини спастись искренне сочувствуешь, а совершаемые ею пугающие открытия нет-нет да и проберут очерствевшую душу хоррормана почти позабытой сладостной дрожью страха... Одним словом — практически эталонный ужастик высшей пробы. То что доктор прописал!

Сильный рассказ о монстрах, таящихся внутри каждого из нас, ибо превращение героя в человека-дерево можно воспринимать и как психическое расстройство, вызванное чувством вины перед близкими, и как метафору «растительного существования» после того, как жизнь по собственной вине пошла прахом. В общем, рассказ не только превосходно написан (отдельный плюс — за блистательную игру словами, которой «забавляется» главный герой), но и заставляет задуматься. Ведь каждый из нас иногда чувствует, как превращается в дерево, и так тонка грань между человеком и растением...

И вроде тема не нова, и вроде снова все фирменные авторские рояли в кустах, но черт побери, мне доставило. Самое неожиданное (от Литтла точно не ждешь), что

Действует тоталитарная псевдохристианская (с сильным, впрочем, уклоном в Ветхий Завет) секта. То ли это я так восприимчив к шизанутым «обидчивым верунам», то ли автор так хорошо постарался, но сектанты вызывали в процессе чтения практически животную ненависть, несмотря на то, что прописаны достаточно поверхностно. Не меньшую ненависть сам Литтл, по всей видимости, испытывает к бюрократии, что в очередной раз продемонстрировал в этой книге. Когда читаешь, как копы работают спустя рукава и всячески тормозят расследование, как сектанты совершенно не скрываясь, не маскируясь, прямо в одежде, подчеркивающей их принадлежность к секте, расхаживают по студгородку, совершая поджоги и убийства и рассылая угрозы, напрашивается параноидальная, но вполне обоснованная мысль, что секта проникла во все сферы общества, включая начальственные структуры... но нет! Просто ни арестовать супостатов, ни хотя бы выставить охрану власти и деканат не могут из-за элементарных бюрократических формальностей — «не в нашей компетенции», «нет состава преступления», «нет нарушения закона», «нет доказанной связи», «нужно согласовывать»... Кажется, что вместе с героями попал в какой-то жуткий абсурд, ужасающе реальный при этом. Откровенно нелепая тоталитарная секта, по сути — сборище озлобленных непуганных идиотов, разрастается, как раковая опухоль, исключительно потому, что общественный организм ослаблен заразой бюрократии, формализма, кретинизма, буквально понимаемой демократии.

В общем, казалось бы проходной роман парадоксальным образом производит изрядное впечатление, затрагивая болезненные и актуальные темы. В современной России, где благодаря такому же раздолбайству проклевываются свои «Христианские государства», он кажется пугающе актуальным. Если вам понравился фильм «Красный штат» Кевина Смита, то и «Чужаки» порадуют...

На вдумчивого читателя. Динамики весьма мало, ужас довольно липкий, обволакивающий, все намеками, эдакий, я бы сказал, кафкианский — когда обыкновенный человек в обыденных же ситуациях внезапно начинает ощущать себя никчемным и жалким, игрушкой в руках насмешницы-судьбы, и это ощущение вкупе с самими ситуациями все нарастает, до сверхъестественных уже масштабов... Самыми жуткими показались описания фильмов забытого комика — воистину от смешного до страшного один шаг. Жестокий абсурд пугает иной раз больше любых кровавых сцен.

В целом — сильная вещь, со своим неповторимым ароматом. «Инициация», прямо скажем, мне понравилась больше, хотя Кэмпбелл читался, как ни странно, в разы легче и быстрее.

Перевод блестящий, и это в зачет издателям, заметившим талант Григория Шокина: такая вещь даже не в плохом — просто в обычном, без искры, переводе превратится в несъедобный картон. «Говорящие» имена, игры со словами... Переводчику — нижайший поклон.

Совершенно очаровательная книжка, в которой, по сути, практически нет никаких ужасов, а лишь волнующий дух приключений. Снежный человек здесь, конечно, не добряк Гарри, а достаточно дикое и грозное существо, дух природы, однако не чуждо ему и милосердие. Люди в сравнении с ним зачастую представлены не в лучшем свете — например, подлец-проводник, из страха перед монстром готовый бросить своих спутников на произвол судьбы. Ну и загадок йети оставит за собой немало — ни на одну читателю не дадут ответа, и так, наверное, и должно быть. Оставим этому косматому существу право на неприкосновенность частной жизни. Лишь в очередной раз подтвердится старая истина — то, что кажется пугающим и непонятным, далеко не обязательно несет в себе зло.

Помню, как одиннадцатилетним пацаном купил эту книжку в изнуряюще знойный летний день — и тем сильнее проникся чувствами героев, Джордана и Николь, мечтающих вырваться из жаркой Пасадены и хоть раз в жизни увидеть... самый обыкновенный снег. Это ощущение чуда, таящегося в обыденности, автор передал мастерски.

Дочитал Мастертона. Минусов только два:

1. Временные парадоксы. Там сам чёрт ногу сломит.

2. Герой — болван. Полный. Ладно бы он был импульсивный болван, как бывает у Лаймона. Но он, блин, рассуждающий болван! И рассуждает он о грозящей опасности (а дело, на минуточку, касается похищения детей, и с ним малолетний сын) по принципу, описанному БэдКомедианом в обзоре на индийского «Коммандо»: «Что это у него под полой блеснуло? Пипетка! А почему металлическая? Новая модель! Э-э-э... БЛИН, ДА ЭТО ТОЧНО ПИСТОЛЕТ!!!»

Зато:

1. Бурый Дженкин — лапочка!

2. Секс и насилие!

3. Кровькишкирасп%дарасило! Причем с выдумкой.

4. Действие размеренное, но с самого начала уверенно разгоняется, скучать не придется. Финал крутой.

Есть некоторые вопросы к переводчику. Андрей Локтионов (полагаю, это первый его перевод в большом издательстве?) славно поработал, но вот решение не переводить английские слова в те моменты, когда Бурый Дженкин начинает браниться на смеси разных языков, кажется мне довольно спорным. Юмор теряется. «Bastard-cunt-ich-tote-dead-you-now!» Вполне ведь можно было подать примерно как: «Сука-падла-ich-tote-сдохнешь-щас!»

В общем: покупать и читать! Мастертона на русском преступно мало, будем надеяться, что сей недочет благодаря «Жертвоприношению» будет исправлен. Давненько я не получал такого кайфа. Мастертон пишет хоррор. Неряшливо-пальповый, но чистейший, без лишних примесей. Я требую продолжения банкета!

Рано или поздно это должно было случиться: организатор успешного проекта «Самая Страшная Книга» Михаил Парфенов продемонстрировал, что он не только умеет составлять антологии (к слову, часть из них, собственно «самые страшные ежегодники», составляет не прямо он, а народное голосование хоррор-фэнов) но и как автор кой-чего стоит.

«Зона ужаса» — это сборник самого что ни на есть чистого хоррора. Или, скорее, грязного — кровавого и жестокого. В мир людей — обыкновенных людей, одержимых обыкновенными мелкими страстишками — вторгается потустороннее зло — тролли, монстры из шкафа, невообразимые чудища, застрявшие между мирами, полчища плотоядных тараканов... Далеко не все из героев проявляют в такую минуту свои лучшие качества. И далеко не со всеми из них может потягаться в кошмарности это самое зло.

Таковы, например, герои рассказов «Мост» и «Бабай», чьи симпатичные лица оказываются лишь масками, скрывающими кровавую гнусь; тихий мальчик из рассказа «Каждый парень должен пройти через это», с обожанием (и не столь уж дружеским) взирающий на успешного красавца-товарища; примерный семьянин, готовый принести своих близких в жертву навязчивой идее — герой самого, пожалуй, жуткого рассказа «Благословенная тишина»; неловкий провинциал из «Страны тараканов» и замотанный представитель «офисного планктона» из «Гроба на колесах», готовые пойти по головам ради спасения своей шкуры... На примере этих последних двух видно, что автор безжалостен не только к своим героям, но и к читателю: разве многие из нас в аналогичной ситуации проявили бы иные качества?

Но не все так мрачно, и даже человек, ставший рабом нового божества, правящего в постапокалиптическом мире — Царя Голода — способен оставаться человеком, как бывший учитель литературы, а ныне каннибал-доходяга Штырь из «Конца пути». Тараканы, кишащие в головах героев (иногда и в буквальном смысле), могут заставить не только ужаснуться, но, порою, и усмехнуться. А сверхъестественное зло нередко становится носителем высшей справедливости, каковой черта с два дождешься от доблестных правоохранительных органов...

На момент выхода дебютного сборника Парфенов значительно окреп в литературном плане. Новые рассказы написаны с той крепкой уверенностью, которой, пожалуй, не хватало ранним произведениям, ранние же были существенно переработаны и заиграли новыми красками. Из всего сборника я хотел бы выделить динамично-брутальную «Страну тараканов», жутчайшую «Благословенную тишину», кошмарно-лиричный «Мост», суровый постапок «Конец пути», пугающий отчаянием и безысходностью зомби-хоррор «Снежки» и чертовски атмосферную «Комнату Павлика». Впрочем, по втором прочтении к этому списку прибавился и «Каждый парень должен пройти через это» — двусмысленность этой истории одновременно и притягивает, и отталкивает, заставляя задаваться вопросом: а был ли мальчик, вернее — девочки, «безумные мертвенькие сучки»? Если говорить о совсем уже личном, то прибавлю и «Корректуру»: забавная безделица о вампире-графомане, добавленная в сборник, вероятно, ради разрядки смехом, но мне, как сыну фанатичного корректора, она зашла на ура, а кровавая концовка и вовсе порадует любого.

Подводя итог, можно сказать, что сборник идеально подойдет самым взыскательным ценителям хоррора.

Товарищи! Мойте задницу после туалета!

Эпизод

— самый шокирующий и запоминающийся в романе Литтла «Академия».

Увы! В остальном роман показался вторичным и непроработанным, с традиционной уже кучей невыстреливших ружей и наспех притянутыми объяснениями. Опять «поддавки», когда злодеи ликвидируют каждого, кто что-то вякнул против, но избегают трогать убежденных противников. Опять напрочь слитые персонажи. Опять легкая победа над злом.

Хотя прочел не без интереса. Это не хлам вроде «Возвращения».

«Инициация» хороша. Притом, что оказалась все-таки достаточно своеобразной.

В первой половине роман весьма увлекателен, во второй начинает провисать, причем серьезно так провисать, так что на данном этапе я постоянно отвлекался, а завершается все довольно впечатляющей развязкой, которая, впрочем, понравится далеко не всем: в этом сюжете практически нет конфликта, борьбы. Жизнь героя перебивается отдельными странными и пугающими моментами, а завершается все попросту осознанием масштабов ужаса, таящегося за тонкой завесой реальности.

Ближайшим аналогом я назвал бы «Возрождение» Стивена Кинга, хотя в данном сравнении Баррон, пожалуй, выиграет.

Роман «Дикарь» не был по достоинству оценен некоторыми фанатами Ричарда Лаймона на Фантлабе, ожидавшими от недоброго старины Дика немного иного; что весьма прискорбно, так как это, пожалуй, один из лучших романов этого талантливейшего автора, наглядно демонстрирующий многообразие его дарования. Хоррора здесь не так много, а отмороженного сплаттерпанка и того меньше. В основном же мы имеем дело с добротным приключенческим романом. Эта увлекательная книга при прочтении заставляет вспомнить классику жанра, снова погрузиться в увлекательные миры Жюля Верна, Конан Дойла, Марка Твена и Роберта Льюиса Стивенсона. А еще это — горячее признание в любви классическому вестерну. Действие, размеренное, но насыщенное, переносит читателя из залитых дождем трущоб Лондона в бушующее открытое море, из уютного заснеженного Кони-Айленда на пропыленные просторы Дикого Запада, где всем заправляет Его Величество Кольт, а из-за одной лошади может полечь пара десятков человек. От начала и до конца книга пронизана здоровым, чистым и совсем не «хоррорным» духом приключений...

...нарушаемым главным антагонистом — Джеком Потрошителем. Человеческую плоть (в особенности дамскую) этот гость из мрачного мира сплаттерпанка кромсает, что называется, в лучших традициях. Сей остроумный джентльмен — полное чудовище, извращенец и садист, ожившее воплощение философии маркиза де Сада, и именно на фоне сурового, но рационально-прагматичного мира Дикого Запада и мальчишеской романтики этот типично Лаймоновский образ кажется гораздо ярче, страшнее, сцены с ним пронизаны подлинным ужасом, который еще и подчеркивается фирменным черным юморком Лаймона.

Другие герои тоже вышли на загляденье, начиная с главного — Тревора Веллингтона Бентли. Этот славный юный англичанин, эдакий Джим Хокинс, приперчённый, однако, явной склонностью к криминалу, сразу завоевывает нашу симпатию, и читатель будет неотрывно следить за его похождениями, переживая вместе с ним его потери и радуясь его успехам. На своем пути за Потрошителем он встречает множество колоритнейших личностей. По окончании чтения вы, возможно, вскоре заскучаете по смельчаку Тревору, отважному ветерану Мэтью Форресту и его сварливой, но верной жене, умудренному жизнью грабителю поездов МакСуину, веселым жуликам Илаю и Лазарусу, бой-девке Джесси Сью Лонгли, прекрасной Саре Форрест, и даже по отмороженному джентльмену из Лондона — Джеку Потрошителю.

Для меня «Дикарь» — без сомнения один из лучших романов Ричарда Лаймона, уверенно поделивший первое место наравне с «Луна-Парком». Читать эту захватывающую, задорную, веселую, грустную и страшную одновременно книгу — и работать над ней — было сплошным удовольствием.

Он везде и нигде. Бродит по холодному, выморочному городу, заглядывая в выбитые окна. Притаился в самых глухих, самых темных уголках души.

Он голод. Крысы, гложущие изнутри желудок. Безумие. Смерть.

Он страшнее даже фашистов, потому что он — это мы.

Он — Африкан. Родной братец андреевского Красного Смеха. Повелитель живых скелетов.

В истерзанном войной городе на Неве он царь и бог. Его подданные — люди «с гречкой в голове», потерявшие рассудок от голода и отчаяния. Он снимает с них одежду цивилизованности, сдирает кожу человечности, обнажая подлинное лицо существ, возомнивших себя царями природы.

Что ты сделаешь ради того, чтобы выжить?

Кабир проявил потрясающую дерзость, обратившись к такой теме, как Ленинградская блокада. И с блеском справился с задачей. Без лишней красочности, каждая деталь на своем месте. Его рассказ не только пугает, но заставляет задуматься.

А спустя много лет в том же городе некоторое время будет висеть памятная табличка Карлу Маннергейму, державшему блокаду с севера. Что было в голове у авторов этой замечательной идеи? Гречка, или чего похуже?

«Телефонные девушки»... О, эти назойливые, фальшиво-любезные голосочки в телефонной трубке, пытающиеся навязать вам совершенно ненужные водофильтры, косметику и прочую дорогостоящую дребедень! Во время отбора в «Самую Страшную Книгу-2017»), прочитав чей-то отрицательный отзыв с пересказом сюжета, я пошутил, что не проголосовал бы за рассказ,в котором

Между тем в этой простой и одновременно причудливой истории Михаил Павлов в лучших традициях русской литературы поднимает тему «маленького человека». Бесячие «телефонные девушки» предстают живыми людьми, которым нужно на что-то жить, а иногда и содержать близких в суровых отечественных реалиях, где работу, зачастую, выбирать вообще не приходится. И когда над одной из них нависает страшная угроза, ей искренне сопереживаешь. Не подкачала и хоррор-составляющая — некий необъяснимый, безликий кошмар, поджидающий на другом конце провода ни о чем не подозревающих жертв. Один из из лучших рассказов, если не лучший вообще, у Михаила Павлова. И да, теперь я стараюсь отшивать «телефонных девушек» по возможности вежливо.

Бесстрашный рыцарь, не взирая ни на какие препятствия и опасности, прокладывает верным мечом дорогу к замку зловещей колдуньи. Архетипичный сюжет. Вот только сам рыцарь — настоящий зверь, жестокий мясник и убийца, для которого изрубить в куски женщину, ребенка, старика — жизненная потребность. Пожалуй, это второй по силе рассказ в сборнике, после блистательного «Костяного» и, возможно, лучшее, что я читал у Владимира Кузнецова. Героем своего рассказа он избрал реально существовавшую и довольно зловещую персону эпохи Крестовых походов — рыцаря Рено де Шатильона, славившегося своей беспощадностью к мусульманам. Стилизация, как всегда у Кузнецова, безупречна, исторические факты мастерски переплетены с фантазией, но чем по-настоящему берет этот рассказ — так это атмосферой липкого, темного, почти нестерпимого кошмара, от которого нельзя пробудиться. И не вырваться рыцарю из тьмы, ибо тьма, окружающая его — лишь отражение той тьмы, что клубится в нем самом. Волею автора, мы вместе с месье де Шатильоном окунемся на самое дно ада...

Я очень неохотно читаю в электронке, так что мое знакомство с большинством авторов начинается исключительно с бумажных публикаций. И потому для меня как-то неожиданно, ровно из ниоткуда, возник молодой автор Алексей Провоторов с отличным рассказом «Форумные тролли» в сборнике «Темная сторона Сети». Затем были превосходные «Мужики» и «Веерное отключение», а также любопытный рассказец в стиле дарк-техно фэнтези «Эффект дефекта» (который произвел на меня меньший эффект, простите за каламбур). И вот — «Костяной», который без преувеличения можно назвать шедевром автора, одной из жемчужин серии «Самая Страшная Книга» и российского хоррора вообще. Рассказ резко выделяется из всего, что я уже прочел у Провоторова: если во всех прочих рассказах ужас неразрывно сочетался с юмором (чего стоит тихая старушка, сожравшая своего пса в «Мужиках», лось, просящий закурить, в «Эффекте дефекта», и буквальное прочтение народного выражения «Не корми троллей» в «Форумных троллях»), то в «Костяном» юмора нет вообще — только липкий ужас, обволакивающий и стылый, как осенний туман. И, как ни странно, отсутствие одной из традиционных составляющих творчества Провоторова пошло рассказу только на пользу. В этом колдовском мире места юмору нет и быть не может. Великолепный язык, и по-настоящему гнетущая атмосфера — уже за наличие «Костяного» сборник «13 ведьм» заслуживает десятки, а Алексей Провоторов уверенно претендует на звание одного из мастеров жанра.

Продолжение «Проклятия гробницы фараона» (перевод которого в «Росмэн» анонсировали еще в конце 2003 года, но ждать пришлось целых 12 лет, пока не вышел фанатский перевод) получилось слабее оригинала. Немало косяков и нестыковок с первой частью (впрочем, это вообще бич западных авторов). Зло имеет уже сугубо сверхъестественное происхождение, отчего кажется куда менее зловещим. Действия тоже маловато — вся движуха начинается ближе к финалу, когда, наконец, появляется ожившая мумия.

Зато мумии здесь уделено куда как больше времени. Никуда не делась и атмосфера доброго старого киноужастика. Персонажи, как и в первой книге, получились живые и яркие. От этого, несмотря на скудность действия, книжка читается легко и приятно. Благо и малый её объём тому способствует. И все же лучше всего она воспринимается вместе с оригинальной повестью. Так что «девятку» ставлю, скорее, авансом, за приятное чтение, на время вернувшее меня в детство.

Очень хороший детский... не «ужастик» даже, а скорее триллер с небольшим элементом сверхъестественного. Написан он был, когда серия «Goosebumps» только начиналась, а книги в ней были мрачнее и «сурьёзнее». Не обошлось, конечно, без свойственных детским книгам допущений — к примеру, кажется сомнительным, чтобы археолог мог вот так просто взять и провести в пирамиду детей. Да и в гробнице фараона Хеопса наверняка не осталось уже неисследованных мест. Но черт возьми, почти во всех историях про мумии присутствует изрядная доля условности. А книга Стайна, большого любителя старого кино, прежде всего отдает дань уважения картинам студий «Юниверсал» и «Хаммер».

Впрочем, и мумии тут действуют всего ничего (так что не стоит ждать такого размаха, как в фильме «Мумия» Стивена Соммерса). Главную угрозу представляют не мертвые, а живые. Ведь не перевелись еще в Египте представители жестокого древнего культа. И от этого книга становится неожиданно страшной и актуальной, хотя едва ли сам автор закладывал в неё такой подтекст. Тем не менее, в наши дни за образом безумного фанатика-египтянина, готового заживо мумифицировать всякого, кто «оскорбил его веру», отчетливо проступают черты фанатиков современных, и неважно, что они убивают людей не ради покоя древней жрицы, а во славу Аллаха.

В итоге имеем хороший детский триллер, атмосферный и качественно написанный. Отличная книга.

Написал я отзывы на ССК-2015 и 1016, пора взяться и за первую ласточку. Отзыв сей будет не самым хвалебным, даже, наверное, немного снисходительным — но по-хорошему снисходительным. ССК-2014 — еще пробник, еще имеется множество недочетов, еще хватает «порожняка», но уже чувствуется потенциал этой замечательной идеи. И уж несомненно, всем причастным именно эта, пилотная антология особенно дорога: с нее ведь все и началось.

Ну-с, пошли по объектам.

Открывает сборник Михаил Парфенов с любопытным микрорассказом-притчей «Самая страшная книга». Некий человек разыскивает Самую Страшную Книгу. Ради обладания ею он идет на любые преступления. Наконец, найдя ее, он узнает, что в Самой Страшной Книге каждый встретит свой, персональный страх. Банально? Вот и злодей не удивлен, однако то, что он увидит на страницах Книги, оказывается гораздо страшнее, чем он ожидал... и чем ожидали мы. Что ж, начало достойное.

Далее идут рассуждения составителя о судьбе русского хоррора — надо сказать, довольно верные. Пожалуй, это настоящий «Манифест ССК».

Дмитрий Тихонов — «Сквозь занавес». Тихонов — один из моих фаворитов. Еще ни один из его рассказов меня не разочаровывал. Даже «Свиноголового», которого многие почему-то ругают, я нашел замечательным. «Сквозь занавес» тоже весьма неплохой рассказ. История о детдомовце, попавшем на представление в страшный театр, получилась мрачной, атмосферной и, я бы сказал, болезненной. Однако есть у Тихонова рассказы лучше.

«Фарш» Михаила Павлова показался мне несколько... смазанным, что ли. Начало сразу заряжает читателя должным настроем, монстр довольно любопытен, но при этом текст какой-то слишком ровный; в нем словно бы нет кульминации, появление чудовища описано как-то буднично. Опять же, Павлов умеет лучше.

Далее вступает Владимир Кузнецов с рассказом «Навек исчезнув в бездне под Мессиной» — о английских солдатах, которые столкнулись в прорытых туннелях с невидимым врагом. Сам рассказ не блещет оригинальностью — я видел подобное в фильмах «Бункер» и «На страже смерти». Но восхищает мастерство стилизации — Кузнецов как всегда проникновенно и убедительно воссоздал для читателя кусочек чужого мира и живущих — вернее, выживающих — в нем людей. Финал очень впечатляет.

«Где живет Кракен» открыл для меня замечательного писателя Олега Кожина. Знакомство вышло чертовски удачным: великолепный язык, великолепный юмор (да не обидится на меня автор, если я скажу, что именно юмор, а не ужас — вернее, сочетание ужаса с юмором — является его сильной стороной). Лето, детство, запах пыли и раскаленного асфальта, детские разборки и детские же страхи — практически идеальное сочетание. Любители «мальчишечьих ужасов» будут довольны.

«Никта» Дмитрия Костюкевича и Алексея Жаркова — неплохой «исторический» ужастик. Но история про мертвого инквизитора, нагрянувшего в пост-петровский Петербург, показалась мне слегка поверхностной.

«10 фунтов» — яркий дебют Игоря Кременцова. Как и Кузнецов, автор обратился к «иностранщине», поместив действие в Англию 19-го века. С точки зрения аутентичности, стилизации, получилось хуже, чем у Кузнецова, и тем не менее, рассказ — один из лучших в сборнике. Он не то чтобы страшный — он невероятно гнетущий. Молодой человек, в юности чудом сумевший вместе со своей сестрой выбраться с социального дна, снова лишается всего после мимолетной, казалось бы, встречи со сверхъестественным. Кременцов последовательно погружает читателя в пучину отчаяния вместе с героем.

После этого сборник начинает, честно говоря, скатываться.

«Старик Чельбиген» Максима Маскаля мне активно не понравился. Сам этот сверхъестественный старикашка нисколечко не пугает, персонажи-подростки не вызывают сочувствия, а следовательно в их «высокие чувства» и самопожертвование не верится ни на грош. В принципе, это такой себе средне-самиздатовский уровень.

«Волки да вороны» Андрея Гумерова тоже не впечатлили. Крутой шаман, воюющий на фронтах Великой Отечественной, попал в руки эсесовцев. Ясное дело, что у него в рукаве припрятан козырь, и фашист, связавшийся с ним, горько пожалеет. Ничего выдающегося.

«Верлиока» Ольги Дорофеевой... Стоп, а о чем он? Нет, я помню, что там были убийства и этот самый Верлиока, но в общем рассказ показался мне довольно бессвязным.

«Чики-чик» Александра Юдина — иронический детективный триллер. Причем, триллером его делают последние несколько строк. Многие обвиняют автора в том, что строки эти пришиты белыми нитками, чтобы рассказ прошел по теме. Тем не менее, без них рассказ, на мой взгляд, был бы хуже. Момент, когда комичный, казалось бы, злодей открывает свое истинное лицо, меня очень порадовал. И все же... не совсем подходит рассказ.

Не радует и «Под знаком Пи» Андрея Буторина. Это больше мистика, чем ужасы, да еще и с налетом чернухи, герои не внушают симпатии, сюжет, как мне показалось, путаный. Хотя я видел немало и положительных отзывов, так что, возможно, это я чего-то не понимаю.

«По ту сторону» Ольги Зинченко также не вдохновляет — довольно банальная страшилка-крипипаста.

Как ни странно, не порадовал и сам Михаил Парфенов. «Своё место» — любопытная психологическая зарисовка, но едва ли рассказ ужасов. Подобные вещи часто встречаются в сборниках западной составительницы Эллен Дятлоу, которые справедливо ругают у нас за несоответствие жанру. В следующей ССК Парфенов выступит куда удачнее с отличным постапокалиптическим хоррором «Конец пути».

«Буря» Владимира Волобуева — история с огромным потенциалом и хромой реализацией. Муж и жена оказываются на острове, где уже живет безумец со своей семьей... Язык неумелый, с шероховатостями, герои несимпатичные. Мог бы получиться отличный сплаттерпанк в духе «Острова» Ричарда Лаймона, но — увы.

«Храм червей» Александра Ульянова — один из худших рассказов сборника. Уровень самиздата, ей-богу. Опять же, потенциал был, но реализация корявая.

Снова взлет — опять Кожин с рассказом «Мин Бол» — о пожилом актере, получившем неожиданное выгодное предложение. С подвохом, ясен перец. Взлет в плане качества — отличный язык, юмор, меткие характеристики персонажей. Но в плане соответствия жанру рассказ вызывает сомнения. Это опять больше мистика, нежели хоррор.

Сразу за ним идет рассказ «Перевертыши» Виктории Земсковой. Черт возьми! Тут я вынужден сделать небольшой спойлер. Дело в том, что рассказ Земсковой по своей фабуле практически повторяет рассказы Кожина и Гумерова. То есть, в ССК-2014 есть ТРИ рассказа с практически идентичной темой! И это, скажу я вам, не есть гут. Сам по себе рассказ мне понравился. Хоть и напоминает — и это тоже спойлер — известный мистический триллер «Ключ от всех дверей».

«Чёрная дама» Ирины Скидневской — это падение в бездну. Это ни разу не хоррор — это дамский детективчик с ложной мистикой. Имеем все признаки чтива для домохозяек — тут и мудрые старушки, и дамские проблемы уровня «У меня в кафе увели перчатки, и я полюбила другого», и обилие цитат из классики, подчеркивающих литературное убожество самого рассказа. «Дать ему в рыло? — предложил покачивающийся справа от Лары мужской голос» — ТВОЮ Ж ДИВИЗИЮ!!! Как такой хлам проник в ССК? И ведь были читатели, отмечавшие «прекрасный язык» этого, прости Господи, произведения!

Но завершение сборника вышло удачным — снова Михаил Павлов с отличным рассказом «Дом на болоте». Павлов убедительно доказывает, что дух Лавкрафта прекрасно приживается и в наших родных краях.

В итоге... Первый блин, как есть, но задатки уже видны. Система совершенствовалась, читательские требования росли. Наверное, две трети рассказов сборника не прошли бы сито отбора в следующие тома ССК. Рядом с блистательными антологиями 2015 и 2016 гг., ССК-2014 кажется юношеской пробой пера рядом со зрелыми работами профессионала. Всего три жемчужины — «Кракен», «10 фунтов» и «Навек исчезнув в бездне под Мессиной», несколько очень хороших рассказов, немало и посредственных, есть и просто плохие. Но даже и жемчужины, за исключением, пожалуй, «Кракена», уступают рассказам тех же авторов из более поздних сборников. Тем не менее, роль ССК-2014 в становлении русского хоррора неоценима. И за одно это она заслуживает огромного уважения.

А уже завтра стартует читательский отбор в четвертый том этой замечательной серии. В добрый путь!

Поучаствовать в создании «ССК-2016» мне так и не довелось — сочиненьице мое туда не прошло, соответственно, и в таргет-группе я не состоял. Так что должен признаться — ожидая ее, я несколько ревновал к «ССК-2015», где был одним из членов «народного жюри». «Ой ли?» — скептически думал я, читая восторженные отзывы, в которых говорилось, что новый том бьет предыдущий. И теперь могу сказать: к черту сомнения!

При этом отчасти мои опасения все же оправдались. Слабые и проходные (на мой взгляд) рассказы в «Самой страшной книге-2016», в отличие от ее предшественницы, имеются. Но те, которые мне понравились, с лихвой окупают любые недостатки.

Открывает сборник Николай Иванов с рассказом «Длака». Незадачливый папашка умудрился набрать долгов, и теперь в деревню, куда он привез сына, едут СЕРЬЕЗНЫЕ люди. В отчаянии, мужик решает обратиться к древним верованиям своих предков, связанным с медведем... Значительную часть истории мы видим глазами сына героя: детское восприятие мира и таящихся в нем ужасов — конек Иванова. Достаточно вспомнить его предыдущий рассказ. Тем не менее, мне показалось, что истории не хватает связности: вроде и язык замечательный, и атмосфера эта промозглая до костей пробирает, а все же как-то обрывочно, туманно... Тем не менее, история зацепила. Сперва поставил 7, спустя несколько дней поменял на 8.

Далее — «Багровая луна» Максима Кабира. Что, Кабира? Серьезно — Кабира? Про оборотней? Кабир? Не считая отличного слога (от описания кровавой луны даже мне стало как-то не по себе), в рассказе не видно обычной для Кабира дерзости, полета фантазии. Добротный такой классический ужастик про оборотня в воинской части — ничего нового, подобное в 90-х писал, например, Атеев.

«В иллюминаторе» Дмитрия Костюкевича. Суховатым показался рассказ (хотя это оправдано отчасти манерой повествования — дневник космонавта). Жуткая плесень медленно но верно захватывает космическую станцию, сводя ее обитателей с ума... Неплохо, но ничего нового.

«Работа. Возможно совмещение» Михаила Павлова — и ведь не врут, черти! Возможно, возможно совмещение. Хотя нет, не черти, тут твари посерьезнее замешаны, о чем прямо говорит название фирмы. Не сказал бы, что очень понравилось, но рассказ любопытный.

«Ненужные» Александра Подольского — хороший рассказ про беспризорников, чьи обычные будни были нарушены встречей со сверхъестественным существом. Но, право же, есть у Подольского вещи куда как круче.

Владимир Кузнецов — наш штатный «писатель-западник». Была у нас до революции замечательная писательская традиция — русские писатели создавали мистические и приключенческие романы, где герои были французами, англичанами, американцами, и все было так живо и достоверно, что лишь имя автора (да и то зачастую скрытое «иностранным» псевдонимом) говорило о том, что писал наш с вами соотечественник. (Немногие из зарубежных писателей умели столь же достоверно воссоздавать жизнь других народов). А потом пришел СССР, и о Западе стало известно только что там есть сытые буржуи и голодные пролетарии, а в США еще и негров обижают. А потом пришла Перестройка, и выяснилось, что у нас кровавая гэбня и вообще полная дупа, а на Западе рай и у каждого дом и машина. Что у нас сейчас думают о Западе — по цензурным соображениям лучше не приводить. И за всеми этими насаждаемыми стереотипами полностью пропало подлинное понимание иностранного менталитета и национальных особенностей. Многие рвутся писать «про заграницу», дескать, Ваня и Маша в ужасах не смотрятся, то ли дело Джон и Мэри... И как грибы после дождя множатся лубочные нелепицы с антуражем из американских фильмов.

А ведь для того, чтобы создавать истории на «заграничном материале» требуется огромное мастерство! И Владимир Кузнецов — один из немногих, кто таким мастерством обладает. Размокшие окопы Первой Мировой войны с зябнущими в них английскими солдатами, загадочная Венеция или, в данном случае, еврейский квартал в Праге с его зловещими тайнами — все это мы видим своими глазами, буквально ощущаем кожей благодаря таланту Кузнецова. Спустя многие годы у нас снова появляется все больше авторов, чей талант не ограничивается родными просторами. «Тетраграмматон», пожалуй, лучшая из работ этого замечательного автора.

Дмитрий Лазарев с предыдущей книги явно окреп, и его рассказ «В яме» получился хоть и достаточно традиционным, но весьма добротным. Правда, как и в случае с «Днем, когда цветет папоротник», чувствуется влияние Стивена Кинга — в данном случае сразу вспомнился «Туман». Но все равно, весьма годно.

«Мужики» Алексея Провоторова — ладная вещь на, простите за тавтологию, традиционную тему про нарушение традиций. Крепкий деревенский хоррор, написанный живо и остроумно.

«Канатные плясуньи» — рассказ о цирке вампиров — написаны, насколько мне известно, новичком — некоей Анной Железниковой. Что-то в последних отзывах новичка поклевывают. В числе прочего — за «подражание Стокеру», «собрание штампов» и «витиеватый сюжет». Ну, во-первых, не подражает, а отдает дань уважения, во-вторых, не ирландцу Стокеру, а очень даже нашему Алексею Толстому с его «Семьей вурдалака» и «Упырем», причем стилизация отличная, и «витиеватость» — часть игры. Один из лучших рассказов сборника. Надеюсь, автор прописалась в ССК всерьез и надолго.

Александр Матюхин снова написал рассказ о психопате. Замечательно написанный, остроумный, с незатертой идеей безумия. Вот только что-то из всех рассказов Матюхина печатают лишь истории о психопатах и маньяках, а он автор куда как более разносторонний — поверьте человеку, прочитавшему все три его рассказа для отбора в прошлый том. И данный рассказ все же уступает шедевральным «Навсегда» и «Таймер».

Майк Гелприн и Юлия Черных общими усилиями создали рассказ «Восьмая свадьба», который мне категорически не понравился. Герои либо мразь (так и было задумано), либо картонки (а вот это, полагаю, уже косяк, но Гелприна или Черных — сказать не могу). Банальная история про маньяка с небанальными причинами убивать. Но и причины показались какими-то притянутыми за уши. Напомнило некоторые рассказы отечественных «умельцев» из канувшего в историю журнала «Супертриллер» — там подобными вещами разбавляли рассказы западных авторов.

«Одни из нас» Евгения Абрамовича — блестящая вещь! А ведь дебют. Правда, сперва я подумал, что это подражание роману «Блаженны мертвые» Юна Линдквиста, но Абрамович подошел к теме совсем иначе. Представьте, что однажды ко всем людям вернулись умершие близкие. Да не гниющими зомби, а в самом расцвете сил и здоровья. Вот радость-то! Перед лицом эдакого чуда обнимутся миллионы и прекратятся все мировые распри! И все будут счастливы... кроме тех, к кому вернулись их мучители — отцы-насильники, матери-садистки, мужья-изуверы... Но кого волнуют чувства каких-то неудачников? Пусть радуются вместе с нами, а кто не хочет... Рассказ страшный, безжалостный, с атмосферой подлинного кошмара.

«Кудеярова поляна» Натальи Алферовой, кажется, еще одного новичка — не шедевр, но неплохая вещица. Радует русский народный колорит. Легенда о бывшем разбойничьем атамане и противостояние пожилого лесника секте хлыстов. Линия с сектантами получилась куда ярче мистической — а мамашу-сектантку, дочь лесника, хотелось придушить собственными руками.

«Ночной пловец» Дмитрия Витера особого впечатления не произвел. Хороший рассказ про обычного парня, повстречавшего вечером в бассейне странное существо. Приятный, но понравился умеренно.

«Переполнившаяся чаша» — снова Гелприн, и совсем другое дело! Однажды в аду исправительной колонии для несовершеннолетних преступников появляется необычный сиделец. С этого момента мразь, населяющая эти стены, начинает гибнуть в больших количествах. Очень порадовало, что несмотря на мистическую причину, все смерти были естественными и являлись не банальной «карой свыше», а прямым следствием совершенных мерзавцами поступков. Тюремный колорит воссоздан на пять с плюсом. Одна из лучших вещей сборника.

«Закон скримера» — достаточно традиционная «крипипаста» от Елены Щетининой. Как всегда у Щетининой, очень приятный язык и хороший юморок, но все же в предыдущем сборнике она выступила лучше.

Снова Провоторов — с рассказом «Веерное отключение». Дежавю! Приходилось и мне оставаться одному в темной квартире, причем в возрасте куда более юном, чем у героя рассказа. Так что попал Провоторов точно «в яблочко». А как мастерски, неспешно, изящными штрихами нагоняет он страх!

Виктория Колыхалова, в сборнике «13 маньяков» порадовавшая читателей не по-женски жестоким рассказом «Учитель года», не сдает позиций и здесь. Ее «Ведьмин ключ» напомнил мне произведения Бентли Литтла — на ограниченной территории пробудилось древнее Зло и отравило души жителей. Жестоко, ярко и увлекательно. Эту бы идею — да развить в роман.

«Люди» Ильи Объедкова. «Раньше пели мы про разбойничков, а теперь споем про покойничков...» Объедков с молодецкой удалью поет и про тех, и про других. Он еще в своем дебюте «Встань и иди» радовал оригинальной идеей и безудержным драйвом — причем настолько, что забывалось даже про множество стилистических огрехов. По рассказу «Люди» видно, что автор заметно прибавил в литературном мастерстве, а драйва не растерял, и что он любит живоописать масштабную резню. Тут у нас настоящий сплаттерпанк на старорусской основе — уже ядреный коктейль. На хуторе справляется свадьба, как вдруг на нее заявляется шайка разбойников — у атамана личные счеты к невесте... Даже слегка не по себе стало — вполне могло такое на самом деле происходить, да и в наши дни происходит. Не перевелись на Руси разбойнички.

Андрей Анисов и Дмитрий Костюкевич совместно написали рассказ «Фиалка». И хотя это снова история про маньяка, но получилось отлично. Здешний убивец устраивает дорожные аварии в глуши, после чего хладнокровно расправляется с уцелевшими, сопровождая свои действия цитатами из мировой литературы Его мечта — разобраться с профессором психологии, которого злодей винит в том, что тот в детстве поломал его психику. Однако профессор оказывается не так-то прост... Собственно, этого следовало ожидать, так что некоторая предсказуемость — единственный минус рассказа. Героям, кстати, сопереживаешь. Даже эпизодическим. В конце — даже злодею.

«Дорога на Харбин» Ярослава Землянухина — отличная идея, неплохая реализация. В начале 20-го века русский врач самоотверженно борется с эпидемией легочной чумы в Китае. Попутно он сталкивается с вещами, оказавшимися намного хуже чумы. Зачет, хотя кульминация вышла немного смазанной.

«Демьяновы фильмы» — вот здесь Подольский отжег. Ох и отжег, мерзавец! Даже мне стало не по себе от Демьяновых версий «Терминатора-2» и «Одного дома». И дико захотелось их посмотреть. А это значит, что пройдоха Демьян с легкостью наложил бы лапы на мою бедную душеньку. Два больших пальца вверх за концовку.

«Гарь» Дмитрия Тихонова не разочаровала — Тихонов вообще редко разочаровывает. История про старика-экзорциста и его юного спутника. Радует, что все больше авторов помещают свои сюжеты в наше историческое прошлое.

«Африкан» Кабира — чистейший кошмар. Автор очень рисковал, обращаясь к такой живой и страшной теме — блокаде Ленинграда. И с честью справился с нею. Нет никого страшнее Африкана. Как считает маленький брат героини, Африкан страшнее даже фашистов. Потому что он повсюду. Потому что фашисты — там, за чертою города, а Африкан уже ходит по промерзшему, выморочному Ленинграду, заглядывает в окна и в запавшие от голода глаза людей — и видит в них свое отражение. Он вечный спутник человечества, этот страшный гигант, как и его литературный братец Красный Смех. Он — голод, он — отчаяние, он — неописуемые, мерзостные муки лишенного пищи тела и лишенной надежды души. Лучший рассказ сборника.

Завершает сборник снова Николай Иванов, и начало рассказа «Одеяло» наверняка вызовет у читателя издевательский смех (особенно после Кабира): «У меня нет имени. Я — старое одеяло», — представляется нам герой. И да, он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО старое одеяло, и история будет вестись от его лица (которого у него, понятно, нет). Одеяло? Серьезно, что ли?! Абсолютно серьезно. И ничего смешного. Иванов сделал это. Он написал написал страшный рассказ «от лица» старого одеяла. Именно страшный, а не смешной. Какой смелостью нужно обладать, чтобы начать рассказ словами «Я — старое одеяло»? И каким мастерством, чтобы этот рассказ получился! Но с этим у Иванова полный порядок. Тема детства и детских страхов — его родная стихия.

И что в итоге? В итоге, можно сказать, что книга действительно стала лучше. Смелее. Страшнее. Она менее выверена, чем прошлогодняя, но в данном случае именно отдельные рассказы создают общую картину. «Африкан», «Одеяло», «Одни из нас», «Веерное отключение», «Люди», «Канатные плясуньи», «Переполнившаяся чаша», «Демьяновы фильмы», «Тетраграмматон», «Фиалка» и, пожалуй, «Длака» — вот вещи, поднявшие «ССК-2016» на новую высоту. Надеюсь, не последнюю.

Была в пору моего детства такая замечательная серия сказок, фантастики и фэнтези для детей — «Замок чудес». Печатались там все — от наших и зарубежных мастодонтов типа Азимова и Булычева до МТА (Молодой Талантливый Автор, если кто не в курсе.) Причем многие тогдашние «А», в отличие от нынешних, были не только «Мэ», но даже и на самом деле «Тэ», хе-хе. Там начинали Дмитрий Емец, не ушедший еще в опустошенные земли «ТАНЕклепа», Тамара Крюкова и многие другие.

Одним из таких авторов была Корнюхина, а книжкой «Юлза и Кровожадный Мур» я буквально бредил с того момента, как открыл ее в магазине и увидел красочные (хотя и несколько детские) изображения ужасных монстров. Чудовища, приключения, крутая героиня с мечом и её верный друг — страшенный зверь, крушащий врагов направо и налево — что еще нужно семилетке?

Потом, спустя два года, обстоятельства вынудили нас продать кое-что из нашей библиотеки. «Юлза» тоже попала под раздачу. Но какой-то след в памяти она оставила, время от времени я ее вспоминал. И вот недавно, когда ностальгия победила-таки остатки здравого смысла, я решился и заказал книгу по дорогой цене на Алибе. О чем ничуть не жалею. Очень часто возвращение к книгам своего детства приводит к разочарованию, когда понимаешь: все, что в этой книге хорошего — это время, когда ты читал ее в первый раз. И тем приятнее обнаружить, что книга воспринимается не хуже, чем много лет назад. И совсем прекрасно, когда при зрелом прочтении книга блистает новыми гранями, коих прежде не замечал. Так вышло и сейчас.

Итак... «Темный властелин, мечтающий поиметь весь мир, собирает на Западе огромную армию орков, назгулов и прочей нечисти, и только отважная девица Юлза сможет сплотить враждующих людей, эльфов и гномов перед лицом общей угрозы...» — подобной байдовины тут не будет и в помине.

Мир, созданный Корнюхиной, совершенно самобытен, нет в нем ни капли заимствования, нет осточертевших штампов, расхожих приемов и калькированных персонажей. Это история одиночества и непонимания, всю жизнь преследовавших героев. Их непохожесть, несоответствие общественным стандартам порождают ненависть и страшные слухи. Человек и зверь,

находят друг друга и пытаются выжить во враждебном мире.

Впрочем, выжить Юлзе не так уж и сложно — она одинаково хорошо владеет и мечом, и магией. Гораздо сложнее ей побороть саму себя, принять возложенную на нее по праву рода ответственность.

В общем, получилось отличное young-adult фэнтези, в котором наряду с захватывающими приключениями нашлось место конфликту отцов и детей и проблеме юношеского максимализма. Хорошая и неглупая книга для подростков, к сожалению, несправедливо подзабытая.

Истории про парк ужасов «Кошмария» стали центральным мотивом творчества Р. Л. Стайна. Эта действительно удачная детская книга оказалась настолько популярна, что спустя несколько лет Стайн написал продолжение, а потом и целый цикл повестей.

Вместе с героями читатель прокатится на Смертельном Спуске, посетит Зеркальный Дворец и совершит расслабляющий Заплыв В Собственном Гробу. Дружелюбные монстры, работники парка, охотно помогут гостям отправиться на тот свет!

Читая эту книжку, трудно поверить, что ее написал автор «Фиар-Стрит». Стайн остроумно (и бескровно, что только радует родителей) играет с одним из популярнейших хоррор-мотивов — «поворотом не туда», когда герои, совершенно случайно поменяв маршрут, оказываются в жуткой ситуации, которую и вообразить не могли. Игра с абсурдом и циничный черный юмор здорово украшают книгу. Культовая вещь для детей и тех, кто сохранил в себе хоть капельку детства.

«13 маньяков» — книга, которую многие ставят даже выше поистине блестящей «Самой Страшной Книги-2015». И хотя я с этим категорически не согласен, сборник все равно получился весьма интересный.

Первым маньячит Максим Кабир со своим «Методом сборки». В сообществе «Тьма» личность весьма уважаемая. Я читал у Кабира шесть рассказов, и как минимум по трем у меня сложилось о нем впечатление, как о дерзком и нестандартном авторе. Здесь он показал класс — история попавшего в хреновейшую передрягу модного писателя элегантна, иронична, и вместе с тем кровожадна. Кабир явно рассчитывал вызвать шок даже у крепких мужиков (ОСОБЕННО у крепких мужиков), и это ему удалось.

Совсем другим получился рассказ «Прямо в темноту». История более чем предсказуемая, но в то же время пронзительно щемящая. «Маньяку № 2» искренне сопереживаешь. Рассказ напомнил мне отнюдь не попсового «Ворошиловского стрелка», а незаслуженно забытую мощную драму Сергея Мартьянова «Убийца», снятую по повести Александра Крашенинникова. Гуманоидам... ах, простите, ГУМАНИСТАМ, которые осудят героя, желаю... впрочем нет, никому не пожелаешь пережить то, что пережил герой и его дочь.

«Читатило» Александра Щёголева понравился многим, но у меня вызвал смешанные чувства. Все-таки, за основу «Поваренной книги людоеда», вдохновившей маньяка, взята настоящая книга, отсюда следует, что и ее малоприятный (мягко говоря) автор списан с автора реального (и горячо мною любимого). Если абстрагироваться от этого, получаем неожиданно жуткое, но с толикой абсурда произведение о необычном убийце детей. Пожалуй, ближайший аналог — итальянские «джиалло»: такая же вычурная мотивация, вычурные убийства и неожиданное раскрытие личности убийцы. Определенная искусственность, которая в данном случае «не баг, но фича», однако понравится не всем.

«Трюк с фонарем» Александра Подольского — мрачный нуар о зловещем фокуснике, или, скорее, разоблачителе фокусов. Хороший рассказ, но по теме подходит весьма условно. И хотелось бы больше «фокусов» от «разоблачителя»; впрочем, для этого рассказ пришлось бы переработать в повесть.

«Чайкины песни» — рассказ Игоря Кременцова. Как и предыдущие его рассказы — «Отличный способ скрыть убийство» и «Десять фунтов» — это история безумия, одержимости. Здесь, в отличие от тех двух, больше психоделического, непонятного. Хороший рассказ, но на любителя.

«Кляксы» — еще одна большая удача Александра Матюхина — история отца и сына, которые убивают людей, зараженных (как им кажется) грехом, «червоточинами». Как всегда у Матюхина — отличный язык и проработка персонажей. Отдельный плюс за «ангела», здорово напоминающего Убийцу БОБа из «Твин Пикса».

«В глазах смотрящего» Владислава Женевского — красивый, витиеватый, немного размытый... Однако другие рассказы Влада мне понравились больше. Да и по тематике он подходит весьма условно.

«Учитель года» Виктории Колыхаловой — пожалуй, самый реалистичный и определенно самый омерзительный рассказ сборника. Жестокий, бескомпромиссный и безысходный. По прочтении оставляет гнетущее чувство. И, пожалуй, желание самолично линчевать этого милого педагога.

«Нагльфар плывет» Марии Артемьевой вызывает смешанные чувства. С одной стороны, финал предсказуем, предсказуем настолько, что я честно удивился, когда все ДЕЙСТВИТЕЛЬНО оказалось именно так, как я и подозревал. С другой — навязчивая идея тамошнего безумца весьма оригинальна.

Дмитрий Тихонов погружает нас в мрачный мир серийщика, бродящего по угрюмым улицам неназванного города, очень похожего на бесовский Петербург в произведениях Федора нашего Михайловича Достоевского. Где-то рядом бродит и «Свиноголовый». Среди безумного потока сознания, в веренице пугающих образов ни на миг не теряется сюжет и стройность повествования. Чертовски сильная вещь. В «Самую Страшную Книгу-2015» она не прошла, но справедливость восторжествовала.

«В строгих традициях» Алексея Шолохова — история разбитной бабенки, которая никак не может подыскать нормального мужика в отцы своим деткам... Точнее, мужики-то нормальные, а вот бабенка, хм, не очень. Рассказ прост, как удар топором по башке, и в этом его сила. Проглотил влет, концовка весьма позабавила!

Владимир Кузнецов, блестяще отметившийся в «Самой Страшной Книге-2014», тут, увы, не столь хорош. Его «Шесть ликов Дхармапалы» добротный мистико-исторический детектив, но, во-первых, именно что «мистико» (по крайней мере, герои приходят к выводу, что без магии не обошлось), а во-вторых, концовка показалась изрядно смазанной. Злодей мелькает где-то на периферии, и мотивы его также весьма туманны.

Завершает сборник также крайне жестокий рассказ Михаила Парфенова «Благословенная тишина» — мы увидим самое что ни на есть жуткое воплощение навязчивой идеи. Весь рассказ состоит из полунамеков, но их более чем достаточно. Слабонервным стоит взять на заметку, что именно Кабиру, Парфенову и Колыхаловой книга обязана тем, что один из корректоров поднял бунт, а некоторые книжные магазины сняли ее с продажи. Но если ваших нервов хватило, чтобы прочесть сию длинную и унылую телегу, то компактный сборник из всего-то тринадцати маньяков вы проглотите, не моргнув глазом...

«Самая Страшная Книга-2014» была еще первым блином, но неподдельный энтузиазм ее составителей, для которых этот проект был мечтой всей жизни, позволил ему в целом не выйти комом. И все же в составлении ССК-2014 прослеживается некоторая неуклюжесть, свойственная всем новичкам. Тем не менее, читатели усилия оценили, и вот, в 2015 году выходит «Самая Страшная Книга-2015», в которой составители попытались не только исправить ошибки первого сборника, но и закрепить его успехи. Удалось ли это им?

С полной уверенностью можно сказать: ДА! И если в первой ССК явственно ощущалась разница между новичками и набившими руку постоянными авторами сообщества «Тьма», то в ССК-2015 эта разница практически отсутствует, ибо еще на стадии таргет-группы (в коей я, на сей раз, имел честь участвовать) выбор был гораздо больше, а отбор — значительно суровее.

Открывается сборник рассказом Владислава Женевского «Никогда» — историей о ненавидевшем всех и вся садовнике из маленького австрийского городка, который однажды нашел очень необычное растение... В своем творчестве Женевский нередко делает основной упор не столько на сюжет, сколько на ирреальную, зачастую болезненную атмосферу; ужас в его рассказах так и хочется охарактеризовать как «липкий». Здесь к этому добавляется еще и увлекательный сюжет, не вполне обычный монстр и элегантная старомодность, словно рассказ писался как дань уважения Густаву Майринку. Рассчитанный в первую очередь на подкованного в жанре читателя, он, тем не менее, наверняка будет интересен и обычному.

Рассказ «Карта памяти заполнена» Елены Щетининой основан на благодатной почве мистических городских легенд, связанных с фотографиями и видеокамерами. Рассказ не слишком страшен, но читается влет и оставляет приятное впечатление, а женщина с железными пальцами и лицом запоминается надолго.

«Чёрная церковь» Максима Кабира по факту представляет собой собрание зловещих баек, крутящихся вокруг этой самой церкви. Впечатление от него возникает двойственное: с одной стороны, история только выиграла бы, обладай она более цельным сюжетом, а с другой — жутью от рассказа веет неподдельной. Любителям атмосферных историй о русской глубинке наверняка понравится.

«Беспросветные» Дмитрия Тихонова — одна из лучших вещей в сборнике. Автор переносит нас в эпоху войны Руси с Золотой Ордой: пережив кровавое сражение, герои сталкиваются с ужасом, какого и представить себе не могли... Рассказ вписывается в книгу практически идеально — он увлекателен, атмосферен, кровав, по-настоящему страшен, и при том он стопроцентно РУССКИЙ по стилю и духу, исполненный национальной самобытности.

«День, когда цветет папоротник» другого Дмитрия, Лазарева, также обращается к национальному материалу — кровавым языческим празднествам, якобы дожившим в медвежьих уголках нашей Родины до 21-го века. Однако сам сюжет отсылает нас ко множеству фильмов и рассказов ужасов о «семейной паре, свернувшей не туда» (в первую очередь вспоминаются «Дети Кукурузы» Стивена Кинга), и это удручает.

«Аттракционы» Татьяны Томах — загадочная и печальная история о людях, поклоняющихся подводным божествам. Несмотря на «лавкрафтовскую» тему, рассказ абсолютно самобытен. Автор делает акцент не на описания подводных чудовищ, а на ощущение тоски и отчаяния человека, в чью милую, уютную жизнь вторглись равнодушные чуждые силы. На что он пойдет ради того, чтобы сделать жизнь прежней, и станет ли она таковой? Великолепная вещь.

Рассказ Олега Кожина «Родительский день» — о парне, поехавшем со своей девушкой и ее родителями на могилку ее бабушки. Хотя ясно, что ничем хорошим визит на кладбище не закончится, особенно в произведении, включенном в сборник «Самая страшная книга», сам рассказ не слишком страшен, и берет скорее блестящим слогом и черным юморком; тем не менее, Кожин, как обычно, на высоте.

«Сучий объект» матерого Майка Гелприна — эдакая вариация на тему «Псов-воинов», только с русским армейским колоритом. Читается влет.

«Пиявки» Андрея Тарана — великолепнейшая история о неведомом ужасе, который одним дождливым днем явился в умирающую российскую деревушку, где остались одни лишь доживающие свой век старики. И снова практически идеальная вещь — при полном отсутствии «чернухи», которой следовало бы ожидать от рассказа, живописующего безрадостные стороны нашей действительности. Есть в медленной, напоминающей смерть от рака, гибели русской деревни что-то намного более страшное, нежели неведомый монстр.Ужас, атмосферность и подлинный драматизм — все соединилось в этой небольшой истории.

«Лето пришло» Юрия Погуляя — интересный образец так называемых «мальчишечьих ужасов» с неожиданным «твистом» ближе к финалу. Впечатления только положительные.

«Ферма» Марии Артемьевой — пожалуй, самый страшный рассказ в сборнике. Страшный по своей сути. История никому не нужных детей, оказавшихся в буквальном смысле слова рабами на этой самой Ферме, ужасает своей реалистичностью и финальными выводами.

«Забытых чертом» Александра Подольского автору этих строк трудно судить объективно. Рассказ о зомби на советской стройке в Сибири понравился практически всем, и объективно действительно очень хорош; но есть вероятность, что вместо него в антологии лучше было бы увидеть более оригинальный и необычный рассказ Александра «И пришел Дракон». Однако и «Забытые» антологию лишь украсили.

«Конец пути» — вероятно, лучший на сегодняшний день рассказ Михаила Парфенова. В мире, практически уничтоженном Третьей Мировой войной, все выжившие люди превратились в доходяг-каннибалов, сбивающихся в банды и отчаянно выискивающих одиночные жертвы. Однако и в этом жестоком обществе есть место и любви, и подлости, и героизму; сменив рацион, человечество, в сущности, не изменилось само... Превосходный рассказ, жестокий, умный, захватывающий и по-хорошему эмоциональный.

«Тишина в дождевой капле» Николая Иванова — рассказ для тех, кого очаровывает иррациональный ужас. Герой возвращается в места, где он жил в детстве — и где среди детей ходили страшные истории о живущих в лесу Медведе и Старухе. Теперь герою предстоит посмотреть в лицо своим детским страхам. Одно из лучших произведений книги.

«Волчья квинта» Галины Евдокимовой — блестящая стилизация под европейскую мистическую новеллу 19-го века, переносящая нас в загадочный мир музыки. Сразу понятно, что автор очарована Италией, и национальный колорит в рассказе воссоздан идеально (да будет это укором множеству авторов, неумело помещающих свои сюжеты в зарубежные декорации). Сразу вспоминаются «европейские» произведения таких наших классиков, как Валерий Брюсов, Александр Грин и Алексей Толстой — словом, даже обращаясь к «западному» материалу, рассказ не отступает от русских традиций. Возможно, понравится он не всем, но ценители хорошей прозы наверняка останутся довольны.

«Вирусный контент» Ильи Пивоварова повествует об очередном «бунте машин» — на сей раз отличились современные гаджеты. Неплохой рассказ.

«Маргарита» Вадима Громова начинается как заурядная мистика, но примерно на середине делает резкий поворот, превращаясь в жестокий хоррор-триллер о мести. Тоже очень достойный рассказ.

«Книга Скорби» — второй в сборнике рассказ Дмитрия Тихонова — показывает нам мир, в котором Древние Боги Лавкрафта являются объективной реальностью. Так, в школах вполне официально проходят сокращенную версию Некрономикона, а отправившись с пацанами на речку, легко наткнуться на дохлого шоггота, сжимающего в осклизлых щупальцах ужасающий оригинал этой книги... Увлекательнейшая вещь, по прочтении остается лишь сожалеть, что она так быстро закончилась.

«Встань и иди» Ильи Объедкова — очень своеобразная вещь, обращающаяся к Евангельской истории об изгнании Иисусом Христом бесов из одержимого. Да-да, тех самых, что назвались Легионом и попросили переместить их в свиней. История начинается с того, что маленький иудей-пастушок становится невольным свидетелем гибели одержимых бесами свиней... а освободившиеся бесы, не без помощи человеческой, вскоре найдут себе новое пристанище. Крови будет много. Рассказ отличает мощная энергетика, пронизывающая его с начала и до конца; сюжет несется стремительно, выдергивая читателя из одного ужасающего события, чтобы тотчас погрузить в другое. Да и «библейский хоррор» (не беспокойтесь, чувства верующих оскорблены не будут) — в наших краях птица редкая.

«Вверх и наружу» Елены Щетининой — история о человеке, столкнувшемся с НЁХ в самом обыкновенном лифте. Очень приятный рассказ.

«Сучёныш», и снова Олег Кожин. Отличный рассказ про одинокого таежного охотника, взявшего на себя заботу о милом маленьком... упыреныше. Вплоть до снабжения малыша жратвой — тут моченым в молоке хлебушком не отделаешься, не волчонок. Смешно, грустно, и жутковато, словом, Кожин опять не разочаровал.

«Оставайтесь на связи» Игоря Крома начинается с того, что участковый мент допрашивает подозреваемого по делу об исчезновении девушки. Все просто? Однако автор умудряется удивить — сперва перевернуть все с ног на голову, а потом еще и вывернуть наизнанку! Для тех, кто любит неожиданные повороты сюжета, этот рассказ станет настоящим подарком.

А вот «Отличный способ скрыть убийство» Игоря Кременцова станет подарком для любителей сплаттерпанка — самого настоящего, с мясокровищей и чернушнейшим юмором. Тут всего этого в избытке — зефирным барышням и за едой читать рассказ категорически не рекомендуется. Блеск.

«На холме» — дебют Дмитрия Мордаса. И дебют блестящий: в таргет-группе он набрал абсолютное большинство голосов. Эта зловещая и атмосферная история супругов, поднявшихся на холм, где обитало некое загадочное зло, действительно впечатляет.

Завершает сборник рассказ «Навсегда» Александра Матюхина — автора блестящего «Таймера» в сборнике «Пазл». Вполне возможно, это лучший рассказ сборника.

«Навсегда» рассказывает о немолодом уже одиноком мужчине, который однажды получил письмо от своей первой любви — девушки, оставшейся в их маленьком провинциальном городке. Забыв обо всем, он устремляется туда. Туда, где остались детство и юность, и школа, и маленький видеосалон, где их физрук крутил американские фильмы в гнусавых переводах... туда, где после отъезда героя были жестоко убиты шестеро подростков.

Но даже не сюжет важен в этом рассказе, а его неповторимая атмосфера. Атмосфера детства в маленьком провинциальном городке начала 90-х — вкус растворимого напитка «Юпи», мерцающий огонек видеомагнитофона и гнусавый голос Володарского... И герои, которыми проникаешься буквально с первых же строк, которых воспринимаешь как живых и хорошо знакомых людей. И любовь — поистине чистая, но при этом такая обычная и такая естественная — без соплей или глянца. И выворачивающая душу печаль. И жестокость, и подлинный ужас. Язык Матюхина великолепен и образен.

Подводя итог, с уверенностью можно сказать: да, с поставленной задачей ССК-2015 справилась на отлично. Общая подборка получилась на две головы сильнее и намного, намного разнообразнее, чем ССК-2014. Откровенно слабые рассказы, которые в предыдущем томе все-таки попадались, здесь отсутствуют как класс, и каждый читатель сможет найти что-нибудь себе по душе. Остается лишь пожелать удачи тем, кто примет участие в составлении ССК-2016: она им понадобится — взять планку, заданную нынешним сборником, будет не так-то просто.

Перечитал «Доктор Сон» и... рука сама потянулась изменить оценку.

Потому, господа, что это хлам.

Потому, что в книге нет решительно ничего интересного, кроме задумки — показать, что же сталось с «сияющим» мальчиком Дэнни Торренсом.

В русском издании — 576 страниц. Для Кинга — маловато, но черт возьми! За это время большинство авторов успевает навертеть огромное количество событий, не говоря уже о том, чтобы тщательно раскрыть всех персонажей. Однако Их Величество считают это ниже своего достоинства, «наступили на горло собственной песне», уверившись, что Постоянный Читатель обязан любить Их уже за один лишь текст, а не за ИСТОРИЮ и ПЕРСОНАЖЕЙ. Нет-с, не обязан.

Перво-наперво — сюжет. Имеем группу своего рода «вампиров» — т. н. «Узел», которые путешествуют по стране, выискивая особых детей, дабы пожирать их «душевную субстанцию». Нам много раз говорится, что перцы эти настолько круты — самого Обаму могут купить, вместе с Бараком. Тем не менее эти очень-очень осторожные НЕ-люди, всячески избегающие «засветов», охотятся за детьми сами, хотя могли бы использовать наемников-людей — гораздо же безопаснее. Впрочем, это претензия не к сюжету, а к логике... хотя нет, и к сюжету тоже. Потому что в результате мы не получим даже мало-мальски достойной битвы героев с этим злом — злодеи лажают и лажают, проклиная, наверное, маэстро Кинга, с возрастом полюбившего игры в поддавки. Читать книгу — все равно, что смотреть, как человек режется сам с собой в шахматы, играя за белых и старательно «подставляя» черных. О раскрытии персонажей — забудьте. На положительных плевать, они вышли настолько унылыми, что раскрывай — не раскрывай... Но «Узел«! Существа, жившие сотни лет (а некоторые и того больше) — сколько интересного можно о них рассказать.

Но мистер Кинг счел, что достаточно просто написать: вот эти живут дохрена лет, но это не важно, главное — ДЕТАЛЬНОСТЬ.

В результате, мы вынуждены в деталях наблюдать за охотой «вампиров» на девочку Абру, и если вы думаете, что «охота» — это погоня и напряжение, я вас разочарую — по Кингу «охота» — это бесконечные переговоры не решающихся пукнуть без соизволения своей предводительницы злодеев по рации. В деталях, да. Кто, где и под каким углом поставил машину, сколько надо выждать, и т. д., и т. п. ... Ужасов, как таковых, практически нет. Как и в «Мертвой зоне», «Сердцах в Атлантиде», «Зеленой миле»... Но всего. за что мы любили и любим эти шедевры, нет тоже! То была Литература, выходящая за рамки какого-то одного жанра. Здесь — ничто не выделяет книгу из сонма мистических триллеров, кроме того, что сюжеты в большинстве триллеров стараются прорабатывать лучше. Вся проблематика романа (помимо абсолютно нелепого «Узла») — это хмельное житие Дэнни Торренса, но и оно читается блекло после аналогичных эпизодов из жизни его папеньки в первой книге. Остальные — никто и ничто. Привязанные к их жизням события, включая и такие важные для Америки, как 11 сентября, описаны небрежно и почти безэмоционально.

Ну а о финальной разгадке мистической связи Абры с Дэнни удачно сказали еще до меня: «Санта-Барбара».

И ведь читается-то вполне неплохо, быстро. Только вот ощущение такое, словно великолепный шеф-повар неожиданно подал вам собственноручно залитый кипятком «Доширак».

Вывод: хлам. Что всего хуже — хлам, пришитый белыми нитками по живому к по-настоящему великому роману. Стыдно, мистер Кинг. Только имя автора могло протолкнуть эту поделку в издательство.

Его звали Фред, Фред Крюгер, и когда-то он убивал детей. Их разъяренные родители устроили над маньяком самосуд, но в смерти он обрел бессмертие и ослепительную славу. Где-то в конце т. н. перестройки, будучи полон сил и не зная о унижениях, уготованных ему в будущем криворукими ремесленниками Дэвидом Гойером и Майклом Бэем, он в составе почетной делегации из Пинхеда, Джейсона, Майкла Майерса, Кандарийского демона и Чаки прибыл в стремительно шалеющий СССР и понял, что в этой странной, похожей на один из его снов реальности ему очень даже хорошо. И он, действительно, занял почетнейшее место во главе быстро созданного нашими киноманами пантеона темных богов. Мало кого так чтили, как Фредди Первого и Единственного.

Однако у большинства служителей этого нового культа банально не водилось в карманах денег. Немногие семьи в ту пору могли позволить себе видеомагнитофон, и юное поколение изрядно страдало от невозможности созерцать своих любимцев в любое время, когда пожелают. На помощь страждущим пришли книгоиздатели. Не можете смотреть? Читайте!

Ни в одной стране новеллизация не была столь выгодным делом, как в России. Прекраснодушные дурачки еще возились с правами, а смекалистые ребята уже просекли: можно ведь заказывать новеллизации у своих, родных авторов — и гораздо дешевле! Народ, по большому счету, имел тогда очень слабое представление о западных реалиях и подделки не раскусывал.

До Фредди первыми добрались веселые белорусы — братья Адамчики, отметившиеся также совершенно чудовищным пересказом «Пятницы, 13-е», где Джейсон был заменен на Роджера (!), действие начиналось с третьей части и совершенно игнорировалась четвертая, а ответственность за все это безобразие возлагалась на… Бетси Палмер, экранную маму несчастного Джейсона (о чем сама актриса совершенно не догадывалась). Назвать эту новеллизацию «говном» — значит очень ей польстить. Кошмар алкоголика, записанный рвотой на стене вытрезвителя — это уже ближе к сути.

К «КнУВ» Адамчики подошли гуманнее. Решив не мелочиться, предприимчивые братцы сразу взяли псевдоним «Уэс Крэйвен» и накропали невообразимо унылый пересказ первых четырех частей сериала.

Хотя в сравнении с «Пятницей» это был шедевр — безо всякого преувеличения.

А вот серия «Черный скорпион», отметившаяся изданием мегакровавых романов таинственного Майкла Грея, решила не мелочиться и в том же 1993 году добыла-таки иностранную новеллизацию всех шести серий (теперь уже никто не скажет, легально ли). На обложке снова стояло звучное имя «Уэс Крэйвен» (а точнее, «Вэс Кравен» — вот где кошмар!). Однако тут вышел казус: какая-то светлая голова из всего многообразия зарубежных новеллизаций «КнУВ» выбрала пересказы некоего Боба Италии для… детей!

Практически все кровавые сцены были из сюжета заботливо вырезаны — особенно «впечатляющим» стал эпизод превращения героя юного Джонни Деппа в мясную кашу:

«Все еще в наушниках, Глен лежал на кровати с красно-черным покрывалом. Крики Нэнси проникали в комнату, но Глен дышал медленно и глубоко.

Из-под покрывала высунулись две сильные руки и с огромной силой схватили Глена за пояс. Потом они втащили его тело в кровать. Руки и ноги Глена взметнулись, но еще один сильный рывок потянул его вниз. Его руки искали опору, но вскоре они исчезли, затягивая одеяло, простыни, провода и кассетник сквозь продавленную кровать в пропасть».

Вторая часть «порадовала» полным хэппи-эндом и всяческим обхождением сексуальных тем.

В третьей помимо перечисленных прелестей вырезали всякое упоминание о гибели двух персонажей…

И так далее, и тому подобное… Бескровная, написанная примитивным безэмоциональным языком, книга могла понравиться лишь школьнику, никогда не смотревшему ни одной серии «КнУВ». Впрочем, монотонность повествования вкупе с неповторимой манерой переводчиков 90-х дала неожиданный результат: книга получилась забавной.

Далее бедному Фредди пришлось поиметь неприятностей с Черепашками-Ниндзя: ушлые издатели не мудрствуя лукаво сталкивали зеленых пожирателей пиццы с такими монстрами, как Чужой, Хищник, Верзила, Джейсон, герои страшилок Эдуарда Успенского и прочая, и прочая… В этой версии Фредди обозвали Черной Рукой — в сравнении с Джейсоном, коего в «Черепахиаде» окрестили… Баркулабом фон Гартом! Затем Фредди сделался Рукой Железной и под предводительством некоего Повелителя Тьмы дал бой Охотникам за привидениями.

(Следует упомянуть, что эти опусы, в отличие от книги Италии, содержали сцены кровавого насилия и секса, что не мешало издателям адресовать их младшим школьникам).

Не смогла обойти маньяка из снов стороной и знаменитая серия «Бестселлеры Голливуда», отличавшаяся (на фоне прочих) сравнительно высоким качеством новеллизаций. Книга вышла в том же году, что и поделка Адамчиков и пересказ Италии.

На сей раз Фредди повезло.

За дело взялся Арч Стрэнтон.

Он же — Джон Беркли.

Он же — Артур Кварри.

Он же — скромный москвич Иван Сербин, малоизвестный писатель и сценарист, написавший (позже) блистательные, жестокие и страшные романы «Гилгул» и «Собачий рай», а также неплохой маньячный триллер «Ожидание отложенной казни» (или «Сердце дьявола»).

Сербина отличал творческий подход: он один из немногих понимал, что новеллизация — та же экранизация, только наоборот, а следовательно, бездумный пересказ убийственен для произведения. Сербин не просто рассказывал увиденное — он пытался понять персонажей, их психологию и мотивацию и, что самое главное, старался передать настрой самого фильма.

Сербин полностью отказался от попсового образа весельчака-маньяка из последних фильмов.

Над его Крюгером не хотелось смеяться.

Его Крюгер был чудовищем, омерзительным при жизни и инфернально-величественным в смерти.

По сути, Сербин написал книгу для детей — не в привычном смысле, конечно же. Он наплевал на все возможные правила литературного этикета ради одной цели: разбудить в читателе того самого ребенка, для которого Фредди Крюгер был кошмаром всей жизни. Сознательно используя самые вульгарные литературные приемы, самые прямолинейные методы воздействия, он создал неожиданно впечатляющую вещь. Не шедевр — слишком уж много в нем стилистических огрехов; то ли автор сознательно создавал иллюзию сыроватого перевода, то ли повинна плохая работа редакторов, — но брутальный хоррор, кровавый и беспощадный. (Примерно такими же приемами пользовался американский ремесленник Стивен Хэнд в новеллизации «Фредди против Джейсона»; получилась лажа). Читать роман Сербина — все равно что погрузиться в исходящую паром бойлерную Фредди, где какофония из шипящего пара, визга ножей по металлу, смеха убийцы и воплей жертв сливается в симфонию кошмара.

Значительный акцент в романе делается и на жизнь города: мы видим, как старая грязная тайна разъедает и уничтожает души его жителей, сводя их с ума и лишая покоя. Немало сцен и персонажей придуманы самим Сербиным: история безумного старика Вудворта, потерявшего сына от рук Фредди, и интеллигентного коронера Уолтера Крайсвела, винящего себя в гибели одного из героев, сны Нэнси Томпсон и похищение Крюгером маленького мальчика… Все эти детали вплетены в основной сюжет с таким мастерством, что смотрятся совершенно органично — как будто взяты из несуществующей режиссерской версии. Зло в романе не ограничивается кошмарными снами и одной лишь улицей Вязов — оно буквально врастает в повседневную жизнь города, распространяя метастазы подобно раковой опухоли. Здесь явно прослеживается влияние Стивена Кинга — на это указывает и отрывок песни Джона Фогерти, взятый эпиграфом аккурат из классического перевода «Сияния».

Таким образом, версия Сербина является примером практически идеальной новеллизации, умело дополняющей и развивающей оригинальный сюжет. Она понравится всем поклонникам НАСТОЯЩЕГО Фредди — минимум приколов, максимум жестокости, отличный, образный язык (пусть и не без огрехов). От остальных же романов о Фредди на русском следует держаться подальше — разве что вы упорный фанат «КнУВ», либо вас грызет ностальгия по 90-м… как грызет она вашего покорного слугу, поставившего все эти книжки на свою полку.

Интересная история на вечную тему ''ученик-учитель'', только отношение училки к ученикам сугубо гастрономическое. Школьники боятся быть съеденными, в результате в коллективе процветают подсиживание и доносительство — каждый хочет подставить другого, дабы оттянуть собственную гибель. Ситуация, знакомая жителю любого тоталитарного государства, но на такие серьезные темы Стайн не замахивается (ну и не надо — это ж не Кафка!) Просто отличный ужастик для детей, и очень смешной к тому же.

Сюжет этого рассказа был достоин пера О`Генри или Джерома К. Джерома, и получился бы тогда шедевр, но достался он Брэму Стокеру, и вышло все равно весьма неплохо. Хотя стилю мистера Стокера сильно не хватает того задора, той искристой легкости, что отличает творчество вышеупомянутых джентльменов.

Чудесная, по-английски ироничная история, просто, но со вкусом обыгрывающая штампы классического «страшного» рассказа.

«Подвал».

Лютая, извращенная дрянь, накорябанная паршивым бульварным языком. Совершенно дебильные, неадекватные персонажи, вызывающие непреодолимое желание порубить их самому заместо маньяка, чтобы перестали, наконец, истерить. Педофилия, описанная со вкусом и явным знанием дела. Дебильный и истеричный маньяк-громила, орущий направо и налево матом, в качестве антагониста.

«Подвал» Ричарда Лаймона.

Отличный развлекательный ужастик. Можно сказать, эталонный сплаттерпанк, настоящая классика, написанная в ту пору, когда жанр только зарождался. На момент написания дебютный роман Ричарда Лаймона радовал сравнительно нестандартным подходом к теме «нехорошего» дома, увлекательным сюжетом с несколькими пересекающимися сюжетными линиями, жестокостью и откровенными сценами (нашумевшие эпизоды с педофилией под это понятие не совсем попадают; они прописаны сухим, протокольным языком, без смакования). Язык Лаймона прост, но что-то в этой простоте есть едва ли не прекрасное. Читается роман легко и быстро. Идея соединить две темы, каждая из которых сама потянула бы на полноценный ужастик — маньяка-извращенца и дом, в котором обитают чудовища, очень хороша. Присутствует неплохая загадка (не на все вопросы нам ответят). К минусам можно отнести несколько схематичного маньяка — образ хладнокровного убийцы получился достаточно плоским, хотя это и не особо режет глаз.

За противоречия, кои вы видите в этом тексте, ответственны надмозги-переводилы. Их трое. Запомните: Терещенко, Блинов, Алукард. В раннем своем отзыве я громил «Подвал» как эксплуатацию скандальных тем и просто паршивое чтиво, ссылаясь на то, что испортить легкий лаймоновский текст можно лишь при особом старании. Так вот: надмозги так и сделали — постарались и опоганили книгу с фантазией и выдумкой.

Во-первых, просто корявое, бездарное переложение. У Лаймона:

«За мгновение до остановки Донна бросила руль и крепко обняла дочь. Сэнди попыталась разомкнуть объятия и тут же заплакала, ударившись головой о приборную панель. Быстрым движением Донна выключила двигатель.

— Дай посмотреть.

Мягкая приборная панель оставила на лбу девочки красный след.

— Еще где-нибудь болит?

— Здесь.

— Там, где тебя держит ремень?

Сглотнув, она кивнула.

— Хорошо, что он был на тебе. — Ее воображение нарисовало яркий образ: Сэнди пробивает лобовое стекло и, вылетая через осколки, разрывающие ее тело, исчезает в тумане. Исчезает навсегда.»

Мановением корявого щупальца переводчика, текст превращается в откровенное дурновкусие:

«За миг до того, как их «маверик» был остановлен внезапным препятствием, Донна больно ударилась грудью о руль, но все же успела правой рукой схватить Сэнди. Хотя ремень безопасности и удержал дочь на месте, она сильно стукнулась головой о приборную панель и заплакала. Донна быстро выключила мотор.

— Что с тобой?

От удара о край мягкой приборной панели на лбу девочки появилась широкая красная полоса.

— Еще что-нибудь болит? — встревоженно спросила Донна.

— Вот здесь. — Сэнди показала на живот.

— Там, где тебя держит ремень?

Девочка кивнула, еще сильнее захлебываясь от слез.

— Хорошо, что ты была пристегнута.

И Донна живо представила себе, что могло бы случиться, не застегни Сэнди ремень безопасности. Она пробила бы головой лобовое стекло и, вся изрезанная его осколками, вылетела бы вперед в туманную мглу. И тогда Донна навсегда потеряла бы свою дочь.»

Это лишь пример просто корявого перевода. Хотя разница между «сглотнув, кивнула» и «захлебывалась от слез» очень велика... Плюс фраза «И Донна живо представила себе, что могло бы случиться, не застегни Сэнди ремень безопасности» говорит о том, что надмозги, в отличие от автора, считают читателя дебилом, которому все надо по десять раз объяснять-напоминать. Как будто этого мало, переводчик сам дополняет автора в диалогах по своему — ужасному — вкусу. Его дополнения смердят вонью бульварных книжонок, завалявшихся в дровяном нужнике на даче. «Послышался из трубки знакомый приятный баритон» — не самое плохое. Маньяк у переводил «немедленно рявкает», «шипит в лицо», «плотоядно ухмыляется» — весь этот набор банальностей, коих у Лаймона в помине не было, усугублен самовольно понарасставленными восклицательными знаками, отчего кажется, что все персонажи бьются в истерике. Переводчикам не понравился стиль автора? Ладушки, но кто им сказал, что ОНИ лучше напишут?

Касательно педофилии: благодаря надмозгам, этот момент заиграл новыми красками. Переводчики сознательно насытили текст самыми выразительными фразами, дабы превратить бесстрастное перечисление действий подонка в яркую и живую картину, которая порадует всех извращенцев... и только их.

Но и это еще не все! Переводчики сочинили целые куски текста, причем, довольно большие. Вся вторая половина восьмой главы целиком написана переводчиками, в некоторых моментах их отсебятина вообще логически необъяснима. Один из персонажей вдруг начал называть себя «Е-Шао-Ли», причем упоминается, что он даже вытатуировал это имя у себя на половом органе (и это все тоже придумали переводчики!) Можно было бы объяснить это попыткой растянуть небольшой роман на должное число страниц, но ведь из текста и вырезали немало. Зачем?! Универсальная фраза «Это 90-е, детка» не объясняет странностей в действиях этой «бригады».

Судить о «Подвале» по российскому изданию — так же бессмысленно, как и о «Темной половине» Кинга в переводе Сухорукова. Дебютный роман Лаймона, приведший этого талантливого автора к читателям, стал одной из самых трагических жертв переводческого беспредела 90-х.

Второй роман Ричарда Лаймона, и, пожалуй, покруче первого — всенародно известного «Подвала». Разнесенный критикой — и вполне справедливо: ничего, что могло бы понравиться утонченным снобам тут нет, а литературности еще меньше, чем в предшественнике.

Зато если Вы любите по-настоящему экстремальный и бескомпромиссный хоррор — Вы нашли, что искали. В плане жестокости бешенного драйва эта вещь уделает «Подвал» на раз. Безостановочное действие с мочиловкой, расчлененкой, каннибализмом и тоннами секса начинается с первых же строк и не тормозит до самого конца. При этом нет раздражающих побочных линий — то есть все мерзости стопроцентно оправданы сюжетом.

Сюжетно роман о каннибалах-неандертальцах, которые живут возле небольшого городка, несколько напоминает вышедших годом раньше «Стервятников» Кэтчама, но по духу куда ближе к рассказам Роберта Говарда. Рискну даже предположить, что Лаймон вдохновлялся именно этим классиком «черной» литературы. Такой же до предела простой, заряженный какой-то первобытной энергией язык, ужасные монстры и кровавые культы... От самого Лаймона — аморалка и секс, секс, и еще раз секс — в таком количестве, о каком старина Говард не мог и помышлять.

Одним словом, если Вас потянуло на разухабистые кровавые ужастики — то, что доктор прописал. Проглатывается буквально влет и оставляет массу впечатлений. А вот любителям только тонкого психологического хоррора а-ля Кинг — лучше держаться подальше. У меня, как у ценителя и того, и другого, книга вызвала сплошь положительные эмоции.

Потрясающе интересная и сильная книга замечательного автора. До недавнего времени Лансдейл попадался на русском только в антологиях, так, небольшая повесть «Лето бешеного пса» была выпущена в сборнике «999». Уже эти короткие произведения давали понять, что писатель этот очень необычный и разносторонний. Но «У края темных вод» — это... Мне даже трудно сказать, что. Это не просто захватывающая история о трех подростках из глубинки, отправившихся в далекое путешествие, чтобы развеять над Голливудом прах убитой подруги. Не просто жесткий триллер. Это потрясающая картина нравов американского Юга, галерея колоритнейших персонажей, это горькая и злая ирония, откровенный цинизм и щемящая трагичность, это атмосфера. А еще — это бесподобный, «вкусный» язык (превосходно переданный переводчицей Любовью Сумм). Язык этой книги описать невозможно в принципе — это надо читать. Обилие метких метафор, смачных оборотов, остроумных и едких замечаний — язык цепляет читателя с первых же строк, чтобы не отпустить до самого конца.

Наконец, это история побега из «темного царства» — такого темного, что рассеять эту тьму не способен уже ни один «луч света». Побега от существования к Жизни.

Умная, увлекательная, едкая книга, злая и добрая одновременно. Книга за пределами добра и зла — как раз там, где начинается жизнь. Жемчужина, которая затеряется, скорее всего, в куче разрекламированного бумажного хлама... Если мы это допустим. А посему рекомендую БЕЖАТЬ, ЕХАТЬ, ЛЕТЕТЬ, КОВЫЛЯТЬ, ПРЫГАТЬ, ПОЛЗТИ, ТЕЛЕПОРТИРОВАТЬСЯ в магазин за этой потрясающей книгой. Ну, или просто заказать ее через интернет, лежа на диване. Чтобы она окупилась, заставив издателей подарить нам и другие романы Лансдейла.

Я тут раньше оставлял свою рецензию...

Так вот, если вы ее читали — забудьте. «Поселение Иерусалим» — отличный, практически идеальный образец стилизации, прекрасно вписывающийся в мифологию Лавкрафта. Постепенное нагнетание напряжения, и традиционный взрыв сверхъестественного ужаса в конце... Пусть рассказу сильно не хватает авторской индивидуальности, почти осязаемой атмосферы страха, какая была в «Крауч-Энде» — это не мешает восприятию.

А мешает перевод некоего товарища Мясникова из издательства «Кэдмен», печатавшийся в серии «Мастера остросюжетной мистики» вместе с «Кладбищем домашних животных». Никто не знает, зачем сей господин выбросил из рассказа ключевую финальную сцену, где

, но рассказ от этого приобрел банальное звучание, усугубленное еще дрянным переводом вышеозначенного джентльмена. Представьте, что вы читаете «Вия», из которого... вырезали появление самого Вия! Это, конечно, не «Вий», но результат ничем не лучше.

К счастью «Эксмо» опубликовало недавно сборник «нелавкрафтовских мифов Ктулху», где «Поселение Иерусалим» можно прочесть в полной версии и отличном переводе, и в должной мере оценить мастерство Кинга-стилизатора. Остерегайтесь подделок!;)

''Их было шесть вокруг костра...''

Не самая популярная из вещей Лаймона. Не самая динамичная, не самая кровавая и эффектная и уж точно не самая шокирующая. Но при вдумчивом прочтении она оказывается куда любопытнее, чем на первый взгляд. По сути, это жанровая игра — традиционная ''ghost story'', наподобие ОТЗВУКОВ ЭХА Матесона, например, исполненная при этом в классическом ''лаймоновском'' стиле — элементы слэшера, сплаттерпанка и, разумеется, буквально пронизанная болезненным эротизмом. На сей раз очень мало внимания уделено маньяку, нет его традиционных измышлений; ''Иээх, ВПЕНДЮРЮ!!'' Упор сделан на манящий дух авантюризма, приключений и походно-костровой романтики. Персонажи получились живыми и неоднозначными, за них действительно переживаешь; интересно было наблюдать за развитием их отношений. Вдобавок, почти все герои раскрываются с неожиданной стороны (особенно, на мой взгляд,

Роман довольно атмосферен; возможно даже слишком — поклонникам автора может показаться, что действия маловато. Мне и самому так казалось, но, перечитав в бумаге, я проникся книгой. Более того — для меня она стала одной из любимых.

Пользуясь случаем, хочу поблагодарить [b]vikc'a[/b] за любезно предоставленные бумажные варианты книг Лаймона.