В романе есть почти все, что могла предложить НФ двадцатого века: освоенные человечеством многочисленные миры, разделенные многими световыми годами и связанные между собой системой нуль-Т переходов, разнообразие транспортных средств (иногда очень экзотичных) для путешествий в Космосе, путешествия в инфосферах, где обитают искусственно созданные интеллекты (ИскИны), путешествия во времени (в том числе в далекое будущее), звездные войны и многое другое. И все это воспринимается как гармоническое целое.

Но самое интригующее, ИМХО, это – (хотя и пунктирно намеченная ) война между Высшим Разумом (ВР), созданным ИскИнами и ВР, спонтанно сгенерированным человечеством. Причем человеческий ВР вмешивается в Историю абсолютно наивно и своенравно.

Подтверждением такой его наивности и своенравности является мотив библейского эпизода жертвоприношения Авраама, который проходит красной нитью через все повествование, поэтому мне хотелось бы подробнее остановиться на этом.

Общепринятым считается, что эта история – доказательство того, что Бог против человеческих жертвоприношений.

На самом деле это – рассказ о чудовищном испытании, которому был подвергнут самый послушный верующий в Библии, в результате которого его семья распалась, жена умерла, а любимый сын перестал видеться с отцом.

Если внимательно перечитать этот эпизод в Библии, то возникает вопрос: понимала ли Сарра — мать Исаака, что Авраам собирается принести в жертву ее единственного сына? Скорее всего Авраам приготовил для нее выдумку типа: «Посиди здесь, а мы с сыном пойдем поклониться Богу и вернемся к тебе».

На гору Мориа пошли они вместе: отец и сын, а вернулся Авраам к слугам один. Это означает, что сразу после жертвоприношения ушел Исаак один без отца другой дорогой. Из последующего рассказа становится ясно, что со дня жертвоприношения и до самой смерти Авраама, Исаак избегал встречи с отцом, и только когда тот умер, он пришел похоронить его с помощью брата Измаила, которого тот же отец выгнал в пустыню.

Сарра и Авраам тоже расстались. Авраам после жертвоприношения поселился в Беер-Шеве, а она сразу же в начале следующей главы умерла в Хевроне, причем по тексту становится ясно, что Авраам не находился с рядом ней, когда она умирала.

Наконец, это жертвоприношение вызвало разрыв между Авраамом и Богом. После жертвоприношения и далее в Библии уже не рассказывается о встречах и беседах Авраама с Богом. Несмотря на то, что он выдержал испытание, Бог больше не является к Аврааму и не говорит с ним, а Авраам не обращается к нему.

Смерть жены и разрыв отношений с сыном оказались слишком большой ценой, которую ему пришлось заплатить.

Те «один или два огонька», которые изредка вырывались из круговорота себе подобных и «уносились назад к небу» — это те, кому посчастливилось не родиться. Это души, не испытавшие надругательства сначала жизнью, а потом смертью.

Психологически и художественно книга написана на самом высоком уровне. Напрашиваются ИМХО параллели с Кастанедой: Решение, кого выбрать в ученики, принимается не на человеческом уровне; сойти с тропы обучения можно только ценой собственной жизни; преподаватели — или уже не люди или никогда ими не были и т.д.

Вот только философская концепция романа — «весь мир — текст», на мой взгляд, слишком банальна и узнаваема, эта идея Витгенштейна, Беньямина и Деррида.

Но развить идеи Кастанеды без практик, описанных им невозможно. А вопрос о том кто может быть «воином» (т.е. человеком, который в принципе способен овладеть этими практиками), решается не на человеческом уровне.

Основной message романа: настоящее искусство должно быть элитарным, оно должно как можно дальше находиться от повседневности.

Это противоречит нынешней ситуации, когда поп-культура, все более воспринимающаяся как спам, навязывает обществу этические и эстетические идеалы.

Гессе своей книгой утверждает, что в обществе должны быть такие меньшинства, представители которых без принуждения и по своей воле берут на себя бремя обязанностей, которые незнакомы большинству, плывущему по течению. Касталия является примером братства истинных аристократов духа, предъявляющих к себе очень высокие требования.

Подлинная Культура не может существовать без такого рода сообществ людей, связанных между собой идеями и идеалами науки и искусства. Вся жизнь Иозефа Кнехта посвящена служению людям и искусству. Именно поэтому автор не наделил его яркой индивидуальностью в отличие от его друга Плинио Дезиньори. Недаром имена героев всех трех жизнеописаний Иозефа Кнехта расшифровываются как «слуга».

По-моему, один из лучших рассказов Кортасара.

Казалось бы — банальная история. Взрослый мужчина подвозит на своем автомобиле молодую девушку без комплексов. Вдвоем они ужинают, проводят вместе ночь. И он вроде бы очень рад такому неожиданному приключению, такому ни к чему не обязывающему знакомству.

Но оказывается, что благодаря ей он впервые осознает, что есть вещи, которые он уже не может себе позволить. Оказалось, что мечта его юности о паруснике разбилась о заботу о том, чтобы будущее было сытым и благополучным, будущее , которое, став настоящим, превратилось в «глухие, кривые, окольные пути».

Его жизнь сломалась.

Разумеется, ни один ребенок не мог бы вести себя как ученик 5-го класса по фамили Ордынец. По замыслу авторов в тело мальчика вселился дух древнего языческого божества, капище которого погребено под многометровой толщей мертвой воды. Он оказался той «аварийной системой», которая ничего не делает, «а потом вдруг... становится нужной».

Написанный в форме «городское фэнтези», роман является, на самом деле, антиутопией. Фантасты описывают модель мира, где практически нет преступлений, связанных с агрессией.

Все свои порочные устремления индивиды могут реализовать в подсознательном мире сновидений, который однако регулируется некоей Конторой, которая имеет, по сути, неограниченные полномочия и попросту уничтожает конкретных людей, «чья норма агрессивного поведения превышает установленное число».

Но такая бесчеловечная по своей жестокости модель оказывается неустойчивой, так как невозможно предусмотреть все случайности и совпадения реальной жизни, все противоречия требований общества и реальной природы человека. Поэтому в конце романа мир, сконструированный наподобие компьютерной модели, разрушается.

Роман, написанный автором, сформировавшимся еще в досоветские времена, когда Писание было частью культурного багажа любого образованного человека, имел фантастический успех у советских читателей, принадлежащих к поколению моих родителей, поскольку евангельская часть сюжета книги оказалась для них культурным шоком, и глубоко потрясла их воображение.

Сейчас, когда пласт культуры, связанный с Писанием, стал общедоступным, авторская трактовка евангельского сюжета может показаться очень спорной. А что касается реалий 20-х годов прошлого века, сатирически описанных автором, то местами они просто скучны.

Самое интересное и увлекательное в сюжете, ИМХО – восстановление нечистой силой справедливости, попираемой помыкающими людьми функционерами.

Свойственная только Пелевину глубина и виртуозность изложения нетривиальных философских концепций сочетается с современным сюжетом на актуальную тему таким образом, что на одном полюсе оказывается изощренный цинизм « жениха России №1», объясняющего непростые понятия НЛП с помощью матерных конструкций, а на другом – архетипический образ бесконечной реки жизни, «текущей из одной необъятности в другую», которую главная героиня видит в психоделическом сне.

Этот образ с каждым разом становится для нее все более реальным, нежели бытие в качестве «фальшивой каменной бабы» в элитном борделе. И в этой новой реальности она в конечном итоге превращается в нечто « яркое..., светлое... , чистое», хотя внешне это напоминает умерщвление самца богомола самкой после спаривания, наглядно иллюстрия мысль почитаемого Пелевиным Кастанеды, что «мир – это просто точка зрения».

Истинно трагический персонаж в романе – Паула. Она по-настоящему любит Рауля. Они как будто созданы друг для друга: оба принадлежат к высшему обществу, умны, образованны, начитанны, их вкусы совпадают, они понимают один другого с полуслова, с одного взгляда. Их совместное времяпрепровождения, откровенные разговоры о личной жизни, обсуждения книг, фильмов, выставок... – без этого они не представляют свое существование. Они так нужны друг другу... Но вместе быть не могут из-за нетрадиционной ориентации Рауля. Отсюда неуравновешенность Паулы, ее беспорядочная жизнь, случайные связи, «люминал».

По контрасту с парой Паула – Рауль «молодоженов» Нору и Лусио практически ничего не связывает, кроме физической близости. Привычки и вкусы одного раздражают другого. Они непрерывно ссорятся.

А смерти Медрано можно только позавидовать. Он умирает с оружием в руках, полагая, что этим спасает ребенка женщины, которая за прошедшие два дня стала для него светом в окошке. Он умирает просветленным, его чувства за пределами счастья. Перед смертью он выбросил за борт свое старое «я».

Дух этого гениального рассказа можно выразить столь же гениальными строками Фета: «…Не жизни жаль, а жаль того огня, что просиял над целым мирозданьем, и в ночь идет и плачет, уходя».

История, описанная в романе напоминает Легенду о Докторе Фаусте. Но если Фауст хорошо представляет себе, чего он хочет и в обмен на это продает свою душу дьяволу, то ГГ «Медного Короля» далеко не всегда знает, что ему нужно на самом деле.

Сила заклинаний постепенно и естественным образом меняет его жизнь к лучшему, делает сильным, необыкновенно удачливым, неуязвимым, дает власть над людьми. Эта сила заставляет его приносить Медному Королю все новые и новые жертвы, и после каждой такой жертвы к нему приходит новое могущество, новое понимание и ощущение, что вот вот он достигнет власти над самой сутью вещей.

Оказалось, что он подсел на чудовищный наркотик, что люди, попавшие в такую же зависимость от древнего нечеловеческого монстра, испытывали невероятно мучительную ломку, когда выяснялось, что они пожертвовали всем, что им дорого. И когда отдавать Медному Королю им было уже нечего, они сходили с ума.

Казалось, что также как в романе Томаса Манна «Доктор Фаустус», самые дорогие для ГГ существа: женщина, любимый (но не его собственный) ребенок и лучший друг обречены на гибель, а он сам — на безумие, но авторы, к счастью, не прельстились таким очевидным и прямолинейно-логическим финалом.

Смысл рассказа — ответ на извечный философский вопрос «Что есть Истина?». ГГ гуляет по тропинка с существом, в котором смутно угадывается дьявол и умоляет его раскрыть ему глаза и дать познать истину. Тот в итоге уступает. Истина оказывается в том, что ГГ вдруг видит себя стоящим на страшной высоте, непонятно как цепляющимся за стену. И в тот момент, когда он это осознает, падение оказывается почти неизбежным ..... .

Полностью реализованная и доведенная до абсурда система непосредственной демократии. Да и сам автор рисует её не как Утопию, а как Антиутопию. Вроде бы все сделано так, чтобы чиновники боялись сделать что-либо не то, ведь любой чем-то недовольный гражданин может отправить любого чиновника или политика в небытие. Однако судя по тому, что мэра Борга взорвали за строительство нового космодрома, у чиновников была возможность бесконтрольно распоряжаться бюджетом. ИМХО даже такая система не исключает коррупции.

Кора Оливе, обожает палиндромы и анаграммы. Анаграмма ее имени «королева и...». А далее автор раскрывает смысл многоточия, извлекая из игры слов словно бы призрачную историю. Это другая реально существующая женщина, живущая ужасной жизнью нищенки или проститутки, где-то очень далеко, в мире так не похожем на изысканно прекрасный мир Коры. Другая ипостась, присутствие которой Кора постоянно ощущает, ненавидит, но иногда и жалеет, тянет ее к себе. И, когда они, наконец, встречаются почему-то в Будапеште, то меняются местами: королева становится нищенкой. И это постоянное ощущение снега в дырявых туфлях....

Ключевой заключительный аккорд рассказа — смерть мальчика Пабло превратил рассказ в высокую трагедию. Без этого повествование воспринималось бы как просто необыкновенно мастерское описание («... там есть фраза, в которой по очереди представлена точка зрения четырех человек») вполне обыкновенной жизненной ситуации.

Есть такое выражение: «От любви до ненависти один шаг». А сколько шагов от ненависти до любви? Раньше такой вопрос и в голову не пришел бы, потому что мне казалось, что так в жизни быть не может. Авторы блестяще решили эту парадоксальную психологическую проблему, описав такую невероятную ситуацию с только им присущей неподдельной достоверностью. Ничего похожего я не встречала в ранее прочитанных книгах.

Я думаю, что содержание этого рассказа — аллегория процесса старения. Человек вынужден постепенно отказываться от каких-то видов деятельности, хобби, потому что ему уже становятся не под силу многие привычные и любимые занятия, которыми наполнена его жизнь. И бороться с этим невозможно. Уход из дому символизирует смерть.

Гениальный римейк-пародия на Кастанеду. Пелевин был редактором одного из лучших переводов первых трех книг Кастанеды, изданных в начале 90-х годов издательством «Мир».

Дяченковский Дадон в отличие от пушкинского совершил Поступок: не пошел на повoду своего влечения, а выполнил обещание, данное звездочету. Финал, альтернативный пушкинскому показал, что противостоять Абсолютному Злу в облике обольстительнейшей девушки может не мегагерой, а скопец.

Если бы не встреча с колдуном, так бы и не поняла Вирлена, что настоящий мужчина заботится прежде всего о том, чтобы желанной женщине было с ним хорошо.

А Кирияшик просто понятия не имеет о настоящей любви. Удовлетворил свой сексуальный голод и уснул сном младенца.

Случайно фотографируя странную пару, которую он принял за влюбленных, фотохудожник перешел границу между иллюзией и реальностью. Сам факт сьемки превратил, казалось бы, любовную интрижку в нечто преступное и отвратительное.

Вся мощь непостижимого в человеческой психике обрушивается на читателя.

Невероятное мастерство Маэстро, а также заложенное в «нечеловеческсй» гармонии музыки Бетховена разрушительное начало, многократно усиленное совершенством исполнения, спровоцировало совершенно немыслимую, но психологически естественную агрессию публики.

Не является ли совпадением то, что Бетховен был одним из любимых композиторов Гитлера?

Гротескный, нарочито «несерьезный» рассказ прямо пародирующий НФ тексты на тему «межзвездных путешествий». Но, в соответствии с концепцией автора: « Бытие на ошибке основано, ошибку ошибкой исправляет, ошибкой возвращается, ошибками творит так, что случайность становится судьбой Мира «, планы альдебаранцев провалились

Всегда ироничный Пелевин с искренним восторгом пишет о книгах Кастанеды: «Главное — это удивительной красоты и силы экзистенциальная поэзия, всплески которой разбросаны по всем его книгам, а первые четыре из них можно смело назвать великими (я назвал бы такими почти все). Из этого и складывается учение дона Хуана — психоделический стоицизм или шаманский экзистенциализм, кому как нравится, и мне совершенно неважно, кто стоит за этим учением на самом деле — мексиканский шаман дон Хуан Матус или американский антрополог дон Карлос Кастанеда.»

Житейско-бытовое воплощение идеи замкнутости пространственно-временного континуума.

В романе действуют хотя и стихийные, но этически ориентированные силы природы.

В нашем мире такого рода сил или просто не существует, или мы их не воспринимаем.

Что такое, в сущности, время?

Гениальный саксофонист Джонни постоянно поглощен мыслями об этом. Он говорит, что ему «кажется, что именно музыка помогает немного разобраться в этом фокусе».

Но он чувствует, что на самом деле это невозможно: «... музыка окунула меня в поток времени... но только надо понять, что это время ничего общего не имеет... ну с нами, скажем так».

По мнению Бруно, он «...плюет на то, что его считают гением, на то, что его музыка намного превосходит игру его товарищей», потому, что ИМХО для него музыка не самоцель, а средство постичь сущность времени. Он зачарован этим. Он преследует время.

Oсобенно меня поразило в этой книге предсказание о характере своей смерти, которое получил Карлос от Мескалито (ИМХО Мескалито – некая экологическая структура, наделенная осознанием – именно осознанием, а не разумом, осознанием более глубоким и принципиально иным, нежели человеческое, но при этом не чуждым человеческому осознанию) Гигантский слизень в видении Карлоса медленно и неотвратимо растворял его своей пищеварительной слюной.

Лем — провидец. Почти тридцать лет назад предугадал анекдот про запуск большого адронного коллайдера:

«— Уверяю вас, запуск большого адронного коллайдера совершенно безопасен, — сказал Директор. — Никакого конца света не будет! Мы проникнем в тайны материи, вернемся на 20 миллиардов лет назад, воссоздав условия Большого Взрыва! Итак, господа! — Директор нажал большую красную кнопку. Прошло 20 миллиардов лет. — Уверяю вас, запуск большого адронного коллайдера совершенно безопасен, — сказал Директор...»

«Равновесие сил света и тьмы» в «Дозорах» — вещь чисто декларативная и условная. К примеру, «локальный прорыв инферно» легко вообразить: природный катаклизм, землетрясение, атомный взрыв ... , а вот как выглядел бы локальный прорыв парадиза, т.е. рая?

«Светлые» постоянно демонстрируют прямо-таки оруэлловское двоемыслие т.е. «говорят заведомую ложь и одновременно в нее верят, забывают любой факт, ставший неудобным, и извлекают его из забвения, едва он опять понадобился». Например, с одной стороны они «не обязаны любить обыденный мир» и «хранят его лишь потому, что паразитируют на нем», так как «люди – кормовая база», а с другой: «Нас так долго учили отдавать и ничего не брать взамен». Как можно ничего не брать взамен и одновременно паразитировать?

А деятельность «высших светлых» — не что иное, как старый трюк — прогрессорство, результат которого – чудовищное количество жертв. Однако они все продолжают и продолжают попытки «создать идеальное общество», так ничему и не научившись. У Уинстона Черчилля есть высказывание «Кто в молодости не был радикалом (революционером) — у того нет сердца. Кто в зрелости не консерватор — у того нет головы». У «высших светлых» все наоборот — с возрастом они впадают не то в детство, не то в маразм.

В повествовании нет глубины, нет даже той силы, которая «желая зла, творит добро». Наоборот, герои цикла «творили зло, которое было злом и добро, которое злом оборачивалось». Какой-то плоский и однополярный мир.

Философия и психологии – это не то, что больше всего удается автору. Его конек — саспенс, драйв, экшн ради экшна.

Хрустальный — не от слова «хрусталь», а от слова «хруст». Хруст мира на переломе.

Сюжет простой — Ленин накануне октябрьского переворота пробирается в Смольный. А двое юнкеров-наркоманов должны никого из штатских туда не пропустить. Выполняя эту миссию, один из них рассуждает о том, что у каждого человека есть своя цель и задача, которую он должен выполнить для этого мира.

И вот если бы юнкера, охранявших в такую смутную осеннюю ночь «продажное-антинародное» Временное правительство, действовали бы трезво, строго по приказу, а не под кайфом (то «приход», то «отходняк») — интересно, в каком мире мы бы сегодня жили?

Предисловие сразу вызывает ассоциации с «Гражданами города Кале», с фильмом «300 спартанцев», а маршал Равелин – почему-то с маршалом Жуковым.

Мастерски закрученный детективный сюжет держит в напряжении, а психология ГГ, стремящегося во что бы то ни стало докопаться до истины кажется вполне достоверной.

Но вот финал разочаровывает. Не вполне понятны причины, по которым маг убивает ни в чем неповинного человека, да еще таким изощренным образом. Якобы для того, чтобы никто не узнал, что герои, которые спасли цивилизацию, на самом деле были марионетками чужой воли? А зачем это ему? Я думаю, что любой взрослый человек должен понимать, что в смертельном бою только совершеннейший безумец не испытывает страха. А вот побороть в себе этот страх может далеко не каждый. И маршалу Равелину было совершенно ясно, что этим качеством вряд ли обладают все двенадцать, которые были призваны спасти мир. А других у него не было. Надо было выбирать. Это только в сказках герой выбирает между хорошим и плохим, а в реальной жизни приходится выбирать между плохим и очень плохим. Поэтому «победителей не судят» и даже не задают вопрос о цене победы, как не задавали его маршалу Жукову. В конце концов, оказывается, что убийца и сам толком не знает, зачем он это сделал.

Возможно потому, что мир, описываемый авторами, более ориентирован этически, чем наш.

15 лет назад,когда я впервые прочитала рассказы о пилоте Пиркса, мне казалось, что еще немного, и откроются училища космодесантников, и в ближайшие десять лет сбудется все то, о чем так правдоподобно написал Лем: научные станции на Луне, первый полет людей не только на Марс, но и к спутникам Урана и Сатурна. Однако годы идут, а мы все гадаем «Есть ли жизнь на Марсе?» И уже многие не верят, что американцы 36 лет назад были на Луне.

Сегодня, перечитывая Лема, обращаешь внимание на то, что техника в его мире успела устареть по сравнению с нашей: нет спутниковой связи, нет цифровой техники (ученые пользуются фотопластинками и фотопленкой), Пиркс и его товарищи берут с собой в патрулирование механические игрушки (электронные там еще не изобрели), нет персональных компьютеров, интернета...

Мир пилота Пиркса это — мир повседневности, в котором нет Чуда и Тайны, а есть рационализированная серость космических будней.

Оказывается, такого рода НФ миры очень быстро устаревают в отличие от фэнтезийных миров.

Невероятно, но реальность превзошла удивительно смелую фантазию авторов. Это случилось в передаче Эха Москвы от 22 сентября этого года. Вот реплики членов «Клуба привелегированных слушателей», адресованные защитнице Химкинского леса Евгении Чириковой:

«Я считаю вас удачным проектом по управлению экологическим движением... « ;

«Я считаю, что вы чистый бизнес-проект, или политический проект...»

«Человек-проект» — фантастика или реальность?

Развивая идею содружества миров, наподобие «Великого Кольца» Ефремова, автор пишет о «братстве разумных существ Галактики». Но в отличие от Ефремова, на него не давит советская идеология. Поэтому для «торжества разума» у Саймака необходим некий костыль типа «энергии духовности», которая без артефакта и приставленного к нему Хранителя, не воспринимается разумными особями. При отсутствии же такой подпорки «братство разумных существ Галактики» трещит по всем швам, а на Земле ядерная война оказывается неизбежной. Триумф разума на самом деле оборачивается его бессилием и ущербностью.

По прочтении рассказа приходят на ум слова песни: «Там живут несчастные люди-дикари. На лицо ужасные, добрые внутри». Они оказались не только добрыми, но и умными. Проходимцы «высшей расы» получили по заслугам.

В романе чувствуется ностальгия по Утопии Стругацких. По духу атмосфера «Институтских дворов», где реализована атмосфера «Полдня», созвучна «Понедельнику». Мир доброжелательных, отзывчивых, искренних, дружелюбных детей и взрослых, куда агрессивные и непорядочные не могут проникнуть. Мир, где «хочется жить и работать», и... где есть попытка «прогрессорства» – повернуть Гироскоп-стабилизатор так, чтобы распространить пространство добра как можно дальше.

Главное в рассказе, как и во многих других книгах Дяченок – проблема выбора во взаимоотношениях между близкими людьми. Герои пытаются найти из нескольких зол наименьшее, которое скорее всего могло бы на самом деле оказаться тупиком и катастрофой. Но писатели не стали в очередной раз развивать эту тему дальше, а семейное счастье их героев спасает не то чудо, не то вещий сон.

Почему-то возникает ассоциация с «Пиковой дамой» Пушкина. Та же любовь к деньгам у ГГ и магия чисел: тройка, семерка, туз (3,7,1). И у пелевинского Степы вся стратегия жизни строится на числе 34, что в сущности является комбинированием пушкинской тройки чисел. И так же как и Герман, Степа в конце романа теряет все. Сама идея приписывать числам значение большее общепринятого, не кажется такой уж бредовой, если вспомнить «счастливые билетики» в общественном транспорте.

Из волшебной мозаики, созданной талантом писателей, выпала одна маленькая, но важная деталь. Читателю до самого конца романа так и осталось неизвестным, кто же на самом деле душил детей колодезной цепью. Понятно, что не Луар. Но кто?

Все в этой повести как всегда у Дяченок: философский смысл, глубокий психологизм, прекрасный язык. Но не могу я себе представить жвачных животных с руками вместо копыт, а иначе как бы они могли освоить человеческие инженерные технологии?

Книга ДПП(нн) начинается с «Элегии 2», дающей всему сборнику пародийно-ёрнический настрой:

Товарищ, тырь. Товарищ, верь.

За дурью дурь,

За дверью дверь.

Здесь и сейчас пройдет за час, Потом опять теперь.

Многие писатели и не только фантасты пытались изобразить «жизнь после смерти» своих героев, не понимая, что Смерть это некоторое предельное Другое, совершенно не похожее на жизнь. Невозможно узнать, что именно в жизни автора: возможно, впечатления психоделического опыта, либо просто проявление его огромного дарования помогло ему так описать загробные скитания души.

Вполне реалистический рассказ о любви, где фэнтезийная составляюшая — не более, чем декорация. Этакий очерк, романтичный и трагичный одновременно.

Конец повести напоминает «Третью экспедицию на Марс» Бредбери. Звери с такой же радостью покидают Зоопарк, как космонавты, встретившие на Марсе своих горячо любимых родственников, надоевший им космический корабль.

Но в отличие от марсиан, посетители зоопарка растащили своих любимцев по домам, потому что жить без них не могут.

Невольно вспоминается «Остров доктора Моро» Уэллса. Почему-то доктору Моро как-то не пришло в голову вместо скальпеля использовать ноутбук.

Кортасар обращается к бессознательной части психики своих героев, которая удивительным образом делает их привычный мир призрачным и абсурдным. Реален ли плач младенца и баюкающая его мать за заколоченной дверью? Читатель невольно становится соавтором, и ему решать действительно это происходит или нет.

Автор описывает смерть Бога, как событие, рационально укладывающееся в рамки современного естествознания. Все происходит так же, как и в случае смерти человека. Сначала умирает мозг и угасает сознание. Отдельные клетки еще продолжают жить некоторое время, но и они одна за другой гибнут. Ни пространство, ни время, ни сознание людей и архангелов не изменило своей сущности, хотя осознание катастрофы пришло к тем и другим.

В описании этого процесса нет отсвета другого, надчеловеческого мира, нет «безуминки», все как-то скучновато, хотя и великолепно написано.

Каждый человек постоянно находится в трясине предположений, объяснений происходящего, так как факты и события жизни далеко не всегда поддаются однозначной интерпретации, ввиду их субъективного восприятия и понимания, что является причиной недоразумений, драм и трагедий. В книге эта идея выражается в нарастании несуразности, неправильности хода событий, в принципе не поддающихся логическому осмыслению. Главная идея романа – абсурдность и иллюзорность нашей жизни.