Сергей Снегов «Диктатор»

ПОЧТИ ЦЕЛЫЙ МЕСЯЦ ходил я вокруг да около «Диктатора» Сергея Снегова. Просто рука не поднималась писать на такую КНИЖИЩУ отзыв, да еще, не приведи Господь, критический.

Этот роман, дорогие мои, не просто советская фантастика, в лучших ее проявлениях, это ОТКРОВЕНИЕ, да да, именно, не больше и не меньше.

Итак, обо всем по порядку. О чем же повествует нам сей почти 800 страничный трактат? Какие проблемы ставит перед собой (ну и перед читателями) автор?

По своему обыкновению я откажусь от голословного пересказа сюжета, это было бы крайне преступно по отношению к людям, книгу еще не читавшим. Я, если позволите, перейду к самой сути.

Не помните ли вы, уважаемые фантлабовцы, кто автор знаменательного высказывания: «Государство — это я!»? Фраза эта предписывается в истории французскому королю Людовику XIV, который уместил в три слова всю суть диктаторской, абсолютной власти. Но то Людовик, король, который с детства знал, что будет королем. А вот главный герой прочитанного мною романа выбился, как на Руси говорили, «из грязи в князи». Без «роду и племени», без государственных связей, почти даже без удачного стечения обстоятельств он берет в свои руки власть.

И не потому, что эта власть ему уж очень нужна, а потому, что не может по другому, совесть людская не позволяет ему поступить иначе.

И я готов здесь выслушать не одну сотню ваших претензий к этому сюжетному ходу. Я просто предчувствую, как вы, исходя пеной у рта будете доказывать, что это и есть фантастика, что человек всегда берет власть в первую очередь исходя из личных и корыстных целей. Переубеждать никого не собираюсь. Скажу одно, — советская литература могла себе позволить такого главного героя. И могла она себе позволить потому, что были читатели, которые бы в такого героя поверили.

Ну а дальше... Дальше читайте сами. Потому что все в этой книге настолько неоднозначно, настолько противоречиво самой природе власти, что просто так вот говорить об этом бессмысленно. Главный герой ломает все стереотипы, которые мы можем приписать ДИКТАТОРУ, главный герой с невероятной смелостью ставит на место всех либералов и с невероятным успехом ставит мат всем тиранам. Война против войны, власть против рабства...

Да, эта книга величайший оксюморон, заставляющий нас взглянуть по другому на такие термины, как ТИРАНИЯ,ДИКТАТУРА,ПОЛИТИКА,ВОЙНА.

Слишком великая книга, чтобы оставаться не читанной, слишком наивная, чтобы быть прочитанной в эти дни.

Много разговоров о личности героев, о том, наивен ли Снегов (да, наивен), но я человек простой и «Диктатора» полюбил, в первую очередь, как хороший фантастический роман о войне: боевые действия отряда, военный переворот, хитрые ингтриги, террор и пропагандистские акции, а так же серая мораль во все поля.

Философия? Да тьфу на нее — действия персонажей красноречивее всяких пафосных речей. И именно в действиях герои раскрываются — будь то готовность прикончить своего дядю или отказ простить усомнившуюся в тебе жену, угрозы разорить и уничтожить целую страну, желание поцеловать руку ненавистного прежде политика. Роман полон сильных действий и сцен, красивых в свой неоднозначности, конфликтости и жестокости. И полон персонажей, которые этим сценам соответствуют.

Да, Снегов не смог написать утопию — его изображение мира бледнее, нелепее и слабее, чем изображение войны, а идеализм просто смешон. Мне, как и многим, тяжело было читать «Очищение». И, будь это финал романа, можно было бы говорить о провале. Однако суд над диктатором (это, кстати, не спойлер) — самая никчемная часть романа, в ней даже мертвые оживают, стыдоба — это не кульминация, а лишь ее предварение. Кульминация — это когда Семипалов встает и говорит: «Время! Всем, кто видит меня, — время!». Прекрасная и сильная сцена которая выводит роман на новый — очень фантастический! — финал. И финальная сцена не менее прекрасна, когда все тот же Семипалов спрашивает: «Кто хочет слова?».

Что же касается суда и утопии — так ее наступление никто не смог внятно изобразить в фантастике. Кто-то его скипал (тот же Снегов), кто-то обрушивал на мир богов-из-машины (обычно в виде инопланетян), кто-то находил удивительный источник всеобщего благоденствия (источник халявной энергии и т.п.). Вина Снегова лишь в том, что вместо этих освященных традицией способов переселить персонажей в утопию, он впихнул их туда на голом энтузиазме и согласии поступать правильно. Вот ведь чудак, нереалистично-то как. То ли дело инопланетяне и халявная энергия.

Нет, я согласен, что получилось плохо. Просто оно и у остальных выходит так себе.

Однако из-за проходного эпизода я не собираюсь объявлять роман недостаточно сильным. Может быть, Снегов и задумывал суд над Гамовым и все эти пафосные речи как нечто важное, но давайте будем честны — их можно спокойно удалить из книги, сократив суд началом процесса и приговором.

Если уж говорить совсем начистоту, утопии как таковой в романе и нет. Снегов не строит светлое общество будущего — не успевает, книжка раньше кончается. Просто война закончилась. Что для войн вообще-то нормально. Это же Снегов, а не мрачная тьма далекого будущего...

Сказать по правде, мне не очень нравится социальная фантастика, но... Диктатор Сергея Снегова — это прекрасное произведение. Лучшее в теме. Не сказать, что самое лучшее у автора. Люди как Боги — это просто шедевр, на мой взгляд. Но там всё по-другому, это Космоопера. И, если рассматривать с разных сторон, в различных аспектах, то ЛкБ — 10, а Диктатор — 9+

Эта книга оказалась последней у автора и он её даже не увидел изданной. В 1994 году он умер, а в 1996 — книга появилась.

Про сюжет рассказывать не буду, его можно найти в аннотациях. Но буду про послевкусие.

Роман написан в последние семь лет дизни писателя — в разгар Перестройки и развала СССР. Поэтому у писателя, преведшего Великую Отечественную в ссылке появилась идея слегка переиграть историю. И тут если показывают параллели с российской историей, то всё весьма хило. Ну, да. Был Марудзян (видимо, Джугашвили), его сменил Гамов (видимо... ну, Молотов, Хрущёв)*. Гамов объявляет себя диктатором и продолжает начатую войну. Но не боевыми действиями, а попытками подкупа населения. Сначала своего, потом противника. И всё заканчивается объединением человечества. Гамов с самого начала пытается воздействовать на психику (хотя на фронт его призывают из астрофизического институте) и добивается весьма положительных результатов. К окончанию войны его страна разорена. Они тратят казну не только на премии жителям, но и на спасение противников и их сателлитов, поднимая дубину их гнева.

Произведение весьма в таких сценариях наивное. Но не стоит забывать, что это другая планета и законы в них несколько другие. Например, писатель ввёл несколько интересных параллелей по оружию: нет огнестрела и режущего, но есть импульсаторы и резонаторы. Есть сгущёная вода как замена ядерному оружию и вместо ядерных грибов есть большое количество воды с неба** и климатическое оружие. Однако при этом присутствуют нефть, газ и уголь. И как-то тут меня коробит. Сгущёная вода стала топливом для избранных. У них не самолёты, а водолёты. Видимо, под конец жизни автор решил вытащить свои технические идеи из загашников.

И вот если разные романы про Мировую Революцию не показывают её в действии: уснул, а там добивают последнего буржуя, буржуи улетели в космос, а вернулись в утопию, то Снегов утопил фантастику в политике по самые уши. Он представил рецепт объединения человечества. Наивный, но действенный.

При этом напихал большое количество отклонений, чтобы не примиряли на нашу историю. Вроде как в советской фантастике старались избегать параллелей с СССР, то тут он показал и параллельный мир и взгляд из него на нас.

И самое интересное, что автор не стал чернушничать. И вот наступило время вседозволенности, когда можно писать про отрезанные части тела и прочую кровищу, снабжая сексуальными сценами. Но старый конь борозды не испортил. Всё достаточно прилично.

Книга в целом оказала приятное впечатление. Утопическое, но она весьма неожиданная в своих поворотах. Хотя середина и тонет в политике...

* С неймингом в романе Снегов вообще не заморачивался. Там все параллели по странам собираются в другую Землю. Ну, там так она и оказывается другой.

** Она-то и вызывает водную аллергию у детей, от которой Латания спасает соседей.

В наше время мы привыкли воспринимать слово «диктатор» в резко негативном смысле. Но если разобраться, откуда же пошло это слово, мы узнаем про то, что в Древнем Риме диктаторов выбирал сам сенат на сорк в 6 месяцев во время какого-либо кризиса, черезвычайного положения. И сами сенаторы оказывались в неограниченной власти того, кого выбирали на должность диктатора. Исключениями из данных правил о ограниченности срока стали только двое — Сулла и Цезарь, причем первый неожиданно для всех сложил с себя власть и даже решил дать отчёт об всех своих действиях на своем посту. Похоже, что этот факт и лёг в основу «Диктатора».

В масштабном романе Сергея Снегова описывается иной мир, раздираемый мировой войной. В водовороте событий в находящейся на грани поражения стране власть захватывают полковник Гамов и его ближайшие соратники. Предыдущая власть насквозь прогнила в коррупции и праздной жизни, её действия приводят к краху на фронтах военных и политических. Поддерживаемый армией, Гамов, уже прославившиеся героическими победами на проигрываемой войне и нестандартными действиями, от которых генералы и чиновники старой закалки приходят в шок, вводит жесткое меры для преступников, при этом так же декларируя о милосердии к отдельным из них, назначает денежные поощрения своим солдатам за убийства врагов в армии и преступникам вражеских стран за убийства собственных руководителей. Из уст Гамова одновременно раздаются слова о мире и войне, о мерзости жестоких преступлений и о благе не менее жестоких кар за них. Поначалу многие смеются над новым диктатором-чудаком. До тех пор, пока не происходит чудо — политика нового руководства даёт свои первые плоды, враг разбит, улицы очищенны от бандитов. Но до триумфа еще долгий путь...

Читатель книги заранее должен дать себе установку на то, чтобы не искать 146% реальности в книге. В конце концов, мир то другой, другие технологии и другое общество. Но и думать, что все придуманно — тоже нельзя. В чужом мире предстают знакомые образы, отраженные через призму художественного произведения. Но нет, не указывайте пальцем и не говоите «ага, в этой стране автор совершенно точно описал ****** страну нашего мира». Образы по большей части собирательные, в них можно угадать и одну страну, и другую. Другой мир и другие страны были описаны для того, чтобы дать полёт фантазиям и ассоциациям читателя. Но что интересно, все мировые правители предстают перед нами (не во всех моментах правда, именно в начале книги это подчёркивается) жадными и заботящимися о каких-то своих интересах и амбициях, а не об народе. Диктатор предстаёт перед нами их антиподом, но об своих амбициях Гамов тоже заботится, он предстаёт перед нами как локомотив, несущийся на полной скорости к своей цели. На пути появляются преграды и многие верят в то, что они остановят движение, но под общее ликование локомотив разбивает преграду и движется дальше.

Довольное занятно читать некоторых рецензистов, которые говорят «вот никогда не было бы такого, что народ послушает диктатора и начнет нести еду врагам, я не верю!». Скорее уж к счастью, что они в это не верят. Культ личности, таланты и качества самого этого объекта культа могут раскачать толпу до такой степени, что она будет ликовать в неистовстве от любой фразы, сказанной диктатором, даже если это будут чуть ли не оскорбления в адрес тех, кто стоит в толпе. Не верите? Достаточно просто вам будет включить запись талантливого оратора (да хотя бы того же Гитлера) и посмотреть на шум толпы, заглушающей самого говорящего. А потом мысленно подставить совершенно противоположные слова и представить реакцию толпы. Что, думаете, оратора сразу стащат со сцены и провут на куски? Нет уж, скорее так же так же будут под всеобщим гипонозом слушать, заслушиваться и ликовать.

Диктатор Гамов предстаёт перед нами как гениальный комбинатор, умело растравляющий приоритеты в желаниях своих граждан и в необоходимом для государства. Хоть в конце он и показывает, что и он не растворился в своей гордыне (а может и растворился, но уж слишком сильно?), в тексте видно, что он сам не меньше подчинённых верит в свою гениальность. Верил ли он в неё с самого начала? Стал ли он ослеплённым ею во время своих первых побед? Или может быть поверил в неё одновременно со всей страной? Это вопрос не даёт покоя расказчику и главному соратнику Гамова, генералу Семипалову, который настолько уже не верит в реальность планов диктатора, что одновременно считает его и гением, и сумасшедшим.

Думаю, несправедливо будет умолчать об недостатках романа. Во-первых, в начале книги раздражали вставки типа: «как потом оказалось, этот человек сыграл великую роль в нашей жизни». Ага, страниц через 200. Не критично, вскоре такие приёмы пропадают, а про них благополучно забываешь, так что никаких спойлерев все-таки не словишь (тем более эти все предложения относились к главным героям, ясно, что они и так сыграют роль главных героев). Но все же. Во-вторых, я хоть и призываю вас менее ревностно придираться к нереальности, ведь утопия же, отметил косяк про то, что Семипалов противится поставкам продовольствия в чужую страну потому, что «наша казна практически опустела» . Позднее про этот факт ни слова. Ладно, здесь можно предположить то, что на фоне победы деньги получилось отвоевать у других. Ну и главное, что не понравилось многим, это концовка и альтернативная реальность. Да, скорее это лишнее. Но в то же время мы получаем некую неизвестность, роман ставит не точку, а многоточие.

Как уже неоднократно отмечалось, роман полон аллюзий на наш мир. Философии в нём поменьше, поднимает она здесь вечные проблемы добра и зла, зла во имя добра и добра, оборачивающегося злом. У героев разные взгляды на этот мир, но гений Диктатора объедияет их ради одной общей цели — мира во всем мире, через войну и через мир. Нам бы таких гениальных диктаторов, а не тех, о которых мы думаем при произношении слова «диктатор». Хотя в то же время, кто хочет испытать на себе войну, пусть даже во благо? А ведь многие войны объявляются во благо. А ведь и диктаторы были гениальны, иначе не были бы диктаторами... Можно написать еще много «хотя», но по сути своей это не меняет сущности романа, рассказывающего о людях, которые тоже задумывались этими вопросами и попытались изменить мир к лучшему. Учтём и время написания Снеговым романа. И всё-таки роман смотрит не на то время, а в будущее. Но в его взгляде читаются и события тогдашнего настоящего, и прошлого, далёкого и недалёкого, времена диктаторов, тех, кто претворял в жизнь задуманное, и кому это сделать не дали. А сам роман дело свое делает — заставляет задуматься, согласиться с произведением или опровергнуть его. А уж соглашаться или опровергать, дело уже лично ваше.

От меня 10 баллов. Действительно очень сильно понравился роман. Не то чтобы он так сильно многогранен, но перечитывать буду, думаю, что что-то новое всё-таки для себя открою. Однозначно буду знакомиться с другими произведениями Сергея Снегова.

Да, книга хорошая, можно даже сказать, очень хорошая. Но всё же категорически не понимаю таких завышенных восторгов. Принципиальный минус у романа один, но он фундаментален и сказывается от начала и до конца. Дело в том, что «Диктатор» — сугубо идеалистическое произведение написанное идеалистом, в принципе отвергающим и демонстративно презирающим материалистическое понимание окружающего мира.

Прежде всего, невооружённым взглядом видно сильнейшее, просто-таки титаническое влияние друга Снегова — Льва Гумилёва, его теория пассионарности\пассионариев буквально пронизывает всю эту историю. Отсюда исходит и пассионарий-Гамов, который вчера был астрофизиком, а тут его призвали в армию и он ВНЕЗАПНО оказывается гениальным политиком, полководцем и стратегом. Да, мне нравится история Твена, в которой лучший полководец всех времён и народов — безвестный сапожник, которому просто не дали реализоваться, но это же было просто шуткой! К тому же Снегов либо не понимает, либо игнорирует то, что масштабные описываемые преобразования и революции\моральные революции не совершаются одним человеком — они совершаются готовым к этому обществом. Один человек, каким бы гениальным он ни был, не может изменить мир, он может лишь возглавить и направить естественные исторические и общественные процессы. Родись Ленин полувеком раньше — скорее всего, был бы успешным адвокатом, родись Наполеон на полвека раньше — в лучшем случае был бы неплохим офицером-артиллеристом. И оба они не сделали бы вообще ничего интересного, родись в каком-нибудь центрально-африканском племени. «Диктатор» же категорически отвергает этот принцип, здесь гений-провидец-полубог способен, возглавив узкий круг ближайших помощников, установить мир в бесконечно воюющей совокупности враждебных государств, возглавить реальное надмировое правительство там, где для этого раньше не было никаких предпосылок и т.д. Не бывает, к сожалению, в обществах таких резких и кардинальных изменений на ровном месте. Ну вот не может лев внезапно заявиться в овечью отару и построить у них справедливое общество, даже если демонстративно будет щипать травку и вылизывать новорожденных овечек — банально волки и прочие хищники явно не проникнутся его благородством и самопожертвованием. Да и промышленно-финансовые-военные круги ни за что не откажутся от своих интересов в пользу описанного Снеговым благообразия, которое нанесло бы чудовищным урон их положению в обществе и благосостоянию. Автор-идеалист, опять же, игнорирует существование экономической элиты в господствующем в его выдуманном мире капитализме, и то, что именно её интересы примерно в 100% случаях продвигает любое развитое буржуазное государство, каким бы типо демократичным оно не было. Соответственно, банально эти самые экономические элиты никогда не покорились бы Гамову и его новому, дивному миру — но в книге их существование просто игнорируется, лишь пару раз упоминаются какие-то промышленники-фабриканты, которые не оказывают никакого влияния на политику государства и решения правителей.

Конечно, масштаб преобразований Гамова поразителен — Снегов старательно описывает свои мысли по поводу гипотетического переустройства общества. И тут начинается менее серьёзный, но всё же значительный минус «Диктатора» — беспардонный авторский произвол и целые батальоны роялей в кустах. Постоянно Гамову попадается то конвой с кучей денег вплотную к линии фронта, то тупейшие ошибки его врагов и противников, то его «мистическое» уговаривание людей и управление ими — Снегов делает всё, что угодно, лишь бы Гамову сопутствовала удача и всё у него получалось. Конечно же, без таких роялей обходится мало какая история, зачастую даже реальная, но надо же знать меру. Понимаю, почему автор пошёл на такое — он натолкнулся на типичную ловушку любого, кто берётся подробно описывать действия гениев\богов\сверхсущностей. Ошибка эта — сам автор далеко не гений, не бог и не сверхсущность, и он никогда не сумеет убедительно описать образ мыслей создания, чей разум на порядки сильней любого человеческого сознания (пишущие о примархах авторы, благодаря которым те выглядят тупорылыми истеричными подростками — передаю вам привет!). Отсюда и вынужденное постоянное подыгрывание Гамову, лишь бы результаты его действий соответствовали статусу полубога. К тому же моментами у Снегова капитально отказывает чувство вкуса — например, когда он на полном серьёзе описывает молоко кормящих женщин как народное достояние, собираемое на государственном уровне в огромных масштабах.

При этом я не отрицаю сильных сторон книги — это в любом случае очень интересная и любопытная история, которую читаешь с удовольствием и увлечением. И понимаю очевидный антивоенный посыл книги — Снегов старательно описывает, почему он считает войну плохой, вредной и почему так важно её опорочить и забыть. Но и опять же здесь проявляется его принципиальный идеализм и непонимание исторических процессов — Снегов либо не знает, либо игнорирует, что войны возникают не по личному желанию отдельных персоналий, а порождены зачастую целым комплексом экономических, социальных и политических причин. И никакая демонстрация никаких ужасов войны не помешает устроить очередную войну ради увеличения своих капиталов. Если хочешь прекратить войны — нужно устранить их причины, изменить саму социально-экономическую формацию, а не устраивать отдельные акты гуманизма.

К остальным недостаткам придираться не хочу и не буду — я в курсе, что «Диктатор» вышел после смерти Снегова и, по факту, не является законченным и нормально отредактированным произведением, откуда и исходят многочисленные мелкие косяки и корявости. В любом случае, «Диктатор» остаётся сильным и достойным прочтения произведением, хоть всё равно и не понимаю таких завышенных оценок.

Для меня в этой книге всё, что есть фантастического отошло на второй план. А вперёд вышла Личность. И даже не становление этой Личности, как диктатора – Гамов всегда им был, просто для него пришло время проявить всю мощь своей сути. Он всё делал не так, как привыкли люди: дрался так, как никто не дерётся, воевал так, как никто не воюет, карал так, как никто не карает, делал всё то, чего никто не делает на войне, в политике, в жизни. Всё, что описывает Автор в этой книге могло свершится только с такой Личностью, как Гамов, которая больше его окружения, больше его страны, больше всего мира. Его нельзя заменить. Его звание – диктатор – означает всю полноту власти, которую он взял на себя.

Но помимо власти была ещё и громадная ответственность за все действия. Особенно, когда не поддерживают, особенно, когда не понимают. Гамов видел в своей сложной игре с судьбой на много ходов дальше любого своего противника, дальше своего окружения. Он заранее рассчитывал победные ходы в ситуациях, которых ещё нет, которые кажутся почти неосуществимыми, о которых почти невозможно и помыслить – и хорошо, что об этом никто не догадывался, благодаря этому он одерживал верх. В нём жила огромная жертвенность и прежде всего самим собой, потому что он, принимая на себя власть, делая первый шаг на пути к диктатуре, отдавая самый первый приказ, уже тогда знал, как будет отвечать за каждый свой шаг и каждое действие, когда добъётся поставленной цели – только поэтому он так и действовал. И от него не дождёшься благородства – он воевал так, чтобы вызвать отвращение к войне, превращал героизм солдат во ,,вредную профессию'' – только такое отвращение, по его убеждению, будет истинно благородным.

Но всё задуманное у Гамова получилось только потому, что у него было достойное окружение. Он отлично разбирался в людях, видел их насквозь и по полной использовал все их полезные качества и возможности для дела. И в действительности то вся эта история и рассказана верным его сторонником, его учеником и правой рукой. Гамова не заменишь, но и его окружение так же невозможно заменить. Каждый на своём месте, а в целом они — стальное единство. Единство, которое изменило всё, внесло новые ценности, ввело новые правила, изменило суть мира. И в этом новом мире Гамову нет места. Он должен был остаться символом.

Вся книга написана довольно сухим и жёстким языком. Многие страницы здесь занимают речи, мощные диалоги, в которых достаточно пафоса. Но они так заразительны, что увлекают. В них чувствуется энергия, особый настрой и безоговорочная уверенность. Автор очень здорово описывает внешность персонажей и подаёт её со своеобразным любованием. Это один из замечательных приёмов характеристики своих героев, у которых внешность подчёркивает натуру, или же наоборот противопоставляется их характеру.

Книга очень интересная. С ней можно соглашаться или нет, спорить, опровергать… Но определённо она не оставит читателя равнодушным, заставляя мысленно и вслух вновь и вновь возвращаться к вопросам войны против войны, к теме ,,добра, у которого тень — это зло''.

Одно из любимых произведений Снегова. Первый раз читал на компьютере не имевшем доступа к интернету. Файл книги достался от предыдущего срочника (дело было на флоте) и не знаю, что он там натворил на роман обрывался на середине. Книга настолько запала в душу, что после дембеля специально искал книгу, чтобы узнать-таки, чем закончилась история.

Да, некоторые моменты могут казаться натянутыми и неправдоподобными, идеалистическими как кто-то тут писал. Но всё-таки книга необычная, интересная и яркая. И точно стоит того, чтобы потратить на неё немного времени.

Лишний раз убедился в том, как сильно я не люблю диктаторов и тиранов. Не люблю. Никаких.

Ни заставлявшего устраивать костры из книг и торжественные факельные шествия. Ни сажавшего себе на колени девочку в красном галстуке и с хитрым прищуром смотрящего на хоровод детей вокруг себя. 

Ни того, кто после себя оставляет многомиллионные счета в банках. Ни того, после которого остается сберкнижка с неиспользованной зарплатой.

Ни любившего увешать себе грудь орденами и жившего во дворце. Ни прожившего на даче под Москвой и проходившего всю жизнь в одних сапогах и простом френче без знаков различия.

Ни того, могилой которого стал безвестный уголочек бескрайней азиатской степи,тщетно разыскиваемый археологами всех мастей сотни лет. Ни того, после смерти которого тысячи людей выстраиваются в километровые очереди, чтобы посмотреть на останки того, кто был для них ВСЕМ.

Не люблю даже не за тысячи и миллионы мертвецов, остающихся после них, а за то какую власть они имеют над душами людей даже после своей физической смерти и как эти души уродуют.

Не верю я в эту отеческую улыбку сквозь рыжие усы.

Не верю я в этот мудрый взгляд глаз, видящих за пеленой предстоящих событий нечто сокрытое от глаз простых смертных.

Не верю я в эти покаянные муки ПОСЛЕ.

И все разговоры, что де не для себя они старались, а для нас сирых, убогих и неразумных...Это все, извините, от лукавого...Потому что методы, которыми они всего добивались — это когда белое объявляется черным и наоборот. В книге эти методы объявляются «парадоксами» и сопровождаются прилагательным «неклассические». Неклассические методы в политике...неклассические методы в войне...неклассические методы в человеческих отношениях...Может хватит уже?! Итак уже вся история моей страны за последние сто лет — один сплошной неклассический метод всего...

В общем, не верю я ни таким методам, ни главному герою этого многостраничного опуса Гамову, эмоционально возбуждающемуся при виде слез детей и казнящему солдат противоборствующей страны посредством сбрасывания этих самых солдат на головы их сограждан...родителей...жен...детей...

Последней каплей для меня стало описание женщин, выстраивающихся в очереди, чтобы сдать свое молоко потому, что оно необходимо для спасения детей страны, воюющей со страной Гамова.

Также абсолютно не убедили философские измышления автора относительно природы войн и причин их возникновения. Автор полностью опустил такие факторы как экономика, геополитика, зоны влияния и т.д. Тем более, не понятно из-за чего ведется война в мире, где один менталитет, один язык, одно информационное пространство в конце концов...В мире Гамова война идет просто потому, что есть «враги», есть «друзья»...Неубедительно как-то...Причем, похоже, и для автора тоже.Сам он это все придумал, сам с этим пытается спорить...

Издание, которое читал я, порадовало одним: в аннотации написано, что это «книга-предупреждение».

Все правильно — именно предупреждение!

Потому что по прежнему « Зомби играет на трубе — мы танцуем свои танцы!» (цитата из песни гр. «Крематорий»).

Без сомнения, один из лучших романов о природе власти. О том, как опасно её получить, как легко потерять, как непросто отпустить и, конечно, о том, как невыносимо сложно принимать решения и отвечать за плохо прогнозируемые последствия. О том, какая пропасть лежит порой между точкой принятия решения и результатом его реализации, как много всяких «если», какими причудливыми зигзагами движутся сверху вниз решения, распоряжения, приказы и как часто безнадёжно вязнут они в неожиданных местах и на разных уровнях. Так уж получается, что главная проблема власти — власть, а вовсе не погода или порченая карма народонаселения.

И как неизбежный вывод: эффективно править в чрезвычайных условиях может только диктатор. И плох тот диктатор, который не понимает этого. А учитывая тот факт, что «поступательное развитие цивилизации» существует только в не обременённых пониманием практики жизни головах, стоит ли удивляться, что диктаторы существуют, процветают, вызывают зубовный скрежет эффективных менеджеров, а власть их настолько крепка, что свободный мир вынужден их периодически убивать, ибо другого способа унять спазмы зависти в области качества управления пока не придумано.

Как было бы хорошо сделать обязательным прочтение этой книги студентами всяких «высших» школ управления или даже школьниками последнего класса и какая это была бы прекрасная замена тому же Солженицыну или даже Тургеневу. Что плохого в том, если ученики поработают не только душой и сердцем, но и головой?

Для себя оцениваю эту книгу как шедевр. Она, конечно, не столь искромётна, как другой шедевр Снегова — «Люди как боги», но, учитывая тематику, таковой быть и не должна. Зато будет интересна тем, кто чувствует в себе силы кардинально изменить мир к лучшему «если б Я был президентом». Вперёд! Дело за малым: найти баланс между тем, чтобы дать возможность другим спокойно ходить по улицам в тёмное время суток и тем, чтобы из-под твоих сапог при этом не слишком далеко летели брызги крови.

Сергей Снегов всю жизнь был одним из моих любимых писателей за одно лишь произведение — трилогию «Люди как боги». Помню как в библиотеке Короленко я взял эту толстенную книгу и прочел ее залпом за один день! И вот только через два с хвостиком десятилетия у меня дошли руки прочитать еще одно его эпохальное творение — фантастический роман «Диктатор» (написанный еще в 1987 году).

«Диктатор» поражает масштабностью, фантастичностью, пронзительностью и потрясающей силой философской составляющей. Это антиутопия и утопия в одном лице. Действие происходит в мире, параллельном нашему и лишь отдаленно похожим на него. Планета раздроблена на множество крупных и мелких государств, говорящих на одном языке, но враждующих друг с другом. Идут жестокие войны (с захватывающим детальным описанием сражений, с импульсаторами, резонаторами, сгущенной водой, позволяющей управлять циклонами, обрушивать на противников ураганы и тонны воды). В одном из враждующих государств, насквозь прогнившем и коррумпированном, безнадежно проигрывающим в войне, преданном союзниками и своим бездарными руководством, группа друзей устраивает военный переворот и захватывает власть. Далее они абсолютно нелогичными фантастическими политическими ходами пытаются не только исправить положение в стране и внести перелом в войну, но и победить само понятие войны, сделать ее невозможной и неприемлемой для всех государств, устроить мир и согласие во всем мире.

Сюжет развивается очень интересно, много интересных персонажей, интриг, политической борьбы, словесных дуэлей с превосходной аргументацией с обеих сторон, много красивых женщин, умных и благородных мужчин, находчивых противников. Но главное в книге — ее антивоенная философия страшнейшей силы. Мы все привыкли к тому, что война — это плохо, и считаем это само собой разумеющимся, но после прочтения этой книги Вы поймете, что были не противниками, а скорее адвокатами и пособниками войн. Меня (неглупого человека) прочитанное в книге буквально потрясло и поменяло мое отношение к войнам с привычно-осуждающе-смирившегося на активное неприятие. Рассказы о военной доблести, чести и успехах воюющих за правое дело больше не вызовут у меня положительных эмоций.

Я здесь не смогу ничего пересказать в этом коротком отзыве, причем не потому, что автор практически непрерывно говорит об этом на протяжении 880 (!) страниц. Просто я и близко не смогу так все ясно и убедительно донести до читателя, как это делает Снегов устами героев романа. Чего стоит только рассказ о маленькой девочке, погибшей от взрыва бомбы, и протягивающей перед смертью ручки к кому-то, кто мог бы ее спасти, о том, какая вселенная погибла вместе с ней... :( Нет я не смогу это здесь передать, нужно это читать в первоисточнике.

Автор написал этот сумасшедшей силы роман (я бы поставил его по философской глубине гораздо выше, чем например, «Война и мир» Толстого) всего за два года. И конечно же в нем есть недостатки, есть немного наивные места, есть места, вызывающие снисходительную улыбку. Много романтики (не зря Снегова называют классиком советской космической оперы), много театральности с этим его фирменным «если бы мы знали тогда, к чему это приведет, мы не были бы так беспечны в ...». :) Очень много текста и разговоров, не каждый осилит такой объем чтения. Но я бы даже ввел эту книгу, как обязательную в школах. Учитывая то, что сейчас происходит в мире и у нас в нашей родной стране. Вначале романа так просто не верится, что автор не списал весь этот сюрреализм современной политики с действительности, а придумал почти тридцать лет назад.

Прочитал все предыдущие отзывы и почти всеми остался недоволен, так как они либо вообще «не о том», либо отражают только очень малую часть того, что имеется в романе. Поэтому попытаюсь сделать более полный анализ.

1. Роман — блестящий образец социальной фантастики, по глубине мыслей и мастерству выполнения вполне достойный стать в одном ряду с «Машиной времени» Уэллса или «Цивилизацией статуса» Шекли.

2. Снегов основывает произведение на парадоксах. И это, наверное, самое парадоксальное из всех произведений фантастики (и не только фантастики), которое я читал — за исключением упомянутого выше романа Шекли. О некоторых парадоксах я дальше скажу — и, поскольку аннотация к роману является спойлером, не будет большой беды в том, что я разглашу часть сюжета.

В общем-то, именно с этого парадокса №1 начинается роман — с предисловия, которое, раскрывая сюжет, ничего не раскрывает в сути романа.

3. Парадокс №2: название романа «Диктатор». Никто из делавших предыдущие комментарии не обратил внимания на название, а оно очень значимо. Диктаторов принято осуждать и обвинять во всевозможных преступлениях. Не является исключением и главный герой данного романа — но Снегов делает таким героем «доброго Гитлера». Напомню, что знаменитая пародия на Гитлера у Чарли Чаплина называлась «Диктатор». В ней Гитлер пытается обхватить воздушный шарик в виде земного шара — и у него ничего не получается. «Диктатор» Гамов во многом похож на Гитлера — и те же приступы неконтролируемого бешенства (« по душе — отпетый философ, по натуре — взбесившийся бык»), и абсолютная диктатура, и блицкриг как основа ведения войны (только не с помощью моторизированных войск, а с помощью водолётов), и жестокие действия по очищению государства от шпаны и бандитов... И ведомство Гонсалеса, настолько напоминающее ведомство Гиммлера...

Из воспоминаний Эккарта Дитриха, одного из сподвижников Гитлера: «Большинство немцев доверились одному-единственному человеку, поклонялись ему, как святому, и любили его, как отца. Этот человек привел их к величайшей в истории катастрофе». «Добрый Гитлер» Снегова — это двойник-противоположность Гитлера. И если Гитлер — чёрная мрачная тень с античеловечными ценностями, то Гамов — сияющий светом святой с поистине христианскими ценностями. Гитлер привёл народ к катастрофе, а «добрый Гитлер» Гамов — к победе. Но не всё так просто.

4. Парадокс №3: кто главный герой романа? На первый взгляд — Гамов. Но есть ещё Семипалов, от имени которого ведётся повествование. На первый взгляд, как ехидно отметил mick_ekb, Семипалов — это «Ватсон-классический. Должностные обязанности: смотреть ГГ в рот, иметь якобы свое, но всегда ошибочное, мнение.»

Но это только на первый взгляд, Снегов не так прост. Мы знаем, что Ватсон являлся тенью Шерлока Холмса, но не чёрной, а в некотором другом измерении — обеспечивал связь с читателем, доведение до читателя идей автора. В начале «Диктатора» всё очень похоже — но совершенно неожиданно к концу романа обнаруживается, что эта «тень» ожила и пошла по совершенно самостоятельному пути.

Потому что выяснилось, что король-то (Гамов) голый оказался! С одной стороны — глубоко лживый, манипулирующий людьми Гамов, готовый ради «светлого будущего человечества» действовать по аморальному принципу «цель оправдывает» средства. Превращающий человеческие трагедии в сценические постановки. С другой — честный, трудолюбивый, ответственный и гуманный Семипалов (умеющий, несмотря на свой гуманизм, принимать очень жёсткие решения), на плечах которого держалось буквально всё. Конан Дойль учил читателя с помощью Ватсона, Снегов пошёл дальше — он потребовал, чтобы ученик превзошёл учителя.

Собственно, это и является сутью последней части романа — научиться преодолевать в себе почтение перед вождями, как бы ни были велики их заслуги. Делать свой выбор не на основе мнения Вождя, а на основе собственного мнения. Идти дальше своих учителей, не бояться их критиковать, пусть на первых порах и не всегда твоё мнение оказывается правильным. Так что главный герой всё-таки Семипалов, а не Гамов.

5. Парадокс №4: Построенное диктатором общество — это общество рабов, внимающих каждому слову диктатора. И каждому слову о здоровье диктатора, плачущих при вестях об ухудшении его здоровья и радующихся при известиях об улучшении здоровья. Очень выразительно показано духовное рабство малообразованного «денщика» Гамова, когда тот преклоняется перед «святым» и описывает на всю страну, как тот повернулся на другой бок или сходил в туалет. И сама такая всенародная любовь мне лично омерзительна. Это слепое поклонение кумиру — и от него только один шаг до того, чтобы сжигали книги и сажали в тюрьмы и расстреливали несогласных.

6. Парадокс №5: роман пацифистский, антивоенный — и почти весь посвящён военным действиям. Снегову удалось совместить тезис «добро должно быть с кулаками» (что было озвучено в романе «Люди как боги») и толстовское непротивление злу насилием. И как лейтмотив романа не упоминаемая в романе цитата из Достоевского «даже счастье всего мира не стоит одной слезинки на щеке невинного ребёнка». Правда, в более реалистичном варианте, когда показывается гибель детей.

7. Парадокс №6: это просоветский роман, и при этом совершенно антисоветский. Я предполагаю, что Снегов сам запутался в том, как должно выглядеть управление обществом будущего. Идея переложить управление на компьютеры, описанная в романе «Люди как боги» — это слишком далёкое будущее. А вот как поступать сейчас? Вот мне не хочется предложенных Снеговым диктатур гитлеров, пусть и «добрых». Вообще у Снегова осталось много штампов советского общества — сейчас мы понимаем, что многие из них были неправильными. Например, вера в то, что все люди внутри себя добрые и благородные, за исключением небольшого количества мерзавцев, достойных расстрела. Снегов — такой же идеалист как Гамов, в этом плане он с себя Гамова писал. Наверное, из-за этого чистого и светлого идеализма романы Снегова так привлекательны.

И тут я считаю необходимым упомянуть один из самых главных недостатков романа — очень однобокие представления автора о том, что для человечества хорошо, и что плохо. У него в голове, как у практически всех советских людей, совершенно не укладывалась идея конкуренции как основополагающей основы развития. Именно поэтому в романе отсутствует даже намёк на понимание, что для развития необходимо, чтобы конкурировали люди, конкурировали предприятия, конкурировали страны, конкурировали социальные системы.

И что война, при всей её отвратительности, является одним из механизмов санации нежизнеспособных обществ.

Мало кто одобряет, когда волки рвут на части оленёнка — но то, что без таких жертв оленей поразит пандемия, знают многие. Но перенести эту идею на социальные системы почему-то оказываются не в силах.

Нежизнеспособность общества, построенного автором в «Диктаторе», как раз связана с тем, что в нём напрочь устранена основа для любой конкуренции. А всё общество послушно следует за лидерами и по большому счёту является стадом, ведомым пастухами. Снегов повторил ту же ошибку, что и руководство СССР, из-за чего построенный в Швеции капитализм оказался гораздо больше похож на мечты гуманистов о социализме, чем построенный в СССР социализм — с его «добрыми» и не очень диктаторами, с его «миром во всём мире» и «добром с кулаками». Что не уменьшает гуманистической направленности романа и того, что он заставляет серьёзно и на новом уровне задуматься о проблемах добра и зла, высоких целей и средств для их достижения, а также того, к какому устройству мира должно прийти человечество.

Я перечислил только часть парадоксов, имеющихся в романе. Желающие могут найти ещё, и ещё, и ещё. Но парадоксы — не самоцель, гораздо важнее то, что я ценю в фантастике: в книге есть возможность посмотреть на окружающий мир с необычной точки зрения, заслуживающей обдумывания и частичного пересмотра своих взглядов. Есть постановка нетривиальных проблем и глубокие идеи. И даже при неправильности части идей автора моделирование мира, в котором «работают» эти идеи и к чему они приводят, очень полезно, ведь такой мир является наглядным контрпримером и показывает изъян в позиции автора.

Поэтому роман, безусловно, заслуживает чтения всеми мыслящими любителями фантастики.

Роман, сотканный из парадоксов. Созданный, как парадокс. С помощью парадоксов легко управлять персонажами — ненормальность выписываемых сиутаций делает возможной любую реакцию. С помощью парадоксов легко управлять читателем — никогда не знаешь, что случится дальше, роман приятно бодрит и не перестает удивлять.

Да, тут все 860 страниц книги служат проводником философской и социальной концепции автора, которую можно разделять или не разделять (и это сильно влияет на восприятие). Да, прибитый гвоздями параллельный земной мир выглядит по меньшей мере странно. Тем не менее, «Диктатор» все равно любопытная штука. Как раз этим своим нетривиальным построением. Концепцией (псевдо)философского эссе, построенного в форме военного романа. Костюмчик сшит на специально подготовленный автором манекен и подойдет не каждому. Снегов идеалист, но помечтать тоже иногда хочется, чего уж там.

Добрый день, господа!

Я — начинающий диктатор. Ищу сподвижников, ибо без сподвижников любой человек ничто. О себе: люблю слова вроде «зиждется», «священный», «воспарить», способен употреблять слово «ибо» в каждом абзаце. Сподвижники не должны ни о чем спрашивать, думать самостоятельно, зато обязаны мной восхищаться (но без соплей и лести). Обязательна способность слушать многостраничные речи, выдавливая скупую мужскую слезу! Диктаторстовать будем в стране дураков. Так получается, что пост руководителя здесь вакантен, все армия и тайная полиция училась у Клима Ворошилова маневрам типа «конница-танк». Проблем захватить власть не будет. Удержать — тоже. Местное население склонно к слезам умиления, им хоть палец покажи — будут умиляться все равно. Не лишен недостатков: противоречив (с налетом шизофрении), считаю других за дебилов (оправданно), склонен к пафосу и идеализму. Люблю детей. Очень люблю детей. И очень не люблю, чтобы дети страдали. Как может страдать ребенок? Дети-дети-дети. Они окружают меня... Черт, да здесь все любят детей. Если сказать, что где-то страдает ребенок, то все — весь мир у моих ног... (на заметку)

В команду (потом назову ее каким-нибудь пафосным словом, скажем, Верховный Ареопаг. Или Ядро) требуются следующие люди:

1) Ватсон-классический. Должностные обязанности: смотреть мне в рот, иметь якобы свое, но всегда ошибочное, мнение. Понимать, почему «конница-танк» не всегда работает. Выдвигать очевидные идеи, до которых никто никогда не додумается.

2) Мрачный бука. Обязанности: зыркать по сторонам, пугать людей демоническим видом. Потом оказаться милым и ранимым спятившим индивидом.

3) Добрый бука. Не маячить перед глазами. Не запоминаться.

4) Хитрый шпион. Подойдет бывший слесарь или сантехник, в мешке у которого тьма-тьмущая замечательных изобретений и новинок, о которых никто не слышал.

5) Прочая массовка. Должны восхищаться в нужный момент, а в нужный момент — плакать. Можно перепутать — не страшно.

Давайте диктаторстовать, господа! Тут страна, в которой каждая женщина — красвица, а каждый мужчина или с большим носом, или с большой головой, или карлик. Местные философы путаются даже в примитивной логике, а население не слышало никогда речей по телефизорам и способно, развесив уши, верить хоть во что.

И да! Ватсон-дурачок должен быть моим биографом. И написать нечто, что заслуживало бы 1 балла, если бы не путанная, с самоповторениями и растянутая философия в самом конце. В целом, на слабый трояк.

Настоящий творец всегда опережает свое время. В некоторых изданиях роман потому и назван «предупреждением», что автор сумел заглянуть далеко (на четверть века, минимум — как сейчас становится понятно) вперед и, очевидно, ужаснуться там увиденному.

Никогда не относил себя к поклонникам Сергея Снегова, хотя «Люди как боги» прочел в нежном пубертатном возрасте. Сейчас, конечно же, та книга воспринимается очень наивной, но в детстве поражала своим масштабом и вниманием к деталям.

В «Диктаторе» масштаба тоже хватает, но это скорее масштаб человеческих поступков и отношений, нежели пространства и времени. В отличие от «ЛкБ» Снегов мало уделяет внимания описанию околотехнических деталей, сосредоточившись больше на действии. Язык повествования немного скуповат и даже суховат, и это, на мой взгляд, сделано намеренно для придания атмосферности.

Верно определив человеческие пороки, Снегов, на мой взгляд, несколько переоценил человеческую же добродетель. Любой хороший поступок можно извратить, назвав черное белым и наоборот, чему мы с вами сейчас являемся прямыми свидетелями в нашу т.н. «информационную эпоху». Поступок с гуманитарной помощью врагу красив, но эффекта вряд ли бы добился. С другой стороны, все описанное происходит не на Земле, а где-то в параллельной реальности — возможно, тамошние люди не столь подвержены пропаганде.

Последняя часть романа, согласен, сильно подкачала. Она по-прежнему литературно сильна, но автор, как мне кажется, несколько увлекся всесилием своего героя. Такое бывает, когда персонажи начинают жить своей жизнью и фактически диктовать (_дикт_овать!) своему создателю, как они хотят поступить. Возможно, Снегов вовсе не собирался изначально тащить его на суд, кто знает? Но также очевидно, что величине личности Гамова будет тесно в рамках мирного, пусть даже и всемирного, управления, а следовательно, от него нужно было избавиться.

Линия с перемещением в параллельный мир откровенно лишняя, на мой взгляд. Она фактически разрушила вселенную «Диктатора» и усилила картонность происходившего до этого. Если до последней части я сопереживал героям, то в финале сам себя спросил с недоумением «почему?»

Итог: монументальное произведение, пророческое и пронзительное, с четким авторским стилем и глубокой моралью. Не хватило, вероятно, крепкой редакторской руки, которая могла бы удержать полет авторской в заданных рамках, но мы помним, в какие времена все это писалось и издавалось.

Если совсем кратко: стОящая вещь.