Владислав Крапивин «Крик петуха»

По сути своей повесть — точка схождения смыслов и сюжетов. Она завершает большинство линий, сводит всех основных героев вместе и даёт ответ на вопрос, что же такое лаборатория «Сфера».

Действие повести начинается на её территории, где мы встречаемся со старым знакомым, Витькой Моховым. Его приключениям посвящена первая часть повести. Узнаём мы из неё и то, что случилось с Западной Федерацией, после того, как индексная система дала сбой и начала разваливаться в результате действий Корнелия Гласа. Также намного шире рассказывается о Цезаре, мальчике из благополучной семьи, у которого пропал индекс. Парой штрихов описывается жизнь бывших «безынд» в мире «Сферы».

Вторая часть возвращается к жизни ребят-Пограничников из посёлка Лугового, с которыми познакомился Матиуш на станции «Якорное поле». В этой же части происходит и встреча всех основных героев.

Добавляется к ним ещё двое: Юр-Танка, правитель неопределённо-средневекового княжества Юр-Танка-пал (почему-то оно мне напоминает государство иттов из «Оранжевого портрета») и огненно-рыжий петух Кригер, он же — Петька, который в результате неудачного эксперимента переместился на грань посёлка Лугового и обрёл способность проникать сквозь грани.

Проблема «прямого перехода», т.е. способности моментально переместиться с грани на грань не такая простая, как может показаться. Несмотря на то, что перемещение почти мгновенное, для самого перемещающегося оно сопровождается крайне неприятными ощущениями абсолютного холода, пустоты и одиночества. Так что не каждый может это выдержать. Плюс к тому, на этой почве возникает конфликт «отцов и детей». Взрослые пытаются его объяснить, подходят к этой проблеме с научной точки, а дети просто пользуются этой способностью в своё удовольствие.

Здесь же завершается история о Командорах. В главе «Командоры» между детьми-Пограничниками и последним Командором Павлом Находкиным (тем самым мальчиком из первой повести) происходит длинный разговор о сущности настоящего Командорства, о законах Кристалла, об ответственности. И, завершая эпоху первых Командоров, передаёт символ Командорской власти — монету с якорем, шпагами и солнцем — Цезарю Лоту, назначая его главным Командором. Как будто знал, что Чезаре не только не бросит своих друзей, но и найдёт способ прийти на помощь, поборов свой самый сильный страх.

Да и странствиям Юкки с его сестрёнкой, о которых почти ничего не известно, приходит конец —

Ещё одной главной идеей повести можно назвать неприятие насилия по отношению к детям. Чёрный улан, который в конце повести был готов стрелять по Пограничникам, несёт страшное наказание, обусловленное законами Великого Кристалла:

Отсылки к другим произведениям тоже есть:

1. В храме-обсерватории Итта-Дага Витька Мохов рассказывает своей подруге Люсе о гибели Гельки Травушкина и показывает ей его галактику («Голубятня на жёлтой поляне»).

2. Название хребта — Итта-Даг — перекликается с наименованием племени иттов из «Оранжевого портрета».

3. Филипп на лестнице миров, вероятно, встречает прообраз шароглота из «Мальчик девочку искал...»:

По моим ощущениям, эта книга — апофигей идеи «крапивинских мальчиков». Именно в ней дети из разных миров собираются вместе у таинственной башни, знакомятся, жарят картошку на костре, ходят строем и скандируют речевки (зачеркнуто). Повесть состоит из переплетающихся историй мальчиков (и даже пары девочек) из разных миров, которых сводят вместе путешествия по граням Великого Кристалла.

В отличие от предыдущих вещей, что я у Крапивина читала, эта — какая-то очень милая и беззубая. Миры в основном уютные, дети очень симпатичные, и даже когда они редко вздорят, это все в формате «кто самый хороший и добрый». Можно только позавидовать родителям таких сознательных и благовоспитанных отпрысков. Несмотря на то, что для своих путешествий детки убегают из дома, не сказав старшим, куда пошли, это все равно «в соседний двор», как-то совсем не страшно.

Короче, много милых детей и их взаимоотношения. Тоже такие милые и правильные, что аж зубы ломит. Мушкетерская дружба и преданность, само собой. Я не говорю, что так не бывает — бывает, но жизнь состоит совсем не только из этого.

Чего нет в повести, так это сюжета, увы. Если не считать сюжетом то, что сошлись у одной таинственной Башни детки из разных миров. В самом конце мы что-то похожее на сюжет получаем — когда нападают на отца Вити, но для всей повести это как-то мелковато.

Традиционное противостояние между хорошими детьми, небольшой группой доброжелательно настроенных, но индифферентных взрослых и остальным взрослым миром зловредных агрессоров (воплощенных в уланах из Западной Федерации, которые преследуют детей как-то очень необоснованно) выглядит слегка ненатурально. Хотя в повести и противостояния-то этого немного — она скорее про такие легкие и нестрашные мальчишеские походы и приключения.

Повесть очень уютная, но более «агрессивные» вещи у Крапивина куда интересней.

Нет мира под звёздами (С. Снегов «Люди как боги»)

А вот тут в центре внимания наконец-то оказывается группа учёных и исследовательская группа «Кристалл-2» и пацанёнок Витька Мохов — все эти персонажи то и дело появлялись или упоминались в предыдущих повестях цикла и как-то участвовали в поворотах событий, происходивших в разных гранях Великого Кристалла. И к читателю наконец-то приходит понимание, что это не какие-то особые небожители, которые так или иначе влияют на ход событий в разных мирах, а обыкновенные люди с одной из плоскостей ВК, изучающие и исследующие физические и всякие прочие свойства Мироздания и пытающиеся разобраться во всей этой вселенско-мирозданческой машинерии.

А пока они там разбираются, спорят, выдвигают и опровергают разные гипотезы и занимаются всякими прочими научными делами, некоторые ребята из разных граней ВК попросту умеют пользоваться то ли свойствами этой вселенской конструкции, то ли своими собственными особенностями и способностями, но во всяком случае с той или иной лёгкостью шастают из грани в грань и встречаются в некоем центральном (так мне это видится) месте, которое можно назвать Башня (башня там точно имеется, и башня непростая). И вот тут проясняется и ещё одна загадка (хотя скорее тайна) цикла — наконец-то проясняется суть Командоров и командорства и происходит передача функций и всякое такое командорское (так что пуговица пуговице рознь!).

Да, таким образом получается, что весь веер смыслов раскрылся (по крайней мере создаётся такое впечатление) и что там задумал автор дальше (а впереди ещё три повести цикла и + ещё два примыкающих произведения — если я правильно понял библиографию ВК) мы узнаем только перейдя по циклу на одно деление дальше.

Не вспомнить уже, сколько раз я читала эту повесть. Сейчас перечитываю всего Крапивина, потому что более убедительного доказательства существования чудес в повседневной нашей жизни я никогда не встречала. В существование Великого Кристалла я верю с детства, и с детства же верю в возможность прямого перехода между его гранями-мирами. И сейчас, читая эту повесть, снова ловила себя на желании попробовать, прыгнуть в пустоту, чтобы найти там светящиеся окна, за которыми ждут меня знакомые мальчишки и девчонки. И сейчас, как и много лет назад, это не кажется мне фантазией.

А вообще, книга, конечно, не об этом. Она о настоящей дружбе, о конфликте отцов и детей даже, наверное, о вере в справедливость. Это одна из тех книг, которые я постараюсь подсунуть для чтения своим детям.

Очередная повесть цикла показалась мне более спокойной, менее эмоциональной и менее богатой на события. В ней нас еще глубже посвящают в принципы перемещений по граням кристалла, связывая новых персонажей и старых знакомых, истории предыдущих книг и новые приключения героев. В какой то момент очередное открытие линий пересечения судеб и сюжетных линий восторгает, но но восторг уже привычен и оттого мимолетен.

Странно, но во второй части книги приключения ребят уже не так увлекательны, быть может потому, что идет уже привычное противостояние с системой с ее уланами и индексами. Быть может дело в количестве персонажей, ведь одно дело сопереживать одному герою (Ежики или Цезарю) и проецировать его образ на себя, другой увидеть их вместе с Витькой, его друзьями другими путешественниками. Немного грустно становится по мере того, как проясняются многие тайны, связанные с перемещениями между мирами, а само перемещение становиться чем то обыденным. Но судя по всему так и было задумано, чтобы именно в этой книге объяснить многие загадки.

Но несмотря на двоякие ощущения после прочтения, повесть мне конечно же понравилась, и я с нетерпением жду момента, когда окончательно переварив «Крик петуха», приступлю чтению следующей книги. Ведь впереди, я уверен, еще столько интересного и увлекательного.

В этой повести мы снова встречаемся с персонажем повести Гуси-Гуси Витькой Моховым и узнаем о том, как случилось так, что он может путешествовать между гранями. Также в этой книге сматываются в клубок все ниточки дорог героев предыдущих книг. Дети-койвы встречаются и мы узнаем о дальнейшей судьбе многих персонажей.

Книга написана довольно ровно, приключенческая часть наблюдается только в конце книги. Однако цель этой части цикла в том, чтобы разъяснить и собрать воедино всё, что мы узнали о Кристалле до этого.

Очень хорошая, светлая книга. Эта книга отличается от остальных книг цикла отсутствием безвыходных ситуаций (как в «Заставе на якорном поле», где героя обманули и отняли родителей), здесь нет надрывной тоски и одиночества (как в «Белом шарике матроса Вильсона»). И по этой причине книга читается довольно спокойно без сильных переживаний о главном герое, но при этом с большим интересом.

Прочитал с большим удовольствием. Достойное продолжение, может быть чуть слабее, чем предыдущие романы цикла. Даже не слабее, а спокойнее что-ли. И это заключается никак не в стиле и смысловой наполненности, спокойнее в смысле активности главных героев, их действий, чувств и отношений.

С другой стороны очень нужная повесть цикла, ведь в ней сходятся многие цепочки сюжета, очень многое объясняется.

Потрясающе добрая и открытая для читателя повесть. Теплая атмосфера созданная в начале не испорчена и при развитии сюжета и в завершающей стадии. Можно сказать, что для Крапивина это стандартное произведение. Однако стандарт его, как обычно, высок.