Иэн Макьюэн «На берегу»

Макьюэна я люблю не только за его блестящий стиль и трезвый и глубокий английский ум. Но он добавляет к глубине и красоте такую могучую изюминку — данс макабр — что она полностью меняет вкус блюда. Так как он жестит, кажется никто не умеет. Кандидатов в «черные юмористы» пруд пруди, но большинство из них пошляки и фальшивки.

А Иэн Макьюэн... сделать из первой брачной ночи психопаталогический триллер с элементами слэшера — такое только его изощренно-извращенному уму под силу. От глав в «настоящем» романа просто холодная дрожь ужаса пробирает, как будто тебя вкатили на каталке в холоднючую операционную, а наркоз не подействовал. Напротив, с каждой минутой сознание читателя работает на все больших оборотах. Перспектива книги расширяется, от этого мгновенные погружения в узкий локус спальни в номере для новобрачных кратно нагнетает уровень клаустрофобии и нервозной тошнотворности.

Некоторые из отозвавшихся на книгу удивляются — зачем такие подробные описания, зачем такая развернутая предыстория. Да в этом же и есть суть метода Макьюэна. Механизм контраста. Расслабить читателя, наплетя ему милых сказочек, а потом внезапно шокировать резкой переменой настроения, атмосферы и настройки оптики. Вывести из зоны комфорта, заставить интенсивно думать и чувствовать. Осознать себя «живым и только, до конца». Не всем такие выбросы из комфорта по душе, тогда Макьюэн просто не ваш писатель, или к нему нужно с усилием вкус прививать. И такая прививка для тонких ценителей окупается сторицей.

Ведь помимо того, что это страшно и мерзко. «Они называют это «входить», как-будто я дверь какая-то!» Это еще и очень умно, тонко и красиво. Роман написан чеховской кистью. И очень напоминает большие повести Антона Павловича о драмах обыденной любви и проблемах человеческой некоммуникабельности. Я при чтении сразу вспомнил «Дуэль», «Три года», «Жену». Как и Чехов, Макьюэн умеет с такой щемящей грустью, с такой тоской и безнадежностью говорить о бесконечном разнообразии и неизменной трагичности человеческого существования, что много передумав и перечувствовав, всплакнув и ужаснувшись, жить хочется еще сильнее. И жить радостно.

«На берегу» — небольшой и ёмкий роман на любителя. Минимум диалогов и навязчивого моралите. Максимум глубокой иронии и сильного послевкусия.

Вульгарность и высокий интеллект. Пыльные максимы полярных понятий. А есть ли что-то между ними?.. А между ними пропасть, в которую всё время скатываются все полутона и полнокровные оттенки, которые по сути своей и есть настоящие, пульсирующие чувства.

Строгая учёность и аскетичная высокородная благовоспитанность... Увы, полутона им неизвестны.

«На берегу» — это камерная история и практически театральная зарисовка с изящной прикладной иронией и оригинальной философией из-под пера талантливого автора. Так или иначе, повествование романа вращается по оси первой брачной ночи молодых партнёров. И это подано в том числе с мягкими красивыми флэшами в прошлое и аллюзиями будущего.

Молодой супруг Эдуард, честолюбивый зуд и снобизм которого всегда защищал его от титула «деревенщины», коим он обладал по праву своего родства, очень сильно стыдился самого себя практически на протяжении всего основного повествования. Историк по образованию и будущий доктор наук по своим инфантильным мечтам и амбициям, которые он вот-вот должен был воплотить, как только начнёт Свою Настоящую жизнь. Но увы и ах — не срослось.

Флоренс, его утончённая молодая супруга, воспитанная в таких безупречных и высокородных манерах, что где-то к середине романа в ключе её правильности у читателя начинает от скуки сводить скулы. (И текст начинает предательски бежать по диагонали). Она великолепный музыкант и безупречная девушка с идеальным вкусом. Но периодические тайные всплески взвинченного темперамента Эдуарда плохо гармонируют с высокой поэзией и партитурой его супруги. И с её великолепной концертной выправкой виртуозной первой скрипачки. Флоренс по сюжету постоянно всё усложняет. И в голове главной героини нет иного слова кроме закостенелого «это мой Долг!..» Психологизмы такого тандема ключевых героев расписаны автором очень интересно и выразительно.

Неуверенные и неуклюжие 20летние «дети», громоздкие и шаткие в выборе своей так называемой свободы. И их вышколенное достоинство, которое по сюжету романа скорее похоже на тотальную неуверенность и огромные комплексы.

Вместо искренней зажигательной ребячливости — одиозно надуманные позы. Взамен искренней и тёплой полупрозрачной дымки признаний — с милыми сердцу словами невпопад — стройные и заученные, а местами и просто отрепетированные холодные шаблоны. В неспешном повествовании словно разворачивается битва двух претензионных титанов, — кто кого одолеет в своей лубочной любви якобы инстинктивной страсти и глубокой нравственности?..

Макьюэн пишет сочно, броско, с оригинальным авторским апломбом. Выверенная хладнокровная отстранённость уместно чередуется с мягким ироничным подтруниванием над персонажами. Автор уместно иронизирует над их заносчивой неопытностью и нажимом самовлюблённой глупости.

Навязчивое ожидание колоссального события этих двух молодожёнов на протяжении всего романа сродни какому-то религиозному экстазу. Этот их взволнованный поход в совместное будущее, который увы закончился ничем, и составляет костяк романа.

Авторская ёмкая реприза «Теперь они были наконец вдвоём и женаты» словно подводит жирный маркер всем мыслимым условностям в ироничном стиле торжества разума над телом, — причём не в самой лучшей его интерпретации. Нарочитый снобизм высокого интеллекта, увы, проявляет своё истинное нелепое обличье в банальном непонимании самых примитивных житейский вопросов. Постоянное нервическое ожидание новой жизни в обмен на старую её «матчасть», — истёртую, потрёпанную, ужасно скучную и шаблонную в своих навязчивых повторах привычного для всех общеизвестного сценария. Это по сути фабула данного романа. И, вероятно, я принадлежу к касте циничных читателей: с самого начала для меня Финал этого священнодейства и всей этой трогательной прелюдии любовного алькова был Очевиден.

По тексту то и дело умышленно и навязчиво гуляет термин Свободы. Однако обоюдное пространство двух ключевых героев Эдуарда и Флоренс закупорено наглухо, как четырёхсотлетняя бутылка «Muller-Thurgaer», которую никогда не откроют для приятной дегустации, но всем будут хвастать её неповторимой уникальностью.

Боюсь показаться слишком резкой в своих суждениях. Но, честно говоря, пустой интеллект, «вскормленный» модными и придуманными гламурными условности (так сказать, всевозможные проявления высоких скрытых достоинств якобы чрезмерно сложной личности) всё это, как ни странно, по сути мало чем отличается от убойной дозы хамства и пошлости в своём предсказуемом всплеске чванливого тщеславия.

Роман прекрасен своей нетривиальной задумкой в контексте той темы, которую искусно обыграл автор. Но читать Макьюэна с непривычки сложновато: местами текст умышленно затянут и нужно что ли суметь его стоически перетерпеть. В некоторых местах (ввиду отсутствия диалогов) текст словно поттормаживает и провисает. Хотя финал окупает собой всё.

Автор тонок, ироничен, умён. Он отлично ранжирует чувственными понятиями и затрагивает довольно сложные эмоции: желание на грани отвращения, стыда и страха; эмоциональную ломку на фоне взросления; физическое томление и навязчивую потребность выглядеть лучше, чем «ты» есть на самом деле. И этот авторский подстрочник — очень плотный и с умом искусно закрученный — можно трактовать бесконечно долго.

Вышколенное воспитание, чопорные условности и приятная дипломатия якобы правильного воспитания. Полумеры и получувства. Постоянные уколы мнительности, буквально доводящие до удушья, за несовершённое и гадливо подуманное. Всё это, вероятно, выточенная до высокого шпиля, привычная забава английских аристократов, которые знают толк в нормах приличия и моральных концептах безупречного поведения. Безусловно, уж кто-кто, а они-то различают наверняка глубокую истину в высокой этике и морали, как например умнО и элегантно скрыть свои чувства, — от родных и близких в том числе.

PS На берегу — шум далёких волн, крики серебристых чаек, свежесть летнего ветра и запах моря. А в алькове главных персонажей — лишь напускные чувства, искусственные признания, заученные до мелочей манеры и перфекционизм, отточенный до мельчайших деталей. Грустная и печальная история о несбывшейся счастливой будущности, — вернее о навязчивом её представлении и ожидании. Когда нужно просто уметь жить, дышать полной грудью и получать гармоничное удовольствие от всего происходящего и в мелочах, и в главном.

PPS Понятие чувственной нежности и трепетной любви с эфемерной холодностью прячется и ужимается до размеров кипельно-белой салфетки под натёртым до блеска столовым серебром безупречных сервировок любого семейного торжества, отрепетированного до самой нелепой меркантильной подробности и постылого заученного сценария в контексте нарочитого спектакля. Искренне жаль тех, кто не может без этого, — и более того тех, кого нет никакой возможности научить чему-то другому.

Первые пятьдесят страниц этого романа я бы рекомендовала женам моряков дальнего плавания. После таких описаний читателя настигает гарантированное отвращение к интимной стороне жизни. Омерзение и гадливость. Я отдаю должное мастерству автора, сумевшему вызвать такую сильную эмоцию, но гадливость-то от этого никуда не исчезает. Вроде ни одного грубого слова, никаких разнузданностей, но противно.

А в остальном как-то пусто. Половина отсылок в прошлое героев ничего не дает, текст ради текста, без них в повествовании ничего бы не потерялось. И я действительно не понимаю, в чем драма? Герои друг другу не подходят, так бывает. Поженились два малознакомых по сути человека, так тоже бывает. Они не должны терпеть друг друга всю жизнь, и это хорошо. А не сошлись они из-за несогласия в интимном плане, или каком другом, это неважно в общем-то. Нечего тут смаковать и анализировать. И эпоха не причем.

Кстати, в книге, особенно из этой серии, должна же быть какая-то хорошая мысль:

[q]«Она понимала, что, заигрывая с ним, только осложняет свое положение: не надо затеваться с тем, что не готова продолжить»[/q]

- вот она. Можете не благодарить.

В продолжение знакомства с автором решил взяться прочитать его последний переведенный роман. Книга очень лаконичная и скупая на эмоции, но это неудивительно, ведь Макьюэну вобщем-то присуща краткость.

Сюжет прост и банален: начало 60-х, молодые люди, свадьба, впереди первая брачная ночь. Больше рассказать не о чем, чтобы не спойлерить: вся книга — это брачная ночь, длинною в 214 страниц. Он — начинающий писатель, она — музыкант. Он жаждет, она боится. Описания их неуклюжих попыток сопровождаются экскурсами в историю их семей, знакомства, свадьбы и т.д. Одновременно дается краткая характеристика британского общества времен Холодной войны.

Макьюэн как всегда скуп на диалоги — их практически нет. Вся книга — это или описания или мысли героев. Роман читается быстро и просто, буквально за вечер его и проглотил. Мысль, заложенная автором тоже ясна, он ее доступно излагает в последней главе, которая, естественно, становится самой динамичной и наиболее запоминающейся. Это не триллер и не любовный роман, поэтому ни жуткого финала, ни хэппи энда ждать не приходится. Как и вся книга, концовка получилась обыденно простой, как в жизни в общем-то и бывает...

Вторая прочитанная книга Макьюэна оказалась на порядок лучше, чем его же «Амстердам».

Язык, плавный, неторопливый, с хорошо прописанной атмосферой, постепенно разворачивает полотно жизни Эдварда и Флоренс, словно черно-белые фотографии смотришь в старинном альбоме.

Роман о двух молодых людях, которые считают себя взрослыми, а на самом деле остаются наивными детьми — каждый из них лишь мечтает о браке и о том, что он им даст, но готовы ли они работать над достижением своего счастья вместе? Нет. Они не откровенны друг с другом, по сути, они любят лишь представление о другом человеке, а не его самого.

Флоренс, погрязшая в своих страхах из-за предстоящей брачной ночи, невежественна и аморфна, вместо того, чтобы открыться мужу, пытается притворяться ради... ради чего-то. Но разве страдание — должная цена счастья? А Эдвард, точно так же влюбленный в идеальный образ идеальной девушки, не может принять Флоренс такой, какая она есть на самом деле — со всеми ее недостатками.

Из минусов хочется, конечно, отметить излишнюю детальность некоторых описаний — понимаю, зачем автор использовал этот прием, но все же впечатление от музыкальности слов из-за этого портится. К тому же, отсутствует послевкусие — Макьюэн не смог дотянуть до той планки, когда текст и герои после последней страницы живут словно сами по себе, и читатель все еще с ними, гадает, как сложилась их судьба.

Из плюсов: философия от противного, о том, как не стоит жить. Хотелось бы читать книги более возвышающие, но и трезвый взгляд на розовые мечты, приводящие к краху, если кроме них, нет более ничего — тоже имеет смысл быть.

Если в двух словах — то это невероятно подробное описание первой брачной ночи,

«Они были молодыми, образованными, оба – девственниками в эту их первую брачную ночь и жили в то время, когда разговор о половых затруднениях был невозможен».

с отсылками к предыдущему образу жизни, воспитанию и окружению главных героев. На этот раз обошлось без привычных Макьэновских финтов ушами, и надо сказать, этих самых финтов мне как раз и не хватило для счастья. Пожалуй, не лучшая его книга, несмотря на небольшой объем — искусственно замедленная и нудноватая, но тем не менее довольно изящно написанная и, как всегда, довольно психологичная.

Иэн Макьюэн открыл для меня жанр, который я бы назвала «шокирующий реализм». Возможно, это называется как-то иначе, но все книги этого замечательного автора повергают меня в шок. Ну, или приводят в удивление. Или поражают. Я уверена, что любая его книга способна донести до читателя смысл, который автор заложил в нее, и «На берегу» относится к таким книгам. Здесь все на поверхности, автор не стал шифровать ни мысли, ни чувства героев, выложив все, как есть. Он преподнес нам двух молодоженов, каждый из которых имел своих так называемых «тараканов» на сексуальной почве. К сожалению, единственным изъяном романа была эпоха, в которую поместил автор своих героев, ибо эпоха эта давно минула, и взгляды героев относительно секса невозможно разделить. Проще говоря, читатель не стал бы вести себя так, как повели себя герои. С другой стороны, книга не претендует на восприятие чувств героев как собственных, она показывает нам, какими были люди когда-то. Пара показана на временном переломе, когда человечество освобождалось от пут сексуальной непросвещенности, скованности и стыдливости. Очень хорошо показано здесь, как героиня, в отличие от собственного мужа, не обретает такую свободу, какой ее видит герой, и в этом состоит их конфликт. Герой же готов идти на поводу у прогрессирующей цивилизации, которая становится все более откровенной, и читатель может видеть, что это ему принесло.

Концовка трогает. Она как будто печальна, но есть в ней что-то светлое. Я посмею провести здесь аналогию с «Сердцами в Атлантиде» Кинга, где герои, созданные, по их мнению, друг для друга, не смогли остаться вместе. Макьюэн рассматривает одну из возможностей, которая разводит людей в разные стороны, и подает ее, как горячее блюдо – без столовых приборов и салфеток. Ешь, мой читатель, пока горячо!

Замечательно откровенная вещь. Здорово написано.

+10

Книга написана таким тяжеловатым «английским» языком, но совсем не пресным. Суть проблем абсолютно прозрачна, все вопросы в итоге задаются смело и ответы даются во всех возможных подробностях. Очень мало диалогов и много сплошного текста – лично мне понравилось, быстро привык к такой подаче, но имейте в виду, фразы типа «написано легким языком» и «сюжет захватывает с первых страниц» к данному роману никак не относятся.

Конструкция романа состоит из нескольких частей. День сегодняшний – вечер после свадьбы и брачная ночь героев (Эдуард и Флоренс, на дворе 1962 год). На втором плане (хотя это основной кусок текста) – описание взросления героев, анализ тогдашнего британского социума. Ну и неутешительные выводы под конец.

В 1962-м году различными рок-н-ролльными героями уже давно была «изобретена» свободная любовь и разгильдяйский образ жизни. Достаточно посмотреть хотя бы на молодых «Битлз», которые в том же году гастролировали в Гамбурге. Хотя, конечно же, настоящая сексуальная революция произойдет лишь несколько лет спустя. Так или иначе, совершенно определенно можно сказать, что Эдуард и Флоренс выросли в абсолютно пуританской среде, в образцово-приличных семьях.

Эдуард, видимо, и джинсов никогда не одевал. Флоренс перед брачной ночью со стыдом и отвращением изучает «Справочник молодожена» (в нем рассказывается чего и куда) – кстати, мне этот момент показался очень трогательным, это ж надо до такого дойти.

Вот из-за излишне пуританского воспитания героев и случилась эта драма. Или «драма» — как кому удобней называть. Даже как-то странно и даже страшновато осознавать – да вот таких ситуаций видимо тогда немало было. Кому-то все-таки удавалось найти понимание с любимым человеком, а кто-то так и ходил с грузом разочарования долгие годы. Поначалу я сильно плохо подумал о Флоренс, ее автор живописал как эдакую фригидную девочку под маской возвышенной любви. Но под конец мое мнение изменилось. Хорошая история из жизни одного поколения в отдельно взятой стране. Познавательная и даже изящая. Может, я и склонен излишне драматизировать, но последние страницы романа, можно сказать, у меня слезу выжимали…

Это третья книга Макьюэна, которую я прочел на сегодня. Если не считать «Цементный сад», написанный немного по «другим правилам» (и если считать «Дитя во времени«!), наклевываается такая закономерность: книги его — это, обычно, чередование «теплых» и «холодных» сторон жизни (или — приятных и неприятных, грубоватых и не-грубоватых...) Без какого-то особого вывода; без рассуждений о том, «что лучше и реальнее». Просто — то так, то так. То свет, то тень, одно над другим не преобладает (ну, да ведь так оно обычно и бывает).

У героев этой книги тоже есть свои «пятна света» и «пятна тьмы», которые чередуются всю повесть: «светом» была духовная любовь, а «тьмой» — плотская. Почему так случилось, в общем-то, по косточкам разобрали уже в отзывах до меня; повторяться не буду. Есть грубоватые, даже тяжелые в чтении моменты; «так надо» — потому что так видят герои, де-эстетизирующие свою близость (это их позиция, не автора!) Есть — довольно милая, добрая привязанность их друг к другу (но _не_ супружеская).

Чего нет? Собственно, нет какого-то катарсиса (как не видно его и на обложке в ИБ — мужчина подчеркнуто отворачивается от женщины, да и она, КАЖЕТСЯ, полностью «ушла в себя»). Но есть — то, что герой, Эдвард, все-таки приходит — сильно позже — к мысли: как нельзя разделять свое же собственное лицо на «морду» и «фэйс» — так и чувства особо-то не растащишь на «любовь» и «секс» (шутка не моя).

В финале — возврат к тому, что мы с ними все еще «на берегу», и... скажем так, волна уже поднялась — не остановишь. Но понял же человек — вот вам и светлая нотка. Не такая светлая, чтоб из нее рождалось очищение + «отпущение сразу всех грехов» — но такая, как бывает в жизни.