Терри Пратчетт «Движущиеся картинки»

Чтение Прэтчетта сильно напоминает мне плодотворное и веселое занятие — попытки подсчитать утят на пруду. Кто пробовал — поймет меня. Один, два, три, четыре... ой, нет, два нырнули... а три вынырнули, причем в другом месте. Вот еще один пушистый задик показался из воды — ан нет, нырнул. И вынырнули пятеро! :) Вот точно так же и с идеями, и с шутками Сэра Терри. Только думаешь, что ухватил шутку за хвостик, как она вильнула им — и оказалось три шутки. А то и больше.

В общем, как и утята, Прэтчетт скучать не дает. Сюжет здесь не главное (да и вообще, когда вы в последний раз читали Прэтчетта ради сюжета? честно?), но радует обилие глубоко забавных и забавно глубоких мыслей насчет реальности и иллюзии, и как они взаимодействуют, и что вообще можно считать реальностью... в некотором роде, Сэр Терри написал очаровательно издевательскую диссертацию на тему философских аспектов «Мира глазами Кино».

Плюс неисчислимые бонусы для знающих старое доброе голливудское кино — роковые «рудольфы» с усиками, от которых дамы шлепаются в обморок штабелями, томные блондинки, в совершенстве овладевшие тонким искусством возлежать среди подушек, слоны, титаны с бронзовыми гонгами и сексапильная «Это у вас пистолет в кармане, или вы просто так рады меня видеть» Руби — Уэст....

Ну, а образ 50-футовой женщины, карабкающейся на башню с обезьяной в руке (да простит меня Библиотекарь) — это праздник, который с вами навсегда! :)

Неплохой роман о Плоском мире с замечательными рассуждениями о природе славы и смысле существования. Фирменных пратчеттовских ситуаций в нем немного, однако те,что есть, не дадут заскучать.

Лучше всего для этой книги подходит термин «ностальгия». Ветром Сдумс еще жив, Детрит не работает в Страже и не встречается с Рубиной, пес Гаспод появляется на Диске впервые...Наверное,стоило прочесть эту книгу на десяток романов раньше) Любимчик публики Смерть появляется всего пару раз, ну да ладно.

Проблема в том,что формально главные герои не слишком хорошо удаются автору. все эти Бадди, Словвы, Викторы, преподобные Овсы...Персонажи, кочующие из книги в книгу получаются просто замечательно, а вот стандартные бабочки-однодневки выходят много хуже. Абсурдному Плоскому миру нужны абсурдные герои, а не простые люди. Поэтому Библиотекарь, Эсме, Сэм, патриций и т.д. идут на ура, а вот обычные люди-нет.

Не скажу,что роман мне сильно понравился, но это говорит скорее о высоком качестве других, чем о низком-этого. Это хороший роман Терри Пратчетта. Не меньше. Но и не больше, к сожалению.

Я в восторге!

«Движущиеся картинки», хоть и не входят ни в один из подциклов, но объединяют сразу нескольких постоянных персонажей Пратчетта: Достабля, Чудакулли, Гаспода, Тупса, Детрита и т.д. К сожалению, между собой эти персонажи взаимодействуют мало, у них более-менее независимые друг от друга сюжетные линии. Каждый из них принимает собственное участие в буме движущихся картинок в Плоском Мире.

В самой пародии на кинематограф кроется небольшая особенность. Для нормальных людей «Движущиеся» — просто хорошая книга. Для упёртых любителей кино, которым не жаль времени и нервов на всю классику, «Картинки» превращаются в образец шедевральной пародии. Здесь многие десятки разных отсылок, о которых можно написать отдельную книгу. Их поиск и проведение аналогий — отдельное удовольствие.

Не сомневаюсь, что «Движущиеся картинки» с удовольствием прочитают не только любители литературы, но и кино.

Космос — последний рубеж и в нем, где-то в далекой Галактике, плывет неспешно Великий А'Туин, на спине которого уютно расположились четыре слона, в свою очередь на спинах которых не менее уютно устроился Плоский Мир — «отражение всех прочих миров», включая наш с Вами. А если это так, то не мог Мастер пройти мимо такой благодатной темы, как КИНО.

Уж сколько раз слышали/или сами говорили/, что вот уже кинематограф достиг такого уровня, что невозможно отличить вымысел от реальности, что не просто погружаешься в выдуманные миры — живешь в них. Еще чуть — чуть и эти Миры шагнут с экранов, перемешаются с реальностью и начнут среди нас бродить прекрасные принцы и жуткие монстры, задавая тон в общественной жизни и политике. И вот свершилось, как Вы говорили и думали, глядя заворожено на экран, так и произойдет.

Мне этот роман не показался ни затянутым, ни скучным. Как может быть затянутым или скучным произведение, напоминающее порой мультик с калейдоскопом одновременно происходящих событий, вмещающее практически всю историю кинематографа от первых сеансов до 3D, напичканное явными или едва уловимыми цитатами и ссылками, маленькими или заметными насмешками с нотками грусти и сожаления?

А что до главных героев, получившихся несколько схематичными, так на то оно и кино: раз вступил на этот путь, будь любезен отвечать вкусам зрителей и жить по установленным Гэливудом законам не только на экране. А именно, скакать на белом коне, размахивая чудо-мечом, спасать мир и красавиц/естественно, в последнюю минуту/, разгадывать тайны и прочее, определенное законами выбранного жанра. И никак иначе. Иначе — это для таких, как библиотекарь — орангутанг/без него — никуда/, умница- разумница Гаспод, который, наконец, стал едва ли не главным героем/впрочем, его подвиги опять никто не заметит/, Детрита, который еще не нашел себя и не стал идеальным Стражником, ну, и Достабля — но он такой один, неизменный и уникальный/и может тысяча слонов все же не пойдут на знаменитые сосиски?/.

Плоский Мир «отбился» от щупалец кинематографа, не дал чужой реальности затуманить практичные мозги жителей Анк-Морпорка, хотя опасность Конца Света была, как никогда, велика. Но Космос — последний рубеж, где-то в далекой Галактике, никуда не делся. Как и Плоский Мир, где под холмом Гэливуда ждут своего часа движущиеся картинки. Как говорится: I'll be back.

Изначально, наверное, этот роман должен был стать для меня самым любимым в «Плоском мире»... Да и как иначе, ведь я так люблю кино. И я так люблю, когда кудесник доброго смеха Терри Пратчетт рассказывает, как привычное для нашего мира явление реализовывается в Анк-Морпорке и его окрестностях — смещение угла зрения позволяет по-новому взглянуть на знакомые вещи, посмеяться над забавными деталями, подмечать которые так любит и умеет Терри... Однако с этим романом двойного катарсиса, к сожалению, не получилось. Безусловно, иногда между строк проглядывал старый добрый Терри, который привычно ввел в роман шикарнейших персонажей второго плана (один пес Гаспод чего стоит :lol:) и отлично посмеялся над многими жанровыми клише кинематографа (мне кажется, тысяча слонов — это почти так же круто, как тысяча чертей :super:), однако общий сюжет, который объединяет все эти текстовые вкусности, в этот раз откровенно хромает. Во-первых, завязка очень напоминает «Роковую музыку» — и здесь, и там под влиянием такой знакомой нам вещи жители плоскомирья буквально теряют голову и наиболее одержимые из них под влиянием некой гипнотической силы открывают проход неведомым тварям из другого мира. «Движущиеся картинки» были написаны немного раньше, однако в «Роковой музыке» это получилось у него тоньше и изящнее. Натренировался, видимо :smile:

Вообще говоря, конечно, такие вещи не мешают получить от книги привычную порцию удовольствия. Это же Пратчетт — а значит, как всегда, смешно, остроумно и с невероятной фантазией, силе которой не устаешь удивляться. Но, имея за плечами некоторый багаж его книг, читаешь и понимаешь: он может и лучше.

Веха в творчестве Пратчетта.

Великолепное по форме и по содержанию произведение. Мир кинематографа: знаменитые актеры и те, кто ищет подобной славы; жадные продюсеры и эффект 25 кадра; тысяча слонов, в конце концов — Пратчетт в своем репертуаре.

Но все это лишь оттеняет главное достоинство этого романа (ИМХО) и поворотный момент в истории Плоского мира — появление Наверна Чудакулли и всего профессорского состава Незримого университета (+ казначей). Профессорский состав и раньше фигурировал в романах, но его члены не были настолько четко определены и охарактеризованы: до появления Наверна они были просто серой массой. Это же произведение подарило нам активного, громкого и просто бешеного нового аркканцлера, который стал глотком свежего воздуха для погрязшего в рутине Незримого университета. Пратчетт совершил настоящий подвиг — он смог вдохнуть новую жизнь в уже, казалось, безнадежно потерянный сеттинг: слишком часто он обращался к этой теме, а потому сложилось впечатление, что ничего нового и интересного на этом фронте уже не случится. Но ведь случилось! Более того, он представил на суд читателям самую бесшабашную, самую непрофессиональную и самую уморительную команду героев во всем Плоском мире.

Великолепно.

Когда фанаты и новички начинают спорить по поводу того, с какой лучше подсерии начать читать цикл «Плоский мир» за авторством Терри Пратчетта (а на выбор даются Стражи, Смерть, Ведьмы и Волшебники), речь, конечно, не заходит о романах, также входящих в цикл, но не имеющих продолжений. И если бы я была новичком в знакомстве с Пратчеттом, а кто-нибудь посоветовал бы мне сперва взять «Движущиеся картинки», боюсь, продолжать знакомство я бы не стала.

Этот самостоятельный роман хорош по-своему. Не надо сравнивать его с подсериями. Он сам по себе. Со своими тараканами и звёздами. Он так же ироничен и так же набит героями, как и его более известные коллеги, но в нём отсутствует то, что у этих коллег есть.

Что же это?

Роман выстроен как пародия на феномен Голливуда, который затмевает умы и заставляет людей быть как бы не самими собой. Поле боя – Плоский мир (вы ведь его знаете?), поэтому Голливуд превращён в Голывуд, а процесс съёмок – в бешеную зарисовку карманными бесенятами изображаемого актёрами действа. И не удивительно, что вызван Голывуд был к жизни алхимиками, поддержан уличными продавцами сосисок (вы точно должны его знать!), а вознесён на вершину славы – почти-волшебником из Анк-Морпорка (без комментариев). Каким-то невообразимым образом в Голывуде оказались собраны абсолютно разные лица и расы, каша заварилась густая и с частичками древних усыпальниц, неговорящие животные вдруг заговорили, неумеющие играть вдруг стали звёздами, а тысяча слонов для съёмок грандиозного клика (читай «фильма») выдвинулась с другой части Диска в сторону Голывуда.

Главным героем романа является некий Виктор, приспешник Незримого университета, так и не ставший – по собственному желанию – волшебником. Он отдалённо напоминает Ринсвинда, хотя вовсе не труслив; он попадает в Голывуд вовсе не потому, что хочет этого – его просто нанимают актёром. И он обычен. Да, совершенно обычен. Как и половина героев в «Картинках». И это – самый большой минус романа. Когда герои второго плана, приходящие в роман из других книг цикла, играют интереснее, чем герои главные, хочется спросить самого себя (или автора) – а в чём соль такой расстановки сил? И куда делась харизма, неизменно присваиваемая лучших героям цикла? Неужели какой-то там Виктор и его спутница её недостойны?

Зато славным вышел Голывуд, этакая адская машина по производству кликов (читай «фильмов»), наделяющая простых людей-актёров небывалыми способностями. В «Картинках» Голывуд одушевлён, он – это декорации, он – это актёры, он – это рукояторы, режиссёры, бесенята в ящиках, рисующие картинки, таблички с надписями (звук ещё не вживлён), городская столовая и крохотные комнатушки с проживающими в них «звёздами». Голывуд магичен. И немного опасен. Ровно настолько, чтобы населяющий его люд был съеден Тварями из Подземельных измерений.

Удивительно, но не лишён Голывуд и романтики. Романтики без пошлости (у Пратчетта её вообще никогда нигде нет). Романтики с ноткой печали, которая происходит из понимания того, что всё создаваемое Голывудом было бы прекрасно, если бы было правдой.

Итак, роман без харизматичных главных героев, но со старыми добрыми героями из других книг цикла. Безобидная пародия, проросшая на Диске и принявшая его правила (эпохальная битва с Тварями прилагается). Милая смешная книжка, не дотянувшая до своих собратьев по циклу, но оставляющая отпечаток чего-то безбашенного – как тысяча слонов у ворот Анк-Морпорка, за которых только предстоит заплатить уличному продавцу сосисок.

+7

Замечательная книга — яркая, суматошная и надрывная. Наверное, как самые первые «клики» из нашего мира...

История получилась очень цельная — от начала до финала она совсем не провисает!

Сюжет выносят на своих могучих плечах неказистый с виду Гаспод, неугомонный как сам капитализм Достабль, несгибаемый и недалёкий Детрит...

Мне вообще пришло в голову, что для Терри Пратчетта в каждом новом романе глав.герои — проходные персонажи, а по настоящему ГЛАВНЫЕ ГЕРОИ — как раз те, кто кочует из романа в роман, из истории в историю! Меняясь, обрастая биографией... как и положено героям романов.

Что же касается невероятно живого (и живучего!) пса Гаспода, то его интонации напомнили мне незабвенного Шарикова. Интересно, а сэр Пратчетт читал «Собачье сердце»?)))

Продолжая знакомство с внецикловыми романами Пратчетта, остановилась на «Движущихся картинках». Чувствуется, что это один из ранних романов — читается тяжеловато, но это, наверно, единственный недостаток книги.

Порадовали пародии на классические голливудские фильмы и отсылки к Голливуду — золотой воин, похожий на чьего-то дядюшку, пятидесятифутовая женщина, обезьяна на башне (хоть и не в привычной для нас роли), цветной шедевр «Поднятые ураганом», внезапно заговорившие животные.

А главное — тысяча слонов!

Милая и весьма злобная сатира на Голливуд. Заодно наглядное пособие по строительству потемкинских деревень на песчаных почвах. В результате, как всегда, мир спасает больше случайность, чем герои. Книга из цикла про Незримый Университет, но непосредственно главные герои там не наши волшебники.

Чувствую, кинозвездам здорово икалось.

Цикл «Плоский Мир» Терри Пратчетта — возможно, лучшее, что произошло в фэнтези после Толкина (на минутку остановлюсь здесь: когда я думаю про то, что наследники, выполняя волю покойного, уничтожили все его наработки, черновики, жёсткий диск и т.д., у меня сердце кровью обливается... чудовищное варварство... не смогли нарушить обещание — так оставьте где-нибудь в сейфе на усмотрение будущих поколений, которые будут лучше нас...).

А «Движущиеся картинки — возможно, самая эмоциональная из книг цикла. Как и во всех остальных книгах Пратчетта, здесь в помине нет уморительно смешных шуток (за этим к Глену Куку, Фредерику Брауну... да хоть к Ильфу с Петровым или Гашеку — а в клинических случаях к какому-нибудь Задорнову). Пратчетт — не специалист по «гы-гы-гы». Его шутки из области иронии, они ориентированы на умного читателя, способного оценить тонкую иронию и блеск интеллекта — и к тому же начитанному и вообще эрудированному. Для полноценного же восприятия данной же книги крайне желательно знать историю и классику кинематографа.

А книга великолепна. Исполненная иронии, юмора, сентиментальности (без сюсюканья), ностальгии, чуть-чуть печальная, будто созданная тонким, изящным резцом по стеклу кинокамеры, она оставляет щемящее послевкусия.

Читать не всем — тонкая ирония и ставка на интеллигентность (или хотя бы интеллектуальность) читателя явно противоречит всеохватности.

Пратчетт, как всегда, блистателен — плотное повествование, сотни аллюзий, гомерически смешные шутки. Конечно, чтобы понять — требуется некоторое знание киноклассики.

Голивуд. Блистательный и загадочный, манящий и одурманивающий. И каждый хотя бы раз задавался вопросом, а как же там все устроено?

»- При помощи веревочки, — мрачно произнес он. — Все здесь висит на веревочке. Здесь бы все к богам рухнуло, если б не я и мой моток веревки.»

Такую трактовку мог дать только Пратчет.

Пратчетт с огромным удовольствием отпрепарировал, распотрошил и вывернул наизнанку эту «магию для простых людей» — киноиндустрию и Голливуд, в частности.Шик, блеск, красота.Красные ковровые дорожки.Для того, чтобы по достоинству оценить сатиру читателю необходимо отчетливо представлять себе пародируемые фильмы — все эти «Бен — Гуры» и «Унесенные ветром».Но главная мысль романа ясна — не сотвори себе кинокумира, иначе он замечательно проживет жизнь...за тебя.

Пародии на фильмы и Голливуд радуют, конечно, но они — без подтекста, без второго дна, характерного для позднего Пратчетта:glasses: Да и вообще книга затянута, середина скучновата... Но зато некоторые фразы действительно хочется цитировать постоянно! И ещё — книга очень киногенична, когда читал, очень живо всё себе представлял:smile: