Брайан К. Вон, Нико Анришон «Львы Багдада»

Реальный случай: в апреле 2003 года несколько львов сбежали из Багдадского зоопарка, разрушенного американскими бомбардировками. Об этом написали в газетах, правда, на фоне творившегося в Ираке хаоса такой эпизод выглядел незначительно и почти всеми был быстро забыт. Почти всеми, только не видным комиксистом Брайаном К. Воном, лауреатом премии Айснера за графические серии «Ex Machina» и «Y: The Last Man», будущим автором блистательной «Саги». Драматическая судьба львиного прайда, очутившегося в эпицентре боевых действий, запала ему в душу и постепенно выкристаллизовалась в сюжет графического романа-притчи о цене свободы, а также жестокости, красоте и хрупкости жизни.

В итоге, призвав в союзники художника Нико Анришона, он выпустил в 2006 году один из самых необычных комиксов начала XXI века — «Львы Багдада». В котором звери говорят, но это не сиропная диснеевская fairy tale, а мрачноватое иносказание в духе оруэлловского «Скотного двора». В котором много ярких, насыщенных красок, но это не искусственно акцентируемое разноцветье, а попытка передать все оттенки настоящей палитры Востока. Который цепляет динамичным, «киношным» рисунком, но далек от гиперболизированного экшна рисованной супергероики.

За давностью лет уже никто не помнит, сколько львов вырвалось из клеток 13 лет тому назад. У Вона их четверо: альфа-самец Зилл, старая одноглазая самка Сафа, молодая самка Нур и ее сын, любопытный львенок Али. Каждый из персонажей обладает хорошо прописанным характером и олицетворяет собою разные общественные группы иракского общества. Зилл самый могучий из всех и символизирует ту широкую социальную прослойку конформистов, которым сладок запах свободы, но им и при Саддаме вполне уютно. Сафа похожа на тех жертв режима, которых сломали, и они не верят в то, что новая метла лучше старой, предпочитая воле минимальный комфорт знакомой клетки. Нур же из тех, кто надеется на лучшее будущее и готов сражаться за него. А в образе Али воплощена невинность и неопытность еще не определившегося со взглядами молодого поколения.

Терпя лишения и превозмогая опасности, испытывая голод, страх и растерянность, четвероногие герои бродят по улицам и паркам превращенного в руины, обезлюдевшего Багдада и ведут вполне себе мировоззренческие беседы:

- Есть одна старая пословица, Зилл. Свобода даром не дается, ее надо заслужить.

- Угу, а есть другая старая пословица. Дареному коню в зубы не смотрят... его едят.

Что вызывает уважение, Вон дает героям высказать свою точку зрения, но не принимает чью-либо сторону, доверяя читателю самому делать выводы и выставлять оценки позициям сторон. И, будучи американцем, он с явным скепсисом относится к американской идее-фикс, будто свободу можно принести на штыках. Штыки — они для того, чтобы нести только смерть, как довольно прозрачно намекает автор. Впрочем, он также дает понять, что империализм США с его ковровыми методами нанесения демократии не является оправданием для диктатуры Саддама. Образ монструозного медведя-убийцы Фаджера, встречающегося на пути прайда и символизирующего иракский режим, — красноречивая метафора, которую трудно понять превратно.

Экзистенциально-философский посыл «Львов Багдада» очень гармонирует с «европейским» рисунком франко-канадца Анришона. Нарочито реалистичная, фактурная графика, избегающая мультяшных гротеска и гиперболизации, но с задающей поэтический настрой цветовой гаммой, лишенной контрастных сочетаний, замечательно подходит к лаконичному, печальному, жесткому и вдумчивому сценарию Вона, полному неочевидных аллюзий и образов.

Довольно удачное состоялось знакомство с новым для меня жанром графического романа. История драматичная, местами прям жёсткая, эмоциональная, с сильной концовкой. Художник тоже молодец. Графика яркая, достаточно детализированная, насыщенная, с выразительными кадрами. Что касается всяких политических аллюзий и аллегорий, то они прошли мимо меня, так как к политике я довольно равнодушен и далёк от неё. Но как по мне история очевидно является антивоенной, что ей, конечно, только в плюс.

Конечно, это аллегория. Пусть и основанная на реальных событиях. Итак, зоопарк в Багдаде, начинается бомбардировка города, пара бомб попадает в зоопарк, животные рвутся на свободу. В центре внимания – четыре льва. Гордый, прагматичный и несколько трусливый самец, уставшая от жизни старая самка, мечтающая о свободе молодая самка и наивный львенок. Они выбираются из зоопарка, их ждет мрачное путешествие по городу. Все это считывается очень просто: каково принять свободу, когда ты ее либо не нюхал, либо уже давно позабыл?

Впечатление сильнейшим образом портит приложение, в котором автор рассказывает о том, что же именно он имел в виду. Мол, это про жизнь иранцев, про конкретную политическую ситуацию, и, вообще, перед нами остросоциальное высказывание. Автор, пожалуйста, не рассказывай, что ты там имел в виду. Читатель сам разберется. Все-таки в виде простой аллегории «Львы Багдада» смотрелись симпатичней. Короче говоря, вот действительно – авторы должны помнить, что лучше не пускаться в рассуждения о том, что они хотели сказать. Порой неловко становится, если читатель не смог все это сам понять. Наверное, что-то у автора не получилось. Подобные разъяснения похожи на признание собственного поражения.

Красиво оформленное произведение, повествующее о жизни жителей Ирака, воплощённых в животно-метафорических образах. Минус всех комиксов — открыв верхний форзац, не замечаешь как закрываешь нижний форзац. (т.к. быстро читаются)

История на самом деле захватывающая, печальная и красивая. Прайд львов выходит из разбомбленного зоопарка в Багдаде и идет искать убежища и пропитания, разговаривая о свободе, долге и гордости. Есть ли тех, кто кормил тебя, защищать ли тех, кто жил с тобой, чего стоит прекрасный закат — на все эти вопросы мы получим ответы.

У автора получилась не критика режима Саддама, как он пытался, а скорее критика США, что из мимолетного страха предпочитают пристрелить потенциальный источник угрозы.