Константин Константинович Сергиенко «Кеес Адмирал Тюльпанов»

Мною прочитано еще в 90-х годах. На днях скачал, снова перечитал и ни капли не разочаровался. А лишь удивился как элегантно автору удалось описать жизнь и войну, сильно ничего не приукрашивая. Так здорово описал, что, читая книгу подростком, запоминаешь приключения Кееса, описание сражений, шуточки Рыжего Лиса, занудство Караколя, а прочитав позднее, когда тебе 30+, уже сначала отмечаешь тяжелые вещи, попадающиеся в ходе повествования — прямо таки врезается в память описание смерти Боолкин от голода в осажденном Лейдене или как испанцы зарубили лодочника.

Главные герои у Сергиенко получились очень выпуклыми, реалистичными, со своими плюсами и минусами каждый и особенно удался дон Рутилио. Честно сказать, мне он всегда нравился. То, как он описан Сергиенко, просто вызывает уважение к испанцу. В бою не терял головы, вперед не лез, но нанести удар был готов, Сметсе едва ушел от него. Иезуитам не сдал Кееса, ибо пошли они нахрен. Даме сердца наврать был мастер, лишь бы своего добиться, кстати и даму нормальную нашел ;) Ловкач. Уважаю.

«Кеес Адмирал тюльпанов» — классика подростковой литературы. К сожалению мальчишеской, а у меня — девочки. Какая жаль.((( 10 — железно.

Любимейшая книга детства,читал-перечитывал множество раз,именно такой должна быть детская литература,затрагивающая серьезные исторические сюжеты.

В истории много событий, которые мы в силу темпорально-географических особенностей знаем немного. Например, про Восьмидесятилетнюю войну за освобождение Нидерландов от испанского владычества. По сути, это только «Легенда о Тиле Уленшпигеле», выдающееся произведение мировой литературы. Поэтому, хочешь не хочешь, при прочтении «Кееса» проводились аллюзии с товарищем Шарлем де Костером. И, разумеется, повесть Сергиенко проигрывала по многим параметрам. Главным образом, из-за понижения планки читательского возраста. Автору пришлось минимизировать словарный запас, глубину описываемых событий, приближать исторические локации к понятным современному подростку (1970-ых годов). Что же, так поступали многие детские писатели — но тогда надо, чтобы герои стали харизматическими.

Кеес, при всем старании автора, это не Пеппи ДлинныйЧулок или Гарри Поттер. А его спутники прописаны и того меньше. В итоге получились подростковые приключения. С рейтингом 12+, где кровь немногим отличается от чечевиной похлебки. Прочитать можно, даже экранизировать можно. И даже, в целом, получить положительные впечатления. Но, положа руку на сердце, стал ли персонаж Кеес штроко известным читательским массам, пусть даже не на уровне трех мушкетеров, а, хотя бы, Тимура и его команды? Нет. А ведь это произведение даже поначалу включалось в официальную хрестоматию для внешкольного чтения.

Конечно, это не основной показатель, ведь не все, к примеру, крапивинские или булычевские персонажи стали ультра популярными. Но и послевкусие «Кееса» недолгое, вытесняется на раз другими приключенческими произведениями.

Поэтому читать советую сугубо из-за экзотики (для нас, разумеется). Возможно, у кого-то будут и ностальгические нотки по прочитанному в отрочестве.

С теплотой вспоминаю книжечку К.Сергиенко о нелёгких днях Голландии 1574 года. В отличие от «взрослого» «Тиля Уленшпигеля», где зверства испанцев во фламандских землях суть двигатель сюжета, и пепел отца стучит в сердце главного героя, Сергиенко описывает историю глазами подростков и благополучно подымает их из пучины бедствий. Корнелис, а проще Кеес, сын Питера Схаака, исчезнувшего бог весть куда, проживает в городе Лейдене. А когда в этот город приходят испанцы и берут город в осаду, то Кеес вместе с бродячим зверинцем горбуна Караколя отправляется в путешествие по всей Голландии. Не просто так, а с заданием пошпионить, а потом всё завертелось кувырком, и Кеес

а что ещё, вы узнаете, когда прочтёте книгу.

Разумеется, по душе мне более всего пришлись сам Кеес и его друзья, весёлые и неунывающие, несмотря на невзгоды. Особенно Мартин Слимброк, прозванный Рыжим Лисом, во всякой дырке затычка и знаток дел своего папаши – до такой степени, что вынужден от него скрываться. Этот паренёк вызывал у меня искреннее желание помогать в трудностях и разделять шутки. Правда, этот озорник в четырнадцать лет выучился курить заморское зелье – табак, и делал из этого гордый «взрослый» ритуал – дело, которое мне было не по душе, да и Кеесу по вкусу не пришлось. Но и здесь Мартин сказал одну мудрую вещь:

«Когда мамзели курить начнут – конец света настанет!»

Приключений у героев хватало, и поводов пошутить тоже. О, доля трагедии на их долю тоже выпала:

А также порадовала маленькая отсылка к России, точнее, к «московитской земле с бешеным царём». Я вспоминал эти слова, гуляя по самой что ни на есть московитской земле, в сосновых лесах.

А описание осады Лейдена, героического вскрытия плотин и изгнания испанцев вместе с их жестоким герцогом Альбой, для меня неразрывно связано с присутствием Кееса Схаака и Мартина Слимброка. И с тем, как от голода и чумы

. «Толстый Михиелькин», который в осаду исхудал, остался для меня безликим героем, и не только потому, что художник-иллюстратор не соблаговолил его нарисовать, но и потому, что события в Лейдене – это только обрамление основной истории Кееса. Помните ли вы, к примеру, как звали соседей Бильбо Бэггинса в Хоббитоне? Так и Михиелькин оказался деталью места, так же, как оказался деталью «день чёрной смородины» в Роттердаме.

И чётко помню самый зловещий момент:

«Свечи в канал. Весь ящик. Принесите другую... простую свечу…»

В книге многократно и безыскусно говорится о бедствиях войны. Умирает на руках своих солдат испанский лейтенант Орельяна, возвращаются без гроша в кармане наёмники-валлоны под предводительством гордого сержанта Готескнехта (кажется ли мне, или его фамилия переводится как «солдат Бога»?). Пробежал, пробив навылет сюжет, вальяжный и самовлюблённый лейтенант Шевалье, фанатик стрельбы из своего щегольского ружья… В «морском бою» над бывшими голландскими полями, залитыми водой из Рейна и моря, более не сдерживаемого дамбами, гибнут смелые гёзы. Свищут пули и грохочут пушки вокруг крепостей.

Но конец этой истории, конец путешествия Кееса и отступление испанцев от Лейдена остаются в памяти как счастливый конец. Теперь Кеес Схаак

и вырастет, должно быть, достойным защитником любимой Голландии. Ведь неурядицы с Испанией будут длиться ещё несколько десятилетий, и события 1574 года были только частью первого акта этой драмы…

Если бы я прочла эту книгу в детско-подростковом возрасте, то она немедленно вошла бы в список любимых книг. И как так получилось, что она мне не попалась вовремя? Впрочем, лучше поздно, чем никогда. И, конечно, познакомиться с историй Нидерландов под властью католической Испании для ребенка лучше было бы по этой книге, а не по великому, но очень и очень жесткому произведению Шарля де Костера. К сожалению, даже в очень адаптированном варианте самую известную советским школьникам книгу на эту тематику все равно так и хочется отнести в категорию «16+«. А вот Сергеенко удалось передать ту же атмосферу, избежав как чрезмерно кровавых подробностей, так и всяких скабрезностей. Прекрасно переданные исторические детали, захватывающие приключения, мягкий юмор, романтика и сдержанный трагизм делают книгу настоящим шедевром.

«Я, Железный Зуб, продался его преосвященству Сатане за так. Чего удыстоверяю. Железный Зюб».

«Ты же у него душу купил. Или врал?»

«Рыцарь с кислой рожей».

И мудрый человек из Кампена; и Рыжий Лис, граф Аренландский, и Железный Зуб, оказавшийся на поверку Оловянным...

«Ах, что за жизнь, дери-нога!»

«Тридцать три якоря мне в бок, если вру!»

Умели же когда-то замечательно писать для детей. Надеюсь, не разучились.

Давно я влюблён в такие истории — с мальчишками, приключениями, историческими событиями... В этой книге всё «срослось» — классные персонажи, опасности, главный герой — пацанёнок.

Странноватый умник «а ля Паганель», горбун со звучным именем Караколь, словно из «Города Мастеров»,

«настоящий» Вильгельм Оранский, отцы-иезуиты — «рыцари плаща и кинжала», ландскнехты-наёмники (туповатый Железный Зуб)...

путешествие,

интриги,

перевороты,

покушения,

и любовь.

Эта книга гордо стоит на полке рядом с другими «историческими» книгами, и я надеюсь, что подрастающее поколение тоже откроет её, прочитает и проникнется духом приключений.

В те далёкие годы исторические книги пользовались у меня неизменным успехом, а с таким захватывающим сюжетом – это было стопроцентное попадание в десятку. К тому времени самое известное у нас в стране произведение Дюма-отца уже было мной прочитано, поэтому первое, самое главное и ёмкое моё впечатление от книги Сергиенко было: «Кеес, адмирал тюльпанов» это советские «Три мушкетера» для детей. Ассоциации прямые и недвусмысленные. Отважная четвёрка отправляется в полное опасностей путешествие – близкая историческая эпоха и география событий. Приключения, интриги и тайны – от центральных персонажей зависит жизнь сильных мира сего и даже судьба всей страны. По ходу повествования нам предстоят встречи с благородными пиратами, жестокими разбойниками и коварными иезуитами – обойдусь без спойлеров и обвинений в плагиате, но намекну, что после «Кееса» никакой интриги в «Ногах из глины» Праттчета для меня не было. Борьба, жизнь, смерть и объединяющая их любовь…

Любовь в детской книге – тема скользкая. И Сергиенко отлично справился с задачей, тонко и расчётливо. И в сюсюканье не свалился, и с пафосом не пережал, по-доброму посмеявшись над воздыханиями всех, объятых страстью нежной. Навсегда запомнил я восхитительные «романтические» стишки из главы, где сочиняли письмо Эглантине:

- В мадригале должны быть трое: он, она и ещё один он, — объяснил Караколь.

И Кеес тут же выдал:

Захариус с сестрицей увидели утят.

Сестра сказала: «Птицы».

- Цыплята! — крикнул брат.

Гулял тут Мартин у реки.

- А вы, — сказал он, — индюки!

Думаю, и современный читатель найдёт для себя в книге немало интересного среди малоизвестных исторических фактов и этнографической информации о Голландии, умело втиснутых Сергиенко в относительно небольшую по объёму повесть: легендарные герцоги Альба и Вильгельм Оранский, интервенция и революция, наёмники и гёзы, кломпы и сыр, мельницы и дамбы. Недаром эта книга была рекомендована для внеклассного чтения советским школьникам.

Что ещё запомнилось? Невероятно реалистичные, даже натуралистичные описания войны и жёсткая авторская оценка этому любимому развлечению всех времён и народов, поданная от лица главного героя. Детские писатели, рискнувшие коснуться военной темы, обречены были действовать двумя основными вариантами. Чаще всего они безжалостно приглаживали и выхолащивали суровую правду, являя миру глянцевую картинку в стиле «Макара-следопыта», где «наших» иногда ранят, а враги картинно и бескровно пачками падают на дальнем плане. В более честном варианте использовался приём, после «Человека с бульвара капуцинов» известный как «монтаж»: все драматичные и трагические события остаются за кадром – как у Катаева в «Сыне полка».

Нет, я понимаю, что современного читателя, тем более – зрителя-геймера, удивить сложно. Но для детской книги тех времён, в условиях до предела милитаризированной культуры, это было чрезвычайно смело… В результате военным-то я всё равно стал, но сцена ночного боя на дамбе навсегда врезалась в память, став первым ударом, положившим начало разрушению дурацкого романтического ореола, по каким-то причинам образующегося у большинства мальчишек, вокруг всего, связанного с войной.

Трудно поверить что «Кеес, адмирал тюльпанов» – дебютная книга автора. Великолепно поданы даже второстепенные персонажи, оживляемые запоминающимися яркими деталями, чьи образы прописаны мелкими сочными штрихами, будь-то вечно жующий Михиелькин, отрыгивающий пивом Железный Зуб, матрос-гёз, хохочущий вместе со всеми после собственной экзекуции за сон на вахте, капитан Соверейн, лениво вгоняющий в мачту нож за ножом. Хохмач, шутник и проныра Лис – просто украшение повести. А в Кеесе я вообще родственную душу признал после его слов об отношении к насекомым: «…всё то что летает, ползает, жужжит, шевелит усиками. Словом, мешает жить».

Да, и умело «давить» слёзы из читателя Сергиенко начал уже здесь – искусство, доведенное им до совершенства в «До свиданья, овраг!»

Надеюсь, у меня получилось заинтриговать потенциальных читателей. Не так давно я уже предлагал «Кеес, адмирал тюльпанов» одному из наших сосайтников. Тот её прочёл племяннику, говорит, вышло всё как нельзя лучше. Так что и вам рекомендую. Во всяком случае, для чтения подрастающему поколению.

Отзыв — часть статьи, размещённой в АК: http://fantlab.ru/blogarticle17356

Давно пора было включить в список автора на «Фантлабе» этого отличного писателя! Сергиенко — великолепный фантаст даже в «реалистических» своих вещах: ну какой там твердокаменный реализм в «Пегасе» или в «Днях поздней осени»? Элемент сказочности, фантастичности присутствует и там. А «Кеес», одна из любимых книг детства, задал мне загадку, которую не могу решить по сей день. Собственно говоря, этот вопрос появился у меня, когда я перечитывала эту замечательную книгу классе в 10-м: заинтриговала родина Эле. Ясно, что это север Европы, но где? На сей счет у меня возникали разные догадки, вплоть до самых фантастичных. и вот несколько лет назад мне попало в руки новейшее издание «Кееса», несколько отличающееся от той книги, которую я читала в детстве. В ней брат Мудрилы, «дядя Пончик», становится вдруг Еремеем Ивановичем, а о родине Эле говорится. что она находится во владениях великого князя Московского. Помня «Белого ронделя», можно предположить, что это Прибалтика или близкие к ней земли (описание домика среди роз вроде соответствует). Но как быть со следующим указанием: «это был остров, а название его, извиняюсь, забыл. С одной стороны бескрайнее море, с другой – устье большой реки. Отсюда начинались московитские земли». И к тому же единственный названный по имени географический ориентир — гора Голгофа! Все это как-то не очень состыкуется с реальной географией тех мест. Единственная гора с таким названием на севере Европы, насколько я знаю, находится на Анзерском острове. Но если предположить, что родина Эле находится на берегу Белого моря (это-то и была «безумная версия»), то это совершенно не состыкуется с описанными ею приметами родного края, в том числе с климатическими условиями, даже если предположить, что места, где прошло детство, воспринимаются как самые прекрасные в мире. Может, здесь мы имеем дело с фантастической «альтернативной географией»?