Сергей Кузнецов «Шкурка бабочки»

Почему: последний из непрочитанных мною романов Сергея Кузнецова

В итоге: долго не брался за книгу, т.к. знал что она про BDSM, Тему, маньяка и так далее. Но, зная, как хорошо пишет автор, всё-таки решил прочитать.

Окей, когда пишут про чувственные переживания молодой мазохистки — это можно читать. Но когда автор лезет в голову маньячиле — становится неприятно. Как я отметил выше, Кузнецов пишет хорошо, и от этого описание фантазий маньяка получаются очень натуральными, мерзкими и пугающими, с кучей излишних подробностей.

Жуткий триллер про маньяка и становление российского интернета. Романы Паланика рядом с этим произведением Кузнецова — просто детские сказки про радужных единорогов.

7(ХОРОШО)

Честно говоря, тьфу. Роман похож на плевок -- харкнулось эпигоном Паланика, Уэлша, такой жирненький контркультурный плевочек. ОК, безусловно, написано все гладко, мощно, читать действительно интересно. Все эти бездонные черные плёсы человечьих душ, эти сальные глаза в метро, эти обезображенные трупы на пустырях... ну а дальше? Понятно, что мир жесток, опасен -- и?.. Чего сказать-то хотели? Прописные истины озвучены автором в самом начале, а дальше читатель просто плещется во всем этом, простите, говне. Бултых, окунулись, отплевались, опять бултых, снова окунулись... и так вся книга.

Герои, конечно, у автора никакие не герои. По большому счету, рукопожиматься не хотелось бы ни с одним, все ментально дряхлы, чахлы, основательно так отравлены пороками. Лепрезорий. Все, простите, бляди, карьеристы и пидоры; те самые гротескные «зажратые москвичи», которых словно бы специально собрали в одном месте, подальше от остальной страны, от нормальных людей [дурацкий миф, не такие москвичи]. И из каждого второго, словно в подтверждение о точечном переселении, хлещет одно и тоже, одно и тоже: Ходорковский, Каширка, взорвали всё сами, Чечня, Дубровка, проклятый препроклятый совок, путинская препутинская власть, оппозиционные каналы, закрытые и разгромленные, Березовский, все эти белоленточные аскариды, эти паразиты сознания, политпадаль, мороки городских сумасшедших...

А эти бесконечные американизмы, это унылое позерство?! И смех, и грех. :)

Пустота.

Словом, проза и автор талантливы, но роман обыкновенный китч, пустой, блядский, и не про людей вовсе, а про их суррогаты, и суррогатные же их пороки. Ни одного светлого пятнышка.

Я, ты, он, она — вместе не целая страна, а эта вот книжка. Потому что автор никак не может определиться с лицом и героем повествования. То Палаником быть хочется, то Кингом. Стиль плавает, герои страдают.

Вопрос, кстати, плохо изучен. «Кровь из порезов лучше течет на морозе, и вместе с нею уходит тепло жизни.» — Ваще-то как бы наоборот. Как бы на холоде периферические сосуды сжимаются и кровь быстро останавливается. Как бы лед к ранам прикладывают не просто так. Ну и далее ляпы. Тема расчленения и некрофилии плохо раскрыта, хотя, возможно, маньяк нам попался с насморком... и проблемами восприятия в целом. А автор с бедным воображением.

В общем, позорище.

«Вы готовы к боли? Готовы к страданию? Тогда вы готовы к встречи с Ледяным Человеком!» (к/ф «Бегущий человек») С глыбой льда, в которую вморожены ярость и отчаяние. С романом Сергея Кузнецова «Шкурка бабочки». Не читайте эту книгу, если вы любите сказки, если вы живете в чудесном мире и вас окружают милые и добрые люди. Не читайте, если вам не нравится Паланик, если вам не нравится Уэлш. Не берите ее в руки, если в литературе вы предпочитаете недосказанность, намеки, вуали и покровы, если самой эротичной сценой считаете закрывающуюся дверь в спальню.

Эта книга откровенна до болезненности. В обоих смыслах — откровенна. Человеческое тело и человеческая душа анатомируются в бестеневом свете хирургических ламп, не оставляя простора фантазии, только – воображению (а оно, в свою очередь, проделает странную штуку с вашим желудком).

Пройдите мимо этой книги, если вы трушный любитель сплаттер-панка, если исключительно жаждете смачной расчленёнки, потому что это книга НЕ о расчленёнке. Жестокости хватает, и от безжалостности описаний накатывает оторопь, но назвать «Шкурку» БДСМ-триллером, все равно, что сказать, будто роман Пелевина «Священная книга оборотня» — про проститутку с хвостом (как высказалась одна моя недалекая знакомая).

Как и любая другая Литература, «Шкурка» многогранна и качественна. Да, впервую очередь она о страдании во всем его многообразии: о психологических проблемах и их истоках, о поломанных судьбах, об истеричном мегаполисе, о людях-крысах, что бегут по офисным коридорам, подстегиваемые электрическими разрядами бешеного ритма современной жизни, о фиксации на сексуальных преверзиях, как способе побега из этого лабиринта, способе отстоять свою самость, доказать самому себе, что еще не потерял индивидуальность; о бесчеловечной власти, повернутой на деньгах, абсолютно утратившей и образ, и подобие.

И над всем этим – тень маньяка. Обычного рассудительного практичного человека, в мир которого гармонично вписана жестокость. «Сумасшедший – нет. Психотичный – да. Он знает разницу между добром и злом. Просто ему все равно» (к/ф «Прирожденные убийцы»).

А остальным – не все равно? Людям-крысам, что сжигают свою жизнь в истеричной гонке-поиске мифического кусочка сыра? Депрессирующим, отчаянно цепляющимся за кусочки своей распадающейся детской личности, настолько стремящимся сохранить себя в стирающем различия круговороте большого города, что рушат ради этого любые межличностные отношения – им не все равно? Властям, цинично разрушающим собственный город не все равно? А жителям этого города, которые все видят и молчат?

Просто кровь заметна, и оттого пугает больше, чем статистика разводов, неврастеничные от поведения родителей дети и антидепрессанты горстями. И вырваться из этого круга – бросить все к чертям и скрыться в лесах, или изменить сознание и перестать быть человеком, т.е. влиться в высший круг тех самых, потерявших образ-подобие, или изменить сознание и перестать быть крысой, т.е. вновь стать человеком – все это ничуть не проще, чем сбежать от маньяка.

Книга о суборбитальном одиночестве. О людях, что рвут отношения с близкими, но не перестают искать душевного тепла. И им кажется, что иногда находят. Кто-то успевает протрезветь, кто-то не успевает, а кому-то просто надо прозреть, что, кстати, совсем непросто (и в связи с этим особенное спасибо автору за потрясающую пронзительную последнюю главу).

Итак, смертельный танец журналистки – мазохистки с нездоровым детством, маньяка – садиста с нездоровым настоящим, фотографа – бабника с нездоровым самовосприятием. Да и что может быть здорового в городе, больном людьми?