Сергей Жарковский «Я, Хобо: Времена смерти»

Одно из положений, на которые опирается философия Маркса, утверждает, что смысл любой идеи раскрывается в ее исторической перспективе. Это я к тому, что данная книга на 800 страниц так долго лежала в моей читалке, что успела обрасти ист. перспективой в виде цикла «Двойной герой» (под псевдонимом Антонов, правда), и перспектива эта совсем не радужна, даже напротив.

В Двойном Героее имеет место быть «гимн самолюбования» — текст ради текста («а, вот, посмотрите как я еще могу!»). Бессмысленный текст, сильно затянутый, с лексическими излишками представленные массой самоповторов, псевдоафоризмов и размашистой клюквой. Надо отдать должное — автор, конечно, мастак выкидывать коленца. Однако, когда к 60-70-ой странице схлынивает вау-эффект, за ним открывается убогенькая космоопера про Вторжение таинственных чужих на фоне маловразумительных интриг, причем не проработаны, ни приключения, ни интриги, ни героика.. да что говорить — автор так увлекся своей саркастической иронией, что напрочь забыл раскрыть что же скрывается за всеми этими недомолвками, намеками и прочими приемами Великого Саспиенса, бишь имеем упоротую концовку. Такой, вот, вид открывается на Двойного Героя, если сместить фокус с переносицы поглубже в черепную коробку.(«Пардоне Муа» за этот комент в коменте)

Так вот, открываю я , значит, книгу с множеством рекомендаций из интернета и вижу .. как-то все больно знакомо и сопровождается неприятными предчувствиями... всмотрелся в ту самую ист. перспективу, так сказать, и решил, что читать не буду и никому не советую, и оценку не ставлю.

****

Жарковский ни разу не «талантливый постмодернист», а банальный графоман, у которого, к нашему читательскому несчастью, есть развитое ощущение прекрасного, но абсолютно отсутствует чувство меры, вот ни капельки.

Знакомство с одним хобо из реальной жизни сильно облегчило мне знакомство с книгой.

Ожидания были не самые оптимистичные, настрой – скептический. Но я включилась в эту систему, и даже не заметила, как преодолела рубеж в 100+ страниц. Кажется, мы стали забывать, как выглядит и как читается хороший роман. А Жарковский взял и напомнил. Теперь и я – хобо.

Роман для неторопливого читателя. Читать его быстро и между строк не получится. По одному кругу читать недостаточно, т.к. в тексте очень много всего спрятано.

По словам старшего коллеги по цеху, Жарковский ни разу не подстраивается под читателя и пишет так, как ему нравится. Вынуждена не согласиться. Текст выстроен по классическим канонам: трёхактная структура повествования – есть; необычный, с «изюминкой» главный герой, который, тем временем, понятен обычному читателю – есть; тема выживания маленького человека, так же близкая и понятная каждому — есть. Да, чтение усложняется обилием технических подробностей и детальным изображением работы космических аппаратов. Эти описания – на любителя. Но история без этих описаний не состоялась бы.

Ждём продолжения. Хоть сто, хоть двести лет будем ждать, потому что стоит того.

Писатель, несомненно, не лишён таланта. Но роман вышел хорошим лишь некоторыми отдельными частями, а в целом — безобразным.

Что можно поставить в плюс? Что, потенциальный читатель, может быть дорого для тебя здесь? Производственность, детальные описания… но за такой добродетелью можно читать хоть Павла Шумила, прости господи, а в великую литературу на технических деталях и описании выдуманных обычаев не въедешь. Ещё грамотная эксплуатация темы «люди как расходный материал», но в «Жёлтой линии» Тырина к этому и сюжет прилагается, в «Корпусе-3» Bear’а футуристический антураж получше, да и оба произведения намного короче опуса Жарковского (что немаловажно).

Теперь о недостатках, из которых роман состоит чуть менее, чем полностью.

Предполагаемое время действия (в не то 4-м, не то 5-м тысячелетии н.э.) конфликтует с языком героев, основанном на фидоэхах и лексиконе завсегдатаев бардовских фестивалей, возвышающимся над футуристическим пейзажем аки сортир над обрывом. Любезный автор… слабовата фантазия придумать, с чего культурное влияние российской контркультуры конца XX века могло бы сделаться _правдоподобным_ в вымышленном мире?

Пестрящий багами текст… не, я — не о русской грамматике и лексике, а о смысле. Скудность внимания и интеллектуального усилия со стороны обладателя как минимум трёх премий впечатляет. То у него «Дайм — сленговое имя монетки в двадцать пять сотых» (не случайная описка — повторяется другими словами), то «Звёздные войны» — _трёхсерийный_ фильм (в 2005-м? Утратил всякий интерес к кино, автор?), то в главе «Галлюциногенный прожектор», по мнению Байно, «погиб мой Хайк, а я даже рядом с ним не был», хотя в предыдущей части мы слышим, ушами Байно, как Хич-Хайк (в плену у группы Рукинштейна) просит подвезти его на Землю.

Цитаты (порой искажённые) по любому поводу из без оного, источников письменных и устных — видимо, всех без разбора, доступных автору. Доходит даже до рефлексий персонажей, вызванных тошнотворным обилием цитат.

Сюжет ужасен вообще, но позорно заваленная концовка (на счёт которой тут и без меня написано много) даже на фоне первых 3/4 романа произвела впечатление.

Не собираюсь продолжать знакомство с писателем и не рекомендую данный роман типичному читателю НФ. И не берите чёртов пример с Жарковского, писатели!

Давно читал, поздновато писать отзыв — подзабылось, поостыло. Разве что вспомнить своё радостное изумление: какой-то неизвестный Жарковский, а выдаёт такой высококлассный текст! Жива русская фантастика, жива! Ничто в этом романе не напрягло и не затруднило — ни «высокий порог вхождения», ни лингвистические эксперименты автора (над читателем, да), ни «внезапно попёршая фэнтезятина». Ни объём. Объёма мне как раз и не хватило (это я о втором томе, да). Я плавал в тексте, как рыба в воде, и было мне хорошо.

Пусть вместо отзыва будет стих:

Ожидать, дожидаться -что по лбу, что в лоб.

Но порой ожиданье становится хобби:

Ждут два года тринадцатый том Робин Хобб,

Я тринадцатый год жду второго Я, Хобо.

В 2022 году исправлю «тринадцатый» на «ШЫШнадцатый. Если доживу.

Под конец книги я мог свободно говорить на языке космачей.

Нуивот.

Серьезнейшая вещь.

Флаг.

Несмотря на оригинальный сюжет, обилие идей и общую оригинальность, Роман максимально недружелюбен к читателю. Обилие персонажей, терминов которые никто не расшифровывает и внезапные скачки действия. Всё это ждёт того, кто всё таки решится прочесть эту книгу. В общем не для казуалов.

Но я прочёл и мне даже понравилось) несмотря на диалоги составленные из технической фени и лексикона завсегдатаев бардовских фестивалей.

Любителям хардкорной НФ будет проще.

Моя оценка 7.

Именно с таким вопросом издательство «Эксмо», скорей всего, отправляло в печать роман Сергея Жарковского «Я, Хобо: Времена смерти». Если не читать книгу, а просто посмотреть на факты, окружающие ее, то картина становится очень интересной и начинает казаться, что «Я, Хобо» истинный шедевр.

Почему? Если вас не вводят в заблуждения многочисленные отечественные награды для фантастической литературы (а они и не должны), то один факт, должен склонить вас в пользу чтения романа Жарковского. «Я, Хобо» переиздали в серии Эксмо «New Fiction». Для тех, кто такие вещи не любит, то «New Fiction» эта серия, где выходят романы Мьевиля и Бэнска! Их книжки насилуют ваши мозги, но это чертовски приятное изнасилование.

Причем Жарковский единственный представитель нашей с вами страны в этой серии. Чем не повод познакомиться с автором, роман которого попал в столь элитарное общество?

Описывать сюжет «Я, Хобо: Времена смерти» можно бесконечно. А описать его так, чтобы не раскрыть некоторые секреты попросту невозможно, так что придется обойтись общими деталями.

Даже если начать с самого начала авторского рассказа, то все равно нарвешься на спойлеры, поэтому начнем не с пролога. Есть у нас герой, звать его Марк Байно. Его убивают. Прямо на первых страницах. Как и его команду. Но умирая, они все спокойно болтают между собой. Что это было? Жарковский все объяснит, но не сразу. Дело в том, что Марк входит в команду реаниматоров космического корабля, который отправляется на колонизацию очередной планеты для императора Земли. Лететь очень далеко, а корабль большой, поэтому чтобы долететь до места все его системы жизнеобеспечения отключают, и все пустые помещения закачивают специальной пеной. Весь экипаж (где-то тысяча человек) подвергают наркауту (что-то вроде анабиоза). Кто же пробудит экипаж, раз корабль толком не работает? Именно! Команда реаниматоров во главе с Марком Байно.

Но их же убивают в начале! Да, им вводят специальную бактерию Щ-11, которая быстро размножается в организме и убивают его, а по истечению определенного времени саморазлагаются и человек оживает! Не всегда, конечно. И это все только страниц 30 текста. Думаю про оригинальность авторских идей тут и говорить не стоит и так все понятно.

Теперь, когда вы узнали, такой маленький нюанс, приготовьтесь их встречать каждые десять страниц. Автор постоянно выкидывает на читателя новые идеи, иногда даже не объясняя, что они означают. Общая картина идей и сюжета романа, стандартна. Клоны, создание колонии, злые земляне, пропажа экспедиции и другие НФ-штампы. Но развитие этих штампов иногда просто потрясает.

Потрясение быстро сменяется головной болью, потому что сюжет скачет от персонажа к персонажу, и каждый раз приходиться привыкать к новым терминами или пытаться понять вообще что происходит. В голове возникают вопросы: где это я, что это было, а это что, а что это с ним. И ответы на них вы найдете не всегда. Чтобы понять, что это за книга, придется ее читать, рецензия тут явно не поможет.

Для тех, кто такое читать не собирается, все же немного опишу события романа. Марк Байно помимо того, что реаниматор, так еще и второй пилот. Когда корабль с поселенцами (а они, кстати, ни фига не поселенцы) прилетает в нужную систему, то не находит там следов экипажа, который должен был подготовить систему для колонизации. Некоторые строения уже возведены, но не единой живой души нет. Приходиться строить колонию своими силами, попутно пытаясь понять загадку исчезновения первого экипажа.

Когда колония более менее встала на ноги прилетают земляне. Сам сенатор Романов, якобы приближенный императора. И тут начинается узурпация власти и остальные штампы. Но потом Марк Байно всех спасает. Интересно? Ни капельки. Поэтому надо читать, слишком много нюансов.

Подводя итог сюжету, то минусов в нем, конечно, много. Рваные сюжетные линии, вечная смена персонажей. Особенно раздражает, когда появляется герои вообще из ниоткуда и непонятно до конца книги кто они такие, что им было надо и что с ними случилось. Раздражает и то, что приходится постоянно привыкать к новым терминам и автор любит до конца книги подбрасывать новые детали к уже кажущимися тебе понятными вещам. Что такое ЭТАЦ, что за хобо, робот БТ я так и не узнал. Примерное представление об этом есть, но авторского определения нет, так что остается гадать. И так всю книгу.

Ну и главное разочарование в сюжете, это финал. Байно взял и разрубил мечами шипоносец (здесь так называют космический боевой звездолет). Что это было? И так всю книгу. Противоречивые чувства. Тем более финал, подразумевающий продолжение должен как-то шокировать в хорошем смысле этого слова.

Авторский стиль Жарковского это что-то с чем-то. Про проблемы с сюжетом и донесением некоторых мыслей до читателя мы уже говорили. Как и про проблемы с представлением персонажей.

Конечно, развивать мозги читателя это хорошо, но не таким грубым способом, не давая в конце правильный ответ или логичное объяснение. Эти минусы могут отбить охоту читать «Я, Хобо» даже у заинтересованного читателя. Но плюсы стиля тоже существенны.

Жарковский попытался представить, как будут говорить люди в будущем. Язык персонажей в диалогах очень интересный, они используют некоторые слова, который, по видимому, придумал сам автор. Космач, пустолаз, серьез – это самые простые. Проблем с их пониманием не возникает. Все это способствует погружению в мир Жарковского, который еще более интересен.

Раскрывать некоторые подробности мира, значит наспойлерить. Поэтому пройдемся только по основным пунктам. Судя по всему, матушка Россия правит на Земле и в космосе, но она уже давно интернационализировалась. Правит Землей император Алекснадр Галактика. И это мы узнаем чуть ли не в конце книги, кстати. Земляне прокладывают в космосе Трассу. Сначала строят колонию на одной планете, потом строят там колодец, через который звездолеты могут летать очень быстро. И так 12 раз. То есть у Земли уже 12 колоний, а Марк Байно летит осваивать 13. Вот такая вот Трасса.

Ну и помимо описаний устройства колониальной политики Жарковский придумывает и описывает множество интересных вещей и технологий. Жизнь колонистов, системы связи, устройство кораблей и много чего еще. Обо всем об этом стоит прочитать самому.

***

Не прочитав роман Сергея Жарковского «Я, Хобо: Времена смерти» вы ничего особенного не потеряете. Он сложен, не приветлив к читателю и под конец сюжет становится попросту абсурдным. Но если все же вы дойдете до этой книги, то узнаете, что в России есть авторы, которые не боятся писать очень оригинальные вещи вопреки издательской политике и, к тому же, писать хорошо. Да, произведение имеет очень много минусов, но плюсы значительно их перевешивают.

По чистой случайности или же как-то иначе, но уже вторая прочитанная книга подряд из легиона новой российской фантастики. И опять же, совпадение или нет, но что первая, «Чапаев и Пустота» Пелевина, что данная, «Я, Хобо: Времена смерти» — обе мне понравились, приглянулись, и оценил я их почти что по максимально возможному высокому баллу. Но в отличие от книги Виктора Пелевина, на которую у меня ну ни коим образом не удается написать добротную рецензию или хотя бы отзыв, о романе Сергея Жарковского мне написать и хочется, и реальнее это сделать.

Для начала хочется сказать, что после грандиозного романа-эпопеи Сергея Снегова (так сказать, и тезки, и коллеге по писательскому цеху на территории «фантастического гетто» Жарковского), данная работа уже постсоветского периода являет собой вторую по значимости, масштабу и великолепию космооперу в советско-российской фантастике в общем, и в сегодняшней современной (также российской) в частности. Особенно становится данная истина понятнее при воспоминаниях о недавней громкой космооперы нашего производства — «Роза и червь» авторства Ибатуллина, которая и так по сути о-очень средняя, а при сопоставлении с полузабытыми «Временами смерти» и вовсе гаснет в ее тени. При том же данная книга, несмотря на заметное влияние англоязычной фантастики (что ни в коем случае не является чем-то негативным), выглядит, да и есть вполне российская. Русская (и опять же не в отрицательном смысле этого слова). При том же первая часть отечественной фантастической трилогии «Я, Хобо» (которую я долго считал дилогией) кроме того, что является довольно неплохой и качественной космооперой сама по себе, так еще и представляет оригинальную и грандиозную литературную работу. Попытка показать эволюцию языка настоящего, его будущую форму, тогдашне-завтрашний профессиональный сленг космонавтов-космачей, иной синтаксис пусть и кажется поначалу лишь запутывающим повествование выкаблучиванием автора, на деле удалась во славу. А когда представляешь Жарковского, который сидел и писал свое творение на практически выдуманном языке, становится как не по себе от всевозможных трудностей и масштабов проделанной работы...

...работы, которая еще не закончена. И, надеюсь, продолжение оной под заглавием «Солнечный удар», мы, читатели, скоро увидим и узнаем, наконец, раскрытие всех тайн и интриг, которые переполняют (постепенно заполняя весь текст «Времен смерти») роман. Надеюсь, что скоро я вновь погружусь в дневники капитана-Судьи Хобо Аба, который когда-то был обычным космачем (который космач как космач) на Тринадцатой Дистанции Трассы (будущий привет прокладчикам похожей Трассы из рассказа «Остров» Питера Уоттса, который тоже являет собой часть еще недописанного масштабного произведения — «Подсолнухи»), которая отстоит от Земли и Солнца на уже двести парсеков. Вновь погрузимся в будни космачей далекого и странного будущего (на самом деле не такого уж далекого и, видимо, не очень-то и странного), где правит Император Галактики Александр (возможно, Романов — что бы это означало...), в честь которого и прокладывают космические люди (искусственно выращенные клоны из генетического материала землян), отрабатывающие и проживающие свой срок за право получения Солнечной Визы. Или же право быть отданными Проматери посмертно... Надеюсь, что скоро мы снова погрузимся в мемуары о мемуарах Аба, его приключения, его странную жизнь после смерти, да и после жизни и вместе с ним осознаем до конца все множественные значения странных событий, описанных в этой книге. Этом первом томе трилогии о Марке Байно, который давно уже стал Хобо Абом.

Сначала цитата: «Из одиннадцати капсул в обойме САП два-то уж наверняка сработают. Не надо вступать в контакт с грунтом напрямую, когда время жизни для нас пойдёт три минуты за шестьдесят секунд. Три этих-то минуты — и можно осмотреть САП, определиться с надёжными, засесть в капсулы, инициировать автоматику и приготовиться к смерти. САП работает наподобие кислородной пушки, что на Башне, только наоборот. В головке капсулы НР-процессор. Раз. Спасаемого убивает электрический разряд в сердце. Два. Пороховой заряд подбрасывает капсулу над корпусом. Три. Одноразовый процессор, настроенный на конкретную обстановку (это автоматически), взлопывает себя. Четыре. Какое-то время (отрицательное) капсула существенна парой, оригинал висит над корпусом, отображение — в паре сотен, к примеру, километров в зените. Пять. Смена сущностей. Отображение — над корпусом, оригинал — в зените. Шесть. Процессор выгорает. Отображение довлеет к оригиналу и совмещается с ним. Семь. Реанимация спасаемого. Шансы оторваться от грунта — огромные, спасательная модификация НРП слишком проста, чтобы сбоить. Шансы на реанимацию — вполне пополам».

Если вы думаете, будто мне, читавшему эту книгу, что-то здесь более понятно, чем вам, не читавшим, то вы ошибаетесь. Ни черта мне здесь не понятно, кроме интуитивно постигаемого (и следующего из контекста) описания некоего механизма спасения космонавтов. При этом, замечу, данный отрывок находится ближе к финалу. И всё равно. Не надейтесь, что автор где-то расшифрует вам все эти НР, САП и НРП. И да, так написана вся книга. От начала до конца.

Напряглись? Вот такая она, интеллектуальная российская фантастика. Говорят, Шампольон, ломая голову над египетскими иероглифами, изучал в минуты отдыха китайский язык. Ну а вы, чтобы отвлечься от «Хобо», можете полистать, допустим, «Ложную слепоту» Уоттса. :) Масштабы сопоставимы.

«Хобо» — это по сути, ворох электронной документации: отчёты космических рабочих, записи переговоров пилотов, протоколы заседаний дирекции. Автор просто оставляет вас наедине с этим нагромождением файлов, точно следователя, перед которым стоит простая задача: на основе сохранившихся данных разобраться в произошедшем. Не ждите объяснений, их не будет. Автор немилосерден и свою линию гнёт до конца. Но зато и ощущение достоверности происходящего — абсолютное. Вы не наблюдаете за этим миром — вы живёте в нём. И когда вам кажется, будто вы начали что-то понимать — хлоп, и рассказ вдруг перескакивает на какие-то совершенно иные сущности, причём, ведётся он от лица этих сущностей: не то людей, не то зомби, живущих неведомо как и неведомо где. И там тоже не ждите пояснений, воспринимайте как есть.

Начав с аллюзий на воскресение распятого бога, изнасиловав мозг и память мельтешением заковыристых имён и жаргонных словечек, в конце автор награждает нас ещё и невообразимой смесью фентези и квантовой физики. Но главный сюрприз подстерегает на последней странице, когда вы вдруг осознаёте, что всё это было лишь завязкой, а главные события — впереди. В общем, ждём, когда Солнечная империя нанесёт ответный удар. Одиннадцатый год ждём :)

Я из тех, кто любит и ценит хорошие новости, потому, если выбирать, что сообщать первым — хорошую новость или плохую — предпочитаю сначала первую. Тогда, если повезет, маленькая ложка дегтя в финале воспринимается не фатально, а как нечто остренькое и необычное. Так и поступим.

Хорошая новость в том, что это действительно интересная и действительно фантастическая книга. Во-первых, Космос, причем, Космос дальний — неизвестные звезды, загадочные планеты и Великая Пустота. Во-вторых, этот Космос не киношный, когда ради яркой и красочной картинки нарушаются все известные физические законы, а научно-обоснованный, реальный, как картины Хаббла, холодный и подчиненный строгим правилам, пренебрежение которыми карается быстро и беспощадно.

Представьте себе, несмотря на многие и многие просмотренные шикарные фильмы о Космосе и прочитанные на эту тему фантастические книги, захватывающие и любимые, я верю, что будет все совсем не так, как нам пишут и показывают. И если вообще будет, то отнюдь не победно, показательно, с фанфарами, флагами, пафосными речами о первопроходцах и подвигах. А будет как в этом романе: будничная и тяжелая работа, опасная и изнурительная, где каждый шаг, вздох, слово описаны скупыми строчками инструкций(тех самых, написанных кровью). А еще будет много непонятного: событий, фактов, происшествий, которые будут более мистическими, чем научными, легенд и мифов, возникших из этого непонятного, когда немногие очевидцы даже не находят слов, чтобы описать увиденное.

И еще я верю, что столь глубокое проникновение в неизведанное навсегда разделит человечество на тех, кто ушел, предпочтя, волей или неволей, неизвестность и опасность, и тех, кто остался в уюте, тепле и знакомой опасности родного мира. Мы ведь очень гибкие и умеем приспосабливаться к самым разным условиям, таким, что и представить сейчас невозможно. Мы отправимся изменять Космос, но, скорее всего, Космос изменит нас. И этот последний факт потребует неимоверных усилий от разделенного человечества, чтобы через образовавшуюся пропасть прокинуть мосты понимания. И вся наша история говорит, что на этом пути будет много тяжелого, кровавого и несправедливого, пока не будет найдено приемлемое решение.

Все это стало для меня, читателя, хорошей новостью. Космос — опасный и непредсказуемый, холодный и полный недоступных пониманию тайн, с событиями и местами, для которых еще не придумали слов, где все не такое, как виделось в телескопы и предсказывалось уравнениями. Реалистичный мир первопроходцев, создавших идеальную социальную структуру для выживания в самых невероятных условиях. Добавим сюда недосказанность и таинственность, открывающие для читателя огромные возможности для работы ума и сердца. Даже мистический момент с мечами, печатями, божественными беглецами и силами творения на фоне чистого НФ вполне вписался в сюжет, не вызывая бури протеста в моей взращенной на Леме и Стругацких читательской душе.

Моя ложка дегтя совсем иная. Она, к сожалению, родилась из той массы слов, за которую роман чаще всего хвалят. Будучи фактически профессиональным переводчиком с русского разговорного на русский письменный, я на своем опыте знаю, как сильно отличаются два этих языка. Поверьте, речь 90% людей не имеет ничего общего с письменным изложением: она полна несогласованных слов, слов-паразитов, профессионального сленга, специфических терминов, и лишенных смысла (или имеющих таковой) эмоциональных вставок. Изложенная дословно на бумаге, она представляет обычно бессмысленный и не несущий информации набор слов. Как понимаем друг друга? Да благодаря дополнительной информации: мимике, жестам и чтению эмоций.

А теперь объясните, зачем весьма специфическую разговорную речь воспроизводить дословно, множественно и постоянно в романе? Многие скажут: но ведь создан целый словарь из новых и весьма старых русских слов и устойчивых выражений, добавляющий атмосферы, эмоциональной насыщенности и реалистичности. Замечательно! Но... Зачем так много? Помниться, было такое слово «Массаракш». Одно единственное яркое слово-эндемик для целой планеты Саракш, обозначающее практически все эмоциональные состояния героев. Но... все знали, какие за ним прятались общеизвестные слова и выражения. И что они значили. Вот это она и есть — вершина мастерства в переводе с разговорного на письменный: написать так, чтобы не было ни одного бранного слова, но все услышали через обычные слова, без многоточий и одиноких букв, самые яркие русские выражения и накал страстей.

Или другой момент. Множество деталей и подробностей, которые к сюжету не имеют отношения. Считается, что такая детализация «оживляет» мир. А по мне, так один эпизод, когда новоиспеченный губернатор колонии падает в обморок от красоты и богатства земного корабля, внес в «оживление» больше, чем все описания механизмов, их названий, назначений и способов применения вместе взятые.

Как всегда, сказанное — всего лишь мое частное мнение читателя. Моя личная ложка дегтя, сделавшая целую бочку несколько горьковатой,

как всякая плохая новость, и неожиданно скучноватой, из-за явной избыточной концентрации. Но, все же.. .Я благодарна автору и роману, которые помогли преодолеть мою вечную подозрительность к отечественному НФ. Прочту ка я еще что-нибудь из нашего.

После первого прочтения десять лет назад (скорочтением, «по диагонали» — так уж получилось) впечатлён особо не был. Явно мне «в минус» — не распознал потенциала автора и книги. Перечитал на этой неделе — да на фоне нынешнего состояния русскоязычной фантастики это просто «пр-р-релесть«! Придётся присоединиться к когорте ждущих вот уж который год продолжения...

Научной фантастики и фэнтази я перечитал МНОГО, но:

Таких убойно смешных книг как «Врата испуганного бога» и «2-Герой-2» не встречал, не помню, не дышу.

Ну а тут, с «Хобо», вместо привычного для фантастики созерцания сюжета через окно или окошечко, или даже выглядывание в приоткрытую форточку — влетел с разбегу головой в это самое окно, и вместе с осколками стекла упал в.

В тернии.

Тернии, ведущие к звёздам. Живым, родным, бесконечным и беспощадным.

Роман (а пока лишь его треть) — трансцендентен, от слова совсем. Жестокая непролазность написания -есть любовь к истинному Читателю, любовь не к внешнему описанию далёкого мира -а к зашвыриванию читателя-салаги, мордой в шлюз, к суровым серьёзам на грани (ну вот и всё...) смерти.

Вся «магия» в книге — всего лишь пока не познанная технология, как фильм «Звёздные войны» на ноутбуке перед средневековым крестьянином.

Лично мне, напротив, переход из великолепной «железки» в мистику- понравился и дал истинный масштаб первоначального повествования.

Не дописано- да. Многое так и не понятно- да.

Это мешает? Нет, это помогает.

Сергей, ты и я — одной книги. Спа!

Оценка 10 (десятка)!

Объемно, неожиданно, пронзительно, не допилено, местами сумбурно, впечатляюще, немного непонятно, стилистически эффективно, интригует, запоминается. Очень неоднозначная книга, но понравилась, как не нравятся многие вылизанные до блеска космооперы. Жесткая такая, некорректная и захватывающая. Не соглашусь, что это НФ, потому что ничего не объяснено на техническом уровне, скорее помесь боевой с приключенческой. Определенно нужно прочесть, хотя бы ради бы. Флаг.

Доброе Утро/Добрая Ночь.

Каждый раз, начиная писать отзыв к только прочитаной книге, задаюсь вопросом, с чего бы начать?

В голове роються всевозможные восхощения, типа: Ух, ты! Класс, блин! Зашибись! И пр. Глубинные, но не информативные.

Поэтому, попорядку: взялась читать, пойдя на поводу любопытной аннотации и восхищенных отзывов.

Скажу сразу, аннотация не совсем верно отображает сюжет книги, а в середине повествования мне казалось, что она вообще не про то.

Никогда не ведитесь на заманчивое описание, всегда лучше прочитать первые несколько страниц.

Во-вторых, язык. Он просто невозможен. Совершенно не удобоваримый. До 100стр. примерно. Потом вникаешь. Цепляет.

Когда начинаешь читать, думаешь: что за ерунда? Что за бред? Потом думаешь, зачем??? Потом- как?! А затем: что за ерунда, что за бред?!

Жаль, что второй части нет, не издана. (

Книга хорошая, интересная. Очень любопытный мир. Герои... любопытны не менее. Но именно мир, задумка автора, сам сюжет так затягивает.

Иногда не возможно спать, не дочитав.

Отмечу, что, что бы такое вудумать, надо не хило мозг вывернуть на изнанку. Сначало себе, потом читателям.

Скажу честно, некоторые описания и сокращения мнебыли совершенно не понятны. С датой и временем только под конец разобралась. Вот как-то так. :-)

И кстати, конец не показался мне ужасным. Вполне себе конец. Как и вся по сути книга: смешать, но не взбалтывать.

Нуивот.

Флаг.

Мощный роман, оставляющий сильное послевкусие. Автор великолепно передал микромир строителей трассы — от жаргона, до обычаев.