Тед Чан «Купец и волшебные врата»

Коварные издатели вынесли в заглавие сборника самое «фэнтезийное» название, да ещё поставили в начало две философских восточных притчи. В результате, поначалу об авторе складывается совершенно неправильное представление. Издатели явно целились в кого-то вроде меня, кого наукообразием не удивишь и не зацепишь («это было у Кларка!»), а вот сказкой из «Тысячи и одной ночи» можно подкупить.

Теда Чана явно волнует — эта тема переходит из рассказа в рассказ — тема судьбы, предопределённости и неизбежности. Хотя я не люблю эту тему, не верю в судьбу (как не верит, полагаю, ни один христианин, ибо наличие судьбы противоречит бытию Бога) и скептически отношусь ко всякого рода «неумолимому року», тему он раскрывает весьма интересно. А в одноимённом рассказе — «Купец и волшебные врата» — ещё и элегантно.

Все случайности и действия персонажей стыкуются так, чтобы образовать непротиворечивую последовательность «предопределённых» событий. Элегантно, как узор. В такой трактовке нет места для временной петли, параллельных миров и исчезающих надписей из фильма «Назад в будущее». При этом полностью отсутствует причинно-следственная связь: следствие вполне может быть причиной своей причины. В представлении Чана, «сам себе дедушка» — не шутка, а норма.

Купец даёт советы себе молодому, как избежать опасностей. Откуда он знает об опасностях? Его в молодости предупредил он же, постарше. Другой купец украл у старого себя ларец с деньгами — и потом всю жизнь копил, чтобы этот ларец появился. Это не накопление опыта, не изменение прошлого — это неизменный узор, сотканный раз и навсегда, и даже если в него вмешивается чудо, оно тоже лишь часть застывшей картины. Чан представляет себе время не как цепь изменений и процессов, причин и следствий, а как застывшее четвёртое измерение, вдоль которого можно двигаться в любую сторону, но которое нельзя изменить.

Но в отличие от остальных рассказов сборника, тяжеловесно-научных, «Купец и волшебные врата» — лёгкая и воздушная восточная притча, которая читается легко и с удовольствием, в которой, несмотря на предопределённость, есть интрига, есть приключения и даже есть немного эротики. Отличный рассказ, единственный из чановских, который войдёт в число моих любимых.

Судя по всему, Теда Чана не просто интересует, но очень волнует идея предопределения, не в религиозном, а в строго физическом смысле: идея детерминизма. Нельзя изменить посмертную судьбу («Ад — это отсутствие Бога»), будущее («История твоей жизни») и уж конечно — прошлое. Можно только принять, что тебе дано, и найти в этом утешение.

А соединение «твердой НФ» с арабской сказкой — неожиданная, но очень приятная для чтения форма. Впрочем, формальная сторона рассказов у Чана всегда хороша; но в «Купце» есть и нечто большее.

Чан как всегда оригинален. На этот раз он предлагает сплав хронофантастики и сказки. По форме произведение аналогично сказкам «Тысячи и одной ночи»: обрамляющая новелла и несколько историй, которые рассказывает герой. Сходство со сказками «Тысячи и одной ночи» усиливает место действия — города Арабского Халифата Каир и Багдад, причем истории свои герой рассказывает халифу. Историй три и каждая из них содержит вывод-назидание, как это принято в арабских сказках. Но вместо сказочного антуража (джиннов, ковров-самолетов и прочего волшебства) в сюжете присутствует фантастический элемент: врата, через которые можно перемещаться во времени. Это не волшебный артефакт, а создание ученого-алхимика. В каждой истории и обрамляющей новелле герои перемещаются в свое будущее или прошлое.

При этом Чан не заморачивается на запрете встречаться с самим собой и прочих хроновывертах. У него все по-сказочному просто. Герои встречают сами себя, общаются, обмениваются информацией, помогают самим себе в прошлом или будущем. Перед нами постепенно прорисовывается мозаика человеческих судеб, где прошлое и будущее равноценны и неизменны, какие бы действия не предпринимали герои. А предпримут они только те действия, которые необходимы в предназначенной им судьбе.

Итоговая мораль сформулирована четко и афористично, как положено в сказке:

Христианская идея покаяния, искупления и прощения, выраженная в форме восточной сказки и соединенная с мусульманской идеей предопределенности всего показывает общую основу двух самых значительных культур-антагонистов современности. Как мне кажется, именно в этом главная ценность и значение данного произведения.

До сих пор я знала Теда Чана как мастера сложной философской притчи с фантастическим элементом. В этом рассказе открывается новая грань его таланта: оказывается, он может писать удивительно просто, не теряя при этом глубины и оригинальной образности.

Тед Чан по-прежнему радует. В небольшую повесть автор вложил интересную идею, приправил собственным интересом к религии и на десерт добавил литературную стилизацию под восточную сказку. В историях автор показывает что «ничто не в силах перечеркнуть прошлое». Пусть и идея скажем не новая, но и не сильно избитая. Исторически мы привыкли к «эффекту бабочки». При прочтении произведения на ум приходит фраза «случайность — это не замеченная закономерность», что и повторяется у автора «Случайность и необходимость — две стороны одного ковра, мой господин...» Кроме того, Чан пишет «Прошлое и будущее ничем не отличаются друг от друга... Человек не может изменить ни того, ни другого, зато он может лучше узнать и то, и другое...». Именно это и происходит с главным героями.

Замечательный рассказ! Он красив и замысловат, как арабская вязь, как восточные архитектурные узоры. Структурно и стилистически напоминает Сказки тысячи и одной ночи. Три миниатюры, вложенные в рассказ, оказываются тесно связанными, они все закольцованы не только между собой, но и внутренне. И от этой закольцованности испытываешь головокружение. Идея рассказа в том, что прошлое равно будущему, что всё предопределено и ничего нельзя изменить. Эту же идею Тед Чан позже развил в повести « История твоей жизни», используя совершенно другие приёмы.

Несмотря на кажущуюся лёгкость, рассказ затрагивает философские вопросы о детерминизме и свободе воли.

«Случайность и необходимость— две стороны одного ковра»

А вот на эту вещь советую обратить очень пристальное внимание! Самородки как «Купец и волшебные врата» встречаются очень редко. Не скажу, что это самое-самое произведение, что я читал. Но то, что оно входит в пятерку самых сильных и любимых-это точно!

Чтобы рассказать о сюжете, надо сначала представить себе фильм «Назад в будущее». Особенно вторую часть. Представили? Теперь добавляем сюда атмосферу сказок рассказанных Шахерезадой «1001 ночи». И в итоге имеем редкую смесь под названием «Купец и волшебные врата».

Мы услышим три невероятных истории рассказанные халифу купцом Фувадой ибн-Аббасой о вратах времени.

Первая история повествует о молодом мастере-канатчике, который отправился на двадцать лет вперед и в будущем повстречал прославленного купца Хассана аль-Хуббале. Для него эта встреча окажется судьбоносной.

Вторая история расскажет нам о молодом ткаче, который отправившись в будущее обокрал самого себя. Как это скажется на его дальнейшей судьбе, мы с вами узнаем прочитав всю его историю.

Третья и наверное самая важная история произойдет с самим Фувадой ибн-Аббасой, который сидит перед великим халифом. И поверьте мне, она никого не оставит равнодушной.

Прекрасный рассказ, который я с удовольствием буду периодически перечитывать!

Рекомендация: Шедевр!

Данный рассказ прочитал по персональной рекомендации, выданной fantlab, и очередной раз удивился неудачности данной системы рекомендаций. Поклонникам Теда Чана рекомендую не читать мой отзыв, так как он резко отрицательный, и, как я неоднократно убеждался, многие из них нарушат правила и моральные нормы и начнут выставлять минусы за мнение, которое отлично от их мнения.

Итак, как во всех прочитанных мной произведениях Теда Чана в первую очередь поражает крайняя поверхностность произведения. Уровень мышления, на который оно рассчитано, это в лучшем случае 5-6 класс школы. Описание «научных приборов» и методики путешествия во времени заставляет вспомнить дикарей, которые поклонялись соломенным чучелам самолётов в надежде, что это поможет возвращению белых богов и настоящих самолётов. Вообще всё творчество Теда Чана — это воплощение подобного карго-культа поклонения невежественного дикаря науке, и данный рассказ в этом плане ничем не отличается от других его «шедевров».

Ещё один минус — это крайний примитивизм в понимании проблем возврата в прошлое. Я бы сказал, религиозно-обусловленная деградация. После гениальной «Машины времени» Уэллса мало кто из авторов допускал столь примитивную трактовку: «ничего изменить нельзя, потому что всё предопределено Богом». Некоторым подобный примитивизм кажется воплощением мудрости — что же, это их право. Некоторые верят, что существует твердь небесная, и Тед Чан ориентируется именно на такую аудиторию.

А вот я рекомендую читателям вместо убогого никчёмного рассказа «Купец и волшебные врата» прочитать умные произведения на эту тему:

- «Машина времени» Герберта Уэллса;

- «Конец Вечности» Айзека Азимова;

- «Берег динозавров» Кейта Лаумера;

- «Янки при дворе короля Артура» Марка Твена;

- “У начала времен” Роберта Янга;

- “И грянул гром” Рэя Брэдбери;

- «Бесконечная ночь» Пьера Буля;

- «Звездные дневники Ийона Тихого. Путешествие седьмое» Станислава Лема.

Тед Чан в очередной раз демонстрирует незаурядное писательское мастерство. На первый взгляд, идея кажется достаточно странной. Если уж хочется в тысячный раз поговорить о перемещениях во времени и возникающих при этом временных парадоксах, то стоит ли помещать историю в декорации средневековых Каира и Багдада? Ведь сколько бы чудес не описывалось в сказках «Тысячи и одной ночи», до путешествий во времени древние арабы не додумались. И все же эта история на удивление удачно вписалась в странный антураж. Ведь самое главное для автора — не увлекательные приключения в прошлом или будущем, не хитросплетения временных парадоксов, а вечные ценности, я бы сказал морально-этический аспект перемещений во времени. Неспешная манера повествования и форма старинной нравоучительной истории как нельзя лучше подходят Чану для того, чтобы донести свои мысли до читателей, напомнить нам, что преходяще, а что действительно важно в жизни, намекнуть, что никакая машина времени не поможет исправить совершенные ошибки, преподать нам урок мудрости и смирения. И вот странное дело, вроде бы ничем особенным автор нас не удивил: ни хитроумным сюжетом, ни яркими героями. А повесть оставляет на редкость приятное, теплое ощущение. Словно и впрямь поговорил с мудрецом

В этом рассказе Тед Чан погружает нас в удивительный мир средневекового Востока. Такое ощущение, что автор нарисовал прекрасное полотно двух городов-жемчужин этого региона — Багдада и Каира. Именно здесь улицы пахнут пряностями, в лавках торговцев продают самые удивительные товары, по пустыням ходят караваны, а все женщины прекрасны своей таинственностью. Но прежде всего это рассказ о людях, о прошлом и будущем, которые неразделимы, о Судьбе и о Любви.

Теду Чану удалось в своем рассказе соединить казалось бы не соединимые творения — сказки «Тысячи и одной ночи» и великолепную трилогию «Назад в будущее». И сделал это с таким изяществом и художестветнным мастерством, что даже дух захватывает.

Безусловно, это лучшее произведение малой прозы, которое я прочитал в этом году.

После прочтения, этот рассказ оставил у меня противоречивые чувства.

С одной стороны, рассказ идеален стилистически — построенный по образцу сказок «Тысячи и одной ночи», он легко читается, умело играет на ностальгических чувствах из детства, мастерски сочетая элементы современной фантастики и арабских сказок. При чтении глаз не цепляется ни за одно несоответствие, которое могло бы произвести впечатление «лоскутного одеяла».

С другой стороны, я с трудом воспринимаю его идею. Рассказы купца постоянно говорят читателю о том, что с помощью врат времени можно если не изменить свою судьбу, то по крайней мере хорошо её подретушировать. Можно указать самому себе, где найти сокровища, можно спасти любимого от гибели, сделать его искусным любовником, можно обокрасть самого себя. И лишь предостережение перед завершающим рассказом входит в противоречие со всем рассказанным до этого — судьбу изменить нельзя.

Объяснить это можно только тем, что и без вмешательства сундук был бы найден, любимый спасся бы от разбойников и нашёл другую секс-инструкторшу, а вор всё равно обокрал бы кого-нибудь другого и к старости стал бы плюшкиным. В последнем сюжете муж рано или поздно повторил бы свои попытки торговать рабами, а жена всё равно погибла бы.

Можно сделать лишь такие изменения в своём прошлом, которые позволят тебе в будущем сделать эти изменения в своём прошлом. При этом вполне возможны такие схлопывающиеся связи между причиной и следствием, когда первоначальная причина, приведшая к схлопыванию, уже давно исчезла и стала не нужной — причина обуславливается связью со следствием. Примерно как первоначальные шумы в генераторе электрических волн приводят к самовозбуждению системы и её переходу в режим генерации. Получается этакий уроборос, как в одноимённом рассказе Хайнлайна, идеальный временной парадокс, не имеющий начала и конца, самоподдерживающийся и самообусловленный. Это похоже на положительную обратную связь.

Другие возможные изменения в прошлом будут предотвращены обратной связью другого характера — отрицательной обратной связью. Другими словами, нельзя сделать то, в результате чего ты не сможешь это сделать — должна соблюдаться причинно-следственная связь. Нельзя убить себя или своих предков, нельзя сделать такие изменения в прошлом, в результате которых ты не сможешь попасть в прошлое.

Зная это, можно попытаться схитрить — сказать себе прошлому обязательно вернуться из будущего в этот момент и сделать то, что требуется, создав таким образом положительную обратную связь и тот самый самообусловленный временной парадокс. Ты прошлый будешь знать, чтО тебе нужно будет сделать в прошлом, чтобы не попасть в ту ветку альтернативного будущего, которое случилось с тобой будущим, который тебя предупредил. Причинно-следственные связи схлопнутся и получится так, что ты будущий уже не будешь действовать по собственной инициативе, а будешь действовать лишь по наставлению, данному тебе самим собой.

К сожалению, именно таких мыслей и способов исправления своей судьбы я и не увидел в рассказе. В рассказе показана только одна неудачная попытка, на основании которой делается преждевременный вывод о том, что судьбу нельзя изменить. А ведь купец, испытав неудачу, мог поговорить с самим собой прошлым и рассказать себе прошлому, что нужно сделать через почти 20 лет, чтобы успеть к моменту обрушения стены — ведь лавка с вратами существовала целую неделю до того, как купец узнал о её существовании...

Это может показаться странным для рассказа, написанного в духе сказок из «Тысячи и одной ночи», но после прочтения «Купца» я должен был с удивлением констатировать, что это, пожалуй, лучший рассказ о путешествиях во времени, который я в жизни читал.

На поле хронооперы, полностью раскрытом ещё Азимовым, очень трудно не скатиться в банальность. И Теду Чану это удалось в полной мере. Сюжет рассказа удивительно изящен. Делая в ходе короткого повествования несколько резких поворотов, он совершенно точно не позволит вам отложить книгу для перерыва на обед. А упомянутая выше стилистика арабских сказок, избранная автором, делает данную хронооперу очень и очень свежей.

Размышляя надо всеми блестящими парадоксами, имеющимися в рассказе, можно придти к мысли, что автор говорит о неизменности наших жизней, склоняясь к фатализму и единой, давно расписанной программе существования вселенной. Но мне показалось несколько иначе. На мой взгляд посредством истории купца Тед Чан задаёт читателю вопрос, так ли это. Действительно ли мы лишь актёры в огромной пьесе или наша свобода воли всё же существует?

А ответ каждый должен сформулировать сам. И не факт, что он будет окончательным.

Интересный рассказ, больше всего по стилю напоминающий классическую арабскую сказку. Однако, несмотря на сказочность, произведение рассматривает серьезный вопрос предопределенности и свободы воли на фоне путешествий во времени.

Немного ломает логику замкнутый круг путешествий: человек получает некую информацию от себя в прошлом, он в прошлом получил ее от себя еще раньше и так до бесконечности. В какой момент и как эта информация попала к ним извне? Нет ответа. А вот то, что неизменность прошлого и будущего проявляется благодаря обычным бытовым событиям, мне кажется очень хорошей находкой.

Автор в борьбе свободы воли и детерминизма выбирает последний, при этом оставляя читателю мораль: если прошлое изменить невозможно, то можно его принять, простить и искупить вину. Научности в этом рассказе нет, но так ли она здесь необходима?

Если бы меня попросили охарактеризовать одним словом этот рассказ, я бы выбрал слово «гармоничный». В фантастических произведениях часто авторам трудно удержать баланс между идейной составляющей, языком и интересностью, зрелищностью. Здесь все три компонента выдержаны на достаточно высоком уровне. Грамотное соединение стилизации под восток, красивых историй ну и смыслового посыла. И мне импонирует его минимализм. Не каждый, в том числе и я согласится с идейным посылом автора. Однако в целом, рассказ выполнен на сильном уровне, и вряд ли кто пожалеет о времени, затраченном на его прочтение.

На всё воля Аллаха! — не единожды восклицают герои этого рассказа, который состоит из четырёх связанных между собой историй, изложенных в трёх «повестях», и такая форма сама по себе уже является свойственным Теду Чану парадоксом.

На всё воля Аллаха! — многократно провозглашается со страниц этого искусно стилизованного под восточные сказки произведения, богато сдобренного автором витиеватой арабской вязью, сквозь узоры которой пред читателем предстаёт такой простой смысл. Простой, и мы даже интуитивно его понимаем, однако умом, сознательно постичь и принять не всегда получается.

На всё воля Аллаха! — говорят мудрые восточные люди и своими действиями доказывают очевидную для них истину: решения и деяния Всевышнего переиначить невозможно. Так же как невозможно исправить прошлое или будущее.

Вообще, рассказ этот на идейном уровне, как мне кажется, довольно отчётливо перекликается с другим произведением Теда Чана — с повестью «История твоей жизни». Гептаподы в «Истории» лишены свободы воли — такова их суть. Они легко обозревают и прошлое, и будущее, одновременно с этим через свои действия они вершат то будущее, которое им и так известно. С нашей точки зрения, каждый первый представитель нашей цивилизации по меньшей мере задумался бы над тем, чтобы хоть каким-то своим деянием попытаться воздействовать на предначертанный ход событий. Пусть в совершенно ничтожной степени, но оставить в истории хоть что-то, пусть это будет всего лишь «Киса и Ося здесь были». Однако гептаподы и помыслить таким образом не могут — это что-то им совершенно недоступное, что-то, видимо, противоестественное им, их логике, их убеждениям.

Читая «Историю твоей жизни», я никак не мог постичь мировоззрение гептаподов, силился представить себе какую-либо конкретную ситуацию, которая проиллюстрировала бы мне систему их понятийных координат. «Купец и волшебные врата», на мой взгляд, предлагают читателю несколько таких ситуаций, в другом, разумеется, разрезе, что называется — под другим соусом.

Герои этого рассказа неоднократно пытаются изменить свою жизнь посредством путешествий во времени. Цели их сугубо эгоистичны и вполне прагматичны: богатство, успех, любовь. Однако ни у одного из них ничего, в общем-то, не получается. Исходные условия так и остаются неизменными, как бы ты ни старался. По их мнению, Всевышний заранее предусмотрел в своём генеральном плане их действия, совершённые в прошлом таким образом, что сами эти действия стали причиной, побудившей объект на совершение этих действий.

Круг замкнулся. На всё воля Аллаха! — в тысячный раз повторяют наши герои, но искушённый читатель видит в хитросплетениях арабского орнамента нечто иное: разумеется, это не судьба, не стройный, исключающий неопределённость план Всевышнего, а детерминизм, обусловленный устройством самой Вселенной. Подобно квантовой запутанности, которая нам кажется исключительно умозрительной, или вызывающей интуитивное отторжение теории относительности, темпоральная структура Природы, как выясняется, тоже подчиняется трудным для понимания, но строго выполняемым законам. Незыблемость пространственно-временного континуума — следствие теории «твёрдого», неизменяемого времени. И этот рассказ красочно и объёмно иллюстрирует эту теорию.

КУПЕЦ И ВРАТА АЛХИМИКА

Тед Чан, наряду с Бачигалупи и Леки, один из феноменов американской фантастики двадцать первого века. Автор, на счету которого всего пять повестей и десяток рассказов, получил за своё творчество почти сотню наград и номинаций, включая самые престижные, «Хьюго» и «Небьюла». Главное, у Чана нет ни одного романа в активе, а это очень необычно для современных авторов.

«Купец и врата алхимика» — «шкатулочная» новелетта, стилизованная, да, в духе «1000 и 1 ночи». Рассказ повествует нам о путешествиях во времени. Автор и герои считают, что ни будущее, ни прошлое изменить нельзя, но можно узнать о них больше и это всё изменит для узнающего.

Купец рассказывает калифу о том, что ему рассказал алхимик, и о своих приключениях во времени. Уже на лицо «вложенность» повествования. Но в истории алхимика есть ещё три вложенных рассказа и, чтобы сделать нам красиво, купец позже мельком пересечётся с героями рассказов алхимика. Короче, услада для пытливого читательского ума.

Повествование льётся ровно и привольно, спасибо, в том числе, переводчику.

Но потом, размышляя о произведении, одна вещь начинает царапать мозг.

Так называемый «парадокс изобретения». Допустим, люди из будущего прилетают к нам, в прошлое, и делятся с нами знаниями о том, как построить машину времени. Всё хорошо, мы строим машину, пользуемся. Когда спрашиваем у людей будущего, а откуда вы узнали, как строить машину времени? Так с ваших времён это и пошло. А мы откуда узнали? Из будущего. А изобрёл машину кто? Никто.

Так, во «Вратах алхимика» версия канатчика из будущего говорит своей молодой версии, где зарыт клад. А откуда он об этом узнал? Ну так когда-то ему молодому об этом сказала его старшая версия:

"— Как ты узнал, где спрятано сокровище?

— Я узнал это от самого себя, — ответил постаревший Хасан, точно так, как ты. откуда мы узнали точное место, я не могу объяснить, разве что на то была воля Аллаха. Надо ли какое другое объяснение?»

Мне — надо. Отсутствие причины какого-то события существенно уменьшает ценностью этого рассказа. Это или сценарная слабость в идеальном рассказе, или попытка проиллюстрировать вышеупомянутый парадокс.

С рассказом, получившим две главных фантпремии, как с литературоведческим артефактом, безусловно стоит ознакомится всем любителям фантастики, особенно темпоральной.

9(ОТЛИЧНО)