Александр Тесленко «Дьондюранг»

Одна из тех книг, благодаря которым, несмотря на все языковые реформы, феминитивы и мовосрачи, я до сих пор люблю поэтичность украинского языка.

Одна из тех книг, которые даже в голодные и циничные 90-е уверили меня в возможности общества без эксплуатации, войн и вот этого всего, зато с освоением Дальнего Космоса.

Одна из книг, которые, при самом фантастическом сюжете, оставляют читателю вполне земные морально-этические вопросы и размышления — а точно ли в этой ситуации надо делать именно так? А как бы поступил я на этом месте? А точно ли я правильно поступаю в реальной жизни?

Именно это, на мой взгляд, и является признаком классики.

Автор очень лиричен, как для избранного жанра космической фантастики. Его интересует в первую очередь внутренний мир персонажей, их нравственный выбор в нестандартных и непредсказуемых ситуациях.

Всегда ли морально-этическое осмысление успевает за впечатляющим прогрессом науки и техники? Сходящие с конвейера помощники почти не отличаются от людей ни внешне, ни интеллектом или эмоциональной сферой. Совсем как живые, биокибер-учитель волнуется перед первым уроком и по неуловимым признакам определяет враньё шебутных учеников, а секретарь стесняется слишком короткой миниюбки, которую заставляет носить начальник.

Но по истечению срока использования их рутинно сдают на утилизацию, как и прочую отслужившую своё быттехнику. Хорошо ещё, если после использования, а не нескольких лет пустого ожидания на складе, потому что биокибер данного профиля никому не понадобился. И от этой картины читателю тем более жутко, что ни прекрасные обитатели светлого будущего, ни сами биокиберы, изначально запрограммированные на службу человеку и утилизацию по её истечению, не задают никаких вопросов по этому поводу. И читатель уже всецело на стороне персонажа, решившего на утилизацию не являться, а затеряться во множестве городов и планет...

Хотя биокиберы Александра Тесленко и занимают скромные должности консультантов и помощников, но их работа всё чаще похожа на «умного зама при глупом начальнике», или европейских советников в туземной армии, которые по факту лично командуют отрядами или управляют сложной техникой. «Консультант» писателя сам сидит за пишущей машинкой, «консультант» директора института лично подписывает договоры со смежными конторами и летает в экспедиции за нужными образцами. Прошло лишь тридцать лет после выхода книги, и при виде иллюстраций, заказанных у нейросетей, а не живых художников, пророчество советского фантаста уже не кажется фантастическим. Равно как и деликатный вопрос — а сам человечек точно не лишний в этой идиллии?

Из футурологической утопии выпадают, скажем так, сознательные анахронизмы, которые на самом деле не про будущее, а про читателей-современников. Чего стоит, например, водитель космического такси, ворчащий в духе «понаехали эти киберы, проходу от них нету».

Не сказать, чтобы недостаток текстов, но явная тенденция автора, которому, похоже, крепко не везло в личной жизни: сквозь весь оптимизм космической эры и бесклассового общества время от времени проскальзывает горестное «все беды от баб». Женские образы у него не то чтобы заведомые суки, но держаться от них стоит подальше: жена академика, ласково и ненавязчиво пытающаяся сплавить свекровь в дом престарелых, жена космического капитана, требующая привезти из дальнего полёта экзотические инопланетные овощи, которые потом всё равно сгнили в кладовке.

По сравнению со всей этой кунсткамерой запоровшая учебный полёт беременная десятиклассница — всего лишь милый несмышлёный ребёнок. Однозначно положительных, разумных, совестливых и самоотверженных женских образов у автора не то чтобы нету, но это — либо сошедшие с конвейера биокиберы женского пола, искуственно лишённые человеческих недостатков, либо образ старушки-матери, скучающей за улетевшим в Дальний Космос сыном. В общем, если вы феминистка 80 левела, творчество Тесленко может вас ощутимо триггернуть. Я предупредил.

Перечитывая сейчас книги своего детства, всегда интересуюсь, что стало с автором. К примеру, фантаст Абрамов, в 60-е годы писавший идеологически правильную фантастику о революции против фашистской диктатуры в ином мире, а в Перестройку бичевавший бюрократов, в 90-е оказался крупным чиновником в мэрии Москвы, затем в администрации президента РФ, а затем крупным бизнесменом. Автор научно-популярных книг о подводной археологии и дешифровщик древних языков, к.ф.н. Александр Кондратов, в 1993 году умер в нищете при попытке излечить язву желудка йогой. Георгий Почепцов, автор наивно-идейной сказки «Город Королей», где свергнутые монархи осваивают профессии производительного труда, получил известность как автор украинских пособий по пиару и консультант предвыборной кампании президента Кучмы.

Донецкий врач и секретарь комиссии Союза писателей по фантастике Александр Тесленко до всего этого не дожил. 1990, сорок один год. Чернобыль.

До самого конца он не прекращал писать, и последние его рассказы выходили в сборниках и антологиях ещё пару лет после его смерти. Впрочем, они заслуживают отдельной рецензии.

Повесть написана в странной манере – нарочито упрощённой, словно для маленьких детей. Мне, рассказывает протагонист-биоробот, велели полететь на планету Ир. Я полетел на планету Ир. На планете Ир я допустил ужасную ошибку и провалился в болото. Без болота было хорошо, а в болоте плохо. Я долго выбирался из болота и наконец выбрался. Очень хотелось есть. Вот такое у меня было приключение на планете Ир. Конец первой части.

Дальше – больше. Прямо возле театра на Земле можно поймать межпланетное такси, которое отвезёт тебя на таинственный астероид. Атмосферы на астероиде нет, но там можно жечь костры, под ногами валяются старые противогазы, а минералы мягкие и имеют шоколадный вкус, и там в норке живёт отставной космолётчик Астрагал. Научно-просветительские беседы: «Мне вживили новый кишечник, который переваривает даже камни». – «О! Как далеко шагнула наука Земли! В моё время, семь лет назад, об этом только поговаривали». Какая-то мутная вставная история про редкий инопланетный перец, который жена умоляла Астрагала достать и который в результате сгнил. Безусловной находкой автора можно считать «пирамидальные шлемы» скафандров. Пытался себе представить – не вышло. Что-то такое громоздкое, древнеегипетское, для крошечных голов.

Но это не детская литература, нет. Периодически автор спохватывается и вставляет умные фразы «мультиаксонное строение политразонной квазиархитектоники» и «излишек ацетил-коензима-А не поступает в цикл Кребса, а демонстративно превращается в ацето-уксусную кислоту». Так что всё по-взрослому, без дураков.

Это всё про форму подачи, а по существу — очень отвлечённо (ну очень сильно «очень») обыгрывается вечный вопрос Азимова: что есть робот и что человек, и где пролегает тонкая грань между ними. Беда в том, что автор сам не определился с тем, что он хочет сказать. Похоже, понадеялся, что идея организуется как-нибудь сама в процессе написания. Не организовалась. А серия финальных «супертвистов» окончательно добила сюжет, превратив даже проблески смысла в неудобоваримую эмоциональную кашу.