Евгений Брандис, Владимир Дмитревский «Эллинский секрет»

Долгое время советская фантастика оставалась робкой прислужницей науки, литературой идей, где яркие сюжеты, запоминающиеся персонажи с легкостью приносились в жертву популяризации научных достижений, которые могли бы стать реальностью в обозримом будущем. Считалось, что книга должна давать читателю какие-то новые знания, обязательно просвещать, но за этим упускалось главное. Гораздо важнее научить человека думать самостоятельно, подарить ему возможность мечтать, оценивать и анализировать окружающий мир без необходимости опираться на готовые схемы и ответы. Хрущевская «оттепель» повлияла помимо прочего и на литературу — стали издаваться работы Солженицына и Шаламова, для фантастики наступили также лучшие времена, примером может служить антология «Эллинский секрет», вышедшая в 1966 году. Её составители Брандис и Дмитревский во вступительной статье выступили с критикой утилитарной фантастики ближнего прицела, на примерах разбирая нелепость и беспомощность произведений, где литература приносится в жертву научности. Целиком статью можно не читать, т.к. во второй части содержится пересказ ряда произведений сборника.

Для своего времени публикация «Эллинского секрета» была заметным, знаковым событием, в памяти читателей со стажем содержание этой книги безусловно отложилось. Для современного читателя, несмотря на хорошую подборку произведений, этот томик будет иметь всё же больше историческую и ностальгическую ценность. Романы Снегова и Стругацких сейчас можно без проблем достать в авторской редакции и прочесть целиком, потом при желании можно сравнить, поискать цензурные правки, но это работа для самых въедливых и увлеченных. Рассказы Альтова, Ефремова, Гора и прочих отечественных фантастов хороши, но смотрятся немного архаично. Первые русские публикации рассказов Брэдбери и Хайнлайна были ценны на момент выхода сборника, сегодня проще их прочесть в полных собраниях сочинений, они не раз переиздавались. Составители постарались не только сделать выборку качественной фантастики, но также объединили антологию общей тематикой, посвятив её свойствам человеческого мозга, памяти.

На первый взгляд, роман С. Снегова «Галактическая разведка» к общей тематике сборника не привязать, но в тексте встречаются упоминания, что всё, что мы читаем — это мемуары, воспоминания главного героя о временах своей молодости. Это подкрепляется периодическими экскурсами, раскрывающими дальнейшее развитие событий. Так что в данном случае составители не только познакомили читателя с редким в отечественной фантастике жанром космооперы, но умудрились не выйти за рамки темы сборника.

Из «Улитки на склоне» Стругацких в данной публикации убрали все главы Переца, оставив только приключения Кандида. От этого сильно меняется восприятие произведения, которое можно воспрниять как некую приключенческую экофантастику в мире постапокалиптического типа. Нет того ощущения обреченности, безвыходности положения центральных персонажей, которое возникает, когда читаешь произведение целиком, где главы Переца чередуются с главами Кандида. Здесь привязка к основной теме антологии еще очевидней — Кандид, попавший в Лес и живущий среди местных жителей, потерял память — весь его путь — это попытка обрести себя, вернуться в «свой» мир.

Заглавный рассказ И. Ефремова «Эллинский секрет» строится на фантдопущении о существовании генетической памяти. Перед нами твердая фантастика с «человеческим лицом», автор опирается на научную идею, пусть спорную, находит ей практическое применение и в целом доказывает, что фантастика может удовлетворить чаяния любого читателя — и того, который жаждет литературы о том, чего пока не может быть, и того, который убежден, что без научного базиса фантастическая надстройка смысла не имеет.

Рассказы Гора и Борисова сами по себе являются данью памяти одного из основоположников фантастики Э.А. По, превращая великого писателя в литературного персонажа. «Великий актер Джонс» Гора по сути твердая темпоральная фантастика о практическом применении теории главного героя о существовании зигзагообразного хроноса. Рассказ интересен самой идеей переноса во времени, которая здесь подана довольно оригинально. А вот «Драгоценный груз» Борисова фантастики в себе по сути не содержит, максимум альтернативная история, где автор предположил, что Э. По бывал в Петербурге и описал подробности этого путешествия. История получилась довольно неплохой в художественном плане — создан яркий портрет великого писателя, человека талантливого, но несчастного, одинокого и мятущегося.

Как и Ефремов Г. Альтов строит сюжет своего рассказа «Опаляющий разум» на основе одного фантдопущения — изобретатель-любитель открыл способ прямой передачи информации, сразу в мозг в обход зрения. Благодаря этому можно за короткий срок каждого сделать гением. Рассказ интересен тем, что автор не просто делится с нами идеей подобного открытия, но пытается представить его последствия, что будет, если все вокруг станут гениальными, как изменится мир и полезно ли такое открытие обществу.

Пожалуй никто не умел так гармонично соединять фантастику и большую литературу, как Р. Брэдбери. В его рассказе «Сущность» ученик школы будущего встречает инопланетянина, обладающего одним очень интересным свойством. Используя способности нового знакомца герой может навсегда покинуть стены постылого учебного заведения, но достичь этого можно лишь сделав другого несчастным. Автор предлагает нам пример того, что человек должен нести ответственность не только за слова и поступки, но и за свои мысли, которые, как утверждают, материальны. Лично мне больше нравится поздний авторский ремейк данного рассказа под названием «Мессия», где в аналогичный сюжет добавляется религиозная проблематика, от чего вся история в целом только выигрывает, становится более драматичной, сложной и напряженной.

В стилизованной восточной притче «Золотой змей, серебряный ветер» Брэдбери вновь использует прием изменения формы объектов, что позволяет говорить о перекличке с «Сущностью». Тем не менее, смысл здесь иной — без труда угадываются аллюзии на противостояние двух современных сверхдержав, гонку вооружений. С помощью этого рассказа автор демонстрирует связь времен, цикличность истории, предлагает искать ответы в мудрости прошлых эпох, обратившись к кладезю всечеловеческой памяти.

Завершает антологию Р. Хайнлайн и его рассказ «Зеленые холмы Земли». Главный герой произведения — старый космический бродяга, в прошлом космолетчик, который ослепнув не предает своей мечты о космосе, хотя и тоскует по своей родине. Герой рассказа — сам по себе реликт прошлого, живое напоминание о романтической эпохе первых шагов человечества в безвоздушном пространстве. Лирическая поэтика, самоотверженный героизм, увлеченность космосом — всё это делает рассказ нестареющей классикой.

Да, сборник получился в целом очень достойный, с годами несколько утратилось ощущение новизны, некоего прорыва. Раскритикованные в свое время цензорами произведения Снегова и Стругацких в наши дни смотрятся довольно невинно, по сравнению с критикой режима, звучавшей в 90-е, так и вообще по-детски, при этом своего безусловного очарования эти работы не утратили, ведь написаны они действительно талантливо, с душой. Для желающих проследить историю становления фантастики, как жанра, в нашей стране раскрыть «Эллинский секрет» будет небезынтересно, ведь связь времен и поколений, о которой говорится в книге — не только слова.

Читала я этот сборник, когда он только вышел. Я тогда была в подростковом возрасте. Самое яркое впечатление осталось от Стругацких. Надо сказать что вторую часть (Перец) мне довелось прочесть года через полтора, в каком-то журнале.

И отлично запомнился рассказ Ефремова. Я потом этот рассказ вспоминала, когда читала «Лезвие бритвы».

Что же касается Снегова, то мне эта вещь не понравилась тогда своей благостностью, не нравится и сейчас. Однако, надо отдать должное, больше я ничего из сборника не запомнила, а ведь там были Бредбери и Хайнлайн, значит чего-то стоит книга «Люди как боги».

Сборник, известный всем любителям фантастики, конечно же не по «проходному» рассказу И.Ефремова, а по «Улитке на склоне» Стругацких и первой части «космооперы» Снегова «Люди как боги». Напечатать и то, и другое было рискованным поступком. Оба этих произведения породили массу недружелюбной критики, хотя вызвали ругань по совершенно различным поводам. И их продолжения весьма нескоро увидели свет.