(сценарий документального фильма)

Через длинную трубу перехода метро идут люди — сплошной монотонный поток. Слышен громкий шорох шагов, инвалид играет на аккордеоне вальс «На сопках Маньчжурии» при этом невыносимо фальшивит. У стен стоят торговцы книгами и газетами, тянутся длинные рядки печатной продукции. Книги, книги, книги...

ЭПИГРАФ

А.Силецкий читает стихи:

— Это классическая японская поэтическая форма — хайкку — трехстишье.

Была гроза,

Брела коза —

Куда глаза...

Стоп-кадр — А.Силецкий замирает, разведя руки в разные стороны

1. О ВРЕМЕНИ, КОТОРОГО НЕ БЫЛО...

А.Силецкий рассказывает о себе. Это обаятельный, несколько полный, улыбчивый человек с черной бородой, он рассказывает живо, с юмором:

— Фантастика в привычном ее понимании — то есть, научная фантастика — существовавшая в то время, меня интересовала до четырнадцати лет. А в 61-м году я прочитал в «Литературке» рассказ Брэдбери «Пешеход» и опупел... Я понял, что, оказывается, писать можно еще и так, что необязательно быть Казанцевым в литературе — можно быть Толстым в фантастике! Это, собственно, меня впоследствии и сгубило...

На экране поощрительные грамоты за участие в международном конкурсе писателей-фантастов, они датированы 61-м и 62-м годами. Разворот журнала «Юный техник» за 63 год с рассказом А.Силецкого, в аннотации написано:

«...ученик десятого класса Саша Силецкий». За кадром А.Силецкий рассказывает о своем участии в международном конкурсе, первых публикациях, поступлении в ВГИК...»

— Кстати, Саша Силецкий оказался первым фантастом сразу в двух институтах: в литературном и во ВГИКе. Я сдавал сразу и туда, и туда, и поступил, но потом выбрал ВГИК...

На экране страницы пожелтевших газет с дискуссией о фантастике, заголовок: ЗОЛУШКА ИЛИ ПРИНЦЕССА?

Рассказывает Нина Матвеевна Беркова:

В шестидесятые годы на страницах газет развернулась дискуссия, что есть фантастика: золушка или все-таки принцесса — то есть, настоящая литература, или литература второго сорта, так сказать падчерица...

ВОПРОС: А печатали вас тогда часто?

А.Силецкий: Несколько рассказов вышло в 60-е годы, чуть меньше в 70-е.Тогда вообще стали меньше печатать фантастики.

Рассказывает Кир Булычев:

— Когда назначили нового редактора, мы пошли с ним познакомиться и, кроме всего прочего, спросили, как он относится к философской фантастике, а он ответил: «Философская фантастика бывает двух типов: место одному в мусорной корзине, место другому — в КГБ».

Снова разговор с А.Силецким.

ВОПРОС: А когда началась перестройка, у вас появилась надежда?

А.Силецкий: Сначала появилась. Тогда у всех появилась какая-то надежда. Стали появляться кооперативные издательства, активизироваться любители фантастики...

На экране любительские фотографии: веселые люди о чем-то спорят на берегу моря. Титры: НОВОМИХАЙЛОВКА-87. За кадром звучит песня под гитару на мотив из передачи «В гостях у сказки»:

Демократизация нашего строя

Всем народам мира, как ориентир —

Мы уже без пропуска и конвоя

Можем не на долго выходить в сортир...

На последнем аккорде — затемнение.

2. О ВРЕМЕНИ, КОТОРОГО НЕ БУДЕТ...

А.Силецкий рассказывает афоризм:

— Рубль — это не деньги, это сто маленьких копеек.

И снова переход метро, снова фальшивящий звук аккордеона, снова лотки с книгами и газетами. Вперемешку с жвачкой и зажигалками, с полупорнографическими буклетами лежат книги зарубежной фантастики: Г.Гаррисон, Э.Нортон, М,Муркок...

Говорит А.Силецкий:

— В Америке ведь не было этой дискуссии: Принцесса или Золушка. Там фантастика, конечно же, Золушка! Это, безусловно, литература низшего сорта, о ней никто и не говорит всерьез... Это у нас любую странную литературу выдавали за фантастику: Брэдбери перевели — фантастика, Воннегут — фантастика, Маркес, Гессе — тоже фантастика... Пристли и Сароян попали в Библиотеку фантастики. А за рубежом их за фантастов никто не считает, они даже не получили ни одной премии по фантастике. Гессе получил нобелевку, Брэдбери — две премии О'Генри и ни разу ни «Хьюго», ни

«Небьюлу»... Поэтому у нас всегда к фантастике относились, как к литературе, а теперь их отношение переносится к нам. К тому же переводы, как правило, отвратительные — профессионалам платить не хотят, поймают какого-нибудь мальчика, он переведет за бесценок, потом редактор пригладит, чтобы уж явных безграмотностей не было, и в печать, а то и просто возьмут самиздат старый — и печатают. А потом все читают, и думают, что писать можно плохо... Что вся фантастика — это посредственность. Да,

это фантастика, но это не литература...

ВОПРОС: — А у вас сейчас есть надежда на публикацию?

А.Силецкий: — Вряд ли... В журналах время от времени рассказы выходят, а как быть с повестями, романами? У меня уже больше сорока авторских листов напечатано в разных журналах, газетах, сборниках, а собрать все в одну книжку не могу.

ВОПРОС: — А чем вы сейчас занимаетесь?

А.Силецкий: — Редактирую в основном, сотрудничаю с «Эриданом», они затеяли четырехтомник Говарда про Конана-варвара и восьмитомник Муркока...

Старые фотографии напоминают времена, когда мы верили в лучшее, когда думали, что тоталитарный режим — самый большой враг литературы. Звучит песня, написанная в середине 70-х годов на мотив А.Галича. На экране появляются книги в безвкусных обложках, с пошлыми названиями: «Похождение космической проститутки», «Террорист СПИДа», «Постель дьявола искусителя», «Бойня», «Вампиры с преисподней» и т.д. А рядом — эротические газетки, значки, пиво... Мы не знали, что с литературой делают деньги...

В двухтысяча семьдесят третьем году

Я вечером в библиотеку зайду,

Фантастов спрошу, и услышу в ответ:

Шамшурина нет и Деспиллера нет,

На Вэ.Щербакова отсутствует спрос,

Казанцев загнил, паутиной оброс,

Медведева в макулатуру отдали,

А книги Немцова отыщем едва ли.

А как же Стругацкие? В светлой дали

Ужель и они утонули в пыли?

Старик книгочей, орденаст и мордаст,

С улыбкой мне «Пепел Бикини» подаст.

А где ж остальные? — Пожалуйте, сэр,

Вот пепел «Стажеров», изящен и сер,

Руины «Отеля», следы «Пикника»

Хранятся вот там — не убрали пока.

А что же со «Сказкой о тройке»?! — ору.

А ею в подвале заткнули дыру!

В двухтысяча семьдесят третьем году

Я как-то под вечер в контору зайду.

Про клубы спрошу и услышу в ответ:

Что Рижского нет и Московского нет,

Ростовского, Львовского, Каннского,

Ни Пермского, ни Абаканского,

Калужского, Омского, Томского,

Саратовского и Бостонского...

С гордостью мне сообщит старшина,

В Свердловске в апреле теперь тишина,

А приз «Аэлита» сожжен и забыт —

Не нужно народу таких «Аэлит»...

Рубли и мелкие монеты — словно, подаяние, брошенное нищему в шапку — падают на книги и газеты. Денег все больше — книг уже совсем не видно...

А.Силецкий читает стихи:

Прелестной мордашкой об землю она

Ударилась, вскрикнув отчаянно,

Так знайте: нормальной она рождена,

А дурочкой стала нечаянно...

P.S. Выпускник режиссерского факультета Дмитрий Гусев в 1973 году снял фильм по рассказу Рэя Брэдбери; автор сценария — Александр Силецкий.

1970, фильм по мотивам рассказа Ф.Дюрренматта «Ночной визит» или

«Ночной гость»; А.Силецкий — в главной роли.

Полнометражные сценарии А.Силецкого:

1970 «Шизоид»

1972 «Фома Фомич»

1973 «Семь лишних дней» (диплом).