Илья Крупник

Илья Наумович Крупник — известный российский писатель-прозаик, начинавший публиковаться в «оттепельные» времена в журнале «Юность». С конца 60-х до конца 80-х годов — автор текстов, с точки зрения тогдашней цензуры в большинстве своём недопустимых по идеологическим и эстетическим причинам; ныне — широко печатающийся автор, лауреат литературной премии журнала “Дружба народов” за 1998 год. Сам же Илья Крупник определяет свой жанр как «почти реалистическая проза».

Родился в городе Ростов-на-Дону. В 1941 году работал на минном заводе, в 1943 году учился в Ленинградском военно-морском училище, затем служил на флоте. В 1950 году окончил филологический факультет Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова; учился там вместе с Андреем Синявским, что спустя много лет повлияло на его судьбу — дружил, навещал в лагере, возил передачи. После университета работал четыре года в многотиражной транспортной газете, а когда она закрылась, поступал в экспедиции на сезоны и так изъездил большую часть страны, добрался даже до Южных Курил — был техником, старшим лаборантом, матросом, гидрологом на рыболовном судне в Баренцевом море, таборным рабочим, кольцевал птиц на скалах птичьих базаров на заполярных островах. Начиная с конца 50-х годов занимался литературной обработкой переведённых с языков народов СССР подстрочников для журнала «Дружба народов».

Рассказы Крупника печатались в «Литературной газете», первые рассказы — «Топь» и «Сержант» — были опубликованы в журналах «Октябрь» и «Юность» в 1958 году. Первая книга — “Снежный заряд” — вышла в сентябре 1962 года, а ровно через месяц автора приняли в Союз писателей — небывалый случай: в СП принимали не менее чем с тремя-четырьмя книгами и с рекомендациями «литературных авторитетов», к тому же претенденты на вступление ожидали своей очереди годами. Но уже после выхода в 1967 году второй книги Крупник попал под запрет в связи с выступлениями в защиту арестованных Юлия Даниэля и Андрея Синявского.

Следующая книга «Начало хороших времен» вышла только в 1989 году; она была замечена, но высокого интереса не вызвала — «не вписалась» в общий литературный контекст «перестроечной критики» жизни и истории СССР... Двадцать лет для работающего, пусть и не печатающегося писателя — срок немалый. От сугубо реалистического письма — поворот к не совсем понятному стилю и жанру: то ли фантастике, то ли сюрреализму, то ли постмодернизму… Но — ни то, ни другое, ни третье. «Это, — как писал тогда Игорь Виноградов, — стиль или манера, вобравшая в себя множество современных веяний, ... впитала это совершенно органично, не превратившись в сколок чего-то знакомого, не стала ничьим повторением». Свой собственный стиль. Своя интонация, своя инверсия, свой подход к материалу. Сам же писатель определяет свою работу, как и прежде: почти реалистическая проза.

Фантастическое в творчестве автора

Профильными для Фантлаба являются опубликованные в сборнике «Начало хороших времен» две повести. «Угар», в которой провинциальный городок подвергается нашествию восставших из гроба мертвецов, — написан в редком для советской прозы жанре «ужасов». Другая повесть «Жизнь Губана», в которой появление среди людей особой их разновидности — потомков инопланетян (homo astras) — приводит к конфликтам и преследованию «инородцев», — представляет собой явную сатиру на антисемитизм. Различают чужих не по их способности летать и читать мысли, а по внешнему признаку, выпуклой верхней губе. «Жизнь Губана» написана в 1977 году, но опубликована только в 1989 году.

О ирреальной составляющей в творчестве автора писали так:

Павел Кузьменко: В мире Ильи Крупника всё довольно похоже на платоновские интерьеры и пейзажи. Маленькие, усталые провинциальные люди — бедные инженеры, тихие сумасшедшие изобретатели, спившиеся журналисты, непризнанные художники, осиротевшие дети. Среди них вполне естественно фигурируют ожившие покойники, инопланетяне. Никакой мистики и фантастики, обычные российские фантасмагории.

Элла Брагинская: У Ильи Крупника очень часто реальное перетекает в ирреальное. Только вопрос, где реальное, а где нереальное у этого писателя, который стремится найти шифры и прочтение человеческого бытия.

Эльвина Мороз (журнал «Знамя», 2004 №12): ...только теперь, когда Крупник стал более или менее регулярно печататься (в основном в журнале «Дружба народов», премией которого был отмечен, и в «Звезде»), когда изменилось само время и литературная ситуация, Крупника стали читать широко. Хотя по-прежнему его авторская манера, его стиль вызывают споры, а порой и недопонимание. Не зря же родилось определение — “Эта странная проза”.

Эльвина Мороз (журнал «Знамя», 2016 №3): Герои Крупника — обыкновенные (простые, но непростые) люди, чаще провинциальная интеллигенция, размышляющая, сочиняющая теории мироздания, бывает — абсурдные; думающая о будущем и прошлом. Эти люди наивны и правдивы, у них есть совесть. Среди них немало чудаков и мудрецов. Один из них, к примеру, говорит, что жизнь — как струна. Пока ты ищешь, мыслишь, действуешь, — натягивается. А как ослабнет… Другой, не без подтекста, рассказывает о роскошных деревьях с густой листвой. А щелкнешь пальцем — и дерево падает. Одна из таких мыслей, кажется, наиболее близка автору: «Все, что искреннее, не исчезает», и это главный закон жизни. Называется он «Закон сохранения искренних чувств».

©borch для fantlab.ru (компиляция по материалам сети)