Призраки Страны Восходящего Солнца

История любого народа содержит в своих пластах и недрах мифологическую составляющую. Не помню, что там было у древних-древних египтян, но зато без напоминаний вспоминаются легенды и мифы Древней Греции и чуть менее Древнего Рима — это если заглянуть в самые глубины человеческого существования. И другие народы и культуры нашей маленькой, но такой суетной планетки тоже бережно хранят легенды и мифы своего народа. Часть этих мифов и легенд благодаря собирателям такого изустного народного творчества, обретают своё бессмертие уже в виде книг, а какая-то часть, к сожалению, постепенно забывается и растворяется в туманной мгле времён…

На домашней полке стоит некоторое количество книг сказок разных народов, с другими то и дело знакомлюсь посредством библиотеки. Какие-то нравятся больше, другие чуть менее интересны, однако в целом интерес к такого рода народной культуре сохраняется вот уже более шести десятков лет.

И к своему стыду могу констатировать, что как раз с японскими легендами и мифами знаком мало — разве что с несколькими, но и то в переложении современных нам авторов (кто ж ещё не написал и/или не спел про кицуне!) И потому вот этот коротенький сборник в этом смысле был куда как интересен.

Но интересность книги состояла не только в новизне материала, интересны были и многие сюжеты этих коротеньких «страшных» рассказиков. Хотя вот читаешь очередной рассказ о встрече человека с миром потусторонним или таинственным и понимаешь, что в общем-то многие сюжеты легенд самых разных народов пересекаются и имеют в своей основе примерно один и тот же сюжет — встреча человека с миром инфернальным, с существами или сущностями из нематериальных слоёв мироздания, с глубинными проявлениями человеческой психики как в формате сознания, так и в его бессознательной и подсознательной части.

Верить или не верить всяким такого рода происшествиям — это уже дело слушателя и читателя. Конечно, в наше время мы всё чаще воспринимаем такие истории просто как часть старинного изустного творчества людей. Однако то и дело возникают новые версии случившихся уже в наши времена встреч с таинственным и необъяснимым...

Хорошая книга, качественная. К тому же помимо чисто волшебной своей составляющей (обычно такого рода истории классифицируются как волшебные сказки) книга дополнена несколькими чисто реалистическими и бытовыми рассказиками и эссе, и завершается уже подборкой о бабочках, муравьях — всё это разнообразие делает книгу более интересной в плане возможности переключения с одного содержания на другое. В общем, интересно и познавательно.

Документальный отчет о восхождении на священную для яаонцев гору Фудзи, которое Хирн совершил в компании двух проводников-гориков. И это вовсе не простое паломничество.

Эссе о синтоизме как религии, о божествах и их храмах. От архитектурных особенностей их устройства до проведения обрядов, служб, ритуальных приношений. И замечательно поэтичное завершение, в котором автор отождествляет себя с одним из синтоистских богов.

Эссе посвященное саду камней — совершенно неизвестному в пору его написания европейцам явлению. Особенности устройства, эстетика, философия, много интересных примеров встреч с садами камней из личной практики рассказчика.

Нонфикшн от Лавкадии Хирна, серьезное исследование феномена непоколебимой веры китайцев и японцев в лис-оборотней. Самое интересное и глубокое исследование предмета. с каким мне приходилось встречаться, со множеством иллюстрирующих историй. Достаточно академичное по стилю, чтобы выдержать проверку на научную достоверность, но одновременно захватывающе интересное и поэтичное.

Воспитанный при дворе сирота стал доверенным посланником князя дадзё,был отправлен с поручением зимой и едва не замерз в горах насмерть. Но к счастью встретил хижину, где бедные старики обогрели его и приветили, а их прелестная юная дочь оказалась еще и замечательной умницей, отвечала на его стихи стихами и вообще держалась так. словно выросла во дворце. Молодой самурай попросил у стариков ее руки, но те сказали, что дарят (!) ему дочь, все равно им недолго жить, а они надеются, что он будет к ней добр. На самом деле, жениться без соизволения сюзерена было серьезным проступком,

А это грустная история. Некий молодой самурай, утратив господина и обеднев, оставил свой край в поисках лучшей доли, разведясь с женой, женщиной доброй и любящей, нанялся на службу в чужих краях, женился на богатой невесте, шли годы, он жил в достатке и уважении, но то и дело вспоминал оставленную жену. И когда овдовел, пустился в свои прежние места.

Это такое японское «Морозко»+«Джек-бобовое зерно». Жила была одинокая веселая женщина, и готовя как-то клецку из рисовой муки, она выронила лакомство. скользкая клецка провалилась в дыру в земляном полу, куда хозяйка за ней сунула руку а следом и вся провалилась (ну да, еще немного «Алиса»). В подземной стране она встретила покровителя путников Дзидзо, тот сказал, что клецка ускакала вон в том направлении, но сильно не советовал преследовать ее, поскольку там живет людоед они. Однако женщина была не то слишком смелой, не то безрассудной, она проигнорировала совет, была схвачена они, но не съедена, а взята

В одном селении построили храм и собирали медь на отливку колокола, все жертвовали медные вещи, отдала и одна бедная женщина свое единственное сокровище — медное зеркало. А отдав, затосковала по нему, эта вещь передавалась по наследству женщинами ее семьи многие поколения. И когда пришла пора отливки колокола, зеркало не расплавилось.

Самурай Такэцура который верно служил своему господину, после его смерти сделался монахом и принял имя Кайрё. Он бесстрашно шел проповедовать в самые опасные места, и как-то раз остановился на ночлег в хижине дровосека, где уже нашли приют четыре странника. Монах-самурай припозднился, читая сутры на ночь, а когда вышел перед сном напиться воды из каморки, где ему постелили, увидел пять обезглавленных тел. Сначала он подумал о злодействе, но скоро понял, что крови на месте срезов нет, значит это демоны рокуро (помните, в «Унесенных призраками» три головы, что скакали в покоях Юбабы?)

Написано в строгом соответствии и в духе с японскими сказками и легендами. Атмосферно, интересно и моментами даже заметна незамысловатая жуть — автору удалось передать те специфичные нотки японских страшилок, которые к концу века эволюционируют в японский хоррор вроде «Звонка» и манги Дзюнди Ито. Страшнее они европейских ужасов или нет — вопрос спорный, но как минимум серьёзные отличия заметны и почитать стоит хотя бы ради разнообразия.

«С одной стороны дороги глубокий широкий обрыв с крутым подъёмом, который вверху кончается садом. С другой стороны дороги раскинулись высокие стены дворца.» Этот непредставимый пейзаж с «глубоким» обрывом, «вверху» кончающимся садом должен дать читателю представление о месте, где происходят страшные вещи. Но не даёт. Больше того — прохожему кажется, что рыдающая, «сидя на корточках у откоса», женщина «хочет лишить себя жизни, броситься в воду». В какую воду? Где там вода, если обрыв (глубокий, если смотреть на дорогу сверху) имеет крутой подъём к расположенному на его вершине саду?

Кто здесь проявил чудеса профессионализма — автор или переводчик? Вопрос риторический.

В сухом остатке здесь мы получили не только плохо написанную, но и совсем нестрашную страшилку. Нестрашную из-за примитивности поведения то ли демонов, то ли людей, пожелавших напугать неравнодушного человека.

Все недостатки этого издания перекрываются высочайшего качества иллюстрациями, где что ни мужчина, то урод, а что ни женщина, то уродина. Ну, ладно, там, самураи, лица которых явно сделаны такими с большой долей юмора, но женщины-то и девушки-японки красавицы через одну! Вероятно, таков японский идеал женской красоты, бесконечно далёкий от европейского. Как хорошо, что внешность японок настолько далека от идеала!

«A Dead Love» Лафкадио Хирна, рассказ 1880 года, интригующе повествующий о могуществе безответной страсти, не дающей умереть из-за любви к обожаемой женской особе, что позволило даже преобразоваться необычным образом, по стилю, мрачной атмосфере и красочной ёмкости описаний тождественен некоторым произведениям Кларка Эштона Смита и его современного последователя Джона Гэйла (https://fantlab.ru/forum/forum14page1/topic10615page1)

Также существует более поздняя его вариация — авторский рассказ «L'Amour après la Mort» (Любовь после смерти) 1884 года.

Сам по себе рассказ Лафкадио Хирна «L'Amour après la Mort» (Любовь после смерти) 1884 года неплох и достаточно интересен, с красочно-образным языком и мастерским накалом любовной страсти при умело компактном объёме. Но... по сути это всего лишь вариация более раннего авторского произведения — рассказа 1880 года с англоязычным названием «A Dead Love».

У нас срезали колокола, чтобы отлить пушки, а в этом рассказе просят принести бронзовые зеркала, чтобы сделать церковный колокол. А зеркало ведь не просто безделушка, а вещь, способная, если не перенять душу или показать ее в отражении, то по крайней мере быть настолько связанной с душой владелицы, что даже не смогло расплавиться для колокола.

Как ни странно, больше всего запомнилось из рассказа те горы бронзовых зеркал, из которых так и не сделали колокола.

Прежде чем читать этот рассказ, настоятельно рекомендую ознакомиться с его наиболее полной и более красивой версией https://fantlab.ru/work185676.

Разницу можно понять на примере «японская кухня руками европейца», Аркадий Натанович Стругацкий в процесс перевода вложил не только душу, но и осознание того, что переводит не просто текст, а мудрость из одной культуры и реальности в совершенно другую. Это как пересадить бонсай в другую почву, очень сложный, рискованный и ответственный поступок.

Наверняка вы видели фотографии и видеозаписи экстремалов покоряющих вершины гор и небоскрёбы, лично у меня некоторые из них вызывают холод в ногах. У автора и конечно же переводчика, удалось это передать в книге. Больше ни слова 8)

Учитывая, что с момента первого выхода сборника Лафкадио Хирна «Kwaidan: Stories and Studies of Strange Things» на русском языке прошло более ста лет, а за последние пару десятилетий его издавали, пусть и относительно небольшими тиражами, раз пять, с ним наверняка знакомо множество людей, интересующихся японской культурой. Знаком оказался и я, с удивлением узнав в приобретённой под самый занавес прошлого года книжечке небольшого формата, выпущенной издательством «Центрполиграф», те самые истории, которыми зачитывался лет пятнадцать назад в книге «Японские квайданы. Рассказы о призраках и сверхъестественных явлениях» (Минск, «Современный литератор», 2002 год).

При этом, справедливости ради, нельзя не отметить: даже если вы никогда не читали Хирна, но хорошо знакомы с японским фольклором, вы тоже вряд ли найдёте для себя в этом сборнике что-то новое — он представляет собой пересказы традиционных фольклорных китайских и японских сюжетов. Однако, не стоит забывать, что Лафкадио Хирн старался популяризировать японские предания именно для западного, американского и европейского, читателя, поэтому, возможно, имеет смысл начать знакомство с таинственным и не всегда понятным миром японских преданий о чудесах и призраках именно с данного сборника, и только потом уже переходить к более аутентичному, неадаптированному материалу.

Далее позвольте небольшое отступление, без которого довольно сложно объяснить, чем так хорош этот сборник.

Большинство произведений, вошедших в сборник, относятся к жанру «кайдана», или «повествований о необычайном», который сформировался в Японии в позднее Средневековье, к началу XVII века (эпоха Эдо), на основе различных традиционных фольклорных «историй о сверхъестественном», героями которых становились, наряду с людьми, различные сверхъестественные существа и таинственные, необъяснимые явления. Не вдаваясь в подробности развития данного литературного жанра (в сети, при желании, можно найти множество статей на эту тему различной степени научности), замечу, что к началу XX века, в эпоху Мэйдзи, характеризовавшейся проникновением в Японию западной культуры, жанр кайдана начал выходить из моды.

Именно в это время в Японию прибыл Лафкадио Хирн, сыгравший не последнюю роль в новом витке популярности жанра. По словам кандидата филологических наук, председателя правления Общества «Россия — Япония» Г.Б.Дуткиной, «любопытно, что выразителем новых веяний стал не японец, а натурализовавшийся в Японии американский журналист Лафкадио Хирн. Приехав в Японию в 1890 году как корреспондент, он женился на японке и принял не только японское подданство, но и японское имя жены, став Якумо Кондзуми. <...> Вместе с японским именем Хирн, видимо, воспринял и японский менталитет, так как его новеллы представляют почти традиционную обработку старинных японских легенд и преданий и китайских сюжетов. В сборнике Хирна присутствуют все три типа японского кайдана — фольклорный, буддийский и китайский, а также есть элементы юмэгатари (литературы снов)».

Далее, отходя от стилистики научных работ, расскажу немного о том, чем понравился этот сборник лично мне.

Прежде всего, это — Япония. Загадочная, странная, таинственная, местами живущая по совершенно иной, не понятной европейцу, американцу или русскому логике, но ВСЕГДА узнаваемая. Здесь сакура цветёт в определённый день года не просто так, а утки-мандаринки мстят своим обидчикам. Заснувший мужчина становится на время муравьиным королём, а буддийский монах расхаживает по дорогам страны с отрубленной головой демона, вцепившейся зубами в его рукав. Привидения и потусторонние сущности активно вмешиваются в жизнь людей и мстят живым за свои обиды и унижения, а слепого музыканта водят играть концерты для погибших много столетий назад воинов, что предпочли смерть поражению. Ну и куда же без благородных самураев, способных силой духа превзойти даже мстительных призраков!

И всё это — с невероятной любовью к родной стране и её природе, которую прекрасно передал искренне полюбивший Японию Хирн-Кондзуми, так и не нашедший себя в западной цивилизации. Недаром в одной из самых красивых и лирических новелл сборника, по-визионерски утончённой и образной «Hōrai», есть следующие строки:

«Увы, злые ветра, поднимаясь на Западе, долетают до Хорая, и волшебный призрачный воздух рассеивается под их натиском. От него ныне остались лишь обрывки, подобные белым лоскутам облаков на пейзажах японских художников. Под клочьями зачарованного тумана ещё можно найти Хорай, но не везде...

Не забывайте о том, что Хорай ещё называют Синкиро, то бишь мираж — неуловимое видение. Мираж постепенно рассеется и никогда уже не появится в картинах, поэмах и снах...»

Именно таким миражом, неуловимым видением стала для Хирна Япония, изучению истории, культуры, традиций и фольклорно-мифологических представлений которой он и посвятил последние годы своей жизни, попутно знакомя с ними западную цивилизацию. На мой взгляд, получилось у него — просто великолепно!

Подводя итоги: несмотря на то, что сюжеты большинства историй, вошедших в данный сборник были мне прекрасно известны, получил от прочтения сборника массу удовольствия. Не в последнюю очередь — благодаря отличным переводам О.А.Павловской. Могу рекомендовать этот сборник как поклонникам японского фольклора, так и всем, кто пока не знаком с этим богатейшим пластом традиционной японской культуры. Искренне надеюсь, что издательство «Центрполиграф» издаст ещё пару-тройку сборников этого замечательного автора, потому как издание, несмотря на карманный формат, получилось весьма достойным — неплохое оформления, твёрдая красочная обложка, необходимое для лучшего понимания предисловие Оскара Льюиса...

Одним словом — не раздумывая рекомендую. Вполне можно потратить пару вечеров на знакомство с творчеством Хирна.

P.S. Отдельной изюминкой издания 2017 года от «Центрполиграфа» являются переведённые в полном объёме «Этюды о насекомых». В уже упоминаемые издания 90-х и нулевых они либо включались в сокращённом виде, либо не входили вообще. (К сожалению, ничего не могу сказать о дореволюционных переводах сборника и более свежих уважаемого А.Танасейчука — не читал.) «Бабочки» посвящены некоторым аспектам восприятия образа этих насекомых японцами и содержат неплохую подборку хокку по данной тематике. «Москиты» — пронзительная история о том, что не всегда прогресс и научные открытия является благом, если при этом пострадают многовековые традиции и природа. И, наконец, совершенно крышесносящие «Муравьи», в которых Хирн не только рассказывает об устройстве муравейников, как представляли их на рубеже XIX-XX веков, но и строит смелые прогнозы об эволюции Человечества. Спойлерить не стану, но ознакомится любителям ретро-фантастики рекомендую однозначно — очень уж любопытные и неожиданные высказываются автором мысли, вроде: «Человечество сумеет приблизится к установлению равновесия в обществе, к социальной гармонии, но так и не достигнет идеала — до тех пор, пока не будет найдено решение экономических проблем, не уступающее по эффективности тому, что придумали социальные насекомые, избавившиеся от этих проблем за счёт устранения сексуального влечения». Ну, и так далее...

Совершенно не ожидал от Лафкадио Хирна подобных мысленных конструкций! Сумел, проще говоря, удивить не только рассказами о призраках и чудесах, но и своими рассуждениями о будущем Человечества...

Несмотря на маленький размер (точнее, именно благодаря этому) в рассказе изложена очень важная идея чань-буддизма.

Сюжет повествует о том, как на пути из Индии в Китай некий буддистский монах подвергся искушению эротическими соблазнами. И, утратив способность к медитации, то есть сосредоточению и устойчивости сознания, стал впадать в сон, в котором его преследовали чувственные видéния. Для того, чтобы побороть наваждение, он отсек себе веки, дабы более не смыкать глаз и не терять покоя сознания. Эти веки чудесным образом преобразились в чайные кусты. Так Китай обрел один из самых ярких элементов своей культуры.

Хотя Лафкадио Хирн не называет имя этого монаха, в нем несложно распознать знаменитого Бодхидхарму — легендарного основателя Чань. А в рассказе представлена та идея этого Учения, что нельзя бороться с искушениями, закрыв глаза. Просветление сознания возможно только через ясность взора, обращенного и внутрь, и вовне (в буддизме Просветление не проводит между этим разницы).

Короткий и очень красивый рассказ. В первой части Лафкадио Хирн воспевает фарфор как один из важнейших видов китайского искусства; очень интересно познакомиться с названиями сортов фарфора и их изящными поэтическими характеристиками. Во второй части — повествует волшебную историю о самом великом мастере фарфора, который по указу Императора Шихуанди создал, принеся себя в жертву, вазу, которая воспринималась как живая, со своей (т.е. доставшейся от мастера) душой.

В строгом смысле это не самостоятельный рассказ, а скорее перевод Хирном на английский рассказа Акинари Уэды «Перевоплощение во сне». Лучше, конечно, смотреть первоисточник.

Прекрасный рассказ, напоминающий «Как был спасён Вань Фу» Маргерит Юрсенар. Только там всё проникнуто неизбывной элегичностью, здесь же, на мой взгляд, господствует ядовитейший сарказм по адресу сильных мира сего, которые не способны ценить искусство как таковое, но хотят им безраздельно владеть. Поэтому старый Кодзи, являющийся постоянно как чёрт из табакерки, откровенно над ними издевается.

Тот случай, когда можно сравнить два произведения, написанные на один сюжет принципиально разными писателями — европейцем (в широком смысле) Лафкадио Хирном и японцем Акинари Уэдой («Встреча в праздник хризантем» из сборника «Угэцу-моногатари» (1768)). Надо сказать, что Уэда однозначно выигрывает. В его шедевре герои прописаны гораздо чётче, рельефнее, выглядят как живые люди. Им реально сопереживаешь. Хирн, к сожалению, опускает всю трогательную предысторию названых братьев и сосредотачивается только на роковом финале. Поэтому его Хасебе — всего лишь мститель, в то время как у Уэды он — вершитель справедливости.

Очень поэтичная история, в которой любовь и искусство преодолевают время. Написано нарочито цветистым, пышным языком, в этом смысле «китайские» опыты Хирна, конечно, отличаются от «японских». Кто-то, возможно, сочтёт эту красивость недостатком, но не я.

Внешне непритязательный, бесхитростный рассказ, маскирующийся под незначительную зарисовку, и только в самом конце — потрясающая деталь, опять-таки не всем заметная, которая заставляет глубоко задуматься,

Прочел сборн. Лафкадио Хирна «Сакура шестнадцатого дня», изд. в Престиж бук, серия Ретро БПНФ.

По содержанию — это сборник рассказов о разных странных случаях — о призраках и демонах, рассказов, стилизованных под японские (частично китайские) мифы. Рассказы написаны мягко, если можно так выразиться и хотя в иных случаях рассказывается о жестоких и жутких вещах (например. обезглавливание, убийство младенцев и проч.), но содержание отнюдь не пугает и книгу можно спокойно читать даже сильно впечатлительным натурам, и даже в одиночестве и ночью. :-). Хирну, прожившему продолжительное время в Японии и даже ставшим её подданным, в значительной мере удалось проникновение в иную культурную среду, что позволило ему так удивительно поэтично рассказать о бытовавших японских сказках и преданиях, а также попутно рассказать и о реалиях современной ему Японии.

Так же мягок и лиричен ( да, вот так!) перевод книги А. Танасейчука, что делает чтение в высшей степени комфортным, работа выполнена на большом профессиональном уровне.

Внутреннее оформление и форзацы выполнены художницей А.Слонь, иллюстрации хорошо гармонируют с содержанием новелл Хирна. Хотя «детальной японизации» в иллюстрациях нет, но некая усредненная, но безусловная принадлежность к загадочным культурам Японии и Китая, несомненно, присутствует. А наличие нескольких цветных (что весьма не характерно для ретро БПНФ) иллюстраций в тексте вообще очень украшает книгу. Словом. и текст и иллюстрации полностью соответствуют друг другу, порождая именно ту самую гармонию книги.

Замеченные явные огрехи — это чехарда с инициалами переводчика А.Танасейчука.

И еще. К сожалению, переплет несколько подкачал: темное тиснение и рисунок на на темном фоне практически не просматриваются. А вот сама фактура материала переплета — необычна и очень приятна.

И тем не менее, несмотря на эти досадные упущения, книжка получилась.

Хотя следует сказать, что Хирн Л — не мой автор, и присутствие такой книги в серии Ретро БПНФ мне представляется спорным. Но, с другой стороны, приятное иллюстративное оформление, а также высокий общий литературный уровень издания примиряют меня с вхождением данного «куриоза» в серию Ретро БПНФ -библиотеку приключений и научной фантастики. Как говорится, всем причастным — спасибо!

Учебник весьма своеобразной прикладной психологии и искусства обращения с потенциально мстительными духами от мудрого японского самурая.

Герой вынужден был казнить преступника, но как избежать мести призрака, которая, по мнению многих неизбежна.

В этом коротком, но емком рассказе Хирна нам все объяснят — на пальцах, камнях и крови

Красивая и очень печальная история о лебединой верности (если перевести на русский).

В короткой притче нашлось место для многого. Хирн очень хороший стилизатор, и его рассказы можно принять за народные сказки и легенды

Достаточно интересная сказка о музыканте и призраках, а также о небрежном послушнике.

Видел несколько фильмов, в которых использовался сюжет этой истории, но все равно читать было интересно.

Достаточно мрачный антураж — место страшной битвы, кладбище, слепой сказитель и т.д.

Очень симпатичная стилизация под кайдан/квайдан — японские классические «ужастики» — от ирландца-япониста.

Детальки текста не представляют ничего особенного — сказка о младшем сыне, демон-оборотень, настолько сильный, что изгнал монахов из обители, оживающие изображения, нарисованные талантливой рукой, но в целом — очень симпатично, атмосферно и настолько аутенично (если не обращать внимание на некоторые неточности перевода), что — выйди рассказ под японским псевдонимом автора Коидзуми Якумо — я была бы уверена, что автор — японец.

Простая фольклорная история о необычном вампире (японская трактовка отличается от европейской).

Рассказ похож на страшилки, которые рассказывают у костра.