Если кто помнит, летом меня потянуло на восточные мотивы и я тогда еще повесилась на рубуксе на предмет кто посоветует восточного фэнтези. Вот тогда г-н Ирвин у меня и оказался в отложенном к прочтению. Т.е. я его по диагонали просмотрела на либрусеке, сочла стиль приемлемым и решила попробовать опосля.
Нет, еще я посмотрела отзывы, в которых указанную книжку всячески обзывали порнографией не очень высокого пошибу. Но а – нас порнушкой не напугать, б – Лорел Гамильтон тоже так обзывают, а на самом деле – максимум жесткая эротика. Однако же, на сей раз рецензенты оказались правы.
Вообще у меня сейчас не рецензия получится, а манифест относительно литературных приемов в целом и порнографии в частности. Собственно, я отношусь к ней почти как к любому литературному направлению – главное ведь не способ, а результат. Если автор считает целесообразным проиллюстрировать мысль путем описания фрикций, а не гиперпространственных прыжков, или там крутизны попаданцев, то это его право. А если он это еще и неплохо умеет делать – так я еще и прочту.
Долго вспоминала удачный пример подобного произведения, ничерта не вспомнила и полезла в фильтры фантлаба. Ну негусто, да. Гамильтон и Баркер. Правда, мне книги последнего вовсе не кажется эротическими, ну да ладно. Но! Еще была Плоть Фармера — вот истинный пример использования жесткого натурализма как литературного приема – матриархальное будущее, в которое возвращаются относительно современные космонавты. Ну и начинается… Между прочим, довольно сильная психологическая вещь про влияние гормонов на жисть в том смысле, что хорошая жена делает мужа счастливым, а плохая – философом. И концовка реально сильная, почти рассказная, довольно неожиданная и таки философская.
К сожалению, подобных примеров больше вспомнить не могу, а Ирвин так и вовсе обосра неудачную книгу написал. И фиг бы с ним, что секс там не служит для оформления ни мысли, ни сюжета – вполне возможно, что автор планировал наоборот, просто не получилось у него. Но вот испортить постельные сцены надо уметь. Я прочла две, потом пришла к выводу, что третья может сделать меня фригидной и бросила это гиблое дело. Некрасиво и неинтересно. И хрен бы с ним, чтоб противно – человеческая психология, в том числе и дамская, штука странная и может переться черт-те-от чего. Но именно никак. Как если бы перед поеданием отбивных человека заставить посетить бойню. Можно, но бессмысленно. Есть он их, скорей всего, не перестанет, но удовольствие испортит.
Притом дело очевидно не в моем ханжестве – раз уж я честно признаюсь, что меня прет Гамильтон. А чего? Красиво, эротично, нервы приятно щекочет, экшн опять же. Я ее специально даже читала перед родами – если кто не знает, чтоб начались роды, должен выделиться гормон окситоцин, который также выделяется в процессе сексуального возбуждения. Правда, Гамильтон не проперла, но четыре киношки, принесенных в роддом вкупе с мелким лэптопом, вполне себе ускорили появление Софочки на свет – ну в случае, если просто не совпало. Так что меня трудно пристыдить, удивить, призвать к романтике и прочая, и прочая. Просто даже как порно книга отвратительная.
Прочла четверть (по страницам не скажу, потому что читала ж с телефона), но фэнтези не обнаружила, кстати. Вообще ничего фантастического. Сидят в закрытой части дворца восточные принцы и ждут, чтоб их или прибили или посадили на престол. Пока сидят, понятно о чем думают и чем занимаются. Ну и ладно бы, но описание никакое – я говорила. Дальше ГГ вроде как ведут царствовать и для проверки, так сказать, мужественности, отправляют на ночь к барышне. На самом деле с такой канвы можно бы конфетку сделать, а получилась блевотина.
Оценки.
1. Мир, кстати, мог бы быть недурен – вообще идея изоляции даже не в условиях робинзонады дает довольно много простора для различных психологических приемов. В смысле – литературных, но для дерганья читателей за ниточки.
Для примера можно вспомнить школу гладиаторов в Булычевском Любимце. Тоже толпа запертых мужиков, между прочим. Но мы имеем социальную конкуренцию, становление персонажа, просто интересный эмпатические моменты для задавания себе вопросов из ряда: «А как бы поступил я?». Естественно, все эти прием были автором проигнорированы. Два – и то за мои размышления о неописанном мире за дверями и за теоретическую возможность что-то с этим миром сделать.
2. Читабельность нареканий не вызывает, но я всегда говорила, что она должна быть не неплохой, а гениальной, если это все, что есть в произведении. Ну или остальные моменты хотя бы не должны вызывать отвращения и/или откровенной скуки. Но она не гениальна. Семь.
3. Интрига была в том, что, может, ГГ дорвется до баб и дальше будет если не интересно, то хотя бы пикантно. Вот тут вспомнился анекдот, про отсутствие в мире языка, в котором два утверждения рождают отрицание – да конечно! С бабами у героя все еще хуже, чем с мужиками, да и вообще у него со всем совсем плохо. :)))) Кукишем, короче, обернулось первое мое ожидание сюжетного поворота, но я его все-таки ждала, так что пусть будет два.
4. Герои, а точнее, один герой – главный – просто невозможны. Нет, там еще пара человек присутствует, иначе вся эротика свелась бы к онанизму, но, может, так было бы и лучше. Какие-то недоделанные непонятные китайские пупсики – один.
5. Идея не обнаружена и вроде даже не планировалась. Один.
6. Душевности тоже нет, или даже можно обозвать ее отрицательной величиной. Один.
7. Погружение, может, на единицу, и то из-за моих личных ожиданий чего-то в духе Тысячи и одной ночи — ведь тоже эротика, в конце концов.
Синопсис.
Дальше пыталась читать Стайна, но у поэта в моем лице сильно чувствительная душа и она этого сборника американской подростковой культуры не вынесла. Ну и несчастного Сальваторе залила на телефон, чтоб добить уже – чего ему мучиться?
2010-01-13