Очень простое, какое обычно пишут десятилетние мальчики.
«Привет. Я Кертис Киппле. Мне десять лет. Я люблю играть в американский футбол с папой. И видеоигры!».
И обратный адрес, само собой.
Только отправил Кертис это письмо не очень обычным способом – запечатал в бутылку и отдал знакомому рыбаку. Наверное, тот был краснолицый, с узловатыми жилистыми руками и лицо его было обветренным, в резких морщинах, какие оставляет соленый ветер и морское солнце. А может, это быть тихий пенсионер – психоаналитик на пенсии или какой-нибудь итальянский мафиози, ушедший на покой. Неважно.
А важно, что он, этот рыбак, отправился в район Внешних отмелей — это длинная полоса узких песчаных остров, которая начинается в штате Северная Каролина и тянется вдоль восточного побережья США километров на триста. Рыбак вышел в море на свое лодке или яхте или джонке и зашвырнул бутылку прямиком в Гольфстрим.
Интересно, какая это была бутылка? Винная? Из-под пепси? А может быть, из-под шампанского?
Винная. На самом деле Кертис взял винную бутылку. Классическая форма, удобное длинное горлышко, крошащаяся пробка и тонкий аромат хорошего портвейна (что немаловажно, вы потом поймете). Полагаю, ее одолжил ему учитель, в учебных целях.
Вообще, если честно, Кертис не сам придумал отправить письмо в бутылке. Это была идея его учителя географии, Криса Альбрехта. Надо сказать, Крис Альбрехт целый месяц уговаривал свой класс написать эти письма и, наконец, уже отправить их по адресу. То есть без адреса, городу и миру, набережным и рифам. Ну, вы понимаете.
Упрямые десятилетки вели себя как упрямые десятилетки. Так что когда мистер Альбрехт наконец закончил учебный проект и облегченно поставил галочку – «Мировой океан успешно засорен», он и не предполагал, что когда-то эти бутылки где-то всплывут – уж простите за неуклюжий каламбур.
Кто же знал, что бутылка проболтается в Атлантическом океане десять месяцев и одолеет свыше четырех тысяч километров! Ведь сколько раз ее могло разбить о борт танкера или сухогруза. Выбросить на мель. Пробка могла раскрошиться и бутылка бы утонула. Наконец, письмо Кертиса Киппле могла постичь участь Ионы, проглоченного, как известно, крупным морским млекопитающим. Необязательно китом, тюлени, например, жрут что ни попадя.
Ан нет.
Тут стоит сделать небольшое отступление.
Говорят, что название этих островов происходит от устаревшего португальского слова «azures». Буквально это означает «голубые» (и сильно смахивает на русское «лазурь»). Так что мы могли бы назвать их Лазурными островами. Но в официальной географии их все же называют Азорскими. Острова эти примечательны многим. Например, тут по ошибке арестовали Колумба, когда он, утомленный трудом первооткрывателя, возвращался в Европу. Предположительно в IX веке здесь высаживались викинги. А в 1907 году пару островов могла (но не купила) Российская империя. А жаль. Была бы хорошая альтернатива Крыму и Сочи.
Но для нашей истории важно, что один из центральной группы остров называется Терсейра. Именно там, на этой Терсейре одним ноябрьским утром проснулась рыбачка Анна Понте. Довольно рано, как она потом указывала (зачем-то). И. как водится у азорских рыбачек, вышла в море со своими братьями и отцом, чтобы наловить морепродуктов.
То есть так и написано в оригинале – seafood. Дары моря. Крабы, лангусты, мидии, омары, гребешок, устрицы, ропаны и прочие двустворчатые. Все, кроме рыбы.
Вытягивает, значит, рыбачка Понте как-то в мае…пардон, в ноябре, сеть, а там бутылка. Винная. Классическая форма, удобное длинное горлышко, крошащаяся пробка и тонкий аромат хорошего портвейна – ну вы понимаете. Наверное, тут ее португальская кровь сыграла, и Анна не отправила посторонний предмет, засоряющий сети, отточенным движением за борт – обратно в царство старика Нептуна.
Поняв, что внутри болтается какая-то записка, Анна привезла ее домой, распечатала, и прочла незамысловатое послание Кертиса Киппле. Неизвестно, испытала ли сеньора Понте катарсис, но удивилась точно.
В тот же день она написала письмо на английском и португальском по адресу школы. Учитывая, что между Азорами и Нью-Йорком разница по времени в четыре часа, вполне может быть, что географ Крис Альбрехт прочел его в тот же день. А на следующий показал Кертису Криппли.
Учитель говорит, что парень плакал.
Еще бы – это вам не в Фейсбуке сообщения строчить, его, считай, сам бог географии перстом коснулся. Семья Киппле и его учитель теперь намерены продолжать переписку с Анной Понте, а одноклассники Кертиса подмели, наверное, все пустые бутылки в районе.