Сегодня — «Пиковая дама» 1978 года в иллюстрациях Дементия Шмаринова, маститого советского художника. Вот экземпляр из моей коллекции и библиографическое описание из каталога-справочника.
Добавление к библиографии. Тираж 50.000 экз. Цена 70 коп. «Улучшенное» издание.
Эта «Пиковая дама» составляет неформальный комплект с «Повестями Белкина» в иллюстрациях того же художника. Чёрное и белое.
На лицевой стороне переплёта обеих книг — только автор (и то, если знать, чья это подпись), а названий нет. Название — на корешке (притом одинокое, без имени автора).
Обычно, это означало, что у книги должна быть суперобложка. Но в этом случае супера не было. Было бы эффектно одну суперобложку на два тома сделать (существовала такая практика для миниатюрных изданий) — может, и были такие задумки, но книги вышли не одновременно, а с интервалом через год.
Если «Повести Белкина» Шмаринов проиллюстрировал ещё в конце 1940-х гг., то «Пиковая дама» с его иллюстрациями выходила в 1978 году впервые (но никто и не заметил, что между двумя циклами 30 лет). В наши дни выжившая «Детская литература» (в Москве) штампует эти две книги под одной обложкой на тонкой бумаге с очень посредственным качеством.
Художник на Фантлабе, конечно, есть: https://fantlab.ru/art1638. «Пиковая дама» 1978 года тоже на Фантлабе есть: https://fantlab.ru/edition83702. Представлены и современные издания с этими рисунками: «Детской литературы» (https://fantlab.ru/edition85049, https://fantlab.ru/edition83717) и «Издательского дома Мещерякова (https://fantlab.ru/edition207390).
У книги, раз это «улучшенное» издание, имеется авторский макет (то, что в библиографии указывается как «оформление Шмаринова», которое обособляется от собственно «иллюстраций Шмаринова»). И фронтиспис есть, и номера глав на отдельных листах, и картинки к эпиграфам, и концовочки имеются. К первой главе — заставка (к остальным главам нет), страничные иллюстрации со второй по шестую главу (кое-где — две иллюстрации).
Пройдёмся по ключевым моментам.
Это у Шмаринова фронтиспис. Удалась молодая графиня. Портреты героев — конёк Шмаринова (и в «Петре Первом», и, в особенности, в «Войне и мире»). В современных переизданиях этот портрет (подкрашенный, но не думаю, что самим художником) помещают на обложку. Очень эффектно!
Эта сцена у Шмаринова отсутствует.
Эта сцена у Шмаринова тоже отсутствует. Потому что издание для советских детей?
Вот и всё, что касается «Пиковой дамы» в иллюстрациях Шмаринова. Хороший уровень. Но не цепляет.
Ну а теперь послесловие не по теме (спрятал его под кат).
Мне необходимо объясниться по поводу моего отношения к Шмаринову и тому направлению в книжной графике, которую он представляет. Это направление — реализм, техника — чёрно-белые рисунки (в основном, карандаш; не возбраняются белила).
Как человек знакомится с книжной графикой? Детские книжки иллюстрированы почти всегда. Поэтому отношение к иллюстрациям у наших людей формировалось в детстве, причём книжками для малышей (плюс детскими журналами). Советская графика для детей всегда была на высоте. Ребёнок ещё не умеет читать, самостоятельно он может только рассматривать книгу. Книжка с яркими цветными картинками — интересно; книжка с чёрно-белыми иллюстрациями — слишком уныло. Хотя чёрно-белые картинки могла спасти оригинальная графика: карикатурная, абстрактная, какая угодно, только не реалистическая.
С выходом из детсадовского возраста кажется, что такое впечатление забывается. Но потом каждому человеку через много лет предстоит встреча с собственным детством — и чаще всего, это случайно увиденная «та самая» книжка. Для меня лично было большим потрясением понять, что у меня — в мозгу дошколёнка — отпечатались картинки неформалов: Лемкуль, Калачёв, Майофис, Стацинский, Монин и др.
А картинки Иткина, Шмаринова, Дехтерёва и т.п., которые, конечно, попадались каждому ребёнку (их было больше) — не зацепились в памяти вообще. Книжку узнаю, содержание припоминаю — а картинки как будто в первый раз вижу.
Значит, во младенчестве сформировалось отношение ко всей книжной графике. Да уж, советское государство всё держало в своих руках — а его издательская политика была напористой. Художественные редакторы смело навязывали своё мнение потребителям. Эксперименты в книжной графике и тогдашним родителям не нравились, но выбора не было — дефицит надо было брать.
Сейчас могут и не купить. Иногда издательства выпускают книжки с картинками нераскрученных художников — молодых наших или немолодых западных: боже упаси, если это что-то гротескное — мамочки в отзывах заклюют, продажи зарубят. А если предварительно начать обсуждать таких художников — то крики потенциальных покупателей «нэ трэба!» могут вообще поставить крест на затее. И никто из этих взрослых людей не вспомнит, какого же рода картинки нравились им самим в детстве. В результате переиздают Шмаринова.
Поэтому Шмаринов для меня — вроде бы, символ унылости и регресса. Но, с другой стороны, понятно ведь, что любимые «неформалы» не могли бы появиться без отталкивания от него, как и любимые «мирискусники» не смогли появиться без скучных передвижников. И самое главное: Шмаринов тоже родной, и тоже из детства. Когда в школьном возрасте начинают читать полноценные тексты — иллюстрации вроде бы отходят на второй план. А потом начинают ассоциироваться с самим текстом. У меня вот любимый «Пётр Первый» только с иллюстрациями Шмаринова воспринимается. Такого Шмаринова ни на кого не променяю.
Но «Пиковая дама» в мою жизнь вошла без Шмаринова — поэтому разглядываю сейчас его картинки и страдаю, и страдаю... Когда общий уровень очень высокий — некоторые вершины кажутся дном.
Бонус: картинка другого реалиста — Дехтерёва из томика Пушкина, изданного в серии ««Библиотека мировой литературы для детей» (https://fantlab.ru/edition136542). Цветная!
Может, всё же Шмаринов лучше?