Аннотация:
На Землю начали прибывать Хронолиты – монументы из будущего. Все они возвеличивали Куана – некоего будущего правителя. Появление Хронолитов пагубно отразилось на обстановке в мире: мировая экономика рухнула, социальное положение общества стало очень тяжелым, угроза войны становилась все более реальной. Среди молодежи начало образовываться движение куанистов – людей, верящих, что приход Куана изменит мир к лучшему. Но были и те, кто посвятил свою жизнь борьбе с Хронолитами.
Первый Хронолит возник летом 2021 года в Таиланде, вдали от крупных городов, в джунглях провинции Чумпхон. Гигантский монумент выглядел, как гладко отполированный четырехгранный столб с конической вершиной, сделанный из синего и похожего на непрозрачное стекло материала. Всевозможные его исследования — бурение и травление, спектральный и температурный анализ — быстро зашли в тупик. А выбитые на монументе знаки, смесь ломаного мандаринского и упрощенного английского, гласили о завоевании неким Куаном южных земель Таиланда и Малайзии 21 декабря 2041 года, спустя двадцать лет после появления хронолита. Публике вскоре наскучил слишком загадочный и лаконичный обелиск, а ученые тщетно выдвигали гипотезы и гадали, действительно ли монумент прибыл из будущего — или же это чей-то очень хитрый розыгрыш. Однако в 2022 году шутки закончились. Второй Хронолит своим прибытием разрушил Бангкок, погубив множество людей.
В романе "Хронолиты" Роберт Уилсон использовал ту же самую подачу истории, что и спустя несколько лет в принесшей ему известность трилогии "Спин", в которой читатель наблюдал за событиями космического масштаба в зеркале жизни обычного человека. Гигантское — из малого. Общественное — через личное. Научное — в повседневном. Получился своеобразный сплав мейнстримной психологической прозы и гуманитарной НФ в планетарном масштабе. Ключевые сцены, научные дискуссии и социальные перемены нанизываются на нитку неспешных мемуаров Скотта Уордена, программиста, чья жизнь оказалась тесно связана с Хронолитами — прибытие первого в Чумпхон, работа в команде исследователей и участие в рискованном эксперименте, который должен был бы положить конец их прибытиям.
Несмотря на наукоподобные рассуждения героев, фактически Уилсон аккуратно жонглирует отдельными терминами из гипотетических теорий, не погружаясь вглубь математических разделов или физических процессов. Немного выдержек из теории струн и теоремы Минковского, философские рассуждения и метафоры — вот материал, на котором воздвигнуты "Хронолиты". А посвящен роман, если отстраниться от психологической линии Скотта и его жизненных перипетий, наглядной иллюстрации феномена "самосбывающегося пророчества" в формате целой планеты. Причина и следствие закручиваются классическим уроборосом, превращая время в зыбкую череду попыток то ли избежать неизбежного, то ли поиска наилучшего выхода среди худших, ведь при любом раскладе провозглашенных Хронолитами побед Куана уже не отменить.
И здесь Уилсон исподволь предлагает читателю критический взгляд на современное общество. Общество, которое наслаждается благами цивилизации, пребывает в комфорте и пресыщении. Однако стоит появиться некоему символу — например, Куану — как монолит спокойствия стремительно покрывается трещинами сомнений, розни, страха и рассыпается на враждующие осколки. Общество терпит поражение даже не перед идеологией или лозунгом — но всего лишь символом, прообразом неизбежных грядущих перемен. Тем печальнее звучат вроде бы счастливые нотки в финале, когда герой любуется на старт космического зонда. Ведь, чтобы совершить новый рывок в развитии, человеческой цивилизации потребовалась опасная угроза, годы упадка, войн и хаоса. Дорогая цена за шаг вверх по лестнице познания, не так ли? Хотелось бы верить, что существует и другой, менее трагичный путь.
Итог: социально-психологический роман с элементами хронооперы.
Смотрите также:
цитировать
свернуть ветку
. Прочитайте ознакомительный фрагмент, если не зацепит — точно покупать не надо.
Я к нему отношусь, как бесплатному балагану. Просто после трех отведенных пар не всегда есть желание заниматься чем-то осмысленным. А приходится, и отнюдь не чтением художественных книг)