Тема «Любимая поэзия»

Вы здесь: Форумы fantlab.ru > Форум «Другая литература» > Тема «Любимая поэзия»

Любимая поэзия

Страницы: 1 2 3...150 151 152 153 154...244 245 246 🔍 поиск написать сообщение

автор

сообщение

гранд-мастер

5 мая 2007 г. 22:10

цитировать |

Продолжаем одну из самых популярных тем здесь (старая тема).

сообщение модератора
Внимание! Все стихотворения на политическую тематику (независимо от направленности) будут удаляться. За политикой — в ОИ

–––
И когда Александр увидел обширность своих владений, он заплакал, ибо не осталось земель, которые можно покорять..

философ

2 апреля 2017 г. 15:54

цитировать | [ ]

Памяти Евгения Евтушенко. :-(

Идут белые снеги,
как по нитке скользя...
Жить и жить бы на свете,
но, наверно, нельзя.

Чьи-то души бесследно,
растворяясь вдали,
словно белые снеги,
идут в небо с земли.

Идут белые снеги...
И я тоже уйду.
Не печалюсь о смерти
и бессмертья не жду.

я не верую в чудо,
я не снег, не звезда,
и я больше не буду
никогда, никогда.

И я думаю, грешный,
ну, а кем же я был,
что я в жизни поспешной
больше жизни любил?

А любил я Россию
всею кровью, хребтом -
ее реки в разливе
и когда подо льдом,

дух ее пятистенок,
дух ее сосняков,
ее Пушкина, Стеньку
и ее стариков.

Если было несладко,
я не шибко тужил.
Пусть я прожил нескладно,
для России я жил.

И надеждою маюсь,
(полный тайных тревог)
что хоть малую малость
я России помог.

Пусть она позабудет,
про меня без труда,
только пусть она будет,
навсегда, навсегда.

Идут белые снеги,
как во все времена,
как при Пушкине, Стеньке
и как после меня,

Идут снеги большие,
аж до боли светлы,
и мои, и чужие
заметая следы.

Быть бессмертным не в силе,
но надежда моя:
если будет Россия,
значит, буду и я.
1965

–––
У меня было два инсульта. Один в ноябре 2017 года. Второй - год спустя.
Очень трудно писать. Каждую букву ищу на клавиатуре...

философ

2 апреля 2017 г. 15:58

цитировать | [ ]

Памяти Евгения Евтушенко. :-(

Качался старый дом, в хорал слагая скрипы,
и нас, как отпевал, отскрипывал хорал.
Он чуял, дом-скрипун, что медленно и скрытно
в нем умирала ты, и я в нем умирал.

«Постойте умирать!»— звучало в ржанье с луга,
в протяжном вое псов и сосенной волшбе,
но умирали мы навеки друг для друга,
а это все равно что умирать вообще.

А как хотелось жить! По соснам дятел чокал,
и бегал еж ручной в усадебных грибах,
и ночь плыла, как пес, косматый, мокрый, черный,
кувшинкою речной держа звезду в зубах.

Дышала мгла в окно малиною сырою,
а за моей спиной — все видела спина!—
с платоновскою Фро, как с найденной сестрою,
измученная мной, любимая спала.

Я думал о тупом несовершенстве браков,
о подлости всех нас – предателей, врунов:
ведь я тебя любил, как сорок тысяч братьев,
и я тебя губил, как столько же врагов.

Да, стала ты другой. Твой злой прищур нещаден,
насмешки над людьми горьки и солоны.
Но кто же, как не мы, любимых превращает
в таких, каких любить уже не в силах мы?

Какая же цена ораторскому жару,
когда, расшвырян вдрызг по сценам и клише,
хотел я счастье дать всему земному шару,
а дать его не смог — одной живой душе?!

Да, умирали мы, но что-то мне мешало
уверовать в твое, в мое небытие.
Любовь еще была. Любовь еще дышала
на зеркальце в руках у слабых уст ее.

Качался старый дом, скрипел среди крапивы
и выдержку свою нам предлагал взаймы.
В нем умирали мы, но были еще живы.
Еще любили мы, и, значит, были мы.

Когда-нибудь потом (не дай мне бог, не дай мне!),
когда я разлюблю, когда и впрямь умру,
то будет плоть моя, ехидничая втайне,
«Ты жив!» мне по ночам нашептывать в жару.

Но в суете страстей, печально поздний умник,
внезапно я пойму, что голос плоти лжив,
и так себе скажу: «Я разлюбил. Я умер.
Когда-то я любил. Когда-то я был жив».
1966

магистр

5 апреля 2017 г. 13:17

цитировать | [ ]

Бернард Морланский. О презрении к миру

Где Вавилонское царство вселенское, где сильных мира
Многоотличие, где днесь величие Дария, Кира?
Камень покатится, слава истратится: не уцелели
Витязи взбранные; роком избранные – ныне истлели.
Где ныне курия, шествия Юлия? Светоч сената,
Цезарь прославленный – всеми оставленный, пал без возврата.
………………………………………………………………..
Где ныне Мария, также Фабриция непозлащенна
Славны деяния? Павла Эмилия смерть где блаженна?
Где обличающий, к небу взывающий глас Цицерона?
Граждан сбирающий, бунт поборающий гнев где Катона?
Где доблесть Регула? Рема иль Ромула? Что с ними сталось?
Роза – не прежняя: имя порожнее нам лишь осталось.

Перевод Дмитрия Сильвестрова. Неполный. Есть ещё перевод Аверинцева, полный, но он куда хуже, на мой вкус.

–––
Каждый день в своей точёной ванне умирает раненый Марат.
С каждым днём верней и постоянней Жанны Д Арк поднятый к небу взгляд.

магистр

5 апреля 2017 г. 13:20

цитировать | [ ]

Вот вариант Аверинцева.

Тягости слезные, горести грозные всё безысходней.
Братья, терпение: близко решение воли Господней!
Дивное близится: гордый унизится, скорбный воспрянет,
Перед Создателем и Воздаятелем каждый предстанет.
Вера проверится, мера отмерится, мера возмездья;
В искусе верного, нелицемерного примут созвездья.

Здесь лишь конечное и скоротечное нам испытанье,
Но бесконечное и вековечное ждет воздаянье.
О воздаяние! Рая сияние персти сияет.
О воздаяние! Правый страдание позабывает.
Здесь уязвляется дух, и свершается час Вавилона;
Здесь уязвление; там исцеление, слава Сиона.
Там успокоится скорбь, и откроется родина света,
Град уготованный, Богом дарованный чадам Завета.
Всё там исправится, всё переплавится в дивном горниле,
Правда исправленной, святость прославленной явится в силе,
Явится, явится, въяве объявится, просиявая,
Неисследимого, Непостижимого тайна святая.

Град мой единственный, Град мой таинственный, зыблющий светы!
Он примерещится, и вострепещется сердце: «О, где ты?»
Ты воздыхающим, изнемогающим успокоенье,
Душам ревнующим, света взыскующим вечное рвенье.
Там не кончается, полною чается, полною зрима
Невозмутимая, неизъяснимая радость Солима!
Лавры отрадами, кедры прохладами благостно веют,
Стены топазами и хризопразами сладостно рдеют.
Яшмы сияние, лалов пылание, свет сердолика —
Свет милосердного и благосердного Божьего Лика.
Нет там ни времени, нет там ни бремени, ни воздыханья,
Но в бесконечности плещущей вечности преизлиянья.
Светочи брачные, пламеннозрачные, ярко блистают;
Гости избранные, к трапезе званные, все припевают;
Вено предносится, и произносится слово обета
Той, что венчается и обручается Агнцу Завета.

Светы блаженные и неизменные ясного Рая!
Речь пресекается, переполняется сердце, пылая.
Я не поведаю, ведать не ведаю, ведать не вправе,
Как осиянные хоры венчанные разнствуют в славе.
Светлы обители, светлы и жители горнего Града,
Правды свершители, мира презрители, цвет вертограда,
Свято искавшие, свято снискавшие в недрах чертога
Славу желанного, праведно жданного, вышнего Бога!
О безгреховная светлость духовная, вечная сладость!
Гостеприимная милость взаимная, братская радость!
Нам же, взывающим и уповающим, горнее зрится,
Лишь упованием, лишь ожиданием сердце живится.
Где ты, о чаемый, преизливаемый свет Эмпирея?
И в изумлении, и в уязвлении никну, немея.

магистр

8 апреля 2017 г. 00:13

цитировать | [ ]

Денис Новиков. Телемахида

Телемак Эвхарису встречает в пути.
Свой корабль он сжигает дотла.
— Извини меня, Ментор, с добром отпусти.
Ложе брачное лучше одра.

И срывается Ментор на мат-перемат.
Но доносится голос, высок:
— Не тужи о своем корабле, Телемак,
это дерева только кусок.
Не тужи об отце, он давно заторчал
у такой же, как нимфа твоя.
Он таких — чтоб сказать поприличнее — чар
поотведал, такого питья
из распахнутых уст, из кувшинов живых,
перевернутых к небу вверх дном,
что его ни один не волнует жених
и ни все женихи — табуном.

Добрый день вам, счастливцы, попавшие в цель.
Вы доплыли до правильных стран.
Человечества станут качать колыбель
чудо-нимфы героям в пандан.

Только Ментор кричит: подымись, Телемак.
И Улисса Афина зовет.
И от весельных топких тошнит колымаг,
от сыновних-отцовских забот.

Ты ревнива, Афина. Ты хочешь любви.
И доспехи истомой текут.
Покоряемся воле. Но мы не твои.
Ничего. Скоро боги умрут.

магистр

9 апреля 2017 г. 17:26

цитировать | [ ]

Наш-то на ослике цок да цок

Их-то господь — вон какой!
Он-то и впрямь настоящий герой!
Без страха и трепета в смертный бой
Ведет за собой правоверных строй!
И меч полумесяцем над головой,
И конь его мчит стрелой!
А наш-то, наш-то — гляди, сынок –
А наш-то на ослике цок да цок
Навстречу смерти своей.

А у тех-то господь — он вон какой!
Он-то и впрямь дарует покой,
Дарует-вкушает вечный покой
Среди свистопляски мирской!
На страсти-мордасти махнув рукой,
В позе лотоса он осенен тишиной,
Осиян пустотой святой.
А наш-то, наш-то — увы, сынок –
А наш-то на ослике цок да цок
Навстречу смерти своей.

А у этих господь — ого-го какой!
Он-то и впрямь владыка земной!
Сей мир, сей век, сей мозг головной
Давно под его пятой.

Вкруг трона его веселой гурьбой
— Эван эвоэ! — пляшет род людской.
Быть может, и мы с тобой.
Но наш-то, наш-то — не плачь, сынок –
Но наш-то на ослике цок да цок
Навстречу смерти своей.

На встречу со страшною смертью своей,
На встречу со смертью твоей и моей!
Не плачь, она от Него не уйдет,
Никуда не спрятаться ей!
Тимур Кибиров

–––
Вскую шаташася языцы, и людие поучишася тщетным?

магистр

10 апреля 2017 г. 01:46

цитировать | [ ]

По улице вдоль красных фонарей,
витрин с живым товаром разной масти,
не страсть в тебе вздымающим, скорей
тебя живьем сующим в зубы страсти,

я ночью шел, но химия во мне,
полгода баб не знавшем, не играла:
я не сгорал, как должен был, в огне
и не орал, копируя марала…

Мне даже их потрогать было лень.
Клянусь, что это было безыдейно,
но только бабы псковских деревень,
сойдя с полотен Рембрандта Ван Рейна,

тогда мне были по́ сердцу… В ночи
мне Красных Струг и Луги мнились срубы
с трудом любви нехитрой у печи
и соком жизни треснувшие губы.

«Купи хоть двести грамм любви — и дам
кефали этой полные шаланды!» —
как сутенер, шептал мне Амстердам,
а всюду расстилались Нидерланды.

Я мог бы уступить ему, но вот
в себе переступить значенье слова
«любовь» никак не мог я, идиот,
в отечество влюбленный до смешного…

Так шел я мимо красных фонарей,
отвергший жизни смыслы и начала.
Кричала ночь: возьми меня скорей!
но химия души моей молчала…

Евгений Каминский.

магистр

13 апреля 2017 г. 20:12

цитировать | [ ]

***
— “Ночь — а звезды — рукой подать!
— Схватить, удержать в руке,
Ту, самую яркую, крепко сжать,
Как гривенник, в кулаке,
И в чум прилететь,
И всем показать —
Глядите, отец и мать!
Я сам ее взял — поглядите, горит в руке!
Довольно светить ей на небе —
пусть светит у нас в потолке!
И мама задует светильник
из мха и жира тюленя
И сына, лаская, посадит
к себе на колени...”
...О детстве своем говорил, покуривая и хохоча,
Раскосый электромонтер из колхоза “Путем Ильича”.

1950 г.

***
Непростой мужик стоит у чума,
Старый, косолапый, косоглазый,
Не по-здешнему мужик угрюмый,
Раз взглянув — его узнала сразу.
Я об этом мужике читала в детстве,
А теперь живу с ним по соседству.
Он, как все, одет в оленьи шкуры,
Только шерсть на том олене — волчья.
Он, как все, обут в унты оленьи,
Да по-волчьему ступает, сволочь!
В веках прячет он глаза, как в ножнах,
Изредка блеснут неосторожно.
Непростой мужик стоит у чума,
Непростого ищет в небе чудном.
Непроста его ночная дума.
Непроста луна над ним — шаманским бубном.

1951 г.

Ариадна Эфрон

философ

14 апреля 2017 г. 22:02

цитировать | [ ]

Борис Пастернак
НА СТРАСТНОЙ

Еще кругом ночная мгла.
Еще так рано в мире,
Что звездам в небе нет числа,
И каждая, как день, светла,
И если бы земля могла,
Она бы Пасху проспала
Под чтение Псалтыри.

Еще кругом ночная мгла.
Такая рань на свете,
Что площадь вечностью легла
От перекрестка до угла,
И до рассвета и тепла
Еще тысячелетье.

Еще земля голым-гола,
И ей ночами не в чем
Раскачивать колокола
И вторить с воли певчим.

И со Страстного четверга
Вплоть до Страстной субботы
Вода буравит берега
И вьет водовороты.

И лес раздет и непокрыт,
И на Страстях Христовых,
Как строй молящихся, стоит
Толпой стволов сосновых.

А в городе, на небольшом
Пространстве, как на сходке,
Деревья смотрят нагишом
В церковные решетки.

И взгляд их ужасом объят.
Понятна их тревога.
Сады выходят из оград,
Колеблется земли уклад:
Они хоронят Бога.

И видят свет у царских врат,
И черный плат, и свечек ряд,
Заплаканные лица —
И вдруг навстречу крестный ход
Выходит с плащаницей,
И две березы у ворот
Должны посторониться.

И шествие обходит двор
По краю тротуара,
И вносит с улицы в притвор
Весну, весенний разговор
И воздух с привкусом просфор
И вешнего угара.

И март разбрасывает снег
На паперти толпе калек,
Как будто вышел Человек,
И вынес, и открыл ковчег,
И все до нитки роздал.

И пенье длится до зари,
И, нарыдавшись вдосталь,
Доходят тише изнутри
На пустыри под фонари
Псалтирь или Апостол.

Но в полночь смолкнут тварь и плоть,
Заслышав слух весенний,
Что только-только распогодь,
Смерть можно будет побороть
Усильем Воскресенья.

философ

18 апреля 2017 г. 14:11

цитировать | [ ]

Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы — как истории планет.
У каждой все особое, свое,
и нет планет, похожих на нее.

А если кто-то незаметно жил
и с этой незаметностью дружил,
он интересен был среди людей
самой неинтересностью своей.

У каждого — свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
но это все неведомо для нас.

И если умирает человек,
с ним умирает первый его снег,
и первый поцелуй, и первый бой...
Все это забирает он с собой.

Да, остаются книги и мосты,
машины и художников холсты,
да, многому остаться суждено,
но что-то ведь уходит все равно!

Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?

Что знаем мы про братьев, про друзей,
что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
мы, зная все, не знаем ничего.

Уходят люди... Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
от этой невозвратности кричать.
1961
Евгений Евтушенко.

магистр

18 апреля 2017 г. 17:35

цитировать | [ ]

С ответом на то, что такое душа,
Болотный священник идёт не спеша.
Он в шляпе из веток и в рясе из ряски,
Глядят из карманов лягушечьи глазки,
Нос вымазан илом и плесень везде,
Запуталась рыба в густой бороде.
В руках держит чётки из старой коряги,
Живёт, очевидно, в каком-то овраге.
Общается жестами, давши обет,
Хоть ногти не стрижены семьдесят лет,
Возносит молитвы богам-мухоморам,
Что спят, но, конечно, пробудятся скоро,
А раем зовёт он трясину и слизь.
Ведь все, как-никак, из воды родились!

С. Леврант, «Росар, Безаль и Пансобан»
(а реально, скорее всего, сетевой фольклор)

магистр

18 апреля 2017 г. 19:41

цитировать | [ ]

***
Мой первый шаг! Мой первый путь
Не зреньем узнаю, а сердцем.
Ты ждал меня! о, дай вздохнуть,
Приотвори мне детства дверцу!

И ты открылся, как ларец!
На! ничего наполовину!
Твой каждый мостовой торец
Вновь устлан пухом тополиным...

Первоисточник всех чудес
(Зачем они вошли в привычку!)
Как звезды доставал с небес
Снежинками на рукавичку
Ты помнишь? Все, чем был богат
Ты отдал, щедр и неоплачен,
Мой первый дом, мой первый сад,
И солнце первое в придачу.

Так, откровеньями маня,
Путем младенческих прогулок
Ты ввел когда-то в жизнь меня,
Борисоглебский переулок!

***

Я искала тебя всю ночь,
И сегодня ищу опять,
Но опять ты уходишь прочь,
Не дозваться и не догнать.

Не остыли твои следы,
Звук шагов твоих слышу я,
Но идешь, не задев земли,
Но идешь, не смутив воды,
Ненастигнутая моя.

Веретёнами фонарей
Отражается ночь в реке,
Не сожму я твоей руки
В опустевшей своей руке.

Край одежды твоей ловлю,
Между пальцев — клочок зари.
Знаешь ты, как тебя люблю,
Хоть со мною — заговори!

Иль земная чужда печаль?
Но в какой же тогда тоске
Возвращаешься по ночам
К растоптавшей тебя Москве?

Ариадна Эфрон

миротворец

21 апреля 2017 г. 18:29

цитировать | [ ]

В городе большом
Я ищу воздушный дом.
Вместо белых окон
Я с луной обо всем, обо всем.

Вот мой дом,
Хорошо мне в нем,
А сверху дым —
Я торчу вместе с ним.

В городе ночном
Я отыскал воздушный дом.
Вместо белых окон
Я с луной обо всем, обо всем.

Вот мой дом,
Хорошо мне в нем,
А сверху дым —
Я торчу вместе с ним

***

Вот моя деревня,
Вот мой дом родной,
Это еще не все
Я живу с другой.

Этой мой папа, он никогда не плачет.
Это когда совсем ничего не болит.

Это не подшипник,
Это не страна,
Это и не любовь,
Просто пошел ты на

Это когда друзья не играют в карты,
Это когда совсем ничего не болит.

Я беру свою машину,
Крепко жму на газ.
Я люблю свою машину,
Это суперкласс
Я люблю свою машину, знаешь, почему?
Нехорошо что-то одному

Мимо пролетают
Мухи и жуки.
Я обогнал восход
Это от тоски.

Это когда друзья не играют в карты,
Это когда совсем ничего не болит.

Я беру свою машину,
Крепко жму на газ.
Я люблю свою машину,
Это суперкласс
Я люблю свою машину, знаешь, почему?
Нехорошо что-то одному

Это когда друзья не играют в карты,
Это когда совсем ничего не болит.

Я беру свою машину,
Крепко жму на газ.
Я люблю свою машину,
Это суперкласс
Я люблю свою машину, знаешь, почему?
Нехорошо что-то одному
Что-то одному
Что-то одному
Знаешь почему
Снова одному

(С) Олег Лапоногов

Гениальные стихи, по-моему...

–––
...и так как часто плывут корабли, на всех парусах по волнам спеша,
Физики "вектор" изобрели -- нечто бесплотное. Как душа.

миротворец

21 апреля 2017 г. 21:02

цитировать | [ ]

Жили-были три сякконца:
Як,
Як Це Драк,
Як Це Драк Це Дрони

Жили-были три ниххонки:
Цы Па,
Цы Па Дрипа,
Цы Па Дрипа Дримпопомпони

Вот они переженились:
Як на Цы Пе,
Як Це Драк на Цы Пе Дрипе,
Як Це Драк Це Дрони на Цы Пе Дрипе Дримпопомпони

Родились у них три сына:
Як и Цы Па -- Фу,
Як Це Драк и Цы Па Дрипа -- Фудзи Фу,
Як Це Драк Це Дрони и Цы Па Дрипа Дримпомпони -- Фудзи Фучи Яма

(С) Автора не знаю, но по-моему, он гений. 8:-0

Куда там Кольриджу, Китсу и Бродскому...

магистр

21 апреля 2017 г. 21:50

цитировать | [ ]

glupec, детский стишок по меньшей мере 60-летней давности, то есть баян. Скорее всего восходит к началу прошлого века

–––
Вскую шаташася языцы, и людие поучишася тщетным?

авторитет

21 апреля 2017 г. 22:53

цитировать | [ ]

цитата glupec
Автора не знаю, но по-моему, он гений. Куда там Кольриджу, Китсу и Бродскому...

Да, это старая детская скороговорка. Позволяет ребенку (ну или дикарю) понять, что такое ритм и созвучия, как оно все работает. Начинать следует с чего-то простого: Хармс, Лир, Барто, Хайям, Есенин... Потом, когда их "гениальность" поднадоест, можно попробовать перейти на Бродского с Пастернаком. А уж там забрезжит надежда, что и Кольридж с Китсом и Цветаевой отчасти доступными окажутся.

миротворец

22 апреля 2017 г. 15:32

цитировать | [ ]

Давид Самойлов. Золушка

Веселым зимним солнышком
Дорога залита.
Весь день хлопочет Золушка,
Делами занята.

Хлопочет дочь приемная
У мачехи в дому.
Приемная-бездомная,
Нужна ль она кому?

Белье стирает Золушка,
Детей качает Золушка,
И напевает Золушка -
Серебряное горлышко.

В окне — дорога зимняя,
Рябина, снегири.
За серыми осинами
Бледнеет свет зари.

А глянешь в заоконные
Просторы без конца -
Ни пешего, ни конного,
Ни друга, ни гонца.

Посуду моет Золушка,
В окошко смотрит Золушка,
И напевает Золушка:
«Ох, горе мое, горюшко!»

Все сестры замуж выданы
За ближних королей.
С невзгодами, с обидами
Все к ней они да к ней.

Блестит в руке иголочка.
Стоит в окне зима.
Стареющая Золушка
Шьет туфельку сама...

магистр

23 апреля 2017 г. 12:36

цитировать | [ ]

Городским поэтам

Люблю я городских поэтов,
Ну что поделаешь со мной.
Пусть дикой удали в них нету,
Пусть нет раздольности степной,

Пусть нету стати в них былинной,
Пусть попран дедовский завет,
Пусть пересохла пуповина,
Пусть нет корней, пусть стержня нет.

Зато они в разгаре пьянки
Не рвут трехрядку на куски
И в нос не тычут вам портянки,
Как символ веры и тоски.
1983
***
Сияло солнце над Москвою,
Была погода хороша,
И наслаждалася покоем
Моя уставшая душа.

Внезапно сделалось темно,
Затрепетали занавески,
В полуоткрытое окно
Ворвался ветра выдох резкий,

На небе молния зажглась
И долго там себе горела...
В вечернем воздухе, кружась,
По небу кошка пролетела.

Она летела, словно птица,
В сиянье грозовых огней
Над изумленною столицей
Великой Родины моей.

По ней стреляли из зениток
Подразделенья ПВО,
Но на лице ея угрюмом
Не отразилось ничего.

И, пролетая над Арбатом,
К себе вниманием горда,
Она их обложила матом
И растворилась без следа.
1980

Игорь Иртеньев

магистр

24 апреля 2017 г. 09:01

цитировать | [ ]

Марина Мамона

Я школьницей «Анну Каренину»
Читать начинала с конца.
Вы, Лев Николаевич, гений!
Не красного ради словца
Писали о жизненной драме,
О том, что спасенья нам нет.
Но кто верит школьной программе
В пятнадцать девчёночьих лет?

магистр

27 апреля 2017 г. 00:45

цитировать | [ ]

Прошу тебя

Жизнь, женщина, желание и жалость
Во мне слились в один комок огня.
Я так прошу тебя, чтоб ты осталась
Жить на земле, когда исчезну я.
И, вспоминая о судьбине бедной,
О непутёвой думая звезде,
Не будь жестокой и немилосердной
К чужому счастью и к чужой беде.
Я так желаю, так повелеваю,
Я так,- прости пожалуйста,- хочу
Во тьме горит ромашка полевая,
И бабочка из тьмы летит к лучу.
Продлись любая в этой жизни жалость,
Любая малость света и тепла.
Молиться буду, чтобы ты осталась,
И драться буду, чтобы ты была.

Марк Лисянский