цитата Petro Gulak

Омри Ронен. Наизнанку
- о фантастике вообще и "Отягощенных Злом" в частности.

цитата

Пример второго — в “Повести Артура Гордона Пима”.

цитата

Ведь сумеречная сага — это на самом деле история того, как усердная любительница сериала про Баффи совершенствовалась в мало кому подвластной алхимической дисциплине: способности превращать бесхитростные, и в тоже время удивительно правдивые эмоциональные переживания в какое угодно количество воды. И чем основательнее был подтоплен каркас ее сюжета, чем больше малозначительных душевных метаний артикулировано — тем интереснее и обаятельнее становился ее цикл.

цитата

– Некоторые критики считают, что Ваш роман – полная калька с «Кода да Винчи» Дэна Брауна. Оба начинаются с убийства известного человека, в обоих расследование ведут мужчина и симпатичная женщина, и там и там герои ищут некие тайные знаки, им противостоят тайные общества, а развязка происходит в священном месте: у Брауна – это Ватикан, а у Вас – Александрийская библиотека. Вы следовали проторенной дорожкой Дэна Брауна или существует некий шаблон интеллектуального детектива?

– Я никогда не думал, что мой роман будут так тщательно изучать и сравнивать с другими авторами. Но говорить о заимствовании у Дэна Брауна неправомерно, потому что я начал писать книгу в 2002 году, когда еще не слышал даже об этом писателе. А если просматривается некая схожесть сюжетных линий – то это чистая случайность.

цитата

– С чем Вы связываете тот факт, что сегодня интерес к научной фантастике не так высок, как к фэнтези?

– Это, скорее всего, благодаря Толкину и его «Властелину колец», а также «Звездным войнам», которые продвинули вперед жанр фэнтези. Кстати, успех зависит в большей мере от кино, которое зрелищнее и богаче автобиографических книг.

цитата

Бывают хорошие романы, которые не требуют никакого продолжения, — именно таким была «Звезда Полынь» (2007): шпионский триллер о российском космическом потенциале и о том, что при всей мерзости здесь сохранилось нечто принципиально важное — способность людей к научному творчеству. Каким бы приблизительным ни был этот пересказ, он более-менее соответствует оригиналу; штука в том, что точно в тех же выражениях можно передать содержание и второго тома рыбаковских «Мертвых душ» — «Се, творю».

цитата

Вот попробуйте написать не позорную заказную халтуру, а хороший, «честный» (то есть не глумливо-сатирический) роман на тему «модернизация и инновации в современной России». Да вы даже и пробовать не станете, потому что понятно, что все это туфта по определению; а уж тащить такого рода конъюнктуру в литературу? Попробуйте написать роман, где передана тоска последних двух-трех поколений по какому-то Прорывному Научному Открытию, которое не только удешевит бытовую электротехнику, но и станет шагом к обретению личного бессмертия. Роман, где «додумана до конца» эпоха, в которой мы оказались, — эпоха открытого кода и «плоского мира». Роман про нынешних наследников Королева и Вавилова — который не выглядел бы натяжкой. Попробуйте написать роман — такой, чтоб не курам на смех, — об удачном симбиозе между инициативными личностями и государством; причем не про каких-то карикатурных опричников, а про «нормальных» людей, которые все понимают.

цитата

Мир духов, как Эл описывает его клиентам, это сад, или, точнее, некое общественное место на открытом воздухе: никакого мусора, совсем как в старомодных парках, и где-то вдалеке, за маревом, просматривается эстрада. Здесь мертвые рядами сидят на скамейках, семьи чинно гуляют по гравийным дорожкам между клумбами, где ни единого сорняка, лишь напоенные солнцем цветы покачивают головками, источающими аромат одеколона, а по лепесткам их ползают пушистые, смышленые, безобидные пчелы. Мертвые определенно попахивают пятидесятыми или, может быть, началом шестидесятых, они опрятны, и респектабельны, и не воняют фабриками — словно родились после изобретения нейлоновых рубашек и внутренней канализации, но до сатиры и уж точно до секса.

цитата

«Есть люди, которые принципиально не платят. С такими все ясно: если человек любит воровать, его не переубедить. Но есть и достаточно большая группа людей, которые утверждают, будто готовы платить, но только авторам напрямую», – рассказал газете ВЗГЛЯД Сергей Лукьяненко, начавший в своем блоге эксперимент по выявлению «честных» читателей, которые будут платить писателям при условии устранения посредников.

цитата

— Андрей, до того, как взяться за фантастику, вы написали четыре реалистических романа, а еще один, «Йод», появился уже после выхода «Хлорофилии». Все ваши реалистические книги весьма успешны, тепло приняты и критикой, и читателями. В то же время не секрет, что адепты «боллитры» поглядывают на фантастов, мягко выражаясь, свысока, и в большинстве случаев вполне заслужено. Так что же заставило вас так рискнуть репутацией?

— Разумеется, я не делю литературу на большую и маленькую, на «боллитру» и фантастику. «Превращение» Кафки — тоже фантастика, и если я прямо сейчас возьму и объявлю Кафку родоначальником жанра «биопанк» — это не будет большой натяжкой. «Аэлита» и «Гиперболоид» — фантастика чистейшей воды, однако это классические романы.

Я вырос на книгах Стругацких. Их проза местами великолепна и сделала бы честь любому мировому классику середины ХХ века. Утверждаю со всей ответственностью.

Куда и как поглядывают адепты «настоящей» прозы, мне все равно. Я уверен, что каждый такой адепт в ранней юности прочитал десяток-другой хороших фантастических книг. И именно они научили упомянутого адепта нестандартно мыслить.

цитата

Симмонсовский «Друд» — выдающаяся двойная биография Диккенса и Коллинза; ни на секунду не скучная. Словом, все хорошо — но только это не «Террор» (а Друд — не Туунбак), все что угодно, но не «Террор»; то есть можно читать — а можно и не читать.

цитата

Симмонсовский «Друд» — выдающаяся двойная биография Диккенса и Коллинза; ни на секунду не скучная. Словом, все хорошо — но только это не «Террор» (а Друд — не Туунбак), все что угодно, но не «Террор»; то есть можно читать — а можно и не читать.

цитата

но только это не «Террор»

цитата

Одно из последних произведений сэра Теренса Дэвида Джона Пратчетта, более известного как Терри Пратчетт, не входит в его многотомный свод, посвященный «Плоскому миру». «Народ» или, если давать кальку-перевод оригинального названия, «Нация» – дань уважаемому жанру, каким является альтернативная история.

цитата

Любопытное свойство восприятия: в глубине души нам трудно поверить, что большинство авторов, чьими книгами мы зачитывались с детства, на самом деле вели довольно скучную, бедную приключениями жизнь. Целый день за письменным столом, кружка портера за ужином, редкие выезды «в свет», унылые интрижки, бесконечная переписка с издателями, тяжбы из-за гонораров... Даже если кто-то из классиков действительно воевал с горцами, волочился за каждой юбкой, проигрывал целые состояния в рулетку, не вылезал из долговой ямы или валил лес в ГУЛАГе, мы требуем от него большего. Нам тайну подавай, неразгаданную и жгучую, как в авантюрном романе!

цитата

Любой настоящий сталкернутый знает: в Зону ходят по трем причинам. Или за хабаром, или чтобы кому-то отомстить, или чтобы кого-то вызволить — хотя лучше всего, конечно, когда удается выполнить разом все три квеста. Герои пятидесятой, юбилейной книги проекта «S.T.A.L.K.E.R.» идут спасать. С деньгами у них и так все в порядке, смертельных врагов они как-то не нажили, к племени адреналиновых наркоманов не принадлежат... Но труба зовет! В Чернобыльской аномальной Зоне при загадочных обстоятельствах сгинула научная экспедиция, в которую входила дочка одной из героинь, и теперь долг ее друзей — отыскать и вытащить красну девицу, не считаясь с потерями и поминутно рискуя собственной шкурой. А планировали научники ни много ни мало пробить проход в параллельный мир, так что нелегкая может завести героев и подальше легендарного Четвертого энергоблока ЧАЭС...

цитата

Новый триллер от автора «Багровых рек», «Империи волков», «Присягнувших тьме», «Мизерере» — серия немыслимо жестоких преступлений, совершенных в разных районах Парижа. Жертвы, три молодые женщины, на первый взгляд ничем не связаны — медсестра из центра для детей, страдающих аутизмом, генетик и скульптор-антрополог — не просто убиты, а выпотрошены. Есть признаки каннибализма, вокруг оставлены непонятные знаки. В действиях убийцы странная логика, будто он точно следует деталям какого-то ритуала.

цитата

ВЗГЛЯД: В ваших книгах почти всегда присутствует мистический элемент, который играет важную роль в сюжете. В чем значение мистики для вас? Можете ли вы написать роман, в котором ее не будет?

Ж.-К. Г.: Мистика занимает важное место в моих книгах, поскольку я описываю зло и добро в чистом виде – зло ради зла, добро ради добра. Убийца у меня никогда не убивает для того, чтобы что-то украсть, из мести или из ревности. Он убивает, чтобы убить, это убийца как таковой. Аналогичным образом мой положительный герой, человек, который расследует убийства, – это настоящий, беспримесный рыцарь. Он как бы отстранен от жизни – у него нет любовных историй, он не ест и не спит, всецело посвящая себя своему делу. А такого рода беспримесность, зло и добро в чистом виде как раз и обретаются в области мистического и религиозного.

цитата

В этой истории масса забавных диалогов и вполне интересных размышлений. Это одна из тех книг, которые ставишь на полку, чтобы потом, холодными зимними или дождливыми осенними, а может быть душными летними или пустыми весенними вечерами перечитывать понравившиеся фрагменты.

цитата

— Как писатель вы чаще всего обращались к мифологическим сюжетам (например, в романе «Темная гора») — и, скажем так, футурологическим, содержащим солидный прогностический элемент. Почему вы выбрали именно эти два направления?

— Мне почему-то сюжет «Темной горы» не кажется мифологическим. Скорее, там речь идет о реализации имперской идеи, правда, в несколько гротескном варианте. Одиссей, погубивший Трою, которая в альтернативной реальности в наше время построила звездную империю, тем менее волею обстоятельств помогает Энею, который, как мы знаем, имеет некоторое отношение к возникновению Рима. Реальная история полна парадоксов... Впрочем, это другая тема. Что касается перенесения действия в будущее, то это тоже прием, вводящий читателя в состояние наименьшей резистенции к его индоктрированию. Собственно, вся литература художественного вымысла только этим и занимается. Фантастика, как прием, отягощающий текст определенным набором специфических атрибутов, на разных этапах своего развития решала определенные социальные задачи. От формирования образовательно-профессиональных трендов, до решения идеократических задач.

цитата

Писатели-фантасты Дмитрий Громов и Олег Ладыженский, работающие под псевдонимом Генри Лайон Олди, отметили двадцатилетие совместной деятельности и закончили работу над заключительным томом романа «Urbi et Orbi, или Городу и миру».

Корреспондент «Вечернего Харькова» решила расспросить о новой книге самих авторов.