цитата

Славникова, начиная еще со “Стрекозы, увеличенной до размеров собаки” и “Бессмертного”, работала где-то на грани с антиутопией. Местом действия в ранних романах была хоть и не Москва, а некий универсальный провинциальный город, попавший в водоворот новейшей российской истории, но все-таки — Россия, с ее неизбывной провинциальностью и метафизической ущербностью. Герои славниковской прозы, как бы зависавшие в пустоте бытия, не успевали за ходом времени и постепенно перемещались в другую пустоту, пустоту небытия, не имеющую никаких топографических привязок. Писательница, наблюдательно смотрящая в космос человеческого существования, моделировала четкую антиномию: здесь-существования и там-существования, когда противопоставлялись некая реальная действительность (о ее “реальности”, кстати, рассуждать можно долго) и измерение сознания человека, неизбежно несовпадающие, находящиеся в остром конфликте. Реальность всеми силами пыталась поглотить человеческое в человеке, высосать из него жизненные силы. Человек погружался в зыбкое состояние полузабытья, искаженного существования и неизбежно шел к поражению. Именно этот процесс, растягивающийся на годы путь из пустоты в пустоту и являлся для Славниковой объектом изучения и изображения.

цитата

Эдгар По был из расы причудливых изобретателей нового. Идя по дороге, которую мы как будто уже давно знаем, он вдруг заставляет нас обратиться к каким-то неожиданным поворотам и открывает не только уголки, но и огромные равнины, которых раньше не касался наш взгляд, заставляет нас дышать запахом трав, до тех пор никогда нами не виданных и, однако же, странно напоминающих нашей душе о чём-то бывшем очень давно, случившемся с нами где-то не здесь.

цитата

Про Дмитрия Быкова часто говорят, что он вернул в современную русскую прозу «роман идей». Если оставить в стороне некоторую туманность самого термина, понятного по большей части интуитивно, то новая книга писателя, «Остромов, или Ученик чародея», подтверждает этот распространенный тезис как нельзя лучше. Я как-то и понимаю, что дело это дурацкое и так вообще-то нельзя, однако не могу не уступить слишком сильному соблазну: поговорить отдельно о романе, а отдельно — об идеях. Не в последнюю очередь соблазн этот так силен оттого, что, как и в предыдущих книгах «неназванной трилогии» — т.е. в «Оправдании» и «Орфографии», — идеи, то есть по большей части философия истории и отчасти размышления над ее телеологией, являются не то чтобы особенно органичной частью теста.

цитата

Новый роман Быкова «Остромов, или Ученик чародея», третий роман трилогии, начатой «Оправданием» (2001) и «Орфографией» (2003), наверняка снова вызовет раздражение. Во-первых, опять на «О». Зачем это? Какой в этом художественный смысл? Во-вторых, опять огромен (около 760 страниц). В-третьих, опять о судьбах России и ее интеллигенции. Ну, и опять с вывертом — то оперу в трех действиях напишет (подзаголовок к «Орфографии»), то — пособие по левитации (подзаголовок к «Остромову»).

цитата

ВЗГЛЯД: Название романа буквально описывает фантастическую особенность персонажа: его голова ничего не весит. Голова, не подчиняющаяся законам гравитации, – это, похоже, метафора свободомыслия. Но по сюжету, именно эта физическая аномалия создает угрозу глобального катаклизма. В этом легко усмотреть намек на то, что принцип абсолютной свободы – вещь опасная.

О. С.: Так об этом и роман. Когда начались 1990-е, нам казалось, что свобода – абсолютное благо, что она решит все наши проблемы. Но когда человек свободен, то он ведь свободен быть не только героем, полезным членом общества, хорошим семьянином. Он также свободен быть сволочью, на всех плевать, защищать только себя и никого другого. И на самом деле свобода высвобождает в нас гораздо больше дурного, чем хорошего, потому что именно дурное лежит на поверхности.

цитата

— Наталья, вы ведете насыщенную жизнь, активно занимаетесь спортом, у вас вполне достойная и хорошо оплачиваемая работа, не говоря уж о яркой, привлекательной внешности — мужчины непроизвольно делают стойку. Вроде бы нет нужды доказывать что-то себе и миру, самоутверждаться, тешить комплексы, как большинство «молодых талантливых авторов». Так чем же вас привлекла литературная карьера?

— Не верьте жёлтой сетевой прессе! Конечно, много мужчин вокруг себя я и вправду вижу — на тренировках по у-шу. Так что нас такими мелочами не испугаешь. Ну а если есть люди, которые считают, что у меня столь яркая, привлекательная внешность — спасибо, будет что внукам потом рассказать. Однако подобные вещи сильнее мешают в жизни, чем помогают. Даже не так — формируют ложное ощущение, создают фальшивые стереотипы. Ведь согласитесь, бывает — ты работаешь, работаешь, пашешь целыми днями, света белого не видишь. Забыл, что вечером-то, оказывается, отдохнуть можно. И вот — добился какого-нибудь успеха. Издал книгу, победил в конкурсе, получил хорошую работу, заработал медаль на соревнованиях. А тебе какой-нибудь хлыщ (обязательно, и не один!) бросит презрительно: повезло-о-о... Или — «за красивые глазки» получил. Дядя помог, тётя. Люди, не верьте! Дяди-тёти сами работают в поте лица, выживают, им некогда. Пока сами не начнёте своими делами заниматься, работать над своими ошибками, бороться за мечту — ни одна сволочь вам не поможет.

цитата vvladimirsky

Фотка по просьбе автора -- скромная.

цитата Sfumato

Это у нее самая скромная фотка?

цитата Щерба Наталья

Господи, как же некоторые боятся красного...

цитата

Авторский сборник «Ананасная вода для прекрасной дамы» открывается повестью «Операция “Burning Вush”». Главного героя зовут Семен Левитан. Обычный еврейский мальчик со способностями к языкам и умением говорить голосом великого диктора советских времен подробно излагает свою биографию, плавно переходя к тому плачевному положению, в котором застает его читатель. Бедняга Семен Левитан по заказу российских спецслужб вынужден исполнять роль гласа божьего, дабы направить Америку в лице ее президента Буша на путь разложения и гибели. По ходу дела возникают знакомые всем персонажи: циничный силовик, неискренний идеолог, пугливый, но увлекающийся исполнитель.

цитата

Ольгу Лукас знаю лично и все равно – не ожидал. Я читал все, что питерская сказочница Лукас писала раньше (многое мы печатали в «НГ-EL»), даже, когда она стала московским прозаиком (тоже печатали в «НГ-EL»). Но здесь, знаете, какой-то Вениамин Каверин, только лучше.
Немного официальщины: Лукас – автор книжек «Индейские калебасни», «Золушки на грани», «По кабакам и мирам», «Зубы, когти, два хвоста», «Поребрик из бордюрного камня». Пишет сказки, эссеистику, волшебную (во всех смыслах) прозу.