В «Хищных вещах века» Иван Жилин, знакомый нам по первым повестям Предполуденного цикла, попадает в небольшой курортный город – город, где наступил Мир Изобилия. У человека есть то, к чему он так стремился: материальный достаток, масса свободного времени и доступных развлечений. Однако за внешне благополучной материальной жизнью скрывается убогость жизни духовной. АСБ показывают нам ложность и опасность представления, что материальное изобилие и благополучие решит все проблемы человека и приведет нас к всеобщему счастью и благоденствию.

В далекие 60-ые АСБ предугадали тот мир, в котором мы уже живем сейчас, – мир изобилия и мир «хищных вещей». Это не антиутопия. Этот наш мир не так уж плох. Здесь у человека есть широкие возможности и свобода выбора. Учись, если хочешь учиться: школы, университеты, кружки, курсы, тренинги, семинары, множество материалов для самообразования. Читай, если хочешь читать: библиотеки, книжные магазины, электронные книги, где в одном девайсе тысячи и тысячи книг. Читай все, что хочешь и сколько хочешь. А как же трудно это было раньше! Путешествуй, если хочется путешествовать: на машине, на самолете, на поезде, на велосипеде или пешком, в соседний город или на другой конец земного шара. Любишь пить, есть и веселиться? В твоем распоряжении тысячи клубов, тысячи напитков и блюд, забитые полки супермаркетов, возбуждающая музыка и другие средства. И этот список можно продолжать очень и очень долго. Разумеется, здесь есть свои сложности. Но будем честны: было бы желание… а возможности есть – «берись и делай».

И на этом фоне изобилия ярко прорисовывается проблема «хищных вещей», пожирающих человеческие души. Это мир людей, неравнодушных к вещам, но равнодушных к людям. Есть те, кто живут сытой и спокойной жизнью с нехитрыми увеселениями и развлечениями. Мир человека предлагает им большее. Но зачем им большее? Им не нужен сложный и увлекательный мир. Им не хочется утруждать себя, им не хочется думать. Леность ума – самая страшная разновидность лени. Когда просто лень подумать — что, как и зачем будешь делать. В этом случае человек катится по жизни по инерции. Но чтобы что-то изменить, нужно этим озаботиться, — а думать лень. Есть и те, кому всегда хочется чего-то большего. Но это стремление без внутреннего духовного стержня принимает самые чудовищные и разрушительные формы. Человек озабочен тем, чтобы иметь как можно больше вещей – самых лучших вещей, разумеется. А Мир Изобилия предоставляет ему огромный выбор. Уже и люди стали для человека вещами, и сам этот человек стал вещью для себя и других. А если убрать все эти окружающие его вещи, то что останется? Останется ли хоть что-то?

«О, хищные вещи века! На душу наложено вето…» – так говорится в стихотворении Вознесенского, строка из которого послужила названием повести. На душу не столько наложено вето, сколько она, душа, стала не интересна и не нужна.

Все три повести о Быкове и Ко хотя и объединены общими героями, но по содержанию и настроению заметно отличаются друг от друга: героическую «Страну багровых туч» продолжает трагикомический «Путь на Амальтею», и заканчивает трилогию грустно-философская повесть «Стажеры». Советская идеологическая составляющая в первых двух повестях практически не ощущалась, в «Стажерах» же она проходит красной нитью через все повествование. Это не раздражает, но вызывает грусть – грусть от знания и понимания, чем закончились надежды и чаянья миллионов людей. И дело не столько в правильности или неправильности этих идей, сколько в их реализации и в людях: слова звучат красиво, правильно и просто, но смотришь за фасад слов и видишь, что все намного сложнее и неоднозначнее.

«Стажеры» — это повесть о людях. Фантастика здесь лишь фон для драмы человеческой жизни. В «Стажерах» АБС поднимают всегда актуальные вопросы о жизни, о человеке, о наших целях и приоритетах, мечтах и надеждах, о счастье. Вечные вопросы, на которые нет вечных ответов: каждый сам должен пережить, прочувствовать, чтобы действительно что-то понять. И юный стажер Юра, готовый в начале повести «красиво умереть», в итоге понимает, что «никакие открытия не стоят одной-единственной человеческой жизни». Как же трудно это понимание, такое простое и ясное, дается людям! Как же рьяно и слепо мы стремимся найти оправдания, ситуации, особые случаи… Все это чушь. Наша жизнь – это самое ценное, что есть у каждого из нас. И равноценным может быть только другая жизнь – не меньше.

После «Страны багровых туч» вторая часть — «Путь на Амальтею» — воспринимается неоднозначно. Мы опять переживает опасное путешествие вместе с товарищем Быковым и Ко, но уже в совсем иных красках. АБС добавили в «Путь на Амальтею» изрядную долю трагикомедии и юмористической фантастики, что, на мой взгляд, не пошло на пользу повествованию. «Путь на Амальтею» как отдельное, самостоятельное произведение был бы воспринят мной благосклоннее, но в связке со «Страной багровых туч» впечатление уже иное: юмор (хоть и хороший, и смешной) в каждом абзаце и даже в подходе к названию глав в «Пути…» я нахожу неуместным. Особенно обидно за Дауге и Юрковского, которые в «Пути…» воспринимаются как комические декорации: их нагрузка на сюжет стремится к нулю. В «Пути…» мне не хватило напряженности, даже надрыва в противостоянии Человека и Пространства, что мне так понравилось в «Стране багровых туч».

«Страна багровых туч» была написана более полувека назад, но и сегодняшним читателям будет интересно познакомиться с историей первого космического приключения товарища Быкова и Ко. В СБТ можно найти много недостатков (в сюжетном плане, в поведении персонажей и их характерах и т.п.). Однако, на мой взгляд, все эти недоработки с лихвой окупаются созданной АБС атмосферой. Меня охватывает чувство ностальгии по будущему… которого у нас не было. Мы видим, как человек, преодолевая неимоверные трудности, преодолевая себя, не смотря ни на что идет вперед – в неизвестность, «туда, где не ступала нога человека». Мы видим смелых и решительных людей, фанатично преданных как своему делу, так и другим людям и человечеству. Мы видим людей, готовых поставить на кон собственную жизнь. И знаете, мне скажут, что таких не бывает, что все это сказки, фантастика, утопия. Но читая Стругацких, я верю, что такие люди есть, и я понимаю, что мы можем быть такими. И я благодарю авторов за это понимание.