Продолжаем смотреть иллюстрации к "Моцарту и Сальери". Сегодня — книги советских времён (начиная с 1936 года), в которых к этой пьесе отсутствуют полноценные сюиты, а имеется одна, чаще всего, иллюстрация.
Одна иллюстрация интересна тем, что художник вынужден выбрать один узловой момент произведения. Ещё интереснее становится тогда, когда художники, не сговариваясь, выбирают один и тот же узловой момент.
Худ. И.Рерберг (1937)
"Маленькие трагедии", изданные в 1937 году в издательстве Academia. Силуэты Рерберга — эталон вкуса. Такие силуэты вполне можно себе представить в каком-нибудь дореволюционном журнале "Золотое руно". В 1937 году они должны были бы смотреться замшелым консерватизмом. Но это если бы традиции не были прерваны. А так — сталинский Термидор. После длительного перерыва изящные силуэты смотрятся очень свежо.
На рисунке — эпизод, когда уже отравленный Моцарт играет для Сальери свой "Реквием". Сальери льёт счастливые слёзы — долг перед искусством исполнен. На этом рисунке Моцарт величественно сдержан, а Сальери в светлой печали.
Помимо страничной иллюстрации, у Рерберга в оформлении к каждой пьесе использованы прелестные заставка и концовка. Для "Моцарта и Сальери" это фрагменты с игрой слепого скрипача (заставка) и с одиноким задумчивым отравителем (концовка).
Заставка и концовка — крохотные на огромном листе. Это я ещё края скана обрезал, чтобы картинки были видны. Гармонию, конечно, этим разрушил.
Худ. А.Якобсон (1936)
Художница А.Якобсон и сборник "Драмы", изданный в Ленинграде в 1936 году.
Одна иллюстрация к "Моцарту и Сальери" — фрагмент тот же, что и у Рерберга: Моцарт играет свой "Реквием". Мелкая штриховка рисунка характерна для экспериментальной иллюстрации тех лет, хотя, возможно, больше объясняется техникой нанесения изображения на литографский камень.
По содержанию: характеры героев невнятны.
Худ. Д.Дубинский (1949)
"Маленькие трагедии", изданные в массовой серии в 1949 году, — ранняя работа Дубинского, известного художника советских времён. Опять одна иллюстрация к "Моцарту и Сальери", и опять тот же фрагмент.
Моцарт юн и беспечен, хотя и играет "Реквием". Сальери застыл в понимании своей ошибки — он напрасно отравил Моцарта. Хотя это прозрение по тексту пришло к Сальери потом, после ухода Моцарта. Сейчас он еще, плача, должен радоваться тому, что совершил задуманное, освободился от бремени ("... и больно и приятно, // Как будто тяжкий совершил я долг").
Худ. В.Бехтеев (1982)
В.Бехтеев прожил долгую жизнь (1878-1971), выделялся среди художников-современников. Его иллюстрация к "Моцарту и Сальери" была опубликована впервые в 1982 году. Период наивысшей творческой активности в книжной иллюстрации у Бехтеева пришёлся на 1930-е — 1940-е гг. Скорее всего, и эта иллюстрация была сделана в тот же период. С выбором фрагмента — без неожиданностей. Но необычная композиция.
Становится понятным, что оригинальность художников, выбирающих этот фрагмент, может быть выражена только в изображении противоречивых эмоций Сальери. Бехтееву это удаётся.
Худ. М.Поляков (1950)
Замечательный советский ксилограф М.Поляков. Офорт к "Моцарту и Сальери" в книге про художника. Выбор фрагмента очевиден.
Сальери показан со спины, но эта спина очень красноречива. Поляков — мастер старой школы.
Худ. Ю.Коннов (1979)
Малоформатная на хорошей бумаге книжка, изданная в 1979 году в г. Горьком с претензией на эстетство (а цена всего 55 коп.). Ксилографии художника Коннова. Стандартная мизансцена усилена тенями других персонажей (Чёрного человека и скрипача) и символическим задним фоном. Для гравюры такое нагромождение обычно.
Сальери грустно плачет.
Худ. В.Носков (1982)
Из книги Эйдельмана "Болдинская осень" (М.: Молодая гвардия", 1982). Художник — плодотворный ксилограф Носков. Качественная стандартная работа. Фрагмент для единственной иллюстрации, естественно, такой же, как у всех.
Худ. В.Горяев (1974)
Двухтомник Пушкина (1974 г.) с картинками в жанре жёсткого минимализма. Горяев — художник, обласканный либеральной советской критикой.
Как и всё творчество Горяева, единственный рисунок к пьесе — вызов. Сальери злобен и откровенно чёрен.
Худ. П.Бунин (1969, 1975, 1999)
Советский художник П.Бунин — ещё один поклонник минимализма художественных средств. Как таковых он сюит к литературным произведениям и не создавал, предпочитая обходится яркими отрывочными образами. К "Моцарту и Сальери" иллюстрации по одной-две штуки разбросаны по нескольким книгам.
Сцена пиршества Моцарта и Сальери присутствует часто, но разбавляется другими фрагментами (Сальери, замысливший недоброе, или Моцарт, встречающий слепого скрипача).
В альбоме 1999 года Бунин представил полотно с игрой слепого скрипача.
Там же дал крупный портрет Сальери, льющего слёзы по моцартовскому "Реквиему".
Худ. Э.Юрьев (1983)
В каталоге-справочнике есть сведения, что в 1983 году в Чебоксарах на чувашском языке выходили "Маленькие трагедии" с иллюстрациями местного художника Э.Юрьева. Книжку мне раздобыть не удалось. Но какие-то сканы есть на сайте Чувашского государственного художественного музея: https://artmuseum.ru/museumexpo?author=8a....
Худ. С.Любаев (1984)
Тот самый С.Любаев — модный в наши дни художник. Его неизданные в своё время иллюстрации советского времени (1984 г.) я нашёл в 8-м томе фундаментальной энциклопедии С.Чистобаева "Художники детской книги СССР. 1945-1991".
Замечательные оригинальные картинки, по технике напоминающие иллюстрации Мавриной и некоторых других художников, рисовавших в середине 1930-х гг. для издательства Academia. Концепция, видимо, была "Моцарт и карлики" (если приглядеться, на некоторых картинках всякая мелочь у ног Моцарта копошится).
После того, как мы вспомнили сюжет "Малахитовой шкатулки" благодаря иллюстрациям Г.Мосина (тут), можно вернуться к началу и посмотреть первые иллюстрации к этому сказу.
Художники сталинской эпохи
Сказ "Малахитовая шкатулка" в обязательном порядке присутствует во всех сборниках бажовских сказов (которые, чаще всего, и называются по этому сказу). Вот такая подборка иллюстрированных сборников с 1939 года по 1950 год (год смерти Бажова). Первые издания и современные переиздания.
Худ. А.Кудрин (1939)
Первое издание сборника сказов в виде книги вышло в Свердловске в 1939 году под названием "Малахитовая шкатулка". Обычный формат. Книга на Фантлабе: https://fantlab.ru/edition110318.
Первый иллюстратор — местный художник А.Кудрин. Начало его творчества пришлось в аккурат на первые годы Советской власти, но начальные идеи были заложены русским дореволюционным модерном. Кудрин не учился в столицах, его художественное образование было очень скромным — тем удивительнее, насколько это был целостный художник.
К каждому сказу в первом издании полагалось три иллюстрации: по одной заставке, концовке и страничной иллюстрации. Заставки и концовки выполнены в технике силуэта. Страничные иллюстрации на вклейках — монохромные (техника, скорее всего, цинкография, как тогда было принято).
1) Заставка. Девочка Танюшка в подполе (голбце) примеряет на себя драгоценности из малахитовой шкатулки.
2) Кульминация. В царском дворце в Малахитовой палате взрослая Танюшка переходит в другой мир, предназначенный для неё. "Прислонилась к стенке малахитовой и растаяла".
3) Концовка. Если предыдущие сюжетные иллюстрации были ожидаемы, то этот рисунок у других художников нам больше не встретится. А ведь такая концовка поднимает ещё один пласт бажовского сказа. На рисунке — молодой барин Турчанинов смотрит в стеклянную пуговку. После того, как его якобы невеста Танюшка растаяла в малахитовой стене, он подобрал эту танюшкину колдовскую пуговку.
цитата
Глядит — на полу пуговка валяется. Из бутылочного стекла, на простую грань. Вовсе пустяковая. С горя он и схватил ее. Только взял в руку, а в этой пуговке, как в большом зеркале, зеленоглазая красавица в малахитовом платье, вся дорогими каменьями изукрашенная, хохочет-заливается:
— Эх ты, полоумный косой заяц! Тебе ли меня взять! Разве ты мне пара?
А дальше любовь к крестьянке погубила барина.
цитата
Барин после этого и последний умишко потерял, а пуговку не бросил. Нет-нет и поглядит в нее, а там все одно: стоит зеленоглазая, хохочет и обидные слова говорит. С горя барин давай-ко пировать, долгов наделал, чуть при нем наши-то заводы с молотка не пошли.
Такая "Бедная Лиза" навыворот. Или альтернативная "Золушка".
Худ. К.Кузнецов (1942)
Следующий по времени иллюстрированный сборник сказов под названием "Малахитовая шкатулка" вышел в Москве в военном 1942 году. Художник — К.Кузнецов. Книга на Фантлабе: https://fantlab.ru/edition161623. Фотографии иллюстраций из книги мне предоставил ув. AndrewBV.
К одному сказу — по одной цветной иллюстрации. Художник выбрал сцену примерки девочкой драгоценностей в тёмном подполе.
Девочка в диадеме. Больше никогда Танюшка не избавится от этой диадемы.
Худ. В.Баюскин (1948/2016)
Шедевром сталинского книгоиздания считалась "Малахитовая шкатулка", изданная в Москве в 1948 году. Художник В.Баюскин максимально полно демонстрировал поощряемый послевоенный стиль. Книга 1948 г. на Фантлабе: https://fantlab.ru/edition88528. Оригинального издания у меня нет, так и не собрался приобрести: к официозным сталинским иллюстраторам я равнодушен, а у букинистов книга почему-то попадалась редко и задорого. У меня современное переиздание от "Речи", на сей раз шедевр современного книгоиздания. Книга 2016 г. на Фантлабе: https://fantlab.ru/edition198748.
К сказу у Баюскина три полностраничных иллюстрации: одна цветная и две монохромные.
1) Центральной иллюстрацией является сцена примерки девочкой драгоценностей в светлой избе. Простовато по сравнению с загадочной иллюстрацией Кузнецова 1942 года. Но именно эта картинка стала визитной карточкой сказа.
2) Далее Баюскин выбрал для иллюстрации момент встречи Танюшки с молодым барином Турчаниновым. Публичная примерка драгоценностей из шкатулки (больше никто не может на себе показать). Психологически сцена важная — барин на крючке.
цитата
Взяла шкатулку, разобрала уборы, — привычно дело, — и живо их к месту пристроила. Барин глядит и только ахает. Ах да ах, больше и речей нет. Танюшка постояла в уборе-то и спрашивает:
— Поглядели? Будет? Мне ведь не от простой поры тут стоять — работа есть.
Барин тут при всех и говорит:
— Выходи за меня замуж. Согласна?
На рисунке Баюскина Танюшка выглядит доброжелательной. Но у Бажова-то Танюшка держится независимо и грубовато. Её грубость будет дальше идти по нарастающей, в царском дворце заносчивость выйдет за все границы.
3) Последняя страничная иллюстрация — атмосферная. Уральский пейзаж. Угадываем Хозяйку Медной горы и громадную ящерицу. Формально — рисунок к последней строчке о том, что Хозяйка Медной горы двоиться стала.
Худ. А.Якобсон (1950)
Очередной томище под названием "Малахитовая шкатулка", выпущенный в Ленинграде в 1950 году. Художница А.Якобсон. Книга на Фантлабе: https://fantlab.ru/edition110501. Нарушая хронологию, перескакиваю сразу в 1950 год, из-за необъяснимого сходства рисунков Якобсон с маленькой сюитой Баюскина.
1) Цветная иллюстрация: девочка в светлой избе склонилась над шкатулкой, примеряет драгоценности, диадему уже надела. Только намётанный взгляд угадает без подписи автора рисунка, всё как у Баюскина.
2-3) Чёрно-белые карандашные заставка и концовка. Те же темы, что и у Баюскина: публичная примерка драгоценностей и двоящаяся Хозяйка Медной горы. Ладно, хоть техника и композиция разные.
После прохода сквозь стену в Малахитовой палате царского дворца Танюшка стала дублем Хозяйки Медной горы. Видать, с самого начала "каменной девкой" была.
Худ. В.Роскин (1948)
Интересная книжка обычного формата была издана в Москве в 1948 году. Книга на Фантлабе: https://fantlab.ru/edition110601. "Профиздат" почему-то. Руководство издательства, наверное, слабо представляло правильную партийную линию в книжной графике. Привлекли натрадиционного художника, скорее даже дизайнера, В.Роскина.
1) Заставка, на которой взрослая девица в одиночестве перед зеркалом примеряет украшения. Лицо холодное, породистое. Под описание бажовской Танюшки больше подходит, чем кругломорденькая деваха у Баюскина.
2) На цветной вклейке — формалистический метод. Едет Танюшка в столицу из сердца Уральских гор и идёт по залам царского дворца.
Худ. Е.Гилёва (1949)
Парадный сборник к юбилею Бажова, выпущенной в его родном Свердловске в 1949 году. Книга на Фантлабе: https://fantlab.ru/edition110467. Коллектив местных художников. Думаю, что возможность издавать в провинциальном Свердловске парадные книги Бажова очень способствовала формированию самобытной уральской школы книжной графики. К сказу "Малахитовая шкатулка" одна чёрно-белая (обесцвеченная?) иллюстрация художницы Е.Гилёвой.
То, что было центральным и в первом уральском издании "Малахитовой шкатулки": Танюшка тает в стене Малахитовой залы царского дворца.
Это, понятно, самый мистический момент сказа. Столичные иллюстраторы эту мистику проигнорировали — всё девчушек в кокошниках рисовали. А уральские художники упорно к мистическому эпизоду обращались. Свобода провинциальных нравов.
Сегодня — единичные иллюстрации к "Скупому рыцарю" разных художников. Период получился с 1899 года по 1937 год (точнее, 1899-й и 1937-й: два юбилейных года). Книжек не много, но много Пастернаков.
Худ. Л.Пастернак (1899)
До революции "Скупой рыцарь" иллюстрировался в России часто, но всё, что было до "мирискусников" сложно назвать русской книжной графикой. Обычно издания юбилейного 1899 года не представляют интереса с точки зрения иллюстраций. Но есть частичное исключение — юбилейный однотомник Пушкина издания П.П. Кончаловского (М.: Т-во А.И. Мамонтова, 1899). Книга переходного периода. Иллюстрации там делали и всегда стоящий особняком Врубель, и представители модерна — Лансере, Бенуа, Сомов, а с другой стороны — передвижники Левитан, Суриков. А ещё придворный портретист Валентин Серов... Эклектика жуткая.
К "Скупому рыцарю" в этом однотомнике есть две иллюстрации. Художник — Л.Пастернак. На первой иллюстрации — старый барон, а на второй — его молодой сын.
Если изображение старого барона в подвале затёртое уже для конца XIX века, то подача веселящегося Альбера была новой для той поры. И, что интересно, такой взгляд на наследника барона сохранил уникальность до сих пор. Посмотрим вторую иллюстрацию крупным планом.
Формально иллюстрация относится к словам из монолога барона:
цитата
Я царствую... но кто вослед за мной
Приимет власть над нею? Мой наследник!
Безумец, расточитель молодой,
Развратников разгульных собеседник!
Едва умру, он, он! сойдет сюда
Под эти мирные, немые своды
С толпой ласкателей, придворных жадных.
Украв ключи у трупа моего,
Он сундуки со смехом отопрет.
И потекут сокровища мои
В атласные диравые карманы.
Вот это художник в точности и рисует, но меняет интонацию: барон говорит об этом с ужасом, а мы на картинке видим абсолютное счастье. Можно из пушкинского текста вывести прогрессивного Альбера: дай ему денег, так он только и будет, что больных кузнецов выхаживать. Но нет. Скорее, его будущее отец точно предсказывает. В этом рисунке — фундамент искусства Серебряного века: провокационного и гедонистического. Не так уж они были неправы — сколько там осталось до начала Мировой войны.
На рисунке явственно читаются две подписи — Л. Пастернака и В.Чеховского. Как отмечено в каталоге-справочнике "Пушкин в русской и советской иллюстрации", клише были заказаны во Франции, была применена новая и более совершенная техника репродуцирования — гелиогравюра. Скорее всего, В.Чеховский — это гравер.
Худ. А.Якобсон (1936)
В 1936 году в предверии столетия смерти поэта сформировалась "ленинградская" серия изящных томиков с произведениями Пушкина, распределёнными по жанрам с немногочисленными, но интересными иллюстрациями разных художников.
Был и томик с пушкинской драматургией (встречался нам в связи с "Русалкой"). Художница — А.Якобсон. По одной иллюстрации к каждой пьесе.
Уже понятно, что если "Скупому рыцарю" положена только одна иллюстрация, это будет изображение барона в подвале над сундуками с золотом. Художникам приходится изыскивать оригинальную форму к одному сюжету. У Якобсон оригинальная штриховка. Сам барон очень элегантный — он идейный скупец, а не маниакальный жадина (не такой как Плюшкин).
Худ. И.Рерберг (1937)
Наиболее пафосным юбилейным изданием "Маленьких трагедий" в СССР была книга от легендарного издательства "Academia". Художник — И.Рерберг.
Книга на Фантлабе: https://fantlab.ru/edition111390. И библиографическое описание из каталога-справочника "Пушкин в русской и советской иллюстрации", поскольку в наших обзорах мы встречаемся с этой книгой в первый раз.
Добавления к библиографии. Тираж 10.300 экз. Цена 6 руб. 50 коп + переплёт 3 руб. 50 коп. (итого 10 руб.).
Книга очень большого формата. Макет сконструирован в привычной советской манере: фронтиспис и титул на одном развороте.
Аналогично и к каждой пьесе: титульный разворот, где слева имеется страничная иллюстрация, а справа — шрифтовой шмуцтитул.
Этими страничными иллюстрациями издание и славится (их много раз воспроизводили в альбомах, в последнее время стали и в книгах размещать без соблюдений требований к макету). На иллюстрации — понятно, барон в подвале, но не согбенный, а гордо стоящий над сундуками. Техника — силуэт, но не вырезанный из чёрной бумаги (и не имитация вырезанного), а просто заливка тушью с прорисованным задним фоном.
И ещё макетом предусмотрено наличие двух крохотных иллюстраций: заставки и концовки. Даю их без увеличения, а так, как они смотрятся на огромных листах.
Размер листа, огромные поля: сталинский стиль графики в этом издании — наиболее величественный (в архитектуре так получится только в послевоенных московских высотках). При этом сдержанные рисунки-силуэты. До абсолюта этот стиль после войны доведет Н.Ильин в силуэтах к лирике Пушкина. А вот большинство послевоенных иллюстраторов чувство этого стиль утратят — будут цветные картины маслом в книгу впихивать. Это уже вырождение будет (как в "Кубанских казаках").
Худ. М.Пастернак (1937)
За границей в юбилейный год русские художники-эмигранты тоже кое-что публиковали. К "Скупому рыцарю" иллюстрации в Риге сделал М.Пастернак (на сей раз однофамилец, не родственник поэта). Сканы книжки из Интернета. На Фантлабе книжка представлена: https://fantlab.ru/edition111402.
Издание с мизерным тиражом, но отражено в каталоге-справочнике. Есть расхождения с данными об издателе по сравнению со сведениями Фантлаба.
Скорее всего, сведения из каталога-справочника насчёт издателя более точные.
И две страничные иллюстрации. Необычные по композиции и деталям. На первой рыцарь и жид в исторически более верных одеждах, чем у большинства художников. А на второй и вовсе невиданное: барон не склонился над сундуками, а в экстазе лежит, обнимая своё золото. Скоро так же от сердечного приступа рухнет.
Продолжаем обзор иллюстраций к "Лягушке-царевне". Вслед за Билибиным сразу — художники сталинского времени (хотя их иллюстрации к "Лягушке-царевне" формально вышли после смерти Сталина).
Худ. Н.Кочергин (1957)
Кочергин представлен в теме "Лягушки-царевны" открытками. Первое издание было в районе 1957 года, а современное издание — от "Речи" (2016 г. и дополнительный тираж 2019 г.).
Жалко, поздно я оценил Н.Кочергина. Не собирал его рисунки с той тщательностью, какой они достойны. Считал Кочергина ярким представителем сталинской эстетики, потому и игнорировал. Думаю, я не ошибся: Кочергин сталинский художник, но это и есть самое интересное с исторической точки зрения.
Кочергин — прямой наследник Билибина. Как мы видели, в поздний период (в 1930-х гг. в эмиграции) Билибин перешёл на торжественный и очень яркий по краскам "русский стиль". Но ведь то же торжество и яркость у Кочергина. Вот первая встреча Ивана-царевича с лягушкой. Имеется бледный тонированный рисунок и многоцветная иллюстрация. Видно, что именно в цвете предстаёт тот Кочергин, которого все любят (хотя он и рисовальщик отменный).
Теперь посмотрим рядом Билибина и Кочергина.
В чём разница между поздним русским модерном Билибина и сталинским стилем Кочергина? У Билибина модерн чем ярче становился, тем всё более условным. А Кочергин строго придерживался реализма при противоречащей реализму яркости. Вот, нашёл для себя определение сталинской эстетики. Понял и притягательность Кочергина: Кочергин — это Билибин сегодня. Кочергин создал сталинский сказочный реализм.
А вот ещё один вариант первой встречи героев сказки у Кочергина, рисунок не такой яркий и не плоскостный. Вот это просто сталинский реализм. Не берусь сказать, это ранний или поздний вариант.
Вот совершенно пряничный выезд Василисы Премудрой, сбросившей лягушачью шкуру. Это сталинский сказочный реализм.
А вот более сдержанная начальная сцена (сравнение старой и новой открытки). Это просто сталинский реализм.
Цельной сюиты у Кочергина к нашей сказке нет.
Худ. А.Якобсон (1955)
Художница, творившая в сталинское время — Александра Якобсон. Её картинки и сейчас переиздают: значит, нравятся нынешним молодым родителям, которые сами были воспитаны на более современных картинках (да и многие нынешние бабушки-дедушки в детстве картинки в другой эстетике рассматривали).
Но "Царевна-лягушка" с иллюстрациями А.Якобсон не переиздавались. Сканы взяты с сайта "Картинки и разговоры": http://www.fairyroom.ru/?p=26007.
Подробного иллюстрирования сказки у Якобсон нет. Но всегда существовала точка зрения, что и не надо безупречную логическую последовательность иллюстраций выстраивать. А то пользователь посмотрит картинки, всё поймёт и читать книжку не будет.
1) Три царевича стреляют стрелами (а не пуляют пулями) .
2) Лягушка среди людей.
3) Василиса Премудрая без лягушачьей шкуры (а шкура-то у всех на виду, не мудрено, что Иван-царевич её легко обнаружил и сжёг).
4) Василиса Премудрая покидает царский терем.
5) Иван-царевич у избушки на курьих ножках и при вручении ему щукой яйца со смертью Кащея.
6) Воссоединение семьи.
Достоинства иллюстраций Якобсон очевидны: хороший рисунок, мягкие характеры персонажей, красивый цвет. На Кочергина похоже, потому что это тоже эстетика сталинского реализма. А чем сталинский реализм отличается от просто реализма в иллюстрировании? Цветом. Насыщенным цветом. В сторону сказочного сталинского реализма Якобсон не уклонялась: фигуры у неё объёмные.
Сказ "Медной горы хозяйка" был для 1936 года странным и даже подозрительным в качестве "рабочего фольклора". Степан сам не додумался обозвать приказчика "душным козлом", эти слова ему Хозяйка медной горы велела передать — он и передал безропотно. Степана выпороли и посадили в забой на цепь. А он там на радость эксплуататорам норму выработки поднял, а потом ещё по личному распоряжению барина небывалые редкости добывал, за что выслужил вольную. Нет борьбы рабочего класса.
И вот в 1939 году Бажов пишет сказ с теми же исходными данными, где героем у него настоящий бунтарь, который поблажек от классовых врагов не получил. Но и спасения в XVIII веке получить было не от кого, кроме как от Хозяйки медной горы. Это сказ "Две ящерки".
Вроде бы и проходной сказ, но захватывающий. Как это частенько бывает у Бажова, интересный историко-социологический очерк резко перетекает в мистическое горно-заводское фэнтэзи. Для советской довоенной литературы это было единичным и очень ярким формально-структуралистическим приёмом. В наши дни этот приём писатели затрепали, но Бажов не устарел.
Художники, которые оставили иллюстрации к "Двум ящеркам" все нам знакомые. От 1930-х до наших дней. В "Двух ящерках" перевешивает историко-социологическая составляющая. Некоторые художники отразили только эту составляющую (Г.Перебатов, В.Панов, А.Белюкин, И.Ушаков).
Две ящерки. Часть первая историко-социологическая
Казна и немцы
Бажов формально описывает события XVIII века (причём, второй половины): строительство казной металлургических заводов на Урале и переход их в частные руки. В небольшом округе, который относится к Бажовским местам (окрестности Екатеринбурга в радиусе 50 км) заводчиком-кровопийцем, владельцем крепостных крестьян, был полумифический Турчанинов (конкурент Демидовых и Строгановых).
Первый свердловский иллюстратор А.Кудрин антураж XVIII века вводит на заставке.
Бажов довольно подробно описывает как "немцы" (мастера, выписанные не столько из германских государств, сколько из Швеции) признали заводик бесперспективным (почему казна от него и избавилась), а местные "старички" смогли сделать выплавку металла рентабельной. Поэтому иллюстратор военного времени — В.Таубер — на заставке рисует спесивых опозорившихся "немцев".
Некоторые художники помещает этот и другие сказы в реалии конца XIX века, но как раз с отменой крепостного права промышленность Урала окончательно утратила своё значение (вплоть до первых Пятилеток). Потому у Бажова и нет сказов про вольнонаёмных рабочих, всё про крепостных только.
Турчанинов — подлый олигарх
Владелец рудника и завода Турчанинов просил "старичков" поднять завод, сулил облегчение. "Старичкам" лестно такое внимание, позволили себя облапошить, да других на новые места зазвали (у крепостных рабочих сложный статус был). А облегчение и не наступило. Обманул Турчанинов.
Пробуждение самосознания у крепостного пролетариата
Рабочие пошли к барину Турчанинову напомнить про обещания. Громче всех буянил молодой парень Андрюха, требуя справедливости. Вот эту сходку многие художники советского времени отразили, представив стихийную челобитную как бунт, а то и революционное выступление (у палехских живописцев особенно — там аж казаков с винтовками вызвали для подавления — настоящий 1905 год).
Но поскольку все секреты производства уже стали известными, Турчанинов выпорол всех буйных (кого из "старичков" и насмерть забили). Андрюху тоже жёстко (с солью) выпороли. Он затаился, вошёл в доверие, получил доступ к печам и в отместку барину вывел полностью из строя ("заморозил", "посадил козла") две печи. За это Андрюху "схватили да в гору на цепь" (как Степана в "Хозяйке медной горы").
В забое на цепи
Андрюха провёл на цепи в забое "полгода ли год". Это медленная смерть.
Прощения Андрюхе не было, да он, видать, и не вымаливал его у барина. Хозяйка медной горы ему тоже не помогала (хотя Перебатов изобразил её в забое на втором плане: смотрит, наблюдает за Андрюхой). И вот именно на Хозяйку медной горы Андрюха и возроптал в конце: "Зря люди про Хозяйку горы сказывают. Будто помогает она... Какая она Хозяйка! Пустое люди плетут, себя тешат".
цитата
Подумал так да и свалился, где стоял. Так в руднишную мокреть и мякнулся, только брызнуло. Холодная она – руднишная-то вода, а ему все равно – не чует. Конец пришел.
Две ящерки. Часть вторая фэнтэзийная
После конца
Конец Андрюхе пришёл. Однако очнулся он без кандалов на поверхности: травка, солнышко... Какое-то волшебное питьё...
В подземных чертогах
Две ящерки, давшие название сказу, показали Андрюхе тайный путь под землю.
А там — баня, явства... Это, конечно, чертоги Хозяйки медной горы, но сама она не показывается — только две ящерки присутствуют. Любят наши художники показывать, как голодный человек наедается.
Оживший мертвец
Андрюха совершает вылазки на рудник, морозит ещё несколько печей. Поскольку он считается погибшим (заваленным в забое), в ужасе все — и товарищи по работе, и барин. Примечательно, что свои диверсии Андрюха делает самостоятельно — Хозяйки медной горы по-прежнему не видно.
Андрюху начинают выслеживать. Кольцо начинает сжиматься.
Удвоение Хозяйки медной горы
Андрюха решает покинуть родные места и гостеприимное подземелье. Тут ему Хозяйка медной горы и показывается. Две Хозяйки медной горы.
Это из оставленного нами на потом сказа "Малахитовая шкатулка". Дочь Степана сама превратилась в Хозяйку медной горы, в ещё одну Хозяйку. Потому и "две ящерицы", что две Хозяйки.
Вот у О.Коровина показана какая-то девчонка в роли Хозяйки медной горы — это он пытается показать младшую Хозяйку (хотя дочь Степана в момент превращения была уже взрослой девушкой).
Позднее, в новой сюите иллюстраций к циклу о Хозяйке медной горы О.Коровин показывает эту Хозяйку в каждом сказе разную, они у него непохожи между собой. И, действительно, у Бажова Хозяйка медной горы многоликая. В сказе "Хозяйка медной горы" она была влюблённо-печальная, в "Горном мастере" будет гневно-ревнивая, ну а здесь, в "Двух ящерках" — лёгкая и спокойная. Коровин её даже слегка кокетливой нарисовал.
Современные интерпретаторы, наверное, могли бы сказать, что вся вторая часть сказа — это предсмертный бред Андрюхи. Если принять эту интерпретацию, то будет объясним резкий перепад между двумя частями сказа. Этим же можно было бы объяснить и умиротворённую двоящуюся Хозяйку медной горы. Такой она никогда не была, но отмучившийся Андрюха такой её увидел — единственную покровительницу крепостных горно-заводских рабочих.