Стилизация книжной графики под древнерусскую (московитскую) манеру ведёт нас в Берлин, в 1922 год (в некоторых источниках — 1923 год). Русский эмигрант В.Масютин делает гравюры на дереве (ксилографии) к "Сказке о золотом петушке". Это набор офортов, выпущенных без текста.

Подлинное издание абсолютно недоступно. В наши дни (2012 г.) эта сюита воспроизведена издательством "Фортуна-Эл" в сборнике пушкинских произведений, проиллюстрированных Масютиным. Этот сборник у меня есть (его сейчас омнибусом принято называть?).

Тираж современного фортуновского сборника — 2.000 экз.

Высот полиграфии "Фортуна-Эл" не достигает, с подлинниками не работает. Но в ситуации с редчайшими изданиями — спасибо и на этом.

В.Масютин как художник на Фантлабе представлен: https://fantlab.ru/art5835. Масютинской пушкинианы (включая фортуновский сборник) на Фантлабе нет.

Масютин — редкое явление в графике последнего дореволюционного десятилетия. Для всех — "серебряный век", версальская галантность, а Масютин был этакой русской реинкарнацией через сто лет испанца Гойя. Вот образцы периода 1909-1913 гг. из альбома "Масютин" (М.: Галеев Галлерея, 2012):

А вот как Масютин отразил любимую "мирискусниками" тему XVIII века. Офорт называется "Фаворит" (1918). Был у Масютина нездоровый эротизм — но в пушкинскую тему он нездоровый эротизм не вводил (здоровый — да, было дело в "Бахчисарайском фонтане").

После революции Масютин осел в Германии и нахватался там немецкого экспрессионизма (в этом безумном стиле недобитых кайзеровцев он сделал пушкинского "Анчара"). В общем-то, эта непохожесть на других представителей русского модерна при дикой русскости сделала Масютина за границей желанным иллюстратором в 1920-е гг. (пока там был всплеск интереса к библиофильской книге). Для эпохи 1920-х гг. именно Масютин (как мне кажется) демонстрирует альтернативную советской линию развития русской книжной графики. Это большая ценность для истории.

Но "Золотой петушок" Масютин иллюстрировал уже после пика увлечения демонологией и разочарования в экспрессионизме. Так что это ещё для художника очень мягкий вариант. В графике времён эмиграции Масютин вообще стал мягче — понял, какими наивными были его довоенно-дореволюционные картинки со страшилками. Хотя эмигрантская печаль, конечно, залегла.

"Золотой петушок" у Масютина — это настоящий лубок, не облагороженный светской гравюрой и не умиротворённый церковной росписью. Если говорить об аналогиях с эпохой московитских царей, под которую идёт стилизация, то это, конечно, что-то бурное: видимо, похожее на времена Ивана Грозного.

1) Грозный царь, обессиливший со временем.

2) Вручение золотого петушка и новые тревоги.

Надо обратить внимание на полнейшее отсутствие какого-то юмора. Уж вроде все художники (начиная с Билибина) усмехнулись по поводу "царствуй, лёжа на боку". Но у Масютина и в этой сцене всё всерьёз: лицо спящего царя измученное. При этом царь в кои веки спит у художника без короны и даже сняв сапожищи.

3) Вой над телами сыновей.

4) Линия шамаханской царицы.

5) Финал.

Решил я в прошлый раз, что Назарук продолжает линию Билибина — внешнее сходство заставляет так думать (рамочки, стилизованные пейзажи, энергичные всадники). Но сам Билибин свои иллюстрации к пушкинским сказкам создавал, используя приёмы лубка и старинной гравюры. У Билибина следы этих приёмов неочевидны — надо обладать зорким взглядом. Но есть художники, у которых иллюстрации открыто стилизованы под рисунок русского лубка и европейской гравюры не позднее эпохи Петра I. Один из таких художников — О.Зотов с его иллюстрациями с сказкам Пушкина. Есть и отдельные издания сказок — советские книжки-картинки, и итоговый сборник пушкинских сказок 1980 года. У меня "Золотой петушок" в составе этого сборника.

Художник на Фантлабе упоминается (https://fantlab.ru/art2532). Моего сборника (равно как и отдельных книжек с пушкинскими сказками) на Фантлабе не нашёл.

Добавления к библиографии. Тираж — 250.000 экз. Цена — 1 руб. 60 коп.

Уже первая страничная иллюстрация к "Золотому петушку" задаёт тему: портрет царя Дадона очень похож по манере на гравированные портреты русских царей-неудачников допетровского времени: Годунова, Шуйского (но не Ивана Грозного).

Ну и дальше всё в этом ключе, но с нотками мягкого юмора.

С нарастанием напряжения художник становится серьёзнее (развороты не все раскрываются в советских книжках).

Стилизация в духе русского лубка со смешением времён ярко проявляется в образе шамаханской царицы: она в тюрбане и европейском платье по моде 1830-х гг. (т.е. лет на триста опережая моду царя Дадона). Это точная стилизация настроений русского XVII века: шамаханская — значит, тюрбан; но чуждая и непонятная — значит, европеец.

И завершающие сцены.

Запоминающийся цикл иллюстраций — больше из-за удачно найденного баланса между имитацией и современностью. Из приёмов надо ещё отметить, что цвета подобраны интересно: так (наверное) выглядели экономно раскрашенные клишированные лубки и одновременно (это уже точно) — советские детские раскраски бледной акварелью.

Реализм в графике бывает разный. Если исходить из моих представлений, выданных в прошлый раз — "люди и пейзажи даны с натуры, пропорции нормальные, краски естественные" — то и Билибин реалист, конечно (https://fantlab.ru/blogarticle58003). В билибинском стиле — с прямыми цитатами, но без рабского копирования — сделаны иллюстрации к пушкинским сказкам у В.Назарука. Художник широко известный — на сайте Фантлаба представлен (https://fantlab.ru/art4969). Какие-то отдельные (не лучшие) издания пушкинских сказок тоже есть, но сегодняшнего фундаментального тома на Фантлабе не нашёл.

Даю библиографическое описание всего сборника.

Сказки. — СПб.-М: Речь, 2018 (в серии "Образ Речи"). — 280 с.; 27,5 см.

НАЗАРУК В. — декоративное оформление каждой страницы (для каждой сказки — своё), рисованные шмуцтитулы, 101 цв. страничных ил.: Сказка о царе Салтане... — 30 ил.; Сказка о золотом петушке — 13 ил.; Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях — 22 ил.; Сказка о рыбаке и рыбке — 14 ил.; Жених — 11 ил.; Сказка о медведихе — 3 ил.; Сказка о попе и работнике его Балде — 8 ил.

Тираж — 10.000 экз.

Об истории издания этого тома и полиграфических изюминках см. у представителя издательства — Марии Дёминой: https://red-balls.livejournal.com/254800..... Там же и сравнение с другими изданиями.

У меня раньше Назарук был в простеньком малоформатном издании (https://www.labirint.ru/books/32177/). Качество очень посредственное, но для первого впечатления было достаточно. Впечатлило. Стал я ждать достойного издания и дождался. "Речь" не подвела.

Но незадолго до выхода книги в "Речи", в том же 2018 году, сборник с Назаруком выпустило издательство "Оникс". Видимо, я анонсы пропустил или запутался: не увидел готовящегося издания от "Речи". В результате приобрёл книгу от "Оникса" — и почти сразу пришлось покупать книгу от "Речи".

Даже досады особой не было — получилось вживую сравнить два издания. Вот и сейчас в последний раз сравню первые развороты и попрощаюсь с одной из книг.

Теперь пойдут собственно иллюстрации. На качество не смотрим: у "Речи" безупречно с оригиналов, но и у "Оникса" картинки чётко пропечатаны. На примитивных фотографиях, сделанных с большого расстояния, так и вовсе не понять, почему у "Речи" лучше.

i) Пока страничные иллюстрации совпадают.

ii) Оп-па! Не совпадают.

iii) Листаем издательство "Речи", а "Оникс" не трогаем — только сейчас совпали.

Видно, что у "Оникса" комплект иллюстраций не полный. В общем-то, этого уже достаточно для приговора. Но у "Оникса" и рамочек на странице с текстом нет!

А рамочки — это фишка назаруковской сюиты. Во-первых, это красиво. Такое чувство, что художник на спор рисовал рамочки, которые не похабили бы книгу. Никто не верил, но Назарук спор выиграл. Он разрешил загадку рамочек: они должны быть самостоятельным произведением искусства (поэтому у Билибина получалось, а у современных оформителей книги — нет).

А, во-вторых, рамочки-то разные! Есть чисто декоративные — это когда на развороте нет страничных иллюстраций. Таких рамочек ещё поискать надо — почти все развороты с картинками. У каждой сказки рамочки свои собственные. Вот стиль "Золотого петушка" (внутри одной сказки чередуется несколько вариантов).

А если есть страничная иллюстрация, то внизу рамочки вокруг текста — розетка, где помещён оригинальный рисунок, который перекликается со страничной иллюстрацией на этом развороте. Вот нейтральные развороты из "Золотого петушка".

Поэтому каждая рамочка важна для полного издания иллюстраций Назарука.

---

Посмотрим собственно иллюстрации к "Сказке о золотом петушке".

В этой сказке Назарук много рисует конницу на марше. В самом ведь деле, частенько походы упоминаются — что ещё на каждом развороте рисовать? Но Назарук абстрактную конницу рисует — билибинские всадники здесь несомненно проглядывают, но и на красную кавалерию у Гайдара похоже. В результате задаётся быстрый темп для всей сказки.

Дадон у художника старый, но подтянутый и властный.

И всё же, не всё у царя Дадона гладко. Есть вещи, которые не скроешь — хоть и пытались иллюстраторы замылить эту тему шуточками. Назарук единственный из художников поднимает тему дадоновского алкоголизма.

цитата

И потом, неделю ровно,

Покорясь ей безусловно,

Околдован, восхищён,

Пировал у ней Дадон

Старому человеку пировать семь дней — что получится? А вот что получится.

Конечно, Дадон после такого пьянства невменяемый — вот и скопца убил с похмелья. Ну и петух в темя клюнул — тоже закономерный конец для алкоголика.

"А царица вдруг пропала, будто вовсе не бывало" — всё правильно, привиделась в запое. Вот вроде бы все концы сходятся в такой трактовке. Какая мораль в "Сказке о золотом петушке"? Такая мораль: алкоголизм — это зло.

Когда очень много художников иллюстрируют одно произведение, все жанры и направления проходят перед нами. В глазах, конечно, мельтешит. Даже самые ярые сторонники нетрадиционного современного искусства возжаждут тишины. Пора обратиться к "сказочным реалистам": у кого люди и пейзажи даны с натуры, пропорции нормальные, краски естественные. Никакого намёка на постмодернизм.

Сегодня А.Рейпольский — художник, начавший карьеру в советский период. Издание современное, достойной полиграфии, очень большого формата: сборник сказок Пушкина под оригинальным названием "Золотые сказки" (издано "Азбукой" в 2014 году). Художник на Фантлабе представлен: https://fantlab.ru/art6731. Книги на Фантлабе не обнаружил.

Даю библиографическое описание всего сборника.

Золотые сказки. — СПб.: Азбука, 2014. — 128 с.; 31,5 см.

РЕЙПОЛЬСКИЙ А. — 96 цв. ил.: У Лукоморья — 3 ил.: заставка, концовка, 1 страничная; Сказка о царе Салтане... — 35 ил.: заставка, концовка, 10 страничных, 3 на разворот, 20 в тексте; Сказка о мертвой царевне и о семи богатырях — 23 ил.: заставка, концовка, 9 страничных, 3 на разворот, 9 в тексте; Сказка о золотом петушке — 10 ил.: заставка, концовка, 5 страничных, 3 в тексте; Сказка о рыбаке и рыбке — 15 ил.: заставка, концовка, 2 страничных, 11 в тексте; Сказка о попе и работнике его Балде — 10 ил.: заставка, концовка, 3 страничных, 1 на разворот, 4 в тексте.

Тираж — 7.000 экз.

Очень спокойные, умиротворённые иллюстрации (лиричные, про такие говорят?). К "Золотому петушку" картинок немного.

1) Смиренный царь с боярами. Понятно, почему они отбиться от врагов не могут: непротивленцы.

2) Сцена горя.

3) Очень целомудренная царица. И очень шамаханская.

4) Слишком спокойные картинки. Эмоции совсем слабенькие. Вот вяло-вяло гневается царь на скопца. Это всё, что художник расказал нам про окончание сказки — не хочет конфликты рисовать.

Хорошо расслабляет Рейпольский. В справке на страничке художника сказано:

цитата

С 1998 по 2006 год художник иллюстрирует «Сказки» А.С. Пушкина, изданные в «Детгизе»

Как сумел он в наше время такое душевное равновесие сохранить?

Зачислил я в прошлый раз (https://fantlab.ru/blogarticle58548) современного художника Антоненкова в разряд художников "кукольного театра" (концепция иллюстраций как разыгрывание спектакля непрофессиональным детским кукольным театром). В связи с этим на память пришёл старый художник В.Конашевич, который сам всегда подчёркивал связь своих поздних иллюстраций с детской самодеятельностью.

цитата

Смотрите, какой я кораблик разрисовал, может быть, кто-нибудь из мальчишек захочет сам смастерить себе такой же и разыграть сказку как спектакль

Конашевич в самые последние годы своей жизни проиллюстрировал пушкинские сказки. Они выходили отдельными книжками-картинками, а в 1966 году вышел сборник в переплёте и в суперобложке. Сборник — более полный, чем отдельные книжки. Отдельных книжек у меня нет, а сборник есть. Но без суперобложки (которая очень известна и узнаваема).

Библиографическое описание из каталога- справочника:

Добавления к библиографии. Тираж — 100.000 экз. Цена — 1 руб. 43 коп. на бум. Гознак № 1.

Конашевич на Фантлабе, конечно, есть: https://fantlab.ru/art4365. А вот сборника пушкинских сказок 1966 года почему-то нет.

Персонажи Конашевича, действительно, похожи на кукол — но кукол старинных, возможно даже фарфоровых. То есть рисовал-то он на рубеже пятидесятых-шестидесятых годов, но под новые веяния не подстраивался. И всё равно теперь общепризнанно, что поздние рисунки Конашевича — это целая эпоха в детской книге.

В моём дошкольном детстве в первой половине семидесятых Конашевича было очень много (книжки доходят с опозданием, сказок Мавриной издания 1972-1974 гг. я, например, в детском саду не припомню). К картинкам Конашевича у меня отношение очень личностное, не объективное.

Конашевич — это что-то милое и старомодное — старомодное именно для четырёх-пятилетнего ребёнка, потому что ассоциации были с бабушкиной квартиркой. А это такое барокко 1950-х гг. для совсем обычных людей: кружевные накидки на подушки (а подушки — на заправленной кровати с шариками), швейная машинка с ножным приводом, диван с валиками (как сейчас модно), пузатенький холодильник. Но помимо умиления (у бабушки не часто бывал), были ассоциации и со скукой: играть не с кем и нечем (любимые игрушки дома, а статуэток бабушкиных не дают грохнуть). И эта скука тоже на Конашевича переносилась.

Так что любимым художником для меня в детстве Конашевич не стал. Сейчас его рассматриваю с тем же чувством, что в детстве (послесталинское ретро), и кажется, что всё-таки фальшивил он немного со своей сиропностью (как и дедушка Корней Чуковский, которого он много иллюстрировал). А Конашевича периода 1920-х годов обожаю (немного уже об этом говорил:https://fantlab.ru/blogarticle53265), но это уже сегодняшнее отношение — в детстве я раннего Конашевича, конечно, не видел. Хотя только сейчас понимаю, что поздний Конашевич — самый стильный наш художник.

Композиционное мастерство Конашевича — недосягаемый идеал для иллюстраторов. Композиция не отдельной картинки, а всей книги.

В "Золотом петушке" Конашевич последовательно отображает сюжет. Композиция единая — непрерывная кинематографическая лента внизу страницы. Картинки перетекают одна в другую. Везде движение — сначала завязка (скопец и царь движутся навстречу друг другу — движение к столкновению), потом всё действие идёт слева направо, потом столкновение, и движение пошло в обратную сторону — справа налево.

1) Вот первый разворот — скопец с петушком выходит из космической бездны, идёт к каменным палатам; царь спускается с лестицы; верх лестницы — справа. Переворачиваем страницу — палаты визуально продолжаются с той же высокой точки, лестница спускается в другую сторону; царь сверху провожает войско в первый поход; ратники движутся слева направо.

2) Следующий разворот — ратники продолжают движение в ту же сторону, но это уже третий поход; царь едет с войском. Переворачиваем страницу — царь дошёл до поля битвы; лошади сыновей смотрят с другой половины разворота в его сторону — они задают направление обратного движения (возвращения царя домой). Скала занимает всю правую сторону разворота. Кульминация пройдена, дальше движение будет только справа налево.

3) Следующий разворот — продолжение скалы, которая теперь на левой стороне разворота, шамаханская царица неподвижна; царь справа движется к шамаханской девице. Переворачиваем страницу — царь с девицей возвращаются: двигаются по направлению к городу.

4) Следующий разворот — первая пара коней в движении, вторая пара уже тормозит; карета стоит; скопец лежит мёртвый. Переворачиваем страницу — кони на дыбах, царь мёртв. Народу преграждают путь — движение окончательно остановлено. Петух улетает ввысь — в космос, откуда и появился в начале. Конец.

Игра в куклы у Конашевича в "Золотом петушке" очень чинная. Любимое детское занятие — рассматривать не торопясь все до единой детали на картинке. Взрослые так не могут (кроме Конашевича). Очень много деталей и все выразительные.

Общие планы, мелкие фигурки. Но у каждой мелкой фигурки — своё выражение лица, своя поза.

Читаем в монографии-альбоме Ю.Молока "В.М.Конашевич" (Л., 1969. С.238):

цитата

Недаром он так любил предлагать в виде опыта подвигать по рисунку небольшое квадратное окошечко, вырезанное в листе бумаги: "где бы мы ни остановили лист, в окошечке должен быть виден фрагментик рисунка композиционно завершённым"

Проверим?

a) Скопец и петушок с первого разворота. Да, многие художники это сделали бы страничной иллюстрацией (а то и фронтисписом). А у Конашевича — фрагментик.

b) Усложнияем задачу. Как там кусок лошади в окошечке смотрится? Композиционно завершён?

c) Реакция спутников Дадона на его его встречу с шамаханской царицей.

d) Царь с триумфом подъезжает к столице (ещё до встречи со скопцом).

e) Убийство скопца — те же ездовые.

f) Царь убит — те же персонажи.

g) Сцена с краю на последнем развороте. Людей оттесняют, а они показывают вверх — там петушок на фоне звёзд.