Кратко о себе: служил. Потом в диверсанты поменялся. Там пять лет отлопатил и получил всё, что положено, вплоть до простатита. Ушёл на командную должность. Потом — академия. Далее — перестройка, и всех на хер. Пошёл в демократы. Думал, там люди, оказалось — дерьмо. Покрутился среди нынешнего ворья — не моё. Не могу на развес родиной торговать. Какой из меня чиновник. Я их, как вижу, рука сама пистолет ищет. Человек я решительный, могу и на месте кончить. Ушёл. Сперва в бизнес. Нефть. Перестреляли всех. Думаю: хватит. Каждый день похороны. Ушёл в народное образование. Оказалось, тут полно наших. Военные кафедры — это всё моё. Я учить люблю. Получается. И результаты неплохие. Видишь, как оно растёт, и в этом частичка твоего труда имеется.

Из рассказа А. Покровского "Рукопожатие гиганта"

Ах, язык наш, язык! Ты необычайно хорош. Ты приятен и понятен, ты плотен и мясист, ты переливаешься, играешь на солнце; ты могуч, ты кичлив, ты превосходен, и ты словно мальчишка во дворе — всё никак не набегаешься. Благодаря тебе мы высказываем предположения, суждения, замечания, предложения, мы с тобой видим громадное и подмечаем незначительное.

Ты способен возвеличить и презреть и ты можешь утешить.

Утешь меня. Сделай это немедленно, ибо, как никогда, я нуждаюсь в твоём утешении.

   А. Покровский "Мёртвые уши"

А. Покровский   "ПРО ЛОШАДЬ"

Муторный это рассказ. Никому не рассказывал, но один раз, наверное, можно. А может и нужно. Я же к животным отношусь лучше, чем к людям. И мне даже сейчас, через столько лет, тяжело вспоминать, хотя сам я это не видел и мне это тоже рассказывали. Дело было во время войны на Дальнем Востоке. Немцы вовсю наступают, а цирк только приехал, разгружается. И была у них старая лошадь. Только одна, больше нет, остальных-то забрали. И решили её на мясо прирезать, зверей покормить. Взяли молоток и дали ей в лоб, а она не падает, ошалела, у неё только один глаз от удара выскочил и на нерве мотается. Тут её второй раз бить, но кто-то прибежал, крикнул, что реквизит надо подвезти, забыли, и тогда ей заправляют глаз на место, впрягают, привозят на ней, совершенно очумевшей, реквизит, а потом — дорезали. Я это никому не рассказывал.

Мой комментарий: Советский цирк, однако. Какие люди!

— Живи, как все! — это мило,

Но я и жила, как все:

Протянутая, шутила

На пыточном колесе.

Пройдя до одной ступеньки

Немой, как склеп, нищеты, -

Как все, я бросала деньги,

Голодная — на цветы.

Весь день на чёрной работе

Замаливала грехи,

Как все, в бредовой дремоте

Всю ночь вопила стихи.

Как все, любившему снилась

Тяжёлым сном на беду.

За ярость дарила милость,

Как все — любовь за вражду.

Ступив своей жизни мимо,

Навстречу смертной косе -

Давно я живая мнимо

И только кажусь, как все.

   Вера Меркурьева, 1922 г.

Вы линчуете мир

Я вас знаю давно. Вы же гангстер из штата Миссури.

Повелитель таверн, утверждающий доллара власть.

Как могли вы забыть, раздувая всемирные бури,

Что сгнивающий плод должен первым от бури упасть!

Чтобы вам "погадать", мне кровавой ладони не надо.

Ключ к познанью даёт не ладонь — диалектика-мать.

С многодумных вершин большевистского точного взгляда

Нашим людям дано всё предвидеть и всё понимать.

Я вам правду скажу. Эта правда не очень любезна:

Не к добру приведёт вас извилистых плутней тропа.

Посмотрите вперёд — впереди беспросветная бездна.

Оглянитесь назад — позади черепа,                                                                    

                                                     черепа ...

Вы линчуете мир, ненавидя людей откровенно.

И простой человек ваше имя проклял и отверг.

Вас боится Париж. Ненавидят Неаполь и Вена ...

В целом мире вас ждёт только город один : Нюренберг!

      Борис Ковынев. 1950 г.

Петербурженке и северянке,

люб мне ветер с гривой седой,

тот, что узкое горло Фонтанки

заливает невской водой.

Знаю — будут любить мои дети

невский седобородый вал,

оттого что был западный ветер,

когда ты меня целовал.

    Мария Шкапская. 1921 г.

Станислав Лем Черное и белое Издательство: М.: АСТ, 2015 год, 2000 экз. Формат: 84x108/32, твёрдая обложка, 640 стр. ISBN: 978-5-17-084929-1 Серия: Станислав Лем часть собрания сочинений Комментарий: Сборник рассказов, эссе и интервью.

Только одна цитата:

Как можно распознать законченного идиота? По тому, что он знает всё абсолютно точно, а если допустит ошибку, то оправдает её своей непоколебимой железобетонной безошибочностью. Если какое-нибудь несчастье случится из-за совершённого им идиотского поступка, он тотчас же обоснует его необходимость и неизбежность законами природы, государственными интересами, ответственностью патриота за судьбы народа и т. п. ad libitum*.

В отличие от рассудительного, который или вообще тихо сидит, или занимается тем, что умеет, — законченный идиот, как об этом говорит само название, всё знает, всё может и благо всех и каждого касается именно его. Кроме того, такой человек является универсальным деятелем: он не останавливается, но всегда движется в наихудшую сторону, которую, очевидно, считает наилучшей. И также с лёгкостью, не моргнув, меняет взгляды, но при этом за свои, актуальные на данный момент взгляды стоит горой и является (как говорят англичане) KNOWLEDGE RESISTANT и SCIENCE PROOF**, то есть всякая логически обоснованная аргументация всегда отскакивает от него, как от стенки.

В этом совершенстве обычный умственный кретин вообще не может с ним равняться. Особенно кретин неохотно занимается политикой и позволяет себя , как дурака, за нос водить.

Следует отметить, что часто встречаются недоинформированные люди, которые наивно думают, что те, кто сам представляет себя как идейного руководителя группы, экскурсии, экспедиции или общества, скорее всего наделены соответствующей квалификацией, поэтому эти, первые, идут в сторону пропасти за теми, другими. Это печально, иногда трагично, но что делать. С учётом характеристики, приведённой выше, можно хотя бы как-то избегать законченных идиотов, и это может принести остерегающимся существенную пользу.

Эта моя абстрактная заметка не имеет ничего общего с сегодняшним положением в стране, ибо как вообще что-либо такое могло кому-нибудь прийти в голову???

*) До бесконечности (лат.).

**) Сопротивляющийся знанию и неподдающийся науке (англ.).

Джеймс Джойс На помине Финнеганов. Кн. 1, гл. 1 Издательство: Екатеринбург: Ridero, 2021 год, мягкая обложка, 226 стр. ISBN: 978-5-4490-6580-3

"Вы привыкли читать с экрана компьютера, мобильного телефона, электронного "ридера"? Вы не ходите в книжные магазины и уж подавно в библиотеки? Вы надеетесь избавиться от книг? "Не надейтесь!" — говорят два европейских интеллектуала, участники предлагаемой Вам дружеской беседы: "Книга — это как ложка, молоток, колесо или ножницы. После того, как они были изобретены, ничего лучшего уже не придумаешь". Умберто Эко — знаменитый итальянский писатель, учёный-медиевист и семиотик. Жан-Клод Карьер — известный французский романист, историк, сценарист, актёр, патриарх французского кинематографа, сотрудничавший с такими режиссерами, как Бунюэль, Годар, Вайда и Милош Форман. Страсть обоих — книги: старые и новые, популярные и редкие, умные и глупые. И предмет своей страсти они отстаивают, пуская в ход всю свою эрудицию и остроумие. Авторы легко переходят от серьезных тем — способов передачи знаний в культуре, роли папируса и мнемотехник, Интернета и электронных книг — к историческим анекдотам и бытовым курьезам. Между делом читатель узнает, почему "своими знаниями о прошлом мы обязаны кретинам, имбецилам или врагам", а "курицам понадобилось сто лет, чтобы научиться не переходить через улицу". И почему Умберто Эко прочел "Войну и мир" только в сорок лет. Эта книга о судьбе книг — ностальгическое признание в любви и веская защитительная речь в пользу самой себя."

Это аннотация к только что купленной книге Эко и Карьера "Не надейтесь избавиться от книг!" Я попробовал изложить её в манере Джойса-Рене (с малозначительными добавками и лакунами), предположив, что Джойс написал "Поминки ..." именно таким способом — сначала нормальным английским языком, и только потом сотворил итоговый текст. Даже и для этого требуется гениальность, пусть и несколько специфическая. Но, как мне кажется, мыслить в стиле "Поминок ..." невозможно, будучи человеком, а не инопланетянином, причём, негуманоидом.

Есть ещё один вопрос, к ответу на который я не приблизился ни на микрон, — зачем это было нужно Джойсу? Жорж Перек в книгу "Жизнь способ употребления" вставил абсолютно нечитаемую (примерно на четверть страницы) выписку из учебника по высшей математике для математических факультетов (а может быть, из чьей-то диссертации). Такого до Перека в художественной литературе не встречалось. Хотя бы и таким причудливым образом, но Перек стал в чём-то первым и единственным. Повторять его опыт было бы глупо. Не кроется ли тут начало пути к ответу? Только вот Перека я читал с удовольствием (по-русски, конечно), а Джойс вызывает удивление с большой примесью досады. Но есть спортивный интерес, — а вдруг удастся добраться до финиша живым и не разучиться читать!*

У меня получилось, конечно, сильно похуже, чем у Андрея Рене, но идея, по-моему, заслуживает внимания. Вот результат примерно получасовой работы. Заканчивается текст парой строк от меня.

Лузировать экраннобуково сподглазнее? А как послеспал-лось? В библиозависимости вам стихопрозаически отказано и книгазинно неудобоварительно. Безнадёжнолелеете о грузосбрасывании макубуколатурного столпотворокошмария? Вамшиш в вамвиге! И без бакшиша от Гильгамеша! Таково мудроглаголание двух изрядно вонвыходящих интеллебиблиоманов из удобноиспуганно раскладушенной на рогатомордастом пловце демуазели. Шаровоземноизвестный сапогожитель Экомберто Медиевистович Семиотопулос законтрапупил дискурсоподобную уссию с романистосценаристокарьеристоистористом, надсапожно обретающимся и годаровайдообразно представляющим форманобунюэлей. Оба дискуссобеседника разнополиязычно зачеривают всюсознательную, но сапогоурождённый Эко-лог умудросподобился представиться ЛьвунашемуНиколаичу (каковтолстойтролль!) только после сорокадлительного пространствования с моисеевой толпооравой. И шуткоюморничают они благознатно. Кому мы данайцеподобно сволакивать должны натебожечтонамнегоже за энциклопедические прошлознания? Кретинобецилам безперьедвуногим врагообразным?! Асамитовы! Евроребята! Без тех кретинобецилов кому были бы нужникоизвестны, кроме пододнокрышников своесемейных? Куры и те столетучились. Но, менеенетем, это прикольностильномистическое любвепризнательное аннотациеподобное послепредисловие заслуживает судебноприставного боговнизсхождения.

В чём принципиальное отличие моего текста от перевода Андрея Рене? В моём всё можно понять — длинные слова (и короткие, отсутствующие в русском языке), аллюзии на географические реалии, на мифологический сюжет и на библейский (оба разгадываются в три секунды). В переводе Рене, прочитав отдельный небольшой отрывок, понять нельзя будет ничего даже с комментариями, т. к. книгу нужно воспринимать целиком (так же, как "Улисса"). Читать же её надо только в оригинале. Но всё равно большое спасибо переводчику, некоторое представление о "Поминках" русскоязычные читатели теперь получат. Думаю, если бы кто-нибудь изложил в таком стиле "Анну Каренину" или "Иосифа и его братьев", то сходство с "Поминками ..." проявилось бы в более полной мере (ежу понятно, что никто никогда не станет заниматься такой дурью).

*) У Джойса этот интерес, по-моему, был — не повторяя себя, прыгнуть выше головы. И удалось же!

Сделав уже порядочно заказов в WB, я случайно обнаружил, что я существо женского пола. С мужскими именем и фамилией. Трансвестит, кажется так это называется. Тут же выяснилось, что поменять пол в личном кабинете, секундное дело. Секундное в буквальном смысле. Поменял.

Это хорошо, что WB такая продвинутая контора, идущая в ногу с временем. У них наверняка будет больше клиентов, чем у тех организаций, которые для смены пола потребуют, например, подтверждение через Госуслуги.

Но есть у WB два непонятных мне пунктика. Первый — в личном кабинете невозможно изменить номер телефона. Это при том, что они требуют предъявления номера (вместе с кодом) при получении заказа. Озону достаточно кода, и телефон там изменить легче — с этой операцией (по замене моего телефона) специалисты Озона справились всего за две недели. Это сколько же айтишников свалило из России, если падение профессионального уровня во всех сферах жизни, где от них что-то зависит, стало настолько явным?

Пунктик второй. Почему-то мне запрещено иметь так называемый "WB кошелёк". У меня на экране нет такой кнопки, нажатием которой он устанавливается. Специалистам WB непонятно, как такое может быть, запросили скриншот. Видимо, я один такой у них.

Сбербанк действует более изощрённо. Каждый раз при попытке войти в личный кабинет мой пароль не принимается. Приходится восстанавливать доступ. Это — ввод номера карты, подтверждение кода, пришедшего на мобильник, придумывание нового пароля. Если вводишь один из уже применявшихся паролей, то его не принимают — низзя, все мои бывшие пароли им известны. Если выйти и кабинета и через минуту опять попробовать войти, это не пройдёт, надо опять восстанавливать доступ, хотя галка "запомнить меня" поставлена. Сбером пользуюсь редко, но уже поменял не меньше тридцати паролей. Не хочется звонить по номеру 900, не уверен, что смогу вежливо разговаривать, вероятно, там тоже произошла утечка ценных кадров с несоответствующей заменой.

Таковы эти разной степени недружелюбия организации. Слава богу, ни одна из них не дотягивает до Оклахомы.

Закончу на хорошей ноте.

Очень просто организован и красиво обставлен личный кабинет Почтабанка. Нет проблем. Переходите туда. Много хорошего слышу про Тинькофф. Но нельзя же заводить кучу карт. Запутаюсь. Да и где этот Тинькофф? Рядом не видел, а Почтабанк и Сбербанк всегда рядом. Как в городе, так и в деревне, где мне приходится подолгу бывать. Тут и Озон рядом и WB. Такая вот деревня.