Пожалуй первое из относительно крупных произведений Лукьяненко, которое является по-настоящему самодостаточной и сильной вещью.

Переосмысление одной из классических тем научной фантастики, заставляет вспомнить «Город и звёзды» Кларка, Стругацких (в первую очередь), но странным образом не отдаёт вторичностью.

Мотивация у героев местами страдает в угоду сюжету, но частично я готов это простить, за те мысли, что появлялись у меня при чтении.

Ведь полностью прав никто не остался. Номинально правители описываемого мира негодяи последние, но у кого не проскальзывала мыслишка о привлекательности подобного отсева?

Короткая настроенческая зарисовка может вызвать недоумение, но именно из неё выросла повесть Тринадцатый город.

Наивный и беззубый, неумело написанный, но добрый и светлый рассказ.

Сюжет как таковой отсутствует. Есть настроение, с которым был определённый резонанс в то время.

«То» время ушло. И С.Л. сейчас пишет по-другому. Гораздо техничнее, но души между строк больше не стало.

Это конечно не рассказ. Обычно такие вещи забавляют только самого автора.

Когда кто-то вечером садится за компьютер и хочет написать рецензию на книгу, какой вопрос он задаёт себе в первую очередь?

За редким исключением этот краеугольный вопрос касается главной корневой идеи, основной мысли, цели книги; того, ради чего она была написана.

Кто-то скажет, что роман о взрослении человека, о его месте в мире, о поиске этого места. Возможно.

Как автор это реализует? Им создаётся невероятный, невозможный и бесконечно враждебный мир. Мир населён на первый взгляд невероятными существами, у которых есть рога и хвосты и страшные рожи из ночных кошмаров Гильермо дель Торо. Но приглядевшись, становится понятно, что один зелёный чёрт – вылитый ваш сосед по общежитию, такой же наивный сексуально озабоченный лопух. Красная рогатая кикимора говорит точь в точь, как ваша двоюродная сестра. Она в душе совсем не плохая, просто толстая и в очках, ей не хватает внимания и она обозлилась на весь свет.

Не совсем ровно, но логически последовательно Суэнвик открывает суть мира чертей и железных драконов глазами сначала маленькой девочки, затем девочки-подростка, и наконец почти взрослой девушки. Это очевидный ход, ведь где и как проще всего показать всю боль и радость, всю красоту и подлость, где у нас были самые большие наслаждения и самые жестокие разочарования? И по мере проникновения ты понимаешь, что это наш мир, наша жизнь. И переживание первого сексуального контакта, первая потеря, радость успеха и горечь одиночества ни капли не меняются от добавления к картине эльфов – бессмертных наркоманов и жестоких стальных драконов. Не уменьшаются, но и не делаются глубже.

Тогда становится ясно, что все названные выше мысли – и взросление и поиск места и предназначения – тоже антураж, как гномы с вурдалаками, антураж второго уровня, идейный антураж. А осевой мыслью, и главным красным стержнем и смыслом романа является идея о человеке и людском сообществе, которые остаются и останутся собой в любом месте и обстановке. Будут влюбляться в урановых рудниках Венеры, обижать своих близких людей в садах Атлантиды, любить своих детей в постъядерном мире и виртуальной реальности. И подлость и мелочность свою никуда не денут даже в потеряном раю.

А дракон в книге скорее символ, чем действующее лицо, квинтэссенция и средоточие сущностей и движущих сил общества людей. Локальный сгусток энтропии, непокорности и обиды.

В автографе на моём экземпляре «Дочери железного дракона» Майкл Суэнвик написал «May your life be free of dragons». Вряд ли оно так получится. Да и незачем.

Интересно, чем руководствуется редакция журнала Подень 21 век при выборе текстов для публикации?

Этот рассказ не фантастика и вообще не литература. Жалкое, глупое и несмешное брюзжание по поводу современной России, какой её видит этот замечательный «писатель».

Совершенно непонятно, зачем надо было городить огород с путешествием ко времени большого взрыва ради такой невнятной концовки.

Когда герой прошёл до дна времени и оказался в некой комнате было очень и очень интересно, а в конце – ничего. Банальные рассуждения о нашем месте в мире. Создаётся ощущение, что автор просто не знал, как закончить рассказ (где была замечательная задумка – 6 только за неё).

ПС: В очередной раз удалось порадоваться за незамутнённый патриотизм американцев, которые совершенно искренне ставят такие события Войны за независимость как повешение Натана Хейла, битву за Банкер-хилл и речь какого-то политика в Вирджинском доме собраний, где говорились пафосные слова, на одну полку по значимости с Большим Взрывом.

На мой взгляд в этом рассказе Брэдбери несколько изменил вкус и чувство меры.

Если тебя тошнит от общества потребления, не стоит просто выливать на читателя свои выделения. Надо заставить его самого испытывать те же чувства.

Писать отзыв на каждую вещь этого замечательного сборника – занятие трудное и совсем нелогичное. Потому что книга воспринимается не как сборник малой формы разных лет на разные темы, а как единое целое. Идейно, стилистически и в главную очередь по общему настроению. Даже во взаимном расположении рассказов чувствуется внутренняя последовательность. А одно двойное дно проглядывающее в какой-нибудь вещи этого сына-стивена-кинга можно неожиданно почувствовать со стороны другого из рассказов.

Название книги «Призраки двадцатого века» отражает всё. Вдоль всех рассказов автор сильно и трогательно рассказывает, что происходило и менялось в массовом сознании в 20-м столетии. Он вспоминает 20-й век, где вырос. Смеётся, издевается, грустит над ним. Блеск и пошлость. Красота и серость. Гениальность и трижды-избитое-ногами-под-забором «общество потребления». Перемены и люди к ним не готовые, а потому откинутые на край социума центробежной силой основной массы нормальных средних индивидуумов, которые выживут хоть на Меркурии, что ты с ними не твори. Он говорит и про тоску того самого среднего человека и его маленькие радости. Большой пинок под холестериновую задницу непролазного мещанства одноэтажной и многоэтажной Америки, от которого этой заднице, конечно, ни холодно ни жарко.

Некоторые рассказы читать гораздо интереснее имея знание о «родственных связях» писателя. Мрачная тень отца Джо маячит в окне ещё одним «призраком 20-го века». Её просто невозможно игнорировать.

Предисловие к сборнику написал плодовитый творец американского фантастически-мистического ширпотреба Кристофер Голден. И я бы хотел процитировать его вопрос: «Откуда взялся этот абсолютно сформировавшийся талантливый писатель?»

Закрадывается подозрение. Не так ли?

Первый рассказ Азимова напоминает задачку на сообразительность из книги «Занимательная физика».

Моя любовь к подобным вещам и общая симпатичность рассказа перевешивает заметную стилистическую простоту и картонность персонажей.

Первое самостоятельное крупное произведение Стругацких, «Страна багровых туч» поражает силой своего воздействия. Невозможно игнорировать или спокойно слушать этот гимн человеку, который, сделанный из плоти, на 2/3 из воды всё равно оказывается сильнее любых механизмов, прочнее скал. Под багровым небом жестокой планеты раскрываются яркие индивидуальности главных героев. Развиваясь неторопливо в начале, повесть набирает ход к середине, чтобы ярко и сильно закончиться великолепным финалом.

Кто-то скажет, что повесть отдаёт совдепом и будет прав. Множество мелких моментов, вызывающих теперь улыбку нельзя не заметить. Другой добавит, что все герои повести положительные и конфликт как таковой исчерпывается фразой Hius versus Venus, которую следует изменить на Human versus Venus или даже на Быков versus Venus. Но я вам скажу по секрету, что повесть от этого не страдает. Напротив, набирает максимального напряжения в ключевых моментах.

По мысли авторов события СБТ (от 1959) происходят где-то в 80-х – 90-х годах. При чтении не оставляет ощущение обиды на то, как мало мы продвинулись с того времени в окружающую вселенную. За 60 лет не ушли дальше земной орбиты, где существует ОДНА! Постоянная обитаемая станция. Сконцентрировавшись на земных проблемах космические агенства возят на орбиту обеспеченных пресыщенных туристов, чем пополняют скудное финансирование, не давая космическим исследованиям и работам полностью остановиться.

Человечество каким видят его Стругацкие едино. Стремится к звёздам, а не тратит всё свое время и силы на мелкие внутренние дрязги. В этом мире хотелось бы жить.

Мало похожая на Стругацких антиамериканская сатира в духе того времени. Хотя и забавная местами.

«Извне» интересна как первое самостоятельное произведение Стругацких.

Слабая как литературно, так и сюжетно и идейно, она несёт в себе зародыш будущих шедевров и рекомендуется к прочтению тем, кто серьёзно интересуется творчеством АБС.

Если читать все вещи Стругацких в хронологическом порядке — интересно наблюдать как меняется со временем их стиль и мировоззрение.

Желязны обладает удивительным даром органично сплавлять науку и мистику.

Флегматичный богоподобный творец с замашками аристократа, Фрэнк Сэндоу проживший тысячу лет, остаётся в душе молодым и своим взглядом и добрым цинизмом смахивает на принца Корвина и немного на Махатму-Сэма.

Его власть над стихиями стоит на реальном SF фундаменте, не отходя, однако, от мистического ореола. Чтобы обрести её, он должен десятки лет учиться думать, как бог.

В борьбе рационального и хаотического начал в человеке проходит эта история. Ведь в каждом враче есть немножко от деревенского знахаря, а в каждом учёном живёт алхимик.

Поселяется бог в избранном при обретении Имени или это лишь особое психическое расстройство, позволяющее раскрыть креативный потенциал? Ответа автор так и не даёт.

Повесть не рассчитана на широкую аудиторию, хотя бы потому что далеко не все знают кто такой Торо и что такое Уолден. Она безусловно интересна как качественная литературная зарисовка на тему противостояния «индустриалистов» и «почвенников», но fiction’ом «Burn» назвать язык не поворачивается. Этот литературно красивый текст имеет и цвета и запахи и ярких запоминающихся героев, один из которых не хочет быть мессией, а другой хочет и является, но настолько инфантилен, что не видит ни последствий ни вариантов. При этом мир на редкость игрушечный и нереальный, как будто сделан из большого конструктора Lego на тему «Незнайка в солнечном городе», да и сюжет не назовёшь «не-отпускающим-ни-на-секунду».

Идейно повесть далека от морализаторства и автор ничего не навязывает. Например, сторонники НТР здесь на удивление задолбанные бедолаги, хотя и норовят то и дело срубить пару деревьев и построить заводик, загрязняющий воздух чёрным дымом.

А ещё произведение насквозь американское. Это вовсе не минус, но упоминание про 4 великие цивилизации, включая 1) Римлян, 2) Мусульман, 3) Американцев и 4) неких Даламитов заставляет усмехнуться, поморщившись.

Крепкий и профессиональный ни на что не претендующий fiction.

P.S.: Если хотите повысить на балл оценку за произведение — включите в него секс — безошибочный ход. :smile:

Структура этого эпохального труда (440 стр.) примерно такова:

1/5 часть текста — это однообразные описания качеств самого текста. Автор разными словами терпеливо и настойчиво повторяет: «Эта книга — учебник. В ней описаны важнейшие правила и приёмы, хорошо известные матёрым профи (вроде меня), но неведомые новичкам. Вы конечно можете познавать это сами, а можете просто здесь прочитать.» Интригует, не правда ли?

Ещё 1/5 часть текста — не менее однообразные рассказы Никитина о своём уникальном творчестве. Это не просто оговорки. Это целые разделы. Автор скромно говорит, что он лучший писатель России. И не раз. Многократно и с упоением рассказывает, что он учился на неких Высших Литературных Курсах. Внимание, цитата: «...Так вот на этих ВЛК, в кругу сильнейших, мои вещи седоголовыми профессорами, знатоками языка, ставились в пример виртуозности, отточенности и богатства стиля. На семинарах ВЛК Я был сильнейшим...»

При этом автор с непонятной гордостью повторяет, что у него нету высшего образования и по сути он ПТУшник.

Дальше. 1/5 часть текста — Отвлечённые размышления на тему: «Ни на кого не смотри, никого не слушай. Главно, чтоб покупали.» Наезды на фэндом, различного рода интеллектуальных снобов, пропитанные назойливым ароматом мании величия.

Следующая 1/5 часть. Словообильные описания специфики писательского труда на территории бывшего СССР. Никитину очень нравится фраза «Поэт в России больше, чем поэт.» Он её повторяет раз двадцать.

Описания тягот и лишений, призывы писать больше и тогда всё само придёт.

И послядняя 1/5 часть, ради которой собственно всё и затевалось. Те самые базовые правила и приёмы. Ну так вот. Выделяя текст жирным шрифтом, автор заявляет, что оказывается:

1. Текст надо очищать от сорняков!

2. Текст должен быть эмоционально окрашенным. Иначе не будет сопереживания!

3. Герои должны быть разными. Иначе их будут путать!

4. Действие должно перемежаться описаниями!

...

И для того, чтобы прочитать десяток этих банальных афоризмов, ясных как день любому тормозу, вы должны будете пережевать 440 стр. самодовольной каши.

Где здесь фантастика? Всё это подробно описано в учебнике по психиатрии для медицинских ВУЗов. Причём интереснее.

Рассказ со смелой и яркой идеей. Автору удалось удивить картиной предполагаемого безрадостного будущего (а в НФ оно как правило безрадостное). Однако опять эта пресловутая индийская тема; кто сказал что это хорошо?

Хорошо написанный, красивый рассказ перенасыщен индийской стилистикой и несколько скучен. Интересная концовка скрашивает ситуацию, но не спасает от общего равнодушия к произведению. Можно было бы сделать скидку на то что это лишь малая часть большой истории, но почему нас должно это волновать?