облако тэгов
Предуведомление
Далее в тексте речь пойдет, вероятнее всего, не о романе "Вокзал потерянных снов" Мьевиля, а о совместном творчестве Мьевиля-Акимовой-Корчагина. Не то, чтоб я не доверял переводчикам, наоборот, в отзывах на странице романа перевод весьма хвалят, но так уж сложилось, что часть ответственности всегда остается на переводчике. Чтобы более-менее объективно разделить ответственности обозначу, что ответственность за сюжетные ходы, структуру повествования — лежит на Мьевиле, а за конкретный вариант изложения — описания, диалоги — где-то пополам.
Роман написал в 2000 году, и, наверное, мало найдется на сайте людей, с ним не знакомых, потому некого не должны напугать спойлеры. Потому что они будут, да.
О вокзале потерянных снов
Роман называется "Вокзал на затерянной улице". Русский заголовок — вольности перевода и издателя. Хотя название красивое, все-таки акценты оно смещает и не в пользу произведения.
Роман начинается с приезда гаруды в город и завершается монологом преданного гаруды. Поэтому справедливо полагать, что ключевая заложенная автором в романе мысль, связана именно с бескрылым персонажем. Коротко эту мысль можно сформулировать так:
есть такие поступки, которые не должны прощаться, и есть такие преступления, в отношении которых не может быть амнистии; причем понимание этого принципа справедливости должно быть заложено гораздо глубже, чем законодательство или нормы морали, клановой верности или дружбы
Гаруда Ягорек совершил поступок такого рода, но захотел получить амнистию: возвращение способности летать в данном случае — полное прощение, снятие наказания. Отметим также, что гаруда не раскаянием пытается вернуть себе небо, а отыскивает окружной путь — хитрость, кудесника, который в обход небесной кары вернет ему отобранное самим небом.
Именно это его стремление становится отправной точкой всех произошедших далее событий. Ягарек толкает Айзека, предлагая ему решить научную задачу. Айзек становится соучастником, поскольку прекрасно знает, что произошедшее с Ягореком — кара за поступок. Айзек тянет своих друзей — Пиджина, добывающего личинку "М", Дэвида и Лубламая, Лин, которая без Айзека просто доделала бы скульптуру Попурри и осталась бы жива, и Дерхан, которая без нападения мотыльков продолжала бы печатать "бродягу". Начатое одним гарудой начинает лавинообразно расползаться, наподобие кризисной энергии, с которой возился Айзек и которую пытался приручить. И в конец концов все силы персонажей оказываются направлены ЛИШЬ на то, чтобы исправить содеянное. Через многочисленные страдания и жертвы они лишь достигают своего самого начального положения. Айзек оказывается перед выбором: помогать ли Ягареку, а Ягарек по прежнему остается бескрылым.
Для раскрытия же этой сюжетной петли автор создает миг Бас-Лаг, город Нью-Кробюзон со всеми его частями и придатками, несколько рас, кучу монстров и все остальное.
О фантазии Мьевиля
Автора принято хвалить, в первую очередь, за его фантазию, позволившую создать такой колоритный город, выдумать такое количество оригинальных рас, мест, событий, религий и пр. Тут мне хотелось бы сделать пару замечаний. Для меня роман почти сразу превратился не в удовольствие от фантазии автора, а в игру "угадай, где ты это видел", и-таки в сухом остатке обнаружилось все. Хотя нельзя не признать, что от оригинальной основы местами осталось крайне мало, все-таки роман по большей части представляет смешение штампов. А смешение штампов и фантазия — вещи не одного порядка.
Приведу некоторые примеры:
Во-первых, с самого первого описания реки и прибытия гаруды, мне в голову пришел Анк-Морпорк только без юмора, а какой-то уж сильно напряженный и серьезный, и оттого более скучный.
Во-вторых, в сюжет удачно или не очень автор постарался "воткнуть" ВСЕ городские легенды, ВСЕХ персонажей массовой литературы и паче кинематографа: в разных эпизодах мы встретим вампиров, Джека Потрошителя, героя в маске, зомби, чужих и хищников, переодетых полицейских шпионов, демонов и др.
Посмотрим на картинку. Кадр, может быть, не самый удачный, поэтому вкратце приведу описание происходящего. Концовка экранизации "Оно" по Кингу 1990 г. Герои сражаются с пауком-пришельцем, у которого тоже есть пара рук с пальчиками, как у Ткача. Кроме того, когда он подставил героям свое сияющее "брюшко" — все они остолбенели, потеряв волю.
Вообще "сияющий" паук из Оно — первое, что вспомнилось мне при встрече с Ткачом, однако сам "архетип" более чем известен (1950-1999):
Далее Мотыльки.
цитатаМотра (яп. モスラ Мосура?) — персонаж японских фильмов и комиксов, вымышленная гигантская бабочка, монстр кайдзю, хранитель планеты Земля, один из самых известных врагов Годзиллы...Мотра откладывает одно яйцо, которое бдительно охраняет. Иногда из яйца вылупляется не одна, а две личинки, обе уже готовые к самостоятельной жизни. Личинка умеет хорошо плавать. Взрослая Мотра постоянно наблюдает за гусеницами и в случае угрозы для них готова пожертвовать жизнью...
Мотра выпускает жёлтые ядовитые чешуйки со своих крыльев (без них она не может летать); в фильмах эпохи Хейсэй стреляет жёлтыми лучами из усиков и тепловыми лучами из глаз, может летать в космическом пространстве, нейтрализует тепловой луч Годзиллы и лечит других монстров своей энергией...
(с) Википедия
Линейка фильмов о Моттре — 1964 (Годзилла против Мотры) — 1992 (Возвращение динозавра). В последней картине появляется злая версия бабочки Мотры — Баттра. После 2000 года Мотра и Баттра снова появились в позднейших картинах.
О превращении людей, путем стирания их разума (в версии Мьевиля — съедания) читаем у Лема:
цитата— Как бы полная потеря памяти. Впечатление именно такое, — говорил нейрофизиолог.
...
— Амнезия. Но исключительная. Он утратил не только память, но и речь, способность писать, читать... Это даже больше, чем амнезия, это полный распад, уничтожение личности. От нее не осталось ничего, кроме самых примитивных рефлексов. Он может ходить и есть, но только в том случае, если пищу всунуть ему в рот. Берет, но...
— Он видит и слышит?
— Да. Наверняка. Но не понимает того, что видит. Не отличает людей от предметов.
— Рефлексы?
— В норме. Это повреждение центральное.
— Центральное?
— Да, мозговое. Как будто полностью стерты все следы памяти.
— Значит, тот человек с "Кондора"?..
— Да. Теперь я в этом уверен. Это то же самое.
— Однажды я видел нечто подобное... — совсем тихо, почти шепотом сказал астрогатор. Он смотрел на Рохана, но не обращал на него никакого внимания. — Это было в пространстве...
— А, знаю! Как мне не пришло в голову! — возбужденно воскликнул нейрофизиолог. — Амнезия после магнитного удара, так?
...
— Одним словом, если бы Кертелен всунул голову между полюсами гигантского электромагнита?..
...
— Но там не было никакого магнита, никакой машины, кроме проржавевших обломков, ничего, только промытые водой овраги, гравий, песок...
— И пещеры, — мягко, словно безразлично, добавил Хорпах.
— И пещеры... Неужели вы думаете, что кто-то его затащил в такую пещеру, что там есть магнит, — нет, ведь такое...
Вообще, появление Лема закономерно. Вспомнить хотя бы все эпизоды с Советом конструкций.
Ну и напоследок, рукохваты.
цитатаЛицехват (англ. facehugger) — подвижное паукообразное существо, имеющее восемь длинных суставчатых конечностей и ещё более длинный мускулистый хвост, который предназначен для перемещения, захвата будущего носителя и удержания тела лицехвата возле ротового отверстия жертвы, а также небольшого удушения жертвы, если она начнёт сопротивляться.
Плюс "Кукловоды" Хайнлайна.
Второе замечание касается рас. Итак здесь описаны люди, хепри, водяные (похожие на лягушек), какты (разумные кактусы), гаруды и др. Не хочу замахиваться на разнообразие рас в целом. Отмечу только заметный антропоцентризм, проявленный автором при создании обитателей Бас-Лага.
Про эволюционную необоснованность появления человеческих тел у жуков в отзывах упоминали. Меня же более вгрустнуло то, что берясь создавать новые расы, якобы оригинальные, автор все равно скатывается в груди-соски-пенисы. Как будто у разумных растений или эволюционировавших земноводных не может быть иной физиологии.
цитатаСнаружи, в городе, какты женского пола носили широкие бесформенные платья, вроде простыней, здесь же, в Оранжерее, обходились белыми, бежевыми и серовато-коричневыми набедренными повязками, в точности как мужчины. Груди у них были побольше, чем у мужчин, с темно-зелеными сосками. Время от времени Ягареку попадалась на глаза женщина, прижимающая к груди ребенка, а тому нипочем ранки от материнских шипов.
В таком случае грош цена авторской фантазии, если автор придумал разумный велосипед, у которого при ближайшем рассмотрении есть рот, руки-ноги, молочные железы и половые органы, работающие по человеческому образу и подобию. К слову, какты Мьевиля в своих домах умудряются сидеть и лежать. Но особенно я плакал, когда "пенис" обнаружился у Мотыльков.
цитатаОна совокупилась со всеми. Когда двое вдруг превращались в одну страшно мечущуюся тварь, остальные нетерпеливо ждали своей очереди. Трое, ставшие самцами, ощущали, как оттягиваются и корчатся органические складки, раскрываются животы и впервые появляются пенисы. Они шарили лапами, канатами из мускульной ткани, костяными зубцами; точно так же вела себя и самка, тянула навстречу сложное переплетение конечностей, хватала чужие, влекла к себе.
_
UPD. Вопрос снимается. Слово пенис по отношению к половым органам насекомых употребляется. Чаще всего имеется в виду эдеагус. Хотя биологически пенис — часть эдеагуса. Происходит от лат. Penis — хвост.
_
Ляпы
Не копаясь глубоко и тщательно, упомяну лишь то, что бросилось в глаза.
Вот здесь любопытное место. Сцена подавления демонстрации
цитатаОни очень быстро нашли цели в серых миазмах. Позади этих милиционеров стоял офицер с приметными серебристыми эполетами капитан-чудотворца, он что-то бормотал — быстро и невнятно. Затем коснулся висков каждого стрелка, рывком убирая руки. Глаза под масками увлажнились и очистились, теперь дым был не помеха милиционерам, они превосходно видели в других диапазонах спектра.
К сожалению, что это за маски, и в каких диапазонах спектра могут видеть милиционеры, из этого эпизода не ясно. Между тем создается впечатление, что у милиции есть какие-то маски-очки вроде приборов ночного видения. Если бы у них действительно было такое оборудование — борьба с мотыльками, возможно, была б не такой уж безнадежной.
Вот еще пара эпизодов:
цитатаЯ всего себя мобилизовал на поиски агрессоров. Я копил и анализировал любые сведения, обыскивал все места, сравнивал поступающие данные, систематизировал их. Обработал кадры, сделанные камерами, и информацию, снятую с чужих вычислительных машин
и позже, в последней главе
цитатаТо и дело они оглядывались на ходу, стараясь все фиксировать, словно не глаза у них, а камеры.
Если из первого эпизода не ясно одиночные кадры делает камера или снимает "видео", то во втором случае очевидно имеются в виду устройства непрерывной съемки, скажем, с частотой хотя бы 1 кадр/сек. Ну и учтем возможности конструкций, которые способны перемещаться, свободно ориентируясь в пространстве.
Так-с, а это уже технология, которая позволяет "глядеть" на Мотыльков, не глядя. Если такая технология возможна, а мы только что видели, что она есть и используется, то шлемы с зеркалами — какая-то ерунда. Да даже шлемы со шторками: раскрывающимися два-три раза в секунду — уже выход.
Теперь посмотрим на сами шлемы с зеркалами, в которых большую часть времени герои сражаются. В таком шлеме необходимо идти задом наперед либо идти вперед, видя при этом то, что происходит за спиной. Прицеливаться и стрелять, если придется, необходимо назад, тыкать ножом или махать хлыстом — задом наперед.
Смотрим по тексту, глава 50.
цитатаТри зеркальных шлема — один он надел. Второй взяла себе Дерхан, третий передала Ягареку...
Айзек опустился на корточки перед грудой вещей и занялся приготовлениями.
Голова его покачивалась под тяжестью шлема. Он соединил два вычислителя, получилась мощная сеть. Затем приступил к гораздо более сложной задаче сборке остального хлама в работоспособный контур.
Ребята, как? Подносил к затылку и за спиной соединял? Или наклонялся затылком вниз и работал с руками за спиной???
цитатаАйзек воткнул штырьки в гнезда, соединив кризисную машину с динамо и устройствами для преобразования загадочной энергии в другую, не менее загадочную, форму. Вскоре по всей тесной площадке раскинулась импровизированная цепь.
Напоследок он вынул из мешка невзрачную самодельную коробочку из черной жести, величиной с туфлю. Взялся за конец кабеля, того, что уходил к огромной сети, созданной прихожанами на полосе длиной в две мили, от вокзала до огромного тайного разума, царившего на свалке Грисского меандра. Айзек быстро распрямил концы жил у среза и воткнул их в гнезда черной коробочки и посмотрел на Дерхан, которая следила за его движениями, держа пистолет направленным на Андрея.
И это все в шлеме с зеркалами перед глазами. Потом он жонглирует перфокартами, колдует над прерывателем и машиной, потом завязывается перестрелка с милиционерами и так далее.
В общем-то, ВСЕ эпизоды, где главные герои, обычные не тренированные люди действуют, одев на себя зеркальные шлемы, это "эпик фейл".
Еще любопытный эпизод. Глава 44. Путешествие по тоннелю к логову мотыльков
цитатаКогда Седрах справился со своей задачей, Айзек, встал и бросил Ягареку концы шлангов.— Каждый длиной двадцать пять — тридцать футов. Держи, пока не натянутся, а потом двигайся следом, давая небольшую слабину, чтобы мы могли ползти. Понятно?
...
Айзек ничего не сказал. Он слышал, как сзади тяжело дышит, кряхтит Седрах. Два человека не могли увеличивать дистанцию больше чем на пять футов, потому что их шлемы соединены проводами с одной машиной.
Вот этакой конструкцией, да еще в зеркальных шлемах они перемещаются (ползут) по тоннелю к логову.
цитатаВ кромешной тьме было легко заметить слабейший проблеск. Айзек понял, что продвигается к источнику света. Вот показался впереди серый овал. Что-то надавило Айзеку на грудь. Он вздрогнул всем телом, но затем разглядел пальцы из припоя и темный корпус конструкции. Шепотом велел Седраху остановиться.
Напоминаю, в зеркальных шлемах, то есть задом-наперед. Проблеск "замечается" в зеркале, серый овал на самом деле "сзади", раз он показался, а не ошупался. Пальцы из припоя в темноте он снова разглядывает через зеркало.
цитатаКонструкция обратилась к Айзеку с помощью неловких, резких, размашистых жестов. Она показывала вверх, на двух своих товарок, задержавшихся на краю видимого отрезка туннеля, там, где он под острым углом сворачивал кверху.
Айзек знаками объяснил Седраху, что надо ждать, и почти бесшумно двинулся вперед. Из желудка по нервам расползался ледяной ужас. Айзек дышал глубоко и медленно переставлял конечности. Дюйм за дюймом пробирался он вперед и наконец почувствовал, как кожа покрывается мурашками под снопом рассеянного света. Здесь туннель упирался в кирпичную стену пятифутовой высоты, справа и слева были такие же стены. Айзек поднял голову и увидел потолок.
...
Айзек трижды сглотнул и шепотом приказал себе не раскисать. Повернулся спиной к кирпичной стене. Увидел Седраха, тот наблюдал, стоя на четвереньках; лицо было напряженное. Айзек посмотрел в зеркала, дернул за свой шланг, что извивался по туннелю и исчезал в глубине здания, отводя предательские мысли. Затем Айзек начал очень медленно подниматься.
Вопрос: можно ли было проделать все это, имея ограничение в 5 футов между ним и Седрахом?
Вообще, техническая составляющая в романе хромает на обе ноги.
цитатаВ то утро возле доков Паутинного дерева оглушительный крик приветствовал зарю. Всю ночь там работали докеры-водяные: копали, черпали, ровняли, расчищали. Удаляли многие тонны желированной влаги. Когда взошло солнце, из мутной пучины Большого Вара они появились сотнями и сразу приступили к делу. Зачерпывали широченными ладонями речную воду и отбрасывали в сторону. С воплями, с веселым кваканьем добрались до последнего слоя мутного студня в прорытом через реку рве. Его ширина превышала пятьдесят футов, длина достигала восьмисот. Огромная просека — от берега до берега. По краям были оставлены узкие водяные перемычки, а также на дне, чтобы не запруживалась река.
Что произойдет с руслом, если вытворить такое?
Течение никто не отменял, и даже если закупорки не произойдет благодаря перемычкам, падение напора и уровня воды после "рва" (как и его рост до) обеспечено.
Наконец, совершенный эпик-фейл это попытки описать самозарождение разума и работу кризисной машины. Ничего более беспомощного я в жизни не встречал. И возникает у меня резонное вопрос-удивление: ЗАЧЕМ пихать в текст подробности, будучи дилетантом, не проконсультировавшись по элементарным моментам? Для кого? С какой целью?
Стиль и сюжет
Из минусов.
Язык однообразен (проблема автора или перевода — не знаю). Одни и те же описания города повторяются из части в часть, из главы в главу. И каждый раз автор не может ограничиться одним-двумя словами и начинает подробно все повторять. Утомляет. Однообразие языка выражается хотя бы в том, что Мотыльки снова и снова высасывают жителей "досуха". Как будто после первого раза это не стало очевидным.
Неудачные обороты вроде
цитатаметазаводной механизм
сейчас же в крошеных метабрызгах содержался эрогенный, овигенный сок.
Метафазные поршни давили, толкали, прогоняли отмеренные порции короткоживущей энергии
прыгал по нитям метареальности
цитатаМета- (с греч. μετά- — между, после, через), часть сложных слов, обозначающая абстрагированность, обобщённость, промежуточность, следование за чем-либо, переход к чему-либо другому, перемену состояния, превращение (например, метагалактика, метацентр).В древнегреческом языке предлог μετά (metá) и приставка μετα- имеет значения: «после», «следующее», «за», а также «через», «между».
Мета-заводной, мета-брызги, мета-фазные — это как?
Или такие
цитаталегкая тревога накатила квазифизической инерцией
Она усваивается в квазипсихической форме.
Картина квазисмерти Барбайл еще не потускнела в памяти
затрещала от напряжения, отправляя на выход сложные заряды квазивольтажа.
через слои материи и квазиматерии
цитатаКвази-
Значение
1) при добавлении к существительным образует существительные со значением ложности или мнимости того, что названо мотивирующим именем существительным ◆ герой → квазигерой, искусство → квазиискусство, наука → квазинаука, прогресс → квазипрогресс
2) при добавлении к прилагательным образует прилагательные со значением признака, который характеризуется ложностью или мнимостью качества, названного мотивирующим словом ◆ научный → квазинаучный, судебный → квазисудебный
Квази-вольтаж, квази-материя, квази-психический — это как?
Герои таковы, что сопереживать не удается никому. Так, эпизодически. Но в целом, от начала и до самого конца остается совершенно неважно и неинтересно, что с ними будет. Любопытен только Ткач, это отмечают все без исключения читатели, и не в последнюю очередь, полагаю, тем, что отличается от остальных персонажей. Более загадочен, менее предсказуем.
Вот еще эпизод, который я не стал включать в раздел ляпов:
цитата— Яг, — мягко сказал Айзек, — мы не используем вихревой поток. Ты, наверное, думаешь: «Но ведь и молоток может послужить орудием убийства». Что, не так? «Воды речные могут выйти из берегов и унести тысячи жизней, а могут вращать турбины». Да? Поверь мне, как человеку, который всегда считал Вихревой поток ужасно заманчивой штукой, — это не инструмент. Это не молоток и даже не вода… Вихревой поток не поддается контролю. Выкинь его из головы раз и навсегда. На кризисной энергии держится вся физика. Вихревой поток же не имеет к физике никакого отношения. Он ни к чему не имеет отношения. Это… это совершенно патологическая сила. Мы не знаем, откуда она берется, почему она возникает и куда направлена. Мы ничего не можем сказать о ней. Никаким правилам она не подчиняется. Ты не можешь обуздать ее. Конечно, можешь попробовать, но скоро увидишь, что из этого получится… Нельзя играть с ней, нельзя ей доверять, нельзя понять ее. Она никому не подвластна.
Монолог Айзека о вихревом потоке. Хороший, эмоциональный. Только это не монолог ученого — журналиста, редактора газеты иии издательства, кого угодно, — не ученого. Пример из реальности: после взрыва в Хиросиме какому-то ученому предлагают поработать над идеей атомной электростанции. Все. Занавес. Айзек не аргументирует, что нужно обеспечить безопасность, что нужны серьезные теоретические проработки. Нет. Он просто говорит: мы не будем связываться с атомной энергией, потому что опасно, чертовски опасно.
Из плюсов.
Мне понравилась социальная сторона романа: расизм, полицейский режим, коррупция, криминал, забастовки, силовые методы борьбы с оппозицией и др. — все это нет-нет да и проскальзывает в реалиях современных мегаполисов, да и вообще в жизни.
Мне понравилось также, что большинство сюжетных линий, прямо-таки плодящихся по ходу развития, все-таки находят логическое завершение.
Концовка романа выглядит логично, но слабо. Градус напряжения, заданный борьбой с мотыльками, драматизм, связанный с гибелью многих людей, травмой Лин, и общим плачевным состоянием героев оказывается несравним с претензиями, которые предъявляет Айзеку прилетевшая гаруда. Возникает диссонанс, который не позволяет до конца поверить в поступок Айзека. Тот Айзек, которого мы весь роман наблюдали вряд ли поступил бы именно так: ушел не поговорив с Ягареком и тп
Есть тут и неясность, автором раскрытая не до конца. При первой встрече гаруда говорит
цитата— Кто это сделал? — переведя дыхание, спросил Айзек.
Прежде чем ответить, Ягарек долго молчал.
— Я… я это сделал.
Сначала Айзек подумал, что ослышался.
— Что ты имеешь в виду? Как, черт возьми, ты мог?..
— Я сам наложил на себя наказание. — Ягарек перешел на крик. — Это справедливо. Я сам это сделал.
А в финале мы узнаем:
цитатаПриговор стаи был единодушным. Я не стал отрицать обвинения. Не скажу, что такая идея не приходила мне в голову. Просто глубокое отвращение к себе заставило от нее отказаться.
Я принял свою кару как должное.
Так все-таки "сам" или..?
И еще большая проблема романа в том, что выйдя за пределы мелких страданий, автор сам себя лишил выразительных средств, которые позволили б ему вводить в роман страдания крупные и запредельные. На фоне тысяч смертей одного персонажа становится не жалко, на фоне тысяч мучеников — страдания, даже самые жестокие, одного героя — не трогают с должной силой.
Сюжет оставался вялотекущим примерно до тридцатой главы, то есть первая половина книги — неинтересна в принципе, потом сюжет начинает стремительно закручиваться, но автор не пользуется этим, а наоборот, в иных эпизодах "спускает пары", искусственно сбивая динамику и отвлекая читателя. Драматические эпизоды связанные со второстепенными персонажами — Дэвидом, Барбайл, Седраха и др. затушевывают неприятности главных персонажей. В общем, несбалансировано.
Резюме
Примерно с середины романа у меня в голове стало выкристаллизовываться сравнение-резюме: тот же Симмонс, только в профиль.
Сходство с Симмонсом для меня заключается в наличии в стилистике обоих авторов трех ингредиентов:
1) многословие,
2) фантазия, которая выражается в сваливании в кучу исходного материала (что попадется) с последующей обработкой напильником, чтобы не торчали углы,
3) смакование на грани "фола", когда, кажется, еще чуть-чуть и написанное вообще станет глупостью.
Вот, к примеру, атака на Айзека в лаборатории:
цитатаСтоявшие на улице милиционеры оправились от растерянности и устремились в дверной проем. Лемюэль рывком опрокинул на бок громадный стол Дэвида и опустился за этим импровизированным щитом на корточки, взвел курки двух длинных пистолетов. Дерхан бросилась к нему в импровизированное укрытие. Ягарек зашипел и попятился от лестницы, чтобы не быть на виду у милиции.Одним стремительным движением Айзек крутанулся на триста шестьдесят градусов, ухватив с лабораторного стола две громадные стеклянные бутыли с бесцветной жидкостью, и запустил их через перила, точно гранаты, в нападающих. Первые трое ворвавшихся уже поднялись на ноги, и тут на них обрушились стеклянный град и химический дождь.
Одна бутыль разбилась о шлем милиционера, и тот снова рухнул на пол, обливаясь кровью. Стеклянное крошево отлетело от доспехов двух других, не причинив вреда, но через секунду эти двое заорали благим матом — едкие вещества просочились под маски и въелись в мягкие ткани лица.
Мы помним, что в подавлении демонстрации применялись газовые гранаты. И милиционеры не пострадали. Нет, это, очевидно, не так эффектно, как использовать "жаломет" и получить на выходе кучу трупов.
О том, что через рот к мозгу добраться труднее, чем через глаза, в отзывах упоминалось.
Однако, при всем моем прохладном отношении к творчеству американского затворника, Мьевиль мне понравился еще меньше. В любом случае три эти составляющие творческого метода, ни каждая сама по себе, ни их сумма в моем понимании не являются доказательством литературного таланта своего носителя.
Оценка — 7.
Знакомиться с дальнейшим творчеством автора желания не имею: нет достаточно свободного времени на продукт с таким низким выходом.
UPD.
У читателей могло создаться впечатление, что я занудно выискивал в тексте нестыковки, а потом долго и мучительно все это излагал. На изложение действительно какое-то время ушло. Что касается "выискивания" — поясню: я слушаю аудиокниги. Какой бы ни был темп чтения, он все равно медленнее, чем если бы я читал глазами. Нет возможности пролистать занудные фрагменты, то есть книга досконально "прочитывается" от начала до конца. Каждое слово и каждый сюжетный ход можно рассмотреть, поставить на паузу, обдумать. Чаще всего я слушаю в транспорте, закрываю глаза и пытаюсь представить кино-по-книге. Например, я мысленно надеваю на воображаемого героя зеркальный шлем, описанный автором, примеряю на себя, прикидываю, что я в нем мог бы сделать, а что нет. Тем временем книга продолжается, происходят какие-то события, и если реконструкция начинает хромать, то в кино вносятся поправки. В какой-то момент поправки уже не спасают из-за совершенной невозможности представить то, о чем говорится в тексте. Такие эпизоды неприязненно откладываются. Как-то так.