Блог


Вы здесь: Авторские колонки FantLab > Авторская колонка «holodny_writer» облако тэгов
Поиск статьи:
   расширенный поиск »

Dracula, Marianne, Netflix, dark fantasy, fantastique, horror, slasher, splatter, splatterpunk, thriller, weird fiction, Брэм Стокер, Гиельермо Дель Торо, ДельТоро, Дракула, Мама, Мускетти, ССК, Самая страшная книга, Стивен Кинг, Чемберс, Чертова Дюжина, азиатское кино, александра ильина, алексей иванов, ангелина саратовцева, апокалипсис, аргентинское кино, артхаус, аст, астрель, бдсм, бумажный слон, ведьма, ворон, глотай, глуховский, гранже, гретель и гензель, дебют, декаданс, детектив, джейсон вурхиз, драма, зомби, извращение, интервью, историческая литература, кайдзю, кино, комментарий, коммунизм, конкурс, корейские фильмы, короткометражка, красное платье, крик, криминал, криминальный триллер, критика, куклы, лана влади, литература, любовь, маньяк, маньяки, марианна, мистика, мистика русская литература, мифология, на месте жертвы, насилие, отзыв, отношения, паскаль ложье, печать ведьмы, пищеблок, подольский алексанждр, подчинение, поезд в пусан, покровский, польская литература, психическая травма, психологический триллер, пятница 13, религиозный триллер, ретро, рецензия, романтизм, российские фильмы ужасов, русская литература, русская тёмная культура, русские сериалы, русский кинематограф, русский триллер, русский ужас, русский хоррор, русское кино, русскоязычная литература ужасов, самая страшная книга, саспенс, сериал, сериалы, символизм, сказка, сказочник, славяне, слоубернер, слэшер, советское кино, социализм, сплаттер, сплаттерпанк, сск, страх, суспирия, табу, танатос, темная волна, темное фэнтези, триллер, триллер 2019, тёмное фэнтези, ужас, ужасы, ужасы о семье, фетиш, фильм 2013, фильм 2016, фильм 2018, фильм 2019, фильм 2020, фольклор, французские фильмы, французское кино, фрэйдизм, хоррор, хоррорскоп, эггерс, эрос, эротический триллер, язычество
либо поиск по названию статьи или автору: 


Статья написана 30 ноября 2022 г. 16:54

С 3 ноября на «KION» начал выходить «Переговорщик» – сериал о психологе, который ведёт диалоги с сумасшедшими и террористами в опасных для жизни ситуациях. На стороне главного героя, Александра Максимова, большой опыт в общении с психически неуравновешенными людьми. Он способен легко нащупать слабое место в человеке, чтобы привести того к нужным действиям: отказаться от взрыва здания, убийства заложников, самосожжения или суицида. Но даже эти профессиональные качества не оправдали себя в кризисный момент, когда переговорщик не справился с задачей, из-за чего погибли невинные люди.

Сорвавшаяся операция, как таковая, зрителю не показана. Она остаётся тенью давно минувших дней, которая омрачает жизнь Максимова на протяжении всего сюжета. Страдая грехами прошлого, он влачит жизнь неудачника: работает в службе психологической помощи за скудную зарплату, сводит концы с концами из-за долгов и пытается справиться с истощением от хронического недосыпа.

Нужно признать, что внешность актера Кирилла Пирогова не соответствует типажу уставшего от себя героя. Внутренняя боль и съедающие изнутри грехи прошлого достоверно передаются актёрами с более резкими, угловатыми чертами лица или, как минимум, теми, кто органично передаёт мрак в глазах своих персонажей. Наоборот, «мягкая» физиономия Пирогова представляет психолога, которого тот играет, как терминального флегматика. Кажется, что он не восприимчив к горю – ни своему, ни чужому, из-за чего Максимов на фоне личных проблем выглядит не признающим реальность и несколько инфантильным.

Как следствие – на протяжении нескольких серий трудно в полной мере прочувствовать драму, заложенную в обстоятельства его жизни. Однако такая слабая драматургическая составляющая компенсируется жанровыми элементами. Выстроенный на канве триллера, «Переговорщик» держит зрителя в напряжении за счёт саспенса, который достигнут остротой сюжета. Несмотря на криминальную тематику, она привязана не к детективным загадкам, а держится на том, как герои поведут себя в различных кризисных ситуациях.

Ставка на раскрытие ими поведенческих реакций в сериале о психологе, в принципе, ожидаема. Тем более обидно, что появившийся благодаря ней саспенс к финальным сериям ослабляется. Так, ось повествования – поиск стоящего за терактами организатора – не влияет на то, что происходит в отдельных сериях. Вместо баланса сюжетных линий, которые переплетаются между собой, зрителю демонстрируют примитивную формулу, где герой-переговорщик сначала решает опасные конфликты на работе, а потом – в отдельных сценах – разбирается с личной жизнью. При этом даже пересечение столь разных по смыслу контекстов кажется условным.

В результате сквозная линия с поиском главного преступника оказывается не больше, чем линией. Она не влияет на действие большинства эпизодов. Стоит отдать должное: сей диссонанс несколько смягчается разнообразием ситуаций, где Максимов выступает в качестве профессионала, и, немного, оригинальностью типажей, с которыми ему приходится взаимодействовать как переговорщику. Однако такой контраст не понравится ценителям цельной, строго выдержанной концепции, когда вторичные эпизоды подчиняются главному пунктиру, а не перемешиваются с ним, прикрывая скудность драматической канвы.

Замечания выше можно отнести не только к сюжету, но и стилистике. Из-за различий в стиле отдельных серий трудно определить жанровую принадлежность «Переговорщика». Хочется спросить: криминальный перед нами триллер или психологический? Триллер это вообще или напряжённый детектив с элементами саспенса?

На подобные вопросы зрителю стоит ответить самостоятельно, когда он прочувствует типаж героя и решит, соответствует ли его образу Кирилл Пирогов. Естественно, при оценке во внимании стоит держать и саспенс, чья сила во многом зависит от того, насколько актёр органичен в ситуациях, которые отыгрывает. Впрочем, следует учитывать, что достоверность саспенса во многом определяется сценарием, представленным здесь не в самой сильной форме.

Разумеется, точные выводы вы сделаете для себя, когда сериал выйдет полностью.

Первая публикация: "Люмьер". Журнал о кино, 11 ноября 2022 г


Статья написана 17 августа 2020 г. 19:07

«Земля мертвых» Жана-Кристофа Гранже запоминается благодаря ужасам закрытой от общества жизни, которую писатель вскрывает, как коробку с грязным бельем. Роман-экскурсия, ведущий вглубь темного, никому не известного, Парижа. С его маньяками, убийцами, ворами и проститутками. С неконтролируемыми страхами, убийствами, кражами и продажным сексом ради выживания в криминальном городе. И пороками, которыми поражены все герои — не менее чёрными, чем прошлое детектива Корсо.

Гранже умело передаёт мрачные стороны Парижа. Признаться, используя детективную фабулу, это сделать несложно. Раскрыть грязную подноготную «города мод» можно чисто сюжетно – через прохождение героем Корсо всех глубин городского ада. При таком подходе впечатление от мрачных пейзажей может усилиться, как правило, рефлексией героя. Сработает формула «видеть человека через окружающий его мир». Но в «Земле мертвых» все несколько иначе. Автор использует диаметрально иной приём: в каком-то смысле, «оптический». Чёрный город, за которым мы наблюдаем со страниц романа — это не декорация, а отражение того, что находится внутри детектива Корсо. Всего лишь условие, посредством которого раскрывается мрак в его душе.

В способе такого психологического раскрытия просматривается общий стиль Гранже. Его почерк тяготеет к парадоксальному сочетанию несовместимых (на первый взгляд) подходов. Документальные, скрупулёзно изображенные, убийства превращаются в картины личного кошмара Карсо. В итоге, рефлексия над увиденным ужасом усиливается психологическими акцентами — и «сухая» криминальная сцена давит на воображение читателя болью и страхом, пережитым Корсо в тяжёлом детстве.

Распутывая сетку ритуальных убийств, детектив вынужден погружаться на «Дно» Парижа. Там героя поджидают образы из прошлого, в которых переплелись символы сексуально-испорченной юности, педерастические кошмары и агрессивная, жестокая до тупости страсть к жене-нимфоманке. Рабыня и Госпожа от БДСМ, Дочь и Мать в едином лице, она досаждает Корсо, заставляя вспоминать больше, чем он в силах вынести – невольно возвращает его к страхам и заставляет ковыряться в прошлом, пытаясь найти связующую нить между убийствами и грязной, терзающей память, супружеской жизнью.

В такие моменты сюжет движется благодаря не фактическим событиям, а через этические конфликты героев и переживание ими собственных психологических травм. Человеческие пороки, привязанности, восприятие отношений и общие зависимости довлеют над членами детективной команды так же, как над самим Корсо, пытающимся разобраться в блуде из прошлого. Жалость к самому себе, конечно, делают его пристрастным в розыске убийцы. И, напротив, поиск оправданий за собственную порочную жизнь позволяют ему обнаруживать общие детали и звенья между супружеским адом и убийствами.

Конечно, настолько сложное раскрытие героя не может обойтись без большого массива фактического материала. Здесь в почерке Гранже проявляется та самая связка документального и психологического. Много фактов, «всплывающих» во время следствия, показывает Корсо одновременно с разных, противоречивых, сторон. Через такой ход раскрывается другая деталь почерка Ж-.Кристофа. Гранже не изображает своих героев, как это, например, делает ваш покорный графоман в своих рассказах, а описывает их: буквально, через биографию. Изображаются же внутренние демоны героев посредством уже упомянутой оптики «отражения». Фактически, Корсо, сталкиваясь с личными тревогами и страхами, смотрит на Париж мрачнее, чем он есть – и видит в городе тот мрак, который еще не похоронил в себе.

Это напоминает попытку человека избавиться от психологических травм, вернувшись к ним и/или к обстоятельствам, когда те были пережиты. Такой опыт гештальта, если он конструктивен, предполагает изменения сценария, из-за которого появилась травма (идет своего рода «перезапись» травмирующего события). Но самостоятельно использовать этот подход личность не может. Ей приходится возвращаться к прошлому, по-другому интерпретируя «страшное» событие- но не меняя его. В итоге, терапия оказывается деструктивной и, как в случае с Корсо, только разворачивает личностные раны. Тогда, пытаясь выбраться из-под груза негативного опыта, человек делает усилие, чтобы забыть о нём, и старается смотреть на мир по-другому (совсем по-другому), чтобы окружающие «декорации» не напоминали травмировавшую среду. Но это сильнее запутывает личность в её психологических травмах.

Гранже использует схожий подход. Благодаря чему мы не столько изучаем героя через его отношение к криминальной среде (Парижу), сколько воспринимаем саму эту среду по-другому: как сквозь восприятие, искажённое травмирующим опытом. Конечно, отражение «декораций» через героя (а не героя — через декорацию) — больше авторский ход, чем свойственная жанру условность. Так, например, большинство писателей передают внутренний мрак в душе парии, наглядно показывая среду, из которой тот вышел. А Гранже, как видим, поступает иначе. При этом он не боится использовать типичные приёмы, свойственные форме своей истории: раскрывая образы героев, мастер в большинстве случаев использует только их биографию, обходясь без передачи характеров, желаний и страхов (страхи самого Корсо – отдельный случай). А это уже вряд ли авторский почерк. Такой инструмент выходит за грани личного стиля Гранже и кажется приёмом, свойственным форме романа, где изображение образа растягивается — вместо его ёмкой передачи, которая свойственна больше рассказу, а не роману.

Однако растянутость биографических линий не делает их скучными. Гранже пересекает их с линиями родственными, используя любимые вашим покорным сюжетные ходы так, что он не может обнаружить их вплоть до финального поворота, где обнажается истинная суть некоторых персонажей. И не важно, с кого под прессом обстоятельств падает маска: с истинного убийцы, его жертв, адвокатов или детектива. Важно, что в каждом из них обнаруживается деталь, которая переворачивает следствие с ног на голову – и заставляет Корсо глубже погружаться во мрак расследования, пачкаясь в собственном прошлом. В такие моменты тема эротического триллера с убийствами смещается в сторону «классического» — криминального, пока из-за накала напряжения не превращается в депрессивно-психологическую историю.

Так, «Земля мертвых», написанная на стыке жанров и направлений, держит в напряжении до конца, а её автор, используя объёмную форму романа, углубляет, пересекает и развязывает несколько линий таким образом, что они напоминают «кокон» шибари, которым доставляют себе удовольствие госпожи БДСМ – будущие жертвы убийцы, скрытого под маской психологической травмы.

Первая публикация — на сайте о тёмном кино "Клуб Крик", 22 июля 2020 г.

Источник: статья в группе автора





  Подписка

Количество подписчиков: 21

⇑ Наверх