Элия рассуждает о так называемой подлинности в театральных постановках. Так ли уж она вообще необходима?

У каждого из нас есть два дня, когда мы переосмысливаем свою жизнь, строим планы, предаёмся мечтаниям и надеждам. Один из них — наш личный — день рождения. И другой — общий — новый год.

У Чарльза Лэма не было детей. Но если бы они были у Элии...

Элия рассказывает о своей тётушке и кузене Джеймсе.

Природа и происхождение молитвы перед едой — каковы они? И почему нет молитвы, например, перед прогулкой? Перед чтением книги?

Молитвенное собрание квакеров почти всегда проходит в полной тишине. Здесь лишь изредка кто-то что-то говорит. Но пришедший на такое собрание наполняется божественной энергией.

Элия выделил для своей кузины Бриджет Элии отдельный очерк — в продолжение рассказа о своих родственниках.

Элия рассуждает о тех людях, которые никогда по его мнению не заслужат у него полной симпатии. Безо всяких намёков на политкорректность он говорит о евреях, шотландцах, неграх и квакерах...

Старая афиша «Двенадцатой ночи» Шекспира тридцатилетней давности наталкивает Элию на воспоминания о былых актёрах и их игре...

Один из трёх очерков, посвящённый актёру Мендену.

Элия вспоминает комедии Конгрива и рассуждает, почему они больше не имеют успеха.

Автор описывает старейшее учебное заведения Англии, его нравы и его учителей. А для пущей мистификации делает это не со своей реальной позиции, а — с точки зрения вымышленного героя — Элии.

Элия заканчивает свою многолетнюю службу и теперь оказывается предоставленным самому себе. Впереди бесконечное свободное время!

Элия — вымыщленный персонаж, позволяющий Чарльзу Лэму рассказать о многих вещах, о которых он бы не сказал от собственного имени. Его очерки — собрание впечатлений и рассуждений на совершенно разные темы.

«Последние очерки Элии» содержат эссе, опубликованные после первой книги, и потому не вошедшие в неё.

Элия восхищается молодыми трубочистами, только недавно начавшими свою работу. У них во рту всегда так отчётливо сверкают белые зубы...

Чарльз Лэм похоронил Элию и отдаёт ему должное выпуском его последних очерков.

Элия сначала рассказывает древнюю китайскую легенду о возникновении приготовления пищи, а затем уже восхищается гастрономическими качествами молочных поросят.

Элия рассуждает об истинной галантности и галантности современной, которая является на его взгляд не более чем просто удобной манерой поведения.

Еще один описательный очерк собирает образы интересных личностей, объединённых Иннер-Темплем.