Новый год, первая книга новой трилогии Роберта Джексона Беннетта. На этот раз американский писатель решил попробовать себя в новом жанре, детективном, пусть всё ещё в декорациях нового оригинального фэнтези-мира.

Не буду распространяться о сюжете книги, расположенной выше аннотации более чем достаточно, расскажу лишь о диспозиции двух главных героев: ассистента-дознавателя Диниуса Кола и его начальницы, следователя (буду употреблять приемлемые «нашему» миру термины) Аны Долобры. С самого начала эта парочка напомнила мне о других литературных детективах — Арчи Гудвине и Ниро Вулфе. И если Дин Кол лишь моментами напоминает героя Рекса Стаута, то Ана Долобра уже сильно схожа с нью-йоркским гением: тут и затворничество, и эксцентричность с охапкой чудачеств, и уникальные мыслительные способности, и любовь к книгам. Разве что толщиной она на Вулфа не тянет даже близко. В послесловии сам автор подтвердил мои мысли, признавшись в любви к Стауту.

Детектив у Беннетта получился почти безукоризненный. Яркое и необычное дело (государственный чиновник погиб из-за того, что в нём в одно мгновение выросло дерево), куча загадок, тайн, ни единого ответа... И развязка расследования получилась одновременно неожиданной и абсолютно логичной, все улики и доказательства представлены и следователю, и читателю, никакого эффекта «бога из машины». Думается мне, таков и должен быть хороший детектив.

Мир книги тесно сплетён с повествованием и не служит лишь фоном для него. Обширная и разнообразная империя Ханум, в которой открыты невероятные возможности для биоинженерии — от выращивания растений с невидаными свойствами до изменения человеческого тела ради невероятных способностей, от банальной физической силы до создания людей-компьютеров, способных на быстрые математические расчёты. Например, главный герой Дин подвергся мутациям, позволяющим точно запоминать всё, что видит и слышит, а позже точно это воспроизводить. Очень похоже на исключительную память Арчи Гудвина.

А ещё империя находится в постоянной опасности, угрожающей самому её существованию: когда наступает сезон дождей, из вод океана на сушу поднимаются левиафаны — чудовища колоссальных размеров, уничтожающие всё на своём пути. Вся жизнь государства, особенно описанного фронтира, посвящена отражению этих нападений.

В целом, мне очень понравился этот роман, Беннетт ударно начал новую трилогию. Но мне понравилась и первая книга его предыдущего цикла, сама же трилогия скорее разочаровала. Но «Tainted Cup» очень, очень сильное произведение. На новый «Город лестниц» не тянет (идеи и масштаб попроще), но выстроен роман безукоризненно, его очень интересно читать, он рассказывает полностью законченную историю и дарит читателям яркий незаезженный мир. Отметка по литературе — 4, по фантастике — 5. Жду продолжения.

У меня не сложились отношения с финальным романом трилогии «The Founders», я несколько раз бросал его, читал по паре глав и отвлекался на другие книги. Иногда мне казалось, что я просто продираюсь сквозь скучнейший текст. Я мечтал, что когда закончу «Locklands», то поставлю на Роберте Джексоне Беннетте крест, напишу ядовитый отзыв, в которым буду всячески упражняться в сомнительном остроумии. Но вот прочитана последняя страница, я даю книге уверенные семь баллов, а впечатления — неплохие.

Итак, как последние пятьдесят страниц спасли целый цикл.

С каждым томом своей трилогии Беннетт повышал ставки. Городское приключение и авантюрное фэнтези в «Foundryside», технофэнтези и возвращение Тёмного Властелина в «Shorefall» — чего же ожидать от «Locklands», если не эпик? И автор подтвердил мои прогнозы: повествование снова сдвинулось на несколько лет вперёд, а масштаб событий возрос до Масштаба и даже МАСШТАБА! Теперь Санчия и Берениче с громадной армией помощников решают проблемы даже не планетарные, в их окна настойчиво стучат и даже бьют стёкла Вселенная и Мироздание!

Сначала кажется, что роман берёт всё, что мне не понравилось в предыдущем томе, и усугубляет проблемы. Темп повествования ураганный, событий множество, густой слой экспозиции вязко растекается сверху, а когда персонажи пытаются это всё осмыслить и прочувствовать, то двое громил, Сюжет и Магия, покрикивают на них: «Нечего тут сопли разводить! Вы двое — спасать мир! Вы — уничтожать! Ишь расселись!» Иногда кажется, что тонны экспозиции мешают зубодробительному экшену — тут не книга получается, а линейная компьютерная игра с не очень интересными катсценами.

Из-за этого книга получилась довольно предсказуемой — уже когда фигуры для финала расставлены по доске, примерно представляешь, каким мега-ультра-эпическим бадамумом всё закончится. Но Беннетту удалось вытянуть свою историю из пропасти уныния буквально на финишной ленточке. Развязку определили именно человеческие мысли, разум и чувства. Можно придраться и справедливо сказать, что и эта часть получилась скомканной, но она оставляет после себя какие-то идеи, вопросы и эмоции, а где-то на этой грани я вижу то, что отделяет литературу от графомании.

Роберт Беннетт почти оправдывается за несовершенство книги в обширном и очень хорошо написанном послесловии — роман рождался в муках, с которыми столкнулся семейный человек во время пандемии. Муках как житейских, так и жизненных. И финал трилогии «Основатели» показывает, что автор сделал для себя и читателей правильные выводы — остался Человеком.

Вывод мой таков: это не «Божественные города», но Беннетт ещё не сказал своего последнего слова.

Между событиями первой книги трилогии «Founders» и второй, получившей название «Shorefall», прошло три года, и теперь всё те же главные герои — Санчия, Орсо, Берениче и Грегор — живут и действуют в преобразившемся городе Теванне со всеми его чудесами на стыке магии и технологии. И мне кажется, что Р.Дж. Беннетт пропустил такой длительный период времени, чтобы не заниматься довольно сложным аспектом писательского мастерства — ростом персонажей. Все они если и отличаются от своих версий, с которыми я познакомился в «Foundryside», то неуловимо. Да и нет у них времени на рефлексию, переживания и эмоции — всё тонет в Действии.

Беннетт резко повысил темп повествования во втором романе — буквально на каждой странице что-то происходит, кто-то куда-то бежит, что-то разрушается. По меркам первой книги «Shorefall» предстаёт чуть ли не боевиком. А герои и их внутренний мир уходят на второй, если не не третий план.

Масштаб событий также возрастает, а концовка обещает просто эпические события. Мир города Теванне и его магических предметов сотрясается раз за разом, и у Санчии с компанией не остаётся ни времени, ни пространства для мыслей, они лишь стремятся к весьма смутной цели, которая раз за разом предстаёт в новом обличье, чему помогает нарочито загадочный образ главного антагониста романа.

Сеттинг раскрывается с новых сторон, по прежнему интригует и преподносит сюрпризы, но по прежнему остаётся именно сеттингом, больше подходящим для настольной или видеоигры, не оживая настолько, чтобы стать рукотворной литературной Вселенной.

И это разочаровывает — от Беннетта я ожидал много большего, а получил лишь филлер, вторую главу трилогии. Впрочем, филлер этот мастерски написан и читается на одном дыхании, просто не оставляет ровно никакого послевкусия или пищи дли размышлений — идей сюда не завезли. Профессионально сработано — много экшена и ярких деталей, мало души. Надеюсь, третья книга вытянет трилогию.

Лично для меня трилогия Роберта Джексона Беннетта «Божественные города» стала одним из самых ярких событий в мире фэнтези за последнее десятилетие. У неё были немалые недостатки: вторая книга беспардонно повторяла общую фабулу первой, некоторые персонажи не ушли дальше функций. Но великолепная работа над построением мира, лёгкий язык и общая грандиозность замысла были просто бесподобны. Неудивительно, что мои ожидания от первой книги новой фэнтези-трилогии американца были очень высоки.

И поначалу я разочаровался! Мир «Основателей» был совсем не так оригинален, как обещали рецензенты, особенно Брендон Сандерсон, систему магии я уже где-то видел, сюжет затаскан до дыр, некоторые ходы столь очевидны, что я мысленно определил для себя, что книга эта выглядела бы гораздо лучше в виде сериала от Netflix или компьютерной игры... Но постепенно «Foundryside» раскрывался передо мной, персонажи обретали лицо и даже обаяние, снова стал отчётливо виден масштаб идей писателя.

Казалось бы, что может быть банальнее: девушка-воровка с необычными способностями Санчия отправляется на очередное дело — безымянный клиент хочет, чтобы она добыла ящик, который нельзя открывать, и в котором находится нечто нужное клиенту. Пройдя через это приключение (насыщенное действием и раскрывающим основы сеттинга романа, естественно), Санчия находит искомый ящик и, само собой, из чистого любопытства решает посмотреть, что внутри. И тут, как говорится, всё завертелось. Неожиданные повороты, раскрытие тайн мироздания, суровый мир, немного напоминающий Италию времён Возрождения, высокий темп повествования... Я уже думал, что в руках у меня очередная развлекалочка в стиле фэнтези-экшн. Не того я ждал от автора «Города лестниц».

Но мало-помалу количество раскрываемых тайн нарастало, неожиданность этих секретов становилась всё более интригующей, персонажи из болванчиков-функций превращались в живых людей со своими голосами, характерами и мыслями. Я снова увидел Замысел, яркий и оригинальный. Книга безупречно выстроена, переходы от одного героя или антигероя к другому безупречно выверены, роман становится очень-очень зрелищным (если этот эпитет может быть применён к литературе), кинематографичным (на этот раз в хорошем смысле). И если я и ставлю ему всего лишь «восьмёрку», то это лишь из-за середины «Foundryside», где всё несколько провисает — все вышеизложенные претензии относятся именно к этой части книги. Роман не заканчивается на очевидном клиффхэнгере, но создаёт достаточный задел и интригу для второй части, за которую я сейчас и возьмусь.

P.S. Надо будет ознакомиться с переводом, если таковой появится. Надеюсь, прелестная Берениче не превратится в Беренис. Не забывайте, мы в Италии.

Это первый роман Кея, который не понравился мне на все сто процентов, хотя, казалось бы, канадец не растерял ровно ничего из своего стиля, язык его по-прежнему прекрасен, а умение рассказывать историю — всё ещё несравненно. Поэтому я сам себе задал вопрос — что же это за недостатки, которые заставляют меня ржавой бензопилой отрезать от оценки один или два балла?

Итак, мы снова оказываемся во вселенной Гая Гэвриэла Кея, которую принято называть «Мир Джада» — читатели уже побывали в разных уголках и временных периодах этой фэнтезийной Европы и знакомы с кеевскими Византией, Иберией, Ближним Востоком (под иными именами, конечно же). На этот раз мы переносимся на север континента — к викингам, англам и кельтам. И здесь я в первый раз приподнял одну бровь — в Сарантиуме и Аль-Рассане предыдущих книг узнавались исторические прототипы, но Кею удавалось сделать их «своими», волшебными, самобытными. В «Последнем свете» мы просто видим довольно прямолинейные кальки с исторических событий и атмосферы. Даже мир мифов и религий остался почти неизменным, поменялись лишь названия. Берсеркеры, Один, фэйри — у последнего понятия даже нет нового названия.

Вторая моя претензия — персонажи. Я привык к героям, которые были людьми творческими или близкими к созиданию. Музыканты Тиганы, трубадуры Арбонны, поэты Аль-Рассана, мозаичники Сарантиума... А главные герои «Света» таковы: принц, ещё один принц, воин, ещё один воин, король, верховный жрец... Не хочется говорить слово «штамп», но по мне — это довольно типичный набор для среднего фэнтези-романа. Из-за этого теряется чарующая атмосфера творчества внутри художественного произведения, и наблюдать за сюжетом не так интересно. Канадский писатель никогда не был мастером неожиданных твистов и поворотов рассказа, темп его произведений весьма спокоен, и поэтому особенно переживать за героев романа у меня не получилось.

Тем не менее, все фишки Кея остаются на своих местах: он изящно приподнимает вуаль над Неизведанным, несколькими штрихами раскрывает перед читателями прошлое и будущее своего мира, оживляет в нём каждое произнесённое слово, придаёт всему смысл. Например, мне очень нравится его фирменный приём, когда через краткое и даже скупое описание эпизодического персонажа мы видим гораздо больший масштаб Мира Джада, писатель раскрывает нам, как сильно госпожа История зависит от незаметных и незначительных на первый взгляд событий.

Да, у меня есть претензии к «Последнему свету Солнца». Нет, они не заставят меня отвернуться от Гая Гэвриэла Кея. Но это первый его роман, который я прочитал в оригинале и совсем не заинтересовался русским переводом, хотя до этого восхищался блестящими русскими версиями «Тиганы» и «Львов Аль-Рассана».

Пора браться за следующий роман.

Это тот случай, когда название романа полностью соответствует его содержанию — на старости лет великий мэтр Стивен Кинг написал сказку. Быть может, это не та сказка, которую он будет читать на ночь внукам, но все сюжетные ходы, клише и приёмы откровенно следуют заявленному жанру, доходит до того, что автор иногда прямым текстом заявляет — так надо, потому что мы все (писатель, герой-рассказчик, читатели) находимся в сказке. Конечно, Король остаётся верен себе — здесь найдётся место и тайнам американской провинции, и жестокости, и физиологичности, и насилию, но мне кажется, что градус собственно ужаса и откровенности снижен по сравнению, скажем, с «Оно» или «Томминокерами».

Возьмём, к примеру, главного героя, Чарли Рида, семнадцатилетнего пацана из маленького городка в Иллиноисе (ах да, мы ещё и не в Мэне) — по кинговским меркам, он практически идеал: хорошо учится в школе, занимается спортом, местная футбольная и бейсбольная звезда, высокий, симпатичный... Даже семейная история у него пусть и трагическая (в самом прологе мы узнаём о гибели матери Чарли), но дающая надежду — отец его излечился от алкоголизма, и их отношения очень тёплые. А на холме вверх по улице от Ридов находится старый особняк, как будто вышедший с кадров легендарного фильма Альфреда Хитчкока «Психо», в котором живёт мистер Боудитч — нелюдимый угрюмый старик со своей дряхлой немецкой овчаркой по кличке Радар. Он вроде бы ничем не занят, но деньги у него водятся в избытке, с соседями не общается, а из его сарая иногда слышны очень подозрительные звуки... Но он не оказывается мистической сущностью из иных измерений, а при встрече он не пытается изнасиловать Чарли.

Первая часть «Сказки» и посвящена отношениям Чарли, Боудитча и Радар: их случайной встрече, зарождению дружбы и открытию тайн, которые приведут юного образцового американца в удивительный мир За Гранью, параллельный нашему, где цветут красные маки, сверчки слишком большие, а в небе из-за туч светят две луны. Несмотря на то, что основным жанром романа я уверенно ставлю «тёмное фэнтези», здесь атмосфера «гримдарка» не столь ярка и наглядна — не стоит ждать чего-то похожего на Аберкромби или Бэккера. Я бы сказал, что в «Сказке» Стивен Кинг заходит на поле Нила Геймана, пусть читатель сам разбирается, когда закричать «Маска, я тебя знаю!» и увидеть неподражаемый стиль Короля.

Стивен Кинг не раз в своих интервью и публицистике рассказывал о своих собаках, и «Сказка» ещё и пронизана любовью к этим вечным спутниками и ближайшим друзьям человека. Старенькая дряхлеющая овчарка Радар становится основным двигателем сюжета, именно она заставляет Чарли Рида изменить свою жизнь. Именно этот аспект романа заставил меня полюбить его ещё больше — на своего старого лабрадора я смотрю так же, как мистер Боудитч и Чарли смотрят на Радар — сердце просто разрывается от любви и жалости.

У романа есть и недостатки, куда же без них — это и излишняя идеализированность главного героя, и недораскрытые антагонисты — Кинг увлёкся их внешним описанием, а вот общения с ними, той самой мотивации злодея — совсем мало. С другой стороны, мы же в сказке! Не имеет смысла жаловаться на то, что личность Саурона совсем не раскрыта.

Самое главное, что есть в «Сказке» — не хочется, чтобы она заканчивалась. Хочется продолжения. Хочется вернуться в мир с двумя лунами и поцеловать прекрасную принцессу.

Первый фэнтези-цикл Эда МакДональда, «Печать ворона», был произведением талантливым, но недостаточно оригинальным и раз за разом повторял общее направление сюжета из книги в книгу. Тем не менее, история похождений капитана Галхарроу заставила меня обратить внимание на уже не начинающего английского автора. И «Дочь Редвинтера» мне очень понравилась.

МакДональд не стал возвращаться к эпосу о противостоянии Глубинным Королям, видимо, этот мир исчерпал себя вороньей трилогией, и для нового цикла он придумал и новый сеттинг, судя по некоторым названиям, вдохновлённый кельтской мифологией. Изменился и стиль повествования — «Хроники Редвинтера» уже не столь беспросветно мрачны и физиологичны, как прежде, когда автор подчас буквально смаковал мерзость, грязь, вонь, гниение и прочие весёлые атрибуты тёмного фэнтези, которые мы все так любим. Это не значит, что теперь читатель окажется в окружении благородных эльфов или эпических битв многотысячных армий — нет, мир крепости Редвинтер и магов Драойн суров, несправедлив, близок к «реалистичному» Средневековью, но в нём нет постоянного ощущения вселенской угрозы, а по полям не скачут орды омерзительных мутантов.

Объясняется это ещё и тем, что теперь за событиями книги мы наблюдаем глазами совершенно иного человека. Рихальт Галхарроу был персонажем лёгким для описания, как мне кажется — огромный сильный мужик, суровый воин с золотым сердцем, с самого начала занимающий особое место в мире и находящийся в центре всеобщего внимания. А Рейн, просто Рейн без всякой фамилии и без всяких титулов — человек совсем иного разряда, её вообразить и выписать без фальши, клише и штампов уже труднее. Ей всего семнадцать лет, и поэтому мы почти автоматически получаем роман взросления. Рейн на страницах «Дочери» предстоит больше размышлений и вопросов к себе, чем приключений тела и духа. Она — не главное действующее лицо событий романа, мир не вертится вокруг неё и её проблем, она — лишь одна из участников происходящего, чаще всего — сторонний наблюдатель или пушинка на ветру, гонимая обстоятельствами. Уже в начале книги она сталкивается с невероятным потрясением, и ей приходится заново открыть и познать себя. Многим эти самокопания покажутся скучными, но я увлёкся её историей и смог ей сочувствовать. А переживать за Рейн не так-то просто, ведь она девушка не самая приятная: эгоистичная, скрытная, обиженная на весь мир, замкнутая. С детства она проклята сверхъестественным талантом — видеть призраки умерших. Всё бы ничего, но в мире, где она живёт, эта способность наказуема жестокой казнью — побитием камнями (тут невольно станешь человеком замкнутым). Жизнь раз за разом безжалостно хлещет Рейн по щекам — предательство того, кого она считала любимым, встреча с жутким демоном, смерть сразу всех близких, магический барьер в сознании, не дающий ей сойти с ума от горя... Конечно, в определённый момент ей везёт: она оказывается в почти привилегированном положении в имеющем большую власть магическом ордене Драойн, но даже здесь её история не превращается в сказку о Мэри Сью. МакДональд сознательно издевается над этим штампом, когда на Рейн вдруг сваливается ворох сшитой по её мерке одежды, а она остаётся к этому богатству безразличной.

Отлично закрученная интрига, загадки, неплохие персонажи, напряжение в финале книги — и у нас получается просто отличный роман, продолжения которого лично мне хочется прямо сейчас. Быть может, Эд МакДональд в моих глазах и не стал автором первой величины, но и в скучные ремесленники и графоманы я его записывать не стану. «Daughter of Redwinter» — продукт вдохновения.

Великолепный Гай Гэвриел Кей не изменяет себе на стезе жанра, который можно назвать фэнтези историческим или околоисторическим. Он берёт какую-то реально существовавшую нацию, страну, культуру — и меняет её под свои цели, добавляет щепотку магии и оживляет получившуюся смесь своим волшебным талантом. На этот раз его выбор пал на великую Византию периода её расцвета — блестящую, роскошную, коварную, жестокую. Именно эта империя периода своего расцвета легко распознаётся в кеевском Сарантии (или, если вам не нравится сложившееся в русском языке правило написания латинских и греческих имён и названий, Сарантиуме), а в Валерии II (Валериусе, см. выше) — Юстиниан.

Канадский писатель не изменяет и своей привычке делать своими персонажами людей «благородных» профессий. Музыканты Тиганы, трубадуры Арбонны, поэты и врачи Аль Рассана... На этот раз его выбор пал на более экзотическое искусство: на первый план в этой дилогии выходит мастер мозаики Криспин, волею судеб играющий решающую роль в одном из многочисленных конфликтов, решающих судьбу великой империи. Но в отличие от предыдущих романов Кея, Криспин остаётся на первом плане почти постоянно. Конечно, мы видим происходящее и глазами монархов, воинов, блестящих женщин и талантливых мужчин, как мы привыкли в «Тигане» или «Львах Аль Рассана», но именно Криспин остаётся в центре внимания читателя, он и его искусство.

На страницах «Дороги в Сарантий» и «Повелителя императоров» ГГК оживляет то, что очень сложно описать словами — изобразительное искусство, ведь это не живущая в мире слов поэзия и не абстракция музыки. А здесь я видел взгляд мозаичника Кая Криспия на пустой купол здания, где ему предстоит выложить целый мир из мозаичного камня, я услышал биение его сердца, когда он выкладывал из кусочков цветного стекла лицо своей умершей жены, почувствовал его трагедию — личную и художника.

Ещё одна потрясающе рассказанная история. Ещё один шедевр. Гай Гэвриел Кей пишет в своём собственном жанре своим собственным стилем. Это не классическое эпическое фэнтези, слишком живы здесь персонажи и слишком далеко происходящее от легенд. Это и не «меч-и-магия» — любителям схваток на мечах и поединков магов стоит держаться от канадца подальше — экшена в его книгах очень мало. Это и не любимое мной тёмное фэнтези, хотя писатель не стесняется ни крови, ни похоти, ни жестокости. Это просто великий гай Гэвриел Кей.

Что такое семейная сага? Сколько книг нужно, чтобы охватить жизни нескольких поколений? Польский писатель Якуб Малецкий уложился в триста с небольшим страниц, и читатель ничего не потерял. Рядом с головой с риском для жизни пролетели два увесистых тома «Саги о Форсайтах», я продолжу.

Синопсис произведения, который обычно печатают на задней обложке книги, в наше время читать опасно — он или пересказывает половину, а то и весь сюжет, или банален, или банально-пошл, либо обманчив. Рекламная страница «Дрожи» сочетает в себе почти все эти черты, но я прочитал её уже после того, как перевернул последнюю страницу романа.

«Дрожь» — история двух почти непримечательных польских семей. Так я бы мог начать свой синопсис — и тут же обманул бы читателя. Да, семьи эти вполне обычные, но Малецкий сумел сделать их такими живыми, что можно уловить каждое их дыхание — помогло то, что перед нами предстают самые яркие страницы их жизни — те потрясения, которые определяют наш путь и «судьбу». Самое яркое и необычное, что произошло за эти несколько поколений — рождение мальчика-альбиноса. Что это было? Результат проклятия, наложенного на его отца отчаявшейся немкой-беженкой? Перст Всевышнего? Случайная игра генов и мутаций? Было ли это вмешательство потусторонних сил, или же вся магия — это сумма наших предубеждений, культурного багажа и желания объяснить происходящее с нами божественным вмешательством? В жёсткой реалистичной и часто минималистичной манере автор пытается ответить на вечные вопросы — что такое судьба и в чём смысл жизни. Ведь не только все счастливые семьи похожи — похожи вообще все семьи, все люди, и почти каждый увидит в каком-то из героев «Дрожи» если не себя и своих близких, то какие-то их черты, узнает соседа или дальнего родственника, о котором судачат на семейных посиделках. Жизнь героев романа вполне обычна, и поэтому почти пугающе, до дрожи, реальна — все мы на жизненном пути сталкиваемся с большими и малыми радостями, трагедиями, которые просто не могут быть малыми, успехами и неудачами, каждый получает свою малую долю счастья и огромный воз боли и слёз.

Малецкий не пытается создать сложную философскую концепцию, не играет в постмодернизм, он рассказывает очень простую историю, но делает её пронзительной и яркой, а драматическую историю многострадальной Польши в XX-ом веке оставляет фоном жизней. Думается мне, что писатель бы согласился с мыслью Михаила Зощенко: «Жизнь, на мой ничтожный взгляд, устроена проще, обидней и не для интеллигентов». Я — согласен.

Почему Гай Гэвриел Кей так быстро и легко вошёл в мой список любимых писателей, причём не только в скудных рамках жанра фэнтези? «Львы Аль-Рассана» — ответ на этот мой вопрос самому себе.

Прежде всего, канадец не перебарщивает с фантастическим элементом. Количество сверхъестественного в его книгах неуклонно снижается по мере чтения: магия играла довольно большую роль в «Тигане», символическую в «Песни Арбонне» и, наконец, почти незаметную в «Львах». Поклонник фэнтези, утомлённый заклинаниями, монстрами и богами из машины, кривится от волшебства, как Геральт от назойливого чароплётства Йеннифер.

Романы Кея основаны на историческом прошлом нашего мира, но не привязаны к ним медной проволокой — писатель развязывает себе руки и избегает претензий знатоков истории, которые обязательно оторвутся от своих пыльных томов и выдадут ворох сомнительных «несоответствий». Вот и в Аль-Рассане с лёгкостью узнаётся Испания эпохи Реконкисты, в джадитах — христиане, в звёзднорожденных Ашара — мусульмане, а в притесняемых киндатах — евреи, эти вечные безвинные жертвы Старой Европы... Но Гай Гэвриел Кей рассказывает прежде всего человеческие истории, поэтому и подчиняет события, происходящие в глобальном масштабе, этим маленьким трагедиям.

А ещё мне нравится, что его герои — люди взрослые и разумные, очень часто — порядочные. Они не впадают в истерики, не перебарщивают с благородством или зверствами. Вернее, ужас и резня, эти вечные спутники человеческой истории, остаются фоном, мы смотрим на них глазами героев, которых можно назвать лучшими людьми своей эпохи, а настоящим негодяям, фанатикам и маньякам отведена лишь эпизодическая роль. Это может показаться однобоким и недостаточно психологичным, но чистый и ясный гуманистический посыл Кея искупает некоторый идеализм. Очень приятно, когда мысли писателя схожи с твоими личными взглядами, и во мне нашли отклик и упомянутый уже гуманизм, и антиклерикализм, и вера в человеческий разум канадца.

Снова одиночный роман, снова законченная история — это уже особый замечательный талант ГГК, особенно ценный в мире жанровой литературы, в котором поклонники годами ждут нового тома эпического цикла, а получают лишь шелест в развевающихся на ветру бородах.

И снова надо сказать о собственно писательском мастерстве Кея — здесь с ним не сравнится никто. Это и красота слога, и подбор слов, и поэтика, и лиричность, и холодная отстранённость в описании зла. Он с невероятной непринуждённостью ведёт читателя по хитросплетениям сюжета, заставляет его переживать, восторгаться, негодовать, где бы мы ни оказались — во дворце эмира, на поле ратной битвы, на пронизывающем холоде пустыни.

Третий роман писателя для меня, третий шедевр.

Думается мне, что если бы Ярослав Гжендович был профессиональным литературным ремесленником (в хорошем и плохом смысле), то небольшой роман «Пепел и пыль» стал бы началом недурного цикла в жанре городского фэнтези, ничем не хуже Гарри Дрездена. В нём множество идей, ладно скроенная фантастическая основа с учёным-этнографом, в свободное от работы время переводящий застрявшие в «междусмертии» или «мире Между» души в... а не ясно, куда — продолжения нет, так что и на многие вопросы ответа нет. Главный герой, от лица которого и ведётся повествование, видимо, целиком и полностью списан с автора — очевидно, что его устами и мыслями Гжендович делится своим мнением обо всём на свете — состоянии общества, мира и Европы вообще и Польши в частности, он брюзжит из своей башни из слоновой кости, ядовито высказывается обо всём, на что падает его взор, выпивает, закусывает, давится таблетками от психических расстройств и настойками сибирских шаманов. Герой благодаря этому получился живой и узнаваемый, пусть и не всегда приятный.

Описания «Междумирья», где наш психопомп собирает свои оболы, не поражают оригинальностью ни в части объяснений, ни в части описаний — видали мы и более тщательно построенные основы мира, и более гротескные и пугающие рассказы о населяющих его существах. Тем не менее, когда писатель утруждает себя, у него получается передать мистическую и гротескную атмосферу иного измерения, так тесно связанного с нашим.

Сюжет крепко сбит, логичен, почти не провисает, насыщен событиями, но не настолько, чтобы превратиться в боевик с бесконечным экшеном. В общем и целом, перед нами увлекательное развлекательное жанровое чтиво без особых претензий, но и не аттракцион-пустышка на один раз, забывающаяся на следующий день. И опять же, если бы это короткое произведение вылилось в цикл, то он бы мог стать неплохой основой для сериала — роман довольно кинематографичен.

Признаться, я несколько раз менял свою оценку «Пепла и пыли» с 7 на 8 — мне понравилось, но и претензий накопилось множество. Поэтому пусть будет 7,5, а поставленная ниже оценка — в зависимости от настроения.

Феодализм, его история, социальное устройство и бесконечная склонность к насилию стали бездонным источником вдохновения для авторов фэнтези. Мы давно привыкли и к стереотипным благородным рыцарям и изящным дамам классического фэнтези, и к рыгающим рыцарям и похотливым дамам фэнтези «тёмного» или «реалистического», не говоря уже о бесконечных интригах, дворцовых переворотах и прочих увеселениях благородного сословия — спасибо Джорджу Мартину и его последователям.

И если рассматривать рецензируемый роман Гая Гэвриела Кея с этой точки зрения, то его прекрасная Арбонна довольно тривиальна — перед нами старая добрая феодальная раздробленность, угроза вторжения от более сплочённого соседа, кровная вражда между удельными властелинами этих земель... Но благодаря примечательному таланту канадского писателя банальные строки аннотации превращаются в шедевр. Кей уже в предисловии раскрывает то, что вдохновило его на «Песнь» — старый Прованс, его оливковые сады, виноградники и конечно же, трубадуры. Странствующие музыканты Арбонны — не просто фигляры, играющие песенки на потеху публике, они играют важнейшую роль в политической жизни страны, их музыка и стихи могут возвеличить или обрушить репутацию любого лорда. И эта пропитанная творчеством атмосфера определяют сам облик и атмосферу Арбонны, делают её такой непохожей на окружающие её страны, читатель с лёгкостью переносится на эти плодородные земли, чтобы послушать новую нашумевшую песню трубадура-герцога.

Гай Гэвриел Кей в одном большом, но не гигантском романе с лёгкостью рассказывает историю, на которую у других авторов ушла бы минимум трилогия, а то и эпический цикл (незаконченный, конечно же). События романа продолжаются меньше года, все экскурсы в прошлое персонажей — лаконичные, но исчерпывающие, масштаб событий — не мелкая заварушка соседей-графов из-за стада овец, но и не охватывает несколько континентов и сотни персонажей, которые запутываются в многочисленных связях друг с другом. Каждый персонаж на своём месте — и главный, и второстепенный, и эпизодический, все играют свою важную роль. Буквально в нескольких строках раскрывается и герой со всей своей мрачной подноготной, и злодей со всем тем, что может его извинить. Обычный для жанра финал — битва двух армий — решается не совсем неожиданным, но очень изящным и многослойным способом, а следующее за битвой раскрытие главной трагической интриги романа оставляет горько-сладкое послевкусие. Канадец, как я понимаю, не склонен возвращаться к своим законченным историям и мирам, тем ценнее его искусный эпилог, раздразнивающий фантазию читателей, которые к последним страницам романа уже влюбились в Арбонну.

Я, по крайней мере, точно влюбился.

В романе «Бес идёт за мной» Яцек Комуда не столько развивает сюжет и сеттинг своего цикла, сколько проводит работу над ошибками. Сборник повестей о Яксе, «Царство железных слёз» отличался выверенностью, отточенной опорой на историческое прошлое нашего мира и беспощадной жёсткостью, нередко переходящей в жестокость. Но была у него и целая охапка недостатков: очень сухой язык, неживые диалоги, как будто вышедшие из былин, легенд и народных сказок, а самое главное — огромные временные разрывы между событиями повестей, из-за чего всё повествование получилось очень рваным.

Неудивительно, что польский писатель иногда страницами повторяет то, что случилось в новеллах «Царства», но грамотно к ним подводит и раскрашивает. Персонажи оживают, пусть их раскрытие подчас проходит весьма неровно — от подробных описаний чувств до почти постмодернистской отстранённости. То же можно сказать и о диалогах — то они живые и реалистичные (пускай в нескольких местах и несколько примитивные), то возвращается велеречивая речь легенд и исторических хроник. Но надо отдать должное писателю — манера выражаться у разных полувыдуманных наций сильно отличается друг от друга — кочевники-захватчики, горцы и рыцари узнаются с первого слова. Ещё мне кажется, что сплошная «стена» диалогов — не самое лучшее решение, описание эмоций и выражений лиц говорящих сильно бы украсило текст. Очевидно, что помимо истории, другой страстью писателя являются лошади. Только настоящий лошадник будет столь подробно описывать их масти, породы, манеру передвигаться — это подкупает.

А сюжет и сеттинг у цикла про Яксу Дружича — просто шикарны. Несмотря на все мои придирки, я прочитал роман с интересом и жду продолжение.

Легко писать рецензию на плохую или не понравившуюся книгу — можно поупражняться в остроумии и сарказме, поиздеваться над автором и его поклонниками, разобрать на атомы несуразности и нелепости. И совсем другое дело — приступать к обзору романа, который тебе не просто понравился, а понравился на все десять баллов.

Я — давний поклонник фэнтези, читаю его много-много лет, но лишь сейчас, когда на голове уже стали появляться седые волоски, руки у меня дошли до Гая Гэвриела Кея. И это постыдно для энтузиаста жанра — настолько велик талант канадского автора и столь часто упоминается его имя во всевозможных рекомендациях и советах друзей. Теперь я жалею, что не познакомился с ним много лет назад. Но на день рождения получил сразу две книги — оригинал и прекрасно оформленное свежее издание на русском (мои друзья знакомы с моей тщеславной привычкой «проверять» переводы прочитываемых англоязычных книг). Я наконец открыл «Тигану»... и растворился в ней.

Прежде всего — язык Г.Г. Кея несравненно хорош, а в жанровой литературе лишь считанные единицы могут сравниться с ним. Он изящен, поэтичен, ярок и подробен в каждой детали полотна своего творчества. Каждый персонаж наделён своим голосом, образом, манерой поведения, характером — давно передо мной не представали книжные герои так быстро и непринуждённо. Почти каждому удаётся заглянуть в душу, проникнуться им, понять... но не всегда простить, как, например, в случае с Брандином, потерявшим любимого сына отцом, который во имя своего горя и из чувства мести пошёл на чудовищное преступление... Это не персонажи, которых дёргают за ниточки, это живые люди, которые ошибаются, забывают, вспоминают и помнят.

Весь сюжет, вся атмосфера «Тиганы» проникнуты духом старой Италии, которую автор выбрал в качестве вдохновения для своего полуострова Ладонь — культура, политика, образы Италии дышат со страниц романа, поэтому его герои столь безудержны в своих эмоциях, страстях, трагедиях, музыкальности, любви к вину, наконец. Кей раскрывает свой мир исключительно через повествование, не опускаясь до глоссариев, приложений или, того хуже, сносок, и Ладонь предстаёт перед нами как на ладони (прошу прощения за столь неизящный каламбур) — как и у персонажей, у каждой провинции появляется свой цвет, свои культура и прошлое. Буквально несколькими мазками своей писательской кисти Кей даёт нам краткое представление о нациях-завоевателях Ладони — Играта и Барбадиорской империи — это совершенно необязательно, но даёт читателю понять, что мир существует далеко за гранью описываемого «сеттинга», и писатель подумал и о нём.

Я не прочитал «Тигану», я прожил её с первых страниц до неизбежной неожиданности финала. Блестящий роман, любовь с первой книги автора.

Уже первая книга трилогии о Зелёных Костях, «Нефритовый город», сделала меня если не фанатом, то большим поклонником американской китаянки Фонды Ли. Писательница не просто скомбинировала уже заезженную идею о мафиозной семье с фантастическим допущением, но и задумалась о том, как сверхъестественные способности ограниченного числа людей повлияют на выдуманный ей мир со всех точек зрения — социальной, политической, психологической. Также Ли населила свою трилогию целой толпой персонажей, и все они получились очень разными, но по-своему живыми, яркими и вызывающими как симпатию и понимание, так и раздражение и отторжение.

«Нефритовое наследие» сильно поменяло темп повествования, заложенный в первых двух книгах. Трилогия окончательно превратилась в эпос, семейную сагу, а масштаб событий вырос до невероятных масштабов. Именно поэтому писательница решила пойти на ход, который вначале не вызвал у меня понимания — прыжки вперёд во времени между главами стали очень большими, между описанными событиями сначала проходило несколько месяцев, потом — несколько лет. Такой приём должен разрывать сюжет на множество кусков, но Фонда Ли почти нивелировала негативный эффект своей кропотливой работой в первых двух книгах, достаточно хорошо познакомив нас с основными персонажами и их развитием. Но даже новые игроки на сцене Жанлуна не выглядят чужаками или плохо слепленными болванчиками.

Решив не писать ещё одну трилогию вместо одной книги, Ли максимально насытила повествование событиями, аккуратно дала команду всем тщательно развешанным по стенам ружьям и привела своё произведение к финалу, не забыв никого и ничего. Возможно, мне хотелось бы более мощной, трагической или радикальной концовки, но эпосы вовсе не обязаны заканчиваться светопредставлением.

«Сага о Зелёной Кости» — тот случай, когда требуется именно трилогия, именно здесь точно по книгам просматривается тот самый закон развития: тезис — антитезис — синтез. И более радикальная концовка, о которой я грезил чуть выше, разрушила бы эту гармонию.

Чем дольше я читал эту книгу, тем больше у меня к ней накапливалось претензий, а учитывая немалый (950 страниц) объём «Злобы», к последней четверти романа я был готов излить на него уже свою накопившуюся злобу. Но Джон Гвинн в концовке набрал темп и слегка скрасил мои впечатления от своего произведения.

Итак, перед нами фэнтези. Классическое, незамутнённое фэнтези, сделанное по всем лекалам жанра, как будто написанное годах в 1960-70-ых. Для этого столь любимого мной жанра важна такая вещь, как построение мира, сеттинга, и этот пункт Гвинн благополучно провалил — перед нами очередная вариация средневековой Европы с феодальной раздробленностью, чутком магии и заявленной чуть ли не в прологе войной богов. Боги стандартные — Создатель и противостоящий ему очередной Саурон без единой интересной черты.

Эта безыдейность распространяется и на персонажей романа, и на его историю. По моде, заданной отцами нашими Джорджем Мартином и Тэдом Уильямсом, мы знакомимся с миром и сюжетом глазами множества героев. Это юноша, который хочет стать воином, юноша постарше, который уже стал воином, ещё один юноша постарше, который уже стал воином... Улавливаете? С самого начала очевиден один главный герой, его зовут Корбан (это юноша, который хочет стать воином), ему уделено больше всего времени и глав, остальные — для декорации или для того, чтобы стать свидетелями событий, которые автор хочет описать читателю. Я до середины романа путал Верадиса и Кастелла, настолько похожими они получились, различаясь лишь своей карьерой и местом действия. А в остальном — старый добрый типаж неплохого парня, который оказывается отличным воином и с честью и благородством в сердце несёт свой долг. А главный герой, Корбан — ещё один Избранный, не знающий об этом, что, впрочем, становится очевидно достаточно быстро — уж слишком многозначительно на него смотрит Таинственный Наставник (их у него целая обойма), слишком старательно создаётся вокруг него интрига, слишком сконцентрированы вокруг него Таинственные События, Волшебные Существа и Удача. Рост персонажа Гвинну показать не удалось — каким Корбан был в первой главе, таким остался и в последней, несмотря на испытания, потери и (куда же без этого) преодоление себя.

Темп повествования очень размеренный, событий вроде бы много, но ярких среди них мало, да и к ним автор подводит столь старательно и с такими дотошными объяснениями, что интерес угасает сам собой. Такая громадная книга — а всё важное сконцентрировано в последней четверти. А учитывая отсутствие оригинальности и пустоту персонажей, роман становится весьма блеклым. Даже боевые сцены, которых немало, не щекочут воображение. Мне даже подумалось, что именно «Злобе» не помешали бы некоторые черты модной «тёмной фэнтези», и я говорю не о чернухе и описании зловонных городов и выпущенных кишок, а о реализме и страсти, психологизме. Ведь большая часть персонажей — люди молодые и очень молодые, их кровь и разум должны кипеть, дыхание срываться от любви и похоти. Но романтические отношения здесь или отсутствуют, или весьма скупы, ограничиваясь томными взглядами и поцелуями в щёчку. Поэтому и не ощущается трагедией потеря героями любимых (только не говорите мне, что это спойлер), поэтому никак не влияют на образ действия персонажей вспышки гнева (благородного, конечно же).

Также автор попытался поиграть в загадки и создать множество интриг ( и даже Интригу), но все ходы и недомолвки читаются до неприличия легко, и невероятных поворотов в «Злобе» просто нет.

В конце ругательной рецензии принято капнуть ложкой мёда в бочку дёгтя, но думается мне, я эту ложку уже израсходовал. Разве что можно добавить, что несмотря на размеренность и скуку, писатель держит темп так, что бросать чтение я не стал. Попробую полистать второй том оригинала, не дожидаясь перевода, но шанс на исправление я Гвинну даю очень маленький.

С самого начала хочу посетовать на то, что в обширном списке жанров, стилей и сеттингов на Фантлабе нет вестерна, хотя эта категория в литературе, часто даже фантастической, весьма обширна.

А роман «Одинокий голубь» Лэрри МакМёртри — почти «Война и мир» от вестернов. Это огромная книга с детальным описанием событий и персонажей. Фабула её не нова, особенно в рамках жанра — путешествие ковбоев по бесконечным американским просторам. Преодоление трудностей, схватки с бандитами, встречи с индейцами — здесь есть всё. Это не ревизионистский вестерн, но и классического противостояния храбрых ковбоев и коварных индейцев (или классических клише вроде «благородного дикаря») здесь нет, правды жизни и натуралистичности писатель отсыпает ровно в меру, чтобы повествование не сгинуло в кровавой мгле человеческой жестокости, как в гениальном «Кровавом меридиане» Кормака МакКарти.

А вот что выгодно отличает «Одинокий голубь» от обычного приключенческого вестерна, так это его персонажи. Их много, и все они живые, у каждого своё лицо, манера разговаривать и вести себя, свои «тараканы в голове». Дикий Запад не зря назван диким, и МакМёртри не пытается населить его интеллектуалами или копиями современных людей в шляпах стетсон, по большей части мы сталкиваемся с людьми простыми — они не могут найти нужные слова, разобраться в себе, не строят далеко идущих планов, относятся к окружающему их миру почти примитивно потребительски. Среди них есть и монстры, и порядочные человеческие существа. Неудивительно, что их ставит в тупик балагур и (по местным меркам) философ Август МакКрей, один из главных героев. Но нам предстоит ещё встретиться и с человеком долга Вудро Каллом, и с наивной, но настойчивой Лори, и с затерявшейся в Небраске женщине с золотым сердцем Кларой, и с погрязшим во зле индейским бандитом... Несть им числа, и за приключениями их тел и душ невероятно увлекательно наблюдать.

Ещё хочу порекомендовать мини-сериал «Одинокий голубь», вышедший на американском телевидении в 1989-ом году и получившийся почти идеальной экранизацией. Конечно, в четыре серии не удалось вместить все события этого исполинского романа, но подбор актёров получился просто сногсшибательный. Роберт Дювалл со своей ироничной улыбкой — идеальный Август. Суровый Томми Ли Джонс и его скупая манера актёрской игры — и капитан Вудро Калл как живой. Очаровательная Дайан Лейн лишает мужчин дара речи точно так же, как Лори. И в итоге — почти идеальный вестерн, как и книга.

Совсем недавно в отзыве на творчество другого польского писателя, Петра Гурского, я жаловался на недостаток экспозиции. Теперь приходится жаловаться на её переизбыток.

Малая проза Томаша Колодзейчака сильнее обнажает недостатки его подхода к созданию литературы, чем роман «Чёрный горизонт», в котором магистральный сюжет вытаскивал повествование из-под описания мира. А мир действительно очень интересный, автор последовательно и с выдумкой развивает своё фантастическое допущение о нашем мире, в котором открылись врата на другие, чуждые планы Бытия. Проблема лишь в том, что абсолютно всё — сюжет, персонажи, драма, действие — тонет под волнами её величества Экспозиции. Колодзейчак до дотошности подробен в описании малейших деталей своего удивительного сеттинга, и каждая мысль, каждое действие, каждый предмет подчинены его строгим законам. Крутятся колёса транспортного средства — нужно тщательно рассказать, как они крутятся, чтобы высвободить магическую энергию. Песня — не просто песня, а сконцентрированное заклинание. И всё это описывается почти наукообразными терминами. Иногда на абзац диалогов, сюжета, раскрытия персонажей приходится несколько страниц описаний макабрического мира. А понять персонажей и проникнуться их трагедиями не получается, хотя задумки у автора всегда интересные: уничтожить демона любовью, настойчивость и самопожертвование истинного Учёного... Но даже частые схватки с врагами почти лишены динамики из-за того, что Колодзейчак спешит подробно описать каждую деталь и потаённый смысл движений, предметов, заклинаний.

Иногда из-за всего вышеописанного книга казалась мне почти невыносимой. А в новелле «Красный туман» я почти сломался, когда прочитал про «урук-хаев», ведомых «паханом» и «Я не люблю» Владимира Высоцкого в качестве боевой наступательной магии.

Весьма специфическая литература от талантливого автора.

По мере чтения этого небольшого романа моё отношение к нему менялось много раз. Интригующий мрачный пролог, невероятно тяжело идущая первая глава, переполненная не всегда остроумными терминами сеттинга книги, довольно динамичная вторая глава... и так далее.

Моя главная претензия к «Чёрному горизонту» — очень скудный сюжет и практически нераскрытые персонажи, а вот экспозиция занимает почти весь объём текста. Томаш Колодзейчак просто упивается созданным им миром, не упускает ни единой возможности познакомить читателей с его деталями. Мир, надо признать, получился весьма интригующим, мне лично он слегка напомнил роман «Мир миров» другого поляка Павла Майки — опять наша Земля, на которую пришло нечто странное, и мир стал работать по совершенно иным законам в попытке спасти себя. Даже ход с Польшей в качестве устоявшего очага человеческой цивилизации повторяется, но это не удивительно.

Итак, несколько десятков лет назад на нашу планету из неведомых измерений явились нежданные гости (слово «пришлецы», используемое переводчиком, кажется мне сомнительным) — воплощение абсолютного зла балроги и противостоящие им эльфы, ставшие союзниками людей. Царство зла захватило почти весь мир, половина Европы или исчезла, или находится под властью Тьмы, лишь Польша с немногочисленными союзниками держит последний редут человечества. И атмосферу жизни в этих условиях писатель передаёт, повторюсь, с упоением. Преображение техники, социальной и политической жизни, многочисленные законы разных видов магии — всего этого так много, что иногда у меня складывалось впечатление, что я читаю не роман, а беллетризованное описание сеттинга для настольной или компьютерной ролевой игры, ведь основная сюжетная линия получилась чрезвычайно короткой, а о двух главных героях, географе-исследователе Каетане и его приёмном отце Роберте, я просто не успел узнать, у них да двоих наберётся лишь пара страниц, где они предстают людьми, а не механизмами для действия или, опять же, экспозиции. А вот под описаниями заклинаний, законов магии, гротескных подробностей жизни под властью сил Зла — буквально тонешь, именно поэтому я оговорился. что едва не бросил чтение, так тяжело шли первые несколько десятков страниц. Действия в «Чёрном горизонте» довольно много, но нельзя сказать, что схватки описаны динамично, внимание автора всё время сконцентрировано на необычных условиях и способах, в которых они проходят. Ещё Колодзейчак переборщил с количеством изобретённых им самим терминов, которые не всегда схватываешь на лету, а некоторые даже заставляют улыбнуться — «нанокадабры» и «балроги» чего стоят, а мешанина из Шангри-Ла, эльфов и колонизаторов Марса лишь добавляет хаоса и сумбура в произведение.

«Шестёрку» рука не поднимается поставить, так что натяну до нетвёрдых семи баллов.

Надежда на малую прозу?

Джеральд Бром (врочем, своим именем он почти не пользуется, обходясь короткой фамилией) давно известен как художник-иллюстратор — его кисти оживили великий ролевой сеттинг Dark Sun и дали плоть множеству причудливых существ. Некоторые считают его манеру несколько статичной, но это не умаляет его мастерство и фантазию. В литературе же Бром нашёл себя достаточно быстро — только его первые произведения, «Вырывашка» и «Роза Дьявола» были ученическими и прежде всего иллюстрированными, но уже своим первым крупным романом, «Похититель детей», Бром серьёзно заявил о себе прежде всего как о писателе, который просто умеет отлично рисовать и тем самым оживлять мир своих произведений.

С самого начала его творчество запало мне в душу — он блестяще реконструировал в жанре мифологического фэнтези сначала образ Питера Пэна, а потом — мифы о жутком Крампусе, антагонисте Санта Клауса, забрался в самую душу этим нелюдям и заставил читателя их полюбить, да ещё и снабдил каждую книгу ворохом портретов своих персонажей, выполненных в фирменном стиле. А роман «Потерянные боги» оказался ещё ярче, рассказав историю о человечности в декорациях гротескной и сюрреалистической Преисподней.

И вот новый роман, «Косиног». Сначала кажется, что Бром просто использует свои старые приёмы: выворачивает наизнанку миф, сталкивает с ним какого-то неплохого человека, добавляет парочку картинок с причудливыми тварями. Но главная героиня, Абита, оказывается самым интересным и неоднозначным персонажем, вышедшим из-под пера американского писателя, а мир книги, в котором переплелись языческие верования Старой Европы, мифы американских индейцев и христианство, не распадается на части постмодернистским карточным домиком, все эти легенды сплетаются воедино в поистине удивительную картину. И снова в книге Брома предстаёт тема, которую он снова и снова затрагивает в своём творчестве — как среди несправедливости, ужаса, смерти и боли вырастает тонкий стебель простого человеческого добра. Это добро может не быть абсолютным, может быть «с кулаками», справедливости здесь подчас можно добиться лишь жестокостью, но таков наш мир, и Бром порой очень суров ко всем своим персонажам, но ещё он всегда справедлив. В его книгах нет открытых финалов, обрезанных линий, попыток создать сериал, трилогию, вновь и вновь пройтись по одной и той же теме.

Отличная работа автора, он сохранил свой стиль и голос, продолжает идти вперёд и не оглядывается назад.

Я мало знаком с литературным творчеством Дмитрия Глуховского, для меня он скорее блогер и один из частых гостей радио «Эхо Москвы», а книга «Метро 2033», прочитанная давным-давно, была хоть увлекательной, но довольно примитивной, а высказанные в ней идеи — несколько наивными. Как гость «Эха» Глуховский мне продолжал нравиться, взглядам его я симпатизировал, но как писателя практически не воспринимал — «Метро 2034» просто бросил, не дочитав. До меня, конечно, доносились положительные оценки его произведений, не относящихся к «подземной» серии, но, видимо в силу сложившихся предубеждений, я за них не брался. Так сложилось, что о романе «Пост» положительные рецензии давали критики, к мнению которых я стараюсь прислушиваться, и поэтому решил дать этому симпатичному человеку шанс как писателю.

Почти сразу я понял, что со времён ученического «Метро» талант Глуховского вырос, писательский голос его стал твёрже и увереннее, само направление его творчества стало более зрелым. Казалось бы, синопсис сулил нам новый постапокалипсис, только вместо московского метро после ядерной войны нам предлагается русская глубинка после ужасающей гражданской войны, уничтожившей государство. Но в «Посте» писатель не перегружает текст фансервисом и яркими бытовыми описаниями жизни после Большой Беды — внимание сконцентрировано на персонажах, а экспозиция подаётся постепенно и даже изящно.

Герои по-настоящему удались Дмитрию, он сумел вдохнуть в них жизнь и сделать настоящими людьми — в них нет ни сияющих положительных качеств, ни особенно мерзких тайн. В таких случаях принято говорить «у каждого своя правда», и Дмитрий Глуховский даёт нам возможность посмотреть на мир и глазами обычного подростка, и отчаявшейся девицы без места в жизни, и удалого патриота-казака, и надменной балерины из Большого театра, и все эти герои совершают и храбрые поступки, и мерзости, и совершают ошибки, и стараются их исправить. Их можно понять, но простить — не всегда.

Глуховский рисует безрадостную картину пережившей катастрофу России, и берёт предпосылки к ней в нашей с нами сегодняшней жизни — общественной, политической, культурной. Можно было бы сказать, что автор сгущает краски, но таково фантастическое допущение этого романа, зато оно яркое и почти безупречно стройное. А если кто-то не приемлет это произведение по политическим мотивам — что же, взгляды писателя известны, и думаю, что несмотря на это несогласие, мы все сможем продолжить жить бок о бок.

Ричард Морган ударно закончил свою трилогию «Страна, достойная своих героев» — роман «Тёмные ущелья» получился очень цельным и ярким, и писатель сполна воспользовался своими сильными сторонами, пусть и не скрыл все недостатки.

Все три главных персонажа — Гил, Арчет и Эгар — прошли свой путь, каждый получил свою судьбу, жаль только, что Драконья Погибель так и не смог выйти из тени своих друзей и не вышел на первый план (это было проблемой для Моргана с самой первой книги, Эгар получился замечательным ярким персонажем, ему больше всех сочуствуешь, но в общем сюжете он так или остался sidekick'ом),

«Тёмные ущелья» — не всегда ровная книга, иногда темп повествования провисает, экспозиционные объяснения кажутся путанными — видимо, Морган до конца хотел сохранить интригу, и ради этого напустил очень много тумана. «Сеттинг» трилогии раскрылся в неожиданную сторону элементов технологии и научной фантастики, и этот нюанс получился очень изящным и наводящим на размышления о том, чем является этот мир.

Ричард Морган — настоящий мастер по части экшена, все боевые сцены читаются на одном дыхании, схватки оживают перед глазами, и это притом, что я совсем не поклонник боевиков. Думаю, от слишком больших доз боевой составляющей я бы устал, но писатель очень грамотно расставляет столкновения клинков между интригами, трагедиями и божественными вмешательствами.

У каждого персонажа есть своё лицо, свой язык, своя трагедия, каждого можно понять, но не всегда простить. Все нужны сюжету и истории, все приходят к какому-то логичному заключению. Очень яркими получились два эпилога — один неожиданно раскрывает подробности прошлого, второй даёт понять, что ждёт в ближайшем будущем.

Отличная, пусть и не идеальная трилогия. Блестящий перевод Наталии Осояну — никогда не устану рассыпаться в комплиментах её работе.

Практически образцовый фэнтези-рассказ. Приоткрывает читателям уголок вселенной Гурского, выстреливает своей нехитрой, но яркой историей, преподносит персонажей как на ладони. На этот раз писатель без всякой скупости описания и недостатка экспозиции подробно и ярко описывает одну из загадочных деталей своего сеттинга, снова через маленькую человеческую трагедию, как и в предыдущих рассказах.

По прочтении романа и трёх рассказов можно резюмировать — Пётр Гурский стоит внимания, его книги стоят ожидания. В России вообще популярны польские авторы, и не всегда заслуженно, но это как раз тот случай, когда при виде этого имени стоит купить книгу. Это, конечно, не уровень Сапковского или Вегнера, но бесконечно выше таких вышедших в последние годы авторов, как Низиньский или Гузек.

Именно в рассказе (а лучше сказать, новелле) «Гнев богов» Гурский лучше всего раскрывается как писатель, по крайней мере для меня. При прочтении «Закона Ордена» и «Кузни, где умирали» мне казалось, что автор сдерживает свой талант, остаётся в созданных самим собой рамках, но в этом коротком, но ёмком произведении я встретился с совершенно иным писателем.

Исчезли короткие, рубленые фразы, слог стал более изящным, подробным. За несколько десятков страниц Пётр Гурский блестяще представляет нам персонажей, рассказывает их истории, позволяет заглянуть в души. Всех их — опустившегося преступника Таниду, авантюристку Лассу, бывшего актёра Пруна — можно понять, у каждого из них своя правда, и тем сильнее горькие выводы, к которым мы приходим или к которым приводит нас автор. Мир становится осязаемым, обрастает плотью, уникальностью, обаянием, жутковатой мрачностью. Его жестокость и несправедливости описываются по-прежнему холодно и отстранённо, но благодаря человеческим переживаниям персонажей становится понятно, что кому-то не наплевать на жуть, таящуюся в человеческой душе.

Думаю, «Гнев богов» переменил моё отношение к Гурскому в лучшую сторону, его мир стал гораздо интереснее. Пожалуй, стоило начать именно с рассказов, а не с романа, как поступил уважаемый Seidhe.

Как и ожидалось, скупая и сдержанная манера письма Пётра Гурского гораздо лучше подходит к малой форме, и этот рассказ быстро и хлёстко раскрывает персонажей (которых не было в «Законе Ордена»), всё расставляет по своим местам и уверенно направляет внимание и размышления читателя. Категорическое нежелание польского писателя посвящать время экспозиции делает прочтение основного романа обязательным, иначе понять некоторые детали просто невозможно.

Короткая история двух юных сирот, которых приютил мрачноватый кузнец, не изобилует яркими сюжетными поворотами, и даже кульминации в рассказе не нашлось. Но рассказана эта история мастерски, и маленькие детали смутного мира Гурского становятся понятнее и ближе.

У меня сложилось странное отношение к этому роману, и я до сих пор не могу определиться, что с ним не так. И что с ним так, если на то пошло. Сдаётся мне, и сам автор, Пётр Гурский, не определился, что пишет — фэнтези или его постмодернистскую деконструкцию, и именно от этих метаний книга получилась довольно сумбурной.

Мир «Закона Ордена», его история и наполнение, преподносится очень скупо, рваными порциями, обрывками информации, и порой даже не успеваешь разобраться, интересно это или нет, является ли тот или иной образ очередной вариацией фэнтези-штампа или удивительной находкой автора. Впрочем, это лучше, чем многостраничные унылые приложения, глоссарии в конце книги или, того хуже, сноски. Персонажи описываются столь же скупо, в мысли и душу им заглянуть получается редко или не получается вовсе, и из-за этих опять же постмодернистских приёмов не получается по-настоящему проникнуться ни трагеднией Кельсера, охотника за головами, ни загадкой Алии, его пленницы и преступницы. Оба они оказываются в центре событий, истинный смысл и грандиозный масштаб которых раскрывается лишь в самой концовке романа. Но и даже объяснения произошедшему столь же скупы и сдержанны, как и всё остальное в «Законе Ордена» — а вот интриги и интереса вызывают мало.

Язык Пётра Гурского чёток, чист, повествование ведётся короткими, иногда чересчур короткими фразами — неудивительно, что кому-то эта манера напоминает Кормака Маккарти, разве что без той удивительной магической твёрдости и атмосферности американского классика.

Именно ввиду вышеизложенного я так и не смог в полной мере понять талант польского писателя, и интерес к нему у меня будет весьма умеренным. Надеюсь, повести, попавшие под одну обложку с «Законом Ордена», заставят меня повысить оценку.

Поначалу второй том трилогии «Страна, достойная своих героев» показался мне типичной промежуточной книгой, слабее первой, ценной лишь как мостик между завязкой и финалом истории. Но Ричарду Моргану откровенно удалась концовка «Хладных легионов», что заставило меня примириться с недостатками романа.

В своём отзыве на первую книгу серии я посетовал на недостаток подробности, хотелось, чтобы писатель потратил больше страниц на экспозицию, и, видимо, Морган сам думал об этом — нам лучше открывается прошлое героев, особенно Рингила, мы узнаём подробности о прошедшей войне с ящерами — мне даже подумалось, что приквел с геройствами Рингила, Арчет и Драконьей Погибели мог бы получиться крепким военным фэнтези. А вот остальная часть книги не так хороша, в ней много «воды», служит она лишь чтобы привести нас к мощному и яркому финалу, оставляющему достаточно крючков для последней книги трилогии. Персонажи ходят туда-сюда, общаются друг с другом, Эгар страдает от вспышек ярости, Рингил становится всё могущественнее, Арчет мучается от наркотической зависимости... А в итоге всё решает банальный приём — старый добрый deus ex machina пинком распахивает дверь и всё расставляет по своим местам. Вообще, бог выползает из машины несколько раз в сюжетной линии Рингила Эскиата по прозвищу Ангельские Глазки (мне нравится этот кивок в сторону персонажа Ли ван Клифа из великого вестерна Серджио Леоне), что сильно смазывает впечатление от этого героя — в какой-то момент его эпичность начинает раздражать и оттенять двух других главных персонажей.

Но Ричард Морган остаётся замечательным рассказчиком, он — по-настоящему профессиональный писатель, и этот талант скрадывает недостатки романа. Особенно он хорош с сценах битв и драк: чувствуется каждое движение противников, каждый поворот клинка, каждая эмоция сражающихся.

«Страна, достойная своих героев» всё равно не становится моим любимым произведением, но и на полку к бездумным приключенческим развлекательным книгам жанра эту трилогию не поставишь. В ней просто не хватает изюминки. Быть может, финальная книга изменит моё мнение?

P.S. «Хладные легионы» я читал заглядывая то в оригинал, то в перевод Наталии Осояну, и должен сказать, что на сегодняшний день она является лучшей переводчицей фантастики на русский язык. Наталия точна, под её переводческим пером книги безболезненно переходят во вселенную русского языка, она не удовлетворяет свой творческий зуд отсебятиной и сомнительными словесными конструкциями, чем так страдает русская школа перевода. Блестящая работа.

Для меня «Steel Remains» — странная книга, потому что несмотря на то, что она изумительно написана и в ней практически нет недостатков, от неё не осталось почти никакого послевкусия, нет желания поскорее переворачивать страницы и с наслаждением поглощать написанное.

За что ни возьмись — всё отлично. Мир интересен и жив, Морган умело и ярко открывает его читателю — его недавнюю историю, населяющие его народы, уклад жизни, политическую обстановку. Можно придраться к тому, что ничего по-настоящему оригинального здесь нет, но ведь ничто не ново под Луной, не так ли? Три главных персонажа стремительно выходят на сцену, быстро становятся понятными и близкими, их понимаешь, им сочувствуешь, они по-настоящему хорошие люди — у них есть принципы, они не отступают перед трудностями, они готовы изменять мир. Вот только все трое очень похожи друг на друга, особенно Рингил и Эгар — их объединяет нон-конформизм, противостояние традициям и обычаям, чувство справедливости. Возможно, это впечатление сложилось у меня из-за того, что в этой книге главным действующим лицом является Рингил, и я надеюсь узнать остальных поближе в следующих романах трилогии. Сюжет развивается стремительно, быстро увлекает, понятен с первых слов, темп Морган держит почти идеально, но по мне, это именно тот случай, когда хотелось бы побольше и поподробнее — больше описаний, больше рефлексии, больше событий на фоне — это сделало бы книгу ещё живее. Несмотря на то, что это первая часть цикла, у романа есть понятная и яркая кульминация, интерес к продолжению не утихает, но и на клиффхэнгере читателя не бросают.

Мне очень понравился антивоенный пафос автора, его неприязнь к подавляющей личность власти. Пускай выражает эти идеи он без особой глубины, практически в лоб, прямым текстом, но становится понятно, что писатель — человек с принципами, как и его герои. Это не делает «Steel Remains» социальной или философской фэнтези, но и от прожжённых циников, типичных для тёмного фэнтези, иногда устаёшь.

Физиологический эротизм книги может отпугнуть некоторых читателей, хотя сцены секса и всего с ним связанного и не присутствуют в каждой главе. Тем не менее, стоит предупредить — сцены категории ХХХ, как гетеро-, так и гомосексуальные, описаны с порнографическими подробностями. Но на фоне произведений, скажем, нашего общего друга Донасьена де Сада они если не целомудренны, то довольно мягки.

Хорошая книга, которая, надеюсь, выльется в отличную трилогию (обзор написан до прочтения оставшихся романов цикла).

Брайан Стейвли остаётся свежим лицом в галерее писателей фэнтези, ведь его первый роман, «Клинки императора», увидел свет в совсем недалёком 2014-ом году, и в этой рецензии я постараюсь рассказать, почему этот американец заслуживает славы и внимания на уровне главных звёзд жанра. Трилогия «Хроники Нетёсаного трона» получила заслуженную популярность, а приквел к ней, небольшой роман «Skullsworn», так и вовсе получился почти шедевром. Стейвли мог похвастаться великолепным писательским мастерством, кристально-чистым языком и, что немаловажно для жанра, по-настоящему яркой фантазией — он населил свой мир необычными существами и монстрами, подчинил их неортодоксальным законам, а отношения богов и верующих в его книгах простираются гораздо дальше стандартных для жанра тропов вроде «молитвы — пища для богов» или «богов не существует».

Нужно было ковать железо пока горячо, и Брайан вернулся в свою вселенной с объёмной, на триста тысяч слов, рукописью, отнявшей у него полтора года, отослал её в издательство, получил в ответ чек с гонораром, но потом писателю позвонила его агент с прямым и жёстким заявлением — роман недостаточно хорош. Обсудив проблемы ещё не тронутой рукой редактора книги, Стейвли вернул чек обратно и сел переписывать роман. Не исправлять, не добавлять новые главы, не заниматься украшательством, а полностью переписывать заново. В результате получилась книга, которая вышла летом 2021-го, «На руинах империи», трудную история появления на свет которой автор описал в своём послесловии к ней и различных интервью (а я кратко изложил в этом отзыве). И этот роман, открывающий новую трилогию «Прах Нетёсаного трона», великолепен.

С первого взгляда используемый писателем приём обычен в фэнтези, даже затаскан — точки зрения, ПОВы, разные главные персонажи. Их у нас трое.

Акиил — монах Пустого Бога, друг Кадена, одного из главных героев первой трилогии. Он возвращается в столицу империи Аннур, надеясь разбогатеть, отомстить тем, кто превратил его детство в ад, и для этого он предлагает свои услуги человеку, выше, богаче и важнее которой не может себе представить — Императору

Рук — священник богини любви Айры (пишется как Eira, но в своих интервью сам Стейвли называет её именно так, как указал я) в далёком городе Домбанге (он знаком читателям по «Skullsworn»), который совсем недавно был частью империи Аннур, но после революции к власти приходят последователи древней жестокой религии ядовитой дельты реки, в которой и находится Домбанг, и для этих богов, Троих, и их последователей есть лишь одна ценность — умение сражаться, преодолевать себя, убивать. Здесь не место богине любви, проповедующей принципы, весьма схожие с Нагорной проповедью. По совпадению, Рука вырастили именно те существа, которых жители Домбанга называют своими богами.

Гвенна Шарп — солдат элитных войск империи, Кеттрал, эдакого фэнтезийного спецназа или десанта, только вместо вертолётов они используют исполинских орлов. Гвенна — ещё один персонаж первой трилогии, но теперь она стала главным героем, и ей посвящено больше всего глав, а на её долю выпадет больше всего испытаний и приключений.

«The Empire's Ruin» — из тех книг, от которых сложно оторваться — это именно тот случай, когда хочется использовать этот штамп, ведь в романе практически нет недостатков. Я понимаю, что это громкое заявление, но постараюсь пояснить. Стейвли не переизобретает фэнтези заново, но каждый элемент его творчества отполирован до блеска. Это не простые приключения тела, хотя в романе найдётся достаточно описаний битв и схваток, и каждый бой читатель будет переживать вместе с героем, настолько живо переданы и их движения — плоть, клинки, пот, и их эмоции — восторг, ужас, жажда крови, страх. Здесь нет многостраничных глубокомысленных самокопаний, но каждому персонажу предстоит если не перерождение (и даже не одно), то переоценка себя, своей личности и того, чем они являются, и каждое их чувство, эмоция, поступок — всё открывается перед читателем как на ладони.

Ещё раз скажу о языке Брайна Стейвли — это ещё один фактор в пользу того, чтобы начать знакомиться с его творчеством. Язык — самое главное оружие писателя, и в данном случае мы имеем дело с чемпионом по фехтованию. Стейвли блестяще держит ритм, каждый вышедший из-под его пера герой мгновенно обретает голос, образ, манеру держаться, события обретают объём, глубину, чувственность.

А ещё здесь есть всё, что может ждать от фэнтези поклонник жанра — загадки, тайны, обещание чего-то скрытого за горизонтом, чего-то значительного, удивительного и страшного. Роман не заканчивается на клиффхэнгере, но кульминация у него есть — концовка мощна и сбивает с ног, и я с нетерпением жду второй книги. А это самая лучшая характеристика.

С лёгкой руки Тэда Уильямса и Джорджа Мартина несколько главных героев, от лица которых ведётся повествование, стали почти стандартным приёмом повествования в современной фэнтези. Девин Мэдсон не балует читателей разнообразием точек зрения — их у нас три, и за время событий первого тома они ни разу не пересекаются.

Мико — принцесса империи Кисия, которой правит её отец Кин, солдат-император. Эта часть книги отвечает за дворцовые интриги, борьбу за власть, политику и хитрые планы, что тоже стало привычным сюжетным решением. Впрочем, до высот слога, глубины и неожиданных поворотов того же Мартина и Джо Аберкромби писательница не поднимается. А сама принцесса вроде бы пытается развиваться, расти над собой, быть мудрой и решительной, но в конце всё оказывается грудой пафосных речей об ответственности перед своим народом и страной.

Кассандра — проститутка и наёмная убийца, одержимая голосами мёртвых и неведомой потусторонней сущностью. Пожалуй, самый яркий POV «Мы оседлаем бурю», придуманный с наибольшей фантазией, она действительно пытается что-то изменить, пускай лишь для себя, она — человек действия. Именно в её линии появляются вопросы без ответов и загадки на будущие тома, пусть и не интригующие воображение сверх меры.

Рах — предводитель отряда кочевников левантийцев, изгнанных из родных степей и вынужденных сражаться на чужой войне. Казалось бы, эта сюжетная линия могла бы быть очень интересной. Тут и суровая кочевая жизнь, и своеобразный варварский код чести, и столкновение с цивилизованным миром, но на деле всё получилось или поверхностно, или просто не имеющим значения. А сам Рах оказался редкостным нытиком. Он лишь наблюдает за событиями, оказывается откровенно плохим командиром, вздыхает о традициях и вольной степной жизни, рефлексирует, переживает душевные драмы... и все обходятся без него.

Почти все остальные персонажи либо шаблонны, либо просто служат какой-то функции.

Несмотря на все мои перечисленные выше претензии, роман хорошо написан, отлично переведён, не лишён интереса — продолжение ждёшь и хочешь, пусть и не сразу и немедленно, как это бывает с книгами мастеров жанра. В нём почти нет «воды», он почти не заставляет скучать, и в этом его главное достоинство. «Мы оседлаем бурю», к счастью, и не типичное боевое фэнтези, не квест с приключениями в дороге группы друзей или невольных спутников, писательница старательно и не бесталанно избегает штампов, не даёт заскучать.

Тем не менее, книга пустовата, мир описан скупо и не очень интересно, да ещё и очень эклектичен — Кисианская империя представляется сумбурной кучей черт средневековых Японии и Китая, что странно и вызывает вопросы, учитывая исторически непростые отношения и даже антогонизм этих двух культур. Быть может, северная Кисия ближе к земной Японии, а южная — к Китаю, но подано это очень хаотично.

Если резюмировать, то «Мы оседлаем бурю» — просто средний роман без особых достоинств, но и без кричащих недостатков. Думаю, что лично я этот цикл не брошу на первой книге.

Брайан Стейвли — не автор первого эшелона, он прежде всего знаком поклонникам жанровой литературы, но даже те, кому понравилась его дебютная трилогия, вряд ли назовут его имя прежде Мартина, Ротфусса и Аберкромби.

«Хроники Нетёсаного трона» отличались великолепным авторским языком и весьма необычными концепциями, на которых автор строил свой мир: фантастические допущения, отношения людей с богами, нечеловеческие расы — всё было сооружено очень ярко и оригинально. Стейвли не повезло с публикациями в России — издание заглохло на первом томе, но, впрочем, эта ситуация должна исправиться в ближайшем будущем. И на мой взгляд, наибольшую ценность и интерес для поклонников фэнтези будет представлять именно приквел трилогии, небольшая по сравнению с тремя романами книга Skullsworn. Именно в ней автор в полной мере освободил свою фантазию от жанровых и прочих клише, потому что на первый план вышли персонажи с по-настоящему оригинальной жизненной и философской позицией.

Что вы представляете, если аннотация на задней обложке книги обещает вам жрецов бога смерти? Тёмные подземелья, бледные лица в тени глубоко надвинутых капюшонов, бессильные вопли обречённых жертв, предназначенных для жертвоприношения на покрытом запёкшейся кровью холодном каменном алтаре? Гримдарк, мрак, физиологические жидкости и общая беспросветность? О нет, у Пирре, жрицы Смерти, и её компаньонов совсем другие отношения с Мрачным Жнецом. Они относятся к смерти гораздо легче, принимают её как неизбежное и находят в ней что-то светлое — пусть она станет ярким финалом, кульминацией человеческой жизни! Неудивительно, что и почти во всех других аспектах существования они демонстрируют довольно маргинальные на первый взгляд поступки и суждения.

Стейвли не забывает и о грамотно построенном сюжете, не теряет своего кристально чистого, ясного языка — и мы получаем просто великолепную книгу, которая заслуживает гораздо больше известности и популярности.

Итак, Джо Аберкромби закончил свою вторую большую трилогию в мире Земного Круга. С тех пор, как вышли три тома «Первого закона», английский писатель не сидел без дела — мир мага Байза, Союза и Севера пополнили три одиночных романа и сборник рассказов. И после двух первых романов в «Веке безумия» мне казалось, что автор готовится к какому-то яркому финалу, который бы перевернул Земной Круг вверх дном. Получилось ли у него?

Очень сложно ответить на этот вопрос, не рассыпав полную пригоршню спойлеров. Безусловно, Аберкромби не прекращает удивлять и иногда даже шокировать своих поклонников — некоторые ожидания сбываются, некоторые принимают причудливый оборот, а установившийся статус-кво в отношении чего-либо не живёт более чем на протяжении нескольких глав. Чувствуется, что это финал трилогии и важнейшая глава в истории сеттинга, прошу прощения за такой некнижный термин, но всё равно, ощущения законченности «Мудрость толпы» не оставляет. Очевидно, что впереди нас ждёт множество событий, и чувства завершённости нет и в помине, что меня лично раздражает.

Но это не так важно, потому что это Джо Аберкромби, и проведённые с книгой часы просто не могут быть потрачены впустую. Его герои всё так же переживают великие события, участвуют в них (вольно и невольно), становятся их причиной. Мир и автор не всегда справедливы к ним, но жизнь вообще несправедливая штука, не так ли? Савин, Орсо, Вик и компания по-прежнему обмениваются яркими фразами, способны на неожиданные поступки, открываются по-новому, и не всегда с лучшей стороны. Аберкромби не столь неожиданно жесток к своим главным героям, как Джордж Мартин, но в «Мудрости толпы» кто-то из читателей потеряет своих любимчиков, а кто-то не дождётся воздаяния за грехи нелюбимых персонажей — со мной так и получилось.

Аберкромби узнаваем с первых страниц — почти в начале книги он использует мгновенное перемещение между эпизодическими персонажами, приёмом, которым он столь блестяще описал битву во втором томе. Год назад это было просто невероятно, сейчас — просто хорошо. Мы узнаём, что думают персонажи, между их отрывистыми репликами, и тем самым узнаём их поближе. И так далее, и тому подобное — Джо остаётся блестящим писателем, и этот роман не станет его провалом.

В первой и второй книгах трилогии всё заканчивалось если не на клиффхэнгере, то просто на очень интересном месте, и читатель не мог дождаться следующей книги. Но заканчивать подобным финал — это почти манипуляция, и для меня это стало небольшим, но разочарованием от общей недосказанности и незавершённости, как и было сказано выше.

Тем не менее, «Мудрость толпы» безусловно рекомендована к прочтению, а я всё равно буду ждать следующего романа Джо Аберкромби.

Недурное фэнтези с яркими живыми персонажами и хорошо прописанным миром. Главный герой молод, и это чувствуется в его порывистости, поступках, чувствах — его влюблённость искренне-молодая и не знающая преград. Особенно хочется отметить отличный язык автора — он использует множество устаревших и редких слов, но всегда к месту, создаёт живой диалект для своего мира, его герои поют живые песни. Тёмным фэнтези в полной мере я бы роман не назвал, автор не перебарщивает с насилием, жестокостью и «серой моралью», но это и не эпическое возвышенное приключение. Если и искать «Черноязыкому вору» жанровую полочку, то пусть он находится рядом с надписью «авантюрное фэнтези». Хороший дебют, буду ждать продолжение.

Вторая книга трилогии «Наследие Чёрного Железа» меня порадовала гораздо больше, чем первая. В «Молитве из сточной канавы» Гарет Ханрахан уже показал, что обладает огромной фантазией и изобретательностью — созданный им мир оригинален, наполнен непохожими ни на что деталями, его хочется исследовать и узнавать (думаю, что прочтение описания этого «сеттинга» для настольной ролевой игры будет удовольствием), но в описании событий и персонажей начинающий писатель немного недобрал — видимо, сказалось отсутствие опыта, и понять героев и происходящее с ними мне было не всегда просто.

Тем не менее, все эти недостатки просто исчезают в «Святом из тени». Мир раскрывается во всём своём причудливом великолепии ещё ярче, а персонажи, и новые, и старые, раскрываются так мощно, что позавидовал бы гораздо более маститый и популярный писатель. Финал книги особенно удался Ханрахану — в нём стреляют все тщательно развешанные по стенам ружья, флогистоновые пушки и божьи бомбы, а размах событий настолько велик и эпичен, что будь жив дед Толкин, он бы положил на плечо Гарету Ханрахану руку и прошамкал бы: «Thou art good, my boy!» И несмотря на мои похвалы этой концовке, она не гасит интерес к продолжению — писатель оставил множество неразрешённых интриг и подогрел интерес к финалу трилогии.

Отдельно напишу пару слов про перевод — он удачнее, чем то, что было в первой книге, но сохраняет прежний стиль. По тексту тут и там разбросаны архаизмы и сомнительные конструкции, такие как «запнуть», «побродяжка», изложница» (это вместо «формы для отливки»), «измысленная»... Я немного полистал оригинал и не нашёл нужды в такой экзотике. Если бы это была новеллизация незабвенного сеттинга Planescape, то эти идеи были бы интересны. Мне думается, что переводчик или редактор — поклонники Александра Солженицына, ведь этот лауреат Нобелевки на старости лет решил преобразовать русский язык, и некоторые его выкладки весьма похожи на увиденное в этих двух книгах. Кому-то это всё покажется творческой мыслью, другим — словесными уродцами (я скорее склоняюсь ко второму, за эти выверты цепляются глаза), но отвратить от книги перевод не должен, он выполнен на достойном уровне.

P.S. Написал кучу слов о трилогии, а потом в соседней рецензии натолкнулся на сведения о планах автора. Что же, пусть будет больше книг, в добрый путь.

Когда издательство Фанзон выпустило эту книгу и я её прочитал, она мне так понравилась, что я тут же проглотил оставшиеся две книги трилогии, решив не дожидаться перевода. И я не рад, что оказался прав — выход второй и третьей книг сначала откладывали снова и снова, а теперь обещают перевыпустить в другой серии.

«Клинки императора» — не самое оригинальное фэнтези на свете. Роман не блещет уникальным, причудливым миром, но каждый элемент сеттинга на своём месте, а раскрывающаяся далее по трилогии система божеств и их отношений с миром так просто роскошна. Персонажи не потрясают воображение, но каждый из них выглядит живым и понятным, их принимаешь и переживаешь за них (а в книге-приквеле Skullsworn, которая мне понравилась у автора больше всех, так целая охапка ярчайших и неординарных личностей). Язык у Стейвли чистый, яркий, каждое слово на своём месте.

Уверен, что переиздание всей трилогии найдёт благодарного читателя, это настоящий скрытый алмаз для поклонников фэнтези.

Трилогия польского дебютанта Мартина Гузека в России была издана стремительно и, судя по отзывам, обрела пусть не ошеломляющую, но популярность, тем более что само качество издания — обложка, бумага, печать — было выше всяких похвал.

Но мне кажется, что содержание трилогии не дотягивает по качеству, и во многом потому, что, начиная со второй книги, Гузек начал спешить — на читателя вываливаются персонажи, политические события и интриги, мир расширяется, расширяется, игроков всё больше... Но целостного впечатления не создаётся. Попадаются интересные находки и придумки, например, призрак, родившейся из-за тоски главного персонажа по потере, но даже такие моменты мало влияют на общее повествование и обрубаются, не успев повлиять на что-либо.

Было очевидно, что первая книга написана по-ученически, автор искал свой стиль, язык, способ общения с читателем. Но благодаря небольшому количеству действующих лиц и относительно невеликому масштабу событий история и персонажи раскрылись, им хотелось сопереживать, было интересно, что получится из старательно развешанных по стенам ружей.

Но уже во второй книге трилогии масштаб описываемых событий разрастается до эпических масштабов, читателя мотает туда-сюда по географической карте, нам преподносят охапку новых персонажей, забывают их раскрыть и избавляются от них в трагической сцене, которая могла бы быть гораздо более эмоциональной, если бы мы провели с этими людьми чуть больше времени и узнали их чуть получше.

И это лишь один пример. В итоге прочтения всей трилогии мне захотелось, чтобы она была раза в два-три больше — не было бы недораскрытых персонажей, события можно было бы оценить лучше, будь они описаны главой-двумя, а не парой абзацев, даже имена могли бы быть пооригинальнее, ведь не один же я путался, вспоминая, кто такой Магнус или Маркус.

Можно долго и справедливо критиковать Джорджа Мартина за излишнюю дотошность, но именно её не достаёт Мартину Гузеку. Именно таково моё впечатление от «Ордена Серых Плащей» — восхищаешься интересной находкой или изобретательным диалогом, а перевернув страницу, думаешь, что автор писать не умеет. Очень рваное и неровное произведение. Быть может, целой трилогии будет достаточно, чтобы автор «набил руку», но я сомневаюсь, что Гузеку суждено войти в пантеон лучших авторов фэнтези из Польши.

«Миазмы» — пожалуй, самая необычная книга, вышедшая в серии «Шедевры фэнтези». Я даже сомневаюсь, вписывается ли она в её формат, уж слишком размыта жанровая принадлежность произведения румынского писателя Флавиуса Арделяна. Если первый роман под обложкой, «Скырба святого с красной верёвкой», вполне может быть назван мифологическим фэнтези, то во второй части книги, «Пузыре Мира и не'Мира», талант писателя разворачивается вовсю, и талант этот оказывается весьма необычным. Здесь и остатки мифологичности «Скырбы», и магический реализм, и мрачнейшее тёмное фэнтези. Арделян строит непохожую ни на что космологию, заставляет её подчиняться весьма странным законам, населяет её подчас сюрреалистическими, подчас отвратительными образами. Яркий, образный язык, изящные метафоры, талант переводчицы Наталии Осояну — и от «Миазмов» не оторваться.

Как вам такой способ перемещения между мирами — тело должно умереть, разложиться до жидкого состояния, и тогда душа снова вселяется в отвратительную жижу и перетекает в другое измерение. Изобретательно, ярко, необычно. И отвратительно. И именно последний фактор может многих отпугнуть от книги, а то и поставить ей заниженную оценку: Арделян с почти болезненной скрупулёзностью описывает буквально потоки крови, испражнений, спермы, продуктов гниения и прочих жидкостей человеческого тела. Если использовать штампы, то это воистину произведение не для слабых желудком.

Здесь есть место и прекрасному, и высокому, и глубокомысленному, и мерзкому.

Одна из самых ярких новинок в переводной литературе, во многом выходящая за жанровые границы.

«Миазмы» — пожалуй, самая необычная книга, вышедшая в серии «Шедевры фэнтези». Я даже сомневаюсь, вписывается ли она в её формат, уж слишком размыта жанровая принадлежность произведения румынского писателя Флавиуса Арделяна. Если первый роман под обложкой, «Скырба святого с красной верёвкой», вполне может быть назван мифологическим фэнтези, то во второй части книги, «Пузыре Мира и не'Мира», талант писателя разворачивается вовсю, и талант этот оказывается весьма необычным. Здесь и остатки мифологичности «Скырбы», и магический реализм, и мрачнейшее тёмное фэнтези. Арделян строит непохожую ни на что космологию, заставляет её подчиняться весьма странным законам, населяет её подчас сюрреалистическими, подчас отвратительными образами. Яркий, образный язык, изящные метафоры, талант переводчицы Наталии Осояну — и от «Миазмов» не оторваться.

Как вам такой способ перемещения между мирами — тело должно умереть, разложиться до жидкого состояния, и тогда душа снова вселяется в отвратительную жижу и перетекает в другое измерение. Изобретательно, ярко, необычно. И отвратительно. И именно последний фактор может многих отпугнуть от книги, а то и поставить ей заниженную оценку: Арделян с почти болезненной скрупулёзностью описывает буквально потоки крови, испражнений, спермы, продуктов гниения и прочих жидкостей человеческого тела. Если использовать штампы, то это воистину произведение не для слабых желудком.

Здесь есть место и прекрасному, и высокому, и глубокомысленному, и мерзкому.

Одна из самых ярких новинок в переводной литературе, во многом выходящая за жанровые границы.