Вообще говоря, это стихи абсолютно не того рода и вида, что мне обычно нравится. Я ценитель рифмы, размера и, самое главное, ритма. У Уитмена в основном ничего из этого нет. Он вообще не уделяет особого внимания внешнему виду, кажется, не говоря уж о каких-то там размерах. Задача — прежде всего донести то, что он хочет сказать, а как именно, не так и важно (не говоря уж о том, что многие стихоплеты на самом деле не хотят сказать ничего конкретного). В этом, имхо, исключительность Уитмена — потому что то, что он хочет сказать, оказывается куда больше и значительней, чем иные романы. Это действительно стоит послушать. Уитмен очень ловко балансирует на грани общего и частного, глобальной идеи и конкретно-человеческих примеров — по-моему, никому такое не удавалось. Разве что Одену, но Оден автор совсем другой полярности, он столь же пессимист и мизантроп, насколько Уитмен отпимист.

Знаменитые "Листья травы" — это гимн человеку в целом и в частности. Множеству людей, и людям конкретных профессий, и конкретным случайно встреченным людям, и конкретным их чертам и моментам их жизни. Все перемешано. Влюбленные, спящие, умирающие, фермеры, матери, философы.

Есть совершенно удивительные строки по поводу того, что такое Я. Цеплюят, потому что думаешь, а надо же, ему тоже так иногда кажется.

"Вдали от этой суеты и маеты стоит то, что есть Я,

Стоит, никогда не скучая, благодушное, участливое, праздное, целостное.

Стоит и смотрит вниз, стоит прямо или опирается согнутой в локте рукой на незримую опору,

Смотрит, наклонив голову набок, любопытствуя, что будет дальше,

Оно и участвует в игре, и не участвует, следит за нею и удивляется ей".

"Во всех людях я вижу себя, и ни один из них не больше меня и не меньше даже на ячменное зерно,

И добрые и злые слова, которые я говорю о себе, я говорю и о них".

"Я сказал, что душа не больше, чем тело,

И я сказал, что тело не больше, чем душа,

И никто, даже Бог, не выше, чем каждый из нас для себя..."

Концовка очень обнадеживает

"Если тебе не удастся найти меня сразу, не падай духом,

Если не найдешь меня в одном месте, ищи в другом,

Где-нибудь я остановился и жду тебя".

С другой стороны, далеко не все — один сплошной позитив. Уитмен очень *наблюдателен* в плане человеческих эмоций и их проявления. Казалось бы, что можно сказать про смерть — нечто очень пафосное, трагичное и философское. Но вот это наблюдение Уитмена цепляет гораздо больше, потому что вспоминаешь, что да, именно так все и было. И вот от этого становится уже страшно.

"Тело вытягивается на постели, и живой человек глядит на него,

Труп так же осязаем, как тело живого человека.

Живой человек смотрит на мертвеца,

Потом отводит свой взор и медлит недолго, затем чтобы еще раз внимательно взглянуть на труп".

И самое главное вот здесь, наконец. Очень антирелигиозная строчка, по сути своей. И наиболее достойная запечатления в веках в назидание потомкам)) Многим так вообще хорошо бы на лбу выжечь.

"Земля — не пустой звук, человек, его жизнь и вещь, сопутствующие ему в жизни, — все хорошо продумано.

Нет, ты не брошен на произвол судьбы, уверенно и надежно ты сам строишь ее,

Ты сам, ты сам, ты сам, отныне и вовеки".

Смысл разъяснен самим Уитменом в отдельном стихотворении достаточно ясно: не изгонять и выпалывать зло, но умножать и расширять бессмертие и добро. И действительно, в большой поэме есть именно это — бессмертие и добро, причем в сумасшедшей концентрации. Уитмен очень жизнеутверждающ, он вселяет надежду и некоторую удивительную уверенность в том, что милый читатель всем замечателен и не зря коптит это небо. Удивительно, как это только ему удается. При этом в нем не просто нет никакой слащавости и пушистости, а местами так даже становится откровенно жутко. Уитмен поет жизнь во всех ее проявлениях, не закрывая глаза ни на что. Но при этом его текст — все равно гимн и пангерик, он проникнут очень твердой уверенностью автора, что "все не зря", которая заражает и читателя.

Не скажу, чтобы я особо оценила литературный стиль — но в данном случае дело вовсе не в нем. Стиль служит форме, и насколько Уитмен задается целью максимально просто и полно описать все, чего касается его взгляд, настолько максимально просто и полно он пишет, не употребляя никаких лишних тропов или рифм. Без них вполне можно обойтись, как оказалось, зато суть куда яснее.

Философия Уитмена вообще удивительна. Думаю, родись он на н. веков раньше, он мог бы действительно возглавить какое-нибудь очень позитивное философское (точнее, теологическое) направление. Ход его мыслей и гимн всему невольно ассоциируются у меня с Франциском Ассизским, а "Листья", соответственно, с "Цветочками".

Стихотворения 1855-1881 гг.Собственно, и все остальное у Уимена написано в том же стиле и в том же духе. В других стихах уже нет столь явной темы прославления всего сущего и человека прежде всего, но остаются все остальные приемы, стиль, удивительно точные и внезапные наблюдения автора. Создается впечатление, будто автор увидел эту жизнь впервые — или, по крайней мере, впервые о ней задумался, а до этого жил где-то на другой планете с зелеными марсианами и ко всему этому не привык. Поэтому его наблюдения о вполне обыденных вещах настолько *резкие* и нештампованные.

Вот забавное (про то, как мы закапываем в землю трупы и мусор, а получаем на выходе цветочки):

"Этим-то Земля и пугает меня, она так тиха и смиренна,

Она из такого гнилья создает такие милые вещи".

Удивительно красивый образ Старости:

"Я всматриваюсь в тебя, устье, как ты величественно разветвляешься и расширяешься, как ты устремляешься в море".

А вот это тоже очень позитивно, и надо повторять это почаще. Постфактум все равно всегда выяснятся, что Уитмен был прав.

"Если кого я люблю, я нередко бешусь от тревоги,

что люблю напрасной любовью,

Но теперь мне сдается, что не бывает напрасной любви,

что плата здесь верная та или иная.

(Я страстно любил одного человека, который меня не любил,

И вот оттого я написал эти песни)".

Вспоминаю один момент из биографии Шопена, где говорилось буквально следующее: "(некая девица) его бросила, Шопен страшно переживал и писал по этому поводу прекрасную музыку". О да, все так и есть!))

Прелесть Уитмена еще в том, что он "обширен, огромен, вмещает множество миров". Его тематика и наблюдения настолько разнообразны, что в данном редком случае, кажется, не стоит и пытаться выбрать лучшие страницы. Каждый может найти то, что ему ближе и интересней. Жизнь, потому что, такая штука, что очень сложно сказать о ней что-то одно конкретное, что равно подходило бы всем и не было бы при этом жуткой банальностью, к тому же крайне спорной.

"Читая книгу, биографию прославленную,

И это (говорю я) зовется у автора человеческой жизнью?

Так, когда я умру, кто-нибудь и мою опишет жизнь?

(Будто кто по-настоящему знает что-нибудь о жизни моей

Нет, зачастую я думаю, я и сам ничего не знаю о своей подлинной жизни..."

Надо временами перечитывать Уитмена, когда под грузом всяких навязанных идей и правил начнешь забывать то, о чем он говорил (вполне соответствующее собственному внутреннему пониманию устройства этого мира).