Доброго вам здоровья, дорогой Борис Натанович! Если Вам не трудно, расскажите нам о жизни ленинградского отделения «Детлита». Расскажите, пожалуйста, нам об Илье Варшавском, о Георгии Мартынове, о Севере Гансовском, о Вадиме Шефнере, о Георгии Гуревиче, о Геннадии Горе и прочих ленинградцах... Вы, небось, понимаете, если Вы нам не расскажете, то уже никто не расскажет, увы. Я не жду пакостей и сенсаций (тем паче, что Вы и на то и на другое не способны), я просто хочу ещё раз прикоснуться к любимому далёкому времени. Расскажите нам что-нибудь хорошее про своих ленинградских друзей, типа: «Привёз нам раз Гуревич из монреальского «Экспо-67» авторучку. Повернёшь её так, – женщина на ручке одетая. А повернёшь её этак, – совсем голая!» Расскажите о своих былых друзьях, пожалуйста, Борис Натанович, покуда у Вас есть время и возможность. Я, честное слово, не писака из жёлтой прессы, но последние 30 лет просто советский инженер.
Дмитрий Аврора, Канада — 04/10/11 12:49:32 MSK
То есть, Вы просите меня написать что-то вроде Малого Мемуара. Боюсь, я на это не способен. Илья Иосифович Варшавский был остроумен, всегда доброжелателен и бесконечно талантлив. Ему нравилось возиться с нами, молодыми. Мы называли его Дедом, – в том числе и в глаза, – он не возражал. На морском жаргоне Дед это стармех, а он был специалистом по судовым двигателям. Он был большой любитель посидеть за рюмкой чая в хорошей компании, и он был замечательный пародист. Помню, я подарил ему наш сборник ДР+ТББ с надписью: «Философу и хохмачу Илье Иосифовичу – приличное, вроде, сырье для пародий». Георгия Мартынова я знал плохо. Он был, как сказал бы Уоннегут, «другого карасса». Мы над ним посмеивались, когда он на заседаниях секции возглашал: «Мецтаць! Надо мецтаць!» Мы ведь все как один были скептики и вовсе не считали, что главная задача фантаста – мечтать. Думать и писать правду, – так мы это формулировали для себя. Впрочем, Мартынов был очень популярным детским писателем, и я помню, как за десять лет до того я безуспешно охотился за его сборником «220 дней на звездолете». Гансовский и Гуревич не были ленинградцами. Гансовский был безусловно одним из талантливейших писателей нашего поколения, а Георгий Гуревич – один из самых эрудированных. (АНС называл его Гиша – в честь доисторического гигантского зверя гишу, пожирателя слонов, из романа Ефремова.) Шефнера я очень любил и уважал, – и как прозаика, и как поэта. Но мы были людьми разных поколений и почти с ним не общались, – разве что в доме творчества забегали друг к другу поздним вечером в поисках пачки сигарет (или, тоже бывало, бутылочки – в долг, до завтра). Геннадий Самойлович Гор много лет подряд возглавлял у нас секцию научно-фантастической и научно-художественной литературы. Он был для нас НАЧАЛЬНИКОМ, и мы общались с ним, как правило, только официально. Он был великий эрудит, блистательно разбирался в живописи, но фантастику, на мой взгляд, писал скучноватую. Впрочем, АНС был о нем гораздо более высокого мнения... Такие дела. Конец Малого Мемуара.
*****
Кстати, несколько лет назад я задавал подобный вопрос Борису Стругацкому о Георгии Мартынове, БНС тогда ответил тоже не слишком развёрнуто. См.: http://lartis.livejournal.com/650106.html
Поскольку я в последние дни погрузился в воспоминания о Севере Гансовском и события, связанные с его жизнью, то листал его книжки... И обратил внимание, что http://www.kinopoisk.ru/level/1/film/4626..." target="_blank">фильм "Области тьмы" (2011) с Брэдли Купером режиссёра Нила Бёргера по сути является абсолютной калькой с замечательного http://ritz-btr.narod.ru/probud.html" target="_blank">рассказа Гансовского "Пробуждение" (1969). Серый "зауряд" при случайной встрече получающий некую таблетку в пакетике, пронзительное ощущение новизны и яркости мира, пробуждение мозга, который вдруг заработал на двести процентов, сверхспособности... А обстоятельства вокруг происходящего в рассказе и фильме отличаются лишь местом и временем.
Неделю назад я сделал в ЖЖ эту запись. И за неделю мне удалось кое-что доступное о Севере Гансовском и его дочери накопать самому (см. ссылки ниже), поступил ряд откликов-воспоминаний о Севере Феликсовиче от моих знакомых и френдов по ЖЖ, что-то пообещали написать люди, знавшие Гансовского лично (например, Л.Юзефович и В.Гопман). А я продолжаю собирать материалы...
*******
Есть у меня в ЖЖ френд sgdw, о котором я ничего не знаю, кроме того, что он ведёт ЖЖ "минимально обработанных наблюдений" под названием "Не пригодилось". Журнал этот довольно любопытен, впрочем, желающие сами могут заглянуть… Так получилось, что на днях sgdw напомнил мне об одном из субъектов своих «наблюдений» – писателе Севере Феликсовиче Гансовском (1918-1990) и я набросал этот пост.
Север Гансовский – известный советский фантаст, я с удовольствием читал в детстве его книги: «В рядах борцов» (1952), «Шаги в неизвестное» (1963), «Шесть гениев» (1965), «Три шага к опасности» (1969), «Идет человек» (1971). Позднее были авторские сборники «Человек, который сделал Балтийское море» (1981), «Инстинкт?» (1988), «Стальная змея» (1991). По рассказу Гансовского «Полигон» в 1977 г. был выпущен одноименный мульфильм, а рассказ «День гнева» в 1985 г. экранизирован полнометражно.
Север Гансовский рано потерял отца, мать была репрессирована, в 15 лет Феликс вынужден был уехать из Ленинграда в Мурманск, работал там грузчиком и матросом, потом учился, воевал, получил тяжёлое ранение… О трудной судьбе писателя и его творчестве писал Сергей Снегов (см. его очерк «Памяти Севера Гансовского» в антологии «День гнева» (1991). Писали о Гансовском и другие, думаю, можно было бы и ещё многое вспомнить, было бы желание… Сестра Феликса Гансовского, Вероника, была замужем за писателем Валентином Пикулем. Дочь – Илона Гонсовская, вернувшая изначальное написание своей фамилии по дедушке-поляку – известная художница (кстати, именно она оформляла книгу отца «Стальная змея», вышедшую уже после смерти писателя), трагически погибла в 2008 году.
В Риге сейчас живёт внучка писателя, Каролина, у неё есть ЖЖ, но последняя запись в нём датирована маем 2011 года. Знаю, что Каролина Гонсовская в настоящее время делает сайт, посвящённый матери, а в 2010 году она занималась в рижском «Театре сна» сценографией спектакля «Электрическое вдохновение», поставленного по рассказу деда.
О Севере Гансовском тепло отзывались братья Стругацкие (интересна, кстати, история о том, как Гансовский, до этого не рисовавший, проиллюстрировал для журнала «Байкал» их повесть «Улитка на склоне») и другие современники и коллеги Гансовского, в том числе – Георгий Гуревич, Сергей Снегов, Кир Булычев... О Гансовском и его произведениях писали с разной степенью восхищения и в более близкие нам времена. См., например, эссе «Профессор человечности» Валерия Окулова в его книге «BIBLIOUNIVERSUM» (2005) или материал Наталии Лазаревой «Север на год моложе Октября» в сборнике статей о старой фантастике «Ф-Ретро» (2011). К сожалению, были люди, которые вспоминали и другое… В своё время с удивлением и растерянностью прочёл я в повести Сергея Довлатова «Наши» строки о том, что якобы «..Гансовский был стукачом. Доносил на своих знакомых». В повести и Пикулю достаётся… Известно, что С.Гансовский и В.Пикуль входили в ближайшее окружение Кирилла Успенского-Косцинского (см. о нём в главе «Вокруг Косцинского» воспоминаний Дмитрия Бобышева "Я здесь"), были свидетелями по его делу (1960). Соответствует ли хоть сколько-нибудь действительности бездоказательное заявление Довлатова, порочащее доброе имя Севера Гансовского? Стоит ли вообще разбираться в тёмных делах минувших дней?
В своей подборке ссылок на материалы, связанные с биографией Севера Гансовского sgdw даёт в том числе и извлечения с негативом о Гансовском из повести С.Довлатова «Наши», а также «Я-энциклопедии» Валентина Рича (В.Рабиновича), в которой есть глава «Гансовский Север» и воспоминаний Д.Бобышева «Я здесь», о которых я писал выше...
Живы ли сведущие люди, способные пролить свет на историю с обвинениями (по сути, голословными) в адрес Гансовского? Буду рад, если кто-то откликнется. Да и вообще были бы интересны любые новые воспоминания, связанные с именем Севера Гансовского.
Портрет Севера Гансовского кисти его дочери Илоны Гонсовской:
После прочтения "Живущего" и впрямь очень неуютно начинаешь себя чувствовать в социальных сетях. Не исключаю, что фантастическая реальность человечества-роя, созданная Анной Старобинец — это некая тень, падающая из вполне возможного и не столь уж отдалённого нашего будущего. Ну и, конечно, привет Замятину, Оруэллу и Хаксли! Традиции классической тоталитарной антиутопии продолжены достойно.
облако тэгов
